Мы жеНАты

«Мне безумно нравилось, когда он ревновал.

Как он психовал на пустом месте, так и не поняв,

что и тысяча не заменят его» ©

— В чём дело, Чимин? Идём…       Чимин вдруг останавливается на полпути ко входу в огромный дом, каких ему доводилось видеть или издалека, или на фотографиях и видео в интернете. Во двор их любезно впустили автоматические ворота. Густые сумерки давно укутали Сеул в туманную дымку. И этот снег снова начал срываться на головы парней, что стоят под открытым пасмурным небом без звёзд и безотрывно глядят друг на друга. Вот только характеры их взглядов слишком разнятся.       У Тэхёна в синих глазах лёгкий испуг, он заметно нервничает, бегая зрачками по лицу друга, а у Чимина — полное непонимание происходящего, смешанное с нескончаемым удивлением оттого, что он видит перед собой, выйдя из автомобиля и внимательно рассматривая другие машины, припаркованные здесь. Ким следит за поворотом головы Пака и тоже осматривается вокруг. — Тэхён, тут такие тачки, — Чимин кивком указывает на покоящиеся Мерседесы, БМВ последней модели. Здоровенный Лексус цвета мокрый асфальт. — Ты только взгляни, кто-то вообще на Бентли приехал, — Пак медленно моргает, и ему всё меньше хочется сопровождать сегодня Тэхёна. Предчувствие его не подводит.       Тэхён даже знает кто. Это машина его родного брата, но парень это благополучно утаивает. Он тоже концентрирует внимание на автомобилях, выискивая машину Чонгука. Номер он не запомнил, не мог его увидеть, тогда и не до него было. Да, здесь четыре Мерседеса, но они другие, их цвет и модель совсем не соответствуют тачке его бывшего, на которой он тогда подъехал к Киму на улице. — Тэ, скажи мне правду. Кто такой Сокджин? Эти машины приглашённых гостей? Твой бывший приехал на одной из них? — Чимин поджимает губы и не двигается с места. Он хмурится и ёжится от ветра, потому как верхняя одежда расстёгнута, а морозные порывы мигом забираются под тонкую ткань рубашки к самому телу. Внутри поселяется тревога. Несложно догадаться, что сегодня и сейчас в этом доме собрались влиятельные и богатые люди, а Пак даже их возраста не знает. Не знает внешности, вообще ничего. — И сколько им лет? — имеет ввиду Джина и Чонгука. — А, может, он и не брат тебе вовсе, Тэхён? — Чимин готов засомневаться в чём угодно. Тэхён его обманул один раз. А где один, там и второй, и третий. — Что за паника?! Пошли, говорю, всё нормально будет, — Тэхён пытается его потянуть за руку, потому как их пальцы по-прежнему неразрывны, а тот упирается и стоит на своём, как вкопанный. — Я уже сказал. Да, Сокджин, мой брат. Старше меня на три года, как и Чонгук, доволен? Тебя здесь никто не тронет и не обидит, если ты об этом переживаешь.       Конечно, Чимин переживает. Что там ещё за бывший? Тем более некто Чонгук — друг детства Джина, то есть они довольно близки долгие годы. Неизвестно, что он за человек. А вдруг ему тоже нужен Ким Тэхён? Чонгуку этому. Вдруг он вернулся, чтобы снова сойтись. А что, если Чимину сегодня жестоко обозначат, куда пойти? Да ещё и траекторию движения наметят и скорости придадут, чтобы не задерживался? — Тэхён, мне не нравится эта затея. Давай уйдём. Я поеду, а ты… — Ещё чего?! Ты же пообещал, Чим! — в голосе обида и злость. Тэхён хватает ртом холодный воздух и зачёсывает назад идеально уложенную чёлку. Обоим становится зябко, но Пак категоричен, он за малым не отказывается от помощи побыть в роли бойфренда. — Тэхён, эти люди здесь, они… — Я уже сказал, что это не его дом. Джину просто повезло с окружением, вот и всё, — Тэхён снова начинает водить Чимина за нос и выкручиваться, лишь бы тот согласился и не соскочил в последний момент. — Твой брат наверняка позвал твоего бывшего, чтобы вы помирились, а тут я… Я здесь лишний, Тэ. Ты разве сам этого не видишь? Тем более ты влюблён в него. Я буду только рад, если у вас всё сложится, и ты сможешь уйти из эскорта.       У Чимина до ужаса жалкий и растерянный вид. Он друга практически умоляет одуматься и не совершать новых ошибок. В жизни и так немерено проблем и предательства и катастрофически мало настоящей любви, а упёртый Ким Тэхён только и делает, что собственными поступками добавляет этих самых проблем с разочарованиями и себе, и Чонгуку. — А что, если я скажу тебе, что не хочу уходить от Юнги? Что, если я уже влюблён в другого человека, Чимин? — Тэхён повышает голос, но гостям, находящимся в стенах особняка, совершенно не слышно их разборок посреди двора. — Чего…? Ты что же сейчас о… — Да, Чим! Да, я о том клиенте, которого не видел ни разу. Знаешь, какой он? Он нежный. Он заботливый и ласковый. Он мной интересуется. Мной, моим состоянием и моей жизнью. Он меня бережёт, чёрт, понимаешь? Я ему не безразличен, — голос Тэхёна срывается, унося последние слова далеко-далеко, развеянные по ветру обрывками фраз. — А Чонгуку мне просто нужно показать, что я счастлив без него. Что я справился, ясно тебе? Что я больше не тот сопливый мальчишка девятнадцати лет, который растворялся в нём, стоило только мне его увидеть или услышать его голос. Я не вернусь к нему, друг. Мы виделись несколько дней назад. Да, ты прав, он хочет быть со мной, как раньше, но время ушло. Я понимаю, насколько нелепо звучит моё признание к тому, кого я и не знаю совсем, но есть контракт, Чимин. Он снимет с моих глаз повязку в последнюю нашу встречу. И тогда я сделаю всё, чтобы он остался в моей жизни. Я от него не отступлюсь, кем бы он ни оказался. Я признаюсь, что ему удалось покорить меня без помощи голоса и лица. Мне плевать на его внешность. Он для меня уже красивый…       Тэхён шмыгает носом и отводит