Призма для лунного света

Когда Мирион открыла глаза, в палатке было темно, и только слабый лунный свет пробивался сквозь щели на швах. Голова болела, в глазах слегка двоилось, а тело будто скинули с самой вершины Одинокой горы, а потом еще и потоптались сверху, для профилактики. Собрав силы, девушка села на койке, сооруженной из сундуков, и тут же услышала шорох справа. Вздрогнув, она обернулась. Голубые глаза, уставившегося на нее Леголаса, будто светились в темноте, а сжатые губы и ходящие на скулах желваки, говорили о том, как сильно он напряжен. — Ты полна сюрпризов. Голос эльфа был тихим и бархатным. Будоражил. Запускал мурашки по коже. Мирион в очередной раз удивилась, как он похож на голос лесного короля. Леголас встал, подошел к выходу и что-то быстро бросил на синдарине. У девушки зазвенело в ушах. Реальность казалась смазанной и хрупкой. В мгновение ока в палатке появился Гендальф. Он спешно притронулся холодной рукой ко лбу эльфийки, заставив ее испуганно отшатнуться. — Я подозревал, что ты далеко не самая простая девушка, Мирион. Мне нужно было сразу обращать внимание на детали. Но сейчас, как ни жаль, у нас совсем не осталось времени. В палатку ворвался ветер и вместе с ним и владыка Лихолесья. — С пробуждением, дитя. Мирион плохо соображала и не знала как реагировать на окружающих. Кости ломило, звуки доносились словно из под воды. А каждый вдох давался с большим трудом. — Мирион, ты должна была сказать о своей силе, — прошептал волшебник. — Я.я..я обычный эльф... Ее слабый севший голос сделал эту фразу больше похожей на вопрос. Глаза Гендальфа засияли страхом и печалью. А Трандуил застыл чуть поодаль со своей глупой ухмылкой. — Обычные эльфы не убивают одним прикосновением взрослую лошадь, — голос принадлежал сложившему руки на груди Леголасу. — У нас нет времени. Мы выступаем на переговоры на рассвете. Осталась пара часов, — Трандуил заговорил быстро и повелительно, за секунду превратившись из молодого и слегка напыщенного эльфа в настоящего короля, — то что ты нам продемонстрировала, Мирион, указывает на страшную силу, с которой, ты, по видимому, не можешь совладать. Если вообще о ней знаешь! Слухи о том, что из подземелий вышла волшебная эльфийка облетят Средиземье за пару дней. Быстрее, чем на крыле орла! Здесь не спокойно. Саурон и его орки будут счастливы заполучить убийственную магию, если узнают о ее существовании. Мне все равно кто ты, но то, что сидит в тебе, должно быть управляемо тобой, — он потер лоб ладонью, — Митрандир? Как ты считаешь, леди Галадриэль будет готова принять ее? Гендальф пожал плечами, а после кивнул. — Никто, кроме нее и Элронда. Я отправлю птицу и попрошу Галадриэль прибыть в Ривенделл так скоро, как только возможно. Мирион от обилия голосов сжалась в комок и закрыла голову руками. Ее трясло, тошнило, мир ходил ходуном. В ту же секунду на плечи легли прохладные ладони волшебника. — Я не знаю, что будет здесь завтра, девочка. Ты не обычный эльф. Скоро всем: И добру, и злу, будет известно о твоем существовании. План остается тем же, вы с Леголасом уезжаете. Сейчас. — Кто-то послушает меня? Я не хочу всего этого, я... — Ты придешь в себя и разберешься во всем в домашнем приюте Элронда, — голос Трандуила продолжал быть властным и непоколебимым, — Леголас, — он перевел взгляд на война, — последним, кто вас увидит, должен быть сын Барда, который переправит вас через озеро. Объезжай замок мимо. Добирайтесь в Ривенделл так быстро, как сможете и незаметно. Не жалей лошадь, не бери привалов без необходимости. Если все так, как говорит Гендальф, и нас ждет встреча с орочьим войском, земли скоро будут кишеть нечистью. Светловолосый воин кивнул и принялся затягивать походные мешки. — И Леголас, оставайся с ней до прибытия Галадриэль. Не спускай с девочки глаз. А ты, Мирион, — он взглянул на обессиленную эльфийку сверху вниз, — будь добра, носи вот эти перчатки и постарайся не убить лошадь. Девушка, словно во сне, взяла подарок из рук Трандуила и трясущимися руками натянула их на пальцы. Происходящее слабо напоминало реальность. А ей не хватало сил даже говорить. Когда Гендальф помог ей выйти из палатки и они приблизились