Мы жеНАты

— И сколько же у тебя обличий?

— Ровно столько, чтобы каждый сомневался, что видел настоящее.©

      Тэхён скидывает с головы увесистый капюшон, меховая опушка которого облеплена мокрым тяжёлым снегом. Топает ботинками о кафельную плитку, тем самым стараясь сбить надоедливые снежинки, заполонившие протектор подошвы. Заходя в тёплое помещение, ладонь парня моментально намокает от контакта с влажной одеждой.       Он снова без перчаток и шапки, а сегодня их не помешало бы с собой прихватить, и не просто прихватить, а, желательно, нацепить на себя, потому как за окнами вновь бушует зимняя стихия. Термометр уверенно показывает температуру выше нуля, но грузным, серым облакам плевать на градусы, они переполнены замерзающими капельками воды. Внутри места уже не осталось, и природе ничего не остаётся, как усыпать тротуары и высокие крыши домов кристаллами льда.       Сегодняшний сезон с мерзким видом осадков явно на любителя. Под ногами прохожих чавкает жижа, состоящая из воды, подтаявшего снега и грязи. Тэхён понятия не имеет, где он в принципе отыскал дороги со слякотью, причём, куда ни шагни, везде она. И это с учётом того, что он в основном перемещается на машине и ходит исключительно по тротуарной плитке пешеходных дорожек или асфальту. «Свинья везде грязь найдёт»       Самокритично думает он про себя, опуская глаза к зимним ботинкам, забрызганным вместе со шнурками. Выдыхает через рот, вытягивая губы, и приятно ёжится оттого, что попал в тёплое помещение. Перед ним около нужного квадратного окошка только женщина, но она уже забирает свои покупки и, обернувшись назад, мимолётно улыбается парню, похожему на снеговика. — Добрый день, скажите, у вас есть цветные линзы? — Тэхён шмыгает носом и устанавливает с фармацевтом зрительный контакт. Чувствует буквально физически дискомфорт от нескрываемого недоумения человека напротив. Тэхён разбирает чужие мысли по буквам: «Парень, ты погоду видел? Что за необходимость возникла в цветных линзах именно сегодня и именно в этот день? Домой топай, накройся мягким пледом, завари себе какао с маршмеллоу и забудь о внешнем мире, что завывает ветром и кружит беспокойные снежинки за окном» Мужчина встречается с карими глазами, что глядят настойчиво в ожидании ответа и немедленного согласия на свой вопрос. — Да, конечно. Много цветов в наличии. Вам какой оттенок нужен? — уточняет запрос и одаривает приветливой улыбкой продрогшего парня. — Мне нужны голубые. Нежно-голубой цвет. Будет? — на очередной вопрос от Кима мужчина по ту сторону окна удаляется, чтобы отыскать подходящие. — К сожалению, молодой человек. Нежно-голубых нет, но я могу предложить вам насыщенный синий, — вернувшись к покупателю с коробочкой пары линз, снова заглядывает в глаза и пожимает плечами, мол, вот, из похожих оттенков только эти.       Тэхён торопливо перебирает в голове все варианты «за» и «против». Понимает же, насколько нелепо будут выглядеть со стороны ярко-синие глаза. Не слишком правдоподобно может быть для того, на кого они должны произвести впечатление в первую очередь. Но, это смотря, как притворяться. «Такие яркие, вот же чёрт!» «Поверит ли он в них?»       Тэхён пытается договориться или поспорить с собой, потому как советчиков в этом деле у него нет. Спросить мнения попросту не у кого. Принимать решения приходится самостоятельно, вот он и замешкался, переминаясь с ноги на ногу в здании оптики. «Ох, ты ж, блять!» «Это насколько сильно я должен быть без ума, чтобы мои глаза достигли такой глубины и насыщенности синего цвета?» Усмешка Кима себе под нос, а после вновь серьёзное выражение лица. «Возможно, и поверит» «Всё ведь от меня зависит, да? «От меня и от Чимина…»       Произнести это самое «да» без доли сомнений Тэхёну снова приходится вначале внутренним голосом в собственной голове. Он поджимает губы и грызёт нижнюю до металлического привкуса на языке. И так обветрились, но Ким делает ещё хуже. И речь сейчас не только о губах.       К Чонгуку это выражение тоже вполне подойдёт. У них и так всё плохо, а Тэхён не сдаётся. Он желает уколоть его ещё больнее. Разыграть при нём показательное выступление, спектакль с профессионально отыгранными ролями на его глазах. И Тэхён не побоится заиграться, вжиться в своё амплуа до такой степени, что самому себе поверит. И в свой же придуманный роман поверит, и в лживую историю любви, и в отношения, которых нет и вообще никогда не существовало.       И как бы сильно Тэхёну ни хотелось убедить себя в равнодушии к мужчине, который с новой силой начал заполонять все его мысли накануне предстоящего праздника брата. Как бы сильно Ким ни убеждал себя в том, что прошлое он возвращать не собирается, и ему, Тэхёну, давно не место рядом с Чонгуком. Думал даже о последних его словах.       О том, что в действительности он сам его бросил, отказавшись от отношений на расстоянии. Выбрал разлуку взамен коротким редким встречам, потому как на тот момент был уверен: рано или поздно отношения вдали друг от друга всё равно приведут к разрыву. В силу юного возраста и в силу обиженного внутреннего ребёнка, продолжающего жить во взрослом человеке и по-прежнему беспокоить, Тэхёну ситуация виделась именно так и никак иначе.       Так зачем было тянуть? Зачем делать себе нестерпимо больно и продлевать мучения от потери человека, уехавшего в далёкую страну, когда можно навредить и себе, и ему уже сейчас? Перетерпеть, перестрадать и покончить с этим. Не пришлось бы терзаться в сомнениях верности или неверности любимого.       Тэхён так боялся, что, будучи на другом конце мира, Чонгук ему начнёт изменять, скрывать от него истину, дурить голову. Что его губы будут целовать другого парня, а ему рассказывать по телефону о любви, которой уже нет. Что его водят за нос, а, может быть, жалеют и не хотят признаваться в открытую из-за мнимого чувства вины. Ведь Чонгуку известна вся история жизни Тэхёна, известно о потере матери и о травме его детства.       Тэхён прекрасно знает, что Чонгук не из тех людей, кто обидит или отдаст кому-то своё. Но также Тэхёну очень бы хотелось верить в его признания, ведь они всегда были искренними и честными. Чонгук не обманывал Тэхёна никогда, и во время учёбы в Америке не стал бы поступать подобным образом. Чонгук Тэхёна очень любит.       