заблестевшие от скопившейся влаги глаза. Он не расчувствовался. Ни в коем случае. Это от ветра, точно от него. Такие, как Ким Тэхён, не способны на сильные эмоции и трепетные чувства. Чимин смотрит на него в упор и не моргает. «А если это любовь? Ну а что? У нас так с Юнги и случилось. Может, он увидел твоё фото и… И решил завязать мне глаза и заткнуть с порога рот? А потом свалить без объяснений, предлагая на следующий день контракт со странными условиями и жёсткими рамками, угрожая за непослушание финансовым наказанием? Такой себе метод пофлиртовать и завоевать сердце…»       Фразы из диалога с Тэхёном, что случился в кабинете мистера Яна на позапрошлой неделе, врываются без разрешения, выдёргивая из памяти Пака предположения, оказывающиеся… правдивыми? Слова, сказанные как бы невзначай в качестве примера их с Юнги отношений, становятся не плодом его воображения?       Чимин впервые видит друга в таком состоянии и понимает истину. Тэхён слишком ранимый. И Тэхён слишком сильно умеет любить. Настолько, что он ненавидит в себе это качество. И себя за эту способность он тоже сильно ненавидит. Всё, что Паку доводилось наблюдать до этого в течение последних трёх лет их общения, превращается в труху и самоуничтожается. Образ нахального и циничного, грубого, бесстыдного хама, саркастичного и до безобразия неприличного Тэхёна крошится в мелкую пыль и осыпается серым пеплом у ног Чимина.       Паку ничего не остаётся, как резко дёрнуть его за запястье, притянуть к себе и заключить в крепкие объятия. Парень прижимается подбородком к его плечу и тихо шепчет в самое ухо. И снова правду, от которой Тэхёна начинает выворачивать наизнанку: — Ты любишь их обоих, друг… Ты полюбил обоих… — но кто Чимин такой, чтобы продолжать заниматься нравоучениями? Это больше по части мистера Яна. В конце концов, Тэхён — взрослый человек, поэтому принимать решения, касающиеся его жизни, придётся только ему одному. Советчикам здесь не место, да он и не послушает никого. — Ты пойдёшь со мной? — также тихо раздаётся у виска Чимина в ответ. Ким не хочет развивать тему о том, кто кого любит или ненавидит. Он просто желает показать, как он хорош, и бойфренд его не хуже. — Я прошу тебя, дай мне руку, — Тэхён отстраняется первым и заглядывает в глаза. Он серьёзен и в какой-то степени ослаблен перед только что произнесённым утверждением голосом Пака. — Пойдём внутрь, я прошу тебя…       В эту минуту Сокджин осторожно отодвигает тяжёлую штору в гостиной, где действительно собрались самые близкие. В доме играет весёлая музыка, со всех сторон слышится смех и звон бокалов. Кто-то обсуждает бизнес, кто-то делится впечатлениями о недавнем отпуске. Кто-то просто болтает ни о чём без умолку, потому что, наконец, выдалась возможность увидеться с приятелями на дне рождения Джина.       Мужчина, видя улыбки и радость на лицах приглашённых, украдкой покинул их шумную компанию и удалился к самому дальнему панорамному окну. Не стоит забывать и о том, что Джин не полностью осведомлён о замысле Чон Чонгука относительно его брата. Он знает о заключённом контракте, но это не совсем так.       Детали и пункты договора ему неизвестны. Иначе бы он мигом раскусил затею младшего брата о том, что бойфренд его, с которым он только что стоял в обнимку посреди внутренней территории виллы, таковым ему не приходится. А ещё отметим, что Сокджин не страдает недостатком извилин в головном мозге. Он Тэхёну, кажется, верит, но вскоре он изменит своё мнение на этот счёт.       А вот Чонгук готов рвать и метать. Он тоже пошёл следом за Джином, и теперь они на пару стоят и подглядывают за тем, что происходит по ту сторону стекла. — Всё-таки притащил с собой кого-то, — сквозь зубы цедит Чонгук и косится на друга, который на его удивление выглядит более спокойным. — Ещё и обнимаются там стоят, — ревностно шипит Чон и щурит глаза, делая глубокий вдох и медленный выдох через рот. — Спокойно, Гуки, держи себя в руках, — Сокджин сейчас просит о невозможном, потому как Чонгук рисует в голове упоительную картину Пак Чимина, подвешенного к люстре.       Хоть он и стоит далековато, но успевает отметить, что мальчишка рядом с его Тэхёном симпатичный. Светлые пряди его волос треплет ветер. Он смотрит на его человека. Он трогает его за плечи. Он держит его за руку и ловит взгляд, как полагает Чонгук, янтарных глаз. Парни по ту сторону стекла стоят таким образом, что Джину и Чону видно Тэхёна лишь со спины, а вот Чимин к ним повёрнут лицом. — На чём они приехали? — Чонгуку явно недостаточно пространства за фигурой друга, но возможность распахнуть пошире плотные занавески отпадает, иначе они выдадут себя.       Поэтому ему приходится вытягивать шею, чтобы с трудом рассмотреть Тэхёна и его спутника. Внутренняя территория виллы хорошо освещена, и под струящимся белым светом от фонарей Сокджин цепляется взглядом за авто позади молодых мужчин, на котором эти двое сюда прибыли. — На ягуаре, — тон в голосе ниже, чем был до этого. Джин кивает и тоже не может не согласиться с привлекательностью во внешности незнакомца рядом со своим младшим братом. — Неплохо, неплохо… — оценивающе тянет он и делает некоторые выводы, что так и просятся на язык.       Мальчишка и впрямь смазливый, стильно одет, да и машина не из дешёвых. А ещё он очень молод, как и Тэхён. Вполне вероятно, что эта парочка — не что иное, как притворство под дудку манипулятора ТэТэ, попросившего, к примеру, «коллегу по работе» подыграть ему.       