Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Синдзи снился жуткий сон. Во-первых, он тянулся к Каору, но заросли адских лиан восставали на пути и так он затерялся среди этих джунглей (в них можно было узнать черты древних растений, найденных в Геофронте). Во-вторых, когда Синдзи на один миг проснулся в поту, чтобы снова утонуть в тяжком сне, его взору предстала какая-то космическая война. Кто с кем? Космические корабли, выстрелы бластеров, целые планеты распыляются в пыль… Кайдзю Рукулион оказывается как следует избит, после чего его переделывают в киборга. Теперь он, ставший наполовину подобием огромного распятия, оружие еретиков-культистов, призванное захватывать новых жертв. Проходят миллионы лет и Рукулион (теперь известный как Σ-Зуйгул) заперт в гробу на одной из планет близко от Бетельгейзе. Виктор узнал от остальных, что Синдзи, по прошествии нескольких дней, замкнут и охвачен неврозом. Снятся кошмары, в которых Младший пытался добиваться до этого своего Каору, ему мерещатся космические ужасы, злые звёзды, печальная музыка сфер и всё прочее. Виктор, одетый в домашнее, встретил Синдзи, выходящего из комнаты. Синдзи, как ему сказали (Виктор пару дней отсутствовал) не снимал контактного комбинезона, что уже говорило о проблемах. — «Вот вам идеальный пилот, блин!» — сейчас, он правда, был уже не в нём. Возможно, Аска преувеличила его помешательство? — Синдзи, расскажи, что ты думаешь сейчас? — Что я думаю?! Что нам всем конец, Виктор! — а вот голос прозвучал очень взволновано. — Каору не сможет вернуться — и медленно, но верно, нас разгромят монстры и инопланетяне! — Даже если так, Синдзи, смерть надо встретить достойно. Присядь. Виктору удалось посадить Синдзи за стол, сейчас они тут один. Синдзи обратил внимание, что в ухо Виктора вставлен наушник а, кроме того, русский ищет сигарету. Японец любезно подал: — Выйдем лучше на балкон. — Ты что слушаешь? — юноша покорно зашагал за ним. — Итальянская группа «Dark Lunacy», песня «Play Dead» [1]. Синдзи вставил наушник себе. Виктор пояснил: — Как обычно — тяжёлый металл, гавкающий «вокал», но в то же время красивая и мелодичная музыка, вкупе с вообще-то лиричным текстом. Да? — Угу… — Но главное — в середине песни идёт отрывок легендарной записи, вошедшей в историю: «Граждане и гражданки Советского Союза! Советское правительство и его глава — товарищ Сталин, поручили мне сделать следующее заявление… Сегодня. В 4 часа утра. … Без объявления войны. Германские войска напали на нашу страну…» — Так для твоей страны началась Вторая мировая? — сообразил Икари. — У нас её принято называть Великой Отечественной. Или просто Войной. Об этом можно говорить долго и много, но я просто не хочу — нет сил. Не физических, а… Да и не нужны тут никакие слова — они будут просто лишними, знаешь… Когда они вышли на балкон, то Виктор закурил. Он вышел в длинных, домашних штанах. Синдзи — в майке, шортах и в белых носах, он бегал в них по полу, так и не отыскав вовремя тапок. Сейчас пилоты базировались снова в Германии, но несколько в ином месте, откуда выходил красивый вид на городскую даль. Разве что опять шли погромы с участием мигрантов, жгли шины и в небе витало много гари на горизонте. Аска активно требовала расстрелять проклятых. Но да это — иная история. — Синдзи, ты охвачен страхом, верно? — Вопрос — риторический, — моргнул Младший, одновременно немного отходя от Виктора, чтобы в ноздри не дымило. Синдзи любил главным образом марихуану, но не никотин. — Ты думаешь, ничего не получается? — Виктор взглянул на него, держа в зубах сигарету. — Возможно. К чему этот разговор, Виктор? — Синдзи начала слегка раздражаться. — А к тому, что никогда не бывает момент, когда можно вот так взять и здесь. Никогда, Синдзи. Икари Синдзи. Вот на себя мне по большому счёту плевать, — слегка улыбнулся Виктор, у него наросла небритая щетина, — а вот за других готов рвать и убивать. Синдзи приподнял бровь: — Друзья? — Да, ты мой друг, Синдзи. Разве нет? Голубые глаза выражали смесь чувств, от радости до подозрения, от смущения до скепсиса. — Возможно, но всё же мы скорее товарищи. — Ну, друзья или товарищи — одно. Вот ударили тебя по одной щеке, Синдзи — уклонись от следующего удара и бей в ответку. Поставили на колени? Дерись на коленях! Повалили на пол? Вцепись зубами в ногу врага! Не бывает ситуаций, когда можно просто бессильно опустить руки! — Виктор аж тряхнул плечами. — Знаешь историю? — проницательно взглянул он. — Я вот немного знаю. Синдзи дал взглядом понять, что он внимательно слушает: — Вот, например, существовали некогда, когда в самом разгаре гремела Вторая Мировая, две крепости. Да, прямо как во «Властелине колец», только не Айзенгард и Барад-Дур, а Брест и Сингапур. Сингапур. Лучшая и крупнейшая крепость Великобритании в Азии, база Royal Navy. Гарнизон — тысяч восемьдесят человек, при орудиях и огромных запасах продовольствия и боеприпасов. Эта твердыня считалась неприступной, пока к ней не подошли твои — японцы. Всего лишь тысяч тридцать после тяжёлых боёв в Малайзии вышли к Сингапуру, на исходе были продовольствие и боеприпасы, и даже знаменитый дух солдат Микадо был основательно подорван чередой непрекращающихся сражений… И знаете что? А ничего! Виктор развёл руками, держа сигарету в зубах: — Англичане сдались уже после нескольких достаточно вялых столкновений, представляешь, а? Да, среди них было много всяких индийцев и австралийцев, но факт остаётся фактом — в плен японцам сдалось около восьмидесяти тысяч британских солдат, почти безо всякого сопротивления, просто сдались. А теперь Брест. Кто в России не слышал о Брестской крепости? Такие разве что в моём поколении появились. Синдзи моргнул, пока Виктор вынул сигарету и отправил воздух, отпугнул летящую мишку: — Пограничники и бойцы конвойной службы НКВД против превосходящих сил Вермахта, на самом острие удара. 22 июня по крепости был открыт ураганный артиллерийский огонь, заставший гарнизон врасплох, в результате которого были уничтожены склады, водопровод, прервана связь, гарнизон понёс большие потери. Потом начался штурм — максимум тысяч восемь русских против двадцати тысяч гитлеровцев. Неожиданность атаки привела к тому, что единого скоординированного сопротивления гарнизон оказать не смог, и оборона была разбита на несколько отдельных очагов. Немцы отвели на падение крепости несколько часов, наши (то есть мои — русские) держались до конца месяца, а отдельные вылазки оставшихся в укреплениях одиночек продолжались вплоть до августа. Против танков и артиллерии, огнемётов и тех самых сверхтяжёлых мортир «Карл Герат» — обычные пехотинцы, сходившиеся с врагом иногда в штыки и врукопашную… К чему это я? А к тому, что качественное и количественное превосходство — это ещё не всё. Есть ещё такая нематериальная вещь, как готовность сражаться — её не измерить и не взвесить, но она есть. Точнее, у кого-то есть. И хочу надеяться, что я в числе этих людей. А ты, Синдзи? Японец помял правый кулак: — Не знаю, возможно, только принесёт ли мне это отраду? Виктор, ты видишь себя героем в идеале, но я не верю ни в бескорыстный альтруизм, ни в лозунги, ни даже в то, что ты можешь о себе говорить и думать. Да, я думаю, ты будешь сражаться до конца, но… Я больше думаю о том, будет ли мне что-то приятно или нет. Насколько это станет для меня больно. Такой уж я человек. Виктор, если ты мой друг — ты должен меня принять таким, какой я есть. — Угу. Не осуждаю во всяком случае. Принять? Не знаю, врать не буду. Ну, я думаю, — Виктор глубоко сейчас затянулся куревом, — мочить гандонов — это же тоже приятно, да? Ты это испытал. Угу? — Да, — кивнул Синдзи. Взгляд — эмоциональный, бегает, пальцы жмутся. И чего это Синдзи всё время правым кулачком сжимается? — Хочешь сходить в баню? — Виктор решил сделать всё возможное, чтобы поднять Синдзи настроение. Даже это. — Как ты ходил… с Каору. Своим. Виктор вынул сигарету, она наполовину скурилась. Синдзи пожал плечами: — Пошли — я сейчас ни с кем не занят. Все ребята — на учёбе, лечении, тренировках и тестах. Рей забрала мою Еву, а Вратарь после тех боёв нестабилен. Виктор ещё подумал, докурил, вынул ступню из тапка и почесал себе щиколотку второй ноги ногтем большого пальца. Синдзи напротив слушал музыку через наушники. Солнце светило над ними, гудели машины, вокруг — много техники. Виктор начал указывать на них и рассказывать кратко, что это такое. — Ты — скорее больше друг Кен-куна, — улыбнулся Синдзи, которому были до одного места все эти военные характеристики. Виктор и Синдзи оставили одежду, вышли на кафельный пол. Здесь всё предназначено для обливания и принятия паровых ванн. Они сели на специальные низкие стульчики, протянули ноги. — Ну давай, — Виктор взялся за свой член. — Если ты хочешь? — Хочу, — Синдзи всё-таки оказался чрезвычайно падок на секс, потому Виктор сразу понял, что пленил юношу. — «Ему нравится, что такой крутой мужчина, вроде меня, предположить ему такое. Что ж — это, чтобы поднять ему настроение». Синдзи занял положение перед Виктором, перед этим передав ему в руки тюбик смазки, попросил сам себя смазать. — Думаю, клизму не надо, я не хочу в туалет, к тому же — ничего не ел ни вечера, ни сегодня. Мне совсем не хочется. Виктор решил пока не отвлекаться на этом. Когда он коснулся тюбиком жопы Синдзи, чтобы выдавить туда, из ануса вдруг выпала порция спермы. — Эй, бля, Младший, ты чего, не подмывался после того, как тебя вчера или даже сегодня прочищали? — А? — Синдзи сгибал локти перед лицом, немного полуобернулся в сторону своего товарища. — Я иногда забываю. Да, надо. Вчера Синдзи трахал в зад Ману, а Мусаши отработал его в срачной ход. Он вообще хотел кончить в Аску, но Синдзи так его сжал, что парень Маны не сдержался — Мусаши обкончался весь в Синдзи (не забыв упомянуть, что Синдзи похож на Надю…). Сам Синдзи потом, как сбросил в потроха Маны такой же заряд, так сразу бухнулся спать. Сперма Мусаши всё это время томилась у Синдзи в тёплой кишке. — Так, ладно, — Виктор пожелал, чтобы Синдзи сперва привёл в боеготовность главное орудие. Он стоял и держал ладони на каштановых волосах мальчика, до сих пор, к слову, не распущенных, а заплетённых хвост. Синдзи сидел и облизывал главным образом уздечку — фаллос быстро встал прутом, головка покинула крайнюю плоть — очень массивная и мощная штука. Виктор с удовольствием пощлёпал своей дубиной по щекам и губам Синдзи. — Кольцо одевать будем? — Если я буду сверху, смогу регулировать глубину погружения, то не надо. Виктор сел на пол. Синдзи натянул ягодицы на орудие, захватил любовника ногами, они вытягивались по бокам от русского. Японец начал скачку на бёдрах. Виктор схватился за его полушария, держал те вверху, помогал в тряске. Если глядеть со спины Синдзи, можно видеть, как широкой ствол Виктора входит каменной колонной в растянутое кольцо жопы. Синдзи очень увлечён, а Виктор испытал наслаждение. — «Да, ты прямо как девочка», — он старался не смотреть на член Синдзи, бьющейся о живот. Как он залился краской, как полуоткрыты его губы! — Так, Синдзи, всё о’к, но я хочу поработать. Виктор почувствовал желание сам поиметь. В таком случае Синдзи ему показал бы неотличимым от девочки. Так Синдзи очутился на спине, громадный член Виктора пробил его с такого захода. Он держал мальчика за широко расставленные бёдра, могучее тело трахало его. Синдзи себе усиленно дрочил. Орудия очень проворно почти что каждую секунду надавливала на простату потому её содержимое вырвалось со смесью болезненных и одновременно сладострастных ощущений — конча Синдзи полетела на живот. Виктор вынул из него, положил здоровое орудие на куда более скромный член Синдзи, сжал кулаком и совершил следующие движения. Синдзи отдыхал, поглощал воздух бани — сперма полетела брызгами. Виктор затопил Синдзи пузо, угодил Младшему аж на лицо, немного измождённое и развратное, и это доставило Северову огромное наслаждение само по себе. — «Ну ты путана, Младший!» *** Мисато, как шлюха, отдавалась смазливому немцу. — Клаус! Как хорошо! Как хорошо! Куночка облилась влагой и изошлась сокращениями. Блудливая японочка растянулась на постели, сперма, которой в неё кончили, вытекала из влагалища. — Фух! — Клаус Экхарт сел на постели. Он был молодым и перспективным учёным — спортивный внешний вид, высокий лоб, голубые глаза, примечательные тем, что они плотно сближены к носу, волосы — русые, стрижка — чисто мужская. Клаус активно участвовал в разработке квантовых компьютеров, а также увлекался оккультизмом и разбирался в метафизической биологией. Он развивал шестое чувство и участвовал в спиритических сеансах, во время которых смог развить в себе возможность улавливать в поле зрения эфирных существ. — Я сейчас исследую катарские легенды и то, что писали по этому поводу оккультисты Рейха. Мисато лежала на животе. — Ой, Клаус, пожалуйста, не нужно мне сейчас про это! — шлюха повернулась на другой бок. Немцу не понравилось такое отношение. Он поспешил распрощаться со своей любовницей. Благодаря своей внешности он старался спать с женщинами из начальства, чтобы расширить своё научное влияние. — Добрый день, Аска. Её тоже не интересовали его мысли — в своё время Клаус спал с Аской и её мачехой. После проблем с неонацистами, Клауса заподозрили в нелояльности. Мисато решила выслать его из NERV Германии. Её поддержал Кадзи — вероятно, им, в числе рациональных подозрений, двигала банальная ревность: он-то прекрасно знал, что Клаус приходится одним из любовников его возлюбленной. Свою роль сыграл тот факт, что молодой учёный активно участвовал в мистериях SEELE и входил в свиту Лоренца, хотя, по свидетельству культистов, не был посвящён в их планы. Фактов против него не было, руководство NERV, теперь подозрительное к нему, отправило его на родину — в CEHIR-лабораторию Рурской области, с куда менее совершенным оборудованием. Клауса это сильно разозлило. Он горел энтузиазмом, но на него несправедливо пало подозрение. Он решил убедить Аску уговорить Мисато и Кадзи. Та пообещала поговорить — плата за такие услуги была известна. Клаус полчаса поочерёдно обсасывал влагалище и анус рыжей красавице, каковая, с изобилием влаги, кончила за щёки любовника. Затем он более получаса сжимал Аску за запястья и прочищал ей влагалище, в которое кончил. Аску испытала оргазм от этого мужчины и поговорила с Мисато. Она просто рассказала, что Клаус подозрительно цепко желает остаться здесь. Мисато только утвердилась в желании отправить его отсюда. Всё это вынудило Клауса замкнуться в себе. Уйдя от своей работы, он всё чаще погружался в пучины Мира Снов, а в один момент отправился по памятным местам прошлого. Он посетил могилу своего кумира Отто Рана. Здесь Клаус начертил большую руну в поле, принял «вино шабаша» и принялся медитировать и читать различные заклинания воззвания. Он желал связаться с Первородной Расой с Ориона. Бетельгейзе была в небе. — А?! — в лёгкой куртке, мужчина пребывал в руне, когда перед ним прямо из земли восстали семь людских фигур, состоящих из бледной, прозрачной эктоплазмы призраков и духов. — Мы — «совершенные добрые христиане», совершившие освобождение. Мы — ученики легендарного рыцаря Васкара де Гайллона, вернувшегося из крестового похода как сосуд нашего Господа-Спасителя, Возлюбившего мир. Мы те, кто отверг SEELE — еретиков, несущих ложное спасение. Среди них Клаус различил Отта Рана. Новость о том, что они не с SEELE, очень ему зашла. Призраки попросили: — Сейчас Бетельгейзе даёт нам силы. Впусти нас в своё тело, чтобы мы могли… продвинуть человечество в освобождении от земных страданий. Желая добиться больших результатов, чтобы утереть нос начальству, Клаус согласился. Один за другому, семь этих сущностей вошли в него. Клаус сразу после этого сам начала окружать себя такой же аурой, она выросла и на один миг он стал гигантской, призрачной версией самого себя… Дуглас во сне увидел Клауса. Немец пожелал поговорить: — Ты — один из наших. Нам должно быть вместе посреди моря язычников. Дуглас прибыл в Германию через царство углов Тиндалоса. Он поселился в забегаловке, сообщив, что желает работать за еду. Управляла здесь всем пожилая дама, всё ещё желавшая любви и ласки. Дуглас своим лицом соблазнил её и провёл страстную ночь с ней. В обмен только за это, женщина разрешила неделю жить бесплатно. Нет, у неё не было какой-то одержимости — просто благодарность. Сама она при этом ушла после этого на пять дней, так что это нельзя было назвать содержанством. Дуглас играл на гитаре и легко привлёк к себе внимание. В этом заведении он через сон предложил Клаусу встречу. За это время Дуглас привлёк много женщин и легко отвечал на их внимание. Сам американец мало обращал внимание на внешность и без проблем доводил до сокращения куночик даже дурнушек. Парни ему завидовали. Дуглас после секса гипнотизировал своих девушек, чтобы они быстро засыпали и дремали до самого утра, либо просто их опаивал. Они должны были подтвердить его алиби. Дуглас ночью выходил на охоту и истреблял преступников. Преступность среди мигрантов быстро снизилась. Полиция подозревала неонацистов и прочих правых радикалов, на которых постоянно проходили облавы по требованию NERV. Добрая часть правых политиков Германии начала обвинять эту организацию в том, что она вмешивается в политику под предлогом борьбы с NOD. Дуглас встретился с Клаусом. Клаус вошёл в бар, увидел певца на сцене в окружении девушек. Дух Отто Рана направил шаги. Клаус вмешался, как только Дуглас должен был получить овации. Девушки закричали — кто от восторга, а кто от возмущения — Клаус навязчиво повернул к себе голову Дугласа и впился в губы поцелуем. Дуглас сразу же ответил, прихватил молодого человека за щёку и ягодицу. Все кричала, вся очень оживились и начали толковать: — Он — би! — А я не знал, что Дуглас и по мальчикам тоже! — Я тоже не знал, что он — би! Всё ещё больше впечатлились, когда Дуглас сразу ушёл с Клаусом со сцены в номер. Дуглас прокомментировал это только так: — Я давно ждал этого человека. Пожалуйста, не нужно нам мешать вместе проводить вечер. Как только парни закрылись за дверьми, дух Рана заставил Экхарта и дальше припасть к устам Фэрбанкса, сосать ему рот. Американец принял решение потворствовать подобному. Они без лишних слов разделись. Обнажённый Клаус сразу занял позицию раком на кровати. Американец смазал ему, пронзил и отымел, выбрызнул кончой в немца, и ещё подержал там свой конец, покуда пассивный партнёр не кончил. Как только на покрывало брызнула его сперма, нижний партнёр перевернулся на спину и отдохнул. — Я хочу теперь тебя, — Клаус взглянул на Дугласа. Американец без проблем кивнул и взялся своими оральными ласками приводить в возбуждение половой член немца. Как только ствол вновь набрался крови, наездник смазанными пальцами растянул себе очко и насадил себя. Дуглас сперва лицом к Клаусу, затем обратным наездником удовлетворял его, после чего, лежащий сейчас на спине любовник, потребовал самостоятельно совершать активные действия. Дуглас скинул себя на покрывало, занял позицию раком. Клаус добавил смазки, немного пососал очко, попутно обратив внимание, что такой смазки с ментолом не существовало в его веке. Дуглас воспользовался индукцией: — Вы только недавно попали в эту эпоху? «Кажется, ему нужно было использовать Демона Жизни/волю к жизни, чтобы скрепить своё неустойчивое существование». — Я существую недавно и на уме у меня то, что было у моих составных частей, — Клаус вставал свой половой орган в дырочку между ягодиц Дугласа, после четырёх десятков фрикций по этой трубе оказалась слита жидкость. Американец принял в себя мужское семя и лёг рядом, вытянулся и взглянул на своего любовника. Немец лёг также и заговорил: — Ты, просветлённый, должен помочь мне взломать Двери Ночи. — Какой у тебя план? — Дуглас понимал, что вернее было бы спросить: «Какова воля Чёрного Майтреи?» — Заменить Эмму, — Клаус покрылся тонким слоем призрачной эктоплазмы, которая выступила из пор, после чего она преобразила его: теперь там лежал Синдзи. — Заполучить Ороти. — «Разрушительный аспект — та часть психики Синдзи/Евы-01, с помощью которой его можно контролировать кому-то вроде Ангелов Несущего окончательное разрушения». — Заполучить Нус-Евангелион. — «Мнимую Еву — метафизический архетип всех Евангелионов, заключённый в глубинах ментального плана бытия — само общее представление о Евах в уме спящего Бога-идиота. Похоже, как только Ева-01 и это существо сольются с Мнимой Евой, сам Майтрея сможет наконец бросить вызов Султану демонов в финальном Вихре Разрушения». Дуглас не знал, согласен он или нет, но из благодарности Каору, который отнёсся к нему как субъекту (хотя само существование субъекта, как прекрасно знал Дуглас, совершенно иллюзорно), он решил сейчас помещать этому. — Я согласен, — соврал Дуглас, — позволь мне всё сделать. Будучи всего лишь Ангелом, лишённым привычного человеческого сознания, «Клаус» согласился без лишних слов. Дуглас связался дальше с Рей и Рэндольфом и обо всём рассказал. — Опять этот апокалиптический Старший Бог что-то затевает, — Картер мрачно задумался. — Как будто на фоне Фараона, Ми-Го и Армароса нам заняться больше нечем… — Я сама с ним разберусь, — вызвалась Рей. — Евы хорошо защищены на своих базах, но когда они будут на испытательном полигоне, они более уязвимы. У Евы-01 пройдут испытания как раз в ближайшие дни. — Там больше никого не будет? — спросил Бизарм. Это RDB-существо, захватившее Клауса, так теперь называли в NERV — ему дали кодовое имя заурядного