Тэхён и сам не знает, откуда в нём столько сомнений и недоверия к самым близким людям. Чонгук его даже до совершеннолетия не трогал и не проводил с ним ночи под общим одеялом, хотя мог. И Тэхён был не против, иногда даже сам настаивал, чтобы остаться и предаться взаимным ласкам без рамок и ограничений. Чонгук был слишком для него хорош, а Тэхён…       Тэхён в этом хорошем отношении только и делал, что вечно искал подвох и рассматривал под микроскопом каждый шаг, ища скрытый смысл, предательство или ложь. Но как сильно он заблуждался в выводах и сомнениях, насколько сильно он боялся, что Чонгук почему-то уйдёт от него первым, хотя в подобном не было предпосылок, что, находясь в статусе пары, в итоге…       В итоге громко хлопнул дверью сам, закатил невероятный скандал, обвинил в предательстве и… и столько раз изменял ему сам, связавшись с мистером Яном, что уже и сам не помнит то количество встреч, лиц и чужих рук на его талии и бёдрах. Единственное, что оставалось неприкосновенным, так это его губы. Они для любви. Тэхён бережёт поцелуи только для неё.       Тэхён сейчас стоит посреди пустого салона оптики, перестаёт видеть и слышать своё окружение, потому как вместо мыслей о Чонгуке сознание уносит его к минувшей ночи с незнакомцем без голоса и лица. Он бы его поцеловал. Этот мужчина с лёгкостью бы надавил на затылок, притянул к себе за запястье и поцеловал мальчишку без согласия на самовольное действие. Безо всяких разрешений он бы это сделал.       Но он считается с Тэхёном, он так заботлив с ним, ласков и нежен, что Тэхён поцеловал бы его сам. Поцеловал с удовольствием, медленно, сладко. Без намёка на неукротимую страсть и желание угодить, сдавая себя в аренду похоти. Или же только из-за благодарности. Или, того хуже, из-за чувства долга, ощущая себя обязанным, вовсе нет.       Тэхён прижался бы губами к его губам с трепетом и осторожностью касаний. Он бы и язык не пускал в ход. Только бы почувствовать вкус и мягкость на собственных, отдаться ласке и утонуть в крепких объятиях, которые сегодня ночью сомкнутся на его талии. Которые будут бережно поглаживать и осторожно сдвигать ворот рубашки в сторону, чтобы добраться до шеи и оставить невесомый, влажный след.       Почувствовать его дыхание близко от кончика носа и замереть в миллиметрах от лица. Уронить голову на плечо во сне глубокой ночью и забыть обо всех на свете, включая Чонгука. И проснуться утром. Вот бы хотя бы раз проснуться, пусть даже в той чёртовой повязке, но не в одиночестве, а с ним.       С тем, который не называет имени, но искусно приручает к себе пугливого и совершенно одичавшего зверька, укусы которого могут быть ядовиты, а слова ранить тысячами игл. Или же их можно сравнить с ударами сквозных ножевых точно в сердце. Побыть с тем, кто окружает своей заботой, пленяет пониманием и добротой. Тэхён бы точно его поцеловал. Вопрос только во времени.       А что бы он сделал с Чонгуком? Если в душе Тэхёна, если в его физическом теле поселяется тяга к тактильным прикосновениям другого мужчины, где же теперь Чон Чонгук? Его образ меркнет с каждым часом и новым прожитым днём. У Тэхёна нет ответа на этот вопрос. Он хоть и размышлял по этому поводу, накрываясь эфемерным одеялом из воспоминаний общей юности, где они любили друг друга и были, кажется, счастливы. Да, определённо, но ведь «были». И снова это не в настоящем, а в прошедшем. Тех дней Тэхёну не вернуть. Ни ему, ни любому другому человеку время вспять не повернуть и не переписать события тех лет.       Хотел бы Тэхён изменить своё решение и не разрывать отношения в студенческие годы? Тот, который сегодняшний, тот, которому уже не семнадцать, а двадцать два… вероятно. Возможно бы повременил с расставанием и сжиганием мостов без шанса на восстановление, без какого-либо намёка на реконструкцию поломанной судьбы в какой-то степени. Поломанной для обоих.       Тэхён бы остался, Тэхён бы ждал звонка Чонгука из Америки или нетерпеливо звонил бы ему сам. Шептал в трубку о любви и о чувствах, что не дают спокойно уснуть глубокой ночью, потому что тоскует дико. Потому что точно знает, что Чонгук тоскует по нему вдвойне. И каникул бы ждал своего возлюбленного больше, чем собственных. И мчался бы в аэропорт встречать его заранее, потому что… а вдруг самолёт приземлится раньше и обгонит расписание… Тэхён бы повисал на его шее и ни за что бы не ослабил хватку в объятиях, потому что крепко любит и всегда Чонгука ждёт. Ждал…       Сегодняшний Тэхён зарабатывает на жизнь, будучи элитной шлюхой дорогого индивидуального эскорта, и ныряет рукой в карман зимней куртки, комкает в кулаке чужие перчатки, оставленные несколько дней назад мужчиной у клумбы. Вещь Чонгука, которого он ненавидит и желает сделать ему побольнее любыми средствами и методами.       Любит ли Тэхён Чонгука? Утвердительного ответа в его голове не раздаётся. Единственное, что Тэхён наверняка не станет отрицать перед самим собой, так это полное отсутствие этого чувства к некогда обожаемому человеку. Любовь, что осталась, она конкретно к Чон Чонгуку? Или же к прошлому, пережитому вместе с ним?       Тэхён вновь ловит себя на мысли, которая уже неоднократно посещала его разум: держаться за яркую и привлекательную картинку прошлого нет никакого смысла. Оно закончилось. Их с Чонгуком время закончилось. Это всё равно что попытаться схватить руками солнце, уплывающее за горизонт с наступлением сумерек. Ничего не выйдет. Не удастся. До солнца не дотянуться. А если и дотронешься на мгновение, только руки все обожжёшь.       И на кой чёрт он таскает перчатки с собой в кармане куртки, если разлюбил? Если Чонгук ему больше не дорог и не важен вовсе. Выкинул бы эти перчатки, и дело с концом. Но, нет. Тэхён теперь берёт их с собой каждый день, и к лицу подносит, к носу плотнее, чтобы вдохнуть пока что не выветрившийся запах чужого парфюма.       Не надевает их. Бережёт. А если меняет верхнюю одежду, то перекладывает в новую, не забывает. Зачем забрал? Почему не отправил в первую попавшуюся урну? Он же Чонгука не любит, так ведь? Или же ответ на поверхности?       Он не хочет Чонгука любить, а по факту всё равно безнадёжно влюблён в этого мужчину до сих пор. Точно влюблён, но так старательно пытается себя в этом разубедить, что не замечает даже, как беспрерывно прокручивает в мыслях его образ вот уже которые сутки подряд.       