Да согреет меня тепло твоих дланей

      По коридору, едва освещаемому настенными блёклыми лампами, проскользнула тень. Прятаться было отнюдь не обязательно, да и не от кого; но, как уж повелось, на чужой земле лучше быть предусмотрительнее. Это она прочувствовала ещё давным—давно на собственной шкуре. Удача была её отцом, а осторожность — матерью. Скрипнув, отворилась дверь. В помещении сидели незнакомые ей лица, как и всегда; все что-то обсуждали, кто-то молча пил, кто-то уже уснул, уткнувшись лбом в стол. Здесь собирался различного сорта сброд — в конце концов, это место и названием кричало о том, что является приютом для сирых и убогих. Стоял запах затхлости и перебродившего эля; само это место точно так же освещалось едва-едва горящими свечами в лампах, как в коридоре и в остальных частях квартала чужеземцев. Обычно присутствующие здесь старались сильно не привлекать к себе внимания, но, видно, не сегодня: пока всё шло своим чередом, в углу таверны «Чёрный Шалк» сидели двое данмеров, нервно о чём-то перешёптывающихся. Она бы прежде и краем глаза бы на них не посмотрела, если бы на одном из них не была надета ординаторская броня. Доселе ей не приходилось встречать здесь стражников; по большей части, они это место добросовестно избегали, — как минимум, она сама так считала. Поэтому, поведясь на собственное любопытство и предчувствие, она села неподалёку от разговаривающих и навострила уши. Второй голос, принадлежащий собеседнику ординатора, вопреки её догадкам, оказался женским. «Не лучшее место для свидания», — с кривой ухмылкой подумала она, стараясь не глядеть в сторону незнакомцев, чтобы не выдать себя. Не факт, конечно, что из их диалога она могла бы вычерпнуть что-то полезное или нужное ей самой, но интерес победил предусмотрительность.       — И что мы будем делать?       — Не знаю, — отозвался мужчина. Судя по звуку, он отпил из своей кружки и тяжело вздохнул, — Я уже не знаю, что и придумать, честное слово.       — Должен же быть какой-то выход, — голос собеседницы звучал напряжённо и, кажется, чуть дрожал, — Если мы не успеем, то—       — То его казнят. Мы оба это прекрасно знаем.       Стало тихо. В этой напряжённой тишине слышались лишь тихие вздохи. Она собралась уже уйти, как знакомое имя резануло её ухо:       — Тео, мы что-нибудь придумаем, я обещаю. Мы его вытащим.       — Нет, — обессиленно ответила Тео, — Даже если мы сможем его вытащить, его начнут разыскивать. Даже убежать не получится. Ты прекрасно это знаешь.       «Тео?...»       Она обернулась, чтобы взглянуть на разговаривающих за столом незнакомцев. Данмерка, явно убитая горем, не была ничем похожа на кого-то, кого она прежде знала, но, если присмотреться… Форма носа та же, тот же разрез глаз; она сильно изменилась, но в чём-то осталась всё той же Тео, которую она знала. И любила. Не веря своим глазам и ушам, она вскочила с места и чуть ли не подбежала к столику. Не самое лучшее появление, да и не вовремя; но какая к чертям разница, если они не виделись около десяти лет?       — Тео! Это правда ты?       Данмерка вскинула голову. Всё-таки ей не показалось.       — Дирена…? Что ты здесь делаешь? — она встала из-за стола, прижимая подругу к себе, — Как тебя сюда занесло?       — Конкретно в Вивеке я совсем недавно, а остальное… да и всё это… слишком длинная история. Лучше скажи мне, кого собираются казнить?       Жрица тут же помрачнела. Ординатор, её собеседник, встал с места и переставил деревянный стул, чтобы незнакомка, коей в его глазах ещё являлась Дирена, села за один стол с ними; он рассудил, что раз Тео её знает, значит, ей можно доверять. Дирена кивком поблагодарила его и представилась, неосознанно давая Тео некоторое время, чтобы собраться с мыслями:       — Меня зовут Дирена. Дирена Индатим. Приятно познакомиться, — она протянула ладонь ординатору.       — Налоси Алари, — кивнул он ей в ответ, пожимая ладонь, — Вы с Тео знакомы, я так понимаю?       — О, да. Мы встречались раньше.       — В смысле… встречались или встречались?       — И то, и другое, если ты понимаешь, о чём я, — Дирена подмигнула, задорно хихикнув, но затем перевела своё внимание на жрицу. Та нервно закусывала губы. Рассказывать обо всём, что случилось за последний год, казалось поразительно тяжёлым. Она заламывала пальцы, пытаясь начать рассказ, но ей не удавалось — будто стоит ей набрать воздуха и открыть рот, как она снова заплачет, сковыривая тёплые воспоминания о Ралене. Да и мысль о том, что ещё неизвестно, как Дирена сама к этому отнесётся, покоя не давала. В конце концов, Дирена когда-то любила Тео.       