Сокджин молчит и снова фокусируется на парнях, что остановились посреди двора и о чём-то беседуют между собой. Делиться своими соображениями с Чонгуком он не спешит, для этого ещё рановато. Надо вначале понаблюдать за ними. Сокджин обязательно так и сделает, а начнёт прямо сейчас. — Идём, посмотрим, кого к нам привёл наш Тэхёни, — Джин Чонгуку подмигивает и отпускает штору, тем самым аккуратно прикрывая её, и устанавливает с другом зрительный контакт.       Само собой, Чонгук не станет размахивать кулаками, бросаться с угрозами или же преследовать цель покалечить соперника. Но и любезничать с улыбкой на губах и словами «приятно познакомиться» мужчина тоже не станет. Если Чонгук и решит выяснить отношения, то намерен делать это лишь с Ким Тэхёном, наедине от посторонних ушей и глаз. Но никак не с чужим человеком, которого впервые видит.       Сокджин на своё предложение беспрепятственно считывает по выражению лица Чона что-то вроде: «Предлагаешь их ещё и встретить? Ну уж нет!». Ему отчётливо видно, как Чонгук злобно стискивает челюсти. Джин кладёт ладонь на его плечо, а второй указывает в сторону входной двери. — Шагай, говорю, Гуки. Давай позволим этому вечеру начаться полным составом? — и снова эта мимолётная улыбка на его лице, будто ничего такого и не происходит вовсе.       Будто Тэхён привёл сюда не новую любовь всей жизни, а случайного знакомого с целью прокатиться с ним за компанию, не более. Чонгуку бы хоть половину того спокойствия и здравомыслия, что он наблюдает в глазах лучшего друга. Ему не хочется идти на улицу. Ему не хочется даже здороваться с тем парнем, которого он успел разглядеть через стекло панорамного окна, но… Чонгук продолжает чувствовать тяжесть ладони Джина на своём плече и мягкий взгляд его карих глаз. Друг пытается его успокоить и упрашивает всем своим видом без помощи слов не выходить из себя так быстро. — Не пори горячку, Гуки. Идём…       Сокджин давит на ручку входной двери, и подошва его кроссовок касается ступеней, что уже за пределами особняка. Гостям настолько здорово и весело, что они совершенно упускают из виду виновника сегодняшнего торжества. Вот и отлично. Если быть честными, то Джин устраивает этот праздник больше для друзей, чем для себя. На нём нет верхней одежды, он ведь ненадолго.       Чонгук его отчего-то слушается и шагает следом, хотя его никто не принуждает и не тянет за собой насильно, как порывается это сделать Тэхён с Чимином. Опускает голову и захлопывает за собой дверь, уже стоя под мелкими и редкими снежинками, медленно падающими с неба, затянутого толщей мрачных и грозных облаков. «А потом видно будет, что ещё выкинет мой братец»       Остаётся лишь в подсознании Сокджина, окидывающего взглядом молодого парня с белокурыми локонами. Пряди умело уложены и подкручены. Ветер не испортил их причёски, как того боялся Тэхён. — Кажется, это они…       Чимин шевелит одними губами, а Тэхён моментально оборачивается, оглядываясь назад. Только вот смотрит он не на брата, а на Чонгука, в глазах которого неизмеримая, неподъёмная тяжесть от печали и горечи. От предательства и обиды на человека напротив. Видеть Тэхёна вместе с кем-то воочию оказывается гораздо мучительнее, чем мужчина себе представлял.       Липкий страх скребётся корявыми когтями, оставляя рваные насечки в области сердца обоих. У Тэхёна — за то, что Чимин развернётся, откажется от его идиотской затеи, сядет за руль своего авто и оставит его здесь одного, проваливая тем самым хитрый замысел о том, как заставить ревновать бывшего.       А у Чонгука страх другой. Он боится выдать себя и свои эмоции. Боится сорваться и не совладать с собой перед окружающими. Он никогда Тэхёна не обидит. Или же… до сегодняшнего дня попросту не было такого случая, чтобы Чонгук перешёл черту и продемонстрировал свою силу? В том числе и физическую?       Тэхён его ещё просто не провоцировал. Он не догадывается, что предстоящая игра будет с огнём. Со всепожирающим пламенным желанием обладать и присвоить мальчишку себе. Тэхёну никогда ещё не доводилось видеть Чонгука в настоящем гневе, потому что прецедентов не было. Чонгук всегда был собственником и не терпел пререканий, но чтобы вот так взять и поднять руку за непослушание или недоверие? Он сам не может вспомнить себя таким, как сейчас.       Чонгук скользит взглядом по фигуре любимого человека, и ему очень хорошо видно, как ладонь Тэхёна заключена в ладони неизвестного юного парня, не уступающего Тэхёну в красоте и обаянии. Чонгук останавливает внимание на плотно сжатых пальцах его и кого-то, кому позволительно брать за руку и обнимать за плечи, а ему, Чонгуку, больше и приблизиться нельзя к своему ТэТэ.       Смотреть со стороны и не сметь предъявить на Тэхёна права. Он пробует поднять взгляд на его безупречное лицо, оттенённое лампами верхнего освещения двора, и, не отводя собственный, держится из последних сил от внутренней пытки, что вовсю разыгралась и нещадно перемалывает его внутренности. «И после всего ты обвиняешь меня в предательстве, ТэТэ?» «Меня…?» «Что ты с нами сделал?» «Как ты позволил оказаться нам, спустя годы, в этой точке реальности и нагло появиться здесь с другим…?»       Чонгуку пока что не видно цвета его глаз. Он прячет руки в карманах брюк, выпрямляется в спине и принимает вызов этого проклятого вечера. Он тоже выскочил вслед за Джином из особняка без своего пальто, но он не дрожит от холода. Он снова встречается взглядом с Тэхёном, чьё лицо находится в тени от верхнего света фонарей. Можно любоваться лишь правильными, идеальными контурами его скул, профиля и взъерошенных прядей тёмных волос, к которым снова пристал разбушевавшийся ветер. Чонгуку не видно глаз, но он чувствует, что Тэхён смотрит в ответ. Смотрит не на Сокджина, а на него одного.       