Образ тот не единственный. В голове Тэхёна уже двое мужчин, претендующих на одиночное место в его беспокойном сердце. Кто ему ближе? А кого нестерпимо хочется обидеть и уколоть словом или действием? Вопрос ответа не требует. Ким сжимает пальцы на тёплой ткани изо всех сил, до побелевших костяшек, и совершенно не слышит фармацевта, уставившегося на него в упор. — Молодой человек, вы будете брать ярко-синие линзы или нет? — мужчина за квадратным окошком заставляет вернуться в настоящее и обращает на себя внимание очередным вопросом. — Да! Да, я беру их, — более не задумываясь, Тэхён резко соглашается и показывает пластиковую карточку, намекая, что расплачиваться будет ей же.       Дело в том, что Тэхён забежал в ближайшую оптику неподалёку от дома. Он пришёл сюда пешком в отвратительную погоду, и желания наведываться в другую, что находится гораздо дальше, у него нет. Для этого пришлось бы снова возвращаться домой, выгонять с парковки авто и ехать на поиски конкретного оттенка в нежных тонах. Ему этого не хотелось. Да и время поджимает. Привычка же всё оставлять на потом. Ему ведь ещё и собраться надо. Чимин за ним заедет через пару часов. — Спасибо, — Тэхён тут же сгребает упаковку в ладонь и прячет в другом кармане пуховика. В следующую секунду разворачивается на сто восемьдесят градусов и незамедлительно покидает оптику, выходя под непрекращающийся снегопад.       Белоснежные хлопья так и норовят нырнуть под согревающую ткань верхней одежды. Ветер задувает под воротник куртки и заставляет Тэхёна прижать подбородок к самому его краю, где виднеется собачка от молнии. Капюшон накидывает поглубже, что и глаз не видно. Широкими шагами топает по слякоти в сторону жилого комплекса, чтобы поскорее спрятаться от промозглой погоды и таящего снега, едва тот успел выбраться из толщи серых облаков и обрушиться ледяным дождём на столицу.       Под подошвой его обуви не гололёд. Тэхёну не скользко, и он чуть ли не вприпрыжку спешит в квартиру, где у самой двери его дожидается ласковый и верный пёс. Каждый раз по возвращении домой происходит одно и то же. Тиффани вытанцовывает перед любимым человеком на задних лапах, виляет пышным хвостом и звонко лает от переизбытка положительных эмоций. И этот лай слышен не только Тэхёну. Чонгук тоже дома, и как только Тэхён переступает порог квартиры, то личный «звоночек» обязательно даст ему об этом знать. «Надо же, так и не встретились ещё ни разу с тобой, брюлик» «Не столкнулись случайно на лестнице, в лифте или у входа»       Тот раз, когда Чонгук заметил его с собакой около подъезда, мужчина почему-то во внимание не берёт. Возможно, из-за приличного расстояния между ними. И сегодня они вряд ли пересекутся в стенах первого этажа жилого комплекса. Чонгук уже собирается выезжать к Сокджину. Тот попросил его приехать немного раньше и помочь с приготовлением мяса.       Само собой, именинник позаботился о кухне заранее и определился с меню и поваром, но вот мясо он доверяет только Чонгуку. В этом Чону равных нет, и он с радостью поможет в приготовлении и поучаствует в процессе. Ему не в тягость. Чонгук готовить любит, да и лишнее время, проведённое за болтовнёй с другом всегда доставляло удовольствие обоим.       Чонгук может услышать абсолютно всё. То, как восторженно и приветственно лает чужой пёс породы померанский шпиц. То, как Тэхён ласково обращается к домашнему любимцу и осыпает комплиментами и словами наподобие «уже успел соскучиться?» или «иди на ручки, мой мальчик».       Мальчик! Чонгук, наконец-таки узнал, кто такой Тиффани. От Сокджина он тогда так и не добился ответа, да и на тот момент совершенно потерял нить разговора по причине озвученного факта о личной жизни Тэхёна. «Приедет с парнем»       Слова друга полоснули лезвием вдоль вены на запястье. Увернуться от болезненного скольжения по коже не выйдет. Но Чонгуку вовремя удалось остановить брызнувшую кровь и перетянуть руку в нужном месте во избежание большой кровопотери, что уже можно считать маленькой победой над собой. Алую жидкость ему удалось остановить, вот только шрам останется. Наверняка останется, но это ничего. Чонгук натянет рукава поверх косточек у самых пальцев. Чонгук сожмёт ткань одежды в ладони так плотно, чтобы никому свои шрамы не показывать.       Сделает вид, что всё у него хорошо. Что он в порядке, и никаких свежих ран и порезов на его теле нет. Он умело сделает вид, но не заметит даже, как через плотный рукав манжеты выступит кровавое пятно. Как оно растечётся и запачкает одежду. Как пропитает характерным запахом насквозь. Незаметное для окружающих, но слишком сильно бросающееся в глаза для Ким Тэхёна тёмно-красное, чужое пятно.       На Чонгуке брюки без стрелок графитового цвета, белая рубашка. На ноги он надевает туфли, а сверху вместо пиджака накидывает чёрное, длинное пальто. Очень деловой и презентабельный вид, будто он сейчас едет не на день рождения вовсе, который будет отмечаться в загородном доме в уютной обстановке, а на встречу с бизнес-партнёрами, от контракта с которыми зависит его дальнейшее существование.       На его руке надет браслет из белого золота, на левой — часы, которые так пристально разглядывал мистер Ян, безошибочно определяя их высокую стоимость. В ушах — проколы от серёжек, через которые продеты серебряные колечки украшений. Пирсинг в уголке нижней губы тоже на своём месте. Чонгук обязательно всё с себя снимет и спрячет в сумку перед поездкой в отель к своему Тэхёну. Всё, до последней драгоценности, чтобы его невозможно было узнать.       Примет все меры и за весь вечер даже не выпьет, не сделает ни единого глотка алкоголя во избежание потери контроля над ситуацией и над самим собой. В машине уже собраны вещи, чтобы переодеться. Они не надушены парфюмом. Чонгук себя не выдаст и примет заранее душ после торжества друга. В его образе снова будет не за что зацепиться, будь то запах духов, личные украшения или аксессуары. Чонгук подходит ко всему с умом, только вот порой разум нас сильно подводит, сталкивает с пути, такого продуманного, казалось бы, до мелочей, и вместо уверенных ожиданий мы получаем лишь горький опыт и нежелательный щелчок по носу.       Чонгук стоит на площадке в подъезде и слышит, как наверху шумно захлопнулась входная дверь. Тэхён внутри своей квартиры, а Чонгуку пора вызывать лифт и выдвигаться в сторону места проведения праздника в честь дня рождения Джина. Он спускается на подземную парковку к своему авто. Фары моргнули в знак приветствия, и отключённая с брелка сигнализация издала громкий короткий звук, разнёсшийся эхом среди чужих рядом стоящих машин.

