Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь дракон-изгой?

Когда ее потащили смотреть на драконов, в чье логово вход почему-то был сразу из библиотеки, Эйрея почему-то не подумала, что ей впрямь придется предстать, ну, перед драконами. Пока она спускалась по бесконечным ступенькам, ощущая тайную волну благодарности к Джейсу, который все так же молча и непринужденно помог ей с нотами смущения, так как полагаться на кого-то Эйрея вообще не привыкла, боль в конечности отвлекала от этого. Потом были мальчишки, болтающие на перебой и мчащиеся вперед, едва слушая брата, который их то и дело окликал. И уже только когда они спустились в самые пещеры, пройдя мимо чумазых людей в кремовых робах с копьями в руках, приветствующие принцев на валирийском, и минув огромную платформу и не менее поразительную пещеру, где та была. Только когда запахи серы и смутно знакомый резкий с примесями чего-то остро-мускусного ударил ей в нос, Эйрея поняла, что вот-вот увидит драконов вблизи. Не парящих над башкой, и не пытающихся сбить ее с ног, сбросив с тропы, а очень даже стоящих рядом. Страшно ей не было. Скорее любопытно. Немного не по себе еще, ведь она не забыла о том, как с ней говорил, определенно говорил, тот черный дракон, какого, насколько она помнила, не было ни у кого их Таргариенов в этом временном периоде, а это значит, что он был один из диких. Их вроде три, но имен Эйрея не помнила. Что-то связанно с овцами и призраками, хотя в какой-то комбинации? Вот вопрос. Молодые драконы жили в одной большой пещере, разграниченной чем-то вроде загонов, и были скованы цепям, от вида которых ее почему-то затошнило. Жемчужный шар счастья с крыльями и когтями, размером с такого крупного слоника, и еще один, чуть поменьше, скорее размером с лошадь, с сапфировой чешуей и зеленоватыми гребнями на спине и голове, заверещали и начали неловко хлопать крыльями, едва поняли, что к ним пришли их всадники. И только изумрудно-бронзовый дракон, самый крупный из трех, сохранял достоинство, хотя и тоже нетерпелив затоптался на место, едва его завидел Джейса. Грохот цепей, опять-таки, портил всю картину. Ящеры были завораживающие, имеющие только отдаленную схожесть с тем, что она видела в прошлой жизни, а вот это прямо-таки выводило ее из себя. Особенно если учесть, что, насколько она знала, эти куски железа угнетали ящеров. Поэтому в ее бывшем мире их держали заповедниках, а не клетках, а здесь, в конечном итоге, именно это стало одной из причин, почему их, включая Тираксеса, зарубили простолюдины во время бунта в столице под конец Танца. Эйрея не заметила как замерла на месте, хмуро смотря на эти оскорбительны звенья, как будто они ей лично обиду нанесли, в то время как Джоффри и Люк уже унеслись к загонам со своими крылатыми конями. — Все в порядке? — тихо спросил Джейс, стоя все еще рядом с ней и обеспокоенно смотрел на нее. — Нога болит? Или дракона напугали? Мы можем… — Зачем здесь цепи? — резковато прервала его Эйрея, все еще смотря вперед. — Они же доставляют им неудобство! К тому же драконы разве собаки, чтобы на цепи сидеть? Джейс растеряно моргнул. — Это для безопасности, — немного неуверенно ответил он, тоже переведя взгляд на цепи. — Чтобы никто не пострадал и Хранители могли… — Если ты доверяешь им возвысить тебя в небеса, то должен верить, что и на земле вреда тебе от них не будет, — хмуро сказала Эйрея, вновь прерывая его. — Их можно снять? Я, конечно, не эксперт в драконах, но если бы меня посадили на цепь в темном подвале, только иногда выводя погулять и полетать, то я бы уже зачахла тут с тоски и уныния. — Я не думаю, что это хорошая идея, — медленно произнес Джейс, как будто раньше об этом даже не думал. — Так было заведено задолго до нас. — Но не в Валирии, — продолжила настаивать Эйрея, даже сама не понимая, чего так упирается прямо в данный момент. — Я не совсем невежда и перечитала все, что было в библиотеке Рунного Камня о Фригольде. Включая те книги, что туда передала королева Алисанна в виде свадебного подарка, когда пристроила в Долину папеньку, как тогда кажется думала, что навсегда. Я уверена, что там было сказано, что они точно летали свободно и как-то не терялись, да и росли наверняка лучше, так как на свободных харчах любой хищник будет процветать. То, что ее обширные знания о драконах еще исходили из воспоминаний о прошлой жизни, Эйрея, естественно, умолчала. Джейс вздохнул, а его окончательно растерявшийся взгляд смотрел то на нее, то на цепи, грохочущие каждый раз, когда драконы помоложе ластились к руками Люка и Джоффри. Потом он прикрыл глаза и повернул голову в