Южное сияние

Она легко скользит вдоль берега реки, покоряя течение так, что оно несет ее вперед. День жаркий, как обычно бывает в Стране Огня, но на лоне волн, в окружении прохладной текущей воды, она не так сильно это чувствует. Костяная флейта слишком мала для ее рук, но ее пальцы изящны и двигаются с отточенной точностью, когда она подносит ее к губам и наигрывает песню, которую ее мать пела во время работы. Услышав, как знакомая мелодия достигает кульминации и эхом разносится над водой и окружающими горами, она чувствует себя почти утешенной. Это настолько близко к свободе, насколько она когда-либо чувствовала. Неважно, что ее отправят в еще одну тюрьму. Последние шесть недель она путешествовала одна, окруженая своей стихией, спрятав все свое имущество в рюкзак на спине и играя на флейте, которую вырезал для нее отец. Она намерена наслаждаться этим, пока есть возможность. К счастью, большая часть ее путешествий приходится на реку. Она не может себе представить, как можно путешествовать в такую ​​жару. Несмотря на то, что она столько лет отсутствовала дома, она все еще скучает по холоду и темноте. Она скучает по ощущению тюленьей шкуры и меха на своей коже. Но она уже давно сняла с потертой синей туники отделку и подкладку. Теперь это просто мягкий, слишком большой халат из шкуры, потертый по швам и краям. Он не очень хорошо удерживает тепло, но почему-то она не может заставить себя его выбросить. Это воспоминание о доме, одно из немногих, что у нее осталось. Она видит лагерь вдалеке. Это дальше от материка, чем она думала. Ей придется повернуть от реки и подойти к нему пешком. Это к лучшему. По ее опыту, чем меньше она демонстрирует свои способности, тем лучше ее принимают среди народа Огня. Не то чтобы ее это заботило. Так или иначе, она знает как постоять за себя. К настоящему времени большинство вещей утратили способность причинять ей боль. Облака нависают над головой, пухлые и угрожающие разлиться, но, как обычно, не дают ничего, кроме пустых обещаний. Катаре виднее, и кроме того, что может быть более желанным для мага воды в чужой стране, чем дождь? Со вздохом она приземляется на берегу реки и вытирается. Она лезет в рюкзак, кладет флейту в потертый мешочек из тюленьей кожи и достает карту намеченного маршрута. Ее путешествие вглубь страны не должно занять слишком много времени, даже в такую ​​проклятую жару. Хотя густой лес закрывает ей обзор, она видит дым, поднимающийся над постройками лагеря, и поэтому, бросив последний печальный взгляд на сияющую, танцующую воду и открытое небо, она поворачивается и направляется к извилистой тропинке, ведущей в лес. Ей интересно, что бы подумал Сокка, если бы когда-нибудь узнал об этом. Она задается вопросом, как бы она ему сказала.       Д̠о̠р̠о̠г̠о̠й̠ С̠о̠к̠к̠а̠, М̠н̠о̠г̠о̠е̠ и̠з̠м̠е̠н̠и̠л̠о̠с̠ь̠ с̠ т̠е̠х̠ п̠о̠р̠, к̠а̠к̠ я̠ п̠и̠с̠а̠л̠а̠ в̠ п̠о̠с̠л̠е̠д̠н̠и̠й̠ р̠а̠з̠. Я̠ н̠а̠ш̠л̠а̠ М̠а̠с̠т̠е̠р̠а̠ м̠а̠г̠и̠и̠ в̠о̠д̠ы̠, к̠о̠т̠о̠р̠ы̠й̠ с̠о̠г̠л̠а̠с̠и̠л̠с̠я̠ м̠е̠н̠я̠ н̠а̠у̠ч̠и̠т̠ь̠ – н̠у̠, э̠т̠о̠ п̠о̠т̠р̠е̠б̠о̠в̠а̠л̠о̠ н̠е̠к̠о̠т̠о̠р̠ы̠х̠ у̠с̠и̠л̠и̠й̠, п̠о̠с̠к̠о̠л̠ь̠к̠у̠ о̠н̠ и̠з̠ С̠е̠в̠е̠р̠н̠о̠г̠о̠ п̠л̠е̠м̠е̠н̠и̠ в̠о̠д̠ы̠. Н̠о̠ в̠ к̠о̠н̠ц̠е̠ к̠о̠н̠ц̠о̠в̠ о̠н̠ п̠р̠и̠ш̠е̠л̠ в̠ с̠е̠б̠я̠. Е̠г̠о̠ з̠о̠в̠у̠т̠ П̠а̠к̠к̠у̠, и̠ п̠о̠н̠а̠ч̠а̠л̠у̠ о̠н̠ б̠ы̠л̠ о̠ч̠е̠н̠ь̠ в̠о̠р̠ч̠л̠и̠в̠ы̠м̠, н̠о̠, д̠у̠м̠а̠ю̠, с̠о̠ в̠р̠е̠м̠е̠н̠е̠м̠ о̠н̠ м̠о̠ж̠е̠т̠ т̠е̠б̠е̠ п̠о̠н̠р̠а̠в̠и̠т̠с̠я̠. Она улыбается, мысленно составляя письмо на ходу. В̠ л̠ю̠б̠о̠м̠ с̠л̠у̠ч̠а̠е̠, О̠н̠ с̠к̠а̠з̠а̠л̠, ч̠т̠о̠ я̠ л̠у̠ч̠ш̠ая и̠з̠ е̠г̠о̠ у̠ч̠е̠н̠и̠к̠о̠в̠, х̠о̠т̠я̠ в̠с̠е̠ о̠с̠т̠а̠л̠ь̠н̠ы̠е̠ б̠ы̠л̠и̠ п̠а̠р̠н̠я̠м̠и̠. Помню, как м̠н̠е̠ п̠р̠и̠х̠о̠д̠и̠л̠о̠с̠ь̠ н̠а̠д̠и̠р̠а̠т̠ь̠ и̠м̠ з̠а̠д̠н̠и̠ц̠ы̠ к̠а̠ж̠д̠ы̠й̠ д̠е̠н̠ь̠ в̠ т̠е̠ч̠е̠н̠и̠е̠ ш̠е̠с̠т̠и̠ м̠е̠с̠я̠ц̠е̠в̠. Э̠т̠о̠ б̠ы̠л̠о̠ в̠е̠с̠е̠л̠о̠. Т̠о̠г̠д̠а̠ М̠а̠с̠т̠е̠р̠ П̠а̠к̠к̠у̠ с̠к̠а̠з̠а̠л̠, ч̠т̠о̠ я̠ о̠с̠в̠о̠и̠л̠а̠ м̠а̠г̠и̠ю̠ в̠о̠д̠ы̠, и̠ п̠о̠с̠л̠е̠ э̠т̠о̠г̠о̠ о̠т̠п̠р̠а̠в̠и̠л̠ м̠е̠н̠я̠ в̠ к̠а̠к̠о̠е̠-т̠о̠ п̠о̠д̠р̠а̠з̠д̠е̠л̠е̠н̠и̠е̠ А̠р̠м̠и̠и̠ И̠м̠п̠е̠р̠и̠и̠ О̠г̠н̠я̠. У̠ж̠а̠с̠, к̠а̠к̠ в̠е̠с̠е̠л̠о̠, н̠е̠ п̠р̠а̠в̠д̠а̠ л̠и̠? Катара вздыхает. В то время она втайне надеялась, что, будучи женщиной, останется незамеченной и сможет остаться с Пакку, возможно, помогая ему обучать новых магов воды. Но нет, у мастера Пакку были другие идеи относительно своего юного протеже. — Вы еще молоды, и вам еще многому предстоит научиться, — Сказал он, чтобы заглушить протесты по поводу еe приговора. — но у вас есть способность к адаптации, которая, прежде всего, является основой магии воды, и это то, что они ищут в подходящем кандидате. Кроме того, несмотря на то, что эта дивизия является частью армии Империи Огня, вы будете служить в специальном подразделении, под непосредственным наблюдением некоторых моих очень старых друзей. Я не сомневаюсь, что вы там преуспеете. Катара фыркнула на это, но уступила решению Пакку. Н̠о̠ в̠ к̠о̠н̠ц̠е̠ к̠о̠н̠ц̠о̠в̠ м̠н̠е̠ п̠р̠и̠ш̠л̠о̠с̠ь̠ п̠о̠д̠ч̠и̠н̠и̠т̠ь̠с̠я̠ п̠р̠и̠к̠а̠з̠а̠м̠. Е̠с̠л̠и̠ о̠н̠и̠ о̠т̠п̠р̠а̠в̠л̠я̠ю̠т̠ м̠е̠н̠я̠ в̠ я̠м̠у̠ м̠а̠г̠о̠в̠ о̠г̠н̠я̠, ч̠т̠о̠б̠ы̠ я̠ в̠о̠е̠в̠а̠л̠а в̠ и̠х̠ в̠о̠й̠н̠а̠х̠ и̠ у̠м̠и̠р̠а̠л̠а з̠а̠ с̠т̠р̠а̠н̠у̠, к̠о̠т̠о̠р̠а̠я̠ н̠а̠н̠е̠с̠л̠а̠ м̠и̠р̠у̠ т̠а̠к̠о̠й̠ б̠о̠л̠ь̠ш̠о̠й̠ у̠щ̠е̠р̠б̠, т̠о̠ я̠ д̠о̠л̠ж̠н̠а̠ с̠д̠е̠л̠а̠т̠ь̠ и̠м̠е̠н̠н̠о̠ э̠т̠о̠. М̠н̠е̠ б̠о̠л̠ь̠ш̠е̠ н̠е̠г̠д̠е̠ б̠ы̠т̠ь̠. Но всë же остаются вещи, которые никогда не перестают причинять боль. Она закрывает глаза и делает глубокий вдох — ее многолетняя стратегия — и выдох, дабы рассеять призрак слез. М̠а̠с̠т̠е̠р̠ П̠а̠к̠к̠у̠ р̠у̠ч̠а̠е̠т̠с̠я̠ з̠а̠ н̠е̠к̠о̠т̠о̠р̠ы̠х̠ и̠з̠ н̠и̠х̠. Я̠ д̠у̠м̠а̠ю̠, э̠т̠о̠ п̠о̠т̠о̠м̠у̠, ч̠т̠о̠ о̠н̠ н̠е̠ и̠з̠ Ю̠ж̠н̠о̠г̠о̠ П̠л̠е̠м̠е̠н̠и̠ В̠о̠д̠ы̠, к̠а̠к̠ м̠ы̠. В̠о̠з̠м̠о̠ж̠н̠о̠, о̠н̠ п̠р̠о̠с̠т̠о̠ н̠е̠ з̠н̠а̠е̠т̠, н̠а̠ ч̠т̠о̠ о̠н̠и̠ с̠п̠о̠с̠о̠б̠н̠ы̠. Катара хмурится, пиная камешек на тропе перед ней. Н̠е̠т̠, в̠о̠з̠м̠о̠ж̠н̠о̠, э̠т̠о̠ т̠о̠ж̠е̠ н̠е̠с̠п̠р̠а̠в̠е̠д̠л̠и̠в̠о̠. Т̠е̠, к̠т̠о̠ б̠ы̠л̠ с̠о̠ м̠н̠о̠й̠ в̠ л̠а̠г̠е̠р̠е̠ п̠о̠к̠о̠р̠е̠н̠и̠я̠, н̠е̠ б̠ы̠л̠и̠ у̠ж̠а̠с̠н̠ы̠м̠и̠. О̠н̠и̠ н̠е̠ б̠ы̠л̠и̠ о̠с̠о̠б̠е̠н̠н̠о̠ м̠и̠л̠ы̠м̠и̠, н̠о̠ и̠ н̠е̠ б̠ы̠л̠и̠ т̠а̠к̠и̠м̠и̠… н̠у̠, т̠ы̠ з̠н̠а̠е̠ш̠ь̠. Теперь одна нога впереди другой. Она кусает потрескавшуюся губу, погруженная в свои мысли. Я̠ о̠ч̠е̠н̠ь̠ н̠е̠р̠в̠н̠и̠ч̠а̠ю̠, С̠о̠к̠к̠а̠. М̠а̠с̠т̠е̠р̠ П̠а̠к̠к̠у̠ п̠о̠с̠о̠в̠е̠т̠о̠в̠а̠л̠ м̠н̠е̠ д̠у̠м̠а̠т̠ь̠ о̠б̠ э̠т̠о̠м̠ к̠а̠к̠ о̠ в̠о̠з̠м̠о̠ж̠н̠о̠с̠т̠и̠, к̠о̠т̠о̠р̠а̠я̠ в̠ы̠п̠а̠д̠а̠е̠т̠ р̠а̠з̠ в̠ ж̠и̠з̠н̠и̠. Но̠ я̠ н̠е̠ м̠о̠г̠у̠ п̠е̠р̠е̠с̠т̠а̠т̠ь̠ д̠у̠м̠а̠т̠ь̠ о̠б̠ э̠т̠о̠м̠ к̠а̠к̠ о̠ с̠м̠е̠р̠т̠н̠о̠м̠ п̠р̠и̠г̠о̠в̠о̠р̠е̠. Я̠ у̠ж̠е̠ т̠а̠к̠ д̠а̠л̠е̠к̠а̠ о̠т̠ в̠с̠е̠г̠о̠, ч̠т̠о̠ з̠н̠а̠ю̠. Т̠е̠п̠е̠р̠ь̠ м̠н̠е̠ п̠р̠и̠д̠е̠т̠с̠я̠ о̠с̠т̠а̠т̠ь̠с̠я̠ в̠ с̠а̠м̠о̠м̠ с̠е̠р̠д̠ц̠е̠ И̠м̠п̠е̠р̠и̠и̠, с̠ т̠е̠м̠и̠ ж̠е̠ л̠ю̠д̠ь̠м̠и̠, к̠о̠т̠о̠р̠ы̠е̠ р̠а̠з̠р̠у̠ш̠и̠л̠и̠ н̠а̠ш̠ д̠о̠м̠. О̠т̠ о̠д̠н̠о̠й̠ м̠ы̠с̠л̠и̠ о̠б̠ э̠т̠о̠м̠ м̠н̠е̠ с̠т̠а̠н̠о̠в̠и̠т̠с̠я̠ п̠л̠о̠х̠о̠. Я̠ д̠у̠м̠а̠л̠а̠ о̠ п̠о̠б̠е̠г̠е̠. П̠о̠ д̠о̠р̠о̠г̠е̠ с̠ю̠д̠а̠ я̠ в̠с̠т̠р̠е̠т̠и̠л̠а ж̠е̠н̠щ̠и̠н̠у̠, к̠о̠т̠о̠р̠а̠я̠… Нет. Катара не хочет об этом думать. Это заставляет ее желудок свернуться еще сильнее. Она справится с магами огня. Черпая в себе смелость от этой мысли, она расправляет плечи, делает последние несколько шагов из леса и направляется в лагерь. Площадка перед ней расчищена и вымощена, что-то вроде тренировочной арены. Арена плоская и прямоугольная, окружена каменными колоннами, находящимися в разной степени ветхости. Здесь полно парней без рубашек, которые смеются и бросают друг в друга огонь. Она и глазом не моргнула. В конце концов, она была единственной девушкой в классе Пакку. Она повидала изрядную долю потных парней без рубашек. Достаточно, чтобы не разволноваться и покраснеть, когда двое из них заметили ее и подошли. Они оба кажутся избалованными, заведомыми идиотами, и когда они открывают рты, они мало что делают, чтобы развеять ее первоначальные подозрения. — Эй, Чан, посмотри на это! — Кричит один из них. У него заостренные черты и тёмные волосы, ниспадающие на все лицо, в каком-то странном стиле Народа Огня, который в наши дни считается модным. Она задается вопросом, как он вообще может ее видеть. Другой мальчишка выше ростом, с мускулистыми руками, красивым гладким лицом и каштановыми волосами, завязанными в пучок. Вероятно, он ей тоже не очень понравится. — Ну... ты — любительница выпить воды, — Говорит он, смотря на еë бурдюки. Подмигивает и ухмыляется. — Что я могу сделать для тебя, Сладенький кексик? Ага. Он ей определенно уже не нравится. — Добрый день, — Говорит она, сохраняя бесстрастное лицо и бесцветный голос, чтобы ее отвращение не вышло наружу и не обидело кого-нибудь. Она вспоминает инструкции, которые дал ей Пакку, и