* * * * *

— Переживаешь, Чонгуки? Ты весь как на иголках, — Джин встречает его во дворе виллы и вместо рукопожатия обнимает за плечи. — А где господин Ким? Он приедет? — Чонгук отвечает вопросом на вопрос, который вообще не связан по смыслу с тем, что пытался выяснить у него Сокджин.       Проходит по территории за другом, попадает внутрь дома, но прежде останавливается в прихожей, чтобы убрать верхнюю одежду в гардероб. Джин ему помогает и приглашает двинуться вглубь комнат. — Нет, отца не будет, он в Лондоне, — даёт быстрый ответ Сокджин, и оба шагают к обеденной зоне.       По старой сложившейся семейной традиции дни рождения Тэхён и Сокджин всегда отмечали в родительском доме. Так было много лет подряд с самого детства. Но они выросли. Мальчики давно повзрослели и стали мужчинами, и этот год будет исключением в смене места проведения праздника старшего сына. Отец вторую неделю торчит за рубежом. Он поздравил по телефону. Это всё, на что можно было Сокджину рассчитывать. — Так заметно, что переживаю? — Чонгук возвращается к первому вопросу, изначально поставленному другом. — Немного взволнован, — почти честно признаётся он и еле заметно улыбается.       Опускает глаза, после чего пытается натянуть на лицо дежурное выражение равнодушия и некоторой отстранённости, мол, пусть так. Пусть Тэхён поступает, как хочет, приводит с собой кого-то, плевать! «Я всё равно завоюю его сердце» «Кто бы с ним ни приехал сегодня, он мне не ровня» «Кто бы там ни был, он никогда не займёт моё место» «Разберусь, разделаюсь и с этим…» «Возможно, не сегодня, но в будущем уж точно»       Да, именно такое напутствие и даёт себе Чонгук перед предстоящей встречей с человеком, любовь к которому нисколько не угасла. Ни время, ни расставание, ни образ жизни Тэхёна не властны над этим чувством. Чонгуку под силу будет мастерски обмануть всех приглашённых, которые вскоре прибудут к назначенному часу, спрятавшись под маской уверенного и совершенно незаинтересованного мужчины, но ведь лучшего друга детства ему вокруг пальца точно не обвести. А ещё Чонгук забывает об одном достаточно важном моменте. И снова всему виной разыгравшиеся эмоции, никак не оставляющие в покое душу и сердце.       Контракт, что заключён между Чон Чонгуком и Ким Тэхёном. Один из пунктов гласит о запрете отношений второго с кем-либо на весь период действия настоящего договора. Это касается как «работы» парня, так и интимной связи за её пределами. И как только у Чонгука это могло вылететь из головы?       Вспышки гнева от ожидания застилают разум, кружат чернильными тучами, которые только и делают, что собираются плотнее и сгущаются с каждой секундой. Вот-вот блеснёт ломаная черта молнии, раскалывающая небо белой линией света надвое.       Совсем скоро разразится гром, разрывающий ушные перепонки и заставляющий обхватить голову руками, чтобы прижать ладони к ушам изо всех сил. Чтобы хоть как-то облегчить пытку, от которой не укрыться. Грохот заглушит всё на свете. От таких раскатов можно запросто лишиться слуха. И не спрятаться никому, куда бы ты в этот момент ни бежал.       Чонгук трясёт головой и вскидывает лицо к небу. На его щёки и кончик носа ложатся заблудившиеся в воздухе снежинки. Ветер к вечеру стих. Снег срывается мелкой белёсой пылью, тихо танцуя над крышами домов и высокими фонарями, что совсем скоро зажгутся холодными бликами по всему Сеулу. Праздник начнётся через час. В загородном доме Сокджин и Чонгук остаются одни. Прислуга и официанты не в счёт. Ким их спровадил, чтобы не мешали и украдкой не подслушивали их разговор. — Джин, вот ты вообще не изменился! — восклицает Чонгук и пропадает на половину туловища в большом холодильнике. — Овощи должны храниться в другом отделе, а не на верхней полке! — изображает негодование, хотя… почему изображает? Упирает руки в бока и вертит в левой луковицу, подбрасывая перед собой.       Нельзя сказать, что Сокджин с готовкой «на вы», но вот правилами хранения овощей и фруктов он частенько пренебрегает. Закидает все продукты внутрь, а они там и валяются в полнейшем хаосе. Потом рыскает с удивлённым лицом по полкам и сам не помнит, куда и что он совсем недавно распихивал. Джин нарезает свежее мясо, а Чонгук решил взяться за приготовление овощей перед прожаркой. — Приоделся что надо, Гуки, — Сокджину абсолютно побоку замечания о неверной сортировке еды в холодильнике. На сегодня у них обоих имеется тема для разговора куда важнее. — Как будто на свидание собирался. Я ведь говорил, что можно хоть в трико приезжать. Будут только свои и пара-тройка близких коллег с работы, — сам мужчина одет в джинсы тёмно-синего цвета и рубашку навыпуск в тон. Рукава закатаны на три четверти, Чонгук последовал его примеру и тоже поднял собственные белые. Оба на кухне очень аккуратны и хороши в своём деле, не перепачкаются.       Нужно отметить и то, как огромна территория двора и дома. Особняк выполнен в стиле хай-тек. В интерьере и мебели преобладает белый, светло-серый и хром. Некоторые детали в чёрных оттенках. Освещение внутри разноуровневое и точечное, с замысловатыми светильниками геометрической формы.       Гостиная очерчена светом по периметру, как и некоторые предметы мебели. Вместо тяжёлых и громоздких штор в обеденной зоне жалюзи. Шторы Чонгук заметил лишь в гостиной и спальнях второго этажа, пока они с Джином пересекали не уступающую размерам виллы внутреннюю прилегающую территорию. Их ткань однотонная, тёмно-зелёная из монохромной палитры.       Что касается кухни, так она белоснежна, как и сегодняшняя рубашка Чонгука. Длинная столешница и островок с барными высокими стульями серых цветов сбоку от молодых мужчин. Поверхности все гладкие и глянцевые. В руках Чона нож для разделки овощей, а Сокджин стоит немного в стороне и вовсю орудует обвалочным ножом, продолжая разделывать мясо и искоса поглядывать на друга после озвученного вопроса. Ответа от Чона не поступает. Джин на секунду заметил, как тот закатил глаза, резко выдохнул и ничего не произнёс. — Зная ТэТэ… — небольшая заминка в голосе. — Он ведь и на понт брать неплохо умеет. Не кипятись раньше времени, Гуки. Может, он ещё и один приедет, — Сокджину хочется подбодрить друга заранее, но, вспомнив интонацию в голосе младшего брата, он и сам с трудом верит в только что сказанное. — Вот именно, Джин, — Чонгук поворачивается к нему лицом и задерживается в таком положении. — Зная Тэхёна… от него можно чего угодно ожидать, — отрицательно мотает головой и возвращается к разделочной доске и нарезанию овощей тонкими ломтиками, точно под линейку. — Не нравится мне твоя затея, — Сокджин открывает нижнюю дверцу, чтобы достать масло для жарки. — То есть, не то чтобы совсем не нравится, просто… Не понимаю я тебя. Вас, — обводит взглядом помещение в поисках широкой сковороды с высокими стенками по типу жаровни. — Сколько денег ты вбухал в эти встречи с Тэ? Это же самый настоящий инвестиционный проект получается, — Джин хохотнул, а Чонгук так и остался серьёзным. Он оставляет на минуту овощи и снова обращает на друга пристальный взгляд. — Если потребуется, я отдам ему все деньги, которые у меня есть, лишь бы он делил постель только со мной, — улыбаться Чонгуку не хочется.       