сторону. — Nādīnagon se belma! — громко произнес он одному из Хранителей позади них на немного корявом валирийском, как будто еще только учил язык. Ее собственный наверно звучал точно также, ведь практиковаться она могла только с мейстером Маллисом, у которого было полно забот и без того, чтобы учить ее говорить на почти мертвом языке древних валирийцев. — Issa dārilaros … — настороженно начал Хранитель, но тут более пожилой, лысый мужчина в той же робе, что и остальные, махнул рукой и строго велел выполнять приказ. Эйрея не была уверена, но на миг ей показалось, что его взгляд прямо-таки впился в нее и в его глубине промелькнуло некое одобрение и интерес. Цепи были сняты быстро и без особых проблем. Она буквально могла видеть, как дракончики выдохнули от свободы движения. Их крылья трепетали, раскрывшись во всю мощь, как будто они разминали затекшие суставы, а самый юный даже взлетел, издав восторженный вопль, и приземлился рядом с хихикающим Джоффри, уже за пределами загона. Жемчужный дракон Люка тоже неуверенно покинул свое гнездо и выпусти слабый дым из ноздрей, когда его всадник погладил его по голове. И только зеленый дракон с бронзовыми гребнями все еще топтался на свое месте, и поглядывал на Джейса. Эйрея не могла поверить тому, как сильно драконы перекликались с характерами своих всадников. Конечно, она еще сама плохо знала старших сыновей кузины, но уже кое-что отметила и видела те же черты в драконах. Дракончик Джоффри был игривым и хвастливым малым, как подобает ребенку, дракон Люка был стесняшкой, любящий прикосновения, а уже довольно взрослый дракон Джейса был ответственным, послушным, и наверняка лучше всего слушал приказов. Короче, идеально-воспитанный дракон для идеального наследника. — Ну, племянники, знакомить будете, или я зря со своей ногой хромала так далеко? — иронично спросила она, пытаясь себя отвлечь от ощущения влаги на бедре, и адской боли, которую еще несколько раз пыталась притупить обезболивающими чарами, который очень быстро выветривались. Джоффри подбежал к ней, и, схватив за руку, довольно мягко и аккуратно потянул ее вперед, к красующемуся дракончику, чья чешуя красиво переливаясь в свете факелов. — Это Тираксес, — гордо надулся он, и расплылся в широкой улыбке — Красивая, да? Эйрея не могла не улыбнутся в ответ. — Красивая, — благосклонно сказала она и, впрочем, не соврала, ведь дракошик впрямь был очень симпатичным. Тем временем тот самый дракошик подобрался ближе, подозрительно поглядывая на нее то одним глазом, то другим, и принюхиваясь. А потом мягко ткнул мордой ее прямо в живот, возбужденно взмахивая крыльями. Эйрея издала смешок и, едва ли думая об этом, подняла руку и коснулась морды ящера. В этот миг из ее головы напрочь вылетели все знания о драконах, полученные от Хагрида и из книг, когда еще будучи Гарриет готовилась к этому глупому Тремудрому турниру, вместо со всем тем, что вычитала в библиотеке Рунного Камня. Особенно те, где упоминалось, что обычно драконы почти не принимают прикосновения ни от кого, кроме всадника, и даже Хранителями часто приходится одни копья и прочие инструменты, чтобы ухаживать за драконами и кормить их. И что вот за одно такое прикосновения ее могут испепелить. В ее глазах это был просто своеобразный щенок. Игривый, чешуйчатый, клыкастый, и огнедышащий щеночек такой, размером со среднюю коняшку, который еще сам не знал, что находился на грани вымирания. Краем глаза Эйрея увидела, как в ее сторону медленно крадется дракошик Люка, а за его спиной дракон Джейса наконец покинул свой загон и чинно встал за спиной своего всадника, который пристально и напряженно смотрел на то, как на нее реагируют ящеры, будто собирался в любой миг бросится вперед и оттащить ее прочь. — Что, тебя тоже погладить? — насмешливо спросила Эйрея, когда жемчужная морда оказалась совсем рядом с ней и обдала облаком дыма. Она все так же без страха подняла руку и провела ладонью по теплой чешуе, переливающейся как перламутр с теми же красными отблесками, какими цветом были гребни и рога. И была вознаграждена видом на еще одни хвастливо раскрытые крылья с бледно-красными перепонками. И не заметила, как три пары карих глаз удивленно округлились и уставились на нее так же, как глаза Хранителей чуть поодаль. Эйрея просто стояла, опираясь на одну только ногу и гладила довольный морды, совсем не замечая их зубов, который могли запросто откусить ей голову. Только скрежет когтей по камням сзади от нее отвлек ее от этого занятия. — А, и ты за лаской пришел? — с улыбкой пробормотала Эйрея, ощущая себя странно умиротворенной и почти забывшей