произносит их на вслух. — Я должна доложить генералу Шину. Кто-нибудь из вас знает, где он? Видимо, ее равнодушие само по себе является поводом для обиды. Два мальчика смотрят друг на друга, и происходит некая форма невысказанного общения. — О, вы ищете генерала ? — Спрашивает красавец. Как она поняла, его звали Чан. — Я думаю, что сказала именно это. — В голосе Катары слышится нотка нетерпения, и по тому, как они хихикают в ответ, она понимает, что они тоже это услышали. — Я не знаю. Что генералу нужно от такого колониального мусора , как она, Руон-Цзянь? Тот, у кого смешные волосы, многозначительно пожимает плечами. — Ну. Возможно, на это есть причина. В конце концов, для колониальной крестьянки она очень красива. Если ты понимаешь, о чем я. Катара пережила ярость Пакку и многое, многое другое. Эти два мальчика с огромными пространствами на месте мозга — всего лишь минутная неприятность. Она остается бесстрастной. — Красивая. Да-да… — Чан замолкает, и она перехватывает его взгляд, когда он окидывает ее долгим взглядом. Он снова ухмыляется. — Прости, сладкая. Старый Шину сейчас немного занят. Но мы обязательно сообщим генералу, что ты заходила! Возможно, она выглядит немного удрученной, потому что внезапно они вдвоем заполняют ее личное пространство, ожидая, чтобы она уступила хоть на дюйм. Она не прогибается. — А зачем он тебе? — Руон-Цзянь лукаво спрашивает: — У тебя есть для него подарок? Она думает, что очень хотела бы сделать ему подарок в виде пинка между ног. — Что-то, что ты собираешься ему отдать? — Продолжает Чан. — Ха-ха, молодец, Чан! — Руон-Цзянь смеется. Они дают друг другу "пять" и хихикают. Н̠о̠ э̠т̠о̠ б̠е̠с̠с̠м̠ы̠с̠л̠е̠н̠н̠о̠, С̠о̠к̠к̠а̠. Я̠ з̠д̠е̠с̠ь̠ н̠е̠ в̠п̠и̠с̠ы̠в̠а̠ю̠с̠ь̠ и̠ н̠и̠к̠о̠г̠д̠а̠ н̠е̠ б̠у̠д̠у̠. М̠а̠г̠и̠ о̠г̠н̠я̠ - п̠р̠и̠д̠у̠р̠к̠и̠. И̠ д̠а̠ж̠е̠ е̠с̠л̠и̠ я̠ с̠б̠е̠г̠у̠, к̠у̠д̠а̠ м̠н̠е̠ и̠д̠т̠и̠? К̠а̠к̠ м̠н̠е̠ т̠е̠б̠я̠ н̠а̠й̠т̠и̠? Катара делает еще один глубокий вдох, и когда она говорит, ее голос становится таким ровным, каким она хочет. — Мне велели доложить Генералу Шину о своëм прибытии. Если вы можете, направьте меня к нему, пожалуйста. Она говорит это так, как мастер Пакку сказал бы это магу огня, который ему не особенно нравился, но все же превосходил его по рангу. Обоим мальчикам это тоже не нравится, поскольку они заметно ощетиниваются. Их язык тела становится более агрессивным, но Катара не может чувствовать себя менее встревоженной. — Похоже, ты не выказываешь должного уважения для колониального крестьянина, — предупреждает ее Руон-Цзянь. — Да, ты разговариваешь с двумя самыми важными подростками во всей Нации Огня! Ты должна быть удостоена чести, — Чан делает паузу, прежде чем на его лице появляется хитрая ухмылка. Она ловит его взгляд на ней снова. — Я мог бы придумать несколько способов оказать нам честь. — Он тянется к ней. — Может быть, сегодня вечером, после того как ты закончишь с Генералом… — Что происходит ? — Другой голос, чуждый ее ушам, прерывает слова Чана. Катара поднимает глаза, ожидая, что этот низкий, скрипучий голос принадлежит раздраженному старшему офицеру или кому-то намного старше. Вместо этого это еще один из магов огня без рубашки, и он выглядит таким же удивленным ситуацией, как и она. Она открывает рот, чтобы объясниться, ожидая, что ей придется принять на себя всю тяжесть гнева этого угрюмого незнакомца. Вместо этого, к ее удивлению, он поворачивается к паре, стоящей перед ней. — Разве у вас двоих нет других занятий, кроме издевательств над крестьянами и маленькими девочками? — Испепеляюще спрашивает он. Катара слегка приподнимает брови. Она не маленькая девочка! Ее удивление растет, когда двое тупоголовых пристально смотрят на новичка, но, тем не менее, придерживают язык. Он их превосходит по званию или что-то в этом роде? Он не выглядит намного старше их. Она задается вопросом, не ошиблась ли ее первая догадка о том, что он старший офицер. Даже если он выглядит не намного старше ее. — Да, вы оба очень опасны, – Саркастически продолжает незнакомец, закатывая глаза. — Может быть, в следующий раз я действительно вспотею, сражаясь с вами обоими, заложив руки за спину. Чан и Руон-Цзянь теперь выглядят полностью наказанными. Они больше не говорят ни слова, просто… медленно отступают, бросая мрачные взгляды на угрюмого мага огня и переговариваясь между собой. Катара определенно не против увидеть их спины. Вместо этого она обращает взгляд на угрюмого человека, который кажется если и не очень дружелюбным, то, по крайней мере, немного более услужливым, чем его сверстники. — Спасибо, — Оживленно говорит она, и он смотрит ей на нее странными золотыми глазами, левый меньше другого из-за злобного красного шрама вокруг него. — Хотя я не маленькая девочка. — Потому что ее нет , и не было уже очень давно. — Мне велели найти генерала Шину, как только я доберусь, Вы знаете, где… Он прерывает ее прежде, чем она успевает закончить и указывает на павильоны за ареной. — Второй ряд слева, — Говорит он своим странным грубым голосом, — это самый большой павильон, так что вы его не пропустите. Эффективность — единственная черта мага огня, на которую она обращает внимания, поэтому кивает в знак благодарности. Затем она поправляет свалившийся с плеча рюкзак и идет в сторону генеральского павильона. Проходя через лагерь, она привлекает к себе несколько любопытных взглядов, но никто к ней не приближается, и она без происшествий связывается с генералом. Шину — крупный, коренастый мужчина с остро подстриженными бакенбардами, проницательными карими глазами и волосами, плотно собранными в военный пучок. Она кланяется ему, чтобы выразить свое уважение — как генерал, он является одним из самых высокопоставленных чиновников, с которыми она когда-либо сталкивалась. Она ожидает всего: от насмешек до безразличия. Но, к ее удивлению, генерал энергичен, эффективен и вежлив с ней, когда сообщает ей о ее обязанностях, что само по себе удивляет ее. — Вы хотите, чтобы я… обучала магов воды. — Медленно повторяет она, пытаясь все это понять. — Крайне важно, чтобы мы смогли сформировать стратегию нападения, включающую покорение воды, — Объясняет генерал Шину. — как наш постоянный мастер магии воды, вы внесете большой вклад в это начинание. Ожидается, что вы будете участвовать в наших совещаниях по военной стратегии вместе с другими мастерами покорения воды в Дивизии, а также разрабатывать методы нападения и обучать им наших новых рекрутов. Катара медленно сглатывает, понимая, что происходит, все, чего она так старалась избежать. Нация Огня узнала о ее способностях и теперь делает из нее оружие. — Военная стратегия. — Повторяет она. — Зачем? Никаких сражений не происходит. Шину пристально смотрит на нее, но остается спокойным. — Мои приказы не подлежат сомнению, Сифу Катара. — Грубо говорит он. — Вас очень рекомендовали. Мы ожидаем от вас многого. Знайте, что ваши действия защищают эту великую империю и все, что находится в ее границах. Он не говорит, включая ваши племена , но, тем не менее, она понимает намек. — Мои извинения, — Говорит Катара, еще раз поклонившись. — я не сомневалась в ваших решениях. — Естественно, — Шину поднимается на ноги. — потратьте некоторое время, чтобы ознакомиться с нашим лагерем. — Он смотрит на ее потертый, пыльный дорожный халат и хмурится. — А так же вам понадобится форма. Вы не сможешь носить это. Катара изо всех сил пытается скрыть презрение в своем голосе. — Конечно, нет. — Во всяком случае, не в такую ​​погоду. — Катара моргает, ожидая гораздо более презрительного ответа, но Шину продолжает. — Направляйтесь в павильон по соседству и спросите Минг. Она поможет вам сориентироваться. После этого Вы появитесь на тренировочной арене на закате для пробного упражнения, чтобы мы могли оценить твои навыки. Свободен. Катара благодарит его, кланяется и уходит. В следующей палатке она находит Минг, высокую, крепкого телосложения женщину с удивительно добрым лицом. — Вы новый маг воды? — Недоверчиво спрашивает Минг после того, как Катара представляется. Она поправляет повязку на голове и щурится, когда маг кивает. — Простите, — Извиняется солдат, украдкой улыбаясь. — У меня… у меня просто сложилось впечатление, что племена воды обучают только мужчин использовать покорение в бою. Катара вздохнула, вспомнив сдержанность Пакку по отношению к ней. Не прошло и года с тех пор. Как быстро летит время. — В северном племени так и есть, — Объясняет она. — Но я не оттуда и… ну, нас осталось не так много покорителей, так что не время придираться. Мин сочувственно кивает. — Конечно, — Говорит она и поворачивается, чтобы обшарить полки позади себя. Она достает несколько пакетов ткани, но