Тэхёну хочется скинуть с себя верхнюю одежду, подбежать к Чонгуку и набросить согревающую материю на его плечи, но вместо этого он сжимает руку лучшего друга крепче прежнего и медленно шагает к брату, что стоит слева от мужчины, давно ставшего для Тэхёна далёким и совершенно чужим.       Чимин идёт с Тэхёном в ногу и не отпускает его ладонь, потому как, даже если бы он того захотел и предпринял попытку, — ничего бы не вышло. Тэхён вцепился в него мёртвой хваткой, того и гляди оторвёт ему руку, если тот его вдруг ослушается. Пак покорно глядит вперёд и понятия не имеет, как будет общаться с этими людьми. Как выстраивать с ними диалог? С теми, кого он впервые видит и не может даже различить и узнать, где Сокджин, а где Чонгук. — Ну, наконец-то и вы! Мы уже заждались! — да, да, особенно Чон Чонгук заждался встречи. С таким нетерпением, что все окна проглядел. — Добро пожаловать, и рад вас видеть, — разумеется, эти слова приветствий принадлежат Джину.       Его широкая улыбка располагает к себе и кажется Чимину очень доброй. А Чонгук стоит с прежним выражением лица и помалкивает, протирая на лице бойфренда ТэТэ дыру. Сокджин протягивает руку сперва Тэхёну, тот протягивает в ответ, на что старший брат резко дёргает его на себя и крепко обнимает, похлопывая парня по спине. Тэхён выпускает смешок и опускает на секунду ресницы. Ему очень приятен такой жест от родного человека. Следующий, кого касается тёплая ладонь, — это Пак Чимин. Рукопожатие выходит мягким и затяжным. — Тэхён, ты нам не представишь своего прекрасного спутника? — Джин самый что ни на есть настоящий дипломат, а Чонгук наклоняет голову вбок и складывает руки на груди.       Мужчина всем своим видом показывает, что здороваться таким способом, как пожатие руки, он вовсе не собирается. Ни с первым, ни со вторым. Стоило только Тэхёну приблизиться ещё на шаг и полностью выйти на свет. Стоило ему только сделать взмах головой, а после встретиться взглядом с тёмными глазами Чонгука, как тот точно окаменел.       Чонгук затаивает дыхание, и его уже совершенно не интересует ни новый парень Тэхёна, ни виновник сегодняшнего торжества. Глаза Ким Тэхёна. Глаза его любимого человека, его драгоценного брюлика окрасились в ярко-голубой. Они такие синие, что бьют своей насыщенностью с новой силой, проламывая грудную клетку мужчины и вырывая оттуда окровавленное сердце, стремительно набирающее обороты.       Чонгуку хочется вырвать себе глаза, хочется очень долго смотреть на слепящее, яркое солнце, чтобы навеки лишиться зрения и никогда больше не видеть, как его любимый человек смотрит своими небесно-голубыми не на него, а на другого. Губы Чонгука дёрнулись, но ему нечего сказать. Он по-прежнему не проронил ни слова. Просто моргает и не верит в происходящее.       Хочется, чтобы всё было иллюзией. Так сильно ему хочется, чтобы кто-то щёлкнул пальцами перед носом и пробудил от кошмара наяву. Чтобы кто-нибудь шепнул где-то возле уха, что это всё не по-настоящему. Что это просто вымысел и гнусная, подлая шутка, что разыграло его воображение. Что это мираж. Что утром туман рассеется, будто и не бывало ничего. Чонгук сможет поверить и принять любого Тэхёна, но только не такого. И готов он, вроде как, был к любому повороту событий, но только не к тому, что видит сейчас перед собой. Это больно, оказывается. Когда любовь всей твоей жизни выбирает не тебя.       Это больно вдвойне, когда приходится безропотно принимать выбор Тэхёна не в свою пользу и держаться за воздух, чтобы выстоять. Потому как иной опоры у Чонгука больше нет. Его даже вера покинула. Эмоции захватили его сознание, они цепко держат над мужчиной верх, но они поутихнут ведь. Успокоятся, отрезвляя разум, и Чонгук взглянет на ситуацию под другим углом и поймёт, наконец, кто есть кто. Это обязательно произойдёт, но позже, а сейчас… — Оу, разумеется, братишка. Это Чимин. Я тебе о нём рассказывал.       Тэхён тоже одаривает Джина лучезарной улыбкой, а Чонгук изо всех сил старается держать лицо и давит из себя лёгкую ухмылку уголком губ. Чимин моментально понимает, что сегодня его если не убьют, то заметно покалечат и закопают где-нибудь на заднем дворе этой огромной виллы. Ему безумно хочется спрятаться от такого взгляда Чонгука, что с каждой секундой давит на него всё сильнее и ощутимее, заставляя прижаться к земле. — Будем знакомы? Я Сокджин, брат этого сумасшедшего мальчишки, — Джин кивает на улыбчивого Тэхёна, который заметил, как Чонгука аж передёрнуло от цвета его радужки. И, надо заметить, его это очень веселит. Поднимает настроение. Всё идёт по его задумке.       Тэхёну удалось вызвать в нём ревность, потому как в глазах напротив отражается именно она и ничего кроме. А, ну ещё разве что дикое желание свернуть шею Чимину, тоже осмелившемуся посмотреть на Чонгука, и задержать на нём взгляд. Что касается Пака, так у него внутри тоже поселяется страх и неконтролируемое волнение. Тэхён сжимает его пальцы в руке практически до болевых ощущений, но тот виду не подаёт и руку не одёргивает. Впрочем, имя «Сокджин» ему тоже ни о чём не говорит. Чимин не тот человек, который бы интересовался людьми и управленцами логистических компаний Кореи. Это не звёзды шоу-бизнеса, их имена на слуху только в определённом кругу лиц.       Но он не настолько кретин, чтобы не сделать очевидный вывод: Сокджин вполне себе успешный молодой мужчина, и его дела явно идут в гору, если он может вот так запросто позволить себе арендовать здоровенный особняк для празднования дня рождения. Плюсом припаркованные здесь дорогущие автомобили его приятелей тоже говорят о многом. Но разбираться с тем, кто все эти люди, что находятся внутри, Чимину совершенно не хочется.       