Кайдзю, чтобы не привлекать лишнего внимания посторонних лиц. Само существование «Radical Destruction Bringer» решили пока держать в строгом секрете. — Вероятно, будут, но посторонних я попытаюсь отвлечь. — Я могу поручить эту работу одному из наших, — Бизарм взглянул в небо. Сейчас он и Дуглас разговаривали поблизости от бара. Девушки наблюдали за ними со стороны и озвучивали самые грязные пошлости. — Ещё нам следует раздобыть катарское сокровище, — Бизарм взглянул на Дугласа. — Камень короны Люцифера. — Где он находится? — Дуглас впервые про него слушал, но не стал задавать подробных вопросов, ибо прекрасно понимал, что склонность задавать подробные вопросы, выдаст его в глазах этой бездушной машины. Дуглас вышел из угла тайного хранилища Ватикана. У входа караулил боец ордена Меча Михаила. Он ничего не заметил. Дуглас подошёл к стеклу, за которым хранился красный кристаллический объект сферической формы. Он сунул руку в угол шкафа, рука утончилась до плоскости, которая вылезла из угла внутри шкафа с другой стороны, пальцы схватили сферу — так Дуглас её забрал. Он принёс её Бизарму. Когда Дуглас появился, то застал рядом знакомого старика в чёрных очках — Лабан Шрусбери о чём-то бесдовал с Клаусом. Они уже закончили и сейчас Герольд Хастура удалился. Дуглас спросил о чём они говорили: — Не важно. Я перед кое-какие данные об одном морском Кайдзю, который служит Майтреи. Клаус активировал катарское сокровище и подбросил его в воздух. — Что эта вещь делает? — Создаёт кого-то вроде меня, если я проиграю. Она сама найдёт цель. Дуглас не подал виду, что взволнован. Вскоре Харли, Юй, Зкауба, Кирби и Надя, вооружившись усилением экстрасенсорного восприятия, отправились на поиски «Сатаны Безара» (так быстроречно обозвали этого RDB-субъекта). — Я не доверяю тебе, — Бизарм что-то заподозрил. — Σ-Зуйгул. Дуглас ничего не успел — над ними открылась червоточина. Сквозь неё прошёл RDB-Кайдзю, предназначенный для захвата. Дуглас попал в прожектор и оказался притянут к кресту, который полностью нейтрализовал его способности. В Еве-01 находилась Рей. Она стояла посреди полигона и ожидала появление Бизарма. Клоны находились в своих Евах на некотором расстоянии. Вот был замечен объект, входящий в атмосферу. — Ещё один RDB-агент, прозванный отвлечь наше внимание, — прокомментировал Рэндольф. — Клоны, на перехват, — приказала Мисато. — Кодовое имя цели — «Пазгик». Евы клонов Рей расправили пернатые чёрные крылья, взметнулись в небо. Шли на сближение с целью, которая уже вошла в атмосферу. Бизарм в это время, используя интеллект Клауса, взломал связь, появился перед Рей в облике Мисато и приказал ей выйти из Евы и отдать место Синдзи. После этого Бизар принял его облик и приготовился… Рей ударила его АТ-полем, желая выбить самого духа. Призрачная эктоплазма, в виде фигуры человека, вылетела из Клауса, сам он, по крайней мере внешне, не пострадал. Настоящий Синдзи ринулся к нему, схватил его и с помощью телепортации и забрал с поля боя. Сам RDB- призрак, выбитый из носителя, начал увеличиваться. Рей вернулась в Еву. Харли, Юй, Зкауба, Кирби и Надя нашли шайтан-шарик. Все пятеро ворвались в класс обучающего GEIST-центра для детей, наделённых ментальным даром. Группа юных учеников из разных стран как раз начали концентрироваться свои силы — в этот момент Сатана Бизар просочился через потолок и свалился перед ними. Когда отряд уже стоял в классе, багряница поглотила детей. Заклятия, изгоняющие Древних, не помогли — это был не один из их рода. — У меня есть идея, — неожиданно предложила Юй. — Если мы хотим спасти детей, нужно дать ему свою энергию. Когда Сатана Бизор вырастет под нашим наблюдением, мы сможем испытать наши заклятия на агенте RDB. Пазгик напоминал собой обычного Кайдзю, но жутко деформированного по части своих пропорций. У него грубая кирпичная кожа, состоящая из красных сегментов. В груди — оранжевый рот в форме двери, нижнюю челюсть открывает, когда вываливает вниз. Из плеч выходят грязно-желтоватые рога. Они берут в окружение тёмный металлического вида конус, который вытягивается вместо головы на длину, превосходящую длину тела. Спереди на этом конце вертикально помещены большие ромбические синие кристаллы. Руки — короткие, но заканчиваются белыми, костяными клешнями, которые также напоминают острые челюсти вымерших морских хищников. Ноги похожи на ноги птицы, заканчиваются когтями коршуна, тоже белыми, минеральными, смахивающими на мел. У этого RDB-монстра есть позади горб. Во время полёта Пазгик движется в окружении трубки из светящихся золотых колец. Позднее такая штука получила название «волновая трубка» — в NERV предположи, что она используется для ускоренных космических путешествий: цель превращается из материального объекта в волну, которая может пересекать световые годы за считанные секунды, эти кольца ещё виднеются в какой-то момент после материализации. Пазгик развеял их, как только очутился в низших слоях атмосферы. Там он открыл рот, явил раскалённое нутро, принялся бросать из него чрезвычайно плотные сферы, напоминающие собой миниатюрные звёзды. Бизорм и Сатана Бизор (да, он писался без «м») — материализовались. Оба RDB-существа выглядели… как серый, металлический, гибкий и расплавленный, подобно ртути, доспех Евы, который слился в единую оболочку. Внутри её заполняло раскалённое золото. Бизорм выглядел больше как человек, потому как уплотнился из эктоплазменного людского силуэта. У него рога на голове и на груди, идущие почти как полумесяц от расщелены в области солнечного сплетения — они состоят из светлого металла, которым также изображено подобие наружного скелета. У него выдвинутые наручи и три когтя-пальца из такого же металла. Вместо лица — вертикальная щель, через которую видно, что внутри это существо представляет собой полную оболочку, которая заполнена раскаленным золотом — оно концентрировано там и не вытекает наружу. Под ним в груди вверху находится ещё одна такая же щель. Его ноги заканчивались ступнями, которые по форме напоминали собой обувь; значительно выше, чем края подошв спереди, прямо с боков их изнутри пронзали коготки более светлого металла, словно бы изначально предполагалось, что у этого существа будут пальцы, но «плоть» и «кости» по-разному срослись. Σ-Зуйгул изначально представлял плотного коричневого прямоходящего Кайдзю. Сейчас ему имплантировали подобием огромного распятия — оно всё сделано из металла. Выглядит очень громоздко, вживлено в верхнюю часть тела. Его высшая часть сгибается к спине, заменяет собой голову. Гнутое продолжение креста спускалось дальше за спину и соединялось с хвостом. Перекладины креста, в сложенном состоянии, вживлены там, где, возможно, были предплечья. Ноги и хвост — тоже металлические, очень тяжёлые и массивные. После прижатия Дугласа к крестику в центре на груди, эта штука как бы превратилась вся в плоское мозаичное изображение, распалась на составные элементы, которые быстро исчезли. — «Дематериализовался…» Сейчас Σ-Зуйгул пребывал на более тонком плане бытия, откуда призрачными казались очертания материального мира. Юй через свой разум открыла канал к тёмной стороне Евы-01. Сатана Бизор сразу забыл про детей и переключился на этот источник энергии. Юй, действуя заодно с возможностью Синдзи открывать порталы, переместила этот источник в пустыню. Там Синдзи встретил врага в капсуле Вратаря. Сатана Бизор перед тем, как покинуть класс, принял облик самого Синдзи, похоже, желая его имитировать. Настоящий Синдзи очень разозлился и атаковал противника своим АТ-полем. — Покажи свой настоящий облик! Сатана Бизор вырос в существо, отличное от Бизорма совсем немного. Вид ещё более инопланетный — нет деления на голову и туловище, RDB-агент выглядит как грудная клетка, чьи кости торчат, как края цветка, но всё это покрыто, даже обтянуто металлом. Через весь торс Сатаны протягивается расщелина, сквозь которую светится раскалённое золотое наполнение. Ноги отчасти отдают чем-то от парнокопытных, только заканчиваются очень вытянутым подобием ступней, которые также разрезаны подобными расщелинами — сквозь них тоже виднеется золотое наполнение. Руки лишены даже намёка на кисти. Если не считать таким намёком сразу три чрезвычайно тонких когтя, которые выходят из рук там, где руки должны были переходить в запястья. Клоны Рей встретили Пазгика — девочки были вынуждены перехватывать его миниатюрные солнца. Рей Cinq и Рей Six мазером и роем ракет, соответственно, заставили два таких снаряда разорваться высоко над землёй. Рей Quatre поймала снаряд АТ-полем и обернула. Рей II притянула к раструбе, в которую она превратила руку, после чего поглотила мини-светило, усилив в будущем тем самым свою энергетическую атаку. Рей Six использовала для пуска ракет ячейки, встроенные в сами доспехи, а на руках у неё наличиствовало копьё, бросок которого следом расчертил небо. Пазгик перехватил древко возле наконечника с помощью своей зубастой костяной клешни, перекусил его. Рей I держала при себе меч. Противник тоже призвал себе меч — раскалённая золотая субстанция покинула руку и сформировала протянутый клинок, похожий на классический двухсторонний. Он ярко светился особенно там, где выходил из руки. Рей I применила световой пучок, выпущенный от глаз Евы-01 — он должен был разорваться крестообразным взрывом. Бизорм взмахом меча запустил свой жёлтый взрыв. Его энергетический удар оказался слабее, потому выстрел Рей пересилил его и отбросил. Рей наступала дальше с мечом, вложила достаточно воли, чтобы фактически остановить время и успеть вдоволь нарезать противника. Ева-01 пронеслась дальше… Бизорм оказался нарезан… из каждая из семи его частей сформировал из себя мини-версию, одинакового размера. — Разделился! — Мисато подняла брови. В командном центре все немного удивились. Каждый мини-Бизорм втрое меньше Евы-01. Все они дружно дали залп своими золотыми лучами, бьющими прямо из расщелин на головах. Рей сконцентрировала АТ-поле на лезвии клинка, отбила им эти лучи. Дух Отта Рана, верного приверженца жизнеотрицательные оккультных традиций, пронизывал собой действия этих существ. Они был одним из его составных частей. Рей накрыла их новым крестообразным взрывом, противники распались в туманную эктоплазму. — Надо же, даже атаки Рей неэффективны против этой твари! — немного испугался Макото. — Его АТ-поле всё равно фиксируется! Кирби прошёл сквозь портал вслед за Синдзи. Он принял свой облик полубога, подобный облику своего отца Итаквы. Сатана Бизор начал так двигать расщелиной, что она стала смахивать на гигантские губы, коими он пытался поцеловать Вратаря на расстоянии. С их помощью накопил достаточно энергии, чтобы воплотить её в виде сверкающих неоновых молний. В густом виде они были запущены в противника — в Синдзи. — Атакуй его! — Кирби в облике тёмного гиганта с горящими глазами перехватил «Поцелуй Сатаны». Сын бога грома, он смог захватить разряды в свои когти и, жонглирующими движениями, перебросил те в небо, там они растворились среди электромагнитного поля атмосферы. — Спасибо! — Синдзи перескочил в другое место — метнул ятаган в Сатану. Металлический противник призвал дополнительный набор когтей — ещё более длинных — с их помощью он остановил брошенный ятаган. Кирби дунул ветром, сбил с ног врага. Σ-Зуйгул встретил удар синего шарика, которые вышиб этого Кайдзю обратно в материальный мир. Он, громоздкой тушей, завис над зелёным лесом, где-то в одном из тихих графств Германии. Местные жители в ужасе обернулись на появление этого НЛО. Дуглас тоже повертел головой, правда без лишних эмоций. Кайдзю-мальчик втянул себе в рот оболочку своей сферы. Сейчас он встал далеко снизу, после чего прыжками, как блоха, добрался до подмышки Σ-Зуйгул. От его тарана, там произошло замыкание — устройство антигравитации вышло из строя. Σ-Зуйгул теперь рухнул стопами на землю, только с помощью хвоста удержал себя от заваливания. Женя очутился над Дугласом, с раздражением нанёс несколько ударов кулачками по основанию того устройства, которое нейтрализовывало пленника. Он вывел из строя большую, красную, светящуюся минеральную полусферу, похожую на лампочку. Дуглас смог освободиться. Как только ноги привлекла гравитация, он смог обнажить Зотик. Лезвие теперь пропало с рукояти, отправилось в самостоятельной бег по поверхности металлической оболочки — Дуглас атаковал, игнорируя Евклида, сам сигал из одного угла Кайдзю в другой, исчезал в этих углах и возникал в других. Он выглядел как проворное насекомое, которое бегало по телу исполина, кусая его и тут и там. Внизу, под перекладинами креста, у Σ-Зуйгула всё же присутствовали руки — нелепый киборг привёл эти механические протезы в движении. Женя спрыгнул с него, схватился за край ноги противника. Он вложил в детские ручки свой вес из высшей размерности, потому смог сдвинуть и повалить этого Кайдзю. Во время падения, Σ-Зуйгул успел выпустить несколько ракет из пальцев, они главным образом угодили в деревья вокруг. Дуглас пробрался внутрь корпуса, нарубил теперь там, вывел из строя кабели и прочую электронную начинку… Пазгик, когда понял, что захватить Еву-01 никому из братьев-акробатов не удалось, повернул назад — он начал снова формировать из светящихся золотых колец вокруг себя волновую трубку, чтобы запустить себя в космос. Рей II выплеснула от глаза энергетическую атаку, остальные три Рей обернули своим АТ-полем все вместе мини-солнце Пазгика — бросили в него же. Совместная атака при попытке совершить бросок через космос, привела к тому, что противника разорвало в мощном взрыве — вспышка его частично уничтожила здесь, а частично разметала по околоземному пространству в виде мельчайшей пыли. — Если ты отрицаешь жизнь, я отправляю тебя в небытие по ту сторону Двери Гафа! — Рей раскрыла руки Евы-01, в ладонях проклюнулись и отверзлись женские влагалища. Бизарм только восстановил своё целостное тело, как его начало туда затягивать — металлического гуманоида исказило, после чего он полностью оказался поглощён влагалищами! — Один психолог, сторонних Фрейда, созвучный с этим любителем катар, — припомнил Рэндольф, — Отто Ранк, полагал, что каждому человеку свойственно желание вернуться в материнское чрево. Какое совпадение, что его мнение Отто Ран мог бы проверить на деле! Сатана Бизор, быстро встав, отрыгнул очереди жгущих золотых лучей, бьющих из низа его расщелины до самого верха. Кирби погасил всё это лавиной ледяного тумана, сын Итаквы заморозил противника, а Синдзи — разбил тараном Евы-Вратаря. АТ-поле больше не фиксировалось. — Думаю, RDB не захватил моё тело, потому что тогда вы бы почувствовали одержимость во мне, и я был бы бесполезен Отто Рану как подельник, — предположил Дуглас перед тем, как распрощаться с Рэндольфом. Σ-Зуйгул сейчас без движений валялся среди лесистой местности, заканчивал дымиться. На броне нашли знак трёх шипов. Кайдзю-мальчик наблюдал из травы. Когда его заметил агент NERV, он снова сотворил синюю сферу и улетел. Исследователи могли сказать пока только, что состав имплантов Σ-Зуйгула отличается от такового у Кайдзю Ми-Го и был сходен с материалом трёх древних Ев. Кадзи сейчас пытался разузнать по поводу Дугласа. Виктор тоже приложил усилия. — Я не так много знаю, кто такой этот Дуглас. Он знакомец Пятого Дитя и Картера — вот всё, что известно. Кадзи без проблем раскрыл перед Виктором эту часть информации. Нагиса Каору — да, именно по-русски, то есть Нагиса — имя, Каору — фамилия; эта певица — на самом деле альтер-эго Каору Нагисы. Она выступала одно время в Китае в компании Дугласа. Виктор тщательно вглядывался в фотографии и поражался, как точно и легко их знакомый, наделённый голубым спектром, изображал из себя девушку! Северов с иронией подумал, сколько гетеросексуальных мужчин упивались вниманием перед этой особой! Синдзи встретился с Дугласом в закрытом баре. Закрыли его из-за официального проведения обысков — здесь какое-то время находился Клаус, точнее Бизарм. Виктор появился здесь. Кадзи не стал идти с ними, потому как Дуглас не хотел видеть кого-то из числа спецслужб. Кадзи решил лучше поговорить по поводу Дугласа с Картером, который его тоже знал и считал одном из своих агентов. Дуглас никогда не был многословен и сейчас просто сидел за столом и пил сок. Синдзи и Виктору приходилось вытягивать из него слова. Начать Виктор решил с главного, как ему показалось, вопроса: — Почему тебя зовут Дуглас Фэрбанкс? В смысле, это псевдоним режиссёра и сценариста фильмов про Зорро, псевдоним которого ты используешь? Виктора дико триггерит с того, что тут имена ключевых персонажей названы в честь кораблей. — Мои родители носили фамилию Фэрбанкс, а Дугласом меня назвали из любви к этим фильмам. Я выбрал такой псевдоним — Зорро — потому что он больше всего мне подходил. — «Сколько же в NERV любителей военно-морского флота! Меня вот, небось, назвали в честь Северного флота — это гордиться надо!» Далее попаданец продолжал: — Этот «Чёрный Будда» — вообще реален? — Северов не знал, что думать. — Для нас «Чёрный Будда» — во многом религиозная концепция, — Дуглас ответил только такой краткой фразой. Ощущалось, что их общий знакомый не желает об этом говорить. Зато он рассказал о том, как встретился с тем существом, которое заняло тело Клауса. Виктор очень нервно тут курил. — Великие Древние, Кайдзю, Всадники Апокалипсиса, NOD, Ангелы — теперь ещё это? «Несущий окончательное разрушение» — это вообще что за враг?! — Он связан со звездой Бетельгейзе и Первородной Расой, но это всё, что я знаю. Возможно, учитель знает больше, но умалчивает, — обратил внимание Синдзи. — Я считаю, что апокалипсис неизбежен и не вижу смысла в вашей борьбе, — честно ответил Дуглас. — Откровенно говоря, я даже желаю, чтобы он наступил. Только Каору отнёсся ко мне, как к человеку, только ради памяти об этом я помогаю вам. — Ой-вэй! — Виктор схватился за голову. — Дуглас, тебе промыли мозги в этой твоей сраной секте! Это неправильная жизненная установка! Дуглас совершенно проигнорировал слова Виктора. Он не стал даже спорить. Просто ничего не ответил. Виктор поначалу насладился чувством собственной правоты, но после этого понял, что молчание в данном случае гораздо эффективнее любого спора или возражения. Мировоззрение Дугласа не изменится. — Дуглас-кун, расскажи, как ты проводил время с Каору-куном, — Синдзи очень захотел об этом узнать. — Расскажи, какие слова Каору-кун говорил тебе и какими мыслями он делился с тобой. Здесь Дуглас начал куда охотнее рассказывать об этом. — «Молодец, Младший, это ему рот развязало!» — Северов обрадовался. Икари узнал о том, как Нагиса вёл себя в близких отношениях с другим человеком. — В сексе я всегда занимал активную роль — как по отношению к самому Каору, так и по отношению к его другим любовникам, которые в ином случае были активны с Каору, — рассказывал Дуглас. — Я мог часами сношать им задницы, покуда они сношали Каору. Каору всегда и со всеми выступал снизу. — Весело у вас там было, — Виктору показалось, что он аж покраснел. И нарисовал в голове следующие картинки. Каору, в контактном комбинезоне, стоит спиной к нему — на фоне окна, в окружении розовых сердечек, которые перемещаются по воздуху. Контактный комбинезон разорван от вершины бёдер до середины спины. Каору опирается руками на столик перед окном, поворачивать свою длинную шею и развратно глядит на Виктора. Его напряжённый член, почему-то более тёмный, чем вся остальная кожа, торчит вниз, из уретры капает сперма. Очко, между парой белейших ягодиц, широко раскрыто — оно с красными краями. Каору сладострастно облизывает губы, а сперма вытекает из этого очка по мощной мошонке [2]. — Твою мать! — Виктор одновременно содрогнулся с отвращение и от того что у него резко вскочил член на такое мысленное изображение. — «Витëк, да что с тобой?!» Дуглас и Синдзи взглянули на него. — Я кое-что себе представил… неважно. Продолжайте. Виктор слушал рассказы о том, как Каору свободно путешествовал по подставным документам, переодетый в женщину, выдавая себя за представительницу прекрасной половины человечества. Виктор решил ещё раз нырнуть в своё подсознание. В этот раз он представил Синдзи, чью жопу он успел поиметь, в таком же духе. У Синдзи синий комбинезон разорван только вокруг ягодиц, как обычно, идеально выбритых и лишённых всякого намёка на волоски. Из здорового очка вытекает белая и густая сперма, падает по мошонке и пипке к полу [3]. — Бррр! — Виктор понял, его это сильно возмущает, но в тоже время ему нравится фантазировать о таком. Лицо Синдзи он уже успел изучить в таких ситуациях и сейчас оно украшено румянцем и подчёркнуто улыбкой — томный взгляд и эти развратные брови… — «Дуглас тоже симпатичный», — Виктор вспомнил, что уже трахал его под гипнозом, когда они боролись с тем Древним, которого разбудили «русские холопы». — Дуглас, а какая у тебя ориентация? — Никакая. Я не испытаю сам таких чувств и потребностей, но пол мне безразличен, если я сам кого-то трахаю или даю себя трахать. Моя смазливая мордашка — прекрасный способ располагать мирян и добиваться от них чего-то без капли усилий. Даже с приятным физиологическим эффектом, — признался американец. — То есть — Альфонс, — Виктор подумал: — Ты трахал матушку Квелли? Ей за семьдесят. — Нет. Она того не желала. Если бы пожелала — трахнул. — Фу! Тебе не противно? — Моя психика избавлена от такого недостатка. Синдзи уточнил, что, по словам Картера, в Кунь-Луне шиноби клана Фу Манчи использовали всевозможные сверхъестественные техники для того, чтобы изменить работу