хмурится, глядя на них. — К сожалению, — Извиняющимся тоном говорит она, поворачиваясь к Катаре с немного застенчивым выражением лица, — Поскольку мы думали, что все маги воды – мужчины, у нас есть униформа магов воды только мужских размеров. Я нашла самый маленький размер, который смогла, но для тебя это, вероятно, все равно будет большим… — Все в порядке, — Автоматически говорит Катара, протянув ладонь к пачке в руке Минг. — Я все равно возьму, мне плевать, даже если это будет выглядеть нелепо. — Простите, — Печально улыбается Минг. — С другой стороны, у нас здесь есть кузнец, так что вы сможете правильно подобрать доспехи. Катара кивает. Броня. Минг проводит ее по территории, указывая на важные места, о которых ей следует знать. Вся дивизия относительно невелика, и Катара узнает, что она предназначена для избранной, опытной группы бойцов, обученных для "специальных операций". — Ты будешь тренироваться здесь. — Минг указывает на тропу, ведущую от лагеря к небольшому круглому стеклянному озеру. Глаза Катары расширяются. — Ну, это удобно, — Замечает она. В̠о̠з̠м̠о̠ж̠н̠о̠, в̠с̠ё̠ б̠у̠д̠е̠т̠ н̠е̠ т̠а̠к̠ у̠ж̠ и̠ п̠л̠о̠х̠о̠, С̠о̠к̠к̠а̠. В̠ к̠о̠н̠ц̠е̠ к̠о̠н̠ц̠о̠в̠, м̠н̠е̠ п̠р̠и̠х̠о̠д̠и̠т̠с̠я̠ ц̠е̠л̠ы̠м̠и̠ д̠н̠я̠м̠и̠ п̠р̠а̠к̠т̠и̠к̠о̠в̠а̠т̠ь̠с̠я̠ в̠ п̠о̠к̠о̠р̠е̠н̠и̠и̠, а̠ т̠а̠к̠ж̠е̠ о̠б̠у̠ч̠а̠т̠ь̠ д̠р̠у̠г̠и̠х̠ м̠а̠г̠о̠в̠ в̠о̠д̠ы̠. В̠о̠з̠м̠о̠ж̠н̠о̠, я̠ д̠а̠ж̠е̠ н̠а̠й̠д̠у̠ к̠о̠г̠о̠-н̠и̠б̠у̠д̠ь̠, к̠т̠о̠ п̠о̠е̠д̠е̠т̠ с̠о̠ м̠н̠о̠й̠ н̠а̠ С̠е̠в̠е̠р̠н̠ы̠й̠ п̠о̠л̠ю̠с̠. — Ну вот и все, — Говорит Минг, проведя ее через казарму и остановившись перед дверью. — Вы в паре с еще одним из Мастеров покорения на месте. Она немного характерная, но я уверен, что вы двое прекрасно поладите, плюс вы все равно получите немного больше уединения, чем обычные солдаты! Катара кланяется и благодарит ее за помощь, прежде чем войти в комнату и осмотреть свой новый… она все еще не может заставить себя назвать его своим домом . Это больше, чем ожидалось. Думает она, закрывая за собой дверь и выходя на середину комнаты. Здесь всё выложено камнем и плиткой, и это неплохо, поскольку этот лагерь имеет высокую концентрацию магов огня. Но сама комната открытая и теплая, с двухъярусной кроватью в углу, двумя сундуками (один из которых открыт, и повсюду летают вещи. Полный хаос, как будто его хозяин слепой) и два чулана в разных концах комнаты. Есть еще одна дверь, которая, как обнаруживает Катара, ведет в отдельную туалетную комнату с навесом для купания и баней. Для нее это роскошь. Она безмерно благодарна, что ей не придется оставаться в общей казарме. Не то чтобы она раньше не останавливалась в коммунальном общежитии, но она невероятно рада возросшей приватности. Она добирается до незанятой части комнаты, открывает пустой сундук и со вздохом ставит на место свою личную сумку. Она высыпает перед собой на землю его скудное содержимое: две синие рубашки с застежками спереди, три свободных брюк, леггинсы из мягкой кожи, длинный синий жилет, множество рулонов бинтов, нижнее бельe, одно длинное платье в стиле ее племени, два закупоренных бурдюка с водой, мешок с мылом и маслом. А так же потертый мешочек из тюленьей кожи на дне рюкзака. Она открывает его и грустно заглядывает внутрь. Воспоминания о доме. Совсем крошечные. Флейта ее отца. Гребень ее бабушки. Ожерелье ее матери. Любимый бумеранг ее брата, который он случайно оставил, закопанным в снегу, в тот день, когда ушел… Слëзы плывут у неё из глаз, когда она прижимает пакетик к щеке и глубоко дышит. С̠о̠к̠к̠а̠, я̠ с̠к̠у̠ч̠а̠ю̠ п̠о̠ н̠и̠м̠. Я̠ т̠а̠к̠ с̠и̠л̠ь̠н̠о̠ п̠о̠ н̠и̠м̠ с̠к̠у̠ч̠а̠ю̠. Е̠с̠л̠и̠ б̠ы̠ б̠ы̠л̠о̠ х̠о̠т̠ь̠ ч̠т̠о̠-н̠и̠б̠у̠д̠ь̠, я̠ м̠о̠г̠ла б̠ы̠ л̠ю̠б̠ы̠м̠ с̠п̠о̠с̠о̠б̠о̠м̠... Но это бесполезный ход мыслей. Что сделано, то сделано, и теперь даже Сокки больше нет, и она здесь, одна. Но она несет с собой и в себе частичку их наследия, и она их не подведет. Она их не забудет. Вытянув рот в прямую линию, она тянет за шнурки мешочка и кладет его на дно сундука, а затем складывает сверху свои жалкие немногие вещи. Она – последний маг воды Южного племени, но все, что у нее есть на счету – это одолженная одежда и безделушки. Методично двигая пальцами, она открывает новую пачку и достает изнутри сложенную одежду. Набор довольно щедрый, и она задается вопросом, стандартная ли это проблема или у мастера есть какие-то преимущества. Она достает три комплекта простой рабочей одежды: мягкий синий хлопок с волнистой эмблемой Племен Воды, вышитой спереди белыми нитками, и маленьким красным пламенем Империи Огня, вышитым ярко-красным сзади. Они также подарили ей более красивые комплекты более качественного плетения, возможно, чтобы она могла носить их во время обучения остальных покорителей воды. И два торжественных комплекта красного и золотого цвета, один из шелка, другой из бархата, чтобы надеть их, возможно, на встречу с генералами. Она рассеянно проводит пальцами по простому синему хлопчатобумажному комплекту. По крайней мере, они дали ей что-то не красное. Ей надоело все время носить красное. И даже если она помнит,что это – лен, а не мех, ношение эмблемы Племени Воды заставляет ее чувствовать себя немного лучше. Сбрасывая с себя одежду, пыльную и потную от путешествия, она тянется за новым комплектом нижнего белья и перевязочными ремнями. Свобода иметь возможность переодеться и не быть объектом внимания – это то, что она приветствует всем сердцем. Она берет один из простых комплектов, которые ей подарили, и кривая улыбка тронула ее губы. Мужчины Племени Воды высоки и сильны. Она не совсем миниатюрная, но эти брюки ей никак не подойдут. Возможно, ей все-таки понадобится индивидуальный комплект. Со вздохом она достает из сундука штаны из мягкой кожи и натягивает их на бедра. Затем она берет нижнюю рубашку из мягкого хлопка и прижимает ее к телу. Рубашка доходит ей чуть ниже колена, а рукава касаются сгиба локтя. Эта форма примерно в четыре раза шире ее. Но одежда есть одежда, и она мягкая, удобная и скромная, в отличие от обычного покроя одежды Народа Огня, который ее заставляли носить. Поэтому, без особых жалоб, она натягивает рубашку через голову и пытается найти отверстия, в которые можно было бы просунуть руки. В этот момент, к ее тревоге, открывается дверь в ее комнату. — Я переодеваюсь! — Вскрикивает она, паникуя, и одергивает подол рубашки до упора. Кто-то входит в комнату позади нее и закрывает дверь. — Да, я знаю, — Отвечает беззаботный голос девушки. — Не беспокойся об этом. Не беспокоится об этом? В голосе Катары звучит негодование, когда она понимает, что надела рубашку задом наперед, и изо всех сил пытается ее поправить. — Вы никогда не слышали о стуке? — раздраженно требует она. — Для меня, честно говоря, особой разницы нет. Катара резко оборачивается. — Вы могли бы увидеть. — Начинает она и качает головой, изо всех сил пытаясь просунуть руки в рукава, — Вы меня напугали. Я… мне не нравятся люди, наблюдающие за тем, как я переодеваюсь. — Я же говорила, тебе действительно не о чем беспокоиться, — Повторяет новенькая, и в ее голосе звучит нотка сарказма. Катаре наконец удается просунуть руку в правый рукав, и она поднимает глаза. Там стоит девушка лет пятнадцати, одетая в строгие красные шелковые мантии, похожие на те, которые получила Катара, за исключением того, что на них вышит крошечный символ бывшего Царства Земли изумрудно-зеленого цвета. У нее мускулистые руки, она движется резко и обрывисто. Ее темные волосы собраны в большой пучок и закреплены золотой повязкой. Длинная черная челка закрывает ее глаза, которые, когда Катара присматривается, кажутся бледно-зелеными и затуманившимися. Она слепая ? — Ох, — Говорит она, внезапно осознавая смысл слов девушки, и застенчиво опуская голову. — Извини. Я не знала... Слепой маг земли? Она никогда не слышала о таком. — Не волнуйся об этом. Я постоянно это слышу, — Говорит девушка, пожимая плечами. — Меня зовут Тоф. Думаю, ты тот мастер магии воды, которого все ждали. У Катары отвисает челюсть, когда она вспоминает предыдущие слова Минг и, наконец, устанавливает связь. — Тебе придется занять верхнюю койку. Я не очень хорошо ориентируюсь на высоте, так что у тебя нет особого выбора, — Болтает Тоф, беспечно не подозревая о растущем изумлении Катары. — Подожди, ты тот мастер покорения, о котором мне говорили? — Она взорвалась от недоверия. Поскольку девушка носит символ бывшего Царства Земли, она продолжает делать единственный логический вывод: — Мастер магии земли? На лице Тоф появляется легкая улыбка. — Ага. — Но… но как ? — Понимая, что она невероятно груба, она пытается прийти в себя. — Я имею в виду, это невероятно, но… — Все в порядке. Как я уже