Сделай мне больно

Сюзетт резко распахнула глаза, когда разряд грома всколыхнул дом ранним утром. Сердце забилось часто. Мозг ещё не успел проснуться, подавая сигнал к бедствию. Хантер, не открывая глаз, прошептал в её волосы: — Боишься грома, кудряшка? — Да, — она глубоко вдохнула и прильнула к нему настолько близко, насколько это возможно. Хантер, уловив её страх, обвил её руками ещё сильнее, спрятав в своих объятиях. — Вероятность прямого удара молнии в дом крайне мала, — проговорил он, успокаивая её страхи. — Тем более современные дома оснащены системами, которые гарантируют, что даже в случае удара электричество будет направлено безопасно в землю. Она медленно выдохнула и закрыла глаза: — Меня это не убеждает не бояться. Он улыбнулся: — Тогда, если в нас попадёт молния, я пострадаю первым. Потому что я надёжно спрятал тебя, как самое ценное сокровище. Она тоже улыбнулась: — Вот и хорошо. Он наконец-то открыл глаза и посмотрел на неё: — Значит, не переживаешь обо мне? Она подняла голову и невинно трижды моргнула: — Ты сильнее молнии. Я верю в тебя. Он снова уткнулся носом в её волосы и закрыл глаза: — Ты очень злая. — Извини. — Значит, будешь делать мне больно, а потом извиняться? Думаешь, это так просто? Она рассмеялась, ткнув его в плечо: — Это моя фраза! Хантер улыбнулся и не заметил, как и зачем поцеловал её в висок. Сюзетт замерла, ощутив его поцелуй. Её губы содрогнулись в довольной улыбке. Фраза «бабочки в животе» всегда казалась сказочной. Но теперь она ощутила её в реальности. — Смотрел мультик «Как приручить дракона»? — Нет. Мне что десять? — Тогда посмотрим вместе. Мультики не только для детей созданы. Иногда в них заложен смысл, который стоит постичь взрослым людям. Это поучительная история о драконе, которого все боялись, считали опасным и ужасным, но главный герой мультика стал единственным, кого тот смог подпустить к себе. Только герой разглядел в этом чудище что-то большее, что-то светлое и безобидное. Однако, чтобы так вышло, наш герой ранил чёрного страшного дракона и потом пытался прикоснуться к нему, чтобы излечить раны, но дракон не позволял. Злился и избегал нашего отчаянного и смелого героя. Хантер ухмыльнулся, понимая аллегорию: — Наверняка, у дракона были причины избегать людей. Сюзетт нахмурилась, вырисовывая указательным пальцем узоры на его плече: — Да, были. Его всю жизнь обижали и хотели убить. Но какие причины у моего дракона? Хантер долго молчал, затем ответил: — У твоего дракона тоже была не простая жизнь. — Ты о Тобиасе? Из-за того, что он обижал тебя с детства? — Ага, да… именно о нём, — Хантер решил перевести тему. — Что было дальше? У главного героя вышло прикоснуться к дракону? — Да, дракон сдался силе и настойчивости главного героя. Дракон стал ласковым, защищал, не позволял другим обижать его. А потом герой ещё и оседлал нашего чертовски упрямого дракона. Хантер сдавленно рассмеялся: — Всё как и у нас, собственно. Сюзетт положила ладонь на его грудь и облокотилась на неё подбородком. Засмотревшись на его улыбку, Сюзетт непроизвольно улыбнулась тоже, затем продолжила: — Да, когда ты вернулся на мою с Фредом свадьбу, ты был настоящим дикарём. За одно прикосновение чуть руку мне не сломал. А сейчас смотри, каких мы достигли успехов. Ты даже не хочешь убить меня, когда я сплю рядом. Угадай, как бы назывался наш с тобой фильм, если бы мы были главными героями. — Как приручить маньяка? Она прикрыла рот пальцами, чтобы подавить смешок: — Да. Как ты