центра головного мозга, после чего человек действительно мог потерять возможность испытывать отвращение. — Да, мой учитель копался у меня в мозгу с помощью особых иголок. — Пиздец! — русский вспомнил, что он слышал о деятельности отряда «Мантикора». ООН также использовали различные сомнительные методы для того, чтобы модифицировать солдат, в том числе начиная с возраста малолетних детей, а иногда эксперименты начинались даже в утробе матери или внутри специальной ёмкости, где с нуля выращивали нового человека. Особенно много средств бросалось на исследования, призванные раскрыть сверхъестественный потенциал человеческого сознания — гипноз, ясновидение, экстрасенсорика, телепатия, телекинез и тому подобное. — «В моём мире всё это было шарлатанством и объектом жёлтой прессы». — Дуглас-кун, — японец возбудился от всех этих рассказов. — К насчёт провести время со мной, как ты проводил его с Каору-куном? — Если ты хочешь, то я не против. В благодарность Каору-куну, я сделаю приятно тебе. Его же нет рядом, чтобы делить с тобой постель, — Дуглас звучал абсолютно без иронии, потому что в их обществе было так принято. Виктор от такого чуть не заржал, а Синдзи смутился, но скорее приятно. — Виктор, ты хочешь поучаствовать? — спросил Фэрбанкс. — В вашей оргии? Ну-у, — Северов чувствовал, как у него взрывается сейчас сердце от напряжения и противоречивости, но он решил твёрдо последовать своему желанию. В данный момент у него был хороший повод: — Я не могу так просто оставить Третье Дитя наедине с таким сомнительным челом, как ты, Зорро, так что выбор у меня невелик. — Но тебе не обязательно его же при этом трахать, — хихикнул Синдзи. — За компанию и жид удавился. Только я сверху. Никаких попыток поставить меня раком, я не потерплю. — Я не испытываю таких желаний, — Фэрбанкс допил сок. — Я тоже, пожалуй, хочу быть сверху, — Икари взглянул на него. — Уж больно у тебя красивое лицо, Зорро-кун. Хочу трахнуть тебя в рот и в попу. — Хорошо, из благодарности я без проблем пойду на это, — у Фэрбанкса не было никаких проблем, чтобы согласиться на такое. Виктор, Синдзи и Дуглас уединились в одном из помещений, где всё предназначено для проживания одного или двух человек. Пока Дуглас сходил сделать себе клизму, Виктор и Синдзи сели на кровать. — Никогда не думал, что буду участвовать в подобных развлечениях! Я бы первым набил морду тому, кто начал говорить, что я буду принимать участие в таком… Синдзи звонко рассмеялся: — Как мило! Виктор, я думаю, ты бы так считал, потому что так принято в твоём варварском обществе. Хе-хе, но вот ты теперь в гармонии со своей настоящей сексуальностью, хи-хи! — Ага, прогрессивные ценности — верно говорят, по телевизору; я приехал в Европу и стал гейропейцем! Виктор пытался шутить, но всё равно заметно налился краской. Ему нечего было сказать, и продолжать размышлять на эту тему он не собирался. Против дальнейшего размышления также восставало нечто в душе. Он, правда, чувствовал, что нечто внутри него желает продолжения. Рассудок говорил, что эту ситуацию нельзя покидать и пускать на самотек. Нужно контролировать Дугласа, возможно, он сможет его таким образом даже завербовать окончательно. Дуглас невероятно полезен. Когда он вернулся, Синдзи и Виктор разделись и японец уже сосал русскому посреди ложа. Синдзи бросил член Виктора, чтобы начать обниматься и целоваться с Дугласом. Сам Виктор сейчас испытал ревность. Он хотел, чтобы оба парня питали интерес только к нему: — «Бля, пиздец, что со мной происходит!» Он смотрел на это и дрочил себе. Члены Дугласа и Синдзи сейчас хорошо встали. Виктор понял, что хочет следующего: — Зорро, Младший, сосите друг у друга, а я войдут в вас, — Виктор похлопал по щекам мальчиков своим здоровым хером. Когда он был смазан, японец лёг на спину, американец накрыл его собой, имел ему рот и сосал. Виктор вклинился третьим, когда протаранил седалище Дугласа. Американец без намёка на неудобство принял в себя такой член. Виктор прямо сразу начал иметь его, он сразу вошёл в темп и понял, что очень хочет этого. Волосатые бёдра пришли сразу в сильное и мощное движение. Виктор стоял на полу, задница Дугласа, в меру от природы волосатая, отдана во власть русского. Синдзи сосал член, будучи головой близко от Виктора. — У-ух! — Виктор хлопал задницу, получал дополнительное удовольствие от того, что он трахает именно американца. Американского сверхчеловека. — О-ох! Вот так, Америка-Америка. Ещё Виктор понял, что хочет прижать пистолет к затылку Дугласа. Он отказался от этой мысли, боясь, что это будет плохо выглядеть. — Ах! Ох! Синдзи выбрался дальше из-под Дугласа, встал перед ним на колени и схватил за голову. Дуглас брал у него в рот. — Круто мы его взяли, Младший?! — Виктор трахал его с тылу. Синдзи тоже выглядел очень довольно: — Да… Виктору дико нравилось, как его могучий член пронзает попку Дугласа, растягивает ему кожу, достигает самой возможной дали нутра. Виктор даже захотел, чтобы у него был какой-нибудь тентакль, шоб воткнуться ещё дальше! Дуглас при этом ни разу не пикнул… — Блядь! — Северов спустил первым, очень обильно затопил Дугласа. Спермы пёрло море, потому актив, чисто ради прикола, аж вынул свой огромный член, оплескал спермой спинку и ягодицы пассива ради большего кайфа. Увы, как только поток спермы иссяк и началось просто чувство удовлетворения, из недр сознания всплыли отвращение, стыд и неприятие всего происходящего. Потому Виктор резко затих и уже без особого восторга досмотрел, как Синдзи закончил с Дугласом: Младший теперь заменил его и разбавил сперму. Дуглас принял вторую порцию, соскочил с члена. Дальше Синдзи дрочил ему и принял по итогу брызги его семени себе на лицо. — Я пойду, — Дуглас увидел, что после оргазмов эти двое впали в прострацию. — Строй, Зорро, погоди! — Виктор хотел удержать его, но Дуглас пожелал оставить их. — Я не один из вас и идеалы WILLE мне чужды. Всю жизнь меня учили, что воля к жизни — это главное зло, которое не позволяет нам найти успокоение после смерти тела, всякий раз вновь бросая нас в Колесо Сансары. Я по-прежнему верю в это, потому что это для меня убедительно. Дуглас, кажется, начал испытывать раздражение или волнение по поводу того, что он очутился в компании лиц, которые хотят его завербовать. — Тогда почему ты ещё не перерезал себе вены? — с долей ещё более явного раздражения, спросил Виктор. — Потому что это не принесёт мне покоя. Буду ли я снова рождён в аду голодных духов, в царстве богов или среди людей, животных, растений — я всё равно буду живым существом, обречённым на множество страданий. Только Чёрный Майтрейя, способный поразить сердце самого Азатота, может положить конец циклу рождений и растворить всех нас в Нирване. Мой Господь-Спаситель, Возлюбивший мир, согласно пророчеству, должен прийти в конце времён, чтобы сражаться с марой — с Богами Мифов Ктулху. Дуглас говорил это и одевался — он почти только что вышел из душа и вытерся полотенцем. Виктор и Синдзи к тому моменту уже натянули на себя трусы. — Чем это лучше SEELE, с которыми вы воевали?! — русский спросил об этом с долей возмущения. — Учение SEELE не позволяет окончательно искоренить волю к жизни — после растворения в Океане LCL, существует риск, что воля к жизни возобладает, и произойдёт возрождение. В свою очередь, если уничтожить саму вселенную, то такой риск будет исключён. Кроме того, Океан LCL ещё жив, а раз так, он не свободен от Сансары. — Это бред! Как твой бог собирается уничтожить Азатота, если вселенная и он сам — сон Азатота, как ты сказал?! Виктор пытался найти логические дыры в этом учении. Дуглас ради того, чтобы ответить, даже прекратил одеваться — оставшись в рваных джинсах и в майке, он пристально посмотрел на своих собеседников, чтобы они полностью сконцентрировали своё внимание на его словах: — Весь мир — это сознание Азатота, а индивидуальное сознание — эмулятор Азатота. В твоём сознании есть воля к жизни и воля к смерти — если воля к смерти победит, то ты будешь хотеть умереть, а твоё сознание устремится к небытию. Когда наш Майтрея, Возлюбивший мир, заполучит Нус-Евангелион, он сможет сконцентрировать достаточную воли к смерти — Вихрь Разрушения, чтобы спровоцировать смерть Азатота. Мы научим Бога-демона смерти, он сам покончит с собой. Виктор вспомнил, как в сериале победили Ируила. — Азатот, хренатот, блядь! — он схватился рукой за лицо, пытаясь осмыслить происходящее. Синдзи молчал. Дуглас взялся за свою футболку, на которой изображался логотип группы, песни которой он исполнял. — Я понял из этого только одно! — Виктор схватил свой пистолет и ткнул им в Дугласа. — Виктор, нет! — Синдзи был против такого. — Если твой шайтан ебаный заедет на концерт, ты будешь нашим врагом, Зорро! Потому лучше я ликвидирует тебя первым! — Виктор держал пистолет у лица Дугласа. — У тебя не хватает твёрдости в намерениях, — американец без капли волнения посмотрел на Виктора. Он и правда дрогнул рукой. — Виктор, не надо! Он же помогал нам всё это время! — Синдзи вмешался, подойдя к Виктору и отведя его руку. Дуглас отвернулся и сделал шаг за своими носками. — Hände hoch! — Виктор всё равно решил действовать: он ткнул пистолет теперь в висок Дугласа. — Зорро, я не хочу убивать тебя, но вот так дать теперь разгуливать я не могу! Ты арестован! Ты — член террористической организации! — А орден на арест у тебя есть? — Дуглас с лёгкой усмешкой взглянул на Виктора. После чего исполнил очень резкое движение, из-за чего Виктор выстрелил даже непроизвольно — на чистых рефлексах. Пуля попала прямо в челюсть Дугласа, это Виктор увидел, но шиноби Кунь-Луня это не остановило. Дуглас кулаком выбил пистолет, после чего чиркнул ногтем руки по щеке Виктора — брызнула кровь. Шиноби подумал — мысли, как обычно, текли до боли размеренно: — «Если он сейчас кинется на меня, то сможет остановить». — Твою!.. — Виктор решил атаковать уже руками. Схватить Дугласа он не смог — шиноби двигался слишком быстро. Виктор успел увидеть только розовую пятку у себя перед глазами — попадание под челюсть оглушило на какие-то доли момента. Синдзи не вмешивался. Дуглас же появился в другом конце комнаты, сунул руку в свой рюкзак. Виктор схватил свой пистолет. — «Он потратил свой последний момент на то, чтобы взять бесполезное оружие», — с такими мыслями Дуглас вынул… куклу Вуду и надавил на неё ногтем. — Твою!.. — Виктор понял, что не может пошевелиться. Дуглас взял кончиками пальцев ручку куклы вуду после чего пистолет выпал из руки Виктора пальцы разжались в силу вражеской воли. Затем Дуглас поднял куклу немного повыше, Виктора оторвало от пола. Синдзи открыл рот: — Ты так легко победил Северова?! Мы же — ветераны борьбы с NOD и SEELE! Дуглас сплюнул пулю, которую он до того удерживал зубами: — Ты думаешь, Ктулху стал бы наделять действительно могучей силой своих подсосов? — Дуглас достаточно спокойным и собранным видом начал неспешно подбрасывать куклу, одновременно заставляя Виктора болтаться в воздухе вверх-вниз. Сам Виктор испытал от этого шок: — Что если такой фокус повторит генерал NOD?! — Виктор, твоя сила защищает тебя от всего, что может тебя убить. Однако у меня нет ни малейшего намерения тебя убить, — продолжал Дуглас. — Потому твоя сила не защищает тебя от моих способностей. Тебе не стоит бояться генералов NOD, потому что они слишком тупые для того, чтобы использовать свои способности настолько тонко. Их сознание поглощено страстями — марой, которые на них навели CCD, чтобы сделать их своими безмозглыми рабами. — А… ну звучит логично! — отозвался русский, уже привыкая безвольно парить над поверхностью пола. Его удерживало в одной точке пространства. — «Из благодарности тебе, Каору, я дам твоему возлюбленному убить меня, если он сочтёт это нужным», — подумал Дуглас. В руках Синдзи материализовался кинжал для метания: — «Сейчас Зорро-кун тратит все резервы своего АТ-поля на то, чтобы удерживать Виктора в таком состоянии. В принципе я могу сейчас его убить», — Синдзи подумал об этом, не решаясь атаковать. — Виктор, у тебя тоже не было намерения меня убивать, — Дуглас указал взглядом на пулю, которая лежала посреди пола. — Ктулху и Ньярлтахотеп приказали моему наставнику Фу Манчи подготовить клан элитных паранормальных убийц, по сравнению с которыми практически все бойцы NOD, которых вы встретили — откровенно смехотворны. Но мой учитель был уже обращён в веру Несущего окончательное разрушение, потому подготовил нас к тому, что CCD — тоже наши враги. — Зорро-кун, иди и ищи свой путь в жизни. Каору-кун не стал убивать тебя, потому что хотел дать тебе возможность выбора. У тебя же не было выбора, принять учение Кунь-Луня или нет, — Синдзи дематериализовал кинжал. Дуглас убрал палец со следами крови Виктора от куклы, в результате чего последней шлёпнулся на пол — эффект куклы Вуду рассеялся. Дуглас облизал кровь. — Пф! — Виктор встал и первым делом потрогал свою щёку, там уже всё восстановилось, царапины не осталось, если не считать ничтожной капельки крови. — Бля, я рад, что вы перебили кучу верховных магов NOD. Так что за это, тебя, Зорро, можно сейчас отпустить. Добро нужно помнить. Виктор постарался изобразить это всё как снисходительность. На самом деле он глубоко испугался Дугласа и того, что он мог. Так легко победил его, элитного кайдзина. — «Их таких был целый клан! Не похоже, чтобы Ктулху было бы сложно настругать ещё таких!» Дуглас зашнуровал кроссовки, закинул рюкзак за плечи, там же закрепил гитару. Помахал на прощание. Виктор и Синдзи помахали ему также. Перед тем, как окончательно расстаться, Дуглас сказал: — Лишь Ангел, который сошёл с небес, способен остановить Ктулху и Ньярлатхотепа, — Дуглас сейчас протранслировал образ Каору, исполненного характерной улыбки, — человеку это не под силу, даже кому-то из нас. Сойдёт ли Ангел с небес второй раз, я не знаю, но на всякий случай, если вы поймёте, что ваше дело безнадёжное, вас схватят и вам останется только одно, чтобы спасти себя от участи, которая страшнее обычной смерти; я могу посоветовать вам призвать моего Господа, скажите: «Майтрейя, сердце моё в ладонях твоих». Тогда Он возьмёт вашу душу от ваших мучителей и постарается сделать так, чтобы вы умерли навсегда. Виктор хотел возразить, но не стал, решив принять это так, как видел Дуглас: как заботу о друзьях. Клаус и дети-псионики пришли в себя, с ними всё оказалось в порядке после победы над агентами RDB. Клаус с трудом помнил, что с ним случилось. Он пребывал в тяжёлом психическом состоянии. Рей, глядя на него, решила остаться с ним на ночь под предлогом понаблюдать. — Спасибо, майор Аянами, — поблагодарил её Клаус. — Вы сейчас свободны и всё ещё можете жить дальше, вам повезло, — Рей I постаралась убедить этого человека, что всё в порядке. Они разделили постель — немец доказал, что он здоров, прочащая ей влагалище и лапая титьки. Рей получила в своё нутро порцию спермы, кончила клитором. Переспав с этим человеком, она вышла из его палаты, где он всё ещё оставался на карантине. Днём Рей встретилась с Аской. На улице воцарилась сильная жара. Рей в юбке и в футболке лежала на полу возле окна, бледная кожа переливалась мраморным блеском в лучах солнца. Аска поблизости в таком же наряде сидела перед вентилятором и ела мороженое. — Ты спала с Клаусом? Да, он хорош. Но мне сейчас надоели парни. И Мари. Аска отбросила палочку. — Я буду рада соединиться с тобой, — взглянула на неё Рей. Аска подошла к подруге, накрыла собой и впилась в губы. Любовницы разделись и встали на колени друг перед другом, переплелись пальцами одной руки, сплетались языками и постоянно дрочили друг дружку другими руками. Глаза наполнены похотью, Аска и Рей легко бросались в любовную дрожь, когда сливались в объятиях и в дрочке. Рей дальше откинулась на спину, Аска улеглась подле на бок, взялась сосать титьку и одновременно пальчиками продолжила дрочку клитора и массаж половых губ. Вибраторы всё это время работали у них внутри. Аска ещё старалась втирать свои гениталии в колено Рей. Такими стараниями обнажённый альбиноска с синими волосами первая испытала оргазм — Аска целовала ей шею в тот момент, когда её любовница озвучила выразительный стон посреди пола. Клитор распространил толчки среди мышц и всё между ног облилось смачным теплом. Дальше Аска села на попу, Рей со спины заключила любовницу в ноги, взялась дрочить ей гениталии с помощью пальцев и одновременно прикусывала ей ушко и зарывалась в рыжие волосы лицом. Чтобы окончательно стереть куночку, Рей положила Аску на спину, ловко оседлала её бедро и с той позиции втёрла всё в порошок, пока центр наслаждения не выдал мощный и жаркий взрыв! Аска и Рей, не отдыхая, сцепились на полу в позиции 69, обе на боку, обе почти минут пятнадцать обсасывают влагалище друг дружке. Рей, как только сама испытала второй оргазм, поспешила впиться устами, мокрыми от женской смазки, в уста любовницы. Обнажённая грудь к обнажённой груди, Аска глубоко засасывала Рей в ответ и одновременно обхватывала рукой её затылок, старалась прижать к себе. Альбиноска, с бюстом превосходящих габаритов, всё время теперь пальцами вонзалась во всю туже вагину. Аска кончила, когда ей сосали язык. Обе голые, две потные девушки теперь лежали в центре комнаты и отдыхали. — Это было классно! — Аска подумала. — Но я хочу кого-нибудь ещё… хочу кого-нибудь… женщину. — Хочешь женщин на стороне? — Рей уловила ход её мыслей. — Ага, — Сорью призадумалась: — Я хочу не просто секса, я хочу кого-нибудь совратить, я хочу кого-нибудь развратить. — Бровки чуть свелись. — Чудо-девочка, у меня есть идея. Аска и Рей выбили себе отгул. Девушки решили провести его с семьёй Хораки. Младшая Нозоми и старшая Кодама с удовольствием приняли подруг. Родственники беседовали с друзьями. Когда настала пора ложиться спать, девушки разошлись по комнатам. Всего их было две и Аска настояла, чтобы в одной спали она и Кодама, а в другой Рей и Нозоми. Сестёр это удивило, но они согласились. Тем более они были уже пьяны. Девушки, разумеется, хорошо выпили. Аска не пожалела их споить. — Удачи тебе, Рей! — Аска отправила её за стенку, а сама подошла к кровати. Камада на пьяную голову искала, что постелить для гостьи, на что Аска сказала: — С Хикари я ночевала на одной кровати. Давай ночевать тоже вместе, я же тебя не укушу — так будет нам проще. Пьяная подруга согласилась. Как только Кодама и Аска очутились под покрывалом, рыжая красавица начала расспрашивать подругу о парнях. Рослая девушка со свободными длинными волосами рассказала ей всё о своём опыте — о том, как делала минет и даже давала пару раз в попу. Аска кое-что рассказала о себе, и сразу же перешла к вопросу: пробовала ли Кодама с девушками? Она ответила, что нет. Дальше Аска заявила, что хочет её. — Не знала, что ты — лесбиянка, — даже в пьяной голове сложилось два и два, Кодама теперь понимала, чем её средняя сестра занималась с подругой по ночам. Аска дальше начала настаивать на том, что они должны попробовать. Она рассказывала о том, что лесбиянство — это очень круто и так далее и так далее. Кодама, под натиском такой словесной настойчивости, согласилась попробовать. Как только согласие прозвучало Аска сразу же слезла с кровати и достала из своих вещей пару вибраторов. Девушки разделись и обе получили во влагалища эти инструменты. Аска целовала Кодаму в губы, всюду трогала, проводила языком по половым губам. Так ей удалось прижать своё влагалище, обрамлённое рыжими волосками, к лицу подруги, украшенному определённой долей веснушек. Кодама теперь облизывала там клитор. Аска пальчиками играла с её влагалищем. Потом, когда девушки хорошо возбудились, Аска поменяла игрушки на двойной искусственный член. — В эту ночь я буду тебе парнем, Хораки-кун! — Аска соединила подругу с собой с помощью этого инструмента и начала работать как мужчина, потом требовала от своей любовницы также занять роль сильного пола. Девушки переворачивались на кровати и по очереди имели друг друга, вкладывали силу в движения, использовали эту штуку для того, чтобы пронзать вагины, обильно идущие тёплой влагой, и так в результате каждая из них пережила чрезвычайно приятное сокращение куночек. Клиторы сработали и каждая любовница испытала экстаз. Кодама скакала наездницей, когда, между прочим, первой словила оргазм. Аска, видя это, нагло улыбнулась, после чего заняла позицию на четвереньках, вручила следующий любовный инструмент — трусы, от которых отходят сразу два искусственных члена, один над другим. В данном случае, верхний конец входил в анус, нижний — во влагалище. От Кодамы потребовалось только впрыснуть смазку в анальное отверстие и немного растянуть его пальчиками, после чего она вставила в свою любовницу эту штуку. Аска познала двойное наслаждение — обхватывая руками подушку, рыжая бисексуалка пережила смачный оргазм; казалось, у неё сокращаются одновременно стенки влагалища и стенки ануса. Обе девушки хорошо вспотели, а Кодама очень звучно сейчас восстанавливала дыхание, после чего рассмеялась и сказала, что она действительно почувствовала себя мужчиной. Рей и Нозоми раздевались перед сном. У младший сестры была несколько более смуглая кожа, чем у двух остальных. Волосы она предпочитала заплетать в один пышный хвост, который она подрезала — он у неё всё время торчал немного на боку; со стороны этого бока также подрезана чёлка, чтобы создать симметрию. — Аянами! Ты голая! — пусть даже она была пьяна, но Нозоми, совсем молодая девушка, изумилась, когда странная сверхъестественная альбиноска полностью обнажилась перед ней, и