Сокджин перенимает его настроение и тоже сникает. Хорошо, что он пригласил Чонгука к себе пораньше. В будничной суматохе и сумасшедшей занятости обоих времени на душевные беседы совсем не остаётся. Дружеские посиделки вечно переносятся на потом или вовсе отменяются, не оставляя возможности обсудить накопившиеся вопросы, касающиеся личной жизни в том числе.       Чонгук не разрывал отношения с Тэхёном. Он обещал звонить ему по видеосвязи, прилетать на каникулы и никогда не изменять своему обожаемому брюлику. А Тэхён… Тэхён послал его на все четыре стороны, приравнивая учёбу в Америке к расставанию навек и обвиняя Чонгука в предательстве их любви. По молодости и глупости. Да. Так банально и по-детски наивно. Вмиг обрубил общение. Заблокировал везде, где только возможно, а старшему брату запретил делиться с Чонгуком о его жизни.       Чтобы не шушукались за спиной, и чтобы первый не сливал информацию при любом удобном случае другу детства. Естественно, Джин с Тэхёном согласился, глядя тому в глаза, но чересчур эмоционального и импульсивного братишку не послушал. Где-то на подсознательном уровне он понимал, что это далеко не конец. Такая любовь, как у ТэТэ и Гуки просто так не проходит и в воздухе с годами не растворяется.       Чонгук знал о Ким Тэхёне если не абсолютно всё, то очень многое, но вот род его деятельности стал известен мужчинам совсем недавно. Сокджин терялся в догадках, откуда у брата начали появляться дорогие вещи, машина, недвижимость. Само собой, Тэхён не афишировал свои доходы и имущество. При редких встречах Джин подмечал стремительно растущий бюджет парня и в один день обратился к старому товарищу с просьбой проверить Тэхёна через налоговую.       Результаты этой проверки повергли мужчину в шок. Звонил, задавал наводящие вопросы, на что Тэхён пытался отвертеться, отшутиться, да что угодно лил в уши брату, только бы от него отстали с допросами. Когда Джин спросил у брата в лоб «откуда деньги» и что «честным трудом за такой короткий промежуток времени столько не заработать» и «ты связался с наркотиками или…».       Под «или» в тот день подразумевалась проституция, а Тэхён лишь фыркнул. Ответил «выбирай, что тебе больше нравится, братик. А, может быть, и то и то?». Тэхён съязвил тогда, бросил трубку, как он это любит, а Сокджин не поверил своим ушам, замирая с мобильным в руке, и ещё долго слушал сорвавшийся звонок и частые гудки из телефонной трубки.       Не поверил. Списал на специфичный характер парня. Хотел проследить, но не стал этого делать. И так залез без спроса в его жизнь. Не стоит забывать о том, что Тэхён совершеннолетний и может поступать как угодно. Спустя несколько дней… Джин отчётливо помнит тот вечер.       Тэхён набрал его сам, чтобы заехать, перекинуться парой слов. Расставить все точки над i. Заехать к старшему брату домой. Они угощались виски в квартире Джина, и Тэхён в один момент достал из бумажника визитку, на которой было выведено имя «мистер Ян». Он признался тогда во всём. Швырнул визитку на столешницу и молча покинул чужой дом, оставляя Сокджина переварить информацию, после смириться и не трогать его больше.       Джин тогда просто таращился в одну точку перед собой и ничего не мог ответить. Он даже Чонгуку не мог сказать о занятости своего брата, его любимого человека. Стыдно было. И страшно. Сокджин обязательно с ним поделился, но гораздо позже, чем следовало и при определённых обстоятельствах. Но о них позже… — Если бы вы изначально всё обсудили по-нормальному, — Джин подаёт голос и укладывает куски мяса в жаровню, не забывает про соль и специи под чутким руководством Чона. — По-нормальному я имею в виду не то жалкое подобие разговора в кафе около вашего жилого комплекса, — решает подчеркнуть свою мысль, но Чонгук и без того понял, что тот хотел ему донести. — Поговорить по-человечески я пытался перед отъездом. Ничего, кроме скандалов и обвинений, я от него не услышал и сейчас не услышу, — Чонгук осторожно перекладывает нарезанные овощи в стеклянную ёмкость, чтобы перемешать их. — Джин, я не виноват, что ваша мать вас оставила и улетела в Америку. И я не виноват, что мне пришлось учиться там же по настойчивой просьбе отца.       Конечно же, Чонгук знает, отчего Тэхён принял его временный переезд за предательство. Он знает, в чём кроется причина взрывной реакции любимого. Джин тоже далеко не идиот, чтобы понять. Стоит только Тэхёну зацепиться за слово «Америка», как он моментально впадает в бешенство вперемешку с сильной обидой от потери матери, но вины Чонгука в этом совсем нет. — Он тогда и слышать ничего не хотел. Ни отец, если бы я начал противиться, а я неоднократно пытался, поверь мне. Ни Тэхён, ради которого я и спорил о месте продолжения учёбы с папой, — Сокджин согласно кивает, Чонгук нисколько не кривит душой, говорит как есть. — Нам с Тэхёном ничего не мешало быть в отношениях, пусть и на расстоянии. Пусть бы мы и не виделись месяцами, но я бы никогда не изменял ему в разлуке. Это он меня прогнал из своей жизни, Сокджин, — прячет руки в карманах брюк и отводит глаза, смотря вдаль. — А я настолько сильно боялся его потерять. Я так сильно испугался, что в объятиях его будет сжимать кто-то другой. Одна только мысль о том, что в его жизни появится другой мужчина, которого он полюбит, позабыв о нас, вызывала во мне неконтролируемую ярость и злость. И сейчас вызывает, на горло так и давит.       Чонгук берёт короткую паузу и шумно выдыхает. Сокджин переворачивает мясо, оба слышат, как оно скворчит, и тянут носом вкусный аромат от процесса его приготовления. Настроение у обоих стремится к нулю, а ведь скоро приедут гости, которым придётся улыбаться. — А ведь он смог, Джин. У Тэхёна получилось. Он забыл о нас. Сколько человек побывало в его постели за последние три года? Сколько рук касалось его обнажённого тела? Какое количество губ целовало его плечи и шею, каждый сантиметр его кожи, который позволительно было ласкать только мне одному?!       