assorted

В кабинете их встречает резко вскочивший советник принца. Виконт не смотрит тому в глаза, он и без того на нервах, так еще и свидетель их застал. — Ваше Высочество, — спокойно приветствует. — Что мне следует передать Его Величеству? Принц лишь отмахивается нетерпеливо, и советник покидает кабинет, подтверждая догадки виконта: такие сцены советник застает не впервые. Значит, все правильно, Хосок очередная игрушка. Но окажется ли его якорь достаточно надежным, чтобы удержать от дрейфа? И этот якорь — не этот договор с наследником. Нет. Высвободив свою руку, омега проходит внутрь, не обращая внимание на тяжелую, по королевски дорогую обставку кабинета. Кабинет довольно просторный, еще словно издевательски широкий диван стоит, — все, что отпечаталось в его голове. За спиной наследник шуршит одеждой, и развернувшись, виконт обнаруживает, как альфа, избавившись от жилета цвета абрикосов, теперь расстегивает многочисленные пуговицы плотной рубашки. Наследник не смотрит в глаза омеге, смотрит чуть ниже подбородка, уже расслабленный, без прежней торопливости и суеты. Обнажает свою грудь, которая, на удивление, крепкая. Чон Хосок думал, что из-за вечной занятости и бумажной работы, принц не заботится о своем теле. Но как оказалось, довольно хорош. — Остановитесь. — спокойно требует виконт. Принц не скидывает рубашку, оставляет висеть на локтях. Поднимает вопросительный взгляд на омегу, а потом сделав собственные выводы и улыбнувшись им, подходит к дивану и вальяжно садится. — Дальше ты сам? — спрашивает нахально. — Я не думал, что ты такой инициативный. — Хосок пожимает плечами. — Я вас обманул, милорд. — Что? — самодовольная улыбка стекает с лица принца, обнажая предупреждающе-опасную маску. Он напрягается — ему определённо не нравится быть обманутым. — Я вас обманул. — повторяется терпеливо. — Я это расслышал. — наследник звучит ядовито-саркастично. — В чем именно? — затем вскидывает ладонь, предупреждая. — Ты все-таки заинтересован во мне, как в альфе? Хосок пренебрежительно хмыкает. Переводит довольно красноречивый взгляд на пах наследника, затем рассказывает. — После того, как вы отослали своего супруга, ко мне явился герцог с намерением выдать за зажиточного дворянина. Его власть угасала, богатство таяло, так как союзники отвернулись после лишения личной армии, а за счет меня захотел найти надежного финансово независимого делового партнера… Я потребовал представить меня имп…ко двору, взамен пообещал, что буду поддерживать отца во всём. Но…я его предал. Он мне был не нужен. Начав жить тут, я лишь приблизился к сыну. — К чему. Ты. Ведешь. — С императором у меня подобного договора нет. И вновь замуж выходить также намерений нет, не всякий муж вывезет сына наследника. Такое давление… — Хосок хмыкает, — выматывает. — закинув голову вверх, принц шумно выдыхает, показывая свое раздражение. Хосок приближается к нему, и, заставляя принца замереть, уверено садится на его бедра. Прохладными пальцами прикасается к чужим плечам, опускается к груди, которая отдельными мышцами вздрагивает от желанного прикосновения. — Мне было любопытно…захочу ли вам отомстить…хотите ли вы меня также, как хотели до раскрытия правды… — виконт не радуется сделанному откртию, хотя каждое из его предположений подтвердилось. — Теперь я ухожу. — наследник обхватывает талию Хосока и прижимает к себе крепко. — Будто я тебя отпущу. — виконт не сопротивляется. — Я для тебя игрушка какая-то? Захотел — поигрался, захотел — бросил? — цедит яростно, взглядом полыхая. — Поцелуйте меня. — вдруг требует омега, склоняясь вниз. — Прошу, поцелуйте. — Ким, не раздумывая, обхватывает подбородок омеги и впитывается в его губы поцелуем. Резко с шумом выдыхает в рот, судорожно, торопясь вкусить вкус его поцелуя. Прижимает сильно к телу, сминает бока, языком агрессивно давая понять, что с ним сотворит, если ему позволят. Хосок отстраняется первым. Его губы опухли, стали красными и влажными, хочется вновь в них вцепиться зубами, и сжевать сладость, настолько он опьяняет. — Близость с вами была единственной в моей жизни. — признается Хосок, рассматривая возбужденное лицо принца. Глаза того полуприкрыты, желание так и плещется за края. Затем берет руку принца, что лежит на его шее, и опускает вниз, на свой пах. — Я другого альфу не знал…и, честно, знать не хочу. Как и вас. — пах совершенно мягкий, нет твердости, которая должна была соответствовать страстности поцелуя. Наглядно доказывает, что не шутил. Вздрогнув, наследник бледнеет, словно ему нанесли смертельное оскорбление, немного грубо валит Хосока на диван, а сам выскакивает вон, каков и был.