явила всю белизну своей наготы. Подруга могла даже убедиться, что волоски у неё обладают синеватым оттенком, даже когда те обрамляют влагалище. — Я предпочитаю спать голой и не намерена отказывать своим привычкам, даже если я нахожусь под чужой крышей. Нозоми, тебе следует быть более рациональной, не бойся меня. Моё поведение всего лишь несколько отличается от поведения окружающих меня людей. Рей не говорила успокаивающим голосом, скорее просто звучала очень уверенной в своих словах. Нозоми покраснела, а Рей легла на неё постель. Видя, что девушка не знает, куда ей приткнуться, Рей указала ей на кровать. — Ложись сюда, я ничего тебе не сделаю, ничего неприятного. Нозоми была ещё сильно пьяна, потому не стала однозначно отказывать. Она легла. Прошло какое-то время. Нозоми усекла, чтобы Рей откровенно себе трётся о постель. — Я привыкла по возможности получать маленькое удовольствие, — пояснила она, когда у девочки возникли вопросы. — М-м, Аянами, ты такая… — Давай делать это вместе, — благодаря своей настойчивости Рей смогла убедить Нозоми полностью оголиться. Как только это было сделано, обнажённая альбиноска просто накинулась на загорелую девочку. Рей заключила в объятия и начала осыпать настойчивыми и горячими поцелуями, обсосала ей титьки. Нозоми отвечала ей очень неопытно и неуверенно. Груди у неё были ещё достаточно невыразительны. Рей пальчиками взбудоражила ей гениталии, окутанные пушком. Пока она делала ей это, другая рука схватилась за запястье Нозоми. Её кисть теперь приткнута между белых бёдер Рей. Девочка так вынуждена стимулировать свою старшую любовницу. Ближе к оргазму Нозоми, Рей положила её под себя, взялась тереться куночкой о куночку, делала это живо и продолжительно. Как итог, Рей первой пережила оргазм — далеко не самый приятный в её жизни, но нельзя сказать, чтобы и уж очень слабый. Рей могла вдоволь насладиться своей властью и своей агрессией — тем, чем в таких случаях вдоволь наслаждалась Аска. Как только она кончила, то дальше пала ртом к пушку Нозоми. Рей оральной лаской довела это место до финальных выделений. Нозоми кончила с тихим всхлипом. Перед этим Нозоми, проникнувшись самыми тёплыми романтическими чувствами, взяла за запястье свою любовницу. Та сжала её смуглую ручку в ответ. Вот так держась за руки, одна девушка ртом довела другую до оргазма. После этого Рей заключила Нозоми в объятия, поцеловала её в лобик, потом они сразу два раза подряд чмокнулись в губы, и Рей дальше замерла вот так, держа девушку при себе. Они разделились только, как прошло некоторое время, смотрели в разные стороны и друг от друга. Когда все проснулись, то Нозоми даже сразу не могла поверить, что они занимались чем-то таким вчера. Только тот факт, что она, обнажённая, проснулась в компании с обнажённой девушкой, совершенно точно говорил в пользу того, что это не был какой-то эротический сон. Нет, всё было взаправду — они занимались лесбийским сексом. Кодама также приходила в себя, сидя полностью голой на кровати и глядя через плечо на то, как сопит Аска, такая же полностью голая. Кодама оделась, дальше вышли из своей комнаты одетые Рей и Нозоми. Сёстры аж смущённо засмеялись, когда узнали, что их совратили. Рей не стала отпираться и сразу согласилась с тем, что она и её рыжая подруга с самого начала всё это так затеяли, чтобы разнообразить свою интимную жизнь. Кодама догадалась, что Аска ранее вступала в такую связь с Хикари, и Рей подтвердила открыто не только это, но и то, что она также участвовала в этих лесбийских ласках, и для неё это всё отнюдь не в новинку. Сама Аска к тому моменту встала, полностью нагая выбралась из-под одеяла. Она сама страдала немного от похмелья и ей осталась подтвердить всё. — Но вам же понравилось? Какие проблемы? Никто вас силой в кровать не укладывал, никто вас не насиловал — так чего ж вам жаловаться? Когда Кодама и Нозоми подумали об этом, то сказали, что они не помнят всей полноты пережитых ощущений из-за алкогольного опьянения. Аска ухватилась за это и пообещала, что вечерком они всё повторят. Сёстры не стали с этим соглашаться, ровно они также не дали на это однозначный отказ, повесив своё согласие в неопределённости до вечера. Вечером, когда Аска предложила выпить, старшая сестра отказалась. Она призналась, что поговорила с младшей, когда гостей не было рядом, и они приняли решение попробовать лесбийский секс на трезвую голову. — В таком случае мы должны поменяться местами, — Рей глядела на Кодаму, девушку уже полностью сформированную, она, очевидно, вызывала у неё большее возбуждение. — Я согласна, — Аска тоже питала большее влечение к Кодаме, чем к совсем юной Нозоми, но решила пойти на встречу Рей. И вот девушки разошлись по комнатам. Всё же они выпили, чтобы расслабиться, но лишь половину от вчерашнего. Аска сама сняла с себя одежду и велела также раздеться Нозоми. Когда обе девушки обнажились и вставили вибраторы, Аска схватила Нозоми, покрыла поцелуями, осыпала ласками и яро растёрла пальцами бугорок у той между ног, в окружении пушка. Аска требовала ласкать и целовать себя в ответ. Нозоми действовала неопытно, дрочила Аску вяло, и та буквально глотала её наивные поцелуи. Аска очень глубоко засунула язык ей в рот, потом схватила анальную пробку. — Ай! — она всунула таковую в попку Нозоми, причинив ей некоторую боль, даже несмотря на то, что данный предмет был смазан. — Терпи! Знала бы ты, — Аска показала руками, — какого габарита хуи и игрушки берёт в себя моя задница! Аска дальше легла, велела Нозоми подсунуть свою заднюю часть ей к лицу, а самой, ручками, стимулировать «гнездо рыжей лисицы» между бёдер. Вот так девушки продолжили — покуда Нозоми ручками растирала бугор, Аска его облизывала языком, с ним она ласкала промежность и кожу вокруг ануса, давила на пробку. В результате Нозоми кончила первой — когда девочка об этом сообщила, Аска вручила ей искусственный член. — Займись моей задней — посмотрим, так ты хороша, как твоя старшая сестра. Как две твои сестры, которые старше тебя, хе! Аска — блудливая развратница, полная антитеза всего того, что принято ставить девушкам в достоинство. Нозоми вломилась ей в ректальный ход со смесью долей страха и отвращения. Несмотря на то, что увесистое розовое дилдо пробило потроха развратницы, Аска озвучила брань и не прекратила акт. Сама начала двигать жопой. Нозоми не поняла её ругательств, озвученных на немецком, и с долей испуга поинтересовалась, всё ли нормально? — Да всё в порядке, продолжай! Аска грубо ругалась. Нозоми трахала её. Груди нижней партнёрши тряслись под эти движения, и она сама всячески отвечала задницей на входящее орудие. Нозоми казалось, это очень больно, такая молодая девочка сама не могла представить, как если бы ей в кишку воткнули такую штуку! Аска действительно испытывала боль, зная, что эта боль перейдёт в удовольствие. И она не ошиблась. Вскоре ей стало очень приятно, потому как её одновременно и сношали в потроха, и одновременно вибратор каждую секунду стимулировал ей клитор. Как итог, тепло стало доминировать над болью — в результате чего, случился резкий спуск. Всё внутри пришло в благостную дрожь, а затем наступило горячее тёплое наслаждение. Аска балдела от оргазма, полученного, как вчера, с двух сторон. Кодама, как девушка, состоявшая в отношениях с несколькими мужчинами, уже довольно активно приняла в свои объятия Рей. Девушки обнажены, они быстро натёрли свои гениталии особыми кремами, усиливающими ощущения возбуждения, после чего просто сидели на диване — постоянно и страстно целовались и одновременно друг другу руками стимулировали половые губы и клиторы. Кодама первой добилась оргазма таким образом. У Рей восстал половой орган. — Ох! Никогда не видела такого большого клитора! — удивилась Кодама. — Если ты уже кончила, дай мне свой задний проход, где узок обхват, — пожелала Рей. Кодама, удивлённая таким поворотом, расположилась на четвереньках. Рей безо всяких дополнительных приспособлений, с помощью одного своего большого и полностью возбуждённого клитора, овладела своей любовницей, как мужчина овладевает женщиной! Клитор, размером с маленький член пробил анальный ход другой женщины. Рей легла на Кодаму, поцеловала ей плечи, проснулась ей под живот руки, захватила ей груди. Рей трахала её, пока не поручила, что хотела — маленький член сократился, волна пошла в половые губы, жидкость обильно выступила среди двигающегося мяса, где во все стороны шло тепло. Рей и Аска на следующее утро оделись, распрощались, крепко обнялись с подругами и покинули их. Ушли они, держась за руки, и перед этим поцеловались, однозначно показав Нозоми и Кодаме подлинную природу своих отношений. — Ха-ха-ха! — Мари во всех подробностях выслушала своих подруг, когда они вернулись, и в ответ рассказала, как она проводила время. Лесбиянка заставила Харуку и Изуми сверлить себе оба отверстия внизу — для этого Мари акробатически встала спиной, высоко задрала ноги и широко раскрыла их. Две любовницы-лесбиянки навались на вагину и анус, обе обрабатывали ими грудастую красавицу. Мари краснела и пошло хихикала. Затем она легла на бок и отвела в сторону ногу. Харуку стояла перед ней на кровати и трахала резиновым членом, закреплённым на трусах; Изуми лежала позади Мари и сношала ей зад. Ещё трогала ей груди, старалась стимулировать соски. Как итог, Мари кончила, получив в один и тот же момент обработку в две дыры. Харуку и Изуми уже кончили — перед тем, как Мари заставила лесбиянок сверлить себе оба хода, грудастая сама почти целый час обсасывала им клиторы и половые губы — то одной, то другой — и так добилась оргазма от обеих лесбиянок. Сами же возлюбленные ласкали друг дружку… — Вы меня соблазнили, — Мари сидела за столиком с Аска и Рей, выслушала их историю, — пойду… Они встала и вышла. Вскоре сюда пришла Майя и начала искать Мари. Аска рассмеялась… Мари взяла с собой Харуку и Изуми. Как одноклассницы, они познакомили сестёр Хикари с ней. Мари принесла с собой дорогой алкоголь, бросив в него специальный возбуждающий препарат. — Девочки, — сексуальная девушка с большой грудью выложила далее на столик карты, — давайте поиграем! Впятером все сидели и играли. Как следует завелась не только Мари — её напарницы-лесбиянки Харуку и Изуми также воспылали и вели себя необыкновенно пошло. Нозоми и Кодама никогда не видели своих подруг такими, обычно вежливыми и приличными. Пили алкоголь и вот он вскружил голову. Мари первый оголила сиськи, осталась в одних трусиках. Наконец всё перешло в оргию прямо посреди комнаты, Харуку и Изуми вели себя как не меньшие шлюхи, чем сама Мари — а сама главная лесбиянка достала крем и начала втирать его в эрогенные зоны. Она по очереди натёрла каждую из своих девочек, а потом заставила их натереть саму себя. Все тёрлись влагалищами, возбуждали куночки и втыкали пальчики в жопки. Мари кидалась то на Нозоми, то на Кодаму, в конце концов больше уделяя время последней. Харуку выбрала в качестве главной мишени Нозоми, а Изуми стимулировала Мари и Кодаму, когда девушки сливались во взаимном трении. Ох! Ах! Ых! Оргазм первой испытала сама Мари, когда как следует втёрла свою куночку в куночку Кодамы. Потому оргазм испытала каждая из них, и Мари в конце разразилась ещё одним или двумя от вездесущих женских поцелуев и поглаживаний. Подводный город глубоководных атаковал рой многочисленных созданий, похожих на летучих рыб. Каждая — восемнадцать метров, крылья напоминают стрекозиные, синие; основное тело — тёмно-синее, с длинным хвостом; впереди с каждой стороны горят в линию три красных глаза. Они всё снесли, съели шогготов и ктулхуманоидов. Разрушили ещё город, перебили всех, сожрали выдающихся монстров. В следующий раз войско глубинных монстров пыталось их остановить, летучие рыба их разбили — их шкуры представляли собой хорошую броню. Через некоторое время с NERV связался глубоководный: — Я — Уил’ор’гр’гас; ранее я общался к вам, когда Орга грозила уничтожить жизнь на планете. Он обещался через экран, послал телепатический сигнал в ноосферу и использовал остатки технологии NOD. На его фоне была какая-то мокрая пещера. — Хастур, чтобы бороться с Ктулху, усилил одного из Кайдзю. Морской бог Несущего окончательное разрушение. Он опустошает наши силы и умножает свои. Хастур и Глю’ухо, — так на их языке называли Бетельгейзе, — не только наши враги, но и ваши, NERV. — Вы хотите, чтобы мы уничтожили этого Кайдзю? — Мисато держала руки на груди, лицом исполнено подозрения. — Да. Он станет сильнее, когда он закончит опустошать моря, он выйдет на сушу. В руководстве NERV обсудили эту ситуацию — выяснилось, что Гакузом — брат Дагары, вместе они служили в древнем королевстве Ниран-Карай «машинами по контролю гидросферы», но, как и три NCM-машины, они подверглись осквернению и стали RDB-агентами. — После Дагары, когда безжалостно засрали нашу экосистему, с этой тварью надо будет разобраться — нам ещё на этой планете жить после того, как мы перебьём всех CCD, — решила Мисато. — Но есть риск, что это хитрый план CCD, ловушка, — озвучила это Рицуко. — Там всего один Кайдзю, — подошла к ним Мари. — Я могла бы взять с собой водных Кайдзю и отправиться одна, без других Ев. Обойдёмся одной Евой. Мисато немного подумала, после чего кивнула: — Хорошо, если тебе не страшно рисковать. — Не-а! Майя сидела и работала за компютером. Сюда прибыла Шерил Йорка — обладательница длинных русских волос, симпатичного личика и выразительной фигуры, начальник оперативного отдела FAUST-Британии. — Ох, лапочка! — гиперактивная британка узнала о том, какую себе новую любовницу отыскала Мари. Она заключила в объятия молодую японочку с чертами лица милого мальчика, из-за чего конечно же покраснела, сочтя это нарушение этических норм. — Пожалуйста, не надо так! У нас так не приятно! — Ох, прости! Шерил резко отпустила Майю. — Так где мне найти Макинами? Мари размокала в ванне, положив ногу на ногу и выставив обе ступни. Она перебирала пальчиками, затылком упиралась в стенку, а волосы были всё время закрыты полотенцем — она не хотела их мочить. Звонок телефона: — Ох, Шерил! Да, моя лапочка?! Ты уже здесь?! Хорошо, хорошо… А я вот, перед погружением в холодные воды Атлантики, хочу понежиться в тёплой горячей ванной… Если хочешь, можешь присоединиться ко мне… А? Занята?! Хорошо, хорошо. Мари вскоре встала из ванной, скинула полотенце и освободила длинные и пышные волосы, сейчас свободно распущенные. Мари взялась расчёсывать их перед зеркалом: — «Рискнуть собой — это так просто…» Мари устроила себе свою привычную причёску, поместила очки перед глазами. Провела пальчиками по хвостикам. Весёлая с виду девушка, с озорным голосом, напевала песенку… Подлодка «Морриган» спущена на воду. С собой взяты Титанозавр, Манда и Мотра. Кайдзю-бабочка спустилась на воду, трансформировалась, превратив крылья в плавники, чешуйки бабочки превратились в чешуйки рыбы, мех начал напоминать ворсинки морских существ. Вот так все четверо опускались на глубину. Первыми встретился рой байакухэ — так назвали этих рыб. Как рассказал Уил’ор’гр’гас, Хастур позволил Гакузому трансформировать бьякхов. При сближении, эти создания преобразовали свои крылья в жёсткие и прочные клешни. Гакузом пропустил сквозь них своё АТ-поле, потому когда миньоны начали на скорости врезаться в «Морриган» и троих Кайдзю, это почувствовалось. Враги били током. Титанозавр размахивал руками и хвостом, Манда извивался, Мотра атаковала своими разрядами. — Разверни Анти-АТ-поле! — настояла Шерил. — Да! — Мари обратила байакухэ в органический кисель. Группа опускалась дальше. Все байакухэ, как показал сонар, стягиваются к Гакузому. Ликвидаторы добрались быстрее до цели, которая находилась посреди мутного дна. Типичный годзиллоподобный Кайдзю, прямоходящий и частично покрытый каменистой, серой структурой, которая напоминала гальку. У него маленькие светящиеся красные глазки, на голове присутствуют сразу три своего рода каменных плавника, напоминают рога. Брюхо — приглушённо-красное, чешуйчатое. На спине находится один большой каменистый гребень, напоминающий окаменелый плавник. Его ноги покрыты костью, напоминают нечищенные зубы по своему цвету. Ступни представляют собой опухлости костной ткани, каждая из них заканчивается подобием одного огромного когтя. На руках всё более привычно — всего пять пальцев. С них он запульнул в Стражей Земли фиолетовыми энергоструями, подобными таковым у Дагары. Попадание оказалось достаточно сильным, чтобы раскидать всех четверых. Мари, даже когда «Морриган» отбросили, запустила торпеды. Гакузом напустил мути и исчез с наведения — торпеды разорвались поблизости. Тогда Титанозавр, движениями плавников, развеял муть. Гакузом на это… повернулся спиной, раскрыл портал-воронку тёмного оттенка и исчез. Все начали ругаться. — Блядь, да он телепортироваться умеет! — аж притопнула Шерил. — Он постоянно взаимодействует со своими монстрами-слугами, — Оушен, командир экипажа «Морриган», указал на сонар, — давайте преследовать их. Так мы выйдем на него. Все четверо двинулись за роем. Мари озвучила свой план: — Надо убить Кайдзю быстрее, чем он откроет портал. Эй, дюрьмовочки, — так она обратилась к феям Мотры, — нам надо, чтобы «Морриган» обернули АТ-полем все трое Кайдзю и запустили нас тараном в главную цель. Когда Гакузом вышел из портала на пути роя байакухэ, Манда кольцами обвил «Морриган». Мотра и Титанозавр позади махнули плавниками — Еву-подлодку запустили саму как быструю торпеду. Гакузом, видя её, снова напустил мути. Потому прямо поразить его не удалось, Кайдзю ушёл в уклонение. Пока в лодке все ругались, он ещё раз начал открывать портал. Мотра веером сверкающих голубых струй (так её дальнобойная атака выглядела в воде) сбила его раскрытие, Гакузом оказался оглушён. Титанозавр раскидал рой байакухэ. Гакузом, как только пришёл в себя, отбросил его фиолетовым выстрелом с рук. Манда помог «Морриган» скорее развернуться. Какая-то часть байакухэ отвлекла их — Мари пришлось распылить их крестообразным взрывом. Гакузом притянул к себе большую часть этих рыбин, которая к тому моменту собралась здесь вообще вся, и миньоны поглотились его телом. Сразу же после этого, у Гакузома руки обратились в клинки из жёлтой костной ткани — правый заканчивался подобием каменного плавника и потому напоминал скорее топор. Кроме этого, после поглощения слуг, у Кайдзю раздвоился плавник на спине, когти на ногах пропали, сделав его ступни более стройными по-своему. У него на красноватой груди уплотнился теперь нагрудник, подобный всему его костному покрову — то есть цвета нечищенных зубов. Гакузом сбил с ног Титанозавра своим хвостом, отрубил плавник Мотре. Когда она попала в него сверкающей лазурью, враг поглотил её нагрудником и осветил дно мощным фиолетовым ответным ударом. Плавники Мотры изорвало. Титанозавр же поднялся, бросился — Гакузом топором разрезал ему верхнюю челюсть и вторым клинком срезал левую руку. Мари сконцентрировала росчерк энергии — Гакузом, опять же, поглотил её и выстрелил в Манду, повредил ему фиолетовым лучом голову. Оушен запустил торпеды. Гакузом снова начал мутить воду. Сейчас всё же это ему не помогло — прямое попадание его сильно ободрало, оторвало хвост и выбило правый глаз, сломало половину нижней челюсти. — Теперь — я! — Мари выпрыгнула в Еве-08 из «Морриган», побежала с копьём через грунт. Бросок — оно вонзилось под горло противнику. Титанозавр хвостом запустил вал, который повалил Гакузома. Мари кинула в него гранату — добила. — Есть! Она разорвалась вместе со взрывчаткой, встроенной в копьё. Кайдзю распылило. Когда это было сделано, на связь вышел Лабан Шрусбери. Он использовал для этого один из спутников, на который транслировался сигнал откуда-то не с земли. Сам старик в очках стоял на фоне туманного озера и двух лун. — Я очень рад, чтобы вы уничтожили этого Кайдзю. Как и его собратья добиши, он прибыл на Землю из звёздной системы M91 во времена древней цивилизации Ниран-Карай, будучи агентом RDB. Желая использовать его силу для контроля окружающей среды, тогдашние жители Земли создали Дагару на его основе. Вы знаете, к чему это привело. — Мы сорвали планы Хастура и RDB, но сыграли на руку Ктулху, — пожаловалась Мисато. — Кроме того, как нам стало известно о существовании этого RDB и его агентов, мы не можем больше доверять жителям Ориона. — Всё верно, — послчувствовал Лабан, — но я думаю, мы с вами одного духа, потому такие превратности нашего дела не помешают нашей борьбе. На моём печальном примере, вы должны понимать — борьба с CCD может превратить вас в инструмент других существ, не менее ужасных и опасных — таких, например, как тот же Несущий окончательное разрушение. Обнажённые Мари и Шерил сливались в жарких объятиях и массировали большие сиськи. Как только Шерил как следует насосала у Мари между ног, эта чистокровная британка вооружилась искусственным членом, полукровка под ней захватила её бёдрами, лежала, сжимала пальцами руку активной любовницы, принимала в себя толчки. — Ы-ых! — поцелуй, Мари пережила оргазм, когда её поимели очень энергично. Затем Шерил обняла подушку, Мари трахала её раком, хлопала ей ягодицы и не успокоилась, покуда не выжала из партнёрши оргазм. Девушки дальше вместе спали в постели. Мари созерцала во сне Бетельгейзе. Зловещий свет заливал собой планету, на которой находился город Бел-Ярнак. На Земле обычно всю планету называли в честь этого города, потому что там располагалась Академия волшебников, гидромантов и некромантов, которые оказывали влияние на всю планету и одновременно именно с неё началась гибель этого мира. Во время своих разборок, партия Чёрного минарета призвала злого исполнителя желаний по имени Друм-Ависта, который таким образом извратил их пожелания, чтобы со временем превратить все материалы на планете в металл. Некогда зелёный шар теперь блестал из космоса зловещим отливом холодной стали. Об этой трагедии ей рассказал регент Картера, когда Мари однажды посетила Илек-Вад. Астральная проекция голой девушки в очках наблюдала за городом башен и минаретов, соседствующих с рощами и садами неземных растений, с разветвлёнными реками и озёрами… где все блестит металлом, в том числе изваяния жителей, принадлежащих к разным инопланетным расам. — Добро пожаловать! — перед Мари появилась Белая Дама. Тоже проекция, она выглядела так, как они виделись в прошлый раз. — Ты, возлюбленная Несущего разрушение? — недоверчиво взглянула на неё Мари. — Твоё сердце охвачено волей к смерти, вот почему тебе так легко даётся риск, — Элхэ заговорила о своём. — Ты хочешь умереть. Это — стихия моего Возлюбленного. Хочешь прикоснуться к ней? — Нет! Я конечно понимал, что твой «Возлюбленный» — бог порядка, потому что всё будет упорядочено, когда воцарится кромешная тьма и пустота! — Мари раскинула руки безжизненного металла, целой планеты безжизненного металла, Бетельгейзе светит с небес. — Тогда здесь не будет жизни! Белая Дама заговорила на это так: — Я верю, что после этого наступит новый мир. Я верю, что если разрушить старый мир, наступит новый. У меня есть Надежда, а у моего Возлюбленного — Отчаяние. Мир устроен диалектически. — Я не верю в такое! — Мари покачала головой. — Ты, SEELE, NOD, Икари — вы все бредите этим! Белая Дама провела рукой: — Ты не веришь, что мир диалектичен? Твой собственный Танатос переходит в Эрос и обратно. После этого сон изменился и стал разворачиваться следующим образом. Миру настал конец — за окном руины и пепелище, чудом уцелевший дом посреди уничтоженной планеты. Синдзи подошёл к Мари и сообщил, что Аска и Рей покончили с собой. — Я тоже планирую покончить с собой, но сперва я хочу повеселиться со своими в девочками последний раз. Мари, я хочу, чтобы ты приняла в этом участие. Обнажённые трупы лежали посреди комнаты. Мари, раздевшись, принялась делать с ними всякое разное. Синдзи с улыбкой накинул на шею Мари петлю, в которой повеселись девушки, и пока Мари сосала мёртвую Аска в рот, он взялся трахать лесбиянке зад. По мере приближения к извержению, Синдзи всё сильнее затягивал верёвку на шее своей любовницы, и та всё сильнее балдела, понимая, как мир гаснет перед глазами. Лёжа на Аске, она отдала богу душу, когда Синдзи извергся ей в жопу и окончательно её удушил. — Ты хочешь этого! — говорила мёртвая Рей голосом Белой Дамы. — Так почему бы тебе не помочь моему Возлюбленному исполнить свою мечту, давая шанс родиться новому свету?! Мари раскрыла глаза в порту. Шерил рядом спала. — «Чёрт! Вот же сволочь! Забралась в такие потёмки моей души, куда даже я боюсь ступать!» *** Возвращение Тонйольфа Рыжего к своему клану несколько разочаровало «супружескую» пару с Бореи, зато они поняли, отчего здешнего предводителя зовут ещё и Тонйольф Тихий. Глава клана со свитой в лице дюжины бугаев, высоченных даже по тутошним меркам, сошёл с причалившего корабля, как-то бегло и даже вяло оглядел путешественников, что-то мрачно буркнул при виде храпящего на песке сына-бестолоча и терпеливо выслушал разъяснения Аннахильд о недавних событиях. Её эмоциональный напор и несколько безумный взгляд, видимо, убедили Тонйольфа, что к путешественникам стоит относиться с полной серьёзностью. Иначе он мог бы принять Каору и Армандру за бродячих циркачей или ещё кого-то нелепого, а не за Эйнхерий великого Итаквы. После пары показательных чудес — когда Каору взлетел на плаще левитации (к слову, без применения своей ангельской силы), а Армандра зажгла пламя в глазах, Тонйольф всё равно остался взирать на них скептически, даже если он удивился, то не подал виду, разве что слегка поднял рыжие косматые брови. — Скорее всего дело в нашем росте, — шепнул Каору мнимой супруге. — Я чувствую среди них себя пигмеем. Тонйольф попросил отложить их дела немного на потом, а сам прошёл мимо них в зал собраний, ведя за собой отряд бугаев, похоже, то были элитные воители — богатые и знатные мужи. Каору едва ли доставал им до пояса. — Рост не имеет значения, я тоже меньше них, и я могу спалить тут всё, — проговорила в ответ Армандра более напряжённым тоном. — Я знаю. — Табрис, как всегда, не унывал. — Я могу быть большим как планета, если захочу. — В следующий раз, Каору, когда тебе захочется так вымахать — сделай одолжение: задави моего папашу! — попросила Армандра. — Боюсь для этого придётся подавить вас всех, — Каору вскинул голову, до того он стоял, упёршись руками в бока, и чуть наклонив вперёд тонкую шею. — Вы не похожи на могучих Эйнхерий, — немногим позже заявил один из викингов в зале собрания. — Вы слишком… — Мелковаты? — угадал Каору. — Да! И худые! Ты худой — разве твоими руками можно держать оружие?! — то ругался Харальд, сын Тонйольфа, он изъяснялся чудовищным басом и был подстать своему голосу — мужик свыше двух метров, с бочкообразной грудью и толстой красной мордой, которая отлично сочеталась с рыжими свалявшимися волосами и налитыми кровью маленькими глазами как у взбешённого хряка. — Когда мне сказали, что тут Эйнхерии — я подумал, я допился до морского змея! А это! — Харальд сплюнул в сторону Аннахильд. — Старая чума гонит! Это левые шуты! — Они действительно могут летать — ты бы видел! — заявил один из мужиков, более всех впечатлённый явленными чудесами. — И чё?! Колдуны тоже умеют летать! Но они не Эйнхерии! Нет от Итаквы! Они с Гористого острова! — продолжал Харальд. У Каору же возникли вопросы: — «Интересно, что такого на том Гористом острове? Почему там не чтят Итакву? Почему его раньше не захватили местные SEELE?» — Табрис решил отложить их, дабы не сойти сейчас за невежду. — Я вижу тебя, Харальд, сын Тонйольфа, интересует, как я вознёсся до Эйнхерии? — Каору со спокойным тоном выступил вперёд. Армандра осталась стоять за ним, внимательно озирая собравшихся. — Шут! — Харальд заговорил что-то ещё невнятное, сходя с места. Его преисполнила агрессия. Каору бросил взгляд на Тонйольфа, оставшегося мало взволнованным судьбой отпрыска, посягающего на божественного воина. Все стали ожидать исход этого поединка — никто не собирался мешать Харальду, скорее из нежелания марать об него руки и конфликтовать с ним, нежели из стремления проверить силу заявившегося пигмея-красавчика. — Ты собираешься биться с ним? — не выдержала Армандра. — Я испепелю его молнией! — она, конечно, не собралась применять столь кардинальные меры, но ей захотелось хотя бы отбросить пьяного верзилу мощью своего колдовства. — Нет! — Каору, даже не оборачиваясь к ней, вскинул руку в запрещающем жесте. Его взгляд был устремлён к Харальду — в красных глазах не промелькнуло ни намёка на страх, в них была только уверенность, смешанная с едва заметной жалостью. Собравшиеся в зале, стоящие ближе к «эйнхериям», заметили это и для начала это произвело на них впечатление. Когда Харальд, казалось, способный разломить противника как спичку, подступил ближе, Каору опустил руки к плащу, нажал что-то и взмыл над головой рыжего верзилы, после чего обрушился стопами ему на плечи — Каору переместился чуть вперёд, усилием ног пихая сына вождя к земле. Харальд пошатнулся и повалился лицом вниз, только широко расставив ноги, он замахал руками и кое-как удержался. В первые секунды — Каору плавно приземлился за его спиною, напоследок, как бы легонько и даже не оборачиваясь, пнув ногой прямо под зад. От этого пьяный окончательно потерял равновесие и рухнул. Присутствовавшие засмеялись. — Жалкий идиот! — выругалась Армандра. Тонйольф поднёс руку к лицу. Стоящие рядом Эрик и Рори по просьбе Аннахильд шагнули к победителю и побеждённому. — Я не стал бы Эйнхерией, если бы убивал таких… ничтожеств! — Каору уверенно развернулся и пнул под зад пытающегося встать Харальда. — Такие не достойны того, чтобы мои руки отнимали их жизнь! Разве что — только ноги! Каору на сей раз просто подпрыгнул, приземлился на спину Харальда, ещё раз прибив негодяя, и подпрыгнул, встав рядом. — Сочтите это за милосердие! Мы могли бы прибить его взглядом! — заявила Армандра. — Мой муж часто бывает добрым! Я — не такая! В этот момент она наполнила свои глаза огнём, и поднявший на неё чумазое лицо Харальд, перепугался уж не на шутку. Он не смог в достаточной степени сладить с телом, дабы встать, потому, как паук, пополз, быстро работая всеми четырьмя конечностями, скорее даже трепыхая ими. Собравшиеся продолжали смеяться — теперь над жалким дураком насмехались даже женщины и малые дети. И не сказать, чтобы им было так уж весело — скорее они пытались так снизить напряжение, принесённое спустившейся с небес парочкой. — Вон его! — распорядился Тонйольф. — От тебя, Харальд, много шума — пойди на берег: там тебя ждут кракен да морская дева! — Мне печально бить пьяного — что он-то может? Ему всё море по колено, — рассудил Каору. Кто-то из дружков побитого, а были и такие, мог бы вступиться за оскорблённую честь кулаком, однако не решился — даже если странная парочка не Эйнхерии, то они всё равно обладают некой странной силой, ведут себя с ней предельно уверенно в себе, потому, решили они, лучше с ними не тягаться. Харальд таки смог подняться с помощью Эрика и Рори, побитый что-то огрызнулся, но его вытолкнули из зала собраний. — Ненавижу безмозглых мужей! Я сжигаю их в пепел, когда вижу! — пригрозила Армандра собравшимся. — К счастью, в её прекрасных глазах — я мудр! — улыбнулся следом Каору. Так, играя в «доброго и плохого эйнхерию», они закрепили свой авторитет. Они всё же действительно обладали силами и вполне заслуживали самого серьёзного отношения и самого великого внимания. — Мы принесли вести от великого Итаквы! — продолжала Армандра. — Он велит нам забрать Эливагар с Анхейма! — Зеницу Солнца? — Тонйольф почесал рыжую бороду. — Вожди Асатру отказались нам отдать его! — солгал следом Каору. — Вернее они ещё раздумывают над этим… Мы хотим, чтобы они думали быстрее. Потому я приказываю вам развернуть ваш поход против Гористого острова к Анхейму, все кланы должны собраться там… и их воины, дабы нам отдали Эливагар — взамен мы даруем клану Анхейма иную святыню! Иначе Итаква разгневается! — эти слова произвели особый эффект, ибо народ почитал Шагающего с Ветрами во многом из страха. — Моя жена права — я очень добр, и в минуты гнева лишь я сдерживаю ярость Итаквы! В противном случае — он гневался бы куда чаще! — Хорошо-хорошо, ваши слова будут переданы всем кланам, — пообещал Тонйольф. Похоже, он более всех оказался скептичен по отношению к незнакомцам, однако делать вид, что они недостойны внимания — вождь тоже не мог. — Я вернулся с тинга, а вы уже слышали. Воины готовы… идти к Гористому острову, но если воля самого Итаквы в ином… Я верю вам! Я отправлюсь же… Вождь запнулся, прикидывая когда он сможет это сделать. — Мы отправимся с вами, чем скорее — тем лучше, — торопила Армандра. Каору понимал, что она не может надолго оставлять свой народ — могут нагрянуть ледяные жрецы под командой Жакова, потому поддержал её: — Да, на океане начинается шторм, — Нагиса слышал вой ветра и звуки непогоды, небо затянулось тучами и где-то далеко прозвучали раскаты грома. — Это гнев Итаквы. Я попробую умилостивить его… Но и вам следует спешить! *** Световые росчерки прошлись по восставшим фигурам тренировочных големов. Земляные куклы, оживлённые кабалистическими заклятиями, на миг застыли и распались, идеально разрезанные. Спустя ещё долю секунды, не успев упасть на пол, они потеряли форму и рассыпались в прах. Сотворённые из той же материи оружие и доспехи также раскрошились. Рей молниеносно пронеслись над ними — трое двойняшек по воздуху устремились к духовной матери, Рей I активировала следующие формулы — на потолке зажглись витые знаки и дождь сине-фиолетового огня пролился на бегущую тройку, все Рей возвели охранительные купола светло-золотого марева. Пламенные капли отскакивали от них и разлетались прочь. Они не оставляли ни дыма, ни ожогов, касаясь стен, они просто угасали с лёгким шипением. Когда все три Рей миновали это препятствие, оставив сверхъестественную бурю позади, Рей I, облачённая в белую мантию с капюшоном, преобразовала её в рой белой саранчи и крылатых змей, последние во время полёта выбрасывали из утроб всё тех же насекомых. Рой из бело-зефирной субстанции, навалился на щиты из марева, коими приближающиеся Рей себя защищали вместо куполов. Эти создания сумели облепить и дестабилизировать их. Змеи уверенными рывками прорвались через бреши, тогда все три Рей, испытав лёгкое негодование, сосредоточились на отторжении этой опасности. Для этого они замедлились и заключили себя в разрастающиеся кристаллы с очень сложной огранкой, воздушные и невесомые на вид, они разошлись от девушек, отбрасывая извивающихся крылатых гадов и насекомых. Отброшенные, они, по приказу Рей I, закружились в воздухе, формируя ураган, в таком движении змеи и саранча слились в газообразную массу, она стала закручивать кристаллические коконы, где трое младших Рей замерли в позах эмбрионов. Они все, крепко зажмурив глаза, бормотали заклятья и пытались как-то вырваться из этой западни, лучше всего это получилось у Рей Cinq — она смогла зависнуть в самом центре, при этом её защитный кокон переменился, выпустив множество кристаллических игл. Как только она смогла окончательно закрепиться, Рей Quatre вылетела первой — её кокон пошёл трещинами и бесшумно раскололся, вместе с тающими осколками она оказалась отброшена как тряпичная кукла, однако перед ударом о стену, девушка замерла в воздухе на пару секунд, после чего медленно растянулась на полу, словно её подхватила и осторожно положила громадная невидимая рука. Рей I проводила её флегматичным взглядом. Рей II отлетела куда-то туда же, когда её кокон сперва потерял форму, став облаком, а потом втянулся в вихрь. Рей Cinq держалась до конца — она распрямилась с отважным выражением, её кристалл медленно преобразовался в додекаэдр. Его стенки разошлись, каждая втягивала в себя субстанцию вихря. Затем часть из них переменилась в хрустального вида копья разной формы, десятки наконечников устремились к Рей I. На их пути восстала стена АТ-поля, копья вонзились в эту преграду, пробили, заставили пойти трещинами и распасться. Когда стена рухнула, на изящном лице Рей не дала о себе знать ни одна эмоция — в красных глазах равнодушно отразилось как смертоносные копья провались дальше. Вместе с этим оставшиеся стенки распавшегося додекаэдра и субстанция от вихря, преобразились во множество пик, направленных, однако, на Рей Cinq — та провела по ним напряжённым взором. Пики «пронзили» её, они вошли в тело, впрочем, став настолько эфемерными, что девушка обошлась без реальных ранений. В противовес этому первые её копья пронзили Рей I в достаточной степени реально, чтобы кровь зримо фонтанами расплескались во все стороны. Долетевшие следом смертоносные наконечники искололи плоть Рей I так, что она оказалась начисто разорвана. Как только лужи крови окрасили пол и куски тела разбросало в разные стороны, все чудеса пропали — развеялись: ноги Рей Cinq мягко встали на пол, копья вокруг неё просто исчезли. Рей II и Рей Quatre, все облачённые в чёрные комбинезоны, стали приподниматься с пола, глядя в сторону разорванного тела духовной матери. В глазах всей троицы читалось подозрение и некоторое волнение, мера этих эмоций варьировалась в едва различимых пропорциях. — Господи, Рей! — закричала Мана, не поверив поначалу своим глазам, хотя они перевидали уже много чудес и неожиданностей. Она вместе с прочими стояла по ту сторону бронированного стекла, наблюдая бой на широкой тренировочной площадке. Синдзи и Рэндольф не повели и бровью, они отчётливо видели белую фигуру Рей I, восстающую из-под пола там, где валялись разбросанные останки якобы её «тела». — Это был бездушный клон, болванка — настоящая Рей находилась рядом, но незримо, — успокоил всех Картер. — Фух! Как от сердца отлегло! — Виктор опустил бинокль. — А то я уж думал, эта Рей как Кенни… Рей I приняла нормальный вид — она стояла в светлом комбинезоне, что мягко и тонко облегал всё её тело, давая различить даже проступающие очертания пальцев на ногах, не говоря уж про большие груди с хорошо заметными торчащими сосками, ягодицы сзади также чётко являли себя. — Твою же! — сержант Северов снова прильнул к биноклю. — А почему у вас опять Рей носит это фансервисное тряпьё! У вас чё — нормальной униформы не залежалось?! Остальные, впрочем, привыкшие к подобному, даже не обратили внимание на одеяние Аянами. — Да ладно, чё ты — как Каору чё ли?! Мужик такому радоваться должен! — не упустила своего шанса Аска. Ей надо было кого-то кольнуть. — Да, нормальный прикид! — поддержала Мари. — Красавица права! — Д-да, то-очно! — согласился Кенске. — Это не по-военному! — остался на своём Виктор. — Меня, к примеру, не заботят такие вещи, — вмешался в разговор Рэндольф. — Они волнуют только тех, для кого это проблема. — Ну… кхм-кхм… Я же не как Каору, да! — Виктор решил оставить это обсуждение. В мыслях он добавил: — «Знали бы вы, как у меня встаёт на боевых девушек! Аж думать ни о чём другом не могу!» В штанах у Виктора всё чертовски давило на воспрявшего малого. — На этот раз мы завершаем тренировки, — объявила Рей-«мама» троим выстроившимся чадам. Она окинула взором огромную кучу земного праха от перебитых големов и лужу крови с разбросанными останками от бездушного и неразумного клона-«болванки». — Это ещё пригодится нам для дальнейших тренировок. Рей заставила проявиться в воздухе светлые частицы, свободно летающие над полом, и притянуться к себе, они уплотнили её одежду и заставили принять вид целомудренного женского костюма. — Я не маг и не ведьма, — встретила Мисато четвёрку двойняшек довольным тоном, — но сколь поняла из череды ваших «реальных спецэффектов», Рей Cinq показала себя лучше всех! Названая Рей с волосами оттенка лазури, как показалось Мисато, чуть улыбнулась уголками изящного рта. По такому поводу командующая заключила успешную девушку в объятья. — Молодец! — следом похлопала она её по плечам. — Так держать! — Спасибо, — на это Рей Cinq улыбнулась уже заметнее, её светлое лицо словно воссияло от этого, очаровав многих наблюдателей, особенно Виктора и Кенске. — А эта Рей куда человечнее оригинала, — отметила Аска на ухо скептично смотрящему Синдзи. — Может быть, — тот пожал плечам и отвернулся от девушки, попутно он обменялся неравнодушными взглядами с оригинальной Рей, бывшая, как обычно, оказалась скупа на внешние проявления, скрывая все свои переживания и мысли за выражением флегматичного стоика. Как и Картер: — Передохните час, потом продолжим, мы оттачиваем вас для битвы, где никто не даст вам пощады… или даст — но мы исходим из первого, — развернулся он, и двинулся по своим делам. Рей, мягко ступая по полу, направилась следом за ним. — Она как его тень, — сказал Асари. — Она раньше такой не была? — Она следовала за моим отцом, за мной, теперь за ним — она никогда не жила для себя, — промолвил Синдзи, отворачиваясь от уходящих Рей I и Рэндольфа. — Она всегда жила тенью кого-то, — Синдзи повернул голову к стоящим чуть поодаль младшим Рей, Мисато и к прочим. — Она никогда не жила для себя. Он нарочно повторил свою мысль. Рей I всё, разумеется, услышала. Мышцы на её лице напряглись… *** После инцидента в особняке Альтберг-Эренштейнов Мисато очень не одобряла отлучки пилотов, так как Боги Мифов Ктулху могли наслать какую-нибудь напасть в любом месте. Находясь вне базы, завешанной барьерами и охранительными чарами, пилоты подвергали себя непозволительной опасности. Потребность занять себя чем-то при необходимости постоянно сидеть на базе вынуждала ребят предаваться самым разнообразным занятиям. Синдзи, как специалист по оргиям и всем половым делам, не мог не оказаться невостребованным, однако и этим бравые герои не могли тешиться всё время. Для начала они придумали заниматься музыкой — вернее, продолжили: Мана и Синдзи недурно играли дуэтом. Синдзи какое-то время не желал даже смотреть на музыкальные инструменты, уж больно они напоминали ему об утрате Каору. Только очень доброжелательное отношение со стороны Маны помогло ему перестроиться: — «Она так ко мне внимательна», — раздумывал Синдзи в промежутке между игрой, сидя с виолончелью подле Маны со скрипкой (на которой раньше играл Каору). — «Может она снова хочет переспать со мной? Нет, у неё есть Мусаши», — Синдзи бросил взгляд на оного друга, сидящего в стороне и играющего в телефоне. Если об его любовных похождениях ползли слухи, если его философию, его отношения, его ориентацию и даже его методы вхождения в мужчин и женщин обсуждались так или иначе, то про роман Маны и Мусаши нельзя было сказать, был ли он. — «Мальчик и девочка встречаются друг с другом — это так банально и не интересно, наверное, они даже занимаются сексом только в вагину». В мыслях Синдзи, как всегда, принял меланхоличный и отстранённый вид. Мана проследила его характерный отрешённый взгляд в стену. — Эй, ты о чём опять думаешь?! — Всё-то тебе надо знать? — Синдзи натянул улыбку. — «Нет, наверное она ни не приемлет полиаморию — она не приемлет, чтобы я любил кого-то больше неё». — На такой вывод — верный или нет — надумал он. После ещё непродолжительного