Чонгук повышает голос и хмурит брови. В его тяжёлом взгляде столько невысказанной боли и страданий по ним «прежним». По брюлику, который принадлежит ему и плавится только в его руках. По мальчишке, который широко ему улыбается и сам подставляет губы под поцелуи своего мужчины. Единственного. — Зная обо всём, и о том, что через несколько минут он прибудет сюда с бойфрендом, я, кажется, начинаю понимать людей, которые способны убить ради любви. Прикончил бы его, кто бы там ни был. Кого бы он с собой сегодня ни привёл. — Хватит! Прекрати такое говорить, Чонгук! — Сокджин подаётся вперёд и выставляет указательный палец перед собой, тем самым запрещая озвучивать подобные мысли и намерения. — Ты же не спятил, верно? — забирает около него миску со свежими овощами и отправляет их к мясу. Добавляет немного горячей воды и накрывает крышкой. Совсем скоро будет готово. — Почему ты не сказал мне раньше, Джин? О его этой… работе, — Чонгуку сложно подобрать подходящий синоним к слову «дорогая шлюха Сеула», но он справляется. — Я бы нашёл выход, что-нибудь бы придумал, чтобы он не задержался там надолго, — мужчина не знает, о чём говорит. Просто отчего-то верит в лучшее. — Ну, во-первых, я и сам недавно об этом узнал. Тэхён тщательно скрывал свой настоящий род деятельности. А, во-вторых, когда я попытался вмешаться, то был посланным примерно так же, как и ты, — Джин снова озвучивает известные им факты о том, как всё происходило на самом деле, и продолжает. — Он давно вырос, Чонгук. Он взрослый, которому в рот не въедешь, прямо как в детстве. Почувствовал независимость и свободу, зарабатывая на жизнь таким способом. Значит, его это устраивает. Прости, друг, но иных мыслей, чтобы оправдать его поведение, у меня нет. Мне больше нечего сказать.       Сокджин замолкает, и ему снова становится нестерпимо жаль, как сложилась их жизнь. Это чувство сожаления вновь выражено слишком остро. Прямо как в тот день, когда он вывел Тэхёна на чистую воду, но вместо предложения одуматься и принять его помощь, услышал лишь недовольство в оборванном на полуслове разговоре и резкий хлопок входной двери. Чонгук снова совершенно потерян в моменте и в сегодняшнем дне. Может, зря он всё это затеял… Может быть, он и вправду больше не нужен Тэхёну…

* * * * *

      Тэхён крутится перед зеркалом вот уже как минут двадцать. Бесконечно поправляет волосы и внутренне ликует, что ветер за окном давно перестал трепать верхушки деревьев. Радуется, что его укладка, над которой он так старался со стайлером в руках, не развалится, едва он успеет добежать до машины Чимина.       Тиффани устал преследовать парня по комнатам и наблюдать за метаниями хозяина по квартире в поисках нужных брюк, ремня и рубашки. Пёс лениво зевнул несколько раз, выбрав мягкий коврик в ванной, там и уснул. Уже не обращая никакого внимания на нервные забеги от гардероба к зеркалу своего беспокойного человека.       Тэхён тоже решил вырядиться, как на красную дорожку. Он сегодня даже более безупречен, чем перед встречей с клиентом. На его голове волос к волосу, воздушные локоны завиты крупной волной, как и чёлка, спадающая на длинные ресницы. Рубашка обтягивает талию, а брюки подчёркивают упругие бёдра.       Тэхёну настолько хочется произвести впечатление и свести одним лишь внешним видом Чонгука с ума, хочется запредельно его позлить, что он бросает мимолётный взгляд на сонного Тиффани и готов повесить на свою шею собачью подвеску от именитого бренда ювелирных украшений, потому что «парень подарил» и «смотрите все, особенно ты, Джей Кей». Чтобы бывший увидел и заскрипел зубами от бешенства.       Потому что Чонгук точно запомнил их тот диалог на улице. Потому что Тэхёну очень хорошо известно, какой тот собственник. Потому что Чонгук тогда предстал перед ним одетым с иголочки, а Тэхён был похож на снежного человека, не имеющего формы в своих спортивках и дутой куртке с шапкой, натянутой по самые глаза. Конечно же, Тэхён не надевает подвеску с изумрудом, подаренную Чонгуком в студенческие годы. Вряд ли ему захочется её когда-либо носить.       Он вставляет купленные линзы под веки и, проморгавшись, оценивает всю нелепость цвета собственных глаз и настраивает себя на лучшую актёрскую игру, потому как на неё вся надежда. Ведь такого яркого оттенка в его глазах не видел даже Чонгук. Не очень правдоподобно это всё выглядит со стороны, но всё можно списать на уникальность глаз-хамелеонов и изменения их структуры с годами, по мере взросления, по силе и глубине чувств. Да что угодно, у Тэхёна всегда найдутся и причины, и оправдания, и весомые аргументы.       Тэхён на мгновение забывает о том, что на дне рождения он долго не задержится, и что ему сегодня ещё и в отель ехать. Эти мысли пока что отходят на второй план. Сейчас перед ним стоит задача поинтереснее. Поиграть с огнём и выйти из битвы победителем.       Тэхён сегодня тоже в длинном и стильном пальто, которое ему чертовски идёт. Стоило было только застегнуть пуговицы, как в руках оживает телефон с сообщением на экране «я приехал» от Чимина. Ким возвращается в ванную, чмокает в нос Тиффани, который вообще не понял беспорядочного движения вокруг него. В спешке обувает туфли и выходит из квартиры, запирая за собой дверь. — Еба-а-ать… — и этим возгласом, полным удивления, если выражаться максимально корректно, всё сказано. — Тэхён, ты под чем сейчас?       Чимин не может оторвать от него обескураженный взгляд, потому как, стоило Киму присесть рядом с ним на пассажирское и блеснуть небесной синевой под ресницами, Пак попросту обалдел от увиденного. Такого цвета в глазах напротив ему наблюдать не доводилось никогда. — По дороге расскажу. Так что не пизди. Поехали, опоздали и так уже, — пыхтит надутый Тэхён и не знает, с чего начать.       