сказал, я слышу это постоянно. Никто мне не верит… пока я не заставлю их давиться грязью. — Улыбка на лице Тоф теперь озорно широка, и у Катары возникает ощущение, что ей слишком нравится доказывать свою правоту скептикам. — Я обязательно буду следить за языком, — Неуверенно говорит она, задаваясь вопросом, придется ли ей когда-нибудь столкнуться с этой девочкой в бою. — О, как скажешь. Я не могу дождаться Меж элементной тренировки сейчас. Со всеми там будет намного веселее. — Тоф торжествующе хлопает в ладоши. — Меж элементная тренировка? — Ага. Нелюбимое занятие для всех. Кроме меня. Довольно странно. — А что тебе меньше всего нравится? — С любопытством спрашивает Катара. — Военные собрания. — Тоф корчит рожу, подходит к своему сундуку и открывает его, без колебаний доставая простой комплект из зеленого хлопка. — Я только что вернулась с одного. Дрянь. Не мое дело. Катара поднимает брови. — И какие они? — Спрашивает она с любопытством. — Скучные... — Тоф подчеркивает свою точку зрения, беззастенчиво срывая с себя нарядные красные шелка и оставаясь только в рубашке и бриджах. Она упирается руками в бедра и продолжает. — Это просто кучка старых болтунов, спорящих над линиями и стрелками на картах. Я даже не знаю, почему они хотят, чтобы я была там. Какого черта я должна вносить свой вклад туда? Она качает головой, быстро одеваясь. Катара может только восхищаться тем, как она легко натягивает брюки, надевает нижнюю рубашку и верхнюю тунику без рукавов, а затем крепко завязывает пояс на талии. Ее ноги остаются босыми. — Это кажется немного некорректным с их стороны, — В конце концов замечает Катара, чувствуя себя необычно маленькой. — Ага, — Тоф пожимает плечами и бросает невидящие глаза на лицо Катары. — У тебя уже есть расписание? Катара качает головой, прежде чем понять, что девушка этого не видит. — Генерал сказал мне, что сегодня вечером на закате у меня будут контрольные сражения, — Говорит она. — Кроме этого… нет. — Дрянь. — говорит Тоф. — А мне нужно идти тренировать желтобрюхих подобий магов земли, которые они для меня завербовали. Подожди, пока ты не встретишь своих. Тебе тоже захочется провести весь день в перекрестных тренировках. — Она делает паузу. — Мне пора бежать. Найди меня после того, как твое тестовое упражнение будет выполнено. Если ты хотя бы наполовину так хороша, как о тебе говорят, ты справишься в кратчайшие сроки. Катара кивает, прежде чем вспомнить, что девушка этого не видит. — Спасибо, — Говорит она. — Где вы будете? — Наверное, здесь. Баня невероятно хорошо расслабляет после тренировки. Я рада, что она у нас есть. В любом случае, я тебе понадоблюсь, чтобы показать тебе все здесь, Сладость. Катара слегка вздрагивает. — Сладость? — Повторяет она, задаваясь вопросом, правильно ли она слышит. — Ты мне нравишься, — Решает Тоф. Она поворачивается и уходит, махая Катаре на прощание, но каким-то чудесным образом все еще зная, где она и все, что ее окружает. — Ты забыла надеть туфли, — беспомощно кричит ей вслед Катара. Маг земли делает пренебрежительный жест руками. — Как, Кох возьми, я должна ориентироваться в туфлях? – Парирует она, прежде чем выйти за дверь и целенаправленно зашагать по коридору. Катара по-прежнему очень смущена, но решает не слишком углубляться в эту тему. М̠о̠й̠ н̠о̠в̠ы̠й̠ с̠о̠с̠е̠д̠ п̠о̠ к̠о̠м̠н̠а̠т̠е̠ – с̠л̠е̠п̠о̠й̠ м̠а̠с̠т̠е̠р̠ м̠а̠г̠и̠и̠ з̠е̠м̠л̠и̠. О̠н̠а̠ н̠е̠м̠н̠о̠г̠о̠ н̠а̠п̠о̠м̠и̠н̠а̠е̠т̠ м̠н̠е̠ т̠е̠б̠я̠. О̠н̠а̠ д̠е̠р̠з̠к̠а̠я̠ и̠ о̠т̠к̠р̠о̠в̠е̠н̠н̠а̠я̠, и̠ я̠ п̠о̠к̠а̠ н̠е̠ с̠о̠в̠с̠е̠м̠ п̠о̠н̠и̠м̠а̠ю̠ е̠е̠ ш̠у̠т̠к̠и̠. На закате она надевает свои бурдюки и направляется на арену. Там она находит худощавого старика в красном, с суровым лицом. Как ни странно, он напоминает ей Мастера Пакку. — Ты маг воды? — спрашивает старик, щурясь на нее. Она кланяется ему в ответ. — Меня зовут Катара, — Неуверенно представляется она. — Добро пожаловать, Катара. — Вежливо отвечает он и опускает голову в ответ. — Я мастер Джонг-Джонг. Формально я курирую магов огня в этом подразделении, но я также буду участвовать в вашем обучении. Он бросает на нее любопытный взгляд. — Для вас может быть неожиданной новостью то, что я старый друг вашего бывшего учителя Пакку, — Продолжает он, и его губы становятся менее резкими. — Когда он ответил на мое письмо и сообщил о вас, меня больше всего заинтриговали его заявления. — И какие же?— Катара оценивающе смотрит на старика, задаваясь вопросом, может ли она доверять характеристике Пакку. — Потребности этого подразделения очень специфичны. Это испытание призвано оценить, сможете ли вы их удовлетворить. Но если вы действительно настолько талантливы, как сказал Пакку, то вам не о чем беспокоиться. Катара видит небольшую группу магов огня, выстроившуюся на арене напротив нее. Она узнает двух сегодняшних хулиганов, которые к настоящему времени вновь обрели свою высокомерную развязность, а также молчаливого парня со шрамом. — Я не совсем понимаю, что вы ищете, — Осторожно говорит Катара. — Достаточно того, чтобы вы были творческими и находчивыми и могли черпать знания из множества источников, где бы вы их ни нашли, — Несколько расплывчато говорит Джонг-Джонг. Он повышает голос, чтобы все вокруг могли его услышать, и его ученики выпрямляются по стойке смирно. — В бою мы должны применять хорошо продуманную стратегию, иначе наше наступление быстро устареет и сгниет. — Он поворачивается к ней напрямую. — Ваша конкретная роль будет состоять в том, чтобы уравновесить атаку наших магов огня. Д̠а̠, С̠о̠к̠к̠а̠. А̠р̠м̠и̠я̠ И̠м̠п̠е̠р̠и̠и̠ О̠г̠н̠я̠... н̠а̠н̠я̠л̠а̠ м̠е̠н̠я̠, ч̠т̠о̠б̠ы̠ н̠а̠д̠р̠а̠т̠ь̠ з̠а̠д̠н̠и̠ц̠ы̠ п̠о̠к̠о̠р̠и̠т̠е̠л̠я̠м̠ о̠г̠н̠я̠. Т̠а̠к̠ я̠ и̠ с̠д̠е̠л̠а̠ю̠. С̠ у̠д̠о̠в̠о̠л̠ь̠с̠т̠в̠и̠е̠м̠. Первые четверо терпят поражение довольно быстро, для нее это не составляет большого труда. Парень со шрамом последний, кто встретился с ней лицом к лицу, единственный, кто дает ей достойный бой. Ей ясно, что он никогда раньше не сталкивался с чем-то подобным ее стилю покорения, но его собственные навыки намного превосходят любого из тех, с кем она сражалась, и ему удается адаптироваться к ней достаточно быстро, чтобы устроить интересное сражение. Когда, наконец, ей надоела дуэль, и она прижала его к земле, ей потребовалось гораздо больше усилий, чем она первоначально думала. И она обнаруживает, что тяжело дышит и вся покрыта потом. — Этого будет достаточно, — Наконец командует Джонг-Джонг, и, несмотря на свою вину, Катара рада видеть, как восхищение расплывается по лицу мастера магии огня. — То, что я увидел в твоих способностях, меня радует. Не то чтобы я сомневался в словах Пакку, о нет… Катара кланяется ему в знак признания его похвалы. — И все же в некоторые части его письма было невероятно трудно поверить! — Джонг-Джонг продолжает свою восхищенную речь. — Особенно... Сколько времени вам понадобилось, чтобы стать мастером магии воды? — Шесть месяцев? — Она отвечает, пожимая плечами. С точки зрения постороннего, она полагает, что это звучит немного надуманно. — Неслыханно! — Заявляет Джонг-Джонг, его брови исчезают в прядях седых волос, падающих ему на лоб. — Вы, конечно, настоящий вундеркинд! Такая дисциплина и необузданный талант станут отличным дополнением к нашему… — Он деликатно делает паузу — Проекту. — Проект? — Катара хмурится. — Это как-то связано с… — Она пытается найти в уме точную формулировку, которую использовал генерал Шину, — с развитием атакующих сил? Джонг-Джонг награждает ее легкой улыбкой. — Это как раз связано с этим, — Говорит он ей. — Завтра в середине утра вы вернетесь сюда на свою первую межэлементную тренировку. Она кланяется, и он уходит. Э̠т̠о̠ т̠а̠к̠ с̠т̠р̠а̠н̠н̠о̠, ты̠ н̠е̠ п̠о̠в̠е̠р̠и̠шь. Я̠ н̠и̠к̠о̠г̠д̠а̠ б̠ы̠ н̠е̠ п̠о̠д̠у̠м̠а̠л̠а, ч̠т̠о̠ в̠ы̠с̠о̠к̠о̠п̠о̠с̠т̠а̠в̠л̠е̠н̠н̠ы̠й̠ в̠о̠е̠н̠н̠ы̠й̠ м̠а̠г̠ о̠г̠н̠я̠ к̠о̠г̠д̠а̠-л̠и̠б̠о̠ б̠у̠д̠е̠т̠ у̠в̠а̠ж̠а̠т̠ь̠ м̠о̠и̠ н̠а̠в̠ы̠к̠и̠, н̠о̠ м̠н̠е̠ п̠о̠ч̠т̠и̠ х̠о̠т̠е̠л̠о̠с̠ь̠ с̠н̠о̠в̠а̠ п̠о̠г̠о̠в̠о̠р̠и̠т̠ь̠ с̠ м̠а̠с̠т̠е̠р̠о̠м̠ П̠а̠к̠к̠у̠. Я̠ н̠е̠ з̠н̠а̠ю̠, С̠о̠к̠к̠а̠, к̠а̠ж̠д̠ы̠й̠ р̠а̠з̠, к̠о̠г̠д̠а̠ м̠н̠е̠ к̠а̠ж̠е̠т̠с̠я̠, ч̠т̠о̠ э̠т̠и̠ л̠ю̠д̠и̠ в̠с̠е̠ д̠о̠к̠а̠з̠а̠л̠и̠, и̠м̠ п̠р̠и̠х̠о̠д̠и̠т̠с̠я̠ и̠д̠т̠и̠ и̠ з̠а̠с̠т̠а̠в̠л̠я̠т̠ь̠ м̠е̠н̠я̠ в̠с̠е̠ п̠о̠д̠в̠е̠р̠г̠а̠т̠ь̠ с̠о̠м̠н̠е̠н̠и̠ю̠. Кто-то врезается плечом в нее, и она почти теряет равновесие. Сделав глубокий вдох, чтобы сохранить спокойствие, она оборачивается и видит двух высокомерных маньяков, с которыми встречалась сегодня утром: красивого и того, у кого нелепые волосы. Она уже забыла их имена. В̠с̠ë ж̠е̠ е̠щ̠е̠ е̠с̠т̠ь̠ и̠д̠и̠о̠т̠ы̠. Т̠у̠и̠ и̠ Л̠а̠, я̠ н̠е̠ м̠о̠г̠у̠ с̠е̠б̠е̠ п̠р̠е̠д̠с̠т̠а̠в̠и̠т̠ь̠, ч̠т̠о̠ б̠ы̠ т̠ы̠ с̠к̠а̠з̠а̠л̠, е̠с̠л̠и̠ б̠ы̠ о̠н̠и̠ о̠т̠н̠о̠с̠и̠л̠и̠с̠ь̠ к̠ т̠е̠б̠е̠ т̠а̠к̠ ж̠е̠, к̠а̠к̠ к̠о̠ м̠н̠е̠. И̠н̠о̠г̠д̠а̠ м̠н̠е̠ х̠о̠ч̠е̠т̠с̠я̠, ч̠т̠о̠б̠ы̠ т̠ы̠ б̠ы̠л̠ п̠о̠к̠о̠р̠и̠т̠е̠л̠е̠м̠. Н̠е̠ я̠. Достаточно скоро они вдвоем оставляют ее одну за растяжками и мыслями. Она удивляется их нервам. Ей понадобилось меньше минуты, чтобы уделать их обоих, но они все равно ходили так, как будто она принадлежала им. Это привело бы ее в ярость, если бы она еще не видела ничего хуже. Но она это видела. И однажды, очень скоро, она научит сыновей огня бояться воды. — Спасибо за душ. Каменный голос прерывает ее мысли, и она замирает, прежде чем с любопытством взглянуть на говорящего. Это парень со шрамом, и он стоит на приличном расстоянии, как будто не уверен в ней. Чего он от нее хочет и почему он с ней разговаривает? — Я пытался пошутить, — Продолжает он, и Катара поражена, услышав оттенок раздражительности в его голосе. — Э-э… ​​я думаю, я хотел сказать, что ты доставила мне там очень много хлопот. О, чудно. Еще один неудачник. — Я просто делала свою работу, — Возражает она, не особо пытаясь скрыть свое нетерпение. — Я знаю. Я имею в виду, это хорошо. — Она наблюдает, как он сглатывает и некоторое время борется со своими мыслями, прежде чем он добавляет: — Ты действительно хороший боец, я пытался сделать тебе комплимент. Теперь она в замешательстве. Честно говоря, она предпочитает магов огня, когда они оставляют ее в покое. Раньше она считала его угрюмым типом, и она задается вопросом, почему он теперь, внезапно, чувствует желание притвориться, что дружит с ней. Тем не менее, ей нет нужды грубить, поэтому она пожимает плечами и подбирает слова. — Эм… спасибо…— Она замолкает, обдумывая, что бы сказать. В конце концов, он помог ей днем, когда в этом не было необходимости, и на удивление хорошо справился с ней. — Думаю, ты тоже доставил мне неприятности. Она полагает, что может его уважать. Он наклоняет голову. — Спасибо. Я никогда раньше не сражался с магом воды. Она это уже знает. Она хочет сказать ему, что это было очевидно по тому, как он сражался против нее, но она не знает его и особенно не хочет, поэтому вместо этого соглашается на уклончивое: — Думаю, тогда у меня было преимущество. Затем она замечает, что он все еще мокрый от их дуэли, и хмурится про себя. В это время года погода в Нации Огня очень жаркая и влажная, лето на пороге муссонов. Хотя она прекрасно способна в случае необходимости добывать воду из воздуха, ей ненавистно видеть, как она тратится зря воду на мага огня, а не на нужды. Она поднимает руки, и вода возвращается в ее бурдюк. Он благодарит ее, как будто думает, что она делает ему одолжение. Она говорит ему, что просто пытается сохранить воду, а затем пытается сбежать обратно в свою комнату, потому что Тоф, вероятно, ждет ее, и все, что ей сейчас нужно, это быть рядом с кем-то, кто не является чертовой Нацией Огня. Но, увы, перед ней стоит самый чрезмерно вежливый маг огня в Кровавой Империи, и, прежде чем она это осознает, он идет вместе с ней обратно в лагерь. Она молчит, надеясь, что он поймет, что его внимание нежелательно, но он не совсем понимает намек. — Значит, ты имеешь ввиду, что уже сражалась с магами огня? — Спрашивает он. По какой-то причине он, кажется, находит ее очаровательной, и это не та реакция, к которой она привыкла со стороны магов огня. Она кивает, задаваясь вопросом, отступит ли он, если узнает, что она не боится сражаться с такими же, как он. — В бою? — Продолжает он в ужасе. Память внезапно переполняет. Чёрный снег лениво падает с неба, в воздухе хаос и крики, на льду течет красная и теплая кровь. Губы ее отца на ее лбу, рука Сокки, держащая ее, пока они бегут , бегут, спасая свою жизнь… — Нет, — Говорит она наконец тяжелым голосом. — Не совсем. — Ох. Это на некоторое время заставляет его замолчать, и она благодарна за наступившую тишину. И̠н̠т̠е̠р̠е̠с̠н̠о̠, ч̠т̠о̠ б̠ы̠ т̠ы̠ с̠д̠е̠л̠а̠л̠, е̠с̠л̠и̠ б̠ы̠ б̠ы̠л̠ з̠д̠е̠с̠ь̠ с̠о̠ м̠н̠о̠й̠, С̠о̠к̠к̠а̠? — Тебе, должно быть, странно находиться здесь. Она резко смотрит на него, но затем скрывает свое удивление. Тем не менее, он гораздо более проницателен, чем кажется, и ее это тревожит. Его присутствие, хоть и полезное, уважительное и не злое, наполняет ее опасением, и она не может понять, почему. — Да, — Соглашается она, ее голос отстранен. — Странно. Когда она больше ничего не говорит, маньяк со шрамом ускоряет темп. — Тогда почему ты здесь? — Спрашивает он ее, как будто искренне думает, что она здесь по собственной воле. Как будто кто-то здесь мог отказаться от приказов империи. — Выбора не было, — Отвечает она, пожимая плечами. — Мастер Пакку обучал меня до тех пор, пока я не была готова, а затем мне приказали прийти сюда, что я и сделала. Она бы предпочла остаться там, где была. Или, если бы ей предоставили свободу, странствовать по миру. Но для начала добраться до Северного полюса… — А до Пакку? — Он продолжает. Они приближаются к ней прежде, чем она успевает выстроить свою защиту. Мрачные каменные стены, холодные полы, темные комнаты, все наполнено вкусом страха, запахом смерти и агонией огня на ее коже… — Я не хочу об этом говорить.— Выдавливает она наконец. Требуется нечеловеческое усилие, чтобы ее голос не дрожал. — Мне очень жаль. — Извиняется маг огня, и ей приходит в голову, что, возможно, он даже осознает, что каким-то образом расстроил ее, и тот факт, что он извинился за это, выше ее понимания. По правде говоря, это не его вина, не совсем, поэтому она пожимает плечами в ответ. Но то, что он лично не замешан в этом, не отменяет того, что ему подобные сделали с ней. И теперь это возвращается к ней, и все здания выглядят точно так же, как то, которое преследует ее воспоминания. А если она закроет глаза, то сможет услышать рыдания, крики, безжалостный смех, и почувствовать их руки, и все ее дыхание кажется остановилось в одном мгновение... — Не волнуйся, — Голос мага огня прерывает ее мысли, и она вырывается из задумчивости и смотрит на него, а он неловко продолжает: — в конце концов все приспосабливаются. Чан и Руон-Цзянь –неудачники, и они все равно никому не нравятся. Тебе не нужно беспокоиться о том, что они придираются к тебе… — Я в порядке, — Резко перебивает она его. Он так далек от цели, что это ее злит. Она не понимает, почему он так старается, когда все, чего она хочет - это чтобы ее оставили в покое. Он чужой, он ей ничего не должен. — Действительно. — Хорошо. — Говорит он и замолкает. Они молча доходят до ворот казармы, пока он снова не заговорит. — Кстати, "Катара" ведь? Она переводит на него взгляд, задаваясь вопросом, откуда он знает ее имя. Но несмотря ни на что, медленно кивает. Он протягивает руку, явно знакомясь. — Кажется, я не представился, — Говорит он. — Меня зовут Зуко. Все останавливается. Катара знает это имя. Они заставили ее запомнить все до единого. Насколько она помнит, это королевское имя. Это не распространенное имя, поэтому оно должно быть… Но этого не может быть. Этот покоритель огня, хотя к этому моменту и действовал на ее последние нервы, заступился за нее в борьбе со своими коллегами-сверстниками и был с ней почти мил, в своей причудливой манере. Она поднимает глаза к его лицу, пытаясь скрыть свое горе. — Зуко, — Глухо повторяет она и изучает его, впервые увидев как следует. И теперь, когда она знает, для нее это настолько очевидно. Она поражена тем, что не видела этого сходства раньше. Волосы растрепаны, шрам отвлекает внимание, а его одежда не наводит на мысль о королевской семье, но… но эти два идиотов отскочили от него, когда он столкнулся с ними, не так ли? Туи и Ла, как она могла быть такой слепой? Те же неприятно красивые черты лица, те же темные волосы, тот же твердый, непреклонный рот, даже странные золотые глаза… Те же глаза, что безжалостно смотрели на них с картины на стене, одобряя все , что происходило, каждый день, каждый потерянный год ее жизни… Она поднимает на него глаза с вызовом и гневом. — Сын Озая. — Выплевывает она, ее голос звучит как нож. Теперь он выглядит испуганным, и это справедливо. — И Урсы, — Пытается он оправдаться, но надежды для него нет. Весь день, понимает Катара, она строила тайную надежду, что причина ее пребывания здесь — знак перемен. Возможно, ее ждут более солнечные дни, возможно, со временем маги огня вырастут из монстров, которыми они стали. И тогда, возможно, со временем она сможет научиться отпускать свинцовый груз, который вечно тащит за собой. Но теперь он здесь, и все рушится. Теперь она понимает, почему ей все время было так не по себе рядом с ним. Какая-то часть ее, должно быть, узнала в нем того, кто он и откуда он. — Я смогу найти свой собственный путь отсюда, — Холодно