Иллюзия свободы

Очнувшись, голубоглазый не спешил поднимать веки. Лололошка пытался удержать свои глаза закрытыми, словно это могло спасти его от кошмара, который разворачивался вокруг. Подвал, в который он попал, напоминал бесконечный лабиринт тьмы, смрада, измученных людей и трупов. Боль от сломанных рёбер пронзала его, как острое лезвие. При каждом движении он ощущал, как острые осколки пронизывают его грудную клетку, заставляя воздух, проходящий через сжатые ребра, звучать хрипло и мучительно. Каждая попытка вдохнуть давалась ему с нечеловеческими усилиями; он чувствовал, как ребра, обломанные и неправильно сросшиеся, прорезают ткани и мускулы, заставляя его сознание погружаться в хаос. Мгновение за мгновением он глотал воздух, но вместо облегчения его охватывал страх, словно он застревает в ловушке собственных стен. Каждый вдох становился испытанием, отнимавшим у него последние силы. Каждый вдох давался с трудом, как будто в легких застряли осколки стекла. Связанные руки уже почти полностью потеряли чувствительность, а резкая боль в запястьях и при вдохах стала его единственным напоминанием о реальности. Мысли о еде и питье давно покинули его разум — жажда и голод стали всего лишь далекой тенью. Он не замечал, как проходит час за часом, но страшные звуки из глубины подвала время от времени заставляли его вздрагивать. Лололошка осознавал, что должен открыть глаза, вернуться в мир, но страх удерживал его, как невидимые цепи, связывая навеки с мрачной реальностью. Сколько часов прошло с его пробуждения?... Два? Три? А может сколько прошло дней? Ло не знает. Он просто устал от всего. Голубоглазый не хочет чего либо. Сейчас парень просто смотрел куда то в стену. Его глаза, когда-то светившиеся искорками радости и задора, теперь стали пустыми, как безжизненная глубь заброшенного водоема. Кажется Лололошка начал понимать присутствующих здесь. Где то за стеной послышались шаги. Весь подвал наполнился криками еще "живых" людей. Слишком громкие оры резали уши голубогоазого из за чего тот зажмурился, стараясь хоть как то отвлечься от реальности. Металлическая дверь с противным скрипом открылась человеком, напевающим незатейливую песенку себе под нос. Разумеется это был Джон. Они что, поочереди будут к нему заходить? Сделав колесо и отряхнув руки, легкой походкой Харрис начал приближаться к голубоглазому. Присев на корточки, чтобы быть глазами на одном уровне Джон начал говорить. Адские вопли прекратились в ту де секунду. - Симпампусик! Как давно не виделись! Целую неделю здесь сидишь! Ха-ха-ха! Хочешь мне еще раз плюнуть в меня? А? Что то я не слышу ответа! Сколько?... Неделю... Целую неделю он здесь... Лололошка начал радоваться, что походу большую часть времени был без сознания. - Я повторюсь! Я не слышу ответа! Звонкая пощечина прилетела по щеке мироходца, эхо которого разлетелось по всему подвалу. Лололошка на это почти никак не отреагировал, лишь снова начал кашлять. Задыхаясь в своих же хрипах, он снова начал захлёбываться в своей же, только что поступившей в рот, крови. В ответ Джону послышались лишь хрипы. Крови снова пачкала и так потрёпанное худи. Подняв взгляд Лололошка заметил, что взгляд Харриса был... Удевленным и обеспокоенным.... Ученый поднял худи Лололошки и его взгляд стал то ли бешеным, то ли ошарашеным из за происходящего. Вся грудная клетка Лололошки была как один огромный синяк с редкими пятнами бледной кожи. Резко встав Джон начал снимать кандалы с запястий голубоглазого, стараясь сделать это максимально аккуратно, ведь верхний слой эпидермиса был буквально стер, а кровь, которая должна была затрамбовать ранение, присохла железу оков. И вот, Лололошку уже куда то несли на руках. Голубоглазый мог лишь хрипеть от боли и пытаться не заснуть, что бы хотя бы запомнить путь по которому его несут из подвала, но это было бесполезно, голова была пуста, а в глазах все расплывалось, поэтому Лололошка принял решение просто уснуть и довериться своей жестокой судьбе.