Танец с Дьяволом

      Чонгук крайне недоволен. Очередная копия какой-то модели с идеальными маникюром-укладкой-педикюром-и вообще всем на свете. Почему эта омега так вылупилась на него? С подтянутыми формами стоит на коленях на полу около рабочего стола Чона и…всем своим видом излучает недовольство. Пока Чонгук пьет кофе, шатенка плотно сжимает губы, её тело максимально напряжено, и она смотрит на него в упор. То есть технически делает всё то, чего она делать не должна.              Так она призывает к его вниманию и напрашивается на действия с его стороны. Очевидно, учитывая тот факт, что именно потребность во внимании Господина Чона, привело её сюда. Он в буквальном смысле платит ей за то, чтобы она заслужила лёгкое поглаживание по голове или незначительное одобрение. Заслужила — вот ключевое слово. До сих пор эта девица не делала ничего, кроме как нарочно демонстрировала свой дрянной характер. И Чон в паре секунд от того, чтобы выставить её за дверь. В буквальном смысле.              Находясь в Теме, ты должен понимать, что внимание своего Доминанта нужно заслужить. Для этого нужно хорошо себя вести и делать то, что тебе скажут. Иначе молчи. Чонгук вовсе не мудак, они сами выбирали сцену и должны придерживаться сценария. Только вот эта шатенка с ярко-красной помадой на губах играет со всем не по правилам. Она отлично знала, на что соглашалась, когда устраивалась на эту работу.              — Смотри в пол, — произносит холодным тоном, не терпящим возражений, Чонгук, даже не глядя на неё.              С губ девушки слетает недовольное фырканье, но она опускает взгляд, и Чон очень надеется, что она не собирается быть стервой, потому что такое поведение — не его прерогатива. И это было чётко прописано в заявке. Чонгук идеалист до кончиков пальцев и в играх — не исключение. Он терпеть не может всех тех напыщенно стервозных омежек, что присылает ему Хосок.              Следующие три часа практически невыносимы, но Чонгук терпелив, поэтому позволил ей остаться. Девушка приносит ему обед и укладывается своей оголенной грудью прямо на бедра Чонгука, когда он во время скучной онлайн конференции кладёт одну ногу на другую, и даже зарабатывает ласковое поглаживание по щеке от него, когда ей удаётся хранить полное молчание, пока Чон пишет электронное письмо.              Но вскоре после этого ей начинает надоедать, и Чонгук это прекрасно замечает. Он видит, как она снова дуется, а после закатывает глаза. Попалась.              Чон наклоняется и хватает её за подбородок, поворачивая лицом к себе. Она нервничает и кусает губы, сжимая крепко на коленях.              — Ты только что закатила глаза? — цедит сквозь зубы.       — Нет, Господин, — бормочет она, и Чон улавливает глубоко спрятанные под нежной дрожью в ее голосе нотки возбуждения. Да, она определенно та ещё стерва.              Будь Чонгук любителем раздавать наказания, она бы уже заслужила их штук 5 к этому моменту, но он понимает: эта особа именно этого и хочет. Поэтому вместо того, чтобы уложить её животом себе на колени или заставить сидеть без единого движения с работающим вибратором, он говорит ледяным тоном:              — Встань. Собери свои вещи. И всего хорошего.              — Но… — бормочет она в полной растерянности, усиленно моргая и поднимая свой взгляд на Чонгука.              — До свидания, свой чек вы можете забрать у дворецкого на первом этаже.              Господин Чон отворачивается от гостьи и сосредотачивается на своей работе, что-то внимательно изучая у себя на компьютере, полностью потеряв к девушке интерес. Он демонстративно её игнорирует и не ведётся на провокации с её стороны.              Презрительно фыркнув напоследок, она резко встаёт и уходит из кабинета, предварительно хлопнув дверью. У неё нет никаких манер, не стоило строить ложные иллюзии о её поведении, опираясь лишь на анкету. Как только дверь за ней закрывается, Чонгук набирает Хосока.              — Дай угадаю: она тебе не подошла, — говорит он, пропуская всю ту очевидную часть с приветствием.              — Она постоянно дулась. Неужели кому-то из доминантов действительно нравятся девушки, которые вечно дуются? — Хосок смеётся на том конце линии.              — Ты слишком требовательный, директор Чон, ты же знаешь? Конечно, это усложняет мою работу, но я пытаюсь найти тебе подходящего кандидата, Чонгук. К слову, она была 53 из списка с рекомендациями от прошлых доминантов.              — Извинись перед ней за меня и никогда не отправляй её снова в мой дом. — как её вообще звали? Маргарет? Алисия? Чонгук даже не трудился запоминать её имя.              — Я тебя понял.              Воцаряется тишина, разбавляемая только стуком о клавиатуру с двух сторон линии, и Чон начинает просматривать электронные письма, которые прислал Сокджин с отчётом работы одного из представительств Клуба.              — Неправда, и ты это знаешь, — бормочет Чонгук, пролистывая ежемесячный отчёт. Он слышит шуршание, а значит Хосок снова что-то ест на рабочем месте. И как он может справляться со всеми этими крошками потом? Чон записывает себе в ежедневник, что подарит другу ручной пылесос. Как вообще можно работать в грязи?              — Что неправда? — отвечает он, что-то уже жуя. С математической точностью, Чонгук уверен, что это тако. Хосок всегда ест по понедельникам тако. Какая связь между тако и понедельниками в его голове? Может, он, как и Юнги, киборг, только вместо второго, он изучает человеческую еду, чтобы потом составлять отчёты о составе и ингредиентах. Может, на другой планете тоже существует жизнь, и они решили отказаться от всех желе из слизи или чего-то подобного в сторону тако?              — Когда ты сказал, что я требовательный, это не так. Я не прошу чего-то большего, чем простое соблюдение правил контракта. Ты сам даёшь подписывать им его. Они должны быть ознакомлены и готовы к тому, что я не садист или любитель чрезмерных наказаний. Но они все приходят ко мне за этим. Это неимоверное раздражает, — заканчивает свою речь Чонгук, глубоко вздыхая и откидываясь на спинку кресла.              — 37-го ты прогнал, потому что его кошка оставила шерсть на его свитере. К слову, он был раздет, когда вы виделись.              — Знаешь ли, я люблю порядок. Нет ничего такого в том, чтобы серьезно относится к этому. Я даже не ем тако, пока работаю. Я предпочитаю есть в отведенных для этого местах. Тем более, что в нашем офисе я специально просил дизайнеров выделить комфортную лаундж-зону для сотрудников.              — Ты абсолютно невыносим. Это мой кабинет, и я могу делать тут всё, что захочу. Между прочим, тако в той забегаловке ниже по улице очень даже неплох. Тебе стоит попробовать, — Хосок громко чавкает, продолжая щебетать с набитым ртом. — Завтра я пришлю тебе нового. Он состоит в клубе уже полгода и все доминанты его хвалят за послушность. А ещё он такой же чистоплюй, как и ты с ангельски детским личиком.              — Не утруждай себя, — Хосок на это излишне громко вздыхает, вероятно, давая понять Чонгуку, что его требования невозможны для этого мира. Даже для этого мира. По крайней мере, так думает Чонгук.              — Ты уверен? Похоже, у тебя дохрена проблем. У нас новый клуб, который открывается на следующей неделе. Инвесторы, которым нужно угодить, и государство, которое дышит нам в затылок. Тебе нужно спустить пар. Если ты, конечно, не будешь законченным педантом.              Чонгук отвлекается от очередного письма и задумывается, морщась от пламенной речи друга. Это правда… у него дохрена проблем. Вдобавок ко всему прочему, его сын уже четыре месяца не отвечает на телефонные звонки. Но перспектива встречи с очередным постоянно неподходящим сабмиссивом ещё сильнее портит ему настроение.              — По-моему, ты сам не знаешь, чего хочешь, — уверенно говорит Хосок, и Чонгук смотрит на свой телефон на громкой связи.              — Я бы поспорил. Скорее, я слишком хорошо знаю, чего я хочу, и не готов размениваться на меньшее.              — Ошибки остаются частью учебного процесса.              — Ты знаешь, я не люблю воспитывать их как детей в младшей школе.              — Знаю, Чонгук. Но должен же ты дать кому-то шанс произвести на тебя впечатление, прежде чем выставить за дверь. Давай завтра я пришлю тебе того мальчика, — Чонгук снова морщится. Мальчик? Право слово, ему же есть 21? — Есть много кандидатов, готовых сделать всё, что ты только пожелаешь, пресловутый Господин Чон.              — Может быть, на следующей неделе. Держи нашу встречу с открытой датой пока.              — Понял.              Поговорив с Хосоком, он приступает к просмотру стопки документов на подпись и писем на столе. В основном это барахло, очередные отчеты, но его внимание привлекает рукописный конверт. Открыв его, он находит чек на две тысячи долларов, которого он не знает. Все документы приходят на адрес его головного офиса, а уже после Джин направляет их ему на домашний адрес, предварительно отсортировав на то, что требует его внимания. Он раскрывает конверт и находит там ещё уведомление о расторжении договора из банка и вложенную пояснительную записку, где сказано:              Залог за машину.              С уважением,       Команда Ford USA              Чонгук сидит пару минут, явно обдумывая, когда он успел захотеть купить машину такого уровня и внести за неё залог, имея при этом собственный автопарк, где даже коврики для сидений стоят дороже подобной тачки. Но позже он припоминает, что это Дохён хотел купить машину и выпросил его стать поручителем рассрочки. По крайней мере, раньше хотел. Да уж, премия года вручается Чону: он и понятия не имел, что тот передумал, да ещё и расторг договор. Разве он не хотел купить машину для своего омеги?              Насколько Чон знает, омега — парень, но это всё, что ему известно. Дохён не считал нужным представлять их друг другу, потому что слишком стыдился его. От воспоминаний он мрачнеет, всё-таки надо бы встретиться с сыном не только в проигнорированных сообщениях и попытаться наладить отношения. Если это возможно в принципе.              В целом, это может сыграть ему на руку. Если Дохёну нужны деньги, ему придётся приехать к нему. Он берёт телефон и быстро набирает сообщение сыну, стараясь при этом сохранять холодный рассудок и не выдать своих чувств.              От: Отец       Кому: Сын              «Твой арендодатель прислал мне залог. Приезжай, когда он тебе понадобится.»              Естественно, ответа нет. Вся его переписка с сыном — сплошные исходящие сообщения без ответов. Его сын даже не ставит лайки (так у его поколения сейчас принято?), что он их увидел. Был бы Чон более маразматичен, он бы даже не знал, что сын их, как минимум, увидел. Но он идёт в ногу со временем, поэтому две галочки — его сын их хотя бы читает. Мэри, его бывшая жена, периодически присылает ему сводку новостей о том, что Дохён, по крайней мере, жив и у него всё нормально, так что он может спокойно спать по ночам. Но он просто хочет, чтобы его сын снова поговорил с ним.              Кажется, главной эгидой этой недели Чонгука стало сплошное разочарование.