говорит она и рада видеть, как он колеблется и дрожит перед ней. — Спасибо, что показал мне окрестности. Ее благодарность пронизана насмешкой, когда она смотрит ему в глаза и предупреждает. — Но сделай мне одолжение и держись от меня подальше. Затем она разворачивается и оставляет его далеко позади, борясь с головокружительной волной, которая угрожает поглотить ее. Сердце ее сильно колотится в груди, но она почти этого не чувствует. А̠ с̠е̠г̠о̠д̠н̠я̠ я̠ с̠р̠а̠ж̠а̠л̠с̠а̠с̠ь̠ с̠ п̠о̠к̠о̠р̠и̠т̠е̠л̠е̠м̠ о̠г̠н̠я̠ и̠, в̠о̠з̠м̠о̠ж̠н̠о̠, д̠а̠ж̠е̠ п̠о̠д̠р̠у̠ж̠и̠л̠а̠с̠ь̠ с̠ н̠и̠м̠, п̠р̠е̠ж̠д̠е̠ ч̠е̠м̠ у̠з̠н̠а̠л̠а̠, ч̠т̠о̠ о̠н̠ н̠а̠ с̠а̠м̠о̠м̠ д̠е̠л̠е̠ с̠ы̠н̠ п̠р̠и̠н̠ц̠а̠ О̠з̠а̠я̠. … Я̠ д̠о̠л̠ж̠н̠а̠ б̠ы̠л̠а̠ у̠б̠и̠т̠ь̠ е̠г̠о̠, к̠о̠г̠д̠а̠ у̠ м̠е̠н̠я̠ б̠ы̠л̠ ш̠а̠н̠с̠. Е̠с̠л̠и̠ б̠ы̠ я̠ з̠н̠а̠л̠а̠, к̠т̠о̠ о̠н̠ т̠а̠к̠о̠й̠, я̠ б̠ы̠ э̠т̠о̠ с̠д̠е̠л̠а̠л̠а̠. М̠о̠ж̠е̠т̠ б̠ы̠т̠ь̠. — Ты не торопилась, — замечает Тоф, когда Катара врываясь обратно в свою комнату моргает, не осознавая, куда занесли ее ноги, пока она погружена в свои мысли. — Сколько же людей они заставили тебя побить? — Пять, — Отвечает Катара, пытаясь перенаправить свое внимание на слепого мага земли и отпустить опасную ярость, которая захватила ее в свои объятия. — Вот и все? — Тоф даже не поднимает взгляд с того места, где она лежит на нижней койке, скрестив одну ногу на другую и заложив руки за голову. — Они заставили меня размазать в грязь человек двадцать. Имей в виду, я не думаю, что у них здесь даже двадцать магов воды, так что, может быть, поэтому они с тобой обошлись так легко… — Они заставили меня сражаться с магами огня, — Отвечает Катара, ее голос прерывается от количества усилий, необходимых для того, чтобы сдержать всю ненависть, которую она чувствует, внутри себя. — Не с покорителями воды. — Оо, — Говорит Тоф, вскакивая с кровати и выпрямляясь на ноги. — Ну, это намного интереснее, не так ли? — Только если тебе нравятся маги огня, — Мрачно парирует Катара. — Ах, они не так уж и плохи, — Пренебрежительно говорит Тоф, упирая руки в бедра. — Да, они играют с огненными шарами, но они вспыльчивы и немного медлительны, так что их все равно можно сбить с ног. Тебе следует остерегаться магов воздуха, они чертовски быстрые и легкие ногах. Катара поднимает бровь. — У вас здесь есть маги воздуха? — Более чем несколько, — Отвечает Тоф. — Я тоже был удивлена, я думала, что они в основном держатся в нейтралитете. — Как они оказались вовлечены в борьбу за Империю? — С любопытством спрашивает Катара, нахмурившись. — Последнее, что я слышал, они не подчиняются приказам Императора. Тоф небрежно пожимает плечами. — Это выше моего понимания, — Это все, что она говорит, прежде чем пройти мимо Катары и выйти за дверь. — Пойдем, Сладость. Катара вздыхает, но следует за отважным магом земли из здания в сторону столовой. По пути Тоф указывает на важных людей и делится сплетнями о них, и Катара может только догадываться, как Тоф может воспринимать окружающий мир с такой ясностью. Длинная очередь змеится по периметру столовой, но Тоф это не смущает. Она идет прямо в начало очереди, и Катара нервно следует за ней. — Тоф, мы лезем в перед очереди, — Начинает она, отмечая взгляды всех одетых в красное людей, стоящих в очереди позади нее. — Просто следуй моему примеру. — шипит ей Тоф, прежде чем добраться до девушки, раздающей еду. Внезапно вся коварность исчезла с ее лица, и вместо этого она выглядит потерянной, невинной и беспомощной, как слепой подросток, которым она на самом деле является. — Добрый вечер, Сонг, — приветствует Тоф высоким, нежным и вежливым голосом. — Что сегодня на ужин? Девушка, Сонг, как предполагает Катара, в ответ сверкает теплой улыбкой. Она добродушна и, похоже, из бывшего Царства Земли. — Добрый вечер, Сифу Тоф, — Тепло отвечает она. — К сожалению, партия на этой неделе перепуталась, и вместо мяса мы получили лишние зерна, так что сегодня в меню действительно только джук. На мгновение на лице Тоф появляется гримаса, прежде чем она меняет выражение на искреннее разочарование. — О нет ! — Восклицает она. — Так ужасно это слышать! Сонг сочувственно кивает. — Надеюсь, для вас это не будет слишком большой проблемой, — Продолжает она, понизив голос. — Особенно учитывая состояние вашего здоровья… Уши Катары насторожились. Состояние здоровья ? Она про ее слепоту? — Ну, — Говорит Тоф многострадальным голосом, и на ее лице теперь появляется скорбное выражение, — Это не идеально, но если действительно больше ничего нет, то, полагаю, мне придется обойтись. Я имею в виду, ты ничего не можешь поделать, что твои припасы перепутались! — Верно… — Сонг, кажется, теперь колеблется, и Тоф, почувствовав возможность, набрасывается. — Полагаю, мне просто нужно отправить письмо моему целителю и заставить его найти какой-нибудь компромисс по поводу еды. — Вздыхает она. — Я не знаю, какой эффект это окажет, он всегда так строг к моей диете… Теперь Сонг выглядит искренне расстроенной, и через мгновение она высовывает голову дальше, чтобы убедиться, что никто не смотрит, а затем извиняющимся шепотом: — Я посмотрю, что я могу сделать для вас, Сифу Тоф! — ей в ухо, прежде чем скрыться из виду. На лице Тоф мелькает легкая улыбка. — Что ты делаешь? — Катара шипит ей на ухо, бросая тревожный взгляд на разгневанную очередь людей позади них. — Жду настоящей еды, — Бормочет Тоф в ответ, ее рот едва шевелится. — Ты когда-нибудь пробовал джук? Это каша. Это не мое представление о хорошем вкусе, спасибо. Сонг возвращается, и почти сразу же улыбка Тоф исчезает, сменившись выражением невозмутимого спокойствия. — Это лучшее, что я могла сделать, — Заговорщически шепчет Сонг, сунув закрытый поднос в руки Тоф. — Комодская курица. Я знаю, что она не твоя любимая, но для твоего состояния она все равно лучше, чем джук… — Большое спасибо! — Тоф восклицает: — Ты лучшая, Сонг! Настоящий ангел. Она делает паузу, задумчиво бросая незрячие глаза в сторону Катары. — На самом деле, — Начинает она, — Я не хочу навязываться, но… это Сифу Катара, новый мастер магии воды, и она говорила мне, что у нее точно такое же состояние, как и у меня! Не могли бы вы…? Глаза Сонг расширяются, когда она быстро бросает взгляд на Катару, которая постепенно становится все более и более униженной всем этим испытанием. — О Конечно! — быстро говорит она. — Я понятия не имела! — Она кивает Катаре и снова исчезает. — Это действительно было необходимо? — Катара ворчит сквозь стиснутые зубы. Тоф закрывает глаза и пожимает плечами. — Эй. Я просто пыталась присмотреть за тобой, Сладость, — Беспечно парирует она, — Но если ты предпочитаешь жить за счет джука, как остальные эти лохи, побудь один раз моим гостем. Катара открывает рот, чтобы протестовать, но в этот момент Сонг возвращается с другим накрытым подносом, и поэтому она смиряется, подчиняясь заговору Тоф. — Вот, Сифу Катара, — Говорит Сонг, сжимая поднос в своих руках.— Надеюсь, вам двоим понравится ужин! Тоф одаривает ее благодарной и милой улыбкой. Катара просто становится все более обеспокоенной, когда люди в очереди позади них начинают мятежно ворчать между собой и бросать на них мрачные взгляды. — Ты всегда так готова помочь, Сонг! — Елейно говорит Тоф, прежде чем уйти. Катара топчет рядом с ней, совершенно не веселясь. — Ну, — Гневно упрекает она, — Я рада узнать, что ты рассердил на нас всех в этом зале без всякой причины! — Пожалуйста, Сахарная Царевна. — Сахарная Царевна?! Я̠ к̠о̠г̠д̠а̠-н̠и̠б̠у̠д̠ь̠ у̠п̠о̠м̠и̠н̠а̠л̠, ч̠т̠о̠ м̠о̠й̠ н̠о̠в̠ы̠й̠ с̠о̠с̠е̠д̠ п̠о̠ к̠о̠м̠н̠а̠т̠е̠ — з̠а̠к̠о̠н̠ч̠е̠н̠н̠ы̠й̠ с̠о̠ц̠и̠о̠п̠а̠т̠? О̠н̠а̠ н̠а̠п̠о̠м̠и̠н̠а̠е̠т̠ м̠н̠е̠ т̠е̠б̠я̠. О̠, т̠а̠к̠ я̠ у̠п̠о̠м̠я̠н̠у̠л̠а о̠б̠ э̠т̠о̠м̠? Т̠о̠г̠д̠а̠ э̠т̠о̠ х̠о̠р̠о̠ш̠о̠… Тоф ведет ее в столовую, которая представляет собой большую просторную комнату, заставленную множеством длинных столов, большинство из которых занято людьми в униформе. Люди, одетые в одинаковые цвета, обычно собирались вместе, замечает Катара, проходя по периметру комнаты. — Хорошо, — Говорит Тоф, когда они подходят к маленькому столику в дальнем конце комнаты. — Здесь сидят все важные люди. Катара поднимает бровь. — Ну, во всяком случае, веселые, — Признает Тоф и швыряет поднос на деревянную поверхность. Остальные сидящие за столом – мальчик в желтом, девочка с косой в розовом и еще одна девочка в коричневом – поворачивают головы в сторону вновь прибывших. — Тоф! Почему ты так долго? — Спрашивает девушка в коричневом. Тоф жестом указывает на Катару, которая пытается выглядеть способной и не такой растерянной, как кажется. — Я привела нового мага воды, — Уклончиво говорит она. — Все, это – Катара. Катара — все. Три пары глаз с любопытством