догадался? Хантер положил ладонь на её щеку, нежно поглаживая большим пальцем бледную кожу: — Это было очень сложно, ведь ты никогда так меня не называла. Экстрасенсорные способности дают о себе знать. — Ты очень талантливый! — парировала она, улыбаясь. — Ещё бы! Однако высшие силы и дух моей прабабки подсказывают, что если бы мы снимались в фильме, он бы назвался «Как заставить упрямую кудряшку Сью полюбить боль», — он задумался и добавил: — Или просто и кратко «Сделай мне больно». Сюзетт недовольно нахмурилась: — Ужасные названия! — Ты ничего не понимаешь в поистинне высоком творчестве, — он тяжело вздохнул. — Хорошо, что ты много понимаешь. — И правда, — он поджал губы, принимая на свои плечи тяжелый груз всезнающего человека. — Это был сарказм, если что. — Не-е-ет, — протянул Хантер. — Да-а-а. — Нет. — Да. — Нет. — Да! И если ты ещё раз скажешь «нет»… Хантер ухмыльнулся, приподнимая её подбородок двумя пальцами: — Что будет? Сюзетт замерла, когда он наклонился и оставил нежный поцелуй на её губах, затем в них прошептал: — Накажешь меня? — не дождавшись её ответа, он продолжил: — Или тебе больше нравится, когда я наказываю тебя? Хантер положил другую ладонь на её голову, приближая к себе. Он завладел её губами непривычно ласково. Сюзетт едва слышно простонала, но слегка приподнялась на локтях, чтобы облегчить им обоим доступ к поцелую. Затем она замерла на вдохе, широко открыв глаза, когда он внезапно отстранился, а она ещё не насладилась им до конца. Сюзетт подалась вперед, положила ладонь на его щеку и посмотрела в карие, почти чёрные глаза, в которых заиграл демонический огонёк: — Не останавливайся, — прошептала она и продолжила поцелуй. Хантер усмехнулся, но больше не смел отстраняться. Лишь сильнее обвил её талию и прижал к себе. Сюзетт была увереной, поцелуй потерял все оттенки нежности, приобретая свойственной Хантеру грубости. Она застонала. В этот раз не тихо. Его руки блуждали по её телу, будто заново изучали каждый сантиметр, каждый изгиб… Сюзетт нехотя отстранилась, чтобы словить его взгляд на себе. Он смотрел на неё опьяненно, так словно, нуждался в ней больше, чем в воздухе. Она непроизвольно ухмыльнулась. На этом и стоит закончить. Пусть ждёт следующей ночи так же, как только что ожидал продолжения. Она снова положила голову на его грудь: — Скоро придет Мойра, чтобы разбудить тебя на завтрак. Не будем привлекать внимание. Хантер сделал глубокий вдох и медленный прерывистый выдох. Эта девушка сведёт его с ума! Она нарочно завела его и не довела дело до конца! Сюзетт вздрогнула и сжала его руку, когда гром затрещал, казалось, над самым ухом. Хантер улыбнулся. Она очень мило пугалась, хватаясь за него, как за спасательный круг. — Если такая погода продолжится, я не поеду на работу, — уведомила она. — Мои навыки вождения не настолько хороши. — Я подвезу тебя, — сказал Хантер, не подумав. — Ага, я уже видела, что ты тоже так себе водитель, — Сюзетт улыбнулась. Хантер выдохнул. Он совсем забыл, что он Оливер. Хорошо, что Сьюзи восприняла его слова, как удачную самоиронию. С чего вообще он сказал, что подвезёт её, если глупый братец не умеет водить? Хантер был совсем недоволен собой. Он слишком расслабился рядом с кудряшкой. Совсем забыл обо всём. Даже о том, что его вчера мучил полный беспредел в мыслях. Однако этой ночью в голове был порядок. И что этому посодействовало? Или кто? Хантер посмотрел на Сьюзи. Она? Глупости. Просто какая-то девушка, которая вызвала у него интерес