Ему бы лишний раз не попадаться на глаза Чонгуку и не дай бог как-то его спровоцировать. А то мало не покажется. Вон он какой накаченный и крепкий. А эти руки с выступающими венами? Татуировка, что тянется от самих пальцев и прячется под белоснежным закатанным рукавом рубашки. Он же с лёгкостью перекроет Паку кислород, сдавливая его тонкую шею, если тот вдруг чего не так при нём сделает или просто подышит в его сторону.       Сегодня Чимин испытал на собственной шкуре выражение «бояться даже взгляда». И как только Тэхён мог встречаться с этим монстром с квадратными плечами и практически чёрными глазами? В них блеснул гнев. Они то и дело отзеркаливают в сторону парня нескрываемую злобу и ненависть. Пак, кажется, никогда не чувствовал себя настолько уязвимым и беспомощным, просто стоя с кем-то рядом. Опасный тип этот Чонгук. — А мы, между прочим, не с пустыми руками, — Тэхён, придерживаясь образа безгранично счастливого и заботливого младшего брата, спешит снова выделиться и перетягивает всё внимание на себя. — Я говорил ему, что тебе не нужны подарки, — кивает на Чимина, которого кое о чём Тэ забыл предупредить. Или просто не успел. — Но Чимини настоял, — Ким быстро ныряет свободной рукой во внутренний карман расстёгнутого пальто и показывает лишь уголок серой, квадратной коробочки.       Играет бровями, а Чимини и знать не знает, что там спрятано под картонной упаковкой. На его лице снова запредельное изумление, и он тоже не прочь поинтересоваться, взглянув на содержимое, названное, как он уже понял, сюрпризом для именинника по его инициативе. Это не бойфренд, а настоящее сокровище. Красивый, богатый, вежливый, да ещё и о подарке для старшего брата своего возлюбленного позаботился. «Чимини, блять» «Вот же сучонок!» «С каких пор он тебя так ласково называет?» «Познакомились же где-то» «Убил бы нахрен!» Чонгук медленно выдыхает под диалог с самим собой и старается максимально скрыть внутренние порывы открутить парню Ким Тэхёна башку. «Заметил, Гуки?» «Вижу, что очень даже заметил оттенок в моих глазах» «А теперь мучайся, любимый» «Думаешь, это предел моих возможностей на сегодня?» «Хм-м-м… ну уж нет, это будет лишь началом»       Тэхён не удерживается от похвалы самого себя. Его накрывает волной восторга, что всё у него сегодня получается. Что минутой ранее он не просто вонзил отравленное лезвие под кожу обожаемого мужчины, он его ещё и повернул не единожды, прибыв на праздник не в одиночестве, а с парой. Тэхён не хочет такого элементарного, как поранить изнутри. Тэхён желает изувечить. Сделать всё, чтобы нанести глобального масштаба урон, что и дышать будет невыносимо больно.       Такой, от которого Чонгук предпочтёт задохнуться и погибнуть, нежели сделать очередной спасительный, но слишком мучительный вдох, чтобы жить. Пусть через страдания и мучения, но жить. Тэхён не даст ему ни малейшего шанса на восстановление.       Он снова глядит на него своими синими глазами из-под полуопущенных ресниц. Он не стирает с лица улыбки и продолжает проворачивать лезвие ножа, раз за разом погружая всё глубже по самую рукоять. Он упивается зрелищем, где алые пятна крови срываются вниз и заливают пол под ногами обоих.       Ему это нравится. Он увлёкся, и он совершенно не замечает, как Чонгук больше не делает вдохов. Не хочет замечать, как убивает его изнутри, как ловит взгляд его тёмных и самых красивых на свете глаз, как хоронит заживо его рвущееся из груди сердце. Тэхён его не щадит, а Чонгук совершенно перед ним безоружен, чтобы сопротивляться натиску единственного родного человека.       Чтобы хоть как-то воспротивиться своему ненаглядному и драгоценному брюлику, заковавшему его душу в кандалы светлого чувства и заставляющему эту безвольную душу сгорать и биться в агонии от потери. Тэхён прикрывает на секунду веки, а глаза его всё так же смеются. Он оставляет Чонгука умирать на руинах воспоминаний от состояния утраты, от ощущения и осознания полной потери несчастной и несостоявшейся любви.       Все четверо так и продолжают стоять у входа в дом под струящимся светом от верхнего освещения двора. Так странно, но Чонгук совершенно не чувствует холода. Озноб его не бьёт. Внутренне он готов взорваться и разметать всех в километровом радиусе от себя. Он по-прежнему хранит молчание. Не произнёс ни единого приветственного слова. Даже в адрес Тэхёна.       Сокджин окидывает Чимина быстрым взглядом с головы до ног, навскидку и только про себя определяет, что в коробке, обнимает друга за плечи и приглашает, наконец, пройти в особняк. Сомневается он в этом парнишке. Очень сомневается и уже знает, как с ним поступить, чтобы удостовериться в их с Тэхёном отношениях наверняка. — Тэ-э-э… — практически неслышно тянет Чимин, а сам следит боковых зрением за каждым движением Чонгука. Чувствует спинным мозгом, что сегодня незнакомый и нагоняющий страху мужчина не сведёт с него глаз. — А он знает, кто ты сейчас? — Тэхён следит за направлением зрачков перепуганного друга и понимает, кого тот имеет в виду. — Чонгук?       