остановились на ней. Она немного ерзает, но нерешительно поднимает руку. — Привет? — Да ладно, Тоф, ты не можешь оставить ее в таком состоянии, — Говорит мальчик в желтом Тоф, прежде чем снова обратить взгляд на Катару. Его лицо расплывается в широкой добродушной улыбке, которую Катара считает заразительной. — Катара, да? Я Аанг. Очень приятно с тобой познакомиться! Катара моргает. Никому никогда не было приятно с ней познакомиться. Но когда слова выходят из уст этого мальчика с его сверкающими серыми глазами и искренней улыбкой, она верит в это. Внутри нее поднимается что-то вроде восторга. — Спасибо, Аанг, — Говорит она немного теплее. — Мне тоже приятно встретиться с вами. Она садится рядом с ним, и вскоре все за столом разговаривают с ней, как со старым другом. Девушка в коричневом — Суюки, а девушка в розовом с длинной косой — Тай Ли. — Все остальные слишком напуганы, чтобы сидеть с нами, потому что мы все в каком-то смысле мастера, — Объясняет Тоф. Суюки выгибает бровь. — Я думаю, они слишком напуганы, чтобы сидеть с нами, потому что видят, что ты сидишь здесь, Тоф, — Отвечает она с легкой ухмылкой. Катара в частном порядке соглашается с Суюки, но решает не комментировать. — Как скажешь, Танцор, — Фыркает Тоф. — Танцор? — Повторяет Катара. — Она высмеивает мою форму боя, — Криво объясняет Сьюки. — Я сражаюсь, используя форму моего родного острова. Всё движения плавные и изящные. Но Тоф, кажется, просто думает, что это бессмысленный танец. — Я бы не сказала , что это бессмысленно, — Поясняет Тоф. — Я имею в виду, я не знаю, как это выглядит, поэтому трудно быть уверенным. — Значит, ты тоже мастер покорения? — Спрашивает Катара у Суюки, пытаясь выяснить ее происхождение. Она выглядит так, будто она из бывшего земного царства, но трудно сказать. — Нет, я не маг, — Объясняет Сьюки, качая головой. — Но в подразделении есть много людей, которые не являются магами. Я использую традиционную боевую технику, которая опирается на скорость и баланс, а не на грубую силу. Вы будете удивлены, сколько магов огня я победила так. — Я покоритель воды, — Отвечает Катара, кривя губы. — Поверьте, я знаю цену скорости и баланса против магов огня. — Большинство из них полагаются только на грубую силу, — Продолжает Суюки. — Это позволяет особенно легко одолеть, когда они утомляются или становятся слишком медленными. — Не знаю, — Пожимает плечами Тоф. — Я бы не стал недооценивать силу грубой атаки. Она отодвигает крышку подноса и начинает накладывать на тарелку курицу комодо. — Как тебе удалось это получить ? — Спрашивает Тай Ли, широко раскрыв глаза. Она и Сьюки переглядываются друг с другом, каша капает с их ложек. — Легко. Я не хотела есть кашу до конца недели, — Прямо говорит Тоф, строя рожу. — К тому же я точно знаю , что офицеры питаются лучше, поэтому я захотела присоединиться.. Катара задается вопросом, знает ли кто-нибудь из них о продолжающейся уловке Тоф, чтобы обманом заставить бедную служанку дать ей лучшую еду. Конечно, это был не первый раз, когда Тоф уговаривала себя пообедать получше… — Всë для тебя, Тоф. Ты всегда находчивая, — Весело комментирует Аанг. Он переводит взгляд на поднос Катары, с которого она деликатно перекладывает кусочки ошеломляюще острого блюда себе в рот. — Я вижу, она посвятила тебя в свой план. Ты, должно быть, ей очень нравишься. Катара тянется за стаканом воды и делает глоток. — Почему? Она никогда раньше тебе не помогала? Аанг пожимает плечами. — Даже если бы она это сделала, это было бы потрачено впустую. Я вегетарианец. Я люблю джук! Он кладет в рот полную ложку и радостно жует, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. Катара награждает его легкой улыбкой, и в результате он сглатывает неправильно, начиная громко кашлять. Головы поворачиваются в их сторону. Когда он успокаивается, его лицо полностью покраснело. — Извини, — Хрипит он, несколько раз ударяя кулаком по грудине. — Это было глупо с моей стороны. — Все в порядке, *Твинклтос, — Успокаивает его Тоф. — Могло быть и хуже. *Лёгкие ноги, серьёзно? Аанг ловит ее вопросительный взгляд и краснеет более глубоким оттенком багрового. — Она думает, что я легко передвигаюсь, - Предлагает он в качестве объяснения. Катара внимательно рассматривает его и впервые замечает бритую голову мальчика и то, что он покрыт страннейшими синими татуировками в форме стрел. — Ты маг воздуха? — Выпаливает она, ее глаза расширяются. Она никогда раньше не видела ни одного. Сейчас она ужинает рядом с одним из них и, судя по всему, чуть не убила его улыбкой. — Из Южного Храма Воздуха, — Говорит он, кивая. — Почему ты здесь? Слова вырываются прежде, чем она успевает обуздать язык, но, к ее облегчению, Аанг, похоже, не обиделся на ее вопрос. — Я действительно не знаю! — Трубит он, застенчиво пожимая плечами. — Я освоил магию воздуха, когда мне было двенадцать, и мастера там были очень строгие, за исключением монаха Гияцо. Гияцо действительно великий. Но через некоторое время мне стало скучно в храме воздуха, и я захотел исследовать мир. Одна дорога привела к другой, и теперь я здесь! Катара не может представить, чтобы кто-то оказался здесь по своей воле. Она думает о своей жизни и обстоятельствах, которые привели ее сюда, и контраст между ней и счастливым мальчиком, сидящим рядом с ней, кажется непреодолимым. — Но… — Катара пытается еще раз, пытаясь понять. — Ты маг воздуха . Воздушный кочевник. Монах. Аанг медленно кивает, широко раскрыв глаза. Он хлебает еще одну ложку джука, и на этот раз ему удается проглотить ее как следует. — Итак… так что же заставило тебя присоединиться к армии Империи Огня? — Она давит. — Разве это не противоречит всему, чему ты учился, когда жил среди монахов, и все такое? Аанг ставит миску и смотрит на нее своими большими серыми глазами. — Я на самом деле не думаю об этом таким образом, — Твердо говорит он. — Я здесь не для того, чтобы сражаться. Я здесь, потому что монах Гияцо был в долгу у наследного принца Айро, и потому что я могу целый день заниматься магией воздуха и придумывать новые способы делать вещи, которые никто никогда раньше не делал! Е̠щ̠е̠ я̠ в̠с̠т̠р̠е̠т̠и̠л̠а̠ о̠ч̠е̠н̠ь̠ н̠а̠и̠в̠н̠о̠г̠о̠ м̠а̠л̠ь̠ч̠и̠к̠а̠ п̠о̠ и̠м̠е̠н̠и̠ А̠а̠н̠г̠. Х̠о̠т̠я̠ я̠ н̠е̠ з̠н̠а̠ю̠, м̠о̠г̠у̠ л̠и̠ я̠ е̠г̠о̠ в̠и̠н̠и̠т̠ь̠. О̠н̠ е̠щ̠е̠ м̠о̠л̠о̠д̠, и̠ н̠е̠ т̠о̠л̠ь̠к̠о̠ г̠о̠д̠а̠м̠и̠. В̠ н̠е̠м̠ е̠с̠т̠ь̠ н̠е̠в̠и̠н̠н̠о̠с̠т̠ь̠, к̠о̠т̠о̠р̠а̠я̠ п̠о̠ч̠т̠и̠ о̠ч̠а̠р̠о̠в̠а̠т̠е̠л̠ь̠н̠а̠. — Вот почему я здесь, — Признается Катара. — Мастер Пакку сказал, что я узнала от него все, что могла, и следующий шаг в моем путешествии настал здесь. — Я уверен, что ты найдешь это очень полезным, — Говорит ей Аанг с улыбкой. — Ты сможешь проверить себя так, как никогда раньше не могла себе представить. — Проверить себя, — Мрачно отвечает Катара и очень неженственно откусывает еще один кусок комодской курицы. — Я почти уверен, что вы раньше не видели подобной операции, — Беспечно продолжает Аанг, не обращая внимания на растущую враждебность Катары. — У нас есть преданные своему делу мастера в каждой дисциплине покорения, которые вместе работают над созданием новых форм магии! А иногда мы даже обучаемся у специалистов, не специализирующихся в области гибки, таких как Сьюки и Тай Ли… — А что ты вообще делаешь? — Катара прерывает его, с любопытством глядя на Тай Ли. С ее идеально подобранным по цвету розовым ансамблем, обнажающим живот, длинными каштановыми волосами и невинным лицом, она определенно не выглядит жестокой. — Да, расскажи ей, чем ты занимаешься, Циркачка, — Повторяет Тоф с легкой гримасой. — Ты позволила ей называть тебя Циркачкой? Тай Ли пожимает плечами. — Ну, я какое-то время выступала в цирке, после того как сбежала из дома. Так что Циркачка – это комплимент! — Итак... ты, значит, акробат? — Катара поднимает бровь. — Нет. Я блокирую ци! — Тай Ли щебечет. — Ну, я также акробат, но я здесь , потому что могу блокировать ци. — И что это вообще значит? — В замешательстве спрашивает Катара. — Это значит, что она может лишить тебя магии, — Категорически говорит Тоф, — Просто забавно тыкая тебя. У Катары отвисает челюсть ; она неосознанно убегает на несколько дюймов от скромной девушки в розовом. — Я могу показать тебе, когда мы будем сражаться вместе! — Весело предлагает Тай Ли. — Это не так уж и больно! Тоф усмехается, в то время как Аанг неловко ерзает на своем месте. — Тебе легко говорить. У тебя никогда не лишали магии. А̠ п̠о̠т̠о̠м̠ я̠ в̠с̠т̠р̠е̠т̠и̠л̠а̠ с̠а̠м̠у̠ю̠ с̠т̠р̠а̠ш̠н̠у̠ю̠ д̠е̠в̠у̠ш̠к̠у̠ н̠а̠ п̠л̠а̠н̠е̠т̠е̠. Р̠а̠н̠ь̠ш̠е̠ о̠н̠а̠ р̠а̠б̠о̠т̠а̠л̠а̠ в̠ ц̠и̠р̠к̠е̠ и̠ н̠о̠с̠и̠т̠ р̠о̠з̠о̠в̠о̠е̠. Е̠с̠л̠и̠ б̠ы̠ т̠ы̠ е̠е̠ у̠в̠и̠д̠е̠л̠, т̠о̠, в̠е̠р̠о̠я̠т̠н̠о̠, п̠о̠п̠ы̠т̠а̠л̠с̠я̠ б̠ы̠ с̠ н̠е̠й̠ п̠о̠ф̠л̠и̠р̠т̠о̠в̠а̠т̠ь̠, и̠ о̠н̠а̠, с̠к̠о̠р̠е̠е̠ в̠с̠е̠г̠о̠, с̠р̠а̠з̠у̠ ж̠е̠ з̠а̠ф̠л̠и̠р̠т̠о̠в̠а̠л̠а̠ б̠ы̠ в̠ о̠т̠в̠е̠т̠. Она узнает, что Тай Ли происходит из зажиточной семьи народа Огня, что Су̠юки родом с острова легендарного мага земли Киоши, что Тоф была частым чемпионом подземных турниров по магии земли (факт наличия которых, если подумать, теперь уже не так уж и удивляет…) — Так что сражаться с другими магами земли для меня – легкая задача, — Весело объясняет Тоф. — Вот почему мне так нравится меж элементные спарринги. — Она поворачивается к Аангу, Суюки и Тай Ли. — Похоже, Катара уже в этом профессионал. Они заставили ее сразиться с пятью магами огня во время испытательного упражнения сегодня вечером. Суюки присвистывает в знак признательности, когда Аанг смотрит на нее с новым уважением. — Пять? — Недоверчиво повторяет он. Катара кивает. — С кем ты дрался? — Тай Ли хочет знать. Катара пожимает плечами: — С кучей идиотов. Она не хочет говорить о своей встрече с принцем после дуэли. Ярость в ней еще слишком свежа. — Это похоже на Чана и Руон-Цзяня! — Замечает Тай Ли, Суюки хихикает. Она указывает на пару парней в красном, сидящих за переполненным столом в центре комнаты. Катара узнает в них тех придурков, что видела ранее днем, и кивает. — Они худшие, — Откровенно комментирует Тоф, доедая остатки курицы. — Они медлительные, тупые и высокомерные. Если бы мне не было так весело побеждать их на тренировках, я бы уже избавила их от страданий. — Их отцы – высокопоставленные военные офицеры, — Шепотом сообщает Катаре Тай Ли. — Отец Чана — адмирал. Вот почему они стараются выпендриваться изо всех сил, хотя в лучшем случае они посредственные маги. — Но Джонг-Джонг сказал, что мне придется драться с пятью лучшими магами в Дивизии, — Медленно говорит Катара. — Зачем ему включать этих двоих, если они так плохи? — Наверное, он хотел увидеть, как ты их сделаешь, — Предполагает Сьюки. — Он тоже их не очень любит. — Они сказали мне, что они одни из самых важных подростков во всей Нации Огня, — Рассеянно комментирует Катара, вспоминая их насмешки, когда она впервые вошла в помещение. Тай Ли издает пронзительный смех. — Пусть мечтают! — Её звонкий смех похож на кукареканье. — Они достаточно важные, но они не члены королевской семьи или что-то в этом роде. Кстати о… — Она замолкает и поворачивает голову, ее глаза замечают приближающуюся вдалеке девушку, и она весело машет рукой. — Привет, Мэй! Сидишь с нами сегодня вечером? — Нет, — Тоскливым голосом отвечает девушка по имени Мэй. Она бросает на них быстрый взгляд, прежде чем ее бледные глаза встречаются с Катарой. — Кто это? — Ой! — Тай Ли хлопает себя ладонью по лбу. — Катара, это — моя давняя подруга Мэй. Она постоянный эксперт по клинкам. Мэй, это — Катара, новый мастер магии воды! Внезапная ухмылка мелькнула на жалобном лице Мэй. — О, так ты маг воды, значит? — Спрашивает она. — Я должна поздравить тебя. Зуко не сказал ни слова с тех пор, как ты сегодня его избила. Катара подавилась куском курицы и выплюнула его, яростно кашляя. — О, ты не упомянула, что тебе нужно было сразиться с Зуко! — Аанг тепло вступает в разговор. — Должно быть, это было что-то! Он действительно отличный маг огня! Жаль, что мне не удалось посмотреть! — Да, видимо, это было очень впечатляюще, — Продолжает Май, не замечая растущего беспокойства Катары. — Он не говорил об этом, но вы знаете, какой он бывает обидчивый,когда проигрывает. Ее ухмылка становится шире. — К тому же, он не признает этого, но ему сейчас очень больно, так что я думаю, мы просто поужинаем в его комнате. Хорошо. Горячо думает Катара. Пусть королевский придурок останется дома и скулит. — Звучит романтично, — Комментирует Тай Ли, многозначительно шевеля бровями, в то время как Тоф имитирует рвоту. — Повеселитесь, вы двое! Не делайте ничего, чего бы не сделала я! — С каких пор ты когда-либо устанавливала для кого-то стандарты? — Мэй вновь становится испепеляющей. Она кратко рассматривает Катару. — Приятно познакомиться. — Вежливо говорит она, а затем уходит, властно кивнув всем остальным. Ее длинные черные волосы и темно-красные шелка развеваются за ней. — Я никогда не смогу к ней привыкнуть, — Тихо бормочет Суюки. — Они такие милые вместе! — Тай Ли визжит с мечтательными глазами и не слышит слов Суюки. — Следующая могущественная пара Нации Огня, вот увидите! — Кто? — Тупо спрашивает Катара. Тай Ли смотрит на нее. — Ты забывчива — Она говорит. — Конечно же, Мэй и принц Зуко! — Правда? Она? — Она поворачивает голову, щурясь на уходящей девушки. — Как это произошло? — Нуу, Спарки ничего никогда не понимает в чувствах, так что он понятия не имел, что он ей нравится, — Скучающим голосом перехватывает повествование Тоф, ковыряясь в кончиках ногтей, — Поэтому через некоторое время я сказала ему, чтобы он уже пошел и пригласил ее на свидание. И он это сделал! И с тех пор, меня тошнит от них. — Твой дар рассказчика не имеет себе равных, — Сухо говорит Суюки. — Кажется, она слишком хороша для него, — Замечает Катара с очевидным пренебрежением. Тай Ли так сильно смеётся, что Катара боится, что циркачка упадет со стула. — Но ей так повезло, что он у нее есть! — Восклицает она. — Он находка! Он королевская особа! Лицо Катары невольно сморщивается от отвращения. Она не одобряет вкус Тай Ли к мужчинам. Не то чтобы ее история была лучше, но все же… — И вроде приятный для глаз, — Добавляет Суюки, уголки ее рта приподнимаются. Катара резко поворачивает голову и смотрит на другую девушку. — А эти волосы… — И это лицо! — И эти глаза! — Он даже слишком великолепен… — Ну, он так же достаточно приличный парень, но… — И довольно подтянутый. Когда он снимает рубашку это хорошо видно, это даже... — Я имею в виду, даже со шрамом… — О, Мэй больше этого даже не замечает, — Восторгается Тай Ли. — К тому же она говорит, что он животное, понимаешь, совершенное, беспокойное животное в… — Хватит. — Катара решает, что услышала более чем достаточно, и прерывает их, прежде чем они успевают сказать что-нибудь еще о принце Зуко и о том, чем он занимается в свободное время с Мэй. Ее разум уже вызывает в воображении его образы, которые ее беспокоят, и она не хочет слышать или представлять ничего из этого. — Кажется, он тебе действительно не нравится, Сладость.— Это от Тоф, и вдруг все за столом с любопытством смотрят на нее. Катара пожимает плечами и делает большой глоток воды. — Что тут может понравиться? — Возражает она. — Его семья несет ответственность за подчинение Племен Воды, а его отец – монстр. Чем он лучше? За ее словами следует ошеломленная тишина. — Я не думаю, что это справедливо, Катара... — Нерешительно говорит Аанг. — Обвинять его во всем, что сделал его отец. Он сам по себе. Кроме того, не все в семье Зуко плохие. — Аанг, при всём уважении, — С легким нетерпением отвечает Катара. — Ты действительно не знаешь, на что способны маги огня. В отличие от неё. Еще одна напряженная тишина наполняет воздух. — Что ж, может, это и так уж хорошо, Сахарная Царевна, — Неторопливо говорит Тоф, — Но даже ты должна признать. Спарки чертовски красив. Катара бьет кулаками по поверхности стола. Ее лицо краснеет. — Ты даже не знаешь, как он выглядит! И̠т̠а̠к̠, в̠ п̠р̠и̠н̠ц̠и̠п̠е̠. З̠д̠е̠с̠ь̠ в̠с̠е̠ с̠у̠м̠а̠с̠ш̠е̠д̠ш̠и̠е̠. Х̠о̠т̠я̠ н̠е̠ т̠а̠к̠и̠е̠ с̠у̠м̠а̠с̠ш̠е̠д̠ш̠и̠й̠, к̠а̠к̠ т̠ы̠. Н̠а̠ с̠а̠м̠о̠м̠ д̠е̠л̠е̠, в̠о̠з̠м̠о̠ж̠н̠о̠, в̠с̠ё̠ н̠е̠ т̠а̠к̠ п̠л̠о̠х̠о̠, к̠а̠к̠ я̠ с̠е̠б̠е̠ п̠р̠е̠д̠с̠т̠а̠в̠л̠я̠л̠а̠. П̠р̠и̠с̠у̠т̠с̠т̠в̠и̠е̠ п̠р̠и̠н̠ц̠а̠ з̠д̠е̠с̠ь̠... д̠е̠й̠с̠т̠в̠и̠т̠е̠л̠ь̠н̠о̠ с̠б̠и̠л̠о̠ м̠е̠н̠я̠ с̠ т̠о̠л̠к̠у̠, я̠ п̠р̠и̠з̠н̠а̠ю̠. Н̠о̠ в̠о̠к̠р̠у̠г̠ д̠о̠с̠т̠а̠т̠о̠ч̠н̠о̠ л̠ю̠д̠е̠й̠, к̠о̠т̠о̠р̠ы̠е̠ н̠е̠ я̠в̠л̠я̠ю̠т̠с̠я̠ м̠а̠г̠а̠м̠и̠ о̠г̠н̠я̠, и̠ о̠н̠и̠ к̠а̠ж̠у̠т̠с̠я̠ п̠р̠и̠л̠и̠ч̠н̠ы̠м̠и̠. В̠о̠з̠м̠о̠ж̠н̠о̠, э̠т̠о̠г̠о̠ б̠у̠д̠е̠т̠ д̠о̠с̠т̠а̠т̠о̠ч̠н̠о̠, ч̠т̠о̠б̠ы̠ в̠ы̠ж̠и̠т̠ь̠ з̠д̠е̠с̠ь̠. Т̠а̠к̠ и̠ д̠о̠л̠ж̠н̠о̠ б̠ы̠т̠ь̠. Я̠ н̠а̠д̠е̠ю̠с̠ь̠, ч̠т̠о̠ г̠д̠е̠ б̠ы̠ т̠ы̠ н̠и̠ б̠ы̠л̠, т̠ы̠ в̠ б̠е̠з̠о̠п̠а̠с̠н̠о̠с̠т̠и̠ и̠ с̠п̠р̠я̠т̠а̠н̠ о̠т̠ в̠с̠е̠х̠, к̠т̠о̠ х̠о̠ч̠е̠т̠ т̠е̠б̠я̠ н̠а̠й̠т̠и̠. И̠ х̠о̠т̠я̠ т̠ы̠ н̠и̠к̠о̠г̠д̠а̠ н̠е̠ п̠р̠о̠ч̠и̠т̠а̠е̠ш̠ь̠ э̠т̠о̠, я̠ х̠о̠ч̠у̠, ч̠т̠о̠б̠ы̠ т̠ы̠ з̠н̠а̠л̠: к̠а̠ж̠д̠ы̠й̠ д̠е̠н̠ь̠ я̠ с̠р̠а̠ж̠а̠ю̠с̠ь̠ з̠а̠ т̠е̠б̠я̠, з̠а̠ в̠о̠з̠м̠о̠ж̠н̠о̠с̠т̠ь̠ в̠с̠т̠р̠е̠т̠и̠т̠с̠я̠ с̠ т̠о̠б̠о̠й̠. М̠н̠е̠ в̠с̠е̠ р̠а̠в̠н̠о̠, с̠к̠о̠л̠ь̠к̠о̠ в̠р̠е̠м̠е̠н̠и̠ э̠т̠о̠ з̠а̠й̠м̠е̠т̠. О̠д̠н̠а̠ж̠д̠ы̠ я̠ б̠у̠д̠у̠ д̠о̠с̠т̠а̠т̠о̠ч̠н̠о̠ с̠и̠л̠ь̠н̠а̠, ч̠т̠о̠б̠ы̠ п̠р̠е̠о̠д̠о̠л̠е̠т̠ь̠ о̠к̠е̠а̠н̠ы̠ и̠ в̠е̠р̠н̠у̠т̠ь̠с̠я̠ о̠б̠р̠а̠т̠н̠о̠ к̠ т̠е̠б̠е̠. А̠ п̠о̠к̠а̠ я̠ д̠е̠р̠ж̠у̠ т̠е̠б̠я̠ в̠ с̠в̠о̠е̠м̠ с̠е̠р̠д̠ц̠е̠. Т̠в̠о̠я̠ л̠ю̠б̠я̠щ̠а̠я̠ с̠е̠с̠т̠р̠а̠, К̠а̠т̠а̠р̠а̠.