больше, чем обычно другие, не может стать его утешением. Он не в розовом ванильном мире, где цветёт любовь. Хантер в это не верил. Сюзетт положила голову на его грудь, наслаждаясь последними минутами до звонка будильника. Могла ли она предоставить ещё месяц назад, что будет лежать голая в объятиях Оливера? Нет. Это сродни абсурду. Он был антисексуальным. Как так вышло, что он стал совсем другим человеком всё ещё не ясно. Может, это вовсе не Оливер. Смешное допущение, но всё же. Неприятный звон будильника таки настиг её. Сюзетт зажмурила веки. — Не-е-ет, я не хочу вставать, — протянула она. — Буду лежать тут весь день. Хантер смотрел на её недовольное хмурое личико. Странно, но он был согласен пролежать с ней весь день в одной кровати. Если бы, конечно, сегодня не было гонки, на которой он убьёт ещё кого-то и продаст его органы, чтобы купить ещё один «Феррари». — Снова эта работа. Снова Торрес будет унижать меня. Не даст делать то, что я хочу. — В смысле? Странный вопрос. Он ведь знает ситуацию с её начальством. Оливер всегда её поддерживал и говорил, что она лучше, чем дочка Торреса, которой тот отдаёт все лавры. — Ну, ты же знаешь, как у меня всё сложно с работой. Хантер замялся. Он не знал, но узнает. И если её начальник и правда относится к ней пренебрежительно, ему стоит пересмотреть своё поведение, иначе окажется на операционном столе, чтобы порадовать парочку богачей своими органами. — Ну да. Сюзетт сбросила ноги на пол, оценив белую пелену ливня за окном. В такую погоду нужно смотреть фильмы и есть чипсы, а не вот это вот всё. Она оделась. Оливер не спешил, набросив лишь брюки. — Как теперь всё будет? — спросила она, обернувшись к нему перед тем, как выйти. — Ты о нас? — Да. Это немного неловко… ведь у тебя есть жена, у меня муж. — Твой муж фиктивный, — напомнил Хантер. — А со своей женой мне давно пора было развестись. Поэтому всё нормально. Она кивнула, не совсем убеждённая в том, что это нормально, но спорить не стала. — Оливер, — Сюзетт дождалась, когда он снова посомтрит на неё и продолжила: — Ты любил Дженифер больше жизни… что внезапно изменилось? Хантер сделал два шага вперёд и остановился прямо перед ней: — Я изменился. Ты не заметила? — Вот в этом то и странность… Ты сейчас и ты полгода назад — будто два разных человека. — А что если так и есть? Сюзетт затаила дыхание и замолкла, уставившись на него большими оленьими глазами. — Возможно самое время рассказать тебе правду… — Хантер отвел расстеряный взгляд в сторону. — Не уверен, что ты поймешь… но я прошу выслушать меня до конца и не перебивать. Это важно. — Что? Оливер, не тяни! Он тяжело вздохнул и посмотрел на Сюзетт: — На базе НАТО меня клонируют и раздают по одной штуке хорошим кудрявым девочкам, чтобы очернить их ванильные розовые жизни, — на лице Хантера медленно появилась издевательская усмешка. Он поднял руку, дразнительно ущипнув её за щёку: — Ты очаровательно милая, когда придумываешь такие странные вещи, Сьюзи. Каким образом я могу быть другим человеком? Ты книжек перечитала? Сюзетт нахмурилась и закатила глаза. Она резко обернулась, положила руку на дверь и застыла, когда Оливер обхватил её локоть. Он заставил её снова посмотреть на него. — Сьюзи, не забывай, что было этой ночью. Будь осторожна с Фродо или кем-либо другим. Не вынуждай меня снова злиться. Сюзетт закусила нижнюю губу до боли, чтобы скрыть довольную улыбку. — Ты будешь ревновать, если я буду слишком близка с Фредом? — спросила она, чтобы