о боли в этот миг, окруженная ящерками, в кой-то веке понимая, почему Чарли Уизли мог сбежать от семьи в Румынию и не вылазил из своего драконьего заповедника. Она отняла руку от морды дракона Люка, Арракса, если память ей не изменяла, и похлопала изумрудную чешую самого большого здесь дракона. — Вермакс, — предупреждающе произнес Джейс, покинув транс, в котором он очаровано смотрел на нее, хотя Эйрея и этого не заметила, и делая шаг вперед, когда его дракон вдруг низко опустил морду и издал тихий рык. Растерянно моргнув, Эйрея опустила взгляд, проследив за мордой Вермакса, чей нос со свистом втягивал воздух где-то на уровне ее бедра. Она опустила руку и отвела чуть в сторону полу пальто, что на ней было. Влажное пятно крови было едва видимым на темной плотной ткани с кожаными вставками. Кажется, кровь не просто намочила бинты, но и просочилась насквозь. Эйрея прищурилась, и рассеяно поняла, что, кажись, поэтому боль притупилась и в голове у нее была легкая дымка эйфории, какая бывала, когда кровопотеря была слишком сильная. Эх, надо было все-таки отложить беготню через пол замка хотя бы на пару дней. Стоило подумать об этом, как ее тут же повело в сторону, но Эйрея все же удержалась на ногах. Только зажмурилась, когда все заплясало перед глазами, и зажала между пальцами переносицу. В этот же момент ее желудок решил напомнить, что Эйрея уже второй день ходит голодная. Вся радость и приятная атмосфера знакомства с драконами испарилась. Ей захотелось просто посидеть, а еще лучше полежать. Она краем уха услышала, как Хранители начали отдавать приказы на валирийском, отгоняя драконов обратно в загоны, прочь от нее. А потом Эйрея ахнула, когда ощутила, как земля ушла у нее из-под ног, когда чьи-то грабли, не очень-то вежливо, обхватили ее на манер невесты. Она инстинктивное распахнула глаза, а на ее языке уже застыло пару «ласковых» слова в адрес того, кто ее поднял без всякого дозволения. Нет, Эйрея была даже немного была за это благодарна, ведь чувствовала, что вот-вот шлепнется у всех на глазах. Но стоило увидеть этого самаритянина, которого глаз бы ее не видели, так ничего, кроме недовольного стона с ее губ не сорвалось. Серьезно, уж лучше падение, чем… — У тебя совсем нет инстинкта самосохранения, девочка? — мрачно спросил Деймон Таргариен во плоти, в чьих руках сейчас лежала, ощущая себя неприятно маленькой и слабой. И откуда только взялся? Следил?.. — Пусти, — в тон ему ответила Эйрея, сложив руки на груди, и пытаясь не показывать того, что ей надо прилагать усилия, чтобы навести фокус. Папаша только фыркнул и развернулся. Досточно резко, чтобы ее замутило. Но папаше повезло, и его дублет остался чист, хотя как надолго, было неясно. Он более чем решительно и быстро шел вперед, удивительно мягко для такой задницы, как принц-изгой, пожурив своих пасынков, притащивших ее к драконам по стольким лестницам и с ее-то ногой. Эйрея ощущала, как голова кружится все сильнее, но это не помешало ей, хотя и несколько вяло, велеть ему заткнуться и что это было ее решение. Но ничего на то, что она была услышана, не указывало, кроме пальцев, впившихся на миг ей в ребра сильнее, чем то было нужно. Кажется, на какой-то миг хватка на реальности выскользнула из-под ее контроля, так как в один миг Эйрея точно помнила лестницы, по которым папаша начал подниматься, со следующими по пятам расстроенным Люком, Джейсом, который взял на руки не менее подавленного Джоффри, кажется, решившего, что это из-за него лично ей стало плохо. А потом она ощутила, как ее укладывают на кровать в той же комнате, где очнулась ранее. Мейстер Герардис появился на ее периферии тоже как черт из табакерки, а потом в ее под нос сунули чашку с каким-то отваром, и Эйрея даже сумела ту отпихнуть, как уже горькая жижа, в которой узнала маковое молоко, уже оказалась в ее глотке. Выплюнуть его был большой соблазн, но жалко было бедного мейстера, который ей уж точно ничего не сделал. Эта пакость проскользнула по ее пищеводу и прямо в желудок, как слизни выходили из Уизла в тот раз, когда он пытался заколдовать сломанной палочкой Малфоя. То есть быстро, оставляя позади гадливую склизкость и поднимая в душе жуткое отвращение. А потом эта хреновина заставила растаять последние остатки ее контроля. Ее глаза закатились, и Эйрея отключилась, напоследок холодно — по крайней мере, она надеялась на это — зыркнув на самодовольную морду папаши, чья расплывающаяся высокая фигура со сложенными на груди руками нависла за спиной склонившегося над ней мейстера, как дамоклов меч, и на чьих губах была ухмылка уверенного в себе придурка. Козел.