Словно в подтверждение последней мысли, Ирен положила свою ладонь на её, легонько сжав, будто бы показывая, что что бы то ни было, старая подруга всё поймёт и не осудит. Налоси наблюдал за ними молча, не перебивая их молчаливый диалог. И только тогда Тео, всё-таки решившись, начала рассказывать. С самого начала.       — Я постараюсь ужать свой рассказ настолько, насколько это возможно. Итак. Десять лет назад… — её взгляд будто бы устремился вдаль, вспоминая события прошлого; включая и те, о которых ей вспоминать не хотелось, но было необходимо. Ординатор заказал им всем ещё по пинте пива, предвкушая интересный рассказ; о её прошлом и он знал не очень-то много, — Я переспала с одним альтмером, которого знала ещё со времен обучения в Университете Волшебства. Он был той ещё мразью, но в тот вечер я решила — а почему бы и нет? Может, после выпуска он стал приятнее? Как минимум, я так думала. Оказалось, что подонок хотел меня ещё когда, мы учились, и то, лишь чтобы завладеть очередным «трофеем» в своей «коллекции». Я разозлилась и, как я думала, убила его. Случайно, честное слово! Помчалась домой, потому что на шум начали сбегаться стражники. Юлиус, помнишь его? Мой названный отец, он мне посоветовал бежать из города, чтобы не сесть в тюрьму. Со мной он поехать, к сожалению, не смог. И я вернулась в Бруму из Имперского города одна.       — В Бруму, всё-таки?       — А что?       — Я объездила весь Сиродил в поисках тебя, — призналась Дирена, — Гильдия магов Брумы прислали мне письмо о том, что тебя в городе нет, и я не стала проверять… А стоило.       — Так это была ты? — Тео вскинула брови, — Когда нам пришло письмо, я подумала, что меня разыскивает семья Ильдармо, чтобы призвать к суду.       — Да… Теперь понятно. Тогда я решила, что ты мертва.       — Прости. У меня не было времени рассказать тебе, было слишком страшно высовываться… — Тео поёжилась, — Но, если бы я могла, я бы хотела хотя бы держать тебя в курсе.       — Ничего страшного. Я понимаю, почему ты так поступила, — данмерка погладила подругу по руке, а та, хоть и убрала руку, но почувствовала, будто тяжёлый груз свалился с её плеч. И продолжила свой рассказ: о том, как случайно нашла старый, подаренный в далёком детстве амулет Альмсиви; как получила письмо от «старого знакомого» Юлиуса; как добралась до Морровинда и осталась жить в Альд’руне. Дирена внимательно слушала её рассказ, иногда уточняя некоторые детали, или сочувствующе кивая, или искренне удивляясь её словам. Налоси, в свою очередь, слушал молча, прерываясь лишь чтобы отхлебнуть пива.       — А затем мне поступило задание из Вивека, и так я встретила Ралена, — Тео поджала губы, — Мы встретились с ним в этой же таверне, я сидела вот за тем столиком, а он с Налоси кажется где-то там. И… ну, скажем так, они с ним меня заметили…       — Да, и я ушёл, чтобы дать вам уединиться. Вы быстро друг другу в душу запали, я даже чуть не приревновал, — хрипло посмеялся Налоси. Тео фыркнула, усмехнувшись, и отмахнулась от него, на что её подруга только лукаво улыбнулась.       — Не то чтобы. После той ночи я его на дух не переносила, хотя мне и понравилось… Потому что потом оказалось, что мы должны были отбыть на задание вместе. Тогда-то и началась наша с ним… история.       Жрица грустно улыбнулась, допивая своё пиво за несколько крупных глотков. Дирена вскинула брови: что ж, видела бы её четырнадцатилетняя версия в этот момент…       — Если очень кратко, то через несколько месяцев после того, как мы сдали то задание, я вернулась в Вивек и стала работать в лазарете Великого Собора. И мы с Раленом стали… ближе. Ближе, чем я когда-либо была с кем-то, извини, Дирена.       — За что ты извиняешься?       — Ну, ты же… и я… — она ощутила, как щёки заливает краской, но мысленно смахнула это на алкоголь, — Я же не знаю, может, тебе неприятно это слышать, и…       — Тео, солнышко, прошло десять лет, и я все эти десять лет думала, что ты мертва. Знаешь, я думаю, то, что ты нашла себе любимого мера, лучше, чем это.       — Твоя правда… А ты, случаем, не знаешь, что случилось с Юлиусом? Я ждала от него письма первые пару лет, затем сдалась. Полагаю, он уже давно не ходит по земле…       Дирена тяжело вздохнула и кивнула, подтверждая слова подруги.       — Когда я вернулась из своего «путешествия», я заглянула в поместье Флемеронов, — она качнула пинтой, глядя, как внутри переливается пиво, — Юлиус сидел за столом, держа в руках книгу, и… не дышал. Кажется, я застала его всего через несколько часов после его смерти. Судя по всему, его душа отправилась в Этериус без лишних мучений.       Слова, которые произносила Дирена, одновременно печалили и радовали Тео; отец умер спокойно, но её не было рядом, чтобы попрощаться с ним в последний раз…       — Я организовала ему достойные похороны. Мне, к счастью, помогли его бывшие коллеги. Мы отвезли его останки к Храму Повелителя Облаков и захоронили там, неподалёку. На похоронах были только я и несколько Клинков.       Тео снова ощутила укол совести. Он был совсем рядом, а Тео в это время боязливо пряталась, даже не навестив ни разу…       — А ты помнишь, где именно его похоронили?       — А то ж. Я ведь сама место выбирала, считай… не без помощи его соратников, но всё же. А что? Хочешь навестить?       — Когда всё это закончится, я обязательно приеду поболтать с ним.       Налоси неловко кашлянул. Девушки, кажется, совсем забыли о его присутствии здесь, и он безмолвно напомнил жрице, по какой причине они изначально собрались.       — Ах, да… В общем, где-то около недели назад произошло… кое-что.       — Убийство, — поправил её ординатор, — Дружеский совет: называй вещи своими именами, так будет проще.       — Да. Убийство, — Тео поникла, — Мы с Раленом в тот день только вернулись с поездки в С… в Тель Увирит. В день святого Рориса. Мы должны были вернуться парой дней раньше, но опоздали, отчего оба получили нагоняй от начальства. Через час после того, как мы разошлись, произошло убийство. И Ралена посадили в тюрьму.       — Это его рук дело? — серьёзно спросила Дирена. Тео мотнула головой:       — Нет, — она понизила голос до полушёпота, — Я спросила его. Он сказал мне, что в тот момент был ещё на посту, отбывал наказание, и следил за одним из даготовцев. И тот умудрился на него как-то повлиять, так что Рален теперь «видящий», но даже несмотря на это, временные рамки не совпадают — Ралена выпустили из Министерства уже после того, как Эндрина убили.       — Вот как… — воровка задумчиво качнула пинтой, — Его подставили?       — Да, но я не могу понять, кому это может быть нужно, — встрял в разговор Налоси, — Но это, скорее всего, не имеет значения. Главное — вытащить его. Потому что это важно и для меня, и, тем более, для Тео. И потому что он ни в чём не виновен.       — Интересное стечение обстоятельств… А может ли это быть связано с исчезновением архимагистра Телванни?       — Что?! — синхронно спросили Тео и Налоси, едва не вскочив с места. Дирена закусила язык.       — Так. Вообще-то я не должна была это вам говорить, но чувствую, это имеет какое-то значение здесь.       Жрица и ординатор, точно так же синхронно, переглянулись. Тео заговорила первой:       — Рален — брат-близнец архимагистра, — тихо произнесла она. Глаза Дирены от удивления чуть ли не на лоб полезли.       — Как всё в этом мире связано, просто жуть, — поёжилась воровка, — Я работала на него… косвенно. Совсем недолго. А затем он исчез, и его голос, может, знаете и его — Эд Теман, он мне сказал отправиться сюда, подозревая, что он может быть в Вивеке. Потому что его точно не похитили, а он бежал сам. Мы ломали голову над тем, от чего он бежал, но, видимо, это был неправильный вопрос. Правильный вопрос — к кому…       

***

      На следующий день Налоси внезапно дёрнули со службы — буквально забрали с поста. И не абы кто, а сам архиординатор. Предчувствие, пока Налоси шёл по коридорам за на удивление бодрым и дружелюбным начальником, было ничуть не приятным. С таким настроением ведут провинившихся на казнь. Берэл открыл дверь кабинета, пропуская ординатора внутрь, и зашёл только после него. В кабинете с точно таким же приподнятым — жутко — настроением находился сам Великий инквизитор, и разливал бренди по стаканам, жестом предлагая Налоси сесть рядом с ними за один стол. Поставив один из стаканов перед ним, он навеселе предложил ординатору выпить. Налоси поджал губы и мотнул головой, вежливо отказываясь. «Наверняка это какая-то проверка на прочность. На службе-то пить нельзя», — думал он, стараясь внешне ничем не выдавать своё напряжение и волнение. Но в ответ на его отказ, данмеры лишь рассмеялись:       — Невежливо отказывать своему начальству, а? — Берэл взял свой стакан и большим глотком осушил сразу половину. С тихим стуком поставив его обратно, он испытующе взглянул на молодого ординатора, — Не так ли, Сарвас?       