он сказал это прямо. Хантер сделал длинную паузу. Он не мог признать, что ревнует. Скорее за него говорило чувство собственничества. Это ведь разные вещи. — Сьюзи… — Скажи это. — Нет. Ревновать? С чего бы?! — И правда. Между нами ведь ничего нет. Мы развлекаемся. Помню. Тогда, если тебе нет до меня дела, готовься злиться, — она снова обернулась. Он снова дёрнул её назад. В этот раз резче. Грубее. Она, широко раскрыв глаза, уставилась на его хмурое лицо. Кажется, он уже злился. Как всё-таки ей легко вывести его из себя. Сюзетт начинало нравится иметь контроль над его эмоциями. — Ты специально это делаешь? — Хантер обхватил её подбородок стальной хваткой, чтобы она не отводила взгляд. Сюзетт сдержалась от желания умолять его отпустить, ведь он делал ей больно. Всё, что она сказала, это скудное: — Не понимаю, о чём ты. — Сьюзи! — он обхватил её талию другой рукой и резко прижал к себе. — Ты снова провоцируешь меня. Знаешь ведь? Она глубоко вдохнула, ощущая его почти удушающие объятия. — Разве? Я твоя, когда ты захочешь. А в другое время я могу принадлежать Фреду, — напомнила она его слова, смотря в недовольные глаза. — Ты сам так говорил. — Забудь. Я всегда хочу тебя. Теперь ты никогда и никому не можешь принадлежать. Услышала? — Услышала, — она хитро улыбнулась и наклонилась ближе, едва касаясь его губ своими. — Но теперь не факт, что я всегда хочу тебя. Сюзетт надавила на его плечи и вырвалась из его рук. Она быстро толкнула дверь и поспешила выбежать, пока он не пришёл в себя. Сюзетт зашла в свою комнату, закрыла дверь и оперлась об неё спиной. На лице застыла азартная улыбка. Что за ночь? Она могла поклясться, что никогда не испытывала таких противоречивых эмоций. Однако, несмотря на злость и страх, удовольствие и интерес победили. Она прикрыла рот ладонью, чтобы перестать улыбаться, как дурнушка. Чего радуется? Она буквально влипла! Теперь Оливер считает её своей собственностью, а за один неправильный шаг в сторону будет делать с ней всё, что только хочет. Однако она стояла тут и улыбалась, как безумная, совсем не ощущая опасности. Лишь сумасшедший задор. Она была довольна, как ребёнок, просто потому, что точно поняла, что небезразлична Оливеру. Что бы он там не говорил. Все полчаса в душе Сюзетт пыталась понять, как и когда начала что-то чувствовать по отношению к противоположному полу. Как её фригидность и отсутствие возбуждения внезапно обострились? Она никогда даже не думала, что это поправимо. Оказывается, нужен был лишь подходящий человек. Но Оливер… Сюзетт выключила воду, натянула белый махровый халат и включила фен. Она вспомнила последний вечер с Оливером до его чудесной трансформации. Тобиас снова пытался самоутвердиться на фоне старшего брата. Он толкнул его. Оливер упал, тщетно пытаясь встать. Дженифер прикрыла глаза от стыда лишь потому, что он её муж. Сейчас Сюзетт уже с трудом могла бы представить повторение такой ситуации. Оливер стал другим человеком. В прямом смысле. Он не тот, кем был раньше. Будто это вовсе не он… Не может человек так измениться. Ладно внешность, но не может трус стать смелым всего за полгода. Не может добродушный неуверенный в себе тихоня стать язвительным самовлюблённым манипулятором. Не может. Сюзетт не на шутку задумалась о собственных предположениях. Да, глупо. Да, безумно. Но почему нет? Всё выглядело слишком странно. Слишком подозрительно. Она отбросила чудаковатые мысли и посмотрела в зеркало. Настроение — быть самой восхитительной девушкой