assorted

Чимин сразу же замечает изменения. Как только открывает дверь квартиры, ему в голову ударяет тяжелый, с ног сбивающий запах Хосока. Чимин его таким никогда не чувствовал. Медленно заходит в их квартиру и идет переодеваться, отмечая, что Хосок в душе. Он немного волнуется. Может, эта переменна вызвана стрессом? Сильной ссорой с кем-то? Чимин хочет поскорее расспросить своего мужчину о причинах, но тот занят собой. Проходит десять минут, двадцать, все тридцать, и Чимину хочется проверить его, но шум банок, то открываемой, то закрываемой воды дают понять, что Хосок все еще моется. Чимину хочется думать, что Хосок просто капитально подготавливает себя для него, ведь давно полноценно не трахались, — прошлой ночью они отсосали друг другу в позе 69, и легли спать. Но он не может отмахнуться от слепой тревоги на душе. Этот запах…не от возбуждения. -Хосок… — не выдерживает, дергает дверь ванной, но та оказывается запертой. Чимин не помнит, чтоб они запирали дверь. Хоть раз с момента, как начали жить вместе. Он даже забыл, что такая функция есть у всех дверей в доме. Тревога усугубляется. -Я…в.выхожу! Скоро уже! — голос мужчины растерянный. Напряженный. Чимин возвращается на кухню, хотя хочется остаться у дверей и ждать. Он не параноик, но забившийся в легкие запах мешает быть оптимистом. -Ты вернулся! — Хосок кричит из коридора излишне бодро, его шаги раздаются глухо, но звук идет мимо кухни, сразу в спальную комнату, хотя Хосок не мог не заметить Чимина внутри. Какого черта. -Хен. — Чимин непонимающе идет за ним и растерянно зовет. От его голоса Хосок замирает. Буквально застывает посреди комнаты, сжимая полотенце на животе. Его спина напряжена, а сам вытянулся, как натянутая струна. Чимину уже не кажется, он точно знает, что что-то произошло. Что-то глобальное и хреновое. Его сердце сжимает спазм, а к горлу подкатывает паника. -Хен…что происходит? — Хосок медленно к нему разворачивается. Смотрит своими безумно виноватыми глазами, полными слез, и сердце Чимина проваливается в бездну. -Хен…- медленно делает шаг вперед, словно к дикому зверенышу, — не пугай меня, ну же…скажи… — Но Хосок вместо слов предпочитает действия. Шагнув навстречу, он с силой влетает в его тело, чуть ли не опрокидывая, тут же впивается в губы. Зубы чуть ли не дрожат от столкновения, Чимин болезненно стонет — губы лопнули в нескольких местах, очевидно, хосочьи тоже, но тот вплетает пальцы в его волосы и наклоняет голову, чтобы углубить поцелуй. Не позволяет Чимину хоть что-то сказать. Хосок дрожит в его руках, буквально лихорадит, Чимин пытается его отодвинуть, проверить, в порядке ли, но тот трется сильнее, вжимается крепче и сцепляет руки на шее. -Растянешь меня для себя? — с придыхание просит, но глаза крепко зажмурены. Чимин дышит тяжело, член подрагивает, почти окрепнув от длительного поцелуя. Тело чувственно отзывается на каждое касание своего мужчины, как и всегда, с самого начала, и Чимин сам не желает отказывать такому Хосоку, хоть сердце и скребет от неприятного предчувствия. -Ложись и раздвинь ноги. — велит он хрипло. Мужчина резко отлынивает, тут же спешит выполнить его полуприказ. Полотенце остается у их ног, и лишь сейчас Чимин замечает, что тело Хосока кроваво-красное. Он что, тер себя мочалкой…часами? — Что с твоей…кожей, хен? — Хосок вздрагивает. Его волосы разбросаны по подушке, за столько месяцев они сильно отрасли. Прикрытые глаза нервно подрагивают. А лицо пурпурно-красное. То ли от