к лошади, Мирион пробила дрожь. Волшебник посмотрел на нее и шепнул: — Твое волшебство иссякло сейчас. Но сегодня днем ты чуть не уничтожила и себя тоже. Запомни, нечто внутри тебя умеет убивать и оно сильно! Я надеюсь, ты сможешь вскоре понять и справиться этим. Обещаю, в Ривенделле ты не встретишь обидчиков и благополучно дождешься меня. Но будьте осторожны в дороге, — он помолчал секунду, — И еще, Мирион, ты не найдешь друга, надежнее Леголаса. Разве что... мистер Беггинс!, — с этими словами он улыбнулся, подмигнул ей и подняв, словно пушинку, усадил на лошадь в широкое двойное седло. Там уже ждал эльф. — Ездила верхом? — Давно. — Обхвати меня и держись, по пустоши до озера будем ехать быстро. Гендальф кивнул и отошел. А Трандуил вдруг придержал коня за поводья. Окинув взглядом Мирион, он молча стянул с себя большой серый плащ и вручил ей. А потом равнодушно кивнул на прощание и двинулся в глубь лагеря. Пока девушка надевала на себя еще один подарок, Леголас обернувшись, скептически осматривал ее, но так ничего и не сказал. Они уже было собрались тронуться, как в луч лунного света выскочила Орменэль. — Леголас, я, — она потупилась, покраснела, но все же произнесла, — я буду ждать нашей встречи! И убежала. Не боли у Мирион так голова, она бы точно прыснула от комичности ситуации. Ну как в книжках! Влюбленная дева! Ребра эльфа в ее объятиях расширились, кажется он тяжело вздохнул и покачал головой, а затем мягко тронул жеребца ногами и они двинулись прочь от лагеря. В сторону бесконечной ночи. Первый километр ехали молча. Медленным шагом, преодолевая каменные завалы. Сон одолевал девушку. Боли в теле отступали, но усталость брала свое. Она почти начала клевать носом, когда от эльфа донеслось ворчливое: — Тебе нужно серьезно отнестись к этому подарку. Девушка недоуменно нахмурила брови. — Какому? — Плащ. Если ты думаешь что у короля есть привычка раздавать свою одежду каждой встречной, то ты ошибаешься. — И что это тогда значит, расскажи, будь добр? Но эльф промолчал. Только дал шенкеля коню и они вдруг перешли с шага в стремительный галоп, который заставил Мирион вжаться в спину спутника. Какое-то время они словно летели по равнине, все приближаясь к серебристой глуди озера. Наслаждаться чувством полета и свободы у девушки не было сил. Быстрая езда почти мгновенно вымотала ее, и она лишь боролась с тошнотой. Когда перед пролеском эльф затормозил, заставив лошадь проходить бурелом аккуратнее. Она вдруг неожиданно для самой себя произнесла, пытаясь восстановить дыхание: — Знаешь что, а тебе нужно серьезнее относиться к своим отношениям. Ты даже не поцеловал свою девушку. И просто ускакал с другой во тьму. Юноша выпрямился и кашлянул. — Мне бы не пришлось уезжать, если бы одна недалекая особа не свалилась нам на голову прямо посреди битвы. — Если я тебе не по душе, мог попросить Трандуила поручить мою доставку любому другому войну. — Если мой отец поручил это мне, значит твое путешествие, это не то, что можно передать любому войну. Отец! Мирион сокрушенно покачала головой: эта егоза еще и принц. Да, это многое объясняет. У него такая же высокомерная мордашка, как и у короля. Следующие часы перед рассветом прошли в молчании и бесконечной скачке, которая измотала ноги девушки и превратила ее задницу в один огромный синяк. Она подозревала, что поездка в Ривенделл займет не пару дней, а несколько недель и эта мысль сводила ее с ума. Когда взошло солнце, они уже нашли на берегу озера, сына Барда, который завел их и коня в большую лодку и, протянув одно из весел Леголасу, принялся старательно грести. Мирион несколько минут наблюдала за юным человеком, что явно трудился сверх меры для своего возраста. Потом перевела взгляд на сильные руки аранена. Он словно не прилагал никаких усилий, чтоб заставлять лодку скользить по водной глади. Пальцы сжимают древко весла. Спина напряжена. Вгляд глаз, цвета синего неба, устремлен в серый туман, скрывший их от посторонних. Вот он поворачивается к ней и слегка улыбается. И все продолжает грести. Покачивание судна и размышления о красоте эльфов укачали Мирион и вскоре она, забыв о холоде, заснула, запрятавшись в снастях.