на всей земле. Да, даже у неё такое бывает. Сюзетт потянулась к утюжку для волос, но рука так и застыла в воздухе. Дейв и Фредерик говорили, что «оказывается она красива», когда её волосы были выпрямлены. Оливер сказал, что ему больше нравятся её кудри, и она пообещала теперь всегда делать их прямыми. Однако почему-то именно сейчас её обещание не имело силы. Сюзетт взяла чёрный карандаш и дорисовала маленькие тонкие стрелки, чтобы сделать взгляд более кошачьим. На бледные щёки нанесла немного румян, а губы подкрасила малиновым блеском. Не хватало хорошо подобранного наряда. Худи и кеды сегодня отменяются. Она впервые вошла в гардеробную, где Мойра со стилистом подобрали ей стильные луки. До этого момента её устраивало две полки в шкафу с её повседневной одеждой. Сюзетт не была и близко заядлой модницей, чтобы выбрать действительно красивый наряд. Однако спасибо социальным сетям. Хочешь или нет, там на каждом шагу посты «как нужно одеваться этой осенью, а что выбросить в мусорник». Пф, плевала она как нужно. Неужели навязанные правила лучше, чем индивидуальный стиль? Кстати об индивидуальности. Вкус Мойры был не особо разнообразным. Скучные длинные закрытые платья и только. Сюзетт подхватила шёлковый чёрный платок и обмотала, как топ, остриём вниз. Надела чёрную короткую юбку такой же ткани. Кажется, эта юбка была предназначена для сна. Просто ради эксперимента, Сюзетт обула босоножки на тонкой шпильке. Глянув в зеркало, она улыбнулась. Если кто не знает, как выглядит проститутка, может посмотреть на неё и поймёт. Она набросила сверху оверсайз жакет, который почти прикрыл её юбку. Тоже чёрный. Уже гораздо лучше. Всё ещё откровенно… и ладно. Один день можно побыть не самой святой девушкой во вселенной. Сюзетт взяла сумочку, положила туда телефон, диктофон, ручку и небольшой блокнот. Побольше не помещается в аккуратные женские сумочки. Это не её рюкзак с вместительностью всего дома. Чем ещё девушки дополняют образ? Украшения! Сюзетт открывала одну шухляду за другой. И нашла. На свету сверкнули яркие камни. Она выбрала что-то минимально бросающееся в глаза. Серебренные серьги, тонкое кольцо, браслет и подвеску с маленьким искрящимся камнем. Хватит. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, Сюзетт медленно вышла. Быстро ходить на каблуках — пока что сверхзадача. Спустившись, она торжественно улыбнулась: — Доброе утро! Мойра, широко открыв глаза, уставилась на Сюзетт, не моргая. Хантер проследил взглядом за Сьюзи, так и замер, держа чашку в руках. Девочка-подросток в мешковатой закрытой одежде за час преобразилась в изящную юную леди. Сюзетт сделала вид, что не заметила его восхищенный взгляд и с трудом подавила улыбку. Тобиас оценочно скользнул глазами по стройным ногам Сюзетт: — Если бы ты так всегда выглядела, может быть, удостоилась бы стать моей женой, а не Фреда. Сюзетт села на своё место и улыбнулась: — Как хорошо, что этого не случилось. Тобиас недовольно нахмурил брови. — Что-то имеешь против меня? — Делаешь вид, что только узнал о том, что я отношусь к тебе, как к варёному яйцу? То бишь никак. Тобиас сжал кулак. Костяшки его пальцев побелели от напряжения. — Как ты со мной разговариваешь, женщина? Ты кем себя возомнила? Это ты никто! Ты нищебродка, которая повелась на бабки моей семьи. Сиди и молчи, пока тебе разрешено жить в доме, который ты себе не позволишь никогда, малолетняя шл… Он замолк, когда прозвучал внезапный удар по столу. Сюзетт подскочила на месте, ошарашенно