Инквизитор лишь хохотнул. Налоси же нервно вертел в руках свой стакан, стараясь понять, для чего его вообще сюда привели.       — Ну что ты, малой, — панибратски хлопнул его по плечу архиординатор; от неожиданности Алари едва ли не выбросил свой стакан, — Сегодня, считай, праздник; сегодня можно.       — Да. Ты хороший паренёк, — продолжил Сарвас, отодвигая ящик письменного стола и доставая из него свиток, — Дисциплины тебе не занимать, да и экзамен на знание устава ты сдал неплохо. Сравнительно, ты справляешься со свой работой намного лучше, чем остальные. Так зачем останавливаться на этом?       Он протянул дозорному свиток, и тот, затаив дыхание, распечатал его, пробегаясь взглядом по тексту. Приказ о переводе члена ордена Дозора Налоси Алари в орден Инквизиции. Ему захотелось сжать ладони в кулаки, сминая этот пергамент — нет, он солжёт, если скажет, что это повышение не было его мечтой до сих пор, но сейчас… Будто так невовремя.       — Изначально мы планировали, что на повышение пойдут либо Альвела Сарам, либо Рален Драт, но… Альвела умудрилась потерять кое-что очень важное, за что пришлось её изгнать из ордена, а что случилось с Раленом ты и сам прекрасно знаешь и помнишь. Поэтому жребий, считай, пал на тебя, — Инквизитор с гордостью глядел на своего подчинённого, пока тот в который раз перечитывал злосчастный приказ, не веря своим глазам. Казалось бы, нужно было радоваться, но на душе было… паршиво. Стало ещё хуже, когда Сарвас добавил: — Вижу, ты шокирован. Не переживай, с твоим… делом… мы разберёмся. А сейчас пока можешь ступать, мы даём тебе отгул на сегодня. С завтрашнего дня вступишь в новую должность, выдадим тебе разрешение. И, слушай, я слышал, дозорный Драт был твоим близким другом, но…       — О, давай без сентиментальностей? Твоим первым делом будет составить и привести в исполнение приказ о казни осуждённого бывшего ординатора.       Налоси едва подавил в себе желание скомкать этот приказ и кинуть его в лицо инквизитору, сдержался — не ради того он шёл к своей цели двадцать лет, чтобы в итоге одним вспыльчивым импульсом всё запортачить, — и, нарочито спокойно поблагодарив Берэла и Сарваса за повышение, осушил стакан и удалился из кабинета. В голове ни единой мысли, лишь пустота… бессилие и страх. Пройдя достаточно далеко от Храмового округа, он спустился к берегу и, усевшись на землю, закурил. Задумался. Нужно было радоваться, ведь именно этого он так ждал столько лет! Так давно к этому стремился! Так почему же сейчас, достигнув долгожданной цели, ему было так горько? Альвелу изгнали по его вине: она к этому не должна была иметь никакого отношения, кроме как один лишь раз побыть подельником. Если бы не его план по тому, как сорганизовать встречу Тео с Раленом, то она бы сейчас была в Вивеке, а не лишена жалования и всех званий и отправлена куда-то на материк. Хотя он не знал, почему она не смогла вернуть ключ, который Тео точно передала обратно… Однако совесть всё равно не давала ему покоя. И к тому же, чему тут радоваться, если совсем скоро ему нужно будет казнить своего лучшего друга? Он сам не заметил, как, докурив, отправился в казармы; не заметил, как дошёл до «своей» комнаты; как сел на кровать. Только лишь испустив уставший выдох, он вдруг обнаружил, что сидел в казарме один. Взгляд невольно упал на сундук, некогда принадлежавший Ралену, и его скромную полку. Всё лежало, неприкасаемое, на своих местах; видимо, остальные жители этой казармы не смелились даже трогать вещи «видящего», боясь подцепить от того даготскую заразу. Налоси огляделся; в казармах кроме него точно никого не было сейчас. Встав со своего места, он прошёл к сундуку и зачем-то его открыл. Не то чтобы он ожидал увидеть что-то необычное, но, наверное, хотел просто убедиться в том, что Рален ещё жив — будь то иначе, его вещи не стали бы хранить здесь. В сундуке не лежало ничего необычного: гражданская одежда, какие-то безделушки, железные перчатки — от старой брони? — