Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Не пытайся быть кем-то еще. Не старайся поступать хуже, чем ты есть. Тебя ждут большие дела, Питер. Великие. И вместе с ними придёт большая ответственность, понимаешь? Великая ответственность.

— Бенджамин «Бен» Паркер.

Армарос захватил бездну Н’кай. Теперь Атлач-Нача и его пауки были вынужден сплетать и перекидывать мосты в другие миры, чтобы через них слуги тирана могли похищать жертв. Абхот, вместо того, чтобы самому съедать свой выводок, был вынужден отдавать его в дань. Цаттогу и Йит отдали Армаросу во служение своих фронов и змей. Колдун-инсектоид Хаон-Дора теперь был вынужден лечить раны чудовища. — Слуги мои! — Исаак утопал среди трубок, которые перекачивали в него кровь несчастных. — У NERV есть на учёте много лиц с даром! Много латентных или не очень псайкеров — не дайте им зря пропасть! Чёрные деформированные клоны Каору с когтями взялись за работу. Синдзи снился страшный сон, в котором Рёдзи-младший кричал среди кошмарных трубок, ими проткнули кожу, после чего вытянули кровь в жилы изуродованного клона Каору, содержимого злым духом. Синдзи очнулся в поту. — Рё-кун! Рёдзи-младший, как обычно, вышел из дому. Его встретили люди в чёрном, классические ребята из Второго отдела. Но даже для них какие-то невыразительные, уж слишком жуткие. — Пожалуйста, Кадзи, вы должны проехать с нами. Рёдзи-младший почувствовал себя неуютно: — Простите, я сперва хочу позвонить отцу… Агент в чёрном бесцеремонно схватил Рёдзи-младшего за запястье, не дав набрать номер. — Эй! — японец попытался вырвать руку. В следующий момент юноша сконцентрировал восприятие, в результате чего иллюзия спала со злодеев! Перед ним стояла группа изуродованных клонов Каору, некоторые голые, но без гениталий, некоторые — в чёрном подобии контактного комбинезона, под горлом — со знаками серых арф, проткнутых мечами. У них нет ртов и волос, у некоторых когти торчат из пальцев рук, зато на ногах пальцы срослись. — SEELE! — понял Рёдзи-младшего. — Мы не SEELE, — озвучил один из уродов, — мы хуже! — Не-ее-ет! На помощь! — Рё-кун! — Синдзи выпрыгнул из портала, который открыл прямо здесь. Клоны Каору обернулись к нему. — Ах вы твари! Синдзи взмахом руки сотворил мерный разрез — обезглавил всех клонов, которых в следующий момент затянуло в открытый космос. — Синдзи!.. Опять ты меня спас! — Рёдзи-младшего, секунду спустя, кинулся Синдзи чуть ли не в ноги, аж поцеловал ему руку — Синдзи верно направил поцелуй куда надо, себе а губы. Свидетели ничего не поняли, боевой портал прикончил слуг Армароса слишком быстро, чем их успели рассмотреть. Теперь все могли наблюдать только то, как два очень красивых парня азиатской наружности страстно целуются. Дальше Рёдзи-младший пригласил Синдзи в дом и позвонил в командный центр, передал о том, что случилось. Вскоре сюда прибыли, через портал, сам Кадзи-старший. — Если ты говоришь, что это был рейд за всеми потенциальными магами, то, похоже, мой сын попал в него случайно. Надо разузнать этот вопрос поподробнее. — Я пока останусь с ним, ничего? — попросил Синдзи. — Да, конечно, — отец вернулся на базу. Синдзи и Рёдзи-младший остались вместе сидеть здесь. Разумеется, быстро зашёл вопрос о благодарности. — Как-будто ты не знаешь, чем ты можешь меня отблагодарить! — рассмеялся Синдзи за чашкой кофе… Рёдзи-младший ещё не мог отойти от пережитого нападения Всадников Апокалипсиса, и весь адреналин обещал излиться в страстный половой акт. Он сделал клизму и предстал перед Синдзи полностью голым. Синдзи успел через портал сгонять на базу и принести кое-что. — Вот, сейчас я хочу что-нибудь жёсткое, — Синдзи закрепил на своём любовнике ошейник с цепочкой, связал ему руки за спиной и повелел опуститься на колени. Рёдзи-младший выполнил это желание. Сам Синдзи в этот момент одет в брюки и в распахнутой рубашке, которая обнажала его сексуальную развратную грудь. Они начали с того что Рёдзи-младший облизал пальцы ног Синдзи. Последний периодически властно подёргивал поводком. Когда Рёдзи-младший закончил, Синдзи приставил свою подошву к лицу красного, натренированного юноши, чей член уже начал немного приподниматься. Дальше Синдзи повелел ему занять позу раком. С собой пилот Евы-01 забрал пакет с секс-игрушками. — Скажи, Рё-кун, какой в тебя вставить? Рёдзи-младший увидел очень большой искусственный член, дилдо, цепочку шариков, компактный вибратор, который погружался полностью, на ниточке и многое иное. — Что хочешь, не нужно только очень большое… — Хорошо! — Синдзи влил смазку и начал по очереди вводить орудия в анальное отверстие, отданное ему во власть. Соблазнительные края этой дырочки говорили о её свежести, её ещё не разработали, как следует, несмотря на все прошлые половые акты. Синдзи хлопал светлые упругие ягодицы — вот сперва заткнул жопку анальной пробкой, облизал мошонку; сунул цепочку с шариками, сжимал яйца, когда вытаскивал; Синдзи погрузил вибратор, пока он работал, дал Рёдзи-младшему сосать свой член. Когда орган вскочил, Синдзи похлопал своего любовника членом по щекам. Он взял ремень и принялся пороть Рёдзи-младшего, пока из задницы у того торчал крупных размеров искусственный член. Занял наконец положение позади Рёдзи-младшего. Синдзи вынул орудие, выставил своё естественное, оно был поменьше, и, по мере толчков, натягивал поводок. Рёдзи-младший принадлежал ему, как женщина принадлежит мужчине, кряхтел и озвучивал тихие ругательства. Синдзи ругался громче, когда толчками приближался к оргазму. Он хлопал и щипал задницу. Когда Синдзи почувствовал, что вот-вот будет оргазм, актив одной рукой крепко схватил яйца Рёдзи-младшего, второй рукой натянул ошейник, а глазками впивался в связанные за спиной руки любовника. Какой рванул оргазм! Синдзи показалось, что у него внутренности вылезу через уретру! Он кайфовал дико, улетел секунд на десять в рай. Когда сперма вышла, потный Синдзи рухнул рядом и поглядел с улыбкой на лицо Рёдзи-младшего, чья красота сводила с ума. Его любовник, тоже весь в мыле, наконец был рад, что всё это закончилось. Парни оделись в брюки и рубашку, вышли ещё провести пару приятных часов за закуской и чаем. Всё это могло напомнить обычную романтическую встречу, если бы не повод, из-за которого она началась. Синдзи не хотелось думать, сколько живых существ в мучениях погибают в этот самый момент, когда их кровь выкачивают заживо, чтобы злой клон Каору мог восстановиться к решающему сражению. Синдзи и Рёдзи-младший вернулись в постель. — Теперь мы всё повторим, Рë-кун, — держал его за руку Синдзи, — но в этот раз доминировать будешь ты. Рёдзи-младший подумал об этом. — Да, — кивнул он, — такое мне больше нравится. Парни посмеялись перед тем, как снова раздеться. Рёдзи-младший поместил на шею Синдзи ошейник, связал ему руки за спиной. Синдзи согнул колени и пожелал поцеловать колени и член. После этого ритуала, Рёдзи-младший повернулся тылом. Синдзи чмокнул ягодицы и взялся облизывать анус. Рёдзи-младший после этого поставил ногу на лицо Синдзи. Синдзи очень вдохновили босые подошвы этого красивого молодого человека, он распалился. Когда Синдзи очутился на постели, то Рёдзи-младший взялся щедро пороть его. Порка развратнику очень понравилась и задница Синдзи изведала хорошо трёпку. Когда с ней было покончено, Рёдзи-младший вдавил смазку и вонзился. Сношал он со всей силы и Синдзи очень звучно и отчаянно стонал. — Эх! Ум! Ых! — Рёдзи-младший щедро выплеснул своё горячее семя в задницу связанного любовника. — Так тебе, Синдзи!.. Я засадил в тебя своих детей! Будешь им матерью! Оба любовника громко заржали. Далее с ними на связь вышли Кадзи-старший и Картер: — Мы решили, что Кадзи-младший пройдёт магическое обучение, но не у нас, а у моих друзей в Аркхеме. В ложе Серебряных сумерек. ** Виктор и Рей Cinq, одетые в кимоно, вышли на поединок. Все остальные с интересом наблюдали за этим. Виктор выбрал её как самую мускулистую. — Ну, давай! Рей Cinq сорвалась с места, долбанула ногой по направлению живота. Виктор поставил блок. Белая пятка достаточно болезненно ударила о крепкие руки сержанта. Северов был вынужден упереться позади носком в пол, пальцы прямо проехали по полу. — Ых! «Сильно ударила!» Рей шла в наступление — непрерывно теперь сыпала кулаками в блок Виктора. Признаться, он не мог атаковать первым, потому что там стояла девушка, но только, получив от неё хорошенько, он решился ответить. Виктор попробовал ногой дать ей подсечку. Мускулистая Рей от этого отскочила назад очень проворно, после чего рванула прямо вперёд. Виктор пропустил кулак себе в грудь. Проняло очень сильно, сердце вышло из строя! Виктор мучительно стиснул зубы и схватился. Рей сразу же остановилась. — Виктор, тебе плохо?! — испугался Синдзи. У него у самого сердце чаще забилось, японец почувствовал отголоски удара. — Да нет, хорошо, Младший! Хорошо! — русский распрямил спину, пот покрыл кожу. — О’кей, я всё! Ты победила, Cinq! Рей чуть улыбнулась. Затем вышел Кирби, в одних джинсах, ступни уже потемнели и представляли собой чёрные лапы с грубыми перепонками. Кулаки налились нечеловеческими тёмными венами. В одном из глаз блестели искры сверхъестественной энергии. Рей Cinq сразу же встала в очень серьёзную стойку. Раз — она атаковала первой. Кулак попал в торс Кирби. Чуть прогнула его, зубы оскалились, чёрные волосы зашевелились. Рей получала в лицо очень жесткий удар, её отбросило так, что аж АТ-поле зримо замерцало, сглаживая урон. Девушка получила синяк на всё лицо — к счастью, он сошёл за пару минут. Кирби глянул на Рей и, как кажется, напугал её. — «Инстинкт моего отца призывает меня изнасиловать тебя», — в мыслях проговорил молодой человек, возвращая сейчас себе прежний вид. Вместо дьявольских лап у него теперь появились почти обычные человеческие — ступни просто крупные и с перепонки между пальцами. Вены пропали, а волосы занял прежнюю форму. Кирби поспешил развернуться своей обнажённой спиной и уйти. Потом он поговорил с оккультным отделом. — Лучше займись сексом с Лилим, — так Рэндольф называл Рей и её клонов. — Пар надо выпускать. — Я боюсь, что они могут забеременеть. Я не хочу, чтобы род Итаквы умножался. — Можешь не вливать в них себя. Можешь совершить грех Онана. Рей группой взялись за это. Рей Six, разумеется, в этом не участвовала, а вот все остальные вчетвером окружили Кирби. Рей I массировала яйца, налитые энергией, Рей II облизывала анус, Рей Cinq давала ему трогать свои груди. Рей Quatre целовала в губы и сосала язык. Именно Рей Quatre, как самая подверженная телесным желаниям, захотела сесть на член. Кирби лишил её девственности и трахнул очень энергично, заставил белоснежку с серебряными волосами покраснеть и особенно громко застонал в ответ. Член аж чуть подкрасился кровью. Это особенно возбудило. Кирби захотел, чтобы крови хлестало больше! В последний момент он всё-таки вынул свой член и оплескал светлым семенем ей грудь. — Когда я принимаю облик демона, моё семя становится чёрным, — Кирби после этого сел на кровать отдыхать. Рей ещё дрочили ему, облизывали соски. В результате на лица Рей I и Cinq ещё брызнул фонтан спермы. Сам Кирби вообразил, как он в облике чёрного демона жестоко насилует их всех одновременно с помощью видоизменённой физиологии. Именно такие мысли заставили его семя извернутся второй раз, а потом и третий. — «Я — часть своего отца! Ненавижу!» Кирби аж заплакал, лёжа голышом в окружение белых близняшек. *** Кровавая баня на одном из объектов Dagon Co в Сингапуре, о котором стало известно только сейчас из-за коррупции местного правительства и внедрения в него агентов культа. Фанатики-гибриды в униформе спецназа поливают всё из здоровых пушек. Они не сдаются, продолжая палить, даже когда мрут пачками. Синдзи разил их кинжалами. Виктор поливал свинцом с пары стволов в обеих руках. Клоны Рей нарезали АТ-полями и расщепляли в химический бульон. Антураж внутри офисного здания включал в себя холодные белые стены, шахматный пол, столики и стулья. Эти сумасшедшие спецназовцы прямо рычали и ревели, носились тут с бешеным топотом. Они точно что-то употребили. Оружие, судя по виду, точно взято у ООН, при этом — зачастую самостоятельно модифицировано. Кирби опустился за окном, наморозил в руке сосульку — поразил сразу двоих гадов в бронежилете. Рядовые сектанты-дагониты в лице мужчин и женщин, одетых в тёмные брюки и пиджаки, суетились с пистолетиками в окрестностях. В небольшой рощице перед окнами, гады захватили какое-то количество заложников из местных. — Часы де Мариньи! — Синдзи погрузил часть территории в стазис с помощью этого изобретения — наручных часов, чьи стрелки показывают неземное время. Против противников с АТ-полями они бы столь чётко не сработали, по крайней мере без Евы-01. Культисты, которые прижимали стволы к случайным прохожим, оказались с кинжалами, торчащими между чёрных очков, как только время возобновило свой ход. На всякий случай Синдзи также срезал им пистолеты одновременно с тем, как запустил такие в черепушки… Подготовленный чародей ордена Дагона обрушил взрыв, который разметал верхнюю часть официального здания. Среди приморских кварталов дико выли сирены полиции, шумели правительственные и военные вертолёты. Репортёры активно пытались пробиться поближе к месту событий. Культ спровоцировал беспорядки, полиция вышла на улицы с щитами наперевес. Провокаторы пытались использовать снайперов. — Бля, ты чё ли тут с Майдана, да? — прыгая по крышам, Виктор зашёл к одному такому за спину и прострелил затылок. Кровь брызнула с физиономии, которая явно указывала на чешуйчатую маму или такого же папу из моря… Камеры случайных свидетелей зафиксировали, как пара высокопоставленных колдунов вылетела прямо по воздуху от места разборки. В ритуальных мантиях, в сверкающих митрах и в зловещих масках, маги сконцентрировали вокруг рук свечение, чтобы обрушить сокрушительную атаку. Рэндольф взмахом своего жеста охватил их самих звёздным огнём, в результате чего адепты Ктулху сами мгновенно развеялись в мельчайшие, быстро исчезнувшие частицы праха. Улицы плотно залиты светом, воздух дрожит от жары и очень много шума. Через некоторое время Синдзи, Виктор и клоны Рей сидят под зонтиком и едят мороженое. Кирби и Ихт глядят на порт. Первоначально желая сравнить это место с его версией из 40-х, последний погрузился в воспоминания… Трагическая история Хорвета Блейна началась в баре Сингапура, в 1947 году. Едва войдя, он обратил внимание на пятерых джентльменов, сидевших тесной группой. Пожилой мужчина в тёмных очках и четверо молодых людей — все они что-то увлечённо обсуждали. — Возможно, нам сможет помочь мистер Блейн? Голос вдруг прозвучал дружелюбным и мягким, но вместе с тем в нём чувствовалась скрытая сила. Пятеро джентльменов смотрели на Блейна, ожидая ответа. Пожилой господин встал. — Наша дискуссия посвящена археологии, мистер Блейн, — продолжал он. — Позвольте представиться: профессор Лабан Шрусбери — из Америки. Не хотите к нам присоединиться? Ихт поблагодарил и, движимый любопытством, сел за их столик. Профессор представил своих спутников: Эндрю Фелан, Абель Кин, Клейборн Бойд и Нейланд Колум. — Разумеется, мы все знаем Хорвета Блейна. Мы с живейшим интересом читали ваши труды об Ангкор-Вате и культуре кхмеров и с ещё большим интересом ознакомились с вашими статьями, посвящёнными острову Понапе. В настоящий момент мы обсуждаем полинезийских богов. Скажите, не кажется ли вам, что морской бог Тангароа имеет то же происхождение, что и Нептун?. Всё это не предвещало беды. — А вы, оказывается, скептик, — заметил профессор Шрусбери, когда беседа зашла о реальности Ктулху и ему подобных богов. — Боюсь, у меня просто научный склад ума, — ответил Ихт-Блейн. — Но мне кажется, это могут сказать о себе все присутствующие здесь, — усмехнулся старик. — Вы хотите сказать, что верите в эти сказки? — Мистер Блейн, я иду по следу Ктулху более тридцати лет, — можно было сказать, что Шрусбери внимательно взглянул на Блейна, если бы старик не был слеп в обычном смысле этого слова. — Раз за разом я, как мне казалось, закрывал ему доступ в наш мир, и раз за разом оказывалось, что я ошибся. Профессор развернул нарисованную от руки карту. Ихт-Блейн с любопытством взглянул на неё: — Карта создана рукой не дилетанта, а человека, отлично знающего своё дело — вот только географические представления рисовавшего явно устарели на несколько столетий. Ява и Борнео, — Ихт-Блейн узнал острова. — Это наверняка Каролины, а здесь стоит точка. Никак не могу разобраться в координатах. — Их нет, — сухо заметил профессор. Ихт-Блейн вскинул на него глаза. — Откуда вы это взяли, профессор? — У одного древнего старика. — Думаю, что он действительно был очень стар… — Примерно полторы тысячи лет, — без тени улыбки сказал профессор. Ихт-Блейн тогда ещё не знал, что была потревожена тень самого Альхазреда. — Скажите, а это место вы узнаете? — Нет. — В таком случае нам понадобятся данные ваших исследований, мистер Блейн. Вы не раз бывали в Океании, переезжали с острова на остров и наверняка встречали изображения рыбообразных или лягушкообразных туземных богов. В том районе есть один остров, который, судя по моим данным, и является точкой, откуда берут начало верования в этих существ, либо же он максимально приближен к этой точке. — Понапе, — моргнул Блейн. Шрусбери кивнул: — Понимаете, — продолжал профессор, — я был на том Чёрном острове. Он не нанесен ни на одну географическую карту, поскольку он лишь изредка поднимается из глубин океана. К сожалению, в своё время мне не удалось полностью уничтожить взрывом остатки строений на этом острове, поэтому придётся искать его вновь. Я уверен, что на этот раз мы его найдем, и помогут нам поделки с изображением амфибий, которые встречаются у народов Полинезии. Домой Блейн пришёл, погруженный в глубокое раздумье. Профессор упомянул пару слов, которые заставили разбирать бумаги родного дедушки Уэйта, поскольку Блейн — это фамилия приёмных родителей из Бостона. Дедушка Азеф Уэйт, которого Ихт никогда не видел, погиб вместе с бабушкой, отцом и матерью во время катастрофы, обрушившейся на родной город. В то время Ихт был ещё младенцем и находился в гостях у родственников в Бостоне, которые усыновили его после трагической смерти родителей. В пакете находился старый дневник с несколькими вырванными страницами, письма и кое-какие документы, а также тетрадь, на которых рукой деда было написано: «Заклинания», а в углу чужой рукой было приписано: «К Дагону»: «Именем глубин Й’ха-нтлеи — и их жителей, ибо Один властвует над Всеми; Именем Знака Киш — и того, кто повинуется ему, ибо Он есть его Хозяин; Именем Входа в Йих — и тех, кто использует его, кто ушел и кто придет, именем Того, к Кому Он Ведет; Именем Того, Кто Должен Прийти… Пф’нглуи мглв-нафх Ктулху Р’льех вгах-нагл фхтагн». В последней строчке Ихт обнаружил два уже известных слова — слышал их от профессора Шрусбери… Ихту приснилось, что он наблюдает за событиями, происходящими где-то в космосе, среди звёзд и планет. Битва между гигантскими существами, все время меняющими свою форму — они превращаются то в столбы света, то в светящиеся шары, а иногда расплываются в виде облаков. Эти массы света сталкиваются с другими такими же массами, меняя при этом не только свою форму, но и цвет. Их размеры чудовищны. Время от времени один из участников сражения проваливается куда-то прочь, превратившись в сгусток плоти, который, в свою очередь, также всё время меняет форму… — «Старшие Боги победили Великих Древних и низвергли их в низшие планы бытия! В нижний мир! В мир людей!» Ихт отнюдь не был обрадован приближением к Чёрному острову и в любом случае не разделял спокойной уверенности генерала. Наконец где-то после полудня впереди показался островок, и вскоре от эсминца отошли две шлюпки — в первой сидели профессор Шрусбери, Фелан, Кин и сам Ихт; во второй, где находилось необходимое оборудование, плыли Бойд, Колум и ещё двое матросов с эсминца. Корабельные орудия нацелены на остров. Ихт даже не удивился, обнаружив, что Чёрный остров представляет собой верхушку того самого храма, что он видел во сне. Он был именно таким — с огромной дверью, за которой зияла бездонная чёрная дыра, откуда медленно выползали клубы зеленоватого тумана. От вида величественных руин захватывало дух. На земле валялись огромные расколотые камни и куски колоссальных зданий, разрушенных, судя по всему, взрывом. И камни, и почва вокруг них выглядели совсем чёрными и производили ужасающее впечатление — поверхность камней испещрена странными иероглифами и жуткими рисунками. Само здание построено так, словно на свете не существовало законов евклидовой геометрии — стены сходились под невероятными углами и в немыслимых плоскостях. Перед высадкой профессор Шрусбери обратился к своей команде: — Я считаю, взрыв сможет полностью перекрыть вход или уничтожить его стражей, из чего следует, что в любую минуту, как только из глубины начнёт подниматься нечто, мы должны быть готовы к быстрому отступлению. Другие для нас не опасны — у нас есть Знаки и заклятия, однако от Того, кто спит в глубине, нет спасения. Поэтому не будем терять время и начнём минировать вход. Поверхность острова оказалась мягкой и вязкой. Влажная грязь ещё не успела подсохнуть под лучами солнца — кроме того, над островом висел влажный зеленоватый туман, распространяя удушливый животный запах — при том, что он был не едко-мускусным, а скорее напоминал смрад заброшенного кладбища. После яркого солнца и морской свежести воздух острова показался отвратительным, что можно было объяснить сочетанием здешнего запаха с высокой влажностью и испарениями от древних камней. Отряд быстро приступил к работе. Профессор Шрусбери бдительно следил за чёрной пастью пещеры, видневшейся за разломом в двери. Было ясно, что он ожидает опасности с той стороны, хотя и в окружающих водах океана опасностей было достаточно — орды глубоководных и шогготов наблюдали с расстояния. Они, кажется, были уверены, что Ктулху сам накажет таких наглецов. — Он приближается! Ихт поднял взгляд. Из глубины тёмного прохода начал струиться слабый зеленоватый свет, точно такой, какой он видел во сне. Возникло отчаянное желание не броситься вслед за остальными прочь от пещеры, а нырнуть в эту чёрную бездонную яму, сбежать вниз по каменным ступеням, туда, где находится проклятый Р’льех и где спит Великий Ктулху, дожидаясь того дня, когда он сможет подняться на поверхность и захватить власть над вселенной! Это длилось всего лишь мгновение. В следующую секунду он обернулся на крик профессора Шрусбери и устремился за остальными прочь с этого жуткого острова, при этом испытывая глубокое убеждение в том, что избран стать жертвой призрачного существа, которое сейчас выбирается из недр. Ихт последним вскочил в шлюпку. Сначала увидели щупальца, которые медленно, с хлюпаньем и чавканьем выползли из-за массивных камней. Вот так тяжело ступает по жидкой грязи это гигантское существо. Затем зелёный свет стал ярче, и в проходе показалась текучая, бесформенная масса, из которой торчали тысячи извивающихся щупалец. Над этим уродливым телом возвышалась столь же аморфная, огромная голова, посреди которой горел хищный, злобный глаз. Донеслись звуки рыгания, в которые вплетались вой и пронзительный свист. Ихт закрыл глаза — тогда у него ещё были веки — ибо не было сил смотреть на монстра, который уже являлся во сне! В этот миг профессор Шрусбери дал команду. Раздался оглушительный взрыв. То, что уцелело после предыдущего, давнего взрыва, теперь взлетело на воздух, распавшись на тысячи кусков. Конечно, была разорвана и тварь, показавшаяся в проходе, к тому же её придавило упавшими сверху обломками каменных блоков, расплющив останки в лепешку. Однако, к невыразимому ужасу, когда дым от взрыва рассеялся, всё услышали все тот же вой, писк флейт и мерзкое рыгание. Массивное чудовище, которое только что превратилось в месиво, прямо на глазах формировалось заново, восстанавливая свой первоначальный вид! Профессор Шрусбери помрачнел, но не сдался. Генерал Холберг, с биноклем в руке, встретил отряд на палубе. — Ужасное зрелище, профессор Шрусбери. План «Б»? Профессор кивнул. Генерал картинно простёр руку. Тварь, оставшаяся на острове, продолжала увеличиваться в размерах. Поднявшись выше башен храма, она сделала шаг к воде. — Мерзость какая, — буркнул генерал Холберг. — Что это такое, профессор? — Не знаю, возможно, представитель внеземной цивилизации, — устало ответил тот. — Боюсь, что и ваше оружие окажется против него бессильным. — Этого не может быть, сэр. — Спорить с военным бесполезно, — пробормотал профессор. Тем временем «Гамильтон» набирал скорость, удаляясь от острова. — Авианосец ждёт сигнала, сэр. Самолет готов к вылету. Как только отойдем на безопасное расстояние, начнем. На острове чёрная громада заслонила собою солнце — теперь она уменьшалась в размерах, но так казалось потому, что эсминец быстро удалялся от острова. Вскоре сам остров скрылся из виду — вдали маячил лишь чёрный монстр, окутанный зелёной аурой. Сверху послышался гул самолета, взявшего направление на Чёрный остров. — Вот он! — крикнул генерал. — Прошу всех отвернуться. Даже на таком расстоянии это опасно для глаз! Все послушно отвернулись, кроме Шрусбери. Через несколько секунд послышался грохот взрыва. Ещё через несколько секунд эсминец накрыло взрывной волной… — Теперь можете смотреть, если хотите, — разрешил генерал. Все обернулись. Там, где только что находился Черный остров, к самому небу поднимался гигантский гриб, огромное облако, превышающее размерами сам остров. Небо окрасилось в белые, серые и темно-желтые цвета — надо сказать, это было красивое зрелище. — «Я знаю, что такое Хиросима, знаю, что произошло на атолле Бикини, поэтому я знаю и то, какая сила обрушилась на зловещий остров, который, в последний раз поднялся из глубин Тихого океана». — Это была бомба Декстера, способная разрушить целый архипелаг, — приговорил один из группы. — Думаю, там никто не выжил, — спокойно прозвучал генерал Холберг. — Молю Господа, чтобы вы не ошиблись, — Шрусбери пронизывал окружающее пространство своим экстрасенсорным взором, и тот факт, что он ясно ничего не видел в данный момент, всё-таки успокаивал. Прошло уже несколько месяцев, а Ихт по-прежнему хорошо помнил, каким серьёзным и мрачным был профессор Шрусбери, когда они прощались. Помнится, старик говорил какие-то ободряющие слова, но Ихт его не слушал: — Возможно, Его уничтожил атомный взрыв. И все же мы не должны забывать, что это существо прилетело к нам из другого мира, где властвуют свои законы. Нам остается лишь надеяться. — «Во всяком случае, профессору удалось если не уничтожить Ктулху, то хотя бы не дать ему проникнуть в наш мир». Они расстались там же, где встретились — в Сингапуре. Ихт уехал в Камбоджу, оттуда — в Калькутту, потом — Тибет, откуда снова вернулся на побережье и взял билет до Америки, движимый страстным желанием выяснить судьбу родителей. — «Из нас шестерых только меня не терзают сомнения. Однако я уверен не в том, что существо с Чёрного острова погибло, а в том, что оно выжило. Внутреннее чутье подсказывает, город Р’льех по-прежнему существует в глубинах океана или в ином измерении, возможно, разрушенный, но не уничтоженный. Его обитатель по-прежнему жив в том или ином обличье. Почитатели Ктулху, разбросанные по всему земному шару, по-прежнему молятся своему божеству». Ихт вернулся домой с твёрдым намерением выяснить, почему он ощущает себя сородичем глубинных жителей, почему его так волнует судьба Ктулху, о котором говорили, говорят и будут говорить вновь и вновь: «Пф’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’льех вгах-нагл фхтагн». Ихт приехал в Массачусетс, чтобы узнать, почему его мать всю жизнь носила густую вуаль, что значило происходить из рода Уэйтов из Инсмута и почему этот город был разрушен летом 1928 года, когда погибло много его жителей, в том числе — его родители. — «Ибо в моих жилах течёт их кровь, кровь Глубинных жителей, следствие противоестественных браков, происходивших из Океании. Я знаю, они ненавидят меня как предателя. Что ж, я это заслужил. И всё же как хочется спуститься в глубины океана, чтобы самому увидеть славный город Й’ха-нтлеи, что расположен под Рифом Дьявола, или великий Р’льех, что лежит близ острова Понапе! Но я не могу, ибо на мне лежит печать изменника! По ночам я слышу их голоса: «Хорвет Уэйт! Хорвет Уэйт!» Интересно, сколько им понадобится времени, чтобы меня отыскать?» Напрасно профессор Шрусбери тешил себя надеждами. Битва со Старшими Богами была для Ктулху куда более серьезным испытанием, чем какая-то атомная бомба Амброза Декстера, уничтожившая Чёрный остров. А ведь та титаническая битва в космосе длилась очень долго, прежде чем всесильные Старшие Боги сломили сопротивление Властителей. В течение многих недель после ужасного открытия, Ихт спрашивал себя: — «Кого из нас они отыщут первым? Как это произойдёт? Думаю, что они не пойдут на грубое насилие и не станут совершать какие-нибудь ужасные преступления, которые сразу привлекут внимание профессора Шрусбери и остальных». Вот — он получил ответ на этот вопрос: «Глочестер, Масс. Преп. Абель Кин, недавно принявший духовный сан, утонул сегодня во время купания недалеко от Глочестера. Он всегда считался отличным пловцом, однако по неизвестной причине ушел на дно прямо на глазах купающихся. Его тело до сих пор не обнаружено…» Теперь он спрашиваю себя: кто следующий? — «И сколько пройдет дней, прежде чем те, кто служит Ему, заставят меня искупить свою вину в чёрных глубинах, где спит Великий Ктулху, дожидаясь того дня, когда он поднимется на поверхность, дабы установить свою власть над сушей, водой и всеми, кто их населяет, как это было прежде и будет вновь?» Сейчас Ихт был уверен: — Я прожил так долго, потому что я зачем-то нужен им… *** Пилот Первой в одних трусах лежал на кровати, раскинув ноги и вставив в уши провода смартфона — с меланхоличным выражением наедине с собой он прослушивал очередной трэк: Fly alone into the dark And the cloud of memory To see the world and angels Be hurled into the sea Of misery and cease to be. Black bird fly, rise very high To a place above the sky Take me away, lead astray Where I find another day. Fly high to a place above the sky Fly away where I find another day. Black bird fly, rise very high To a place above the sky Take me away, lead astray Where I find another day. Fly high to a place above the sky Fly away where I find another day. The Black Bird Carry me on its wings To a place beyond the flood of memory The Raven of Dispersion from A'arab Zaraq fly in ecstasy. — Эй, Синдзи! — заглянула к нему Мана. Облачённая в лёгкое платье, с тёплым выражением чистого лица и звонким голосом она воплощала саму юность и весеннюю любовь. Синдзи не ответил. — Эй, герой из героев! — подбежав к нему, Мана помахала перед глазами. Паренёк моргнул. — Да слышу я, — он вытащил наушник. — Что? — Ты что слушаешь? — полюбопытствовала Киришима, наклоняясь к нему. Синдзи остановил взгляд на вырезе платья, где частично выглядывали холмики нежных грудей. — Снова «Therion»? — Ага — «Raven Of Dispersion» [1]. — Слушай, Мисато-сан предлагает нам поглядеть на наше новое оружие… — Это приказ или просьба? — потянулся Синдзи. — Э, она не уточняла, добавила только, это не официальная презентация, так сказать, только первый пробный запуск… — рассказала Мана. — Если это не приказ — а просьба, я её проигнорирую, мне не интересно смотреть на очередную вундервафлю, — отказался Синдзи. — Ну слушай, это же невежливо! — боевая подруга протянула руку. — Пойдём! Я тоже ненавижу войны, но люблю оружие — только оно спасает нас! Синдзи нехотя встал и убрал смартфон. — Я надеюсь, это то оружие, которое поможет нам вернуть Каору! — Очень возможно! Мана чмокнула Синдзи в щёчку — не удержалась. — Давай, не будь таким хмурым! Мне это так неприятно! Синдзи тут же задумался над её поведением, нехотя доставая из шкафа одежду, более подобающую для явления в командный центр. Надо сказать, Мана открыто любовалась им и как женщина пожалела, что Синдзи сейчас надо всё же одеться. — «Сейчас Аска больше увлечена Виктором — ей нужно разнообразие», — раздумывал Синдзи о своей и о чужой личной жизни. — «Каору нет и он может не вернуться, Мана могла бы вернуть меня, ради этого она вокруг крутится?» Синдзи ничего не имел против Маны — они друг другу нравились, простую и добрую, весёлую и искреннюю, боевую подружку он мог полюбить и оценить куда больше циничной и сложной Аски. Главной помехой вставало желание Маны полностью владеть его сердцем, как он понял. И именно владеть сердцем — да, страстная Киришима была бы даже не против, чтобы он время от времени спал с кем-то ещё — даже с Каору, но она не могла согласиться с тем, чтобы он любил этого кого-то также сильно. А Синдзи любил Каору больше Маны — идеального юношу он любил больше всех, даже больше себя. — Знаешь, Мана, я тут кое-что подумал… — О чём? — О любви, — Синдзи накинул тонкий пиджак со знаком NERV. — По-моему романтическая литература, говоря о любви, забывает отметить, что любовь имеет свою степень. Она ошибочно делит чувства людей либо на «низменную похоть», либо на «высокие чувства», забывая, кажется, отметить, что между двумя этими отметинами можно поместить много чего. Вот одного я могу любить больше другого. Или я могу любить двух одинаково. — Я поняла, согласна, — разделила точку зрения Мана. — Ты знаешь, дорогая, кого я люблю самой полной и самой возвышенной любовью из возможных, — продолжал Синдзи, — и никого другого я не смогу любить так. — Я вовсе не претендую на место твоего «самого-самого», в этом ты можешь не сомневаться, — Мана доброжелательно глядела на своего бывшего парня. — Я знаю, что с Каору-куном ты тоже будешь счастлив. Раз мы любим друг друга так или иначе, я желаю тебе всяческого благополучия! Поверь, я тоже хочу, чтобы Каору-кун был снова с нами! — Я не сомневаюсь в тебе! — Синдзи со слегка просветлевшим лицом протянул руку к Мане, она взяла его за ладонь, очень нежно, и приложила себе к сердцу. Вскоре они вошли в командный центр NERV и поднялись на мостик. Сегодня здесь работало множество сотрудников. Синдзи искал взглядом отца и мать, однако не нашёл, Зкаубы, Рей и Рэндольфа тут тоже не обнаружилось. С ними прибыли прочие пилоты-люди, никто из них точно не знал, что из себя представляет новое оружие. Кенске всё уже утратил в работоспособности по части разнюхивания тайн после плена. Именно работа над этим проектом постоянно отвлекала оккультный отдел от ритуала по поиску Каору. Ребята все собрались за спиной Мисато, в этот раз заметив, что Шигеру, Майи и Макото нет на своих местах. Их заменяли те три девушки, связанные с Кадзи. — Твоя мама, Синдзи, на месте, — непонятно сказала Мисато, быстро обернувшись к названому и снова посмотрев на главный экран. На нём изображалась внушающих размеров конструкция, расположенная на земле, толком её было сложно разглядеть, но это было нечто вроде космического крейсера, во всяком случае, именно с таковым устройством она вызывала ассоциации. Виктор первым понял, что это такое. — Это чё? Звёздный разрушитель? — присмотрелся Тодзи. — Уж лучше бы сразу Звезда Смерти! — проговорил Синдзи. — Это «Autonomous Assault Ark Wunder», — представила Мисато, — или просто «Wunder» — «чудо»! — «Ага!» — догадки сержанта Северова подтвердились. — «Из Третьего Ребилда завезли!» — Вы так назвали супер-оружие, пф! Как творожок для детей, честное слово! — Аска отнеслась к чудо-вооружению скептичнее даже Синдзи. Она вместе с прочими пилотами всё пыталась рассмотреть через экраны данный механизм целиком — пока что она видела металлические крылья, нос, формой похожий на вытянутую голову рыбы, странную белую спираль, проходящую под громоздким вытянутым корпусом, и всё это обладало самыми громадными размерами даже по сравнению с Евангелионами! — А как ещё нам его величать? — Мисато чуть улыбнулась. — Ну там, блин… Гигантус Разрушитель Миров или Молот Супербога-Императора! — предложила Сорью. Мисато тепло посмеялась: — Мы не любители пафоса! — Мисато-сан, — обратился Виктор, — раз этот «AAA Wunder» способен противостоять целям уровня Ев, Кайдзю и Ктулху, он же генерирует АТ-поле? Надеюсь оно значительно сильнее АТ-поля обычной Евы и это судно также опасно в бою, как выглядит? — Я потом вам расскажу подробно про «Wunder». Сейчас это первый запуск, и он ещё не доработан, но в теории, да, «Wunder» должен быть сопоставим с Семенами Жизни — то есть с Адамом и Лилит, с Рей I и с Каору, с Армаросом и ими подобными Высшими существами, — так разъяснила Мисато [2]. — Если вы правы, то полная сила «Wunder», как минимум, способна разрушить планету? — рассудительно уточнил Синдзи, теперь его скептицизм весомо поубавился. — В теории — да, — кивнула ему Мисато, — но мы не будем разрушать нашу планету, вражескую — может быть. — Ого, это должно быть круто! — обрадовался Кенске. — Надеюсь вы доведёте его! — Не волнуйся, Айда-кун, сделаем! — пообещала командующая со всё той же доброй улыбкой. И даже как-то не верилось, что эта женщина берётся командовать такой мощью. — Мда… — Виктор не мог не отметить, что появление «Wunder» ещё сильнее устрашит Российско-китайский альянс. — «На фоне их устаревших Ев и недо-Кайдзю, силы NERV-Европы будут тапком, занесённым над мелкой блохой!» Благо сам Виктор верил, лидеры NERV (вернее внутренний кружок WILLE), чтобы там не делали политики США и Запада, не ставят иных целей, кроме как борьбы за человечество посреди этого мрачного будущего, где есть только война. — В идеале «Wunder» должен стать нашим новым штабом! Он может нести все наши Юниты и много чего ещё, — продолжила с удовольствием рассказывать Мисато. — Я так понимаю, это и есть то оружие, о котором вы нам всё время рассказывали, — поняла Мана. — А что ещё? — И при его завершении мы встанем во все оружия против Ктулху? — с надеждой спросил Синдзи. — И сможем приступить к ритуалу открытия врат на Борею? И так мы вернём Каору-куна? Попробуем? — Да, именно так я планирую! — с огнём в глазах посмотрела на него Мисато. — Мы вернём моего сына и твоего парня, и разъебëм нахуй этих чёртовых Ктулху — и выкинем их с матушки Земли вместе с Армаросами и прочими Ньярлатхотепами! И это напугает Тэтан и Несущего разрушения — они не будут лезть в дела Земли! — Как я этого ждал! — Синдзи не верилось, он разделил с командующей пламя подлинной отваги в глазах. — Наконец-то мы будем действовать! — Мы с тобой! — хлопнул его по плечу Виктор. — Хоть в ад! — Тодзи хлопнул лучшего друга по второму плечу и дал это сделать Кенске. — И об-братно, блин! — важно уточнил последний. Мана взяла героя за руку: — И я внесу свой посильный вклад! — И мы скромно! — добавила Мари. — Чё сразу скромно-то? — не согласилась Аска, наматывая волосы на палец. — Я думаю мочить вражин активно и разрушительно! — Не сомневаюсь, красавица! — Гляди планету не раскатай! — бросил ей Асари. — Мы поможем делу её обороны! — Угу! — согласился Мусаши. — Это точно! — Да, я очень рад! — довольный Синдзи оглядел друзей-соратников, протянув к ним руки. Они все поддержали друг друга рукопожатиям и разделили радостную отвагу. — С удовольствием зададим жару этим хентайным монстрам! Процесс шёл своим чередом. Синдзи занервничал, ведь если бы что-то пошло не так, это отдалило бы встречу с Каору. На экранах появился мостик «Wunder», где под странным красным сводом, на местах сидели его учитель, отец и мать, с ними за терминалом находились Зкауба, уже ранее знакомые трое лейтенантов в лице Майи, Шигеру и Макото, кроме них там ещё расположилось четыре человека — бледнокожий молодой парень с чуть плоским и угловатым лицом и тёмными немного кучерявыми волосами, смугловатый лысый упитанный мужик с чёрной козлиной бородой, зрелая темнокожая женщина с длинными волосами в хвосте, возможно бывшая мулаткой, и молоденькая пухлогубая девушка с подкрашенными волосами светло-розового цвета (лишний раз напоминая, что в NERV максимально уважают индивидуальность сотрудников!). Синдзи прочитал на другом экране имена последней четвёрки — Хидэки Тама, Кодзи Такао, Цумире Нагара и Мидори Китаками — ему они раньше на глаза не попадались. Он вспомнил, как Майя жаловалась на неуклюжих новобранцев, рекрутированных NERV после многочисленных потерь в битве за Японию. Рей Аянами — и какую-либо другую из Рей — он не обнаружил на мостике. — Аянами тут? — тихо спросил Синдзи. — Да, она охраняет штаб от неожиданных атак, — ответила Мисато между делом. Раздавались команды — как понял Синдзи, этот чудный «Wunder» должен сейчас взлететь. — По сути это огромная Ева, — следом кратко пояснила Мисато. — Только соединяет в себе наши технологии, технологии Предтечей, технологии йаддитов, технологии Тэтант. Это чудо четырёх рас. SEELE задумали его как основу для очередного Истинного Евангелиона на случай, если Шестая, Тринадцатая и Армарос не сдюжат. Мы же переделали «Wunder» для себя. Наконец, по прошествию всех подготовок, «Wunder» стартовал: вокруг него проявилось марево АТ-поля, нечто вроде полупрозрачного гало исказило воздух над ним — так кибернетический левиафан поднялся в воздух. Это вызвало возмущение ветра, но не столь сильное, как можно было ожидать от такой громадины. Синдзи точно не знал, где происходит запуск, но далеко от штаба — так как камеры высоко парящих дронов показывали далеко идущую незнакомую местность. В воздухе с разных ракурсов наконец получилось составить полное впечатление об этой машине. Верхние части ковчега вызвали ассоциации с корпусом самолёта или космического корабля. Нижняя сторона напоминала спиральную грудную клетку, которую можно увидеть насквозь. «Wunder» шире раздвинул крылья — они обладали преимущественно серым цветом, от их концов вытягивались такие же неподвижные «перья» в числе пяти, они формой напоминали широко растопыренные пальцы двух огромных и плоских рук. Эти крылья находились ближе к носу. Их размах составлял более километра с половиной. Основное «тело» судна от названого носа до острого хвоста тянулось километра два и состояло из вышеназванной спирали костного цвета, накрытой сверху корпусом с надстройками. Так «Wunder» вызвал ассоциации уже со скелетом птицы или рыбы — в задней части вниз выходили полностью механические придатки «ног» или «задних плавников», они обрывались и были значительно короче и меньше передних «крыльев». Над последними сверху возвышалась здоровенная круглая спутниковая тарелка. Ещё две такие тарелки направляли вверх свои антенны над надстройками, скрывавшими основания крыльев. Как продолжения этих крыльев вперёд вытягивались два дополнительных обтекаемых носа, отдалённо напоминавшие, по манере расположения и форме, двигатели винтовых самолётов, они были длиннее среднего носа и громоздились чуть выше. Спиральный разрез ковчега от «грудной клетки» до хвоста сильно напоминал сперматозоид. Ещё — если смотреть на «Wunder» сверху — он смахивал на крылатый посох Кадуцей, принадлежащий греко-римскому Гермесу-Меркурию — было ли это случайным сходством или всё же что-то значило? — подумал Синдзи. Полностью металлический корпус преимущественно был светло-серым и приглушённым красновато-розовым, его же спираль наводила мысли об органическом происхождении, да и прочие намёки на живые организмы в его «теле» следом подкрепляли эту мысль. — Мы хотим видеть его боеспособность, — затребовала Аска. Полёт происходил нормально, «Wunder» преодолел Альпы, именно эти горы значились на интерактивной карте, как отметил Синдзи. — Будет тебе, красавица, — сказала Мари. — Нет, Мари. Сейчас, Аска, мы не намерены испытывать его боевые возможности, — бросила на них взгляд Мисато. Однако судьбе было решено распорядиться иначе. — Фиксирую неопределённый синий спектр! Двадцать километров над нами! — вдруг объявила Мидори, глядя на приборы слежения. Она уточнила данные. — Не прошло и получаса! — закатил глаза Рэндольф. — Каким ужасам неймётся? — Спокойно! — скомандовал Кодзи мужским басом. — Никому не теряться! Не успел он закончить говорить, как вокруг относительно медленно летящего «Wunder» возник круг светлых километровых крестов. — Неизвестное воздействие нас окружает! — перепугался уже Тама. Гендо, Юй и Рэндольф остались спокойны, определить эмоциональное состояние Зкаубы не предоставлялось возможным. В командном центре подняли тревогу и начали приводить силы в полную боевую готовность. Спустя несколько секунд кресты вытянулись, искривились и стали вытягивать дополнительные перекладины. Объединившись ими, эти загадочные структуры выстроили протяжённую сетку из испепеляющего света высотою в километры — она тот час стала сжиматься, с силой ядерного взрыва уничтожая всё, что в неё попало. — Нам нужно выслать им Первую и Аянами I! — предложил кто-то из людей в командном центре. — Нет! Погодите! Это может быть попытка выманить Рей I из штаба! — отвергла Рицуко. — Верно! — согласилась с ней Мисато, дроны уже не смогли ничего показывать за сжимающейся сеткой, куда попал «Wunder», вознёсшееся облако огня и ударная волна следом смели все аппараты слежения. — Мы… буд… …аться! — отозвалась Юй сквозь сильно забарахлившую связь. — «Мама! Учитель! Отец!» — несмотря ни на что Синдзи испугался за родителей и за Рэндольфа. Мисато отдала приказ техническому отделу: — Подготовить все Юниты на страже! Открывай портал в ангар, — следом повелела она Синдзи. — Занять Юниты! — приказала она всем пилотам. Сетка упёрлась в АТ-поле «Wunder» и перестала сжиматься, ей удалось только захватить гигантское судно. На мостике Рэндольф быстро переговорил со Зкаубой и Юй, после чего они стали отдавать приказы уже своим подчинённым. В тех местах, где перекладины крестов сформировали связи, раскрылись горящие подобия зениц. — Они усиливают резонанс! — покрылся потом Макото. — Они пытаются порваться! — Ничего, это мы прорвёмся! — отмахнулась Юй. — Давайте, Нагара! — Есть, капитан! Повинуясь отважной рулевой, весь громадный «Wunder» в огне и взрывах поднял нос и устремился почти вертикально, при этом подобное никак не отразилось на экипаже, командование и пилоты прямо так и остались на своих местах. Сетка света как бы потянулась следом за «Wunder», стараясь его замедлить, местами она потускнела и стала расходиться. — Клоны, в бой! — попутно приказал Рэндольф. — Мы сейчас вырвемся! — обрадовался Макото. — Должны! — цедила Цумире. — Капитан, может нам снижать напор основных N2-двигателей? — взволнованно завертелся Тама. Перед ними сеть ещё сильнее порвалась. — Не нужно! — Но мы ещё не… — Справимся! — настояла Юй. — Ева, майор Картер! — доложила Майя. — Запускайте! — приказал тот. — Она доломит эту ерунду! Не успели Евы Рей вступить в дело, как «Wunder» окончательно прорвал сеть, это вызвало множество крестообразных взрывов, испепеливших всё в десятках километрах, однако невредимый ковчег поднялся выше облаков и выше расходящейся сжигающей и сметающей волны. — Кодовое имя цели «Немезис!» — наименовала Юй. — Приближайтесь к Немезисам! — Да, их положение не изменилось! — Мидори назвала координаты. — Пф! Считай, девочка, руку протянуть! — бросил между делом Кодзи. «Wunder» ускорился, оставляя землю и масштабный взрыв далеко внизу. Системы обнаружения на экранах в прицеле отобразили Немезис, скрытый от обычного взора. — Лицевые позитронные орудия наведены! — доложил Шигеру. — Пока этого хватит — огонь! — приказала Юй. Её глаза горели. — Сотрите этот хлам! Создательница Евангелионов уже поняла, с чем они имеют дело. — Есть! — Шигеру дал залп. Выстрелы энергетических орудий пронзили небеса — последующие за ними сферические взрывы разошлись в десятках километрах выше судна. Тогда за ними проявились здоровенные додекаэдры, они походили на хрустальные, но на самом деле были не твёрдыми — просто так выглядело световое искажение. — Группа-клон докладывает: визуально фиксирую фазовые сдвиги пространства! — Рей Cinq первой устремила свою Еву вперёд к «Wunder», расправив широкие чёрные крылья. В правой руке своей боевой машины она сжимала рукоять длинного ятагана из цельного куска серого металла, а на пару ему в левой несла громоздкую пушку — «Tenshi no Sebone», чей футуристический ствол отдалённо напоминал механический позвоночник. — Сейчас появится! — предугадал Гендо. — Я буду атаковать! — Рей Cinq стала наводить TNS. Остальные три Евы следовали за ней. После падения сетки и завершения выстрелов связь со штабом благополучно восстановилась, со множества камер в наземном командном центре увидели происходящее. Синдзи раскрыл портал. Пока происходила синхронизация прочих пилотов, ему было достаточно сесть в Первую. Сейчас спокойно обошлись без заливания LCL — специальный запуск такому пилоту более не требовался. — Синдзи, сразу перенесись на место боя! — командовала Мисато. — Будь готов отступать в любой момент! — Есть! Не успели клоны дать хоть один выстрел, как додекаэдры рассыпались на пропавшие сразу осколки, как пробитые колдовские защиты Рей во время недавних тренировок. За ними частицы света достигли настоящих Немезисов — и они стали зримы для глаз: непонятные нападавшие не походили на живые организмы, тёмные, то были скорее какие-то механизмы — их основные «тела» состояли из сложенных серых дисков с большим числом плоских щитков, торчащих в обе стороны по периметру. С обеих сторон из середины выходили длинные тёмные ленты. Всего этих «аппаратов» оказалось четверо. Рей Cinq пальнула из TNS — многогранное АТ-поле первого нападавшего почти успешно отклонило большую часть выстрела — молниеносный импульс ушёл в сторону, отбив пару лент у летящего следом Немезиса. Остальные клоны держались подальше, чтобы не попасть в ловушку, подобную «центру хиральности». — Дай я! — мимо пронеслась Ева-01 — Синдзи первым вступил в ближний бой, взмахом массивной катаны располовинил противника. Брызнула «кровь», следом мечник заметил на корпусе разлетевшегося Немезиса множество красных полусфер у основания каждого щитка. — «Сколько ядер!» Сегменты с ними начали распадаться, каждый был самостоятельной боевой единицей! — Захватите живым хоть одного! — выкрикнула Рицуко. — Так точно! — отозвалась Рей Cinq, одновременно встречая следующего Немезиса ятаганом Барзаи. Загнутое массивное лезвие, окутанное подобием огней святого Эльма, легко рассекло АТ-поле. Противник весьма здоровых габаритов на огромной скорости налетел прямо на свою смерть — мистическое оружие Нулевой запросто пробило корпус, Немезис оказался пронзён насквозь, из «раны» изверглась красная жидкость. Рей Cinq решила, его уже не захватить живым, она удержала врага перед собой телекинезом, вырвала Ятаган и снова обрушила, крест на крест разрубив диск парой ударов. Ещё больше «крови» вырвалось под давлением, пульсирующий Немезис распался четвертованным… Остальные три Рей сейчас перехватывали сегментарных Немезисов! Рей Cinq решила взять следующего врага, и выпустила несколько колдовских светлых линии, стараясь опутать ими третий летящий мимо объект — изгибаясь в воздухе, они окутали цель клеткой. Остальные три Рей подлетели к ней, чтобы вложиться от себя в возведение пленяющего барьера. Не успели — Немезис прорвался через эту ловушку. — Весьма силён! — озвучила Рей Cinq. — Поймаю! Часы де Мариньи! — Синдзи материализовал на руке Евы циферблат. Он воспользовался способностью замедлять ход времени. Вражеские единицы — чем бы они ни были — дотянулись своими лентами до «Wunder», они выбросили их километра на три и захватили крылья. С их концов исходили десятки более мелких лент, напоминая ладонь с пальцами. Синдзи и Виктор вспомнили Ангела Зеруила из первой причинности / из аниме — у него были такие же «кисти». — Стоять! Синдзи ухватил руками Евы ближайшего гада, от центра того до края диска отходило порядок шестидесяти метров, высота этой «летающей тарелки», скорее всё же имевшей форму таблетки, составляла порядка метров двадцати. Синдзи окутал её АТ-полем, срезав ленты, протянутые за пределы этой области. Следом за этим пилот-маг сделал мечом портал — и встретил последнего Немезиса лезвием из этого самого портала. Пробивая его корпус, он отворил ещё одну дверь — на этот раз в недра космоса; незваного гостя изорвало на мелкие обломки, одновременно с серией взрывов, затянув в недра космоса. Синдзи закрыл все порталы. — Всё! — пилот Первой держал последнего нападавшего в стазисе благодаря Часам. Весь бой завершился за восемьдесят секунд. Внизу от выжженной местности поднимались пыль и дым. Две Евы парили выше остальных, широко распрямив крылья. Остальные — опустились на поверхность. «Wunder» замедлился над облаками. Синдзи вслушался в разговоры через линию связи: — Все показатели больше ничего не фиксируют! — облегчённо сообщила Мидори. — Никаких признаков, чтобы к нам приближался кто-то ещё! — Немезис полностью подавлен АТ-полем Первой! — доложил Макото. — У них был синий спектр! — продолжила Майя. — Это не Кайдзю и не CCD, они больше похожи на Евы или на Ангелов! — Может это Всадники Апокалипсиса?! — предположил Шигеру. — Армарос?! — Эй, мам, учитель, куда мне это теперь? — поинтересовался Синдзи, удерживая странного пришельца. Четверо Рей ещё окружили его своими АТ-полями. — Подержи пока, солнышко! — улыбнулась Юй, изучая данные с экрана. — Да, Синдзи, погоди! — отозвалась Мисато. — Подержи его! Нам надо подумать! — Как прикажете, — Синдзи сложил руки на груди и поглядел на изображения пилотов тех Юнитов, что оставались на базе — они только завершили синхронизацию и приготовились к запуску. — Правда… это было неожиданно, — выдохнул Тама. — Я вся испугалась! — посетовала Мидори, нервозно переминая пальцы. — Да… — Кодзи потёр бородку. — Испытания прошли нормально! — Дальше будет хуже, — проговорила Цумире. — Вот у меня такое чувство! — Тьфу! — отозвался Кодзи. — Не каркай, женщина! «Wunder» перешёл в обычный режим. Громадный механизм плавно завис над акваториями и сушей, укрытыми светлыми облаками. Сканирующие устройства приступили к работе. На экранах появились самые мелкие детали внешнего вида неизвестного устройства — всё же это скорее было нечто механическое. — Сколько у него ядер, Юй, если это то, о чём я думаю… — Гендо всматривался в полусферы на периметре у основания щитков. Серая обшивка металлического вида не имела признаков сварочных швов, заклёпок или чего-нибудь в этом роде. — Немезис больше похож на дроны Марк, — сходу отметил Макото. — И на то, как двое из них были преобразованы Армаросом! — заметил сходство Шигеру. — Может это он их прислал? — Выясним, — взялась за дело Юй… Wunder прибыл с места отлёта — оно находилось где-то по ту сторону Альп от места на территории Италии, где силы NERV внезапно атаковали загадочные Немезисы. Громадный механизм приземлился. Как увидел Синдзи, здесь в земле находилось равных ему размеров углубление, окружённое отъехавшими строительными башнями и прочими машинами. Само собой всю территорию брал в окружение высокий забор под напряжением, охраняемый военными Совета Европы. Чтобы обезопасить захваченный Немезис, потребовалось много времени на подготовку места для его удержания. Синдзи попросил разрешения взять через портал свой смартфон, чтобы почитать или поиграть во что-нибудь, покуда ему довелось протирать штаны в Еве. Рядом всё время стоял Нулевой Юнит под управлением одной из Рей — Синдзи поглядел на Cinq, отвлёкшись от экрана смартфона, на этот раз с желанием заговорить. Он поначалу относился ко всем Рей как к слепкам той Рей, которую ему довелось знать и одно время любить. Насколько эта Рей другая? Всё равно ему сейчас делать нечего — все заняты своим делом. — Эй, Аянами, разреши обратиться… — Синдзи немного запнулся, скорее не из робости, которую он в себе поборол, сколько по вине нахлынувших воспоминаний о той Рей — позитивных и негативных — они сбили его с толку. Что он хотел сказать этой Рей? — Разрешаю. Только я не Аянами, эта фамилия ко мне неприменима, — ответила та, повернув голову так, чтобы через визуальную связь смотреть ему в лицо. — Я Рей Cinq. — Да, забыл… точно… прости… — проговорил Синдзи, попутно сформулировав то, что мог ей сказать. Вернее спросить: — Мне вот интересно, ты осознаёшь себя как Аянами Рей? — Ты имеешь в виду Аянами Рей I, официально называемую Рей Deux? — уточнила собеседница, хлопнув глазами. — Да. — Нет, я и Аянами I — разные Рей, разные люди. — Ты Рей Cinq — единственная и неповторимая? — Синдзи чуть улыбнулся. Это его выражение очень нравилось женщинам и некоторым мужчинам. — Рей Cinq — единственная в своём роде, Рей — нет, — очень точно рассудила собеседница. — Ты, Икари Синдзи, единственный в своём роде. Но есть… был другой Икари. — Эмма Икари? Гм, может быть… Просто ты как один человек во множестве копий… Или Рей как один предмет, созданный в нескольких экземплярах, — размышлял Синдзи. — К чему ты это спросил? — вдруг поинтересовалась Рей Cinq. Она показалась ему общительней обычной Рей. Может быть. — Да просто так… Это личное. Я знал Аянами Рей I, — Синдзи в очередной раз напомнил себе, что сейчас их переговоры слушают NERV. Рей I может всё слышать. — «И пусть слышит!» — подумал Синдзи про это. Он продолжил: — Так вот, знал её, любил, мы расстались… и больше не любим. Ты, Рей Cinq, что можешь об этом сказать? — Ни мне, ни одной из нас неизвестно, почему Аянами Рей I перестала любить тебя, Икари Синдзи. Это она от нас скрыла, — вдруг поделилась Рей Cinq. — Мы, другие Рей, знаем, что ты есть и знаем, что происходило, но что чувствовала Аянами Рей в ряде моментов, мы не знаем… — Вот как… — Синдзи до того не думал, что одушевлённые клоны Рей могут чего-то не знать. — У нас остались отголоски чувств Аянами Рей I, это желание забыть тебя. — У Рей Cinq не было секретов и она всё открыто высказывала. — Забыть меня? Ничего удивительного. — Синдзи запрокинул голову с уныло-меланхоличным видом. — Если она сочла меня обречённым, какой толк тратить на меня время? Силы? Она поступила правильно — нужно выкинуть меня из сердца, чтобы не жалеть меня и не любить меня. — Он чуть насупил тонкие брови. Рей Cinq всмотрелась в нежное юношеское лицо, погружённое в воспоминания и слегка омрачённое обидой. Она обладала почти всеми познаниями оригинала, Рей Аянами I часто от нечего делать наблюдала за мимикой окружающих. — Тебе неприятно. Ты винишь её? — вдруг спросила Рей Cinq. — Виню? — Синдзи поглядел на собеседницу. Ему показалась, она приподняла подбородок и устремила взор куда-то вверх, словно собираясь впасть в транс. — Ну… с чего мне-то её винить? — Синдзи отвёл взгляд. — Потому что она причинила тебе боль, — логично ответила Рей Cinq. — Хм, могу ли я на неё обижаться? — спросил Икари-младший. — Твой вопрос ведь относится к сфере морали? — уточнила девушка. — Ну… наверное. Да, Рей… Рей Cinq, думаю, я задаю этот вопрос неверно! Должен ли? Я никому ничего не должен, Рей. По-настоящему во всяком случае… — говорил Синдзи скорее сам себе. — Я всё задаюсь вопросами — что мне делать? зачем мне делать? для чего делать? что я должен делать? На чтобы я не сослался, отвечая на это — это будет условность: моральная, общественная или ещё какая-нибудь… Ерунда — словом. Рей Cinq молча слушала его. Попутно Синдзи прослушивали трудившиеся в командном центре люди NERV. — Синдзи, ты должен не киснуть! — заявила парню Мисато. — Я понимаю, тебе скучно, ещё немного потерпи! И мы отпустим тебя! — Да-да, Мисато-сан, — Синдзи постарался состроить маску саркастичности. — Скоро — по-вашему, это ещё часа два? — Часа два или три часа — это всё мелочь по космическим меркам, а ты, Синдзи, у нас — философ, философы должны мыслить космическими мерками, да, ты же так говорил? — рассудила начальница. Синдзи честно улыбнулся, оценив шутку. — Ладно, я не жалуюсь… — он снова обратил внимание на смартфон и вытянул тонкие наушники. — Послушаем чего… Waiting for the sunrise Soul dancing in the dark Summer night city Walking in the moonlight Love-making in a park Summer night city In the sun I feel like sleeping I can't take it for too long My impatience slowly creeping Up my spine and growing strong I know what's waiting there for me Tonight I'm loose and fancy-free When the night comes with the action I just know it's time to go Can't resist the strange attraction From that giant dynamo Lots to take and lots to give Time to breath and time to live Waiting for the sunrise Soul dancing in the dark Summer night city Walking in the moonlight Love-making in a park Summer night city It's elusive Call it glitter Somehow something turns me on Some folks only see the litter We don't miss them when they're gone I love the feeling in the air My kind of people everywhere When the night comes with the action I just know it's time to go Can't resist the strange attraction From that giant dynamo And tomorrow When it's dawning And the first birds start to sing In the pale light of the morning Nothing's worth remembering It's a dream It's out of reach Scattered driftwood on the beach Waiting for the sunrise Soul dancing in the dark Summer night city Walking in the moonlight Love-making in a park Summer night city [3] Какое-то время спустя Синдзи шёл по коридору NERV, покинув лаборатории научного отдела, где его в очередной раз обследовали. По пути освободившийся пилот проходил мимо небольшого места, отведённого под отдых персонала. Тут в весьма уютной обстановке в окружении горшков с цветами и за стеклянным столом на мягких диванах расположился Кадзи в симпатичной компании двух девушек и старого друга, как потом узнал Синдзи. Эту честную троицу ему уж довелось увидеть — Кодзи Такао, Цумире Нагара и Мидори Китаками: они управляли Wunder. — Йо, Синдзи! — махнул рукой Кадзи. — Добрый де… вечер, — Синдзи остановился и бросил взгляд на солнце за окном, спускавшееся к горизонту. Оно всё ещё грело их своими яркими и чистыми лучами. — Познакомься, это Такао Кодзи, я его с учёбы знаю, — представил Рёдзи. В ответ названый плотный бородатый мужик с головой в форме картофелины приятно улыбнулся юному пилоту. — Здравия желаю, Такао-сан, — Синдзи поклонился, вместе с тем куда больше внимания обратив на представительниц прекрасного пола. Остроликая стройная Цумире цвета какао расположилась очень вальяжно, выразительные губы подчёркивала приглушённо-светлая помада, спереди по бокам до ключиц спадали длинные, но тонкие и аккуратные локоны, позади выглядывал отпущенный конский хвост, уходящий за плечи. На униформе впереди красовался приличный вырез, максимально допустимый для такой одежды, оголённую части груди украшал золотой кулон. Словом, женщиной она была интересной. Мидори рядышком пила коктейль через соломинку, милая мордашка, светлая кожа и пухлые губки тоже выделяли её. Волосы, крашенные в светло-розовый под цвет помады шапочкой спускались с боков и позади, создавая контраст с ровно и высоко подстриженной чёлкой. Так Мидори сильно смахивала на молодёжного поп-идола даже больше Мисато. Синдзи вспомнил, Аска как-то сетовала, мол, Кадзи даёт начальству рекомендации сотрудников за внешность и что можно стать выше в звании или получить важное назначение через постель инспектора. При появлении Синдзи милашка Мидори переменила позу и как-то очень неприятно поглядела в ответ пилоту Евы. Тогда тот перевёл с неё взгляд на Кадзи, не поняв в чём дело — чем это он так не понравился девушке? Синдзи сразу это почувствовал. — «Может ей не по нраву, что я пялюсь?» — со смущением подумал он. — Я помню, — продолжил юный герой, — вы пилотировали Wunder вместе с другими. Я вас раньше не видел, Нагара-сан и Китаками-сан. Очень приятно. Синдзи поклонился им. — Да, здравствуйте, Икари Синдзи, — сказала Нагара, не было похоже, что она им как-то заинтересована. Зато ей был заинтересован Кадзи — несмотря на регулярный секс с Мисато и менее регулярный с Аской и с самим Синдзи — этому прелюбодею всё недоставало! — «Наверно из-за этой Нагары бедная Мисато-сан уж разревнуется не на шутку», — Синдзи заслуженно считал Мисато «той ещё блядью» в самом положительном смысле и прекрасно знал, она любит разнообразный секс, но такую прыть любимого, наверное, даже эта прелюбодейка спокойно сносить не станет. Синдзи подмечал, несколько раз раньше, что она возмущается — пусть хоть немного — тому, как Кадзи уделяет слишком много внимания ягодицам Синдзи или грудям и отверстиям Аски. И чтобы не злить Мисато, Кадзи пришлось сделать вид, будто он уже охладел к обозначенным прелестям. — Мы тут весело проводим время после успешной битвы, — продолжал Рёдзи, сидя близко к мулатке, — ты был молодцом! — Да, в этот раз ты справился просто отлично, — хватил также Такао, — я даже глазом не успел моргнуть, как ты их победил, захватил пленника… Синдзи улыбнулся с лёгким оттенком усталости. Он любил похвалу. Мидори снова бросила ему откровенно злой взгляд. — «Да что я ей сделал?» Спасибо вам, если вы мне рады… Я пойду, а то устал, — засобирался Синдзи. — Да, иди — удачи, — махнул рукой Кадзи. — Всего хорошего, — кинул господин Кодзи. — До свидания, лейтенант Икари, — попрощалась Цумире. — Постойте, — тут Мидори выкинула стакан из-под коктейля и поднялась с дивана. У неё точно что-то случилось — девушка подошла к Синдзи. — Я хочу вам кое-что сказать с глазу на глаз, лейтенант Икари-сан, — в её тоне вежливость била издёвкой. — Да, хорошо, — Синдзи направился с Мидори по коридору, они завернули за близкий угол. — Я вам что-то сделал? — уж понял юноша. — Да, — ответила Мидори. — Вы мне глубоко ненавистны, лейтенант Икари. Из-за вас погиб мой жених — он тоже служил в NERV. Когда вы высказали свою речь, которую не должны были, вы вызвали истерию — многие фанатики напали на NERV. Мой жених был убит религиозным террористом, прокричавшим, что мы дьяволы. Вина лежит на вас — вы просто хотели излить душу, не думая о том, чем это может закончиться! Мидори сделала паузу. Синдзи первые мгновения смотрел на неё немного растерянно. Потом он подавленным, но уверенным голосом заговорил, когда она дала ему ответить: — Я могу попробовать воскресить вашего жениха… — Невозможно. Этот террорист взорвал на себе бомбу, я спросила у Рёдзи-сана — может ли твоя магия вернуть изуродованный труп, он ответил — не может. — Верно, это маловероятно… — Синдзи подумал, что могли быть ещё варианты обратиться к оккультному отделу, но кто будет сейчас возиться ради одного человека? — В таком случае, Китаками-сан, я прошу прощения… Я признаю — я допустил слабость. — И я вас не прощаю, — строго отказала Мидори. — Раскаяние не вернёт мне любимого. Как личность я вас ненавижу за вашу ужасную безответственность, вы — не герой, вас держат тут только за полезный в каком-то случае талант! Также я ненавижу офицера Нагису Каору — за то, что он не позволил остановить тебя вовремя: если бы тебя вовремя остановили, этой трагедии и других могло бы не произойти. Может быть, конечно, вам плевать на меня — но просто… знайте это! Она как выплёвывала слова. А после развернулась и ушла за угол, где, как заметил Синдзи, её ожидала недовольная Цумире. — Если это скажется на его состоянии — тебя будут ждать проблемы, — сурово выговорила она напарницу. Синдзи развернулся и быстро зашагал прочь. Ему было больно. Он сам себе сделал больно через Мидори и её трагедию. Он в этом виноват. Одно дело слушать статистику пострадавших, другое — в лицо выслушивать такое. Синдзи не питал иллюзий — да, за каждой цифрой в списках жертв стоит чья-то трагедия, и он повинен в чужих смертях. Всё по вине его слабости. На руках уже чистая невинная кровь. — «И пусть!» — подумал он, чувствуя, как щемит в грудине и в глазах. Он сжал правый кулак. — «Пусть ненавидит! А я плюну на них! Плюну на погибших! Буду как отец! Кто мне судья?!» Само собой Синдзи не верил ни в одного бога как в высшего судью, но даже у богоненавистников есть судьи: ответ на этот вопрос был слишком очевиден. И себя он осуждал. Даже если он мог вернуть к жизни жениха Мидори — он бы устал воскрешать каждого расставшегося с жизнью, да и при такой выборке огромное множество случаев пошло бы не так — и ему пришлось бы отвечать за них, как случилось с Сакурой. — «Я просто не повторю своих ошибок, не повторю», — эта мысль принесла некоторое утешение. *** Армандра и Табрис в стороне от чужих ушей обсудили свои планы — и в очередной раз пришли к выводу, что Итаква не полный идиот и уж точно сразу подумает на них. Снова Дева Ветров стала сетовать на излишнюю доброту своего соратника и ставить под вопрос всю целесообразность плана: — Если бы я покопалась в сознании жрецов, поверь — так мы бы действовали уверенно! — говорила она. — Вдруг Эливагар — это подстава? — Если бы они копались в твоей голове — тебе бы не понравилось, — сказал Каору. — Не понравилось. Но мы сейчас многим рискуем, чтобы играть в добряков! — Армандра снова надула губы. На Каору это снова произвело веселящее впечатление: — Меня твоя улыбка уже раздражает! Ты можешь не улыбаться?! — попросила Жрица Плато. — Прости, — собеседник отвернулся и поглядел на море. Слабыми волнами оно качало их драккар, идущий под полными парусами. Армандра впрягла одного из воздушных элементалей — полуразумного духа, верно служившего ей. — Пф! — дочь Итаквы, кажется, ещё пуще прогневалась из-за того, что Каору убрал лицо. — Настоящие мужчины не отворачиваются! Тем более перед женщинами! Каору не сдержал смех. — Ты сама попросила убрать улыбку! — он посмотрел в глаза Армандры, выражение его казалось столь жизнерадостным и беззаботным, столь мягким, светлым, чистым, нежным и добрым, что казалось, нет никакой войны на уничтожение и они словно играющие дети. Наверное, подумала Армандра, такое впечатление производил покойный Гарвен Красивый на её мать, когда они играли среди горных лугов. Табрис её расслаблял. Вспыхивающий очагами гнев быстро затухал. Армандра и правда сочла бы спутника за настоящего Ангела, будь она знакома с христианской религией. Покуда парочка вела беседу в задней части судна, Харальд расхаживал туда-сюда по широкому центральному проходу между скамьями, разминая свои тумбообразные ножищи. Всякий раз, подходя к Армандре и Каору — а делал он так довольно часто и явно нарочно, — злобный бугай останавливался, расставив ноги и скрестив руки на груди, и неприкрыто сверлил гневным взором. Молодые люди делали вид, что не замечают этого. — Харальд думает — мы колдуны и самозванцы, — всё же заговорил на эту тему Нагиса, когда сын вождя отдалился от них. — Тебя это беспокоит? Что он может нам сделать? — Армандра в душе также отнеслась снисходительно к неприятному громиле. — Нет, я не волнуюсь, что он нам навредит. Просто люди так часто натягивают на неведомое понятное им объяснение, — снова ушёл в свою философию Каору. — Никто из этих людей не может даже приблизительно оценить мою истинную природу, вместо этого они придумали свои объяснения, исходя из собственного ложного миропонимания. Люди так стремятся к определённости, и ради неё обманывают себя сами… — Э… Но они же ничего не знают о боге Адаме, — повела бровями Армандра. В её глазах прочиталось сомнение. А что она знает о нём? — Если честно, — продолжала Дева Ветров, — я тоже о тебе почти ничего не знаю. Мне приходиться рисковать, доверяясь тебе. — Я знаю, потому ценю твоё доверие, — сказал Каору. — Правда, у тебя нет причин верить моим словам. — А кому вообще можно верить в этой жизни? Глазам? Ушам? Телепатии? Я верю тому, что помогает мне жить, — так ответила на это Армандра. — Знаешь… — Каору помедлил с продолжением диалога, раздумывая над темой. — Я настолько привык к некоторой неопределённости, что не верю ни во что. Нет того, чтобы я не мог поставить под сомнение… Но раз я живу — мне стоит следовать тому, что даёт мне эта жизнь. Я так решил. Вот почему я хочу вернуться к тому, кого люблю, и защитить наше счастье. — Ты говоришь… как герой или как пророк. — Армандра не могла не оценить искренности в словах и уверенности в глазах Табриса. — Я не считаю себя ни тем, ни другим, хотя многие люди, которых я встречал по жизни, думали также. — Каору вспомнил о SEELE. Он опустил, что также многие считали и считают его дьяволом и антихристом. Они мерили его добром и злом, провозглашали его то божественным спасителем, то демоническим губителем. Потому он ценил только тех, кто видел в нём Каору Нагису, а не странное создание в маске человека. — Пожалуй, я не буду скучен, если расскажу историю своей жизни, — предложил пришелец с Земли, дабы скоротать время. — Внимательно послушаю, — с интересом согласилась Армандра. Драккар Тонйольфа Рыжего обогнул остров, разделённый горной грядой. Старания элементаля Армандры убедили экипаж в том, что сам ветер ведёт их к тингу. Многие воодушевились, Харальд с дружками остались при своём, всё ещё считая парочку лживыми колдунами. Вместе с тем они убоялись высказывать недовольство. Конечно суровые мореплаватели в душе не могли смириться с женоподобием Каору, что успешно компенсировалось суровостью Армандры. К тому же, то обстоятельство, что они назвались мужем и женой — служило в глазах брутальных викингов подтверждением правильности ориентации Каору, и это снимало с него в общем-то верные подозрения в унизительном для мужчины деле. В то же время Каору, благодаря искренней приветливости и лёгкости в общении, разговорился с некоторыми дружинниками Тонйольфа. Они многое изложили ему о Норенштадте. — Вождь кланов был великим воином до того, когда его покарал Итаква за грех Морин, — говорил воин. — Мне известен её грех, но я не помню, что Великий сделал с Лейфом Дуглассоном, — сказал Табрис. — Он повредил ему левую руку. Разгневался, что Морин… испортил другой муж. — Почему бы ему не покарать Норенштадт за изнеженность?! — прогрохотал Харальд, вставший рядом. — Их мужчины уподобились женщинам, они бреют бороды и делают срам! — Я попросил Итакву пока этого не делать, — солгал Каору, сам весьма радуясь этому известию — вполне возможно тамошние мужчины действительно свободны от предрассудков и следят за собой, в отличие от пьяницы Харальда, потому, если повезёт, будет на кого посмотреть и с кем тепло пообщаться. — Вот ветра привели нас! — указал кто-то из экипажа, они плыли вдоль берега, где когда-то раскидывался лес, но сейчас остались лишь низкие пни, а впереди возвышались хоромы из отличного дерева. Над Норенштадтом витал дым, судя по числу вздымающихся столбов, там жили сотни людей. Наверное, это был один из самых больших городов среди Нуминоских островов. Драккар причалил — на обширной пристани стояло несколько десятков судов самых разных кланов. Кто-то уже собирался обратно. — Что ты тут забыл, Тонйольф?! — недоброжелательно обратился к прибывшим один из важных людей другого клана. Этот очередной чернобородый здоровяк важно вышел к ним на мост, позади его плеч покачивался ещё один драккар, богато украшенный. Судя по одинаковым знакам на хорошей одежде сего мужа и судна — он был важным членом команды, возможно даже вождём своего клана. — Пади ниц! — Тонйольф изобразил гордый голос, именно изобразил — на самом деле он больше боялся Табриса и Армандру, но при этом не мог не воспользоваться ситуацией для потешения ущемлённого достоинства. — С нами прибыли Эйнхерии! — Тонйольф даже не озвучил имени собеседника, демонстрируя неуважение, вместо этого он отошёл в сторону и указал на спустившуюся с небес парочку, сходящую ныне на деревянный мост впереди викингов. Бородач демонстративно рассмеялся, глядя на заявленных Эйнхерий. — Тонйольф, ты должно быть переел морских ежей! Твой богопротивный клан воротился только, чтобы сунуть этих блядей из борделя?! Это часом ли не бастарды Морин?! — так понял его Каору, чёрный бородач что-то ещё высказал, что на его диалекте сложно было разобрать. Однако он точно оскорбил мать Армандры, чем навлёк на свою хамскую голову гнев дочери Итаквы. — Кайся немедленно! — прогрохотала она, вспыхнув глазами. Увидев самый настоящий огонь, обидчик одёрнулся словно зверь — в которого из костра бросили ветку. Но следом воитель собрался с мужеством и взялся за богато отделанный меч. — Ведьма! Я не убоюсь! — он обнажил меч, миг спустя возносимое лезвие оказалось окутано АТ-полем. — Что за?! — и неведомая сила вырвала оружие словно игрушку у малого ребёнка. — Спокойно! — Каору поднял свою руку перед Армандрой, вместе с этим принимая в другую отобранный меч, заключив рукоять в изящные пальцы, юноша направил его на шею нападавшего. Теперь грубиян не смог унять ужас. Лезвие замерло совсем рядом. — Колдовство! — став свидетелями чуда, многочисленные мореплаватели, суетившиеся в порту у драккаров, оказались прикованы взором к божественной парочке. У кого-то что-то чуть не упало — Каору вовремя окутал АТ-полем горшок, полетевший с ближайшего сундука, и поставил его на место. — Пожалуйста, — очень собой довольный, Табрис с игривой улыбкой взялся ладонью за лезвие и рукоятью протянул оружие владельцу. — Я ценю вашу отвагу, но не нужно бросаться на мою жену по вине одной лишь вашей глупости — иначе она сожжёт вас! — предупредил он доброжелательно-назидательным тоном. Так он разрядил обстановку и окутал себя и спутницу мистической аурой мудреца и чудотворца, словно настоящий Ангел. Поражённый всем этим бородач что-то пробубнил. Потом кто-то из наблюдателей свалился на колени. — Да, дети моря, падите ниц перед Эйнхериями Итаквы! — провозгласил следом Тонйольф. Ещё больше доброго люда опустилось на коленях, кто-то падал просто потому, что не знал как ещё реагировать. К порту постоянно подходили другие люди, чуда толком не увидавшие, они активно интересовались в чём дело, началась толкучка. — Нет-нет, встаньте! Я уважаю вас, отважные воины и странники! — провозгласил Табрис, отдаляясь стопами от деревянного моста и зависая невысокого в воздухе, дабы все увидели его и убедились в его силе. Ещё больше народу пало на колени, но тут же, услышав его, они начали снова подниматься. — Мы Эйнхерии Итаквы, прибывшие к кланам возвестить волю Великого Бога Ветров! — следом прокричала Армандра, её глаза пылали. — Где Лейф будет? — спросил Тонйольф у бородача, напавшего на Армандру и спасённого благодаря милосердию Табриса. Тот что-то снова невнятно поначалу пробубнил, потом собрался с мыслями и заговорил: — О-он здесь! Готовит поход же! Я… я провожу! *** По телевизору рассказывали о масштабном взрыве, произошедшем в безлюдной местности на границах Италии. — О пострадавших не сообщается, — передовал репортёр. — По приблизительным оценкам мощность взрыва составила порядка около двадцати килотонн, для сравнения мощность бомбы, сброшенной на Хиросиму расценивается от тринадцати до восемнадцати килотонн. Что стало причинной — неизвестно, это могли быть останки уничтоженных боевых спутников Кайдзю, возможно, одного из тех, нанёсших ядерные удары в Восточной Азии. — Может они уже скажут про новую атаку? — хмыкнула Мана, вместе с прочими ребятами слушая вещание в комнате. — Кроме того есть… — вслушавшись в то, что говорили ему через наушники, репортёр продолжал сказ, — есть неподтверждённые данные об испытании нового оружия NERV, есть свидетели, говорившие, что видели в небе гигантский объект, отдалённо похожий на самолёт… — Вот — теперь «Wunder» помянули, — сказал Асари, сидя на диване. — Просто никто не мог сделать настолько секретную секретность, чтобы случайные свидетели его не увидели, — пояснил Мусаши. — Это слишком большая штука. — Но NERV не планировали привлекать внимание, — говорила Мари, попутно играя в шахматы с Рей Six. — Из-за этих «Немезисов» сыр-бор… Макинами убрала фетишистские очки и уже теперь без них внимательно осмотрела выставленные фигуры. Конечно, она с самого начала себе представляла, что все Рей и сама Юй отлично мыслят в сфере логических и математических вычислений, потому понимала, что имеет дело с опасным противником. Поначалу она побеждала её, превосходя изначальный интеллект опытом. Постепенно Рей Six брала верх, она вела себя очень терпеливо и вдумчиво, потому быстро училась, используя весь свой потенциал. С другой стороны это могло объясняться тем, что сама Мари просто уставала. — Рей, давай это будет последняя партия, — Мари бросила взгляд на сброшенные фигуры. — Хорошо, — согласилась девочка. — Привет, — Кадзи заглянул в комнату. — Как народ поживает? — Ничего, — Синдзи, до того развлекавшейся с Маной и Аской в онлайн-игры, обернулся вместе с прочими к вошедшему. — Как там Мисато-сан? — Ничего — работает, — подошёл к ребятам Рёдзи и расположился на диване. — Сам надеюсь, что она не слишком устанет, чтобы отказаться от ночи грядущей. — Кхм, Кадзи-сан, нас больше интересуют сводки с фронта, — заговорил Виктор, также присутствующий в общей комнате. — Что за хрень этот «Немезис»? — Его всё изучают, есть подозрение, что его создали Тэтант. Это действительно что-то вроде Евы, — выкладывал Кадзи. — У него нет Сигма-двигателей. Не беспокойтесь, всю информацию по поводу Немезиса вам скажут, когда узнают. — А что по поводу операции по возвращению Каору-куна? — спросил Синдзи. — Пф, тут всё идёт чередом — эта ситуация с Немезисами, признаться, сбила нас с толку. Взрыв стал последней каплей — Совет Европы настаивает на переносе штаб-квартиры в совсем уж безлюдное место. Так что дела крутятся вокруг этого вопроса. — В Сибирь? — предположил Кенске. — Нет, даже в места менее заселённые — в Антарктиду… или так вообще на Луну, — посмеялся Кадзи. — Мы уж готовы принять любую фантастику, — не удивился Асари. — Ага, особенно после монстров-насильников и демонов-самураев! — согласился Виктор. — Уф! Как мне надоело ждать… — Синдзи отстранился от игры, его персонаж получил удар от Маны. — Не хандри! Что толку хандрить?! — хлопнула его Аска. Синдзи сдавил губы и начал усиленно бацать по кнопкам, отбиваясь от героев Аски и Маны, объединившихся против него. Он выполнил против них комбо, потом прибил одного критическим ударом, восполнил здоровье и следующим заходом уложил героя Аски. — Fatality! — довольно подытожил победитель. — Пф! Манчкин! — Аска откинула приставку. — Задрот! Мана просто посмеялась. — Я передам вам любые срочные новости, — поинтересовался Кадзи. — А где Надя? — У себя в комнате или у Ихтиандра, — подсказал Мусаши. — А она вам н-нужна? — спросил Кенске. — Да-да, она нужна Икари-сан для проведения экспериментов, — пошёл за ней Кадзи. — Синдзи, слушай, а зачем твоей матери Надя? Она же не пилот? — стал расспрашивать Виктор. — Я понятие не имею, — помотал головой Синдзи. У него, правда, имелись кое-какие подозрения, он мог относительно легко выяснить верны они или нет, только общее равнодушие к тому, чем там его мать занимается с Надей, не давали ему это проделать. — А ты, Мари? — Виктор повернулся к ней, размышляющей над ходом. — А? — Макинами обернулась к Виктору. — Не знаю… Это вроде связано с «Wunder». Виктор подумал, Мари знает больше. — Угу, ладно. «Ничего такого не было в каноне». В этот момент Виктор Северов в очередной раз подумал, что знания канона в его случае — насмешка судьбы. Обычно в историях про попаданцев главный герой всегда преуспевает благодаря знанию первоисточника и только по ходу сюжета что-то отклоняется в сторону — сочинители и писаки подобной литературной макулатуры должны же чем-то интриговать читателя и усложнять дело протагониста? Очевидно у Волка из «Красной Шапочки» должен быть бластер или он должен быть Фенриром, если ты попал в мир этой сказки. Но герой всегда может активно повлиять на происходящее. Виктор не мог — у него ничего не получилось, разве что он завалил каких-то левых ГННУСов, коих и без него бы легко завалить. Без него победили большинство Кайдзю и Тэтант до тех пор, пока не закончили его Еву. Каору без него победил Армарос. Синдзи без него одолел Осквернителя. Евангелионы SEELE одолели без его активного участия. Конечно, он вносил свой вклад в победу — и, в отличие от каноничной Аски, ни в коей мере не страдал комплексом неполноценности, и очень гордился тем, что он сделал так или иначе. И всё же сержант Северов не мог не отметить: — «Какой-то я неправильный попаданец!» Возведённые под крышей ангара столбы заключали Немезис в генерирующее АТ-поле. Под слабо мерцающим куполом трудились големы, клоны Рей из числа болванок и прочие созданные существа без личности. Сама Рей I, Рицуко и Рэндольф вместе с членами научного отдела стояли за линией столбов. Позади них за терминалами трудились прочие сотрудники. Через некоторое время Мисато получила предварительный отчёт. — Судя по материалам и вооружению — это Тэтан, — Мисато крутанулась на стуле, обращаясь к вошедшему в кабинет Кадзи. — Это что-то вроде их Кайдзю-механоидов — как Гайган, ну, или что-то похожее на Еву? У этой штуки синий спектр АТ-поля, да? — подошёл к ней Рёдзи. — Почитай, — Мисато передала ему бумаги. — Это больше похоже на Еву, сейчас будут производить анализ ихора. — Они использовали Десятую для разработки своих Ев… — Эти штуки мощнее ядерной и фотонной энергий, пока неизвестно, есть ли у них полноценный S2-двигатель. Рей, обследовав экстрасенсорно, говорит, нету — ух! — Мисато выдохнула. — И это уже хорошо! — Против нас эти штуки мало что смогли сделать… — напомнил Кадзи, читая текст. — Картер сказал, Тэтант, вероятнее всего, пустили эти образцы в самоубийственную атаку, чтобы проверить их на нас. Наверняка, говорит он, у них есть ещё более крутые образцы. — Мисато потянула руки, мышцы затекли от долгого сидения в таком положении. — Так что всё ещё впереди. — И этих Тэтан там целая межгалактическая империя, — чесал подбородок Кадзи. — Они никогда не закончатся, если мы не заключим с ними мирный договор, — Мисато хорошо это понимала. — Но сперва мы нарастим вооружение и вернём Каору? — Кадзи сейчас опирался рукой на локоть кресла Мисато и чуть склонился к любимой. — Да, я не намерена отступать. — Кацураги осталась на своём, она глядела очень напряжённого в глаза давнего любовника. Тем не менее, вопреки давлеющей ситуации, они мягко поцеловались. — Я ещё почитаю, — Кадзи распрямился и забрал отчёт. — Давай, — Мисато устало повернулась к экрану. — Ты никогда не хотела детей? — вдруг спросил любовник. — Нет, я всегда считала себя фиговой кандидатурой на роль матери… Я тебе это уже говорила, — припомнила она, сменив напряжённое выражение на более расслабленное, — ещё когда мы впервые встретились, по-моему… — Просто мнение человека меняется от обстоятельств. Оба подумали о Рёдзи-младшем — Мисато сейчас охватил дикий стыд: — Я вижу, ты привязана к Каору, верно? — Рёдзи-старший решил поговорить об этом. — Я родила его. Он взял на себя мою ношу — если бы не его тело в моём чреве, я взяла бы душу Адама на себя. Выжила бы я? И кем бы я стала? — Мисато сделала паузу. — Я люблю Каору очень сильно, я боюсь за него… Вначале я относилась к нему подозрительно. — Я его тоже подозревал. — А он спас нас. — Это точно. — Его отец — приёмный который — всё пытается узнать его судьбу. Я всё говорю Нагисе-сану, мол, не могу ничего сказать. Я так хочу его вернуть, — от души говорила Мисато. — Я готова на всё… — О, как я тебе верю! Уверен, если вы объединитесь с Синдзи — у вас всё получится! — Кадзи постарался выглядеть оптимистичным. — «Всё получится» — это просто слова утешения, не гарантия — так бы ответил тебе Синдзи, — представила Мисато. — Он у нас слишком умный, — оценил Кадзи. — Если мы не будем утешать сами себя, как нам жить? — А ты как живёшь? — поинтересовалась Кацураги. — Я? Я умею наплевать на собственную жизнь, — поделился собеседник. — Постоянно ожидая смерти, я смирился с ней. Иногда пробуждается страх, ужас за себя и за кого-то. Тогда я пользуюсь разумом — говорю себе: не будет ничего после смерти, я просто усну. Я же вот не боюсь засыпать рядом с тобой или с другой женщиной, или один в постели? Не боюсь. Потому я не должен бояться умереть. Слова Кадзи очень задели сердце. И его самого — только из-за хватки и нежелания показывать друг другу слабости, они сдержали все слёзы и иные проявления грусти и наступающего отчаяния. *** Лейф Дуглассон восседал на троне словно Один — стройный и высокий, с длинными седеющими волосами, некогда белобрысыми и заплетёнными в косички на местный манер, вождь кланов настороженным взглядом впился в Эйнхерий Итаквы. Отец асов скрывал плащом левую руку, которую ему повредил в гневе ревнивый Бог Белого Безмолвия. Каору в ответ улыбался посреди суровых мужиков, как обычно, тепло и на первый взгляд даже наивно. Они встретились под сводами большого дома вождя кланов, надо сказать, по сравнению с тутошними хоромами — жилища людей Тонйольфа Рыжего казались жалкими лачугами. Каору подобные чертоги напомнили палаты русских князей, тем паче в Норенштадте ему встретилось много светлых лиц и русых волос, местные жители вполне могли приходиться потомками славян. — Мне должно потолковать с волхвами, — прямо заявил Лейф, посмотрев на показанные чудеса. — Я их уже позвал. Тут Армандра занервничала, ибо эти люди имели связь с Итаквой. Впрочем, на этот случай Дева Ветров кое-что припасла в мешочке на поясе. — Ежили надобно будет вам убедить кого-то — пуще к словам и чудесам, — протянула Аннахильд оный мешочек. — Здесь дурман — я делаю его из трав. Если плеснуть в глаза много, он внушит страх и видения. Если мало… — колдунья коварно улыбнулась. — Люди делаются сговорчивыми. Армандра уже была в курсе, что её компаньон не одобряет насилие над сознанием — и он не позволил бы ей вмешиваться телепатическими силами, да и не слишком сильно она умела вытворять подобные фокусы, вроде тех, что позволял себе Итаква, незаметно вмешиваясь в сознания людей и ловко манипулируя ходом их мыслей. А вот с порошком Аннахильд она вполне смогла бы обмануть даже ледяных жрецов, способных отражать ментальные натиск, но бессильных перед явлениями материального порядка — как-то химический галлюциноген. Когда заявились служители культа, она на всякий случай перестала дышать (кислород ей не требовался вообще — вдыхала и выдыхала она лишь рефлекторно по-привычке) и приказала элементалю воздуха забраться в мешок и разнести дурман. Прибывшие волхвы увидели элементаля, что только, впрочем, внушило им доверие. Страх от напущенного дурмана пронзил всех — и прислугу, и дружинников, и вождей, и кудесников. Каору остался невозмутим — на него химия не подействовала. — Вы верно от господа нашего Итаквы! Кто может быть так силён?! — старый волхв даже утратил контроль над эмоциями, он задёргался и чуть не упал, благо кудесника удержали стражники Дуглассона. — Вы как наложили чары на наши сердца и глаза! Как же страшно! — другому волхву почудилось пламя. Он помотал головой — наваждение спало. Все под действием дурмана затрепетали и эффект от речей Табриса и Армандры оказался самым сильным. Всем показалось — Дева Ветров вот-вот сожжёт их огнём, а её муж улыбается как маньяк! Лейф Дуглассон согласился позвать вождей на совет — те, кто ещё тут был и не успел явиться, пришли в задурманенное помещение, на них также подействовал порошок Аннахильд. Каору с нотками подозрения покосился на Армандру, напарница хранила невозмутимость. Проницательный спутник не мог не заметить сильный страх прочих присутствующих, однако списал это репутацию Итаквы, чью волю они тут якобы представляли. — «С помощью этого порошка мы легко убедим вождей Асатру», — подумала Армандра, — «и спасём Гористый остров». К сожалению, это возымело и оборотную сторону — под действием психотропного галлюциногена Лейф и остальные вожди не смогли нормально соображать, чтобы дальше выстроить дела. У них никак не получалось оторваться от ощущений ужаса. Тогда Армандра попросила элементаля принести свежего воздуха. — Я думаю, вам важно собрать всех вождей, чтобы донести до них волю всемогущего Итаквы, — уверенно высказал Табрис. — Всех можно собрать здесь… быстро! — отрапортовал Лейф, стараясь за бойким тоном скрыть возмущение. Он вскочил, из-под плаща показалась изуродованная рука без пальцев. — Спокойно, спокойно, — Каору пожелал всё же видеть вождей в твёрдом состоянии духа и со здравой головой. — Мы поднимем оружие только если они откажутся выдать то, что желает Итаква. Вам ясна его воля? — Да! — Теперь как быстро вы можете собрать людей? — Э… — Лейф усиленно задумался, его язык заплетался. — Если вы не можете сейчас сказать, сколько это займёт, мы подождём какое-то время, пока вы сообразите. Но это надо делать быстро — иначе вы можете прогневить Итакву, — пригрозила Армандра, чем ещё больше всех напугала. — Сдаётся мне, сразу после нашей операции они всё равно нагрянут на Гористый остров, — сказал Каору Армандре после всех этих дел, когда они встали в стороне. — Для нас это вторично. Я могу приказать им этого не делать… Но пока это не наша головная боль, — рассудила Дева Ветров. — Ладно, ты права — не можем же мы прекратить все войны? Заполучим Эливагар и отправимся делать свои дела… Странно, что Итаква бездействует. Неужели он о нас не знает? — Каору выглянул в окно. Местное солнце частично зашло за диск одной из лун, освещая океан сумеречным заревом. Воды опять беспокоились. — Понятие не имею, со слов Бориса Жакова он же на Бореи? — Армандра всмотрелась в светло-зеленоватый круг планеты, в лучах солнца он подсвечивался причудливыми оттенками. — Если он где-то в Мире Ветров — он знает обо всём, что происходит здесь. Во всяком случае в это верят его жрецы и это похоже на правду, если он бог. — Тогда ждём, — Каору отвернулся от окна и покосился в сторону беседующих поодаль вождей викингов. — Уверен, ты настолько их запугала, что они не будут заставлять нас ждать. — Угу… — поглядела на них Армандра. — Я рада этому. — Тебе нравится выглядеть угрожающей? — В моём случае это необходимость. Я не стала бы за зря пугать их. — Я понимаю, — Табрис блаженно закрыл глаза. *** Синдзи взял скрипку и начал неспешную игру. В этот раз она не заладилась, юного музыканта постоянно отводили в сторону иные мысли. — Знаешь, Мана, по-моему, именно человеческое мировоззрение делает людей идиотами, — высказал он напарнице. Ему подумалось, Мана скажет что-то типа «а с чего ты такого высокого мнения о себе»? — Ты слишком строг к людям, — вместо этого ответила она с изящной улыбочкой. — Они же живут в мире. Им некогда думать о вечном. Это ты можешь задуматься — у тебя есть повод, экстремальная ситуация же всё-таки… То есть, я хочу сказать, для многих людей она тоже экстремальная — сотни миллионов потеряли дома и спокойную жизнь, они суетятся, пытаются выжить… — Я думаю, многие из них отчаялись и погибли. Но я не об этом. — Синдзи сконцентрировал взгляд на струнах и провёл по ним пальцем. — Просто я подумал, многие любят говорить — мол, мир несовершенен и ныть об этом. Жаловаться, что с ними поступили несправедливо. И вот я понимаю, как же это глупо, жаловаться на мир. Мир не обязан быть справедливым. Мир не жестокий, они просто никакой. Это люди невероятно горды, когда подразумевают, что мир должен быть справедливым или каким-то, и что другие должны быть какими они хотят… Это невероятно тупо. Неужели нельзя понять, что реальность не обязана удовлетворять вашему мировоззрению и вашему хотению? У человека есть только его стремления и хотения — это ни хорошо, ни плохо, эти понятия вообще не имеют смысла вне контекста наших желаний. — Это значит, можно самому добиваться в жизни чего ты хочешь, не надеясь на помощь мира? — спросила Киришима. — Типа того. Ну, Мана, такой вывод тоже можно сделать, — передохнул Синдзи. Он снова взялся за игру — на сей раз юноша исполнял более резкую тему, словно бы отражавшую его жёсткие слова, оскорбительные и безапелляционные для идеалистов всех мастей. — Синдзи, я слышала твой разговор с Рей Cinq, — заговорила Мана после окончания темы Синдзи. Сама она играть сегодня что-то не хотела. — И? — И я слушаю всё тебя — твои размышления. Ты говоришь — никому не обязан и ничему не должен… Но у тебя же есть друзья — я, например. Ты же… спасаешь многих. Мы благодарны тебе и я… я люблю тебя. — Мана призналась очень тёплым голосом, внимательно всматриваясь в глаза Синдзи. Он поднял на неё взгляд. — Пф! Мана — чувства порождены нашим сердцем. Они переменчивы. Сейчас я люблю — потом уже нет. Да, есть люди, которые нравятся мне — мне нравится их личность и их внешность, как ты, Мана. Но это может уйти — или нет, — Синдзи пожал плечами. — Как я могу повлиять на это? — Тебе следует больше времени уделять тем, кого ты любишь. Я же вижу, ты хочешь любить и быть любимым, — говорила Мана, кладя нежную ручку на плечо собеседника. Облачённая в платьице, светлая и милая, очаровательная и добрая, как она могла не завлекать Синдзи этими чарами любви? Ведь Мана была права. — Проклятье! Я больше не буду сдерживаться! — Синдзи отложил музыкальные инструменты и встал. Скоро должно было наступил календарное лето: майское солнце ясно озаряло молодую пару через прозрачный потолок. Синдзи прильнул к Мане и соединился с очередной любимой в поцелуе. — Плевать на Мусаши, да? — следом спросил пилот Первой, развратно улыбнувшись в лицо шпионке. Он обхватил её за талию. — Уверен, ты сама этого хотела, потаскуха? Киришима не сдержала смешка. Она даже ни капельки не смущалась! — О, какой ты шустрый! Разве не должен ты, как порядочный соратник, отторгнуть мои чувства? В романах так поступают все порядочные парни… — Но ты-то сама хочешь? Ты не могла быть со мной лишь из-за своего желания быть одной единственной — и отдалилась от меня! Забыла? — перечислил Синдзи. — Нет… Мне плевать, блин, что там было! — Мана сама прильнула к его губам, они сцепились очередным поцелуем. Её руки обняли бывшего любовника. — Я иррациональна, — возбуждённо затараторила она следом, — я сейчас думаю сердцем, я женщина, я люблю, я хочу… — Сейчас ты думаешь пиздой, Мана, — Синдзи обычно вёл себя вежливо, потому грубость возбуждала. — О-хо-хо! — Мана оценила такой мотив. — Давай тогда тихо прошмыгнём в комнату: не хочу, чтобы о возобновлении наших отношений кто-то знал. — Нет, я не согласен так их возобновлять, — Синдзи придумал кое-что особенное. — Наша страсть и наши желания одолевают нас здесь! Он простёр руку — акцентируя внимание любимой на светящем солнце, на чистом небе, на зеленеющих растениях, расставленных в горшках посреди уютной белой мебели. Они находились тут только вдвоём. — Ты что, хочешь трахаться прямо здесь? — Мана ещё красивее заулыбалась. — Да, — уверенно посмотрел на неё Синдзи. — Залог хорошего акта — отдаваться порыву страстей без задних мыслей. — Ум, — Мана недолго колебалась. — Мне нужно сходить за противозачаточными или за смазкой, ты куда меня будешь? Или мне у тебя отсосать? — Я хочу тебя в зад — само-собой, вот хули мне твоя вагина? — с охотой прояснил Синдзи. — Я могу лизать и целовать твой цветок, но он только для поцелуев, только для ласок ртом. После этих слов любовник показал язык и просунул его через губы Маны, он насладился тем, как она сосёт у него, потом погладил член через штаны. — Секунду, — Синдзи сотворил Серебряный Нож и через надрез в действительности просунул руку к себе в комнату, распахнул дверцу шкафчика и вынул заветную смазку. — Вот. — Сжимая тюбик, Синдзи спустил шорты и явил Мане свисающее достоинство. — И вот! — Бесстыдник! — Киришима посмеялась. — Покажи сиськи… — Икари-младший взялся за её платьице, вместе они избавились от него и бросили на диван. Без него полную наготу Мана скрывались лишь трусики. Она немного с опаской глянула через плечо в сторону, откуда могли явиться нарушители их интима. Когда она так обнажилась — все сразу бы поняли, какой музыкой они тут занимаются. Но Мана была из рисковых и не страдала лишней стеснительностью. Тем паче ей нравилось, когда на неё, голую, смотрели посторонние — особенно красивые мужчины. — Так нормально! — Мана потрогала груди. — Они такие, как ты их помнишь! — Вижу, — Синдзи быстро снял с себя футболку и внимательней поглядел на женские прелести. — Мусаши их не съел… Вслед за обнажённым торсом ловелас показал хихикающей любовнице и всю свою наготу до последней точки: он окончательно спустил шорты и отбросил в сторону. Оставив на полу тапки-вьетнамки, готовая к соитию пара разместилась на ближайшем диване. Сперва Синдзи протянул ноги и позволил Мане лицом сесть перед собой. Ей предстояло работать ртом с тем, кого Синдзи однажды провозгласил богом вселенной. Девушка стала смело сосать, он же запрокинул голову, одной рукой неспешно поглаживая Ману то по плечу, то по голове. Разумеется в самом начале инструмент воспрянул, обычно его владелец полностью сосредотачивался на этом и постоянные импульсы вожделения, исходившие от созерцания нагого тела партнёршы или партнёра, доводили орган до извержения. Сейчас ум Синдзи отвлекала вероятность появления кого-то постороннего. В этом была своя изюминка. Его подстёгивал риск попасться. Конечно он хорошо знал друзей — будь это Аска, Кенске, Тодзи или Виктор — совсем не страшно: с ними ему уже доводилось делить постель в компании или без. Проблемы будут, если явится Мусаши или если кто-то ему расскажет — конечно, вряд ли что-то будет, но просто в этом нет договорённости со всеми сторонам, что не есть хорошо. Эти левые размышления заставили хозяйство Синдзи сникнуться. Тогда он положил руки на голову честно сосущей Мане, стал ею двигать в такт. Икари впился взглядом в Киришиму, не упуская ни клочка наготы и юности — да, в чём-то она уступала по красоте Аске и уж тем более Рей — однако не всем же быть идеальными? — Уф! — член стоял и Синдзи балдел от наслаждения. Боязнь потерять эти ощущения или притупить их шла рядом. У людей подобного темперамента такое бывает. Синдзи решил, что пока твёрдо стоит, надо переходить к самым решительным действиям и быстро кончать. — Погоди, хватит. — Любовник смазал хозяйство, доставляя себе этим лишнее наслаждение, его сердце быстро стучало. — Давай сюда жопку, — он встал и позволил Мане занять почти всё место на диване, подставить под него соблазнительный зад. — Прекрасно! — Он всё дрочил и глядел на светлое и гладкое седалище с великолепным отверстием посредине. Внизу значилось ещё одно, совсем не такое узкое, в данный момент скорее отвращающее Синдзи. Он попробовал представить вместо него нормальные свисающие мужские гениталии. Сейчас ему так было лучше. — Синдзи, приласкай кисоньку! — возжелала пассия. — Нет. Я сейчас буду думать о своём удовольствии. — Синдзи смазал пальцы и вставил в девичий анус. — Эгоист! — обвинила Мана. — Жаль ты не мужчина — парни вон кончают от ебли в попу! — Синдзи пару раз шлёпнул седалище и забрался в растянутое отверстие уже головой, что меж ног. — Сожми меня чуть… — прислушавшись, потребовал он. — Во, вот так! Господи, хуй и жопа созданы друг для друга! — Синдзи быстро начал разгон. Его очень возбудило, что при риске оказаться застуканными, он владеет женщиной именно в это укромное место. И в страсти он наплевал на это. Он плюнул на риск, махнул рукой на общественные нормы. Он хотел делать себе приятно и орудовал членом. Как же Мана возбуждала своей жопой! Сейчас она показалась ему самым прекрасным существом на Земле! Всё приближалось и приближалось — Синдзи запыхтел. Его ожидаемо чуть сбивали мысли про то, что сейчас вот-вот кто-то придёт. Но этого не произошло — настали мгновения оргазма, он выстреливался, ему было плевать, пусть хоть весь свет смотрит на то, как он изливается в анус! Его волнует лишь удовольствие. Но сразу же за последней исторгнутой каплей, лишь успел он отдышаться, как на него накатил чрезвычайно приятный стыд — словно вот он очутился перед толпой. И он готов признать свою вину в глазах общества. Хотя никто не явился и не помешал парочке прелюбодеев осуществлять свои шалости. Синдзи выбрался из задницы Маны, наклонился и впился в неё поцелуем. В благодарность за предоставленную норку, любовник уделил внимание вагине. — Молодец, заполнил меня! — Мана осталась довольна, несмотря на не такое уж и великое удовольствие. — Жаль, блин, ты не парень! — Синдзи чмокнул Ману в щёчку. То, что никто не тревожил их, настолько обнадёжило ловеласа, что он и не стал обращать впредь внимание на риск. Об этом всё волновалась Мана. — М, слушай, мне это в кайф, но раз ты кончил, может прикроемся? А то отвлекает… — попросила она. — Ладно. — Синдзи позволили Мане облачиться сверху в платье, сам он натянул шорты. — Синдзи, ты говорил, любишь целовать мой цветок? — Да, Мана, — он просунул голову под платье и начал ласкать девичью прелесть. В таком положении они могли быстро сделать вид, что ничего не происходит, лишь услышав шаги. *** Шла подготовка — люди Норенштадта сбивчиво суетились у причала. Армандра и Табрис следили за этим процесс из окна высокого чертога. Дева Ветров прикусила пухлую губу. Элементаль вернулся и передал череду быстрых образов. — Что говорит разведка? — поинтересовался Нагиса. — Ничего примечательного — Эливагар на месте, — Армандра прищурилась. — Мне это не нравится, там нет никакой охраны. Я имею в виду охраны, способной хотя бы оцарапать нас. Такое впечатление, Итаква его не охраняет. Кроме того, я не ощущаю никакой мистической силы внутри Эливагара. — Возможно его силы скрыты. И это, по мнению Итаквы, должно служить лучшей защитой, — предположил Табрис с прежним оптимизмом. — К тому же, не имея должных знаний, нельзя применить против него Эливагар. — Я надеюсь, уф, ты прав, однако всю свою жизнь я привыкла готовиться к худшему, веря в лучше… — произнесла Армандра. — Вот и верь в лучшее. Ловушка это или нет — мы узнаем, когда в неё попадём, — всё улыбался Табрис, как бы даже беззаботно. — Ты говорил, уже сражался с демонами. Но ты выглядишь… так… глупо! — Армандра не была точно уверена в том, верно ли она подбирает слова. Каору казался ей одновременно и рассудительным, и наивным. — Ты слишком добрый, нельзя быть таким, если ведёшь бой с такими, как мой отец. — Может быть, но давай не будем торопиться — может быть, твой отец хочет, чтобы я повёл себя как раз не добродетельно? — предположил Нагиса. Собеседница мотнула головой. Выждав паузу, Табрис отвернулся от окна и прошёлся по залу. — Я погуляю тут немного, ладно? — Как хочешь… Каору ещё полчаса назад заприметил кое-кого. — Кто это? — поинтересовался он у волхва, указав в сторону одного симпатичного парня. Армандра — благодаря своим способностям — всё слышала даже с очень приличного расстояния. — Это Рин Дуглассон, по прозвищу Рин Солнечный, двенадцатый сын Лейфа Дуглассона — самый младший, — пояснил священнослужитель. Каору с интересом осмотрел этого статного парня, сейчас ведущего беседу с парой человек из обслуги дома. Рин Дуглассон, должно быть, напоминал отца в молодости — он лишь немногим уступал ему по росту, по его могучим плечам спускалась грива пшеничных волос, прямой подбородок покрывала лёгкая щетина, его же выразительные светлые глаза очень располагали к общению — Каору прекрасно понимал, почему его называли Солнечным, он напомнил ему мифического Архангела Михаила. Сын вождя возвратился в родные палаты уже после того, как совещание в одурманенном зале завершилось, и потому Рин, не поддавшейся ужасу перед «посланниками Итаквы», с большим интересом рассматривал симпатичную парочку и очень по-доброму улыбнулся Каору, когда их взгляды пересеклись. — Для Энхерии Великого ты слишком симпатичен, — сейчас без стеснения начал Рин. — Я ещё не видел таких красивых мужчин. — Ты тоже очень хорош, — закивал Каору, он едва доставал собеседнику до груди. — Или тебя Итаква забрал в… свои небесные чертоги для этого? — беззаботно посмеялся Рин. Он совершенно не страшился ни магии, ни богохульства. Только тут он поймал на себе недовольный взгляд Армандры, повернувшейся к нему от окна. — Твоя жена… — всё же Рин немного сбавил пыл. — Она не моя супруга, — Табрис покачал головой в сторону Армандры с намёком на виноватую улыбку. Он как бы извинился за её разрушенные чаяния. — Пойдём, — уверенно обратился он к Рину, — потолкуем где-нибудь в другом месте, чтобы не мучить её глаза. — Не твоя супруга? А чья же? — по-тихому спросил Рин. — Она свободна. — А-а, ух ты! Какая краса! Только… — Рин присвистнул. — Я видел вас в порту, только ты можешь с ней сладить, да? — Мы находим с ней общий язык, — Каору и Рин попались под настороженные и немного сбитые с толку взгляды окружающих. Вот так недавно эти вестники с небес наводили ужас, а тут теперь с ними как-то кто-то непринуждённо общается. Да ещё явно в праздном тоне. Рин сам почуял диссонанс и решил, дабы избежать ненужных вопросов, скорее пригласить милого юношу к себе. — Пройдём ко мне, если божий слуга не против. — Благодарю за гостеприимство! — Табрис охотно направился с ним. — «Бросился за первым же мужчиной!» — разъярилась Армандра у окна, от её возмущения пришёл в движение воздух, развеяв её волосы и одеяние. Слуги и волхвы в зале в очередной раз отшатнулись в страхе. *** — Синдзи, — связалась Мисато со своим подчинённым, — ты нужен в штабе такт. отдела, мы тут выяснили кое-что важное про «Немезис» и не только. — Хорошо, я бегу, — Синдзи встал из-за стола и убрал телефон в карман. — Простите, ребята, меня вызывает Мисато-сан. Он оставил соратников и быстро направился в штаб. — «Не буду я туда телепортиться — а то мне нельзя же», — думал он по пути. — Быстро ты? — обернулась к нему Мисато, когда Синдзи после стука вошёл в кабинет. За столом вместе с ней располагались Рэндольф, Юй, Зкауба, Харли, Рицуко, Гендо, Рей I и некоторые другие высокопоставленные сотрудники NERV и эксперты по оккультизму. — Опять пользовался Мечом — совсем наши правила не уважаешь? — вдруг упрекнула командующая. — Нет, Кацураги-сан, я просто быстро шёл, — Синдзи с флегматичным видом прошёл к своему месту и сел. — Лучше бы ты за смазкой тоже ходил, кхм-кхм, ноги не отнимутся, — бросила Мисато, тем самым подтвердив давнее предположение Синдзи о том, что за их каждым шагом незримо следят. Ему это было совершенно понятно, хотя и неприятно. Юноша скрыл недовольство за маской сосредоточенного флегматика. — Так что там у вас? — спросил он, складывая руки как отец. — Мы достали пилота «Немезиса», — Рэндольф щёлкнул переключателем — зажглась голограмма. Синдзи увидел объёмное изображение насекомоподобного существа на вид органической природы, таковых ему уже доводилось встречать. Светло-серое с красными и коричневыми прожилками, оно обладало восемью конечностями, парой сложенных космических крыльев, как у детей Ктулху или Короля Гидоры, его голова заканчивалась мягким эллипсом. На вид оно всё казалось мокрым и структура тканей вызывала ассоциации с влажной корой больного дерева. От головы-эллипсоида назад отходили многочисленные тонкие ворсинки. Картер покрутил изображение, чтобы Икари оценил пленника со всех ракурсов. В области под головой у него проглядывалось отверстие, напоминавшее Синдзи, само собой, — женское влагалище. Кроме того, приглядевшись, Синдзи обнаружил очень маленькие фиолетовые поры, усеивающие низ брюшка. В дополнение к преобладающей органичности сего существа, мелкие импланты, явно технологического происхождения, попадались на глаза то тут, то там — всего Синдзи насчитал пятнадцать отверстий с металлическим обрамлением, наверное в них вводились провода или трубки. — Тэтан, — создание сложно было с чем-то спутать. — Мне уже доводилось воевать с ними на орбите, как вы все знаете. — Они снова напали, и этот Немезис — по сути такой же Евангелион. Да, они создали свои Евы, — сказала Мисато. — Но они уступают ведь нашим? — уточнил Синдзи. — Небесным Рыцарям и Истинным Евангелионам — значительно, а вот обычные они превосходят, — сказала Юй. — В первую очередь за счёт технологического оснащения. — Они располагают ресурсами нескольких галактик, они могут за месяц наклепать миллиардную армию, — прикинул Гендо. — И утопить нас. — Их число можно победить только силой, — добавила Юй. Синдзи обменялся взглядом с Рей, в бежевой униформе лейтенанта она сидела подле Рэндольфа. Её бледное лицо, впрочем, и сейчас не выражало никакого напряжения. — На наше счастье, Синдзи, нам с Рей удалось ментально изнасиловать этого шампиньона — и мы знаем теперь кое-что об их планах и о расположении стратегически важных объектов, — довольно сообщил Рэндольф. — Это хорошо — и что вы узнали? — Синдзи видел, все остальные уже без него обсудили эту тему и вызвали его под конец, только чтобы рассказать всё. И судя по нерадостным лицам — ничего хорошего им не открылось. — Они намерены взорвать Солнце, во-первых, — загнул палец Учитель. — Во-вторых, как сказал мистер Икари-старший, они намерены развернуть массовое производство Немезисов. В-третьих, они намерены создавать новое, более совершенное вооружение. — То есть Истинные Евангелионы? — тон Синдзи зазвучал несколько обеспокоенно. — Возможно, однако следует помнить, Тэтан страшно опасаются магии, — продолжал Картер. — Они не понимают магии и потому чрезвычайно осторожны в её применении — в отличие от нас, людей, существ достаточно безрассудных, чтобы её использовать и не думать о глобальных последствиях. Тэтант же очень любят думать. — Ваши слова звучат как комплимент, — не удержалась Рицуко. Тон её вышел самым мрачным и язвительным. — Верно, и пока эти грибы будут думать, мы их сделаем, — подбодрила Мисато. — Нам-то нечего терять. — Да, — всецело поддержал Рэндольф. — С точки зрения Тэтан — мы животные, полубезумные и иррациональные существа, которым нельзя давать столь великие силы, ибо мы сможем натворить много разрушений, и что характерно… — Они совершенно правы, — Гендо получил особое удовольствие, говоря это. — Да-да, совершенно, — закивал Харли. — Вы люди очень эгоистичные и эгоцентрические существа, ваша психология ужасна, — вмешался в разговор Зкауба. — Тэтан правы. — Совершенно верно, друг, — улыбнулся ему Картер. — С волками жить — по-волчьи выть, — аргументировала Мисато. — Господин Зкауба, мы люди — те ещё сволочи, — стал заверять Синдзи. — Мы безнравственные, эгоистичные скоты, притворяющиеся, что у нас есть нравственное чувство. Тэтан, желающие уничтожить нас ради благополучия всех разумных видов в космосе, абсолютно правы. И будь я на их месте — давно бы стёр с лица Вселенной всех людей. А так я человек — потому я за людей. — Я не предам вас, если у вас возникают такие подозрения. Просто я не до конца понимаю людей, — сказал Зкауба. — Вы мне отвратительны, с этим чувством я ничего не могу поделать. — Ой, вы знаете, — саркастично улыбнулась Мисато, — но вы нам тоже отвратительны, потому я очень рада найти такую взаимность с братом по разуму! — Прошу, давайте не будем отвлекаться от темы, — окликнул Козо с хмурым видом. — Да, мы должны изложить Синдзи предварительный план, — добавила Рицуко. — Что тут излагать? Синдзи, мы планируем воспользоваться Первой для рейда по форпостам Тэтан, где они создают технику, большинство разработок ведутся в относительно ближнем космосе, — сообщила Мисато. — Хорошо, я согласен, как вы собираетесь переместить мне в голову их места нахождения? — спросил Синдзи. — Вам же нужен будет Меч, нет? — Мы сделаем это в паре, — стал объяснять Рэндольф. — Я отложил у себя в голове нужные образы. Нам надобно будет только всё подкорректировать и внести прочие точности. — Угу, а что с Солнцем? — поинтересовался Синдзи. — Это пока оставим, — сказал Рэндольф. — То есть, мы конечно с этим что-то сделаем, помнишь то глобальное потепление? Солнце стало выбрасывать больше тепла — именно тепла, это проделки Ми-Го — они готовят нашу звезду к преобразованию в одну большую ядерную бомбу. У меня есть идея… и для этого мне понадобится Серебряный Ключ. — Мой? — уточнил Синдзи. — Пойдёт и твой, но мне нужно вернуть и мой, — задумчиво проговорил Рэндольф. — Но это мы потом — сейчас мы уже закончили обсуждение и только ввели тебя в курс дела. — Да, майор Картер, сейчас мы будем думать над операцией и вести подготовку, тебя привлечём когда будет нужно, — решила Мисато. — Есть вопросы? — Нет, — Синдзи помотал головой после пары секунд раздумья. — Вы мне сказали всё основное, подробности — потом. Уверен — вы придумаете хороший план. — Да-да, мы верим в твою веру в нас, — улыбнулась Юй. — В таком случае, если вам нечего ему больше сказать, Синдзи, ты можешь идти, — отпустила Мисато. — Спасибо, — после паузы, отведённой на возможность сообщить ему что-то ещё, Синдзи встал и покинул собрание. *** Рин распахнул тяжёлую дверь и провёл Каору в свои покои. Тут их поприветствовали пятеро милых девушек — без тени мужеподобия, надо заметить. Всё же Рин явно был больше по девичьей части и его пристрастие к Каору дало о себе знать лишь по причине исключительной красоты последнего. Новый знакомый представил гостю трёх жён и двух наложниц — ещё одна жена и пять наложниц сейчас находились в другом месте. Кроме того, он добавил, что у него есть три постоянные любовницы, но Каору среди всех побывавших у него в постели выглядит самым лучшим! — Меня очень греют твои слова! — всё улыбался в ответ Каору, пробуя угощения, поданные жёнами и наложницами. Одной из последних Рин велел передать отцу, что он озаботится о досуге почётного гостя. — Всё-таки Армандра точно не твоя жена? — уточнил Рин, вероятно, всё же опасаясь сценок ревности с участием небесных существ. — Не жена — но я говорю это только тебе, пусть это останется между нами, — произнёс Каору, огородившись АТ-полем так, чтобы оно не пропускало звуки их беседы. — Я сделал так, чтобы они ничего не услышали, — он мотнул головой в сторону жён и наложниц, занятых домашними делами в стороне. — Доверься уж, мой язык знает место, — Рин добавил что-то ещё, что Каору не понял — наверное на местном диалекте это означало что-то вроде клятвы или крылатого выражения. — Что-то я догадываюсь, к чему вам эта легенда, — между делом Рин пил какой-то напиток — вроде медовухи, он угостил им и Каору. — Чтобы «никто не досаждал тебя венцом»! Он сказал что-то иное — но Каору перевёл это для себя именно так, смысл был один — чтобы его не доставали девушки. Которые ему не интересны. — Такие, как ты, — Рин назвал непонятное слово, возможно оскорбительное в обычном контексте, — баба-муж! Хе-хе! Он одарил Нагису своей широкой и весьма чистой улыбкой — всё же эти викинги (если то были действительно викинги) тщательно мылись и следили за собой даже в мелочах. В отличие от свиньи-гетераста Харальда. — У меня есть любимый человек, но он ужасно далёко, потому ты можешь считать меня со всех бортов свободным, — продолжал романтический диалог Каору. — Ну, я немного занят, — Рин окинул взором жён и наложниц. — Но для «баба-муж» вроде тебя — всегда есть место! — Каков ваш брак? — поинтересовался Каору. — На разных островах ведь разные порядки? — О, да. У наших мужей жён бывает сколько хочешь. Знатные жёны могут выходить за нескольких мужей (вместо «знатные» было какое-то местное слово, обозначающее по смыслу где-то это). — Рин перевёл взгляд на одну из наложниц. — Жён мы берём с других островов или из других мест по доброй воле. А наложниц берём силой — они как рабы. Привыкают. Ну, немного выше рабов. Их можно менять, выгонять. У них нет власти над детьми. По ходу разговоров Каору и Рин покончили с напитком и поставленной едой. Продолжив свой чисто мужской флирт, они решили удалиться в соседнюю комнату. Рин выставил жён в компании наложниц разбираться с непрошеными гостями. — Ты носишь только плащ? Как нищий, — подметил Рин, закрывая за собой дверь. Каору встал у крытого ложа, где сына вождя регулярно развлекался с жёнами, наложницами и любовницами. — Зато мне не надо тратить время на обнажение, — новый любовник скинул плащ левитации, глазам Рина предстало полностью нагое тело, чрезвычайно привлекательное, пусть и мужское, светлое и нежное, чьё поджарое сложение великолепно сочетало рельефную мускулатуру с изящной тонкостью! Тонкие пальчики, узкие плечи, треугольное лицо, нежные губы и выразительные глаза, прямые бёдра и ровные стопы. Поразительные по красоте пропорции немного нарушались длинной шеей, за которой спускались мягкие пепельные волосы. — Повернись задом, умоляю! — Рину сразу стало тесно в одно месте. Член Каору ничего не стесняло и он открыто свисал на глазах у будущего любовника, что, впрочем, его мало интересовало — более всего сына вождя волновало входное отверстие. Когда Каору повернулся — упругое и сглаженное седалище полностью оправдало ожидание. Рин сорвал пояс и вывалил в кулак свой здоровенный инструмент. В свою очередь Каору интересовал именно этот орган — он с самого начала размышлял, сколь велико достояние мужчин-великанов с этих островов. Самые оптимистичные ожидания оправдались — у Рина торчало длиннее всего, что он видел раньше. — Я тоже соблазнён, — Нагиса не ожидал от себя такого, но даже он смутился при появлении орудия таких габаритов. Рин пока разминал его рукой и эта булава всё набухала и набухала. У Каору приятно затрепетало между анусом и фаллосом, последний даже без стимуляции уже начал подниматься в ответ. Пассивный любовник даже испытал неуверенность — сможет ли он принять в свой причал сей линкор? Это сомнение вылилось в приятное волнение и завораживающий трепет. — Можно я его… — он приблизился на пару шагов и склонился. Возбуждённый Рин процедил в порыве страсти несколько сбивчивых слов, что было расценено как согласие. — Погоди, — в последний момент остановился Нагиса, попутно берясь подрачивать себе. — Прошу, Рин, разденься. Я хочу видеть тебя голым. Красавец что-то возмущённо буркнул, похоже не желая тратить и секунды на что-то для него лишне, и стал быстро обнажаться, небрежно бросая одеяния. — Чудно! — Каору чрезвычайно порадовался явленной мужской наготе. — Давай, становись! Эх! — нетерпение охватило Рина. — А смазать? — Табрис состроил неуверенное выражение. — Да, чуть не забыл! — Рин взял сосуд и вылил немного маслянистой жидкости. — А я так хотел вставить сухой! Но да порву тебя! Так уж случалось! — Ты не смог бы двигаться. И неужели тебе нет дела до моего удовольствия? — Каору состроил наигранно-обиженную интонацию. — Мой хуй — оружие! — бравый вояка рассмеялся. — Одного уж послал в Вальхаллу! Каору подхватил этот хохот несмотря на всю трагичность ситуации. — Эх, жаль у тебя не было дяди Бена! — почесал голову Табрис. — Тебе никто не учил, большая сила — большая ответственность! — К чему нам, бравым воинам, забивать башку этой дурью? И чё ты, «баба-муж», такой «изнеженный»? — Рин продолжал смеяться. Каору не был уверен, что точно означает последнее слово, но видимо оно всё же означало что-то близкое к понятому. Только потом он подробнее расспросил Рина и узнал, что подобные ему геи среди них считаются за женщин — и так как их общество может похвастаться относительным равенством полов [4], то отношение к ним не было плохим. Просто они обычно делают то, что делают жёны и наложницы. Правда, это касалось всех женоподобных и просто слабых мужчин вне зависимости от их реальной ориентации — как раз их нарекали «баба-мужами» (гендерно аналогичный термин также имелся для обозначения мужеподобных и воинственных женщин, им Рин потом называл Армандру, к примеру). «Баба-мужами» не считали маскулинных геев и бисексуалов — те числились обычными мужчинами (они по обычаю были обязаны завести жён или наложниц и сделать детей — а остальное никого не волновало). После обсасывания инструмента Каору умастился на ложе, выгнул спину и выставил ягодицы. Рин начал вонзаться в него сходу — признаться, не обладай Табрис АТ-полем, он не рискнул бы лечь под столь могучий жезл любви. Копьё всё же пролезло прямо в потроха. — Сожми меня! — Рин ухватился мужицкими ручищами за нежные плечи Табриса. — Да, сожми! Благодаря своим размерам инструмент оказался максимально туго введён, и эта теснота принесла райские ощущения. — «Всё же этот опыт обогатит мою личную жизнь», — подумалось слабо закряхтевшему Каору. Синдзи, даже Виктор и Тодзи, не смогли бы вставить ему ТАК. — У наших нет такой дыры! — простонал Рин. Каору себе тихо подрачивал. Попутно он в очередной раз для себя отметил, как сильно мужчина с его наклонностями привыкает к анальному оргазму — и как сложно потом пожелать и вообразить что-то ещё, что превосходило бы по остроте ощущений эту усладу. То были его последние мысли перед тем, как уранист с головой окунулся в сладострастие, разрывавшее его и пронзавшее. Он всегда был почти неуязвим и мог легко сокрушать армии, сейчас же ему казалось — им владеют, его укрощают и сокрушают, а он отдаётся и получает от власти над собой лишь наслаждение и боль, становящуюся приправой — тонким и важным дополнением к целом блюду. Он спустил себе в руку со стоном — приняв в себя вместе с тем столь же горячее семя, наполнившее и раскалившее потроха. Горячий любовник не мог вообразить ничего подобного этому — ему казалось, во всей Вселенной не сыщется ничего, способного доставить ему такое блаженство, смешанное, в том числе, с добровольным покорением и верной отдачей. — «Думаю, Армандра, это всё же даст тебе повод не сомневаться и не жалеть обо мне…» — подумал Табрис, отдыхая под частое и шумное дыхание отстрелявшегося Рина, чьи уста в порыве животной похоти сбивчиво нахваливали самую лучшую во Вселенной задницу. *** Синдзи и Кенске искали Аску. Они заглянули в одну из жилых комнат, где застали Второе Дитя голой и отдающейся такому же голому, пыхтящему Тодзи. — Какой у вас вечер, — Синдзи заглянул в комнату. — Ого, а Тодзи-кун времени не терял, — Кенске достал телефон и начал снимать. — О, кто пришёл! — Аска нагибалась и упиралась руками в столик. Тодзи позади подходил к заключительному этапу, потому ничего не говорил, он просто драл, сильно и быстро. — О-ах! — Тодзи кончил ей в вагину, после чего поспешил отстраниться. В глазах его Синдзи не увидел нежности. Так отстраняются с презрением: — Я просто пользуюсь Ренгли, как пользуюсь ночным горшком, — вот так однажды сказал Тодзи по поводу их отношений. Как японец, он далеко не всегда выговаривал звук «л», и, похоже, сейчас сделал это намеренно, чтобы подчеркнуть своё пренебрежение. — Вижу, Аска, ты свободна, — Синдзи сразу полез к ней целоваться. Он снял с себя одежду, попутно взглядом дал Кенске понять, что он также желает, чтобы друг разделся и принял участие. Синдзи взял смазку. — Оставайся в такой же позиции. — Синдзи, ты для этого меня разыскивал или ты просто сейчас возбудился, когда меня ëб другой парень? — Я искал тебя для этого, — Синдзи чмокнул ягодицы и пальцами растянул задний проход. Аска взглянула на Кенске, который, как обычно, всё снимал и занимался мастурбацией своего короткого стручка. Тодзи не стал уходить, вместо этого он сел и начал наблюдать. Синдзи ещё пуще покрыл ягодицы поцелуями, приказал Кенске сосать Аску впереди. — Есть! — военный гик забрался так, чтобы обсасывать Аске клитор и половые губы. — Ух! Синдзи!.. — Аска испытала своим задним проходом его пробитие. Дальше пошли толчки, Синдзи под конец тужился, Аска зажмурилась, Тодзи глядел равнодушно, Кенске, как котёнок, лакал влагу между половых губ. Аска кончила именно от его язычка, который постоянно задевал клитор. — Спасибо, Кен. На том и Синдзи в неё кончил, заполнил задний сосуд. Дальше он сел возле Тодзи и оба наблюдали за тем, как Аска легла на постель спиной — Кенске пыхтел над ней как бургундский кролик. Он восхвалял Аску, чего не делал Тодзи — Синдзи хвалил не сколько саму Аску, сколько её жопу. — Каору научил меня, что билет через чёрный ход — самый приятный, — любил он шутить по этому поводу. Кенске излился своим мелким стручком Аске во влагалище, схватив перед этим её груши и высоко подняв голову. Все четверо привели себя в порядок, сходили в душ, причесались. Кенске, всё ещё под воздействием гормонов, целовал Аске ноги. Он обнял их руками, проходился губами по пяточкам и пальчикам, хотел, чтобы Аска попирала ему лицо. Синдзи сидел рядом с ней и обнимал её, давал облокотиться на плечо. Тодзи просто сидел с краю, на Аску даже не смотрел. Если бы Четвёртому Дитя захотелось чего-то романтического, то, по причине печальной судьбы Хикари, он бы переспал с Синдзи, что иногда исправно делал. Когда ребята отдохнули, Синдзи открыл портал в другой филиал NERV, где они должны были появиться, после чего все четверо проследовали туда. Тут они выяснили, что Виктор в больничном крыле. — У него была дуэль с Кирби, — сообщила Мана. — Кирби назвал тебя шлюхой, и Виктор заявил, что его честь офицера требует дуэли. — И что, они устроили настоящую дуэль? — приподнял брови Кенске. — Юй-сан сказала, что она ничего не имеет против тренировок в формате дуэлей. Аска слушала всё это, скептически держа руки на груди. — Пойдём, навестим его, — решил Синдзи. Виктор развалился в больничной пижаме посреди кровати, меланхолично пялился в потолок и с помощью наушников привычно долбил себе мозг лязгом металла. — Эй, а ну возьми свои слова обратно! — речь зашла об этом в формате слово за слово. — Эта женщина даёт всем без разбора! Если она твоя девушка, ты должен признать, что она проститутка! — настаивал этот парень с длинными волосами. — Я вызываю тебя на дуэль! Мне без разницы, как оно там! Я не хочу, чтобы ты это говорил про мою девушку! — Северов тогда подумал, что Сорью это оценит. Он сел в Еву, Юй сразу на это согласилась, однако поставила условие — синхронизация будет поднята лишь на определённый уровень. Виктор глядел на Кирби, который голышом приземлился посреди испытательного полигона, после чего резко почернел и вырос, превратившись в гигантского монстра с горящими глазами, подобного своему отцу Итакве. Виктор первым двинулся на него, на что соперник снова резко уменьшился, проскочил между ног гиганта. — А?! — Виктор не успел обернуться, как Кирби резко вырос, дал пинка своей гипертрофированной стопой с перепонками. Ева рухнула, врезалась в песок. После чего сын Северного бога обрушил струю инея с когтистых рук, она сковала Еву льдом. Виктор попытался разрушить его своим АТ-полем. Кирби на это полыхнул взором, заставил Виктора лишиться сознания ментальным ударом. Очнулся пилот уже здесь. — Признаться, тут совершенно нечем гордиться, — вдруг покачала головой Аска, когда выслушала всю ситуацию. — Ну, я защитил твою честь, — возразил Виктор. Тодзи пожелал что-то резко высказать, но в последний момент поддержал язык. Его друг, умеющий вечно сглаживать ситуации, подобрал более подходящие слова: — Ну, не надо только мне бить в морду, — попросил пощады Кенске, — но, Виктор, признай, что Бриджмен высказался так, что точнее высказаться было нельзя. Насколько я понял. Аска кивнула. — Я могу вызвать на дуэль того, кто скажет, что Хикари — шлюха, но если такое скажут про Синдзи, которого я иногда трахаю, я просто признают правоту этого человека, — сказал далее Тодзи. Наконец слово молвила сама виновница: — Виктор, если бы я тебя не уважала, я сказала, что ты — молодец. Но я тебя уважаю, потому честно скажу: это всё животное в человеке, когда парень начинает защищать женщину, с которой он спит, если про неё говорят нечто возмутительное. Тем более — это чистая правда. Аска признала сразу, и правда: сложнее высказаться яснее, если сказать, что она — шлюха. — Ну хоть спасибо на этом. А что правда — ну так я офицер, я должен блюсти кодекс офицера, — Виктор приподнялся на кровати и развёл руками. Ему мало понравилось то, что девушка, чьего внимания он добивался, его не оценила с этой точки зрения, но по крайней мере ему понравились слова о том, что она его уважает. — Я думаю, Аска, Виктор всё же старался ради тебя, потому тебе следует его отблагодарить, — Синдзи пошло обнял Аску за талию. — О, ты так считаешь? — рассмеялась она. — «Младший, да ты издеваешься, паразит!» — Виктор хотел единолично владеть Аской, но понимал, что если будут настаивать на этом, то окончательно потеряет её, поэтому ему оставалось смириться с её поведением. — «Чио ж — понимаю правила игры до следующей турбулентности!» В таком случае — welcom мне под одеяло, я жду приятный минетик, — Виктор указал ей. — «Если она шлюха — пусть меня обслужит!» — Я пойду — постою на стрёме; если кто-то появится, я быстро скажу и Аска быстро достанет голову у тебя из-под одеяла, — по-дружески предложил Тодзи. — Угу, — кивнул ему Виктор. — Спасибо за помощью, Тодзи. Аска облизала губы, немного себе всё оттопырила по части одежды. Кенске подставил ей табурет. Она села, сунула свои руки. Виктор сам приспустил себе пижамные штанишки, извлёк хозяйство. Аска языком его живо возбудила. Пока это происходило, Синдзи — первым это сделал он — и Кенске расчехлили свои причиндалы и стали дрочить. Бисексуальный пилот Евы-01 живо приспособил друга к тому, чтобы тот согнул колени и сосал у него, продолжая при этом дрочить себе. Виктор отвернулся, всецело глядя теперь на лицо Аске, на то, как его увесистый член полотно соприкасается с ней и растёт, растёт, растёт. Когда член восстал полностью, Виктор взял Аску за волосы и заставил её как можно глубоко вобрать в себя этот ствол. Синдзи дальше потребовал от Кенске раздеться: — Если что, я быстро телепортнусь со всем своим непотребством — здесь же должен быть только ты один, Виктор. Синдзи вынул смазку и заставил Кенске снять вообще всю одежду, даже носки. Синдзи приткнул его у подоконника, по-быстрому растянул и принялся трахать, как девочку, то и дело верят головой — Синдзи смотрел то на Кенске, то на Аску и Виктор. Она отпустила его член. — Думаю, если что, Синдзи, сможет меня телепортировать, — она взялась снимать с себя одежду. Все пилоты были обучены живо оголяться. Норматив — десять-пятнадцать секунд. Аска хорошо намазала здоровый прибамбас из тюбика Синдзи и выдавила прилично в себя. Кенске, отдаваясь у подоконника, озвучил какую-то пошлось. Синдзи посмеялся за ритмичной работой. Виктор цыкнул. Аска, как оставила на себе лишь чулки, так насела, взяла сама рукой распухший ствол с грибком-шляпкой и протаранила себе им чрево — блудница закусила губы; до конца натянула свои ворота на сей таран. Скакала девица сразу очень в темпе, трясла грудями, а рыжие волосы спадали на плечи, румянец охватил лицо. — Ja! Das ist fantastisch! — быстро слетело с губ Виктора. — Russisches Schwein! [русская свинья!] — обнажила она улыбку во время скачки. Северов сейчас только молил небо, чтобы их никто не прервал: — «Господи, прости мне мою маленькую слабость к крутым немецким кискам — но я хочу, чтобы нас не отвлекали!» Так прошло какое-то время — их попыталась потревожить Майя, на что Тодзи попросил её зайти потом, потому что «с Виктором беседуют важные шишки из NERV и просят не прерывать». Майя пообещала зайти потом. — Аска, ложись, — пока Синдзи и Кенске не меняли позиции; Виктор потребовал любовницу в чулках лечь животом на кровать, он блеснул нагим торсом и бросил рубашку на шмотки Айды. Теперь Северов, оставшись в одних спущенных больничных штанах, накрыл собой красавицу Ленгли, всем своим могучим телом, сам вогнал ей в чехол свою «Докторскую» по самую матку и принялся покрывать её как бык корову! Налитые мощью яйца ярко показывали каков будет его оргазм! Русский пилот скалил зубы над её рыжими волосами и скрипел кроватью — сама последовательница межрасового смешения стиснула челюсти в подушку, захваченную парой рук. — Ух, как горячо! — озвучил Кенске, сильнее выгибая спину и держась за подоконник. Синдзи позади него также весь изошёлся в движениях, как в конвульсиях, безбожно содомизируя эту юношескую попоку. Все четверо обильно покрывались потом, звучно дышали и стонали. — Кончаю! — Аска первой об этом сообщила, будучи вбита лицом в подушку. — А я? — Виктор решил уточнить. — Кончай в меня! — Принято! — и он низринул водопад, спустил с цепей псов и дал бесчисленным головастикам шанс добраться до яйцеклетки. Ясное дело, могучий русский всё млел в секунды быстрого опорожнения своей увесистой мошонки. Пошлая немка сама ещё не успела кончить обливаться жаром там у себя между ног. — Круто! — Синдзи случившееся завело, потому он кончил следом за — спустил своих головастиков в шоколад, где у них уж внутри Кенске не случилось никаких перспектив… — Так, операция блестяще завершена, но давайте одеваться! — Виктор быстро вытер влажной салфеткой инструмент, подтянул штаны и скрыл нагую грудь рубашкой., спрятал ноги под одеяло. Аска и Кенске взялись дальше собирать и натягивать свои шмотки. Синдзи только вытер инструмент и застегнул молнию брюк, после чего сел на табурет перед Виктором. — Разве это не здорово, что Аска принадлежит всем нам? — Синдзи звучал очень довольно. — Один древний иранский еретик считал, что мужчины всегда ссорятся из-за двух вещей — из-за бабла и из-за баб. Следовательно, чтобы все жили в мире, всё это надо сделать общим. Он был первым социалистом. Северов припомнил: — Ага-ага, и кончил плохо — его вроде закопали заживо [5]. Так кончают или примерно так кончают все утописты. Виктор почувствовал, что за этим стоит: — Младший, троцкист ты наш, слушай, а ты-то, я погляжу, уверен, что Аска тебя не кинет? Тебе не боязно, что она навсегда упархнёт в один прекрасный день? — Я думаю, Аска не станет меня расстраивать — потому что мы хорошо друг друга понимаем, у нас одинаковый образ мысли и жизни, — Синдзи звучал очень довольно, а Аска тепло примыкала к нему, словно была только его девушкой, очень даже романтично любившей. — Мне нравится Аска, — вмешался тут Кенске, застёгивая свой камуфляжно-военный наряд, — но я не настаиваю, чтобы она была только моей. Пансексуал блеснул очками, какие поместил себе на свою мордашку с веснушками. — Не претендую на её руку и сердце вообще — мне скорее как жена нравится Куронами. *** Поначалу они хотели назвать операцию кодовым именем «Возмездие», но потом выбрали менее банальное и более говорящее название — «Экстерминатус». Евангелион-01 возвышался под крышей ангара в ожидании часа. Рэндольф и Синдзи в униформе NERV направлялись к величественной боевой машине. Даже если эта сущность в оболочке восьмидесятиметрового киборга обладала огромной мощью — они всё равно смотрели на неё как на оружие и свой послушный инструмент. Юй, Мисато и все прочие не спеша вели разговор — после долгого обсуждения они уже порядка утомились. Синдзи выслушал всё предельно внимательно и уже который час его лица не покидало серьёзное выражение. Правда, вся его роль — как он считал — заключалась лишь в исполнении приказов Рэндольфа. Для этого ему требовалось получить некоторый мистический опыт сверх того, что он уже имел. Им предстояло, что называется, пройтись огнём и мечом по форпостам Тэтант в тех местах, где их удалось определить. Долго объяснять как именно они собрались до них добраться, ведь все лаборатории, промышленные комплексы, испытательные зоны и прочие стратегически важные объекты противника располагались либо в открытым космосе, либо на небесных телах, ранее неизвестных человечеству и далёких от Земли. Кроме уничтожения, захвата потенциально полезного оборудования, материалов и образцов, им следовало проверить на практике возможности и боевые умения в деле и, что самое главное, далеко от родной Земли. Пилоты Юнитов подоспели пожелать удачи. Синдзи обнялся с Аской, с Маной он только обменялся хлопками по плечу, словно они были только друзьями. После этого, выслушав наставления от Юй, молодой герой мысленной приказал Еве-01 опустить руку. На пару с учителем он взошёл на ладонь и их подняли в раскрывшуюся капсулу. Синдзи разместился в кресле пилота — и заметил про себя, как привычно в нём. — «С тех про как Ева стала моим вторым телом — это не должно удивлять», — подумалось ему, когда капсула закрылась. Напоследок Икари-младший вернулся в воспоминаниях к тому моменту, когда Ева служила ему объектом ненависти — столько месяцев минуло с тех пор? — «Я так быстро изменился. Это удивительно». Стенки привычно сделались как бы прозрачными и открыли обзор на ангар. Синдзи в деталях вспомнил свой первый раз в Еве. Сейчас он заставил верного пса поднять руки и в них материализовался Серебряный Меч. — Смотри внимательно, — стоящий рядом Рэндольф положил руку на голову пилота. Синдзи закрыл глаза, сосредоточившись на образе, что передавал ему наставник с помощью телепатии. — Вижу! — Синдзи уверенно поглядел на командный центр через главный экран. — Готов отправляться! — Да, Ева-01 — запуск! — приказала Мисато. — Слушаюсь! Кайнарт! — Синдзи совершил телепортацию: на этот раз ему не понадобилось махать Мечом — Ева просто пропала за долю секунды безо всяких видимых сдвигов пространства. Казалось, такой колосс не мог вот так просто исчезнуть из поля зрения, потому наблюдатели всё же удивились, даже уже ожидая очередное чудо. — Офигеть, — моргнул Виктор. — Что это такое? — обернулся он к Рицуко. — По какому физическому принципу это работает? — Есть теории, но тебе не понять даже самую простую ни на толику, — так ответила доктор Акаги, она сама выглядела сбитой с толку и смущённой от череды бесконечных заклинаний и чародейств. — Ты раньше не слушал пояснений? Это просто магия! — напомнила Аска. — Да, расслабься, чувак, — посоветовал русскому Асари. — Это самое обыкновенное колдовство. — Как в «Гарри Поттере», — добавил Мусаши, сам мало довольный такой сумятицей. В отличие от Виктора ему довелось стать свидетелем применения воскрешающих формул из «Некрономикона» — и в тот час он зарёкся удивляться подобному. — Блин… Это ведь как-то замешано на квантовой механике? — всё же пытался понять сержант Северов. В отличие от Мусаши ему довелось повстречать куда больше невероятного. Сам факт происходящих с ним событий доказывал бессилие так называемого «здравого смысла» перед тайными бытия. — Я только ни черта не шарю в квантовой механике — но ведь всё непонятное замешано на ней, да? Или на многомерности пространства? — Нет. Квантовая механика и многомерность — это просто пустые слова на далёких подступах к истине. Человеку необходимо мистическое познание для постижения подлинной стороны бытия. Словом, тебе уже объяснили на доступном для тебя уровне — это просто магия. Подобным тебе нечего ломать над этим голову. Просто Вселенная устроена совершенно не так, как люди думали продолжительное время. — Юй хотела добавить что-то ещё, но сочла Виктора слишком незначительной персоной, чтобы ему что-то пояснять. Она поглядела на свою ближайшую родственницу. — Я с Рей войду в транс, и мы будем через Великую Мысль принимать их послания, — сказала она и удалилась с Аянами. — Да, как планировали, — Мисато окинула взором всех собравшихся, попутно раздумывая о дальнейшем. — Ага, а магия — это дружба, — следом тихо заговорил Виктор, снова желая сказать что-то смешное, — а дружба — это чудо. Гм, только говорящих радужных пони нам тут не хватало, верно? — Да, Виктор, будем надеяться, их не занесёт к пони, а то учитывая падкость нашего Нового Иисуса на милых женщин и не только — могучий Синдзи зашкварит себя зоофилией, — сказала Аска. Кто-то засмеялся. Фуюцуки немного осудительно поглядел на вульгарную молодёжь, лишённую почти всего святого. — Не зашкварит — а расширит свои вкусы! — подняла палец Мана, словно изрекала какую-нибудь важную истину бытия. — Уверена, будь Фудо-мёо [6] на моём месте — он бы так ответил. Мисато посмеялась, очень быстро сменив серьёзное выражение на довольно весёлое: — У каждого свои вкусы! Уверена, лучше рабочие и хорошие лошадки-пони, нежели вонючие Ктулху и прочие морские ужасы! — Кхм-кхм! — Надя обиженно надула смуглые щёки. Мисато прорвало на смех — лишь большое число важных лиц заставило её взять себя в руки и заткнуть хохот. — Прошу прощения, если кого обидела, — извинилась она, стараясь, впрочем, не смотреть прямо на Надю. — Каору говорил мне, мироздание истинно бесконечно — потому я боюсь за них, что если там будут пони? — обосновал Северов. — Да уж луч-чше б пони, — сказал Кенске. За последнее время он стал заикаться уже реже. — Я был бы не против… пони. Уж лучше бы трахать пони. Смеха стало ещё больше. Фуюцуки выдохнул со смиренным облегчением: — Ну и плоские же у вас шутки, молодые люди, — покачал головой Козо. — Это просто казарменный юмор — тем паче, мы военные? — обосновал Виктор. — А у вас, Фуюцуки-сан, шутки слишком возвышенные, — упрекнула в ответ Аска. — Так-так — приберегите веселье до возвращения наших солдат, — вмешалась Мисато. — Я обещаю, если таки навяжем Тэтан перемирие, — закатим пир на весь мир! Сейчас их интересовал ближайший значимый центр дислокации Ми-Го: этим местом служила девятая планета Солнечной системы — Кайнарт [7], как её нарекали древние народы Земли в мифическую эпоху Атлантиды и Гипербореи. Этот газовый карлик по приблизительным расчётам обладал массой в десять земных, диаметр в два-четыре раза больше земного и крутился на самых задворках по вытянутой орбите с периодом обращения приблизительно 15000 земных лет. По словам астрономов NERV, именно гравитационное воздействие Кайнарта проясняло статистическую аномалию в распределении орбит транснептуновых объектов за пределами пояса Койпера в рассеянном диске. Рэндольф упомянул, что эта планета является ядром зарождающегося газового гиганта, который во время формирования Солнечной системы был выброшен со своей первоначальной орбиты Юпитером и ещё одной столь же большой планетой, уничтоженной Адамом и Лилит во время битвы с Уббо-Сатлой. Как бы там оно не обстояло, поверхность космического скитальца встретила гостей с Земли бледной синевой. — Отлично, сейчас нужно найти базу, — Рэндольф вдумчиво вгляделся, он использовал третий глаз, потому взгляд первых двух показался Синдзи каким-то отстранённым. Он сам применил эту технику. В отличие от учителя он избегал глубокого погружения в такое трансцендентное состояние — Синдзи напрямую воспринимал образы на большом расстоянии, которые часто приходили смутными и неточными из-за неподготовленности сознания, из-за недостаточной сосредоточенность или из-за влияния внешних факторов самого разного генезиса. Чтобы объяснить это маглу, Синдзи мог привести сравнение с тем, как игрок в стратегию видит всё поле боя сверху, частично скрытое туманом войны, частично прояснённое. — Вот! — сейчас он быстро нашёл нужный объект. Вернее их скопление — космические станции Ми-Го плавали в верхних слоях атмосферы. Они напоминали гигеровские бублики из «Чужих», только привязанные к громадным аэростатам. Все эти конструкции были медно-серебряных оттенков. Они не опускались глубоко в бледную синеву и в самом верху можно было обнаружить даже самих Ми-Го — они вылезали из сотовидных отверстий на обшивке. Ничего удивительного — их многократно модифицированные тела могли запросто выдерживать условия открытого космоса, не смущали этих крылатых грибов с головами-эллипсами ни вакуум, ни радиация. — Тут ближайший центр Немезисов, — напомнил Рэндольф. — Возможно, фабрика их производства. Если так — должны её захватить. — Я всё помню, учитель, — в голубых глазах Синдзи вместе с крайней уверенностью сверкнуло мистическое серебро. Евангелион кометой пролетел над поверхностью Кайнарта, он фантастически быстро и чрезвычайно легко двигался, Синдзи не требовались никакие расчёты для управления. Вот что значит сила магии! По договорённости с Картером они предварительно атаковали жилые города — можно сказать, центры с гражданским населением. Они не обладали особой военной важностью, это были просто станции, черпающие газ из атмосферы и перерабатывающие его, что позволяло местным добытчикам в достатке вести свой быт. Но ни ученик, ни учитель не собирались нынче великодушничать. Евангелион обрушил смертоносные каскады — тысячи серебряных колдовских линий казнили миллиарды жизней. Они сотнями пронзили аэростаты и бублики, туманное марево над бледной синевой осветилось россыпью взрывов. Евангелион плавно спустился ниже, следом распространив Анти-АТ-поле, убивающее всякую одухотворённую жизнь. Попавшие под его воздействия Ми-Го на мгновения скукожились и полопались, их органика разбрызгалась, разбросав механические импланты. Синдзи испепелил их миллиарды высоко в атмосфере и добил ещё миллионы внизу. Тогда он вывел боевую машину из-за пределов атмосферы, он легко ускорялся и маневрировал — и никакие суда и средства обороны не могли достать его, а если бы и достали — ничего бы они ему не сделали. Более того — огромный урон был нанесён в считанные секунды — только вот эти города цвели своей жизнью, и вот они распадаются на мелкие горящие обломки. Пламенным дождём они сошли в бледную синеву, поражая и осыпая уже теперь безжизненные аппараты и города на нескольких уровнях ниже. Они устремились к глубокой твёрдой поверхности из льда и скал. Следующей целью стал небольшой спутник Кайнарта — он двигался по орбите, очень близкой к планете. Сам он не мог похвастаться вменяемой атмосферой, зато его украшали города Тэтан — стометровые башни и ещё более длинные антенны неясного назначения вырастали прямо из пыльной каменистой поверхности площадью в десятки километров. Сколь смог разобрать Рэндольф, этот спутник отводился под жилые помещения и под промышленность, призванную поддержать уничтоженные города-бублики на аэростатах. Синдзи вытянул руку Евы, преобразовал пальцы в текущую субстанцию вроде ртути, и выстрелил относительно небольшими шариками из неё, при этом частицы света отобразили фазовый сдвиг пространства в виде щита стандартного АТ-поля — так Синдзи предал мощнейшее ускорение. Все кинетические снаряды быстрее, чем за сотую долю секунды угодили в спутник, его просто разорвало на булыжники! Всё живое и вся инфраструктура погибли сразу, полетевшие в разные стороны каменюки, сопровождаемые облаком пыли, только умножили расползающейся хаос. Следом атаковали спутник более крупного размера, покрытый с одной стороны льдом, с другой — на нём виднелась громадная проталина, в ней из океана выходили очертания очередных городов Ми-Го. Там, где простирался лёд, из толстой коры вырастали конструкции в виде чёрных обелисков. Как смог объять Синдзи третьим глазам, они служили источником сильнейшего магнитного поля, призванного регулировать какие-то здешние процессы. Как добавил Рэндольф, установка работала на водороде и охлаждалась ледниками спутника. Синдзи открыл портал на Солнце рядом с собой и АТ-полем направил раскалённую плазму на ледяную луну. Излучение со светила вызвало серьёзнейшие нарушения в работе обелисков, в результате вырубилась почти вся электроника, что, разумеется, никак не повредило всемогущей Еве. Её пилот извергал солнечную плазму до тех пор, пока не испарил ледовую оболочку, лунный океан кипел и испарялся в космос. Потом учитель и ученик взялись за третий спутник — малый по размеру, он имел вид каменистой картофелины, испещрённой кратерами за миллиарды лет истории. На нём было всего одно отверстие, через которое виднелась полость с какой-то электроникой, вокруг этого провала тоже стояли причудливые дома Ми-Го. — Для АТ-поля размеры не имеют значения! — Синдзи вытянул руки и разорвал «картошку» напополам, словно разрезал ножом. Ему посчастливилось произвести это разделение хирургически ровно. Тогда юный разрушитель миров столкнул оба куска, стараясь вбить один в другой. Из-за этой космической катастрофы небесное тело быстро раскрошилось на разлетевшиеся булыжники. Оставив позади много каменистой пыли от этой погибшей мини-луны, Синдзи сбил импульсом аппарат в виде небольшого искусственного солнца — он оставил за собой крестообразный взрыв и облако быстро выгоревшего газа. — Вот военная база! — определил Рэндольф, когда Евангелион распростёр оранжевые крылья над свинцово-серой поверхностью очередного спутника — немного сплюснутого и самого большого. На нём открывалось несколько шахт, хорошо видных через тонкую атмосферу. Из них вырвались добрые десятки Немезисов — летающие боевые машины очень походили на те, что уже уничтожили, а бортовой компьютер опознал спектр их АТ-поля. — Наконец-то достойные враги! — Синдзи замедлил время, вернее — ускорил своё. Немезисы теперь для него плыли как заторможенные — спаситель человечества захватил первых двух АТ-полем и столкнул — они взорвались, пронзил следующих трёх с расстояния Серебреным Мечом и расстрелял шквалом импульсов ещё пару — все они в огне обратились в космическую пыль. — Истинному Евангелиону они ничего не могут сделать! Герой из героев взялся пробиваться дальше, ожидаемо, без особых усилий: он испустил множество серебряных линий — они пронзили жалко блеснувшие АТ-поля Немезисов, ни оставив им не шанса: последующие десятки взрывов обрушили жалкие обломки на луну Кайнарта. — Ещё пафосного непонятного латинского песнопения не хватает! — посетовал Синдзи, оставив позади вздымающиеся столбы пыли, он приземлил Еву возле ближайшей шахты. Какой-то из жалких судов обороны пальнул по нему из позитронной пушки — выстрел легко отклонился АТ-полем и расчертил звёздное небо, лишь слегка застилаемое едва заметным туманом — местной атмосферой. Синдзи повернулся лицом к Кайнарту, схватил то самое судно Тэтан телекинезом и швырнул в низко летящий над горизонтом стандартный «линкор» — в виде сигары в пару километров, вроде тех, что атаковали Землю. Защитный экран изумрудного оттенка выдержал прямой попадание этим импровизированным оружием. Следом из «сигары» вырвались ракеты — или что-то вроде того, формой они походили на гигантские шипы, по словам Каору, такие несли в себе боеголовки, превосходящие любые земные, включая стомегатонные царь-бомбы. Синдзи остановил их в полёте всё теме же колдовскими абстракциями — обернул несущиеся боеголовки в прямоугольники и они застыли как букашки в янтаре. — Похоже, они не будут жалеть свою технику, — сказал Рэндольф. — Выкинь эти штуки, нам пока это место нужно целым! — Опять сдерживаться? Ладно, — Синдзи послушно развернул ракеты. Они улетели в космос и где-то там сдетонировали далёкой звёздочкой. — Ещё успеем навоеваться — там их целая межгалактическая империя, — гарантировал мастер-оккультист. — А пока — прибей этого. — Помню-помню, потому показываем силу, чтобы вынудить пойти на перемирие… Странный план, — по ходу этих рассуждений Синдзи пустил в ход другие смертоносные абстракции — золотые конусы вонзились в «сигару». Изумрудный экран прокололся, материя дрогнула перед духом. Синдзи утончил конусы до линий или копий, они прошли через обшивку, игнорируя её прочность — атомарные связи рассыпались в прах. — Никто не будет заключать вынужденный мир с раковой опухолью, его заключают только с сильным разумом, — пояснил учитель, наблюдая как разваливается поражённый «линкор». — Давайте теперь заберём, наконец, их оборудование! — Синдзи спрыгнул в шахту. — Верно говоришь, — одобрил майор, — вперёд, сынок! На дне среди упавших куч грунта и обломков, они оказались перед высоченной стеной из твёрдой породы. — Тут надо быть осторожным и ничего не повредить! — подсказывал Рэндольф. — Хорошо, тогда будем как призраки… — придумал Синдзи. — Верно! — одобрил учитель. — Попробуй этот приём! Ученик приложил к стене руку Евы, сперва кисть, потом вся машина сделалась чисто-белой, один шаг — и неосязаемая, она прошла через целую преграду в насмешку на твёрдость материи, не оставляя на ней ни следа. Миновав ещё несколько сотен метров твёрдых пород, перегородок и полостей, они наконец нашли то, что нужно — огромный конвейер, в условиях низкой гравитации, тянущейся над полом. В рабочем цеху кругом высились самые разнообразные установки, описать которые нормальным языком представлялось весьма затруднительным. Все технологии Ми-Го выглядели для стороннего созерцателя непонятной техногенной массой, на такой несведущий взгляд это месиво не сильно отличалось от ранее виденного. Разве что Синдзи смог угадать двигающейся конвейер, на нём в ячейках хранились ядра. В отдельных резервуарах в оранжевой жидкости содержались красные куски, возможно, служившие начинкой для Ев Ми-Го. Тут трудились тысячи техников и учёных, при появлении незваного восьмидесятиметрового гостя они спешно взялись эвакуироваться. — Вы что-нибудь тут понимаете? — Синдзи разглядывал технику, продолжавшую работать даже несмотря на бегство персонала. Он увидел как нечто вроде огромного принтера печатает металлического вида листы, в которые потом сотни механических и невероятно эластичных и гибких рук с причудливыми инструментами на концах заворачивают Немезис в такой стадии, когда у него множество отверстий на корпусе. На следующем этапе в него погружают странного вида стержни. — Давай забирать с собой, — сказал Рэндольф после предварительного осмотра всего этого хозяйства. — Я буду указывать. Повинуясь указаниям, Синдзи сотворил в руках Евы небольшую полностью тёмную сферу — используя Море Дирака, он взялся накрывать им указанные части механизма, расширяя черноту и вбирая в неё. Так им удалось порядочно обобрать космических грибов. Все имеющиеся силы последних собрались на орбите луны — тут слетелось десять «сигар» размерами от пятисот метров до трёх километров, около полусотни Немезисов и Кайдзю кибернетического вида с различным оружием наперевес, в том числе с крестообразными копьями, призванными пробивать АТ-поля, и ещё сотни и сотни разнообразных мелких судов поддержки. Ми-Го не стали дожидаться пока утащат всё и пока полностью эвакуируется персонал луны. Они открыли огонь, игнорируя собственные спасательные модули, каскады энергетических выстрелов, очереди кинетических снарядов и шквалы местного аналога ракет обрушились вместе с тем, как был произведён подрыв комплексов внутри спутника. От череды последовавших взрывов одновременно распалась поверхность планетоида, и вместе с этим оказалось уничтожено его нутро. Бедное небесное тело стало распадаться на осколки. Мелкие суда скрылись за развёрнутыми защитами крупных «линкоров» и Немезисов с Кайдзю. Защитники Кайнарта продолжали атаковать — под обстрелом крупные куски планетоида раскрошились, с большим ускорением они разлетелись, полностью уничтожая успевшие было отдалиться спасательные модули с персоналом и вывозимой техникой. Пока с обречённой луны спаслись лишь те, кто успел состыковаться с атакующей армадой — то есть считанные единицы. — Совсем обнаглели! — Синдзи начал сердиться. В ответ атакующим из взрывающегося ада, откуда всё вылетели расплавленные до состояния магмы фрагменты породы, из этого сосредоточения энергии в тысячи высвобождающихся мегатонн — развернулись громадные крылья, полупрозрачные и оранжевые, по двенадцать с каждой стороны, они содержали тонкую структуру, образующую причудливые узоры в виде раскрытых глаз. В размахе они протянулись на десятки километров. — Вы что, дебилы, никогда не смотрели ни одно аниме про роботов?! — сурово спросил врагов Синдзи. Крылья Евы распространили хорошо заметное алое марево, в нём всё остановилось — замерли взрывы и сгустки лавы, замерли вспышки, Ми-Го всё продолжали палить — теперь их атаки просто уходили в странную аномалию и застывали там. — Меху главного героя не победить какой-то рядовой швалью! И все частицы света направились в сторону вражеских судов и космических монстров, киборги и роботы, вся техника словно оказалась неподалёку от взрыва сверхновой. Их накрыл испепеляющий солнечный ветер! Изумрудные щиты и янтарные барьеры пали — и все силы защитников Кайнарта оказались просто стёрты из физической действительности! Они оказались развеяны на мельчайшие частицы и расщеплены до невещественного состояния. Синдзи обратил материю в чистую энергию и продолжил расщеплять дальше. Он разрушил её до такого состояния… что она просто исчезла! Даже самые мельчайшие частицы, которым ещё не придумали названия, перестали занимать хоть какое-то положение в пространстве-времени и полностью помножилась на ноль их информация. Материалисты серьёзно ошибались, полагая вещество неуничтожимым! — Вот так, Рэндольф-сан! — Синдзи с ликованием осмотрелся вокруг — он полностью уничтожил и остатки несчастной луны, и всю выпущенную в него энергию, и всю армаду. Кроме того Синдзи захватил приличный кусок атмосферы Кайнарта — оставленная напротив дыра оказалась тёмно-синей, её появление тут же вызвало невообразимое возмущение на планете, потому если там до сего момента оставались выжившие — им настал конец. Защитник человечества с восхищением перевёл взгляд с бушующего урагана на наставника, тот стоически и даже немного скептически взирал на него в ответ. — Понимаю, — он хлопнул пилота по плечу, — сложно не упиваться таким могуществом. — Я думаю, учитель, — Синдзи с очень довольным видом закинул руки за голову и потянулся, — с такой силой я могу позволить себе поупиваться! Как же всё-таки велика сила этой «магии»! Их жалкая наука неспособна ни на что против нас! Их жалкое рациональное и эмпирическое познание — ничто перед нашим мистическим опытом и иррациональными средствами познания! Их концепция причинности — сущее говно перед нашей трансцендентной метафизикой! Рэндольф улыбнулся в ответ — он с довольным видом выжидал, покуда Синдзи не выговорил с восторгом всё, что думает. Тот не сдерживал себя, полагая, что уж лучше высказать всё человеку знающему и потому понимающему. При этом защитник Земли догадывался, что после своего монолога ему выскажут предупреждение о том, что сила не должна опьянять. Но Рэндольф Картер не был банальным занудой, который мог талдычить лишь то, что «великая сила — великая ответственность». Ответственность перед кем? Они оба понимали, что не перед человечеством, чьё бытие ничтожно — разве что перед собой. Но принятие такой ответственности должно быть добровольным. — Я тебя понимаю, — Рэндольф вспомнил, как сам был захвачен открывшимися возможностями. — Точно! — Синдзи со всей воодушевлённостью сложил руки перед собой. — Никакая жалкая наука нас не одолеет — разум, прогресс, время, пространство — фигня для нас! Лишь сами боги — угроза для нас! Мы подобны им, мы сами станем богами, такими, какими захотим, учитель! — Может быть… — Потому мы разберёмся с ними — но потом, — говорил Синдзи, — сейчас нам нужно добить этих убогих рационалистов, посмотрим, чем их материальное оружие сможет нас ещё рассмешить? — Да-да, думаю, мы первые люди, обладающие такой силой, — Рэндольф поглядел на то, как Синдзи крепко сжал правый кулак перед собой. — Но, — ученик сам вспомнил про ответственность, — мы должны следить за собой, чтобы наша сила не обратила нас в чудовищ… — Вот тут постой, — прервал его Рэндольф, и поглядел прямо в глаза, — ты говоришь это, чтобы сказать мне то, что я могу от тебя хотеть услышать, или ты правда так считаешь? Синдзи задумчиво моргнул: — Ох, учитель, я кайфую от такого… Ведь… какая ответственность? Перед кем? Перед какой Высшей властью? Перед слабыми? Не знаю, не знаю… — Синдзи отвернулся от Рэндольфа и снова поглядел на бушующую атмосферу Кайнарта. — Вот сколько Тэтан мы убили? — Наверно несколько миллиардов, как минимум… — Сколько среди них было гражданских? — Не то чтобы среди них есть такое уж чёткое разделение — в нужной ситуации оружие будет применять любой, и любого могут приспособить для воинских функций, — ответил Картер. — Пф! Они же тоже живые. Я убил так много — потому я Герой Земли! — начал рассуждать Синдзи. — Мы ничем не лучше них. И это не добро и не зло — чёрт, я выше этих глупостей! А если бы я так убил миллиарды людей? — он посмотрел на свои руки. — Моё сердце содрогнётся от ужаса… в данный момент. В другой момент я мог бы так просто стереть с лица Вселенной всё население Земли! — Синдзи поглядел на учителя. — Это вполне нормально, — спокойно взирал на него Рэндольф, — ты же не маньяк, чтобы в так называемом «здравом уме» крыть огнём своих? — Ага, вы правы… — переводя дух, Синдзи поглядел на космос. — Учитель, я смотрел много фильмов, аниме, читал книги, манги, играл в игры… Там людей изображают либо хорошими и смелыми, а инопланетян — плохими, либо всех немного хорошими и немного плохими. Сказать — нет только чёрного и белого, это всё, на что хватает ума у этих горе-философов. На самом деле нет ни чёрного, ни белого: такие понятия выдумали люди, чтобы измерять ими… Я знаю, я говорю это уже в сотый раз, простите, учитель, если надоел. — Да нет, говори любые мысли, которые приходят тебе в голову — как ментор, я должен их знать. Ты можешь изложить мне все свои переживания, я знаю, они посещают тебя всё время, особенно в такие моменты. Мы оба понимаем друг друга, потому я не буду осуждать или винить тебя ни за одну твою мысль — говори мне всё на чистоту, — весьма сочувственно ответил Рэндольф. — Хорошо… Тогда добавляю про ответственность, — немного подумав, продолжил Синдзи. — Я помню как в «прошлый раз» правительство с подачи SEELE приказало атаковать Токио-3 — они убивали каждого, даже тех, кто пытался сдаться! Я видел, как солдат приставил к моей голове пистолет и сказал «ничего личного!» Вот так человечество отблагодарило Икари Синдзи за спасение планеты от Ангелов! — говоривший сжал кулаки. — И перед ними я должен отвечать? Перед такими существами? Правительство отдало аморальный приказ, солдаты выполнили его без проблем — они так обучены, просто выполнять приказы, правители обучены убивать невинных ради своих целей… Тьфу! Да пошло оно человечество! Я не буду ничего отвечать перед людьми! Я им ни клялся и меня с ними роднит только кровь — но это не мой выбор. Люди мне отвратительны. Завершив эту триаду ненависти к роду людскому, Синдзи выдохнул: — Давайте продолжим наш крестовый поход! Убьём врагов, посмеёмся над их немощью и отпразднуем победу!