уставившись на Оливера. — Твоей подружке я вынес урок вчера вечером. Видимо, твой болтливый язык тоже нуждается в исправительных работах, — проговорил Хантер спокойно, но скрыть угрозу в голосе не смог. — Что это значит? — вмешался Роджер. — Вы не знаете? — напомнила о себе Дженифер. — Ваш сын вчера пытался отрезать мне язык. — Не было такого! — Хантер искренне возмутился. — Дженифер, любимая, зачем ты так говоришь? Дженифер открыла рот и не сразу смогла ответить мужу: — Ты серьёзно? Будешь делать вид, что я лгу? — Я никогда не причиню тебе вред. Ты самое важное, что есть в моей жизни, — Хантер тяжело вздохнул, поднимая взгляд вверх, будто вот-вот расплачется от сентиментальности. — Я вчера сказал, что ты много говоришь и это всё. Прости, если это задело тебя настолько, что ты решила оклеветать меня. — Что это всё значит? — Роджер отложил столовые приборы и смотрел то на сына, то на его жену. — Вчера Оливер достал нож и хотел покалечить меня! — настаивала Дженифер, махая растопыренными пальцами, как веером на лицо, чтобы не разрыдаться. Все уставились на Сюзетт, когда она непроизвольно издала смешок. Она закрыла рот ладонью и поспешила объясниться: — Прошу прощения. Просто мы все знаем Оливера и Дженифер. Он и мухи не обидит. Чего не скажешь о его лживой жёнушке. Так что кто врёт, а кто нет, судите сами. Дженифер ошарашенно моргнула, смотря на Сюзетт: — Ч-что ты говоришь? Ты… ты вчера первая мне поверила! Как… как ты теперь можешь быть на его стороне? Хантер перевёл заинтересованный взгляд на Сьюзи. И правда, она ведь лжёт. Она больше всех знает о его далеко не святой натуре, но сейчас среди всей семьи утверждала обратное. Зачем и почему? — Я лишь уверена в том, что Оливер не мог с тобой так поступить. А вот ты могла солгать, чтобы в очередной раз его подставить, ведь все знают, что ты его не любишь и вышла замуж ради денег, — продолжила Сюзетт и единственная продолжила завтрак, накладывая в свою тарелку любимый скрембл. — Он только что сам сказал, что вынес мне урок! Он сам признался в том, что сделал. — Он не говорил, что пытался причинить тебе физический вред. Где доказательства, что он сделал именно то, что ты говорила? Нету? Ой, как плохо, — Сюзетт театрально расстроилась, пожав плечами. — Справка от доктора! — Там написано, что Оливер Парсонс пытался тебя порезать? Ты обратилась в полицию? — Нет, но… — Вот и молчи. Хантер закусил губу, чтобы скрыть улыбку, однако не вышло. Он не мог спрятать честных эмоций. Сьюзи, маленькая колючка, впервые не обвиняла его. Она встала на его защиту при всём том, что сама упрекала его во всех смертных грехах. Что это, если не праздничный день? Вечером он купит торт и отпразднует это событие. Сюзетт встретила взгляд Оливера на себе. Он смотрел на неё, словно она была самой дорогой картиной в галерее. Будто изучал её, пытался понять глубокий смысл. Она отвернулась, чтобы сохранить стойкость. Сюзетт всё ещё не выдерживала его взгляды на себе без смущения. — А Сюзетт снова включила адвоката Оливера, — хмыкнул Тобиас. — Забыла уже, что он изнасиловал твою сестру. Хочешь, чтобы и тебя поимел? Сестрички Морель — подстилки Оливера Парсонса. — Тобиас! — гневно рявкнул Роджер, выпучив глаза. — Закрой рот! Имей уважение к родителям! — Пусть говорит, — вмешался Хантер и спокойно посмотрел на Тобиаса. — Неудивительно, что ты тонешь в собственных комплексах — с такими-то дешёвыми оскорблениями. Придумай что-то выше уровня пятиклассника, чтобы хотя бы на