музицирования, пилоты решили заняться чем-то иным. Большая их часть, между своим делом, слушавшая игру, направились в спортивный зал. Тогда Мане удалось уговорить Синдзи отложить наушники и сомнительного содержания книги, и пойти размяться со всеми. — «Наверное, она хочет, чтобы я не хандрил. Потому-то так заботится вокруг меня», — подумал Синдзи. Осознание, что он кому-то нужен чрезвычайно согрело его душу — и потому Синдзи уже искреннее улыбнулся Мане. Всё же он смог найти себе верных друзей. Виктор свесился с турникета, держась за него согнутыми ногами. Взявшись руками за шею, боец так несколько раз подтянулся. — Кому чё сегодня снилось? — поинтересовался он у спортивных друзей. — Мне снилось как в дверь ломился вампир! — ответила Аска, занятая простой зарядкой. — И чё ты сделала? — спросил Тодзи с соседнего турникета, он, правда, подтягивался на руках. — Искала подходящее оружие — не нашла. Вонзила вилку в глаз. Потом проснулась [4]. — Тебе надобно управлять своими снами! — Синдзи всё слышал, он фехтовал с Маной на тренировочных шпагах. — Я не маг, Синдзи! — А чтобы управлять снами… — Синдзи едва не получил шпагой в грудь. Он не любил честный бой — если б он только мог использовать магию! В настоящем бою он всегда старался бить по слабым местам и взять преимуществом. — Надо только осознавать, что ты спишь! — Гений! А как я осознаю, что сплю?! — Хороший вопрос! — рядом остановилась Мари, занятая пробежкой, она продолжила действовать ногами, подпрыгивая на месте. — Помню один мудрец сказал… — Мне снилось — я бабочка, и, проснувшись, я не мог понять — то ли мне снится жизнь бабочки, то ли бабочке снится моя жизнь! Как-то так! Знаю я эту китайскую мудрёность! — выпалила Аска. — О, ты такая умная! — Мари поправила очки. — Это сказал… — Альберт Эйнштейн! — выкрикнул Виктор, сочтя, что придумал умную шутку. Впрочем, Синдзи всё равно улыбнулся. — Какой-то китаец… — попробовала вспомнить Аска. — Чжуан-цзы — он жил ещё до нашей эры, — ответил Синдзи, жестом показывая Мане, что он устал и пока стоит передохнуть. — Чжуан-цзы полагал жизнь ограниченной, знание же — безграничным. Он считал, преследовать безграничное, имея только ограниченное, глупо. Он же учил тому, что даже самые вроде бы правильные суждения могут легко оказаться ошибочными — ведь у нас изначально может быть неверный опыт. Хм… Как-то так… Давать очередные комментарии по поводу эрудированности Синдзи не имело смысла — все уже убедились, что он много прочитал и знал кучу всего из области философии и культуры. — Когда я управлял своими снами, я стал замечать это. Я сплю — думал я. Потом просыпался. Но я из раза в раз замечал нужное мне, я сидел в закатном поезде, — рассказывал Синдзи, — не знаю, видел ли Чжуан-цзы закатный поезд или нет, но на нём я выехал далеко за пределы собственного эго-барьера, за границы только лишь своего сна. Как я понял — сон столь же реальная плоскость. — То есть этот вампир Аски сейчас бродит с вилкой в глазу где-то там, да? — спросила Мана. — Этот вампир мог не существовать как вампир — он мог быть как единый пшик, — так ответил Синдзи. — Просто картинка в голове у Аски. Чтобы он был объёмным, нужно приложить больше усилий… на том плане. Виктор проделал несколько кульбитов и спрыгнул. — Уф! Синдзи-кун, — он утёр спадающий со лба пот, — вижу с тобой можно поговорить почти на все темы… — Я польщён, — юноша поправил свою косичку. — У меня есть один важный вопрос, Синдзи-кун. Ты смотрел «Короля шаманов»? — Да. — И мангу читал? — Да. — Я только сейчас узнал, что у манги — каноничной манги — другое окончание! Ты можешь просветить этот вопрос? — Да, — начал Синдзи. — В манга-версии Йо с командой не смогли победить Хао… — Кого? — Ну, главного злодея, который с огненным духом был… — Разве его звали не Зик? — Не знаю, я только слыхал, у вас, гайдзинов, была ещё своя версия с левыми переводами, — припомнил Синдзи. — Ладно, проехали, я понял, что Зика звали Хао… — Да, в манга-версии Йо и ко не осилили главного гада, и тот собрался стать королём шаманов и пустить в расход человечество, вернее всех не-шаманов, — важно уточнил Синдзи, — их Хао считал унтерменшами, если ты помнишь… — Ага-ага, ну? — Однако им удалось убедить его не убивать маглов. Точнее получить от Хао отсрочку. Он обещал перенести холокост на более поздний срок. — Во как… — А в аниме было иначе: там Йо и ко просто забили Хао убер-спелами, — продолжал Синдзи. — Вернее это вышло очень по-дурацки: Хао смог слиться с Королём Духов, местным богом, и стал практически всемогущим. Ну тут все прочие шаманы — даже не сговариваясь — отдали Йо свою фурёку, он сильно апнулся и превозмог Хао в соло. Правда, этот шаман-Гитлер через несколько сотен лет возродится и станет ещё сильнее… — Да, помню, именно такую концовку я смотрел! — Как по мне обе концовки отвратительны. И каждая по-своему, — высказал своё мнение Синдзи. — Концовка манги плоха тем, что злодей-психопат остался безнаказанным, более того, получил возможность всех убить. Сама басня, что можно договориться со злом — мне кажется глупой: ну вот нельзя было переубедить Гитлера, или Пол Пота, или Сталина, или Ким Чен Ына, речами на тему «а давайте жить дружно». Если человек уже сломал барьер, мешающий ему убивать и творить кровавый беспредел ради себя, если он стал относиться нормально к своим деяниям, такого уже ничто не исправит — его нужно только полностью уничтожить. Хао был самодовольным психопатом, который мочил людей мотивируя это тем, что они плохие, потому что мочат друг друга. Он напомнил мне христианского бога, который то же мочил людей в количествах, считая одного себя безгрешным… А концовка аниме плоха своей клишированностью — ГГ опять тупо превозмог! — продолжал критиковать Синдзи. — Ну чё за лажа? Я уже не говорю, что ГЗ вернётся опять — или чё, это можно оставить на потомков? Йо с родственниками хотя бы могли пройти стерилизацию, так как Хао может возродиться только в их роду, если не ошибаюсь. — Короче, если бы ты был сценаристом — ты бы всё снял иначе. — Неверное. — Угу… Ясно. — Виктор поглядел на Тодзи, отдыхавшего возле турникета. — Эй, Тодзи-кун, давай поборемся? — Давай. — Может не надо? — эта идея не могла прийти Синдзи по душе. Он больше всего не любил драться руками. В первую очередь потому что не мог в школе дать отпор. Даже сейчас, обладая крепким телом, он презирал рукопашный бой, отдавая предпочтение, раз уж на то пошло, хотя бы холодному оружию или — ещё лучше — дальнему бою. — Не хочешь — не дерись. Хотя надо бы тебя потренировать, — Виктор хрустнул костяшками пальцев. — Зачем? Чтобы я мог бить кулаком многотонных Кайдзю и демонов-извращенцев? — Синдзи скептически оглядел мускулистую фигуру Виктора и его крепкий кулак. — Настоящий солдат должен уметь драться всем — своим телом в числе того! — В этот раз я тебя поколочу! — Тодзи надоели эти разговоры и он встал между Синдзи и Виктором, готовясь атаковать последнего. Синдзи развернулся, позади него Виктор сходу уложил Тодзи на лопатки. — Виктор — подготовленный солдат, а не тупой янки из подворотни! — фыркнула Аска, наблюдая за отчаянными попытками Тодзи вырваться из захвата на полу. — Это — мужской разговор! Вам, бабам, не понять! — процедил поверженный, всё пытаясь скинуть с себя довольного победителя. — Мусаши, ты же вояка — учился в лагере самооборонников, — обратилась Аска к пилоту Мехагодзиллы. — Задай-ка жару этому русскому шпиону! Мусаши поглядел на Ману. — Я не против размяться, — сдвинулся с места Страсберг. — Чувствую, твой парень получит! — предположила Аска, казалось бы, даже радуясь за успехи Виктора. Последнее очень согрело Северову душу, ведь до сих пор сердцем он был далеко неравнодушен к Ленгли. — А ты прямо рада! — Мана отвернулась от Аски и поглядела на Мусаши. — Давай, задай ему! Виктор отпустил Тодзи и выпрямился, побитый встал и отошёл. — Ты доволен? — обратился Синдзи к Тодзи. — Настоящий мужчина должен признавать поражения! — нашёл что сказать поверженный друг. Мусаши и Виктор схватились — они обменялись быстрыми и немного несмелыми ударами. Северов оказался проворнее и сильнее даже если подкаченный и натренированный Страсберг ему вроде бы немногим уступал. — Я если честно, Синдзи-кун, тоже это не люблю, — подошёл к названому Асари, неодобрительно косясь на драку. — Потому что тебе часто доставалось в лагере, — вздохнула Мана. — Давай, Мусаши! Страсберг, сдерживая Северова, бросил одобрительный взгляд на свою девушку, собственно, в этот момент Виктор изловчился как-то вывернуть его, прижать, потом сбить с ног, перевернуть и скрутить. — Не отвлекайся! — поучал он. — Что ж вы все такие бестолковые?! Мусаши обычно был сдержан, но в этот раз его мужская честь оказалась задета. — А ты проныра бесчестный! Давай второй раунд! — потребовал Страсберг. — Как скажешь! — отпустил его Виктор. Впрочем, и второй раунд, когда Мусаши полностью сосредоточился на схватке, также закончился его бесславным поражением. — Получается, Виктор самый сильный пилот? — спросила Надя. — Это если без магии… — Выходит — так, — Аска довольно кивнула. — Потому что я готовился! Я рад, что вы, — Виктор имел в виду пилотов Мехагодзиллы, — прошли тренировки! А остальные — вы чего-то не похожи на военных! — Не правда — я вот прошла курс обучения, я из кожи вон лезла и даже закончила колледж в двенадцать, — напомнила Аска. — Да ладно! — отмахнулся Виктор. — Ваша западная система образования настолько деградировала, что я бы закончил твой колледж в девять лет! Аска сузила глаза — ей захотелось самой набить морду русскому любовничку, однако, понимая, что она, вероятнее всего, проиграет, девушка прильнула к своему японскому бойфренду с еврейскими корнями, ибо, как она считала, тому всегда везёт: — Синдзи, слушай, будь моим кавалером — набей морду этому русскому орку! — попросила она, на что Синдзи рассмеялся: — Не впутывай меня в это и не манипулируй мной, Аска, я не за что не подниму руку на Виктора-куна. — Ум! — Аска сжала губы и упёрлась руками в бока. — Он сомневается в моём интеллекте, кто заступится за оскорблённую даму? Синдзи снова посмеялся: — Аска, ты же говорила мне, ты выше мнения людей о себе? — напомнил он. — Учти, я уважаю только независимых людей, как Каору-кун. — Да я просто так — в шутку! — Аска постаралась сделать вид, что не имеет никаких претензий к Виктору. Тот тоже постарался пойти на мировую, ведь он же желал произвести на неё красивое впечатление. — Эпикур и другие умные люди учили тому, что мы не в силах переубедить окружение — потому на него стоит класть болт! — продолжал Синдзи. — По-твоему других людей вообще не надо слушать? — спросил Виктор. — А если они правду говорят? — Других людей стоит слушать если ты сам признаёшь их достойных того, чтобы их слушать, — важно проговорил Синдзи. — Это всё отлично, но сколько сейчас времени? — Надя поглядела на часы. — О, у Рей уже должны быть завершающие тренировке! Я хочу посмотреть! — Да, пойдёмте посмотрим, — поддержал Мусаши. Пилоты покинули спортивный зал и направились к месту зрелища. Пилоты и прочие снова встали за бронированным стеклом, за ним действовал охранительный барьер. Все четыре Рей вышли в центр площадки, неподалёку от них до сих пор оставались куча песка и останки болванки, кровь уже плотно запеклась, а куски плоти и костей потемнели. Рей I без лишних слов преобразила белый костюм в клубящейся светлый туман, он покрыл землю от големов и изувеченные части трупа болванки. — Им будет нужно победить всего одного врага, — промолвил Рэндольф. Вместе с этим появился клон Каору, он прошёл к четырём Рей, улыбаясь со стеклянным выражением глаз. — Это ведь ни на грамм не настоящий Каору-кун? Просто болванка? — на всякий случай уточнил Синдзи. — Да, мы его запрограммировали только на этот бой, — пояснил Рэндольф. — Смотри. Клон Каору ни выражал никаких подленных чувств, он был настоящим философским зомби. Облачённый в облегающий тёмный комбинезон, он встал подле клубящегося сгустка тумана, по приказу Рей вошёл в него… И субстанция поглотила его, после чего устремилась к потолку, находящемуся метров в пятнадцати над полом. Перед Рей выросло нечто большое, скрытое поначалу плотной молочной дымкой. Она впиталась в скрытое за нею твердое тело и ясно обнажилась изумрудная чешуя, огромное чудище явило себя взору, в виде змея, оно вытянулось почти на десять метров и позади вытянуло хвост метров двадцать, его конец почти уткнулся в стену. — Дракон! — немного поразилась Аска. — Искусственный Кайдзю, — пояснила Мисато. — Вернее Кецалькоатль, — поправил Рэндольф. Названый в честь пернатого чешуйчатого божества ацтеков, этот монстр показался очень жирным, он расправил крылья, казавшиеся очень короткими и даже изящными для его уродливой фигуры, голова напоминала китайского дракона и обладала длинными усиками, позади по бокам торчали короткие рога оленя. Кроме того, как разглядели наблюдатели, позади спускались и тянулись до хвоста короткие щитки-гребни красного цвета. Глаза чудища были мутными и маленькими, дракон мотнул головой с тихим шипением. Все Рей пристально смотрели на него, младшие приготовились биться. Змей мотнул головой и все увидели, как спереди из его лба выходят два абсолютно белых человеческих торса. Они обладали чёрными глазами с красными зрачками и чертами пугающе напоминали Рей и Каору — эта парочка держалась за руку, лицо Рей ничего не выражало, а Каору зловеще улыбался — слитые воедино с этим пернатым и чешуйчатым змеем-драконом, они, похоже, исполняли роли погонщиков. Пожалуй, при всей их смеси человеческого и чудовищного, они казались еще монстуознее своего боевого зверя и выглядели даже более жутко. Сверху над ними кольцом парил призрачный нимб, венчая это сюрреалистическое порождение Лилит. — Начинайте, — Рей I взлетела, дематериализовалась и свободно прошла через потолок, покинув тренировочный блок. Кецалькоатль тот час раздул багряный зоб и исторг из глотки струю странного золотистого огня без дыма. Все три Рей воздвигли сложный многогранный щит и исчезли под волной сверхъестественного пламени от посторонних наблюдателей. Из возникшего за спинами последних тускловатого белого марева полностью материализовалась Рей I в своей пикантной одежде. — О, Рей, обожаешь же ты теперь эти фокусы! — немного испугалась Аска. — Извини, если тебя смутила, — Рей I встала среди наблюдателей. Кецалькоатль перестал выдыхать свой огонь, он костром полыхал и его языки достигали даже потолка перед мордой пернатого изумрудного змея с нимбом и крыльями. Химера с грохочущим рыком чуть опустила голову и вытянулась ещё дальше. В этот момент из стихающего огня вырвались сонмы хрустальных стрел. Они вонзились ему сперва в зоб, потом истыкали прочие участки туши. За спавшим золотистым пламенем ясно сиял кристалл с тремя невредимыми Рей, одна из них — кажется, Рей II, из центра палила в противника теми самыми стрелами, творимыми через боевую формулу Нараянастры. — Они ведь не могут погибнуть? — уточнил Тодзи. — Они надёжно защищены? — Не беспокойся о них, как только защита их упадёт до критического уровня, я усилю её, засчитав это за поражение, но они не погибнут, — пообещала Рей I. — Всё под контролем? — недоверчиво переспросил Виктор. — Да. Кецалькоатль отвёл от воинствующих чудо-девушек свою морду, вытянутую скорее как у крокодила с парой здоровенных ноздрей, пошевелил усами. Его мутные глаза зажглись рубиновым. Чудовищные Рей и Каору на его голове вытянули свободные руки. Вместе с этим рога дракона раскалились и извергли неоновые зигзаги, мириады искр осыпали защитный кристалл троих Рей. Его грани стёрлись… и им пришлось вырваться из него и быстро разлететься в разные стороны. Рей Quatre уткнулась в стену, потом как бы оттолкнулась от неё ногами и устремилась к змею. Рей II смогла закрутить неоновые струи из рогов и направить их против самого же чудища, получив их в морду, его бок как бы расплавился, словно этот монстр состоял из пластилина. Рей Cinq весьма изящно облетела его хвост, коим Кецалькоатль попытался её сбить в воздухе. Рей Quatre материализовала пару уменьшенный копий Копья Лонгиния и броском одного из них лишила соперника глаза. Вместо крови у этого гада пролилась струя золочёных искр. Второй глаз угас, снова став мутным. В ответ на эту атаку Рей-существо на его голове вытянула руку, кисть её источала солнечное гало, из него посыпались сверкающие стрелы. Рей Quatre смело закрутила перед собой копьё в воздухе, так, что его древко разламывало стрелы и они измельчённые бьющимися осколками отлетали прочь. В этот момент Рей II наколдовала что-то ещё — перед ней в мистический символ выстроились разноцветные миниатюрные звёзды, от них пролился каскад выжигающих струй. Кумир ацтеков ещё пуще оплавился поначалу, однако, повинуясь жесту Каору-монстра, парящий сверху нимб уплотнился, начал вращаться и втягивать в себя льющейся огонь. Рей Cinq удалось атакой сзади срезать крыло и нанести глубокую рану со спины, монстр всё ещё пытался отделаться от неё хвостом, отчего нападавшая удачно уклонялась. — Пусть они бьют его в голову! — говорил Тодзи. — Нет, — Рей Six посмотрела на него, — это изначального бесполезно — на это рассчитано… Это не имеет ничего общего с земными организмами, это только имитирует их слабые места. — Ты права, — Рей I опустила взгляд на своё самое «младшее» творение. — Я так задумала. Но их тоже не проведёт вешнее сходство. К тому же, в этой голове скрыто единственное уязвимое место, но оно не связано с мозгом. Кецалькоатль зарядил нимб за счёт неудачной атаки Рей II — и запульнул им в неё, в полёте сей снаряд обратился вращающимся диском. Рей II не успела ничего сделать, тем паче ацтекский бог следом запустил облако золочёного пламени — дабы уж наверняка разделаться с одной из соперниц. — Выбыла, — обозначила Рей I. — Теперь их только двое. — Не удивительно, мы не готовили Рей II к этому, — заметил Рэндольф. — Потому её потенциал оказался слабее тех двух. Хотя… держалась она недурно. Кецалькоатль с шипением обратил основное внимание на Рей Quatre. Пока монстр собрался поражать её дыханием, Рей Cinq отчаянно ударила чудище в затылок. Оно стало возвращать нимб-диск обратно после атаки на Рей II. Видя это, Рей Quatre метнула копьё в это оружие, от столкновения оба странных объекта раскололись и рассыпались исчезающими осколками. Кецалькоатль громко прошипел, надувая зоб. Рей Cinq притянула в руку несколько осколков нимба и копья и сотворила свой длинный меч вроде катаны, со спины она обрушила его на Рей-монстра. Каору-монстр подле неё сотворил гладиус и парировал следующий удар, направленный против него. Рей Quatre сотворила ещё пару копий Лонгиния — только уже более тусклых. Она метнулась к поднятому брюху мифического зверя, её стопы встали на чешую и, ловко согнувшись, копейщица водрузила раздвоенные наконечники, с хрустом пробила чешую и глубоко поразила «пластилиновое» подобие плоти. Впрочем, это творение самой изощрённой магии не спешило откидываться — оно вдруг сделалось как жидкая резина в том месте, где Рей Quatre его как бы ранила, серебровласая копейщица успела лишь широко раскрыть алые глаза в изумлении, перед полным погружением — монстр втянул её и заставил полностью исчезнуть в себе! — Выбыла, — констатировала Рей I. — Осталась лишь Cinq… Увидев незавидную участь напарницы, последняя из Рей прекратила бой с Каору-монстром и взлетела вместе со своей катаной. Кецалькоатль вскинул к ней голову — он оплавился, лишился крыла, глаза и нимба, Рей-монстр на его лбу во второй раз лишилась жизни, и при этом божественный дракон ещё вполне мог задать жару. Под жест Каору-монстра он раздул зоб, глядя на Рей под потолком. Та преобразовала свою катану в длинный хлыст и выбросила его конец к противнику. Она обхватила крокодилью голову и сомкнула челюсть в сам момент его атаки. Пламя не смогло выйти — оно раздуло монстра, повалило из ноздрей… Вся голова растянулась — и он взорвался: сгусток огня пошёл к хвосту через тушу, казавшуюся, пустой внутри — от уже разлетевшейся головы весь змей взрывался и раскидывался на ошмётки. Он полностью обратился в горящую пыль, что быстро угасла. — Победила! — Кенске захлопал в ладоши. — Тупой ящер тупо слился! — добавила следом Аска. — Рей, тебе нужно умнее их мастерить! — Мы очень хорошо рассматривали эту тактику в борьбе с Годзиллой — закрыть ему пасть, когда он выдыхает, — вставила свои комментарии Мисато. — Это должно взорвать ему голову. — Всё? Она победила? — спросил Асари. — Нет, — уверенно сказал Рэндольф. — Это ещё не конец. Дым втянулся в открывшиеся отверстия на потолке, последняя Рей, стоящая напротив большого выжженного пятна на месте змея, отступила на шаг, отчётливо созерцая медленно идущего к ней монстра в виде Каору. Его белое тело скрыли столь же светлые доспехи, он уподобился рыцарю, неся за собой гладиус. Его глаза, как прежде, обладали чёрным цветом с горящими красными точками, они разительно контрастировали со всем прочим. Доспехи обладали видом хрусталя, изящные крылья появились на его щиколотках и на шлеме. Рей снова втянула хлыст и обратила его в катану. У Каору-монстра появился щит с символом в виде широко раскрытого глаза. — Это ещё основной противник, — пояснил Рэндольф. Гладиус и катана встретились, они высекли искры и оба противника молниеносно отскочили друг от друга, чтобы затем столь же быстро и молчаливо скрестить мечи, во время следующего столкновения катана вдруг обратилась хлыстом, оплела гладиус и руку Каору, Рей дёрнула своей кистью, сжимающей рукоять чудесного оружия, ей удалось отшвырнуть противника, ещё бы чуть-чуть и она направила бы его движение в стену, однако тот острым краем щита перерезал хлыст. Затем метнул щит, заставив его принять роль диска. Рей уклонилась, сорвавшись с места. Каору-монстр кинулся за нею на опережение и сразил точным ударом гладиуса. Точнее его лезвие сделалось призрачным и только прошло насквозь Рей без вреда. — Да, это оказалось непосильно для неё! — сложил руки на груди Картер. — Это босс с двумя формами, это немного не честно? Вам не кажется? — спросил Синдзи по окончанию схватки. — В реальном бою… — Да-да, знаю, учитель, враг не будет меня спрашивать — одобряю ли я его вторую форму или нет. — Синдзи поглядел на Каору-монстра, стоящего подле поднимающейся с пола Рей Cinq, куда её забросило после поражения. — Только почему так клишированно, а? — В смысле? — не понял учитель. — Почти во всех JRPG у босса две формы — одна мерзкий монстр, вторая — ангелоподобная нёх! Вы не могли сделать как-то иначе, а? — По поводу дизайна — это к ней, — Рэндольф указал на Рей I. — Я вдохновлялась JRPG, — пояснила та, поглядев на Синдзи. — Пф! Ясно! — развёл руками Икари-младший [5]. — Совсем у тебя своей фантазии нет! Усталые Рей вышли к прочим пилотам и отправились пока отдыхать. — Всё равно, было не плохо, да, майор Картер? — спросила Мисато у повышенного в звании мастера-оккультиста. — Разумеется, тут необходим опыт, — легко кивнул Рэндольф. — Мы будем тренироваться дальше. Думаю, вы ничего не имеете против такого подхода? — Ничего не имею, Рей идеально обеспечивает безопасность, — оценила довольная Мисато, — я вначале боялась, как бы за всеми этими взрывами и магическими молниями наших чудо-девушек бы не убило. Мисато повела взглядом на маленькую Рей, идущую за ручки между Мари и Тодзи. Все находили её ужасно милой. — А как ты, Чибиями? Ты боялась за своих сестёр? — склонилась к ней Мисато. — «Главное, чтобы она не ответила ничего жуткого», — мысленно отметила командующая. — Я не волновалась, так как знала — они в безопасности, — ответила девочка. — То, что видят глаза, иногда пробуждает во мне тревогу, но мне куда важнее то, что говорит мне разум. Разум решает. — О, какая ты умница! Ах, многие бы люди так рассуждали! — Мисато погладила девочку по головке. — Всем нравится меня трогать… — проговорила Рей Six. Мисато посмеялась. — Это всё потому, что ты очень мила, Чибиями! *** Каору и Армандра расположились в жилище Аннахильд, её дом представлял собой крытое соломой одноэтажное здание, в котором были две крошечные спальни, кухня почти под открытым небом и что-то вроде гостиной, где путешественники расселись на деревянных скамьях, покрытых шкурами. Подав гостям угощения в виде сладкого эля и набора мясных и растительных блюд, женщина оставила их, уйдя куда-то с сыновьями. Каору не нуждался в еде, но видя, что прорицательница не слишком бедствует, решил из вежливости и интереса отведать тутошней кухни. — Ледяные жрецы точно есть тут, в Норенштадте, как упоминал кто-то на собрании, — обеспокоилась Армандра. — Они точно что-то заподозрят. — Если они не знают о тебе, скорее всего, они напротив поверят нам — ведь от тебя исходит аура Итаквы, — Каору был настроен оптимистично. — Я бы на это не надеялась… — Я рассчитываю на их ужас перед Итаквой. Хороший верующий боится своего бога. Они не будут так уж выяснять, столкнувшись с превосходящей силой. Многократно превосходящей. — Каору опрокинул деревянную кружку эля. — Ум, вкусно! Попробуй! За дверью послышались шаги и звуки разговора. Аннахильд наказала сыновьям уйти и вернулась в жилище, она убедилась, что они отошли и никого возле дома нет. После этого прорицательница поглядела на гостей с очень напряжённым видом, она промолчала, словно не осмеливалась озвучить то, что хотела высказать. — Вы хотите что-то спросить? — Каору снова отхлебнул эля. — Вкусный у вас напиток, — похвалил он, покуда Аннахильд тянула молчаливую паузу. — Игры кончились! — вдруг предупредила она, заговорив очень требовательным тоном: — Я прекрасно знаю, что никакой Итаква вас не присылал. Вы слишком… добры для его слуг, пусть от вас исходит его дух! Точнее — от тебя! — Аннахильд указала на Армандру. — Не знаю, кто ты ему, Унтава, но… ты не такая, как ледяные жрецы. — Вы правы в своей проницательности, — признался Каору. — Только скажите, вы же не чтите Итакву искренне? — Да я его ненавижу! — со всей злобы выпалила прорицательница. — Итаква, — Аннахильд выплюнула это имя, — чистое зло! Всей Вселенной станет лучше, как только он исчезнет! — Итаква — наш враг, — признала следом Армандра, — мы тоже хотим избавить от него Вселенную. Мы не его слуги. — И мы можем это сделать, — добавил Каору. Аннахильд очень удивилась. — Кто вы тогда? Уж не сами ли Старшие Боги с далёкой Элизии? — предположила Аннахильд. — Она поближе, — улыбнулся Каору сидящей рядом Армандре. — Она родом с Бореи. — Я дочь Итаквы — вот откуда его дух во мне, он изнасиловал мою мать и… я ненавижу его за это. Я хочу его смерти, — рассказала Армандра. — Поразительно! — Аннахильд широко раскрыла глаза. — Я слышала, что у него были дети — но они монстры! Не ты! — Она не монстр, как и я, — заверил Табрис. — А кто ты? — с трепетом спросила у последнего Аннахильд. — Я никогда прежде не ощущала ничего подобного, исходящего от тебя! — Моим отцом тоже был бог — Адам, он умер, но его душа пребывает во мне. Я родился на Земле — в Материнском мире. Я сражался с монстрами вроде вашего Итаквы и оказался выброшен за пределы родины. Я попал на Элизию и Старшие Боги помогли мне начать обратный путь к Земле. Я оказался здесь по пути, мы договорился с ней, — Каору взглядом указал на свою спутницу, он не стал выдавать её настоящее имя, ровно как и называть по псевдониму, чтобы не обманывать лишний раз прорицательницу с которой он установил доверительные отношения — пусть Дева Ветров сама назовётся, коли сочтёт нужным. — Она поможет мне вернуться на Землю — взамен я помогу ей раз и навсегда одолеть Итакву. — Шокировав Аннахильд последним заявлением, он следом расслабленно улыбнулся. — Вернее я попытаюсь. И хлебнул эля. — Вы или безумцы или верно очень сильны! — Аннахильд нервно глядела на сидевшую напротив пару. — И, разрази меня гром, мне хочется верить в вашу силу! — Расскажите нам, почему вы ненавидите Итакву? — вдруг попросила Армандра, желая убедиться, так ли уж велика мотивация старой прорицательницы, дабы ей можно было довериться в борьбе с Богом Белого Безмолвия. — О, с чего бы даже начать… — Аннахильд всё стояла во время разговора. Каору предложил пожилой женщине сесть. Рядом на скамье она продолжила говорить: — Вам стоит знать историю моего народа. — Любопытно будет вас послушать, только можно мне ещё эля? — попросил Каору. — Люди Нуминоса живут здесь несколько тысяч лет, — начала свой сказ Аннахильд после того, как подлила ещё эля гостю. — Я знаю это из старых книг, я умею их читать. Всё записано в Двух Книгах: Книге Земли — Материнского мира, и в Книге Нуминоса. Предания сперва передавались от отца к сыну, но потом Итаква принёс сюда тех, кто умел писать, и они стали писать эти предания в Две Книги. — Она закрыла глаза и, откинув голову назад, стала читать по памяти: — Первых людей на Борею и Нуминос принёс Итаква, и многие из них были Людьми Севера. Тогда ещё не знали железных мечей, но потом Итаква принёс из Материнского мира на Нуминос людей, у которых были железные мечи. И Шагающий с Ветрами сказал племенам, что он их бог и они должны ему поклоняться. В Норенштадте ему был построен алтарь в виде пирамиды, и он стоит там до сих пор. И люди на Нуминосе плодились и размножались, и племён было много, так как Итаква населил океан рыбами большими и малыми, посадил на островах травы и расселил там зверей для пропитания и пользы своих людей… — Аннахильд очень мрачно усмехнулась. — Однако Итаква был холодным и жестоким богом, и время от времени он забирал самых красивых дочерей племён и улетал с ними за Великую Ледяную Стену. Иногда он возвращал их обратно — обмороженными и с помутившимся рассудком, — и редко когда они жили долго… Некоторые из этих несчастных были на сносях, но в последний раз такое случалось очень давно. Отродья Итаквы появлялись на свет уродами или чудовищами, все они умерли, кроме одного случая, описанного в Книгах. Этот ребёнок был сущим злом — чёрным вампиром, он сосал из материнской груди кровь вместо молока, и вождь племени отнял его у матери и сжёг. И когда Итаква снова вернулся и ледяные жрецы рассказали ему, что произошло, он убил всех людей того племени, его гнев был страшен, по всему Нуминосу бушевали ужасные шторма! — Аннахильд сделала паузу. — Родители начали прятать своих дочерей, тем более красивых, лишь только узнавали, что на Нуминос вот-вот нагрянет Итаква, и даже его ледяные жрецы, даже они оставили ревностное служение хозяину и стали порой в его отсутствие использовать данное им чародейство для своих похотений. Но под конец Бог Штормов узнал, что народ Нуминоса поднялся против него, и страшно разгневался! Через своих ледяных жрецов он стал натравливать племена друг на друга, пока весь Нуминос не заполыхал от края и до края, и огонь горящих деревень был жарче лавы, что кипит на Огненных островах. И когда племена Нуминоса уменьшились в десять раз, Шагающий с Ветрами стоял в небесах и хохотал. А отсмеявшись, он метнул пучок молний и послал свои ветры дуть над изуродованной землёй, и ветры дули так, что сам океан вышел из берегов, чтобы смыть с островов всё, что на них есть! Вот так весь Нуминос склонился перед ним, и выжившие принесли ему клятву на верность, чтобы он не уничтожил всех навсегда… Всё это— записано в Книгах. — Это напоминает мне Ветхий Завет, — не мог не подметить столь очевидных параллелей Каору, — такую же книгу из моего Материнского мира, — пояснил он двум женщинам, — там по сюжету тоже один бог разгневался на людей за то, что они ему не поклонялись. Он затопил весь мир, убив всех, кроме одной семьи. Говорят, он тоже заделал себе потом сына от смертной женщины. Только он проделал это в виде голубя! И на Земле этому богу тоже многие молятся, страшась его гнева. Аннахильд перевела дыхание. — Не знаю чего там у вас, наверное, вам тоже не сладко. Что может человек против неправедности богов? Дальше у нас там написано, — продолжала прорицательница, — Итаква принёс других людей — не Людей Севера, но похожих. Крепких мужчин и женщин с Материнского мира, у них было другое оружие, и язык, и прочее. Похоже на то, что Шагающий с Ветрами хотел влить в свои племена свежую кровь, чтобы получить женщину, которая ему нужна, — красивую, сильную, способную зачать от него долгожданного ребенка и выносить его. — Добился ли он своего? — спросил Каору, допивая эль. — Нет, не добился, — с довольным видом покачала головой прорицательница. — Он придумал закон, чтобы самые красивые и сильные юноши из кланов — к тому времени племена стали называть кланами — брали себе в жёны только самых красивых девушек, чтобы их потомство тоже было сильным и красивым, чтобы девушки радовали взор Итаквы. И через одиннадцать поколений на одном острове — самом зелёном и цветущем — возник клан избранных людей. Итаква смотрел с неба на юных дев этого удивительного клана, и мучительная похоть одолевала его, однако он решил потерпеть еще одиннадцать поколений. К тому времени на острове было две пары, чья красота и совершенство были просто удивительными даже на фоне всего остального клана, где и последняя дурнушка была красавицей. И каждая женщина в этой паре была беременна. Величайшие провидцы того времени осмотрели их и сказали, что родятся дочки… И вот Итаква снова пришёл на Нуминос и сразу отправился на прекрасный остров. Там он отобрал нескольких старейшин и велел им прислуживать матерям его будущих невест, чтобы они не знали ни в чем нужды. А когда он это сделал, он уничтожил весь остальной клан — и мужей, и жён, и малых детей. Убил он их без всякой причины, но вся его затея оказалась пшиком. Люди с того острова часто женились на двоюродных сёстрах, в течение двух и двенадцати поколений, и сперва от этого лишь время от времени рождались прекрасные идиоты. Но тут бояться было нечего — этих детишек люди клана тайно уничтожали, но в этот раз… Дети этих двух несчастных женщин, обе девочки, да, как и было предсказано, оказались не только безумны, но ещё и уродливы! Вот так вот одним ударом были разрушены все планы Итаквы, и я уверена, удар этот направили боги нашей старой Земли! И он увидел, чем обернулась его мечта, и ушел с Нуминоса, и очень долго не возвращался. Пока его не было, люди подумали, он ушёл навеки, и те, кто помнил старинные предания, начали поклоняться нашим старым богам, каким мы молились в Материнском мире. Но тут Шагающий с Ветрами вернулся, перебил их жрецов и снова принялся похищать и насиловать самых прекрасных девушек — вновь и вновь пытался он сделать человеческого ребенка. И так длилось столетиями, но вот шестьдесят три года назад… — Она снова остановилась перевести дыхание. — Год — это сколько у вас? — спросила Армандра, разжёвывая прожаренное мясо. — Мне сложно сказать, сколько это на Бореи — ты же с Бореи? — Да. — Не могу сказать… — Давайте вы лучше продолжите свой рассказ — иное мы узнаем позже, — сказал Каору. — Что произошло? — Итаква притащил на Нуминос маленький кораблик из Материнского мира, и на этом кораблике были муж, жена, их двое сильных сыновей и дочка лет двенадцати. Это были первые люди с Земли на Нуминосе за пятьсот с лишним лет. Женщина была красивой, несмотря на то, что её юность осталась позади, муж её тоже был красивым, сыновья росли умными и крепкими, а дочка была просто очаровательной. Их поместили сюда, тогда кланом правил дед Тонйольфа, и через несколько лет их дочь вышла замуж за хорошего парнишку из клана. У них родились две маленькие девочки, одной из которых была я. Я вошла в возраст, и меня взял за себя Хэмиш Могучий. Он дал мне двоих замечательных послушных сыновей, лишь они моя опора с тех пор, как Хэмиш погиб. А мою сестру звали Мойра, она была само совершенство — и прекрасна, и добра. Ни у кого не было такого доброго сердца, и если бы Итаква видел её в пору, когда она вошла в возраст, он бы её обязательно утащил. Но он тогда приходил редко и в основном в Норенштадт, где сидел на своей тронной пирамиде, и оттого он, к счастью, не заметил Мойру. И вот она тоже вышла замуж за доброго и благородного человека из клана, он умел читать и писать, его научили мои дед с бабкой, которых Итаква принёс на Нуминос вместе с их судном, да. Мойра родила Морин, очаровательную малышку, она вся сияла, как жемчужинка. Малышка Морин, Морин Улыбчивая, её ручки и ножки были как у людей Земли — маленькие, не то что длиннющие нуминосцев. И вот Итаква увидел её. Она была девочка уже красивая, как цветок. Свежая, как весенняя трава в полях, вылитая мать, она была отрадой для родителей, радостью всего клана, розой в саду сердца Тонйольфа-старшего. Да, отец нынешнего вождя настолько полюбил ребенка, что велел построить для её семьи дом рядом со своим, чтобы смотреть на её детские игры и смеяться, когда она смеётся, а тогда она смеялась часто… И вот пришёл Итаква, увидел, как она играет, и поднял её в небеса. Утащил малютку в облака своей здоровенной лапищей и любопытно разглядывал её своими горящими глазами. Другие дети давно бы уж стали кричать, вырываться, а эта — воистину дитя радости — лишь смеялась, тыкала ручкой на чёрную кляксу, что у него вместо головы, и щекотала его когти! И Шагающий с Ветрами, похоже, не столько держал Морин в кулаке, сколько сам попался в её крохотный кулачок. Наконец он опустил её на землю возле дома и сам долго стоял в небе над деревней. Стоял и смотрел, как Морин играет возле дома и машет ему ручонкой… Прошло не так уж много времени с тех пор, и из Норенштадта притащились двое ледяных жрецов, а с ними дружина под началом самого Лейфа Дуглассона. Они прошли в дом моей сестры Мойры и сказали, что хотят видеть девочку, и сперва показалось, они намерены украсть малютку Морин. Однако же нет — Итаква велел им просто посмотреть на ребёнка. Потом они говорили с сестрой и с её мужем, и с Тонйольфом тоже, да — предлагали выделить людей охранять девочку и всю её семью, если будет нужно. Потом жрецы сказали Тонйольфу, дескать, клан его теперь выделен особой милостью среди всех кланов, ибо… Великий Бог Итаква считает, что люди Тонйольфа чисты сердцем и радуют его, а особенно маленькая Морин, которая в своё время станет шагать вместе с ним по ветрам, что дуют между мирами! Жрецы поговорили с сестрой и её мужем и объяснили, что будет очень хорошо, если девочка вырастет невинной, а ещё они предупредили всех людей клана, чтобы их сыновья и смотреть не смели на Морин, когда она войдёт в возраст. Ну и напоследок, перед тем как высоким гостям убраться к себе в Норенштадт, жрецы сказали, что, будь их воля, они бы забрали Морин с собой, но Итаква лично сказал им, что из-за её природных наклонностей он разрешает ей расти среди семьи и клана. Время шло… Был тогда в клане один парень по имени Гарвен Красивый. Он заглядывался на Морин, в таком возрасте парни часто заглядываются на девушек. — Это точно, — согласился Каору, впрочем, без фирменной улыбки, ибо понимал, всё идёт к страшной трагедии. — Всё шло к тому — Гарвен был хорошим, почтительным сыном, а цветок Морин ещё не распустился… Да, Гарвен хоть и был почтительным сыном, но в этот раз ослушался родителей, и Морин тоже. При иных обстоятельствах они бы скоро стали мужем и женой, но, увы, дела те были совсем иными. Когда Итаква снова пришёл, Морин в деревне не было. Возвращения Шагающего с Ветрами никто не ожидал, как и злых ветров и тёмных грозовых туч, что он с собой принёс. Он явился, полный подозрений, и, не найдя Морин, расстроился. Трусливые люди клана бегали туда-сюда в поисках девушки, которая одна была способна успокоить Итакву, но так её и не нашли. Ну и того парнишку, Гарвена, конечно, тоже. А когда гнев Итаквы перешёл в бешенство, появилась и невинная парочка рука об руку. Они шли по горной тропинке, возвращались после прогулки в полях. И тут Итаква их увидел… Они были лишь дети, чистые, как выпавший снег, Итаква отреагировал, как потерявший голову муженёк: в безумной ревности он схватил детей, поднял к своему лицу и на мгновение уставился на них. В этот миг всё замерло, даже облака застыли на небе и ветер стих, а потом… Прямо на глазах Морин он смял в кулаке Гарвена — медленно, не торопясь, выдавил ему кишки и превратил мальчишку в кровавую кашу, и скинул с высоты! Морин кричала не переставая, а он сорвал с неё одежду… Ему было мало! — старуха горько всхлипнула. — Но что толку перечислять все злодеяния этого чудовища среди чудовищ? Список их длинный, как его жизнь… Обойдёмся тем, что он убил всю семью старого Тонйольфа — кроме третьего вождя в роду, нынешнего Тонйольфа Рыжего, который со своим старшим сыном Харальдом был тогда на охоте — и ещё убил отца маленькой Морин… Ох, да всех он убил, до кого дотянулся своими погаными чёрными руками! И моего мужа тоже. Ох, дураком был Хэмиш! Но храбрым — каким же храбрым! Когда он увидел эту массовую казнь, он схватил меч и побежал к Итакве, вызывая его на бой! Я-то думаю, у мужа помутился рассудок или он перепил — но что бы там ни было, он показал себя храбрецом: само собой, Итаква убил его. Рассказчице требовалось успокоиться и унять нервы. На её глазах выступили слёзы. Повисла пауза, все сидели с поникшими лицами. — Что было с Морин? — Каору и Армандра задали этот вопрос в один голос. Итаква мог просто убить её, однако, они оба подозревали, что жестокосердный бог ветров сделал с ней что-то ещё. — Я её больше не видела, — тяжело ответила Аннахильд. — Как вы думаете, — она утёрла слёзы, шмыгнув носом, — почему я желаю Итакве самого страшного зла? — Каору, если… если ты правда можешь победить Итакву, — Армандра обратилась к соратнику, — теперь ты понимаешь, что ты должен это сделать! Она вложила столько эмоций в слово «должен». — Да, я выполню обещание — я буду биться с этим тираном, — без капли сомнения пообещал Табрис. — Аннахильд, я буду делать всё, чтобы ваше горе было отмщено. Нам нужно забрать Эливагар, дабы сразить Итакву. Что вы знаете про Эливагар? — Это… великая святыня Асатру на острове Анхейм, — выговорила Аннахильд. — Говорят при Эливагаре троятся чудеса… К нему совершают паломничества самые… преданные слуги Итаквы, те люди островов, кто почитает его из верности… Я не могу их понять! Я могу вам рассказать много легенд об Эливагаре… я не знаю, Каору, Унтава, что вы уже о нём знаете? Кто вам сказал, что с его помощью можно победить Итакву? — Это не так важно, Аннахильд, кто сказал. Давайте вы расскажете вообще всё, что знаете об Эливагаре и об Анхейме, — попросил Каору. Информация, которой он владел, не могла похвастаться подробностью: — «Что за вожди Асатру? что за Анхейм? Вот пора разузнать по-подробнее». *** В симуляторе Аска атаковала Виктора, сжимая в руках виртуальной Евы красное копьё, на вид из цельного куска металла, чьи наконечники были несколько сплюснуты, что придавало оружию вид двойной глефы. — Чёрт! — пилот Евы-23 резко отвёл руку, сжимавшую «Кладенец» — именно по ней норовила попасть Аска. При движении рука затормозилась, изображение смазалось. Частично урон от копья Аски засчитался, на руке отобразился красный участок, обозначающий пробой брони и относительно неглубокий порез. — Ай, это графон заглючил! Я бы успел отвести, Мисато-сан! — посетовал Северов. — Учитывая, что Копьё Лукреции [6] пробивает АТ-поле, всё засчиталось как надо, — осталась непреклонна Мисато. — Ух! — Виктор выпустил ракеты, на миг они тоже заглючили, но всё равно попали в цель. Взрывы отобразились красными сферами перед отступившей назад Второй. Виктор как раз закончил перезаряжать рельсотрон. Он направил его, готовясь стрелять — в этот раз ничего не зависло: однако острый конец Копья Лукреции срезал конец пушки, следом она разлетелась на куски. — Не вышло, мальчик! — оскалив зубы, Аска довольно занесла Копьё Лукреции для решительного удара. На её Еве остались красные точки от попадания ракет, это оказался не сильный урон, так как система рассчитала, что большая часть удара затратится на пробой АТ-поля, посему на красном великане лишь повредилась броня, многослойная и чудовищно прочная сама по себе. Виктор кое-как, выкручиваясь из этой опасной ситуации, ударил плашмёй «Кладенеца» Копьё Лукреции, устремлённой ему в корпус. От этого раскололся верный меч и траектория вражеского копья переменилась. Оно только слегка оцарапало бок. — «Отлично!» — как обычно, Виктор действовал быстро и решительно, попутно всё же порадовавшись, что в отличие от настоящего боя, не ощутил боли Евы. Законы физики виртуальной симуляции сработали как надо: Ева-02 накрянилась вперёд, вытягивая руку. Виктор в два последовательных движения сдвинулся вправо и шагнул с левого бока вражеской Евы, Аска стала разворачивать Юнит, снова что-то чуть-чуть заглючило, зависло на пару секунд. Это разозлило Аску неимоверно. — Блядь! — она убрала левую руку с копья и попыталась ею ухватить соперника. Виктор же потянул обе руки к противнику, пытаясь захватить за шею, он выпустил повреждённый «Кладенец», который вышел из строя и более не имел своих свойств. Что-то снова зависло, оба пилота, чрезвычайно напряжённые, отчаянно пытались противостоять друг другу — в результате Аске удалось так подвернуться, чтобы из плечевой ячейки пальнуть шипами, один из них задел голову Евы-23, чем оставил критический урон. Впрочем, как и ожидалось, Северов тоже оказался не лыком шит и сильно продавил доспех на шее, урон тоже получился критический. Всё случившееся должно было занять не более семи секунд, но отняло двенадцать из-за глюков. После урона по головам обе Евы замедлились в движениях, что должно было отражать последствия повреждений. У Аски всё ещё оставалось копьё, Северов ухватил оружие врага за середину, где его же держала Ленгли, второй рукой он вмазал красной Еве в две пары глаз. Аска же запустила свободный кулак в грудь соперника — он попал в упрочнённый нагрудный доспех. Аска выругалась на условности симулятора — она осталась уверена, что в реальном бою наверняка бы пробила противника и вырвала бы его сердце! В этот момент Виктор быстрыми движениями пальцев запустил двигатели за плечами. Из реактивного ранца вырвалась веретенообразная струя племени и Евы-23 с силой вдарила в Еву-02 всем телом, графика опять заглючила, копьё оказалось так расположено, что Аска не смогла применить его против противника. Оба биомеханоида повалились на виртуальную твердь с упрощённым ландшафтом и протащились по ней пару километров. — Вот так! — Виктор почти сразу погасил двигатели и, как только мехи остановились, он начал поднимать свою, Аска успела высвободить вторую наплечную ячейку, но она попала снова в упрочнённый нагрудный доспех, впрочем, пробив его и нанеся повреждения средней тяжести. — Всё равно! — Виктор обрушил кулак на четырёхглазое лицо Евы-02. — Тебе! — он ударил ещё раз. Быстрая последовательность атак смяла защиту и сделала лицо Евы полностью красным — что обозначило сплошное повреждение. — Нужно больше… — Аска с закусанными щёчками активировала самоуничтожение. — Больше тренироваться! Виртуальный взрыв Второй завершил их игру. Аска показала язык. — А тебе следует помнить, что даже побеждённый может отправить тебя в ад! — Вы не плохо сработались, — сдержанным тоном объявила Мисато, — раз вы не можете закончить игру, не уничтожив друг друга, можно сказать — вы не плохие бойцы. Этот результат обычно выпадал у Виктора и Аска — они либо доводили Юниты до критических повреждений, что в реальном бою обернулось бы вероятной гибелью пилота и, уж точно, невозможностью дальше вести бой с прочими противниками. — Понял, Кацураги-сан! Остынь, Аска! Ты в реале тоже используешь самоуничтожение? — поинтересовался Виктор, облегчённо располагаясь в кресле симулятора. — Да! Так я хоть кончу с мыслью, что забрала с собой ту гадину, которая меня одолела! — без сомнений выдала Аска. — Мисато-сан, чё-то уж графон глючил! — Просто даже наши системы не тянут такие быстрые движения, — ответил Макото, сидящий подле Мисато. — Мы стараемся сделать всё реалистичнее, в реальном бою Евы могут совершать рывки на скорости, значительно превосходящую звуковую. — Ты всегда злишься на проигрыши, — позже говорил Виктор, идя за Аской после тренировок. — А как ты на это реагируешь? — спросила в ответ та. — Спокойно… — Виктор не мог сказать, сколь этот ответ честен — да, он никогда не озвучивал лишней брани и не махал кулаками после драки, однако и равнодушным к своим поражениям он не оставался — им владела жажда самосовершенствования, он верил, что может стать сильнее и лучше. — А в реальном бою? — Реальный бой — это другое, там, если я проиграю, я уже не смогу вообще ни на что реагировать! — ответил Северов. Он чуть улыбнулся Аске, ровняясь с ней во время ходьбы. Она отвернулась от него. — Я ненавижу проигрывать всегда. То, что я отправила тебя с собой в ад, меня устраивает, пожалуй, как возмездие, — рассуждала Аска. — Значит, я надеюсь, ты не обижена? — сержант протянул руку. — Квиты? — Квиты, да, — Аска пожала кисть Виктора. — Я стараюсь не обижаться… Это тупо. Какой бы тупой я была, если бы обиделась? Виктор рассмеялся: — Не обижаться? А я думал, Аска, ты мнительная красавица со сложным характером! — Я стараюсь не обижаться по пустякам, говорю же! Ты чем меня слушаешь, русский шпион?! — упрекнула собеседница. — Я понял-понял! Просто… я ждал от тебя другого! «Что в каноне! Но его уже сто раз выебали Лавкрафтами и Годзиллами!» — про себя добавил Виктор. — Аска, будь ты героиней аниме — типичной рыжей девкой, ты бы кривлялась как цундере, обзывала меня дураком… и злилась на меня вот, блин, за то, что я лучше тебя! — Идиот! — ругнулась на него Аска. — Почему ты постоянно сравниваешь всё с аниме?! — Просто я был отаку! — тактично солгал Виктор. — И смотрел много аниме про мехов. — Слушай, я не настолько тупая, чтобы не понимать, что это, блядь, не ёбаное аниме! Люди умирают взаправду, — стала перечислять Ленгли, — сотни миллионов погибли и сотни миллионов погибнут! Спасители человечества — не герои, они люди, иногда сволочные, но это не игра на перегонки! Тут нет места ребячеству — я сама бы дала по морде тому, кто вздумал бы тут кривляться! — Аска сделала паузу, дальше собираясь с мыслями. — Да, Виктор, я хочу быть лучше всех, но я реалистка — у меня не так уж много сил! Я злюсь на то, что Синдзи, Рей и прочие — на то, что они сильнее меня, но я не злюсь на ним самих — это не их вина! Это обстоятельства, судьба, как говорит Синдзи, она всё это делает! Тут Виктор уже не удержался и приостановил Аску, взяв её за плечи: — Ты складно говоришь, Аска Сорью Ленгли, правда — ты очень умная и адекватная, я люблю тебя за это. Докажи, что на меня не в обиде? — заглянул он ей в лицо. — А-а! — Аска высунула язык, поначалу как бы дразня, но потом она прильнула этим языком к губам Виктора, дала пососать, затем их губы соединились, языки плотно прижались в поцелуе. — Аска, будь моей, — романтично проговорил Виктор следом за этими ласками. — Даже не проси — я принадлежу всегда только себе! — как обычно, заявила она. — Или ты уже забыл, что я тебе объяснила? — Ты никогда не собираешься выходить замуж? — Пф! Ты совсем что ли меня не знаешь, раз такое спрашивает? — возмутилась Аска. — Я даю себя трахать другим только по одной причине, кто-то должен меня развлекать. Мне это нравится. Это также просто, как выпить стакан воды. Трах ради траха. Даже не бери в голову, что я могу принадлежать тебе или кому-то. Я же не требую от тебя быть только моим ёбарем? — Но к Синдзи у тебя немного другое отношение? — уточнил Виктор. — Иногда мне так кажется, а иногда — нет. — Аска надула щёки. — Ну к чему тебе об этом спрашивать? Неужели тебя не устраивает, что я тебе даю? Боишься, ты мне разонравишься? — Ну да, я не хочу терять такую великолепную красотку, как ты, — честно признался Виктор. — Если разонравишься — это не будет зависеть о тебя, — рассудила в ответ Аска. — Всё — есть мои чувства же, да? Если я перестану испытывать к тебе симпатии… значит, просто так будет. — Это напоминает речи Синдзи, его манера говорить… — снова обратил внимание Виктор. — Он на тебя оказывает влияние? — Наверное, мы с ним долго и близко общаемся. Он похож на меня в чём-то… И в отличие от меня он пытается быть добрым. Он говорит — всё поганое, всё плохое, морали нет, того нет — но это как вопль отчаяния, мне кажется… Не констатация. — Аска повела задумчивым и невесёлым взором куда-то в сторону. — Он добрый, я же видела, как отчаянно он пытался спасти Маюми, он рассказывал как пытался спасти Рей… и меня он рвался спасать. — Так это же хорошо, что он такой! — одобрил Виктор. — Не-а, — Аска качнула головой. — Это плохо для него. — Плохо? Почему? — Плохо быть добрым. — А лучше быть бессердечной сволочью? — приподнял бровь Виктор. — Пф! — закатила глаза Аска. — А почему нет? Виктор смотрел ей в лицо, особенно он обратил внимание на красноватые губы, на аккуратный носик и выразительные голубе глаза, на светлые мягкие щёчки, всё это выглядело так очаровательно! Все фанаты «Евы» из его мира продали бы душу Ньярлатхотепу, лишь бы стоять на его месте! Сейчас, обуреваемый эротическими фантазиями и страстным вожделением, герой-попаданец не был настроен обсуждать такое. — По-моему тебе надо вправить мозги! — заявил он. — Почему я стараюсь ради жизни на Земле и ради прочего добра? — Откуда я знаю зачем ты это делаешь? — У меня нет иного выбора — иначе все погибнут. — У меня тоже нет иного выбора. — Но ты просто хочешь почувствовать свою силу? — угадал Виктор. — Да, — уверенно подтвердила Аска. — Я тоже хочу и люблю быть крутым. Это здорово — опасно, но здорово, крушить врагов, ломать черепушки, напичкивать их снарядами! — согласился Виктор. — Это как общественно полезный экстремальный вид спорта. — Я тебя понимаю, но не буду скрывать, — Аска важно поправила волосы, — об обществе я думаю в самую последнюю очередь. Если вообще думаю. Жест Аски заставил Виктора ещё больше свести своё внимание на умопомрачительном девичьем лице, на стройной шейке, стоило опустить взгляд ниже, как он ясно видел груди, чуть меньше среднего размера. — Пошли, — он приобнял Аску рукой и направился дальше к апартаментам. — Ты же за то, чтобы я тебя ублажал? — Угу! — Позволь мне скорее это сделать! Оказавшись в комнате наедине, они обнажились. Аска растянулась на спине перед очередным копьеносцем, пригласительно раздвигая ноги для приёма его орудия. По просьбе Виктора она выбрила свой лобок, потому теперь наш герой лицезрел её самые интимные прелести вдвойне обнажёнными! — Какая няшная киска! — довольный кавалер расположился перед дамой сердца на коленях, одной рукой он взялся за явленное прелестное место, пальцами массируя бугорок клитора, другой сжал себе член и заводил сей прибор для дальнейших действий. — Смотри, а то ещё укусит! — посмеялась Аска, заложив себе руки за голову, она согнула расставленные ноги, чуть шевеля пальчиками, её груди торчали вверх. Обнажённая красавица расслабилась, предвкушая насладиться хорошо знакомыми великолепными ощущениями. Виктор погладил её животик и поцеловал пупок. Потом не побрезгал тем, что прильнул губами к самому сладкому месту и нежно обсосал клитор, любовно пощипал соски, поцеловал вершины грудей, обвёл языком, пососал, одновременно наяривая себе рукой, и уверенно направил своё лицо к лицу Аски. Она одобрительно вытянула губы — парень с девушкой объединились в череде быстрых поцелуев и снова встретились тёплыми языками. Так налобзавшись, Виктор, балдея от ощущений в члене, что он неустанно теребил, чуть выпрямил торс над Аской, ещё раз внимательно осмотрел её в такой позе — а она открывалась ему от великолепных бёдер до выбритого сладкого места, от пупка до холмиков грудей, и выше — от стройной шейки до красивейшего лица. Чистая, рыжая, распущенная, словно дикарка, как же она его возбуждала! Виктор молниеносно направил ствол в широко раскрытое отверстие, вогнав копьё до предела, он начал трахать. Во время сего процесса он ловил взглядом каждый аспект открытой картины! И с каждым движением нарастало страстное напряжение. Виктор понимал, что сделает дело слишком быстро — но мешать себе не осмелился! Этот процесс был слишком приятен. — О…о, как же ты сладка! Чудо! Чудо! Ах-ха! — воздыхал Виктор, живо чувствуя, огонь подступает к выходу из шахты. — Ещё чуть-чуть! — парень закусил нижнюю губу. Он тёрся о горячее влажное нутро — без презерватива! Ах, даже если Аска каждый раз глотала противозачаточные — всё равно, он будет не против засадить ей пару очаровательных детишек! — Пощипай меня! — Аска положила его руку себе на груди. — Ох, погоди-погоди! — попросил Виктор, сейчас он не мог тратить время на её кайф, ему следовало насладиться самому, он вот-вот кончит! Со страшным напряжением лава подкатила к жерлу и расплескалась наружу, в эти секунды Виктор чувствовал лишь чистое удовольствие и ничего кроме удовольствия для него не существовало! Кончив, Виктор упёрся руками в кровать, переводя дыхание и взирая на Аску. Потом он опустился к ней, поцеловал и взялся растирать груди. — Ты опять скорострелом. — Спокойно, — Виктор облизал губы, — ты же знаешь, я за раз всегда могу больше двух… Эх… — Синдзи обычно кончает только раз, но долго. Он говорит, настоящий гедонист бережёт семя… — сказала Аска. Виктор не стал спорить: — Да, я его понимаю… Тоже неплохая тактика! Синдзи поучал его тому, что хороший секс — это такой секс, когда ты потакаешь каждому своему хотению и растягиваешь его, подмечая всё новые хотения в самом себе и потакая следом им. Синдзи считал секс средством самопознания, направленным на достижения максимального удовольствия. В таком действе, по его мнению, требовались выдержка и терпение, умение анализировать и по делу использовать свою чувственность. Секс это не просто извержение спермы, секс — это искусство. — Не бойся, я не разочарую тебя! — пообещал Виктор. — Оближи мою попку! — перевернулась Аска. Её парень переборол слабую брезгливость и прильнул языком к щёлке между очаровательными ягодицами. Он знал, Синдзи никак не сдерживал себя в постели и приучил Аску к более пикантным вещам, чем анилингус. Он не был большим практиком и любителем подобного рода дел, однако Виктор был готов и не на такое пойти, лишь бы остаться с Аской и угодить ей. — Скажи, какая моя попка? — прелюбодейка активно мастурбировала во время этого процесса. — Загляни в мою дырочку, русский шпионишка, скажи, какая она? — О, она свежая и чистая! — Ах, сука! — Аска ударила кулаком в постель. — Синдзи мне туда столько раз вставлял по самые яйца, и так и сяк имел, кончал! Чёрт, она должна быть раздолбанная?! И окровавленная! — Но она как новая! А ты хочешь, чтобы она была плохой?! — Дьявол, я хочу, чтобы она была раздолбанная! То есть, чтобы ты мне это сказал! — выпалила Аска. — Я так хочу почувствовать себя грязной шлюхой! Свиньёй в грязи! Синдзи всегда говорит мне, какая я грязная шлюха, жопа у меня раздолбанная и с дерьмом! — А-а, ну извини, я же не знал! — Виктор попросил прощение. — Буду знать! — Целуй мою пизду и дрочи мне мой женский хуй! — затребовала Аска. — Ох, чёрт, обожаю это! После продолжительных орально-генитальных ласок, наступивших за первым актом, сержант Северов снова возвёл свою пушку, в этот раз он расположил Аску раком, схватился руками за спину и жопу и снова вогнал член. Аска требовала, чтобы он осыпал её бранью и всячески щипал и шлёпал — особенно по пояснице и по заднице, и сдавливал соски. Виктор имел её, куда привык — во влагалище, но Синдзи приучил её кончать от анального сношения, потому красавица настоятельно затребовала Виктора сунуть себе палец в анус. Она тихо, как-то сдавленно и агрессивно стонала, словно растянувшаяся львица. От двух занятых отверстий она кончила, оргазм пока насытил любовницу, что позволило в дальнейшем Виктору сосредоточиться на себе и второй раз заполнить её нутро горячим семенем — с ещё большим стоном и с сильным напряжением. — Если честно, — медленно говорил отдышавшейся Виктор, когда любовники после секса валялись голые и остывающие на кровати, — я вот не одобрял бы подобные романы! Они отвлекают от службы! Его мокрый член уже спал. Из щели Аски медленно вытекала светлая сперма. — И как же бы ты меня тогда трахал? — поинтересовалась отдыхающая красавица. — По-тихому, у нас был бы тайный роман! — Тогда почему ты за правило, которое сам бы нарушил? — не поняла Сорью. Виктор счастливо улыбнулся ей: — Всё просто, Аска, я — русский! Ржали оба. *** Воды и небеса на Нуминосе успокаивались. В свинцовую высь уж поднялись крупные птицы, чьи крики свидетельствовали об умиротворении стихий. Тонйольф Рыжий хмуро выглянул из своего дома. Загадочные Эйнхерии поднялись на высокий утёс, где ветер развевал волосы и одежды рыжей девы и странного седого юноши. — Ты приведёшь их на тинг, отец? — вопросил Харальд. — Вытри своё чумазое лицо! — приказал Тонйольф повышенным тоном. — Меня выперли оттуда раньше должного, как последнего нечестивца… Если эти двое — Эйнхерии, они восстановят честь клана… или погубят её — если они не Эйнхерии! Если они сделают что-то не так, нас проклянут все! — выкладывал свои тревоги вождь клана. Он стал расхаживать по дому, не зная что выбрать. Ему предстояло рискнуть, но он не был тем человеком, способным на него так просто пойти. — Их обхаживает старая чума! Это из её рода Морин забрал Итаква! Из-за неё он обозлился на нас и вырезал треть наших! — посыпал гневными речами Харальд. — Рад, сын, что ты протрезвел: говоришь мудрёные вещи! — Тонйольф не мог более скрывать волнения за маской лёгкого скептицизма и безразличия. — За что мне всё это?! Он никогда не рвался управлять кланом — после того, как Итаква прикончил всех прочих, одному лишь ему оставалась эта ноша. Тонйольф не стал более раздумывать, он вышел из дому и направился к утёсу. — Вы уже готовы отправляться? — обернулась к нему Армандра, Каору следом поглядел на спешно поднимающегося к ним вождя. — Я не знаю, кто вы, но я не желаю иметь с вами дел! Если вы во что-то втянете мой клан — все мы можем погибнуть! — нервно заявил Тонйольф Рыжий. — Мы не желаем вам бед, поверьте, — Каору смотрел с сожалением. — Зачем вы здесь появились? — вождь набрался мужества. Интуиция подсказывала, перед ним вовсе не посланники их Небесного Господа. Каору и Армандра обменялись невесёлыми взглядами. — Кто вы такие? Не Эйнхерии Итаквы! — Я дочь Морин Улыбчивой, если вы такую помните, — назвалась Армандра. — Так вы его дочь! — Тонйольф отшатнулся. — Ваша мать принесла нам многие беды! Итаква увидел её с другим мужчиной! Он вырезал треть клана! — вождь поглядел на Табриса. — Ты! Ты говорил, что смягчаешь его сердце — почему ты не остановил тогда его руку?! — Это была ложь, — спокойно сознался Каору. — Я не смягчаю его сердце, по правде говоря, я бы хотел его вырвать у него из груди… — Тонйольф, никаких вопросов больше! Если вы не будете повиноваться мне — всё будет ещё хуже! — пригрозила Армандра, смотря прямо в глаза родственнику. — Я… я немедленно всё исполню! — в страхе согласился тот, опасаясь, как бы не повторилась резня. — Я отведу вас к тингу в Норенштадте! Только не троньте больше мой клан! — Так не заставляй нас ждать! — Армандра для пущего эффекта полыхнула глазами. — Твои очи горят как у него! Я повинуюсь! — напуганный Тонйольф бросился исполнять повеление. — Люди любят выдавать желаемое за необходимое, а необходимое — за неотъемлемую привилегию. И тогда считают своё дело правым делом, — следом проговорил Каору, смотря на деревню. — Я говорю это про нас, — уточнил он, поворачиваясь к Армандре. Её глаза приняли нормальный вид и пролили слёзы. — Думаю, мой план — использовать этих людей был дурацкой идеей! — усомнился в себе Табрис. — Итаква и так поймёт — это мы! Стало быть, не всё то, что первым приходит в голову — хорошо. — Плевать! Я приду на их тинг! Я создам себе авторитет, потом мне же надлежит править всем Миром Ветров? — рассудила Армандра. — Зная, что я дочь Итаквы — они будут повиноваться. К тому же, мы хотели не дать им напасть на Гористый остров, верно? Я не позволю им это сделать! — Да, но наша конспирация… — Каору уж сам был не рад затее. Кто сказал, что он идеален? — Если в этом буду участвовать я, Итаква подумает — ты не так силён, если ты своей силой не отбиваешь Эливагар! Значит — он проявит беспечность! Нам же на руку! — так рассудила Армандра. — Прямо хочется в это поверить, — Каору опустил взгляд на волны, бьющиеся о серые камни у подножья гордого утёса. Армандра следом выдавила из себя кислую улыбку: — Извини, что плачу! — Я никогда не осуждаю слёзы, — ответил Табрис. — А стоило бы! Я должна обратить горе в огонь, чтобы выжечь чёрное сердце Итаквы! [7] — выдохнула Дева Ветров, глядя в холодный серый горизонт. Порывы влажного воздуха всё время трепали ей огненно-рыжие локоны. Великий океан вновь немного взволновался…