Раздаётся шёпотом у самого уха Чимина. Пак шумно сглотнул и опустил глаза. У него такое чувство, что ещё одно неловкое движение в сторону Ким Тэхёна, ещё какой-нибудь провокационный жест близости между ним и ТэТэ, и Чон Чонгук мальчишку четвертует, прямо не сходя с места. Чимин слегка отшатывается от друга, потому как ну его нафиг! Рисковать своим здоровьем в его планы на вечер как-то не входило. — Ты куда поплыл, а?! Спокойно, Чим, — Тэхён сжимает его руку, но на лице всё та же добрая улыбочка, не отражающая напряжения между ними и абсолютно не намекающая на то, что Пака, по сути, удерживают здесь против воли. Повезло, блять, с другом. Главное — теперь знать, как ноги отсюда унести. — Не дёргайся и больше не вздумай от меня отпихиваться, понял? — это уже посыпались явные угрозы от Ким Тэхёна. Он ловит карие глаза друга и продолжает. — Да, Чимин. Чонгук знает, что я в эскорте. Я сам дал ему визитку пару недель назад, — на новые факты брови Чимина снова ползут вверх, он разве что рот от удивления не открыл. — А почему он тебя бросил? — со стороны это больше походит на то, как парни упорно секретничают между собой, увлечённые друг другом, переставая видеть всё и всех вокруг.       Но на самом деле Чимин едва не лишается рассудка, слыша откровение за откровением, разрывающие его мозг. Его взгляды и взгляды Тэхёна на этот мир совершенно противоположны и в корне не совпадают. Зачем было отдавать визитку Яна бывшему? Очередная новость о личной жизни друга становится для Пака новой неразгаданной загадкой и полным отсутствием логики в его поступке. — Учиться уехал, — шикает Тэхён, но глаз от Пака не отводит.       Он тоже ощущает на себе чужой взгляд почти чёрных глаз, но поворачиваться к Чону не смеет. Тэхён старательно изображает безразличие и вообще делает вид, что Чонгук для него пустое место, будто бы мужчины вообще здесь нет. — А брат…? — И брат тоже знает, он… — Ну? Чего вы там так долго? — Сокджин задерживает взгляд на этих двоих, застывших в районе прихожей и до сих пор не снявших с себя пальто.       Они с Чонгуком стоят поодаль. Джин оценивает ситуацию, а заодно и всех присутствующих, занятых чем угодно, но только не пристальным вниманием к имениннику. Выпивают, болтают, угощаются закусками, разбившись на группы по три-четыре человека. Им весело, а Сокджину уже хорошо от самого факта, что гости довольны.       Тэхён поворачивает голову на звук родного голоса, быстро освобождает плечи от верхней одежды, так же как и Чимин, и, убрав вещи в гардероб, они оказываются в рубашках. Оба в чёрных, подчёркивающий фигуру. Оба и без того стройные. Но этот цвет добавляет элегантности и остроты их образу. О подарке из кармана пальто тоже не забывают. «Как же ты великолепен, ТэТэ» «Как же сильно тебе идёт, мой брюлик»       Да, Чонгук упоминает в выражении личное местоимение, он не желает изъясняться и выкидывать из лексикона такие слова, как «мой и только мой». Он не в состоянии поверить, что Ким Тэхён, что его драгоценный и обожаемый мальчик может принадлежать другому мужчине. Что его ТэТэ может лежать на одной подушке с кем-то другим в начале нового дня. Что может целовать страстно и обнимать крепко кого-то, кто не Чон Чонгук. Так крепко, что зажмурится даже от удовольствия.       Чонгук ни за что в такое не поверит и слушать не станет подобную ложь, но что делать, когда всё происходит на его глазах? Когда рука его брюлика вложена в руку незнакомого блондина с пухлыми губами. И вместе они ничего так смотрятся. Улыбаются вон и не сводят друг с друга влюблённых глаз. И счастливы, наверное.       А что же Чонгук? А Чонгук в стороне. Он по ту сторону баррикады. Он далеко за пределами жизни Ким Тэхёна. Дверь заперта изнутри, а сверху мигает красным табличка «вход запрещён». Остаётся лишь обивать пороги и ждать, чтобы на тебя хотя бы бросили мимолётный взгляд и заметили. Хочется крикнуть… «Эй, вот же я, Тэхён!» «Это же я, вот тут, прямо перед тобой» «Твой Гуки. Твоя любовь» «Ты ведь всегда меня так называл, ты помнишь?»       Хочется заорать во всё горло что есть силы, вот только голос твой никому не слышен. Голос и всё тело тебя не слушается. Из грудной клетки вырывается неразборчивый, приглушённый хрип, забирающий раз и навсегда попытку заговорить и быть понятым. — Предлагаю для начала по бокалу чего-нибудь сладкого и игристого!       Чонгук аж вздрогнул от радостного возгласа лучшего друга. Да уж, и здесь он остаётся не у дел. Мужчина сегодня добровольно лишает себя алкоголя. Потому что сегодняшним поздним вечером у него свидание с элитной шлюхой, с его сокровищем, с его несравненным и обожаемым ТэТэ, которое у него никто не отнимет. Единственная соломинка, которую пока что никто не в силах надломить. — А как же наше поздравление? Лучше начать с него, — Тэхён не может промолчать. Ему просто не терпится выебнуться содержимым коробочки при всех.       Подарок, что он держит в правой руке, больше даже не для брата. Он был куплен с единственной целью. Взбесить своей дороговизной Чонгука и показать, что новый мужчина Тэхёна тоже может себе позволить немало шикарных и эксклюзивных вещиц. — Повременим, мой родной. Да и какое может быть поздравление без звона наполненных бокалов? — Сокджин гнёт свою линию и накрывает ладонь Тэхёна, ту, в которой коробочка, своей, опускает вдоль туловища и как бы намекает бессловесно о том, что вручение подарков будет чуточку позже.       Также мужчина вообще не видит смысла знакомить брата и его так называемого парня со всеми присутствующими. Тэхён кое в чём, но был честен с Чимином. Он действительно здесь практически никого не знает, но все эти люди ему и нахрен не сдались. К слову о приглашённых. Их оказалось гораздо больше, чем Тэхён себе представлял. Количество гостей превосходит в разы те навороченные машины, что припаркованы во дворе виллы. — Чимин? — Джин обращается с теплотой в голосе, и улыбка его приветливая, открытая и добрая. Вот его Чимин точно не боится. И, глядя на брата своего липового бойфренда, меняется в лице. Вон и щёки порозовели. А то стоял с самого начала их беседы бледный, как тень. Хотя бы в присутствии Сокджина ему не настолько отвратительно чувствовать себя лишним и откровенно мешающим коварным видам Чон Чонгука на Ким Тэхёна. — Пойдём со мной к бару? Я видел, что ты за рулём, но мы просто захватим по бокалу для Чонгука и Тэ, — Джин приближается к парням и кладёт руку на плечо Пака, тот принимает столь приятный жест и расслабляется ещё больше. Выдыхает с неким облегчением, но… — Я с тобой пойду!       