немножко суметь задеть своего оппонента и не казаться умственно отсталым. Сюзетт снова глянула на Оливера и не заметила, когда на лице появилась хитрая ухмылка. Тобиас сжал губы в трубочку и бросил обиженный взгляд на отца: — А ему чего ты не закрываешь рот? — Потому что он всё правильно сказал, — Роджер снова взял вилку в руку. — Так значит?! Вы объединились против меня, — Тобиас резко встал, снял с колен салфетку и бросил её на стол. Глянув на Оливера, он вытянул указательный палец перед собой и прошипел сквозь зубы. — Ходи и оглядывайся. Ты ответишь за свои слова. Обещаю! — Ты забиваешь мне стрелку за углом? — Хантер ухмыльнулся. — Продолжаешь подкреплять роль пятиклассника. — Хватит! Замолчи! Закрой рот! — лицо Тобиаса покраснело. Он тяжело дышал, сжал кулаки и широко открыл глаза. Сюзетт удивлённо уставилась на Тобиаса. Она никогда не видела его в таком состоянии. Наверное, потому что ранее никто не отвечал на его оскорбительные выражения. Чувствуя вседозволенность, он был уверен, что ему можно всё и за это ничего не будет. — Ещё одно слово, — Тобиас указал пальцем на Оливера. — И я уничтожу тебя, Оливер. Замолчи. — Если твои угрозы так же пусты, как и твои достижения в жизни, то мне не стоит волноваться, — нарочно подлил масла в огонь Хантер и невинно улыбнулся. Тобиас поднял руку вверх и с рыком дикого зверя смел все попавшиеся тарелки со стола. Сюзетт вскочила с места, когда горячий чай вылился на колени. Хантер нахмурился, глянув на Сьюзи. Она, закусив губу, чтобы не демонстрировать боль, махала рукой на свои ноги, создавая ветер. Тобиас, неадекватный идиот, совершил весьма опрометчивый поступок. Не стоило ему делать больно Сьюзи. Только Хантеру дарована такая честь. Он неспеша поднялся, будто ничего не случилось, обошёл стол, положил руку на затылок Тобиаса и резко, пока тот не успел опомниться, дважды опустил его лбом об стол. Глухие удары застыли в тишине. Роджер спохватился, бросившись разнимать сыновей. Дженифер закрыла рот рукой и наблюдала. Сюзетт, вразумив, что у Роджера не выходит остановить потасовку, поспешила вмешаться… хоть в прошлый раз Оливер настоятельно рекомендовал не вмешиваться в его дела. — Оливер! Стой! — она обхватила его локоть, когда он снова замахнулся и потянула назад. Хантер отмахнулся, никого и ничего не замечая. Сюзетт пошатнулась. — Оливер! Посмотри на меня, — на свой страх и риск она взяла его ладонь в свою. — Пожалуйста. Хантер резко обернулся и застыл, встретившись с беспокойным взглядом Сьюзи. Она не разжала руку, хоть и в глазах её застыл страх. — Не трогай его, он не стоит того. Хантер снова посмотрел на Тобиаса, который демонстративно закатил глаза, будто вот-вот его душа отойдёт в мир иной. Какой ведь мерзкий трусливый тип. Этот идиот способен только кидаться на слабых. Он и правда не стоит усилий. Хантер отпустил его и сделал шаг назад. Тобиас, схватившись за голову, свалился на стул и тяжело дышал: — Вызовите скорую. Мне плохо. Хантер закатил глаза. Этого хилого парня нужно сдать на органы, чтобы хоть где-то он был полезен. Обернувшись, он глянул на Сьюзи: — Ты как? Больно? — Хантер опустил взгляд на её покрасневшие от кипятка колени. Сюзетт открыла рот, чтобы ответить, но слова так и не сорвались с языка. Она удивлённо уставилась на Оливера. Он спросил, как она? Не стал раздражаться, злиться за то, что она прикоснулась к нему тогда, когда он не разрешал? Что? — Сьюзи? — он заглянул в её ошарашенные глаза. — Э-э-э… всё хорошо, — ответила