Отговорки уже неуместны. Чимина надо предупредить до того, как они выйдут из автомобиля во дворе виллы. И Пак не просто должен быть предупреждён. Тэхёну его надо убедить, упросить ему посодействовать, поддержать его. Быть заодно с Кимом, расстёгивающим сейчас пару верхних пуговиц на пальто и ёрзающим в кресле рядом с охуевшим водителем и по совместительству его парнем на этот вечер. Надо признать и то, что это удивление — далеко не предел настоящего состояния Пак Чимина. Всё только начинается. — В смысле опоздали, Тэ? — Чимин выгибает бровь и улавливает боковым зрением копошение друга справа от него. Выкручивает руль, и они трогаются с места по адресу, что успел показать ему Тэхён в приложении навигатора на телефоне. — Ещё и надушился так, что… фуу-у-у-э-э-э! Не возражаешь, если я окна приоткрою? Это невозможно просто, ну, — Пак морщит нос и давит сбоку от себя на кнопку автоматических стеклоподъёмников. Запах парфюма, конечно, приятный, но, блять, всё хорошо в меру. Тэхён кидает на друга быстрый взгляд, и понимает, что профессионально играть в любовь придётся в одни ворота. — Ты решил меня сегодня задушить? — Чимину вдруг становится смешно, он косится на Кима и хмыкает, но совсем скоро ему будет вовсе не до веселья. — Ты не ответил. Как мы могли опоздать, если ты сам попросил меня задержаться минут на двадцать-тридцать? — свежий морозный воздух заполняет салон резвого авто, но легче становится не за мгновение. Парфюм у Тэхёна стойкий, и, судя по всему, он сегодня вместо пары нажатий на флакон, наполнил ароматической жидкостью ванну и принял её, окунаясь с головой. — Ну, я имею в виду, опоздали к тому часу, к которому я хотел приехать с опозданием. Опоздали, бля, в квадрате, Чим, — звучит странновато и как-то слишком завуалированно. — А зачем было вообще умышленно опаздывать? День рождения родного брата. Это неуважение к нему, Тэхён.       В какой-то степени Чимин правильно говорит, осуждая Кима, но Тэхён со своими эгоистичными замашками и мыслями о Чонгуке выставляет во главе вечера собственную персону, будто этот вечер и этот праздник в его честь. Будто он сегодня главный гость и главный приглашённый начавшегося торжества. Тэхёну сейчас только очередных нотаций не хватает, особенно от друга. — А что ты сказал Юнги? — Ким моментально меняет тему и больше не намерен возвращаться к обсуждению моральных норм и принципов поведения с близкими родственниками. — Тэ, вот ты, как обычно, меня наебал, понимаешь? Это ты должен был сказать, а не я, — и снова Чимин возмущается, притормаживая на светофоре и подкуривая сигарету. Предлагает и Тэхёну, на что тот соглашается и вдыхает сладкий дым от вишнёвых с ментолом. Окна по-прежнему открыты, и Ким принимает расслабленную позу, откидывает голову на кожаную спинку сиденья и следит за мигающими огнями витрин. — Вот это всё твоё враньё, Тэхён. Оно мне не нравится.       Ох, Чимини, ты не знаешь, о чём говоришь. Враньё ещё даже не началось. Так, только скромно топчется на пороге и боязно заглядывает в приоткрытые двери, застревая правильно-подобранными словами в глотке Тэхёна, который выжидает удобный момент. — Ну, и? Что ты ему сказал? — не реагируя на последние высказывания Пака, Тэхён держит фокус внимания на своём вопросе, заданном только что. — Сказал, что сегодня мы идём на открытие нового магазина Valentino, — Чимин даёт ответ, а Тэхён смеётся на услышанное. — Чё ты ржёшь? Он мне ещё и денег с собой дал. Блять, мне так неудобно его обманывать, Тэхён. Сказали бы правду и… — Пиздец. И он повёлся? — Киму плевать на честность, главное, чтобы у Юнги подозрений не возникло, и настоящая причина совместной вылазки осталась втайне. Объясняться перед мистером Яном Тэхёну хочется в последнюю очередь. И он, в отличие от Чонгука, помнит обо всех строгих пунктах контракта и якобы ничего не нарушает. А если похождения останутся в секрете? То и не было ничего такого, за что можно лишиться львиной суммы денег в кошельке. — Он разве не заглянет в новостные группы города и не поймёт, что ты его надул? — Ему похуй на подобные новости. К тому же я выставил тебя инициатором. Ты же у нас тут главный модник. Поэтому да, он поверил, — Чимин тушит сигарету в пепельнице и наполовину прикрывает боковое стекло. — Если бы я сказал о ресторане, например, ему бы захотелось присоединиться, а так… на шмотки ему чихать, — пожимает плечами, мол, да, так и есть.       Тэхён скользит взглядом по фигуре друга, и его глаза радуются тому, что он видит перед собой. Чимин по образу и внешнему виду Тэхёну под стать. Одет в том же стиле, потому как Ким строго настрого приказал быть именно в этой одежде и ни в какой другой. И волосы идеально уложены. Стоит отметить, что Чимину очень идёт блонд. Как же хорошо, что Тэхён привёз тогда для него батарейки, и парень попал в салон красоты на окрашивание белокурых прядей.       Тэхён легко улыбается и замолкает. Он молчит до тех пор, пока автомобильные шины не прокатываются с шелестом по плитке внутреннего двора особняка, а следом и слишком осязаемые мурашки по спине Чимина от открывшейся его взору картины. — Нихуя себе, домик… И здесь живёт твой брат?! — челюсть Пака готова пробить своим грохотом землю под ногами, и парень понятия не имеет, как отодрать её от пола и вернуть на место. — Тэхён, кто он такой и чем занимается, что обитает в такой роскоши? — глаза так и продолжают расти в размерах, а Ким спокоен, как удав. Он родился и вырос в таких условиях с самого младенчества. — И какого хрена при таком брате ты ходишь в шлюхах?! — ну, это вообще риторический вопрос и крайне неуместный. Они сидят в машине с незаглушенным двигателем. Тэхён ждёт, пока Чимин кое-как придёт в чувства, чтобы начать своё увлекательное повествование об основной задумке на сегодня. — Только Юнги не говори, ок?       К слову о Мин Юнги. Когда Тэхён в последний раз говорил с ним по телефону, то случайно ведь обмолвился о брате. Скинул тогда звонок мистера Яна, чтобы ответить на входящий Сокджина с приглашением на день рождения. На новости о существовании родственника Юнги не зациклился и вообще никак на неё не отреагировал. Он изначально знал, что у Тэхёна есть какая-то семья где-то там. Очень поверхностно, как и Чимин. Всё. Эта информация мужчину и не трогает никаким боком.       