Тэхён вызывается присоединиться вместо Чимина, тем самым желая оставить его и Чонгука одних. Он вообще в своём уме? Жаждет спровоцировать между ними скандал? О-о-о, для этого даже стараться не надо. Чонгук готов всё сделать без посторонней помощи, мужчина буквально на грани. Какого чёрта он должен молчать и терпеть? Может, ему ещё и поулыбаться во все тридцать два, следуя примеру радушного и вежливого Сокджина? Ещё чего не хватало! — Нет, я хочу, чтобы он пошёл, — Сокджин сейчас настаивает, делает акцент на слове «он», подразумевая Чимина, и устанавливает с младшим братом зрительный контакт. Тэхён воспринимает просьбу за принятие Джином стороны лучшего друга. «Ах, вот оно что, братец» «Решил свести меня с ним, да?» «Интересно, что он тебе успел напеть в моё отсутствие?» «Что вернулся из-за меня?» «А может быть, за мной?» «Что любит меня по-прежнему, и это сильное чувство мешает ему спать?» «Хах, смешно!» «Где он был, когда я так сильно нуждался в нём?» «Где ты был, Чонгук, когда я просил тебя не улетать?» «Когда просил не поступать со мной, как моя мамаша, которая…» — Хорошо, Джин. Идите, — Тэхён одобрительно кивнул, прерывая свой гнев и на секунду его усмирив.       Ему тоже паршиво и от собственных мыслей, и от этого вечера, в котором приходится притворяться в попытке ранить любимого. Тэхён пока что не чувствует, как своим же поведением ранит не только Чонгука, но и себя в том числе. Он пока что не замечает ран и увечий на своём теле, но совсем скоро они расцветут алыми цветами с растрёпанной красной окантовкой по краям огненных кровавых лепестков на его нежной коже. Они расползутся по каждому сантиметру и будут зудеть и доставлять дискомфорт. От них будет не избавиться.       И заживать будут долго. Потому что раны эти не от порезов или царапин. Раны эти рваные, доставшиеся от личных издевательств над измученным сердцем и искалеченной душой, которая противится и рвётся наружу с диким, неистовым воем. Но ей не выбраться. Тэхён её запечатал, заточил глубоко под землю, окружил с четырёх сторон толстыми металлическими решётками, а прутья оплёл колючей проволокой, чтобы не выбралась. Чтобы изнеможённая и изувеченная душа наивного и ласкового мальчишки никогда больше не увидела луч света и не призналась, как сильно любит и как сильно Чонгука ждёт.       Чимину несказанно повезло, что спаситель Ким Сокджин увёл его подальше от Чонгука, провожающего их тяжёлым, злобным взглядом гиены. Чон бы с радостью спровадил Пака отсюда раз и навсегда. Вот что без труда читается на его лице. Но он не хозяин сегодняшнего вечера, поэтому прикусывает язык и не решается командовать и ставить ультиматумы о том, кому позволено быть в числе приглашённых, а кого надо гнать отсюда прочь.       Они на недолгие минуты остаются с Тэхёном один на один. Стоят уже напротив и пронзают друг друга взглядами и угнетающим, затянувшимся молчанием, мечтая угадать или считать мысли и скрытые намерения. Они знают обо всём на свете. И о чувствах, и о любви, и о нестерпимой боли. Они прекрасно об этом знают, но продолжают хранить молчание до тех пор, пока Чонгуку не ударяет в голову снова зацепить Тэхёна и повториться в выражениях, как это было на прошлой неделе. — Вынужден спросить ещё раз, — голос Чона смелый, вызывающий даже. Он медленно проходится по фигуре Кима лишь глазами. На лице издёвка и хищная ухмылка. Он снова собрался поиздеваться и задеть за живое. Кажется, попытки сделать друг другу плохо можно смело приравнять к отдельному виду удовольствия для этих двоих. Извращённого удовольствия. — Личная жизнь работе не мешает? — А ты, значит, купился? — Тэхён смотрит на него свысока и не смеет опускать голову или отводить глаз, в которых плещется безумие синего океана, затягивающее в свою воронку с каждой секундой и увлекающее к беспросветному дну. — И правда, купился, — Ким решает повторить, и язвительности в тоне ему не занимать. — Это была шутка. Прикол, понял? Напечатал таких визиток ради шутки, чтобы разводить таких надоедливых, как ты, — Тэхён Чонгуку улыбается одними губами, но надо отдать мальчишке должное. Ким проговаривает фразы так, что и в голову никому не придёт усомниться в их истинности.       Никому, за исключением молодого мужчины, что тоже смотрит в упор и не отводит тёмных глаз. Тэхён и сам не понимает до конца, как ему удаётся скрыть волнение перед этим человеком. Скольких усилий ему стоит держать лицо и выглядеть спокойным, уверенным в себе. Казаться неуязвимым. Находясь рядом с Чонгуком, это становится задачей не из лёгких. — Да что ты такое говоришь… — Чонгук делает маленький шаг вперёд и останавливается совсем близко. Плевать он хотел и на Чимина, который может заметить эту близость, и на всех присутствующих. Тэхён не двигается с места, не отшатывается. Щурит глаза и по-прежнему прожигает синим цветом глаз своего бывшего. А вот Чонгук облизывает губы, наклоняет голову вбок и медленно моргает, предаваясь воспоминаниям о прошлой их встрече в номере отеля. — Правда, Тэ? — для мужчины не так важна реакция Тэхёна на его вопрос. Он просто ласкает его взглядом и возвращается к ощущениям, когда они были только вдвоём.       