она, забыв о боли. — В Оливера вселился демон, — внезапно проговорила Мойра и, выставив перед собой палец, указала на него. — Роджер… ты видишь это? Видишь его красные глаза? У него кровь на руках… Все забыли о Тобиасе, и даже он сам забыл о себе. Каждый перевёл непонимающий взгляд на Мойру. Она медленно отступала назад. Её руки дрожали. В больших глазах застыл смертельный ужас. Сюзетт опустила взгляд на руку Оливера, которую всё ещё почему-то держала. Она отпустила его и отошла. Однако крови и красных глаз у него точно не было. Доза ЛСД не прошла зря, — подумал Хантер. — Мойра, — Роджер осторожно сделал шаг вперёд. Она отскочила, и он остановился. — Дорогая, ты в порядке? Мойра выставила перед собой обе руки: — Не подходи ко мне! — Мойра… — Мам, ты чего? — Тобиас встал, и ему внезапно стало лучше. — Закрой рот, Хантер! — крикнула Мойра, зло зыркнув на Тобиаса. Хантер на мгновение растерялся, затем едва подавил удовлетворённую усмешку. Первое — он довёл её таки до сумасшествия. Второе — если в таком состоянии она вспомнила имя ребёнка, которого продала двадцать лет назад, значит всё это время он не давал ей покоя. Чудесно. — Кто такой Хантер? — Тобиас пожал плечами и посмотрел на отца. Хантер тоже посмотрел на Роджера. Тот весь побледнел. Он то имел на пару капель совести больше, чем Мойра… или трусости. В тот день именно Роджер не особо горел желанием вступать в преступное дело продажи детей. Возможно, дело не в благородстве, а лишь в страхе быть пойманным. Мойра наклонилась и схватила нож с пола. Хаотично махая перед собой, она кричала, чтобы все отошли от Оливера, ведь в него вселился демон. Она сделала шаг в его сторону. Сюзетт подняла взгляд вверх, надеясь, что Оливер отойдёт от обезумевшей матери, но он стоял на месте. — Миссис Парсонс, отойдите, — вмешалась Сюзетт. Мойра внезапно обратила внимание на Сюзетт. — Это ты вчера пыталась убить меня? — она внезапно широко раскрыла глаза. — Это ты ночью стояла у изголовья моей кровати и пела песню о тех убитых детях. Ты… убийца. Убийца! Мойра сцепила зубы, сжала рукоять ножа и бросилась вперёд. Хантер, обхватив локоть ошарашенной Сюзетт, потянул её назад и встал перед ней. Он стальной хваткой схватил запястья Мойры. Она застонала от боли и разжала пальцы. Нож выпал из её рук, ударяясь об пол. Все молчали, шокировано уставившись на Мойру Парсонс. Хантеру пришлось применить силу, чтобы унять её пыл. Она кричала, будто из неё изгоняли демонов, извивалась, как змея. Её лицо покраснело. На висках выступили пульсирующие вены. Сюзетт, прикрыв рот ладонью, застыла на месте, не веря в то, что видит. Если бы Оливер не принудил её отойти, она бы не сдвинулась с места. — Боже мой, — прошептала Дженифер. — Дорогая, — Роджер бросился на помощь сыну. — Мойра, прошу, успокойся. — Вызовите скорую! — снова взвыл Тобиас. Раздался стук. Никто не обратил на него внимания. Горничная поприветствовала нежданного гостя и пропустила в дом. Дейв остановился в двери: — Простите. Я невовремя, но это очень важно. Роджер обхватил жену в свои объятия так крепко, что она не смогла пошевелиться. Она притихла в его руках, не разжимая кулаков, будто готовилась к второму раунду. Все посмотрели на Дейва. Его только сейчас не хватало к общему сумасшествию! — Мне очень жаль приносить плохие новости, но вы должны знать. Позавчера вечером Фредерик был найден в лесу. Ему вырезали левый глаз и левую руку. Он был доставлен в больницу. Ему удалось выжить, но последствия критические.