волнения, то ли от стыда, то ли от трения. Чимин ничего не понимает. -Смазку. — коротко просит Хосок, даже не открывает глаза, чтобы посмотреть на своего мужчину. Словно избегает его взгляда. И почувствовав обострившееся напряжение в воздухе, просит с придыханием. — Чимин, прошу, смазку. Чимин наклоняется и целует его в лоб, в то самое место, где собралась вся хмурость мира. Хосок прерывисто выдыхает и сжимает покрывало в кулак, чуть ли ткань не трещит. -Конечно, пташка. — шепчет ему в лицо, и мягкими поцелуями осыпает следом, желая расслабить, свободной рукой нашаривая смазку в прикроватном ящике. -Я уволился с работы. — Это хрипло шепчет Хосок с утра, когда Чимин выцеловывает его шершавую спину. Надо кремом намазать все его тело. -Почему? — Чимин отрывается от него и сверху нависает, однако Хосок все еще не смотрит на него, и парень уже не знает, что и думать. Ему хочется разозлиться, встряхнуть хорошенько и приказать рассказать, что его мучает, но знает, что так это не работает. Это тупые инстинкты, Чимин выше этого. -Там…такая…катастрофа случилась. — Хосок задыхается слезами. -Хэй…хен…- Чимин садится на колени и подтягивает безвольного мужчину к себе. Тот не сопротивляется, но зажимается и мычит, не желая расплакаться, глотает слезы и сопли. О господи, Чимин его никогда настолько разбитым не видел. -Блять, Хосок, я с ума сойду… — Чимин целует его в лоб, висок, куда только дотянется. Бессознательно прижимает к себе крепче, желая в себе растворить все его проблемы и тревоги. Лишь бы больше не видеть его таким потерянным. Таким поломанным. — Расскажи мне, прошу… поделись со мной… — Хосок качает головой, отчаянно вцепляется в его голую спину, чуть ли не до крови тупыми ногтями впивается в кожу. -Мне.м.мне… — Хосок снова качает головой. — Над.до к.компенсацию запл.пла.атить… — Хосок даже не плачет, но его трясет как от истерики. Чимин наклоняется и строго смотрит на него, но Хосок этого не видит. -Ты из-за этого такой со вчерашнего дня? — пораженно уточняет, ненавидит себя за то, что Хосок так остро нервничает из-за денег. Из-за того, что заставил своего мужчину почувствовать себя неловко. Чимин искренне считал, что они давно пересекли эту грань, когда его деньги — деньги Хосока, искренне считал, что это работает и в обратную сторону. А сейчас проклинал себя за то, что заставил своего мужчину усомниться в его надежности, в надежности их отношений. Чимину тошно от себя. Хосок мучался столько времени, так виновато смотрел на него, так отчаянно отдавался ночью потому, что не знал, как отреагирует собственный мужчина? Чимину хочется удавиться. Перед этим врезать себе хорошенько. -Хен… Хосок…пташка… — Хосок мелко качает головой. — Деньги…деньги не проблема же, ну же… -Это большая сумма… — говорит чуть погодя Хосок, прерывисто выдыхает. — Я заключал контракт, теперь разорвал. Компенсация высокая. -Мы справимся. — уверяет его мужчина и укладывает Хосока обратно в постель. — Полежим весь день в постели, да? Просто поспим, хорошо? -Твоя работа? -Я напишу, что заболел. Сейчас очень щепетильно с этим, ты знаешь. — Чимин пропускает длинные волосы Хосока сквозь пальцы, мягко массирует кожу головы, и даже двух минут не проходит, как тот отрубается беспокойным сном. А Чимин до крови кусает свой и без того расцарапанные губы. Чимин так проебался. Чувство вины заполняет с ног до головы. Мужчина целует Хосока, и обещает ему в волосы: -Я всё исправлю, прости… — не замечая, как Хосок плачет во сне.