Как Тэхён настаивал и сжимал в руке его твёрдый член, как просил остаться. Как пленил шёпотом в тишине комнаты, прося о продолжении и намекая на секс. Как он действительно выпрашивал ласку. Как запыхавшийся пытался извиниться и прижимался к груди, обнимая изо всех сил и утыкаясь носом в шею Чонгука. Как целовал каждый сантиметр его кожи над воротом рубашки, как расстёгивал пуговицы на ней и на брюках. Как умело разделался с бляшкой ремня и по своей воле опустился на колени.       Чонгук прекрасно помнит его горячий и влажный рот, его страстный язык, который очерчивал головку по кругу и скользил кончиком к основанию и обратно. Мужчина тонет в недавнем свидании, когда Тэхён глубоко погружал его возбуждение в горло и увеличивал темп. Как желал, чтобы тот кончил лишь от его губ. Как проглотил всё, до последней капли. Как они раздевали друг друга и делили одно одеяло и подушку на двоих.       Чонгук помнит его спокойное дыхание под ключицей и мягкость его волос. Тяжесть рук и расслабленного тела на своей груди и прессе. Чонгук смотрит на своего Тэхёна и так сильно хочет озвучить всё до мелочей об их встрече. Взять за руку, оттащить его подальше от посторонних и сказать такое важное: «Это был я» «Хватит врать мне, Тэхён!» «Хватит врать нам обоим…» «Тогда, ночью, в гостиничном номере напротив тебя стоял я» «Потому что я твой человек, а ты мой, как раньше, ну?» «Ты ведь так хотел меня?» «Ты ведь был честным, я видел!» «Я видел, что это не было игрой» «Потому что ты ведь любишь…» «Ты ведь что-то чувствуешь, правда ведь, брюлик?»       Но Чонгук не осмелится на такой шаг. Пока не осмелится. Его взгляд зависает в области шеи, там, где верхние пуговицы на рубашке Тэхёна расстёгнуты. Цепочки с изумрудом снова нет. Если Тэхён и начинает к кому-то что-то испытывать, то точно не к Чонгуку. И сейчас язык мужчины работает отдельно от мозга. В мыслях одно, а вот наружу вырывается совсем иное. Мерзкое, противное, едкое. — Вот беда, а я только было хотел набрать номер твоего агента, — та же издёвка и та же ухмылка. И как только Тэхёну хватает терпения не заехать ему по лицу, чтобы стереть, наконец, тошнотворную улыбку с губ Чона. — Я сказал тебе тогда и скажу сейчас. Отъебись от меня, — Тэхён сжимает пальцы в кулаки, но мужчине этого не видно, потому как кисти его рук надёжно спрятаны под плотной тканью брюк. — У меня своя жизнь. У тебя своя, — с его губ срывается сдавленный рык сквозь сцепленные зубы. — Ты никто для меня больше. И я для тебя уже никто, запомни это, наконец! — Тэхён отворачивается от него и, не дожидаясь ответной реакции, шагает к двери, ведущей на задний двор. Парень заприметил её, как только вошёл в дом. — И куда же ты сейчас сбегаешь? — Чонгук осмеливается ухватить его за локоть, но как только Тэхён оборачивается, то отпускает, будто ничего и не было. Будто он и не трогал его вовсе. Будто его брюлику показалось. — Курить. И не вздумай за мной шататься, понял?! — прозвучало больше как угроза, чем просьба. — С каких пор ты куришь сигареты? — Чонгук щурится и снова перестаёт узнавать в нём своего обожаемого ТэТэ, который хороший и добрый. Пусть и взбалмошный, пусть сумасшедший оторва, но он никогда не прививал себе вредных привычек, включая сигареты и алкоголь. О наркотиках и речи быть не могло. — С тех самых… — Тэхён повёл бровью, отвернулся и прошагал вперёд, выходя на улицу без верхней одежды. В его кармане неизменно вишнёвые с ментолом и компактная зажигалка с кнопкой. «Он давно вырос, Чонгук» «Он взрослый, которому в рот не въедешь, прямо как в детстве» «Почувствовал независимость и свободу» «Значит, его это устраивает» «Прости, друг, но иных мыслей, чтобы оправдать его поведение, у меня нет»       Мужчина возвращается к словам Сокджина, пока они возились с приготовлением мяса накануне праздника. Чонгук с ним согласен и более не смеет задерживать Тэхёна в гостиной. Кто он такой теперь, чтобы позволять себе это делать.

* * * * *

— И как только Тэхён мог прятать от меня такого красивого парня? — Джин приобнимает Чимина за талию, оказавшись у барной стойки в обеденной зоне. Кроме них здесь никого. Основная масса обитает в другом крыле первого этажа. — Вы давно вместе? — даже волосы за ушком поправляет. Способности к актёрскому мастерству — это у них с Тэхёном по ходу семейное. А вот Чимин верит и принимает подобные манипуляции за попытку приударить за ним. На самом деле, на то и расчёт. — Я не знал, что ты тоже гей. Тэхён мне об этом ничего не говорил, — как, собственно, и о том, какой промежуток времени они якобы встречаются и души друг в друге не чают.       Чимин косится с подозрением, прячет от неловкости голову в плечи и оказывается в полной растерянности. Сегодня вообще будет существовать какой-то предел, чтобы он, бедняга, хоть немного дух перевёл? Это же просто невыносимо. — Правильно, что он тебе ничего не говорил. Потому что это было бы неправдой, — Сокджин моментально убирает от малознакомого парня руки и становится напротив. Его выражение лица всё такое же светлое и приятное глазу. Он не настроен агрессивно, Чимин это без труда замечает и уверен в том, что со стороны Джина опасности нет, но вот эти его замашки вводят в заблуждение, заставляя стушеваться. — Ты ошибся. Я не гей. Твои выводы оказались ложными. Оказались такой же неправдой как и то, что вы с Тэхёном пара влюблённых, угадал? — Что?!       Чимин невольно, неожиданно резко и совершенно бессознательно подаётся вперёд и приоткрывает в полнейшем удивлении рот. — Как ты... Одними губами, не сводя с мужчины ошарашенный и потрясённый взгляд. «Как ты догадался, Джин...?»