Тэхён подмигивает Паку и переводит взгляд на особняк, окна в котором освещены белым светом. Гости наверняка уже собрались. И Чонгук… Чонгук тоже там, внутри. — Это не его дом. Арендовал в честь праздника, — даёт некоторое пояснение Ким, вероятно, позволяющее бедному Чимину перевести дыхание. Да, Пак себе во многом не отказывает, но подобного уровня достатка он никогда и близко не имел. — Как я ему, по-твоему, об этом скажу? Мы же в бутике… — он медленно моргает и не сводит глаз с дома мечты. — Красиво здесь, да? — отвлекающий манёвр и вопрос для галочки. Пак лишь присвистнул. — А теперь, Чимини, слушай меня внимательно. Помощь твоя нужна. Я попросил тебя поехать со мной сегодня не просто так, — Тэхён кладёт руку на чужое плечо, придвигается поближе и устанавливает с другом зрительный контакт. — Видишь ли, на этот праздник приглашён ещё и мой бывший. Он — друг детства моего брата, Сокджина. Три года назад мы жёстко с ним расстались. Он за границу улетел. Цвет моих глаз сегодня синий, и я понимаю твоё удивление, потому что радужка окрашивается в этот цвет только в том случае, если я в кого-то влюблён, — Тэхён берёт паузу и даёт переосмыслить Чимину целый ворох фактов о его прошлом. Паку несложно догадаться, к чему тот ведёт, но стоит ему только открыть рот, чтобы возразить и возмутиться совершенно идиотской идеей, как Тэхён запускает пальцы в его мягкие пряди волос и замирает от его лица совсем близко. — Помоги мне, друг. Притворись моей парой. Просто походим за ручку один вечер и всё, Чимини, — вот и вся причина сногсшибательного внешнего вида Тэхёна, количества парфюма на нём и бегающие взволнованные зрачки насыщенного синего по охреневшему лицу лучшего друга от такого поворота событий. — Ты спятил? Ебанулся, что ли, совсем?! Какой парень? — Пак выпутывается из настойчивых пальцев Тэхёна и таращится на него, точно перед ним призрак. — Теперь ясно, почему ты так вырядился и меня ещё заставил в этом поучаствовать. Тэхён, ты чокнулся? Ты… — у Чимина в голове загорается лампочка, и в это мгновение, в эту самую секунду всё в его сознании становится по полочкам на свои места. Вопросы сами по себе отваливаются. Ответы найдены и без помощи Ким Тэхёна. — Ты до сих пор его любишь… — произносится полушёпотом, но громкости хватает, чтобы разорвать истиной ушные перепонки Тэхёна, кромсая их на мелкие лоскуты. — Твои глаза синие. Оттого что влюблён. Ты хочешь заставить его ревновать. Чтобы он думал, как сильно ты полюбил другого. Меня, да? Три года в разлуке. Насколько сильно надо любить человека, чтобы спустя столько времени не забыть о нём? Чтобы явиться на день рождения брата и притащить с собой друга, лишь для того, чтобы вызвать ревность и обратить на себя внимание? — Чимин часто дышит и больше не ставит в интонации знаки вопросов в конце предложений. Он быстро проговаривает все мысли вслух. — Мы опоздали, да? Психологический трюк, чтобы привлечь к себе побольше внимания. Так всегда делают, чтобы выделиться, появившись в присутствии всех собравшихся, так ведь, Тэхён? Какого чёрта? Какого чёрта тогда ты не с ним?! Какого чёрта ты заключаешь контракты с подачи Юнги? Любовь... она ведь не продаётся! — Пак на него уже громко кричит и вжимается в спинку сиденья автокресла. — Заткнись, Чимин! Замолчи и просто сделай, как я прошу. Мне сегодня это нужно. Пожалуйста, — Тэхён тоже повышает голос, но мигом сбавляет пыл. Он Чимину мягко улыбается, а внутри ломаются рёбра от высказанной правды прямо в лицо. И как только от такой боли Тэхён ещё не взвыл или не отключился? Как не потерял сознание от болевого шока в моменте? Он не знает, как держится сейчас, и он не знает, как продержится весь предстоящий вечер, ведь они ещё даже в дом не зашли. — Я не хочу ни о чём слышать. И я не хочу о нём говорить. Просто подыграй, а? — Как его зовут? — Чимин закусывает губы, щурится и не сводит с друга осуждающего взгляда.       Да, он тоже когда-то продавал своё тело, но в то время у него не было любви. У него тогда не было Мин Юнги. Ясное дело, Пак привык к определённому достатку, и к тому, что бойфренд ни в чём его не ограничивает, но он любит его не за толщину кошелька. Чимин просто его любит и очень им дорожит. За то, какой он человек. Долларовые купюры здесь ни при чём. И в его голове совершенно не укладывается, как так можно вообще жить? Как Тэхён жил всё это время, пока… — Чонгук, — низкий тембр Тэхёна останавливает хоровод немых мыслей Чимина. Ресницы Кима опущены, а голос совсем тихий. Он заметно дрогнул. Парень не смотрит другу в глаза, грудную клетку сдавило, а в горле собрался ком. — Его имя Чонгук, и это он меня тогда бросил, поэтому теперь я здесь, с тобой. С вами, — имеет ввиду ещё и мистера Яна, вошедшего в его жизнь. — Просто дай мне руку, Чимин и сделай так, чтобы в нас поверили. Вот и вся просьба. Прости, что не сказал заранее. Что говорю только сейчас. Я знаю, ты бы иначе не согласился.       Тэхён находит в себе силы поднять бескрайней голубизны взгляд, красоте которого позавидуют межгалактические звёзды. Он такой же холодный и далёкий, взгляд этот. Пустышка. Оболочка и цвет соответствует влюблённости, но оттенок лишь обманчиво намекает на чувства. Ничего, кроме синего цвета, в глазах Тэхёна к человеку напротив и близко нет. А Чон Чонгуку нужно быть слепым или тупоголовым кретином, чтобы этой пустоты в них не заметить.       Ким медленно моргает, а в глазах помимо красоты отражается отчаяние и тупая боль, которая давно переросла в постоянную, стала хронической, преследующей его каждый прожитый день. Тэхёну просто удавалось обмануть разум на короткий промежуток времени, но нисколько не избавиться от угнетающих душу переживаний и чувств. — От себя не убежишь, Тэ. От себя не убежишь… — Чимин цепляет указательным пальцем кончик его носа. Мол, всё будет заебись. Не сегодня, может быть. Не завтра даже, но точно будет. — Просто дать тебе руку? — на вопрос Пака Тэхён безмолвно кивает и снова рисует на лице улыбку, полную благодарности и внутренней, безысходной и затаённой тоски. И почему только все вокруг ведутся на уговоры этого очаровательного хитреца по имени Ким Тэхён?       Иногда бывает так, что жизнь преподносит нам сюрпризы. Иногда с яркой, широкой лентой, умело завязанной в элегантный праздничный алый бант, а иногда бьёт серпом по яйцам, как сегодня это, например, и происходит с Чонгуком.       От типичной и предсказуемой упаковки присутствует лишь упомянутый выше цвет. Тэхён хлопает дверью красного Ягуара. Чимин огибает авто вдоль капота, равняется с Кимом и… переплетает с другом пальцы, чтобы дальше пойти рука об руку вместе. На их лицах наигранное счастье и радость. Они же по уши друг в друга влюблены. Они же пара.       От волнения, страданий и печали в глазах и в голосе Тэхёна не осталось и следа. Такие качества ему несвойственны. Их внутри Тэхёна и близко нет. Снова надменный. Снова высокомерный и наглый. Снова горит ядовитым пламенем цинизма и фальши. Один лишь взгляд, один лишь внешний вид Тэхёна кричит без каких-либо слов на всю прилегающую территорию, прокрадываясь раскатистым эхом к входной двери виллы: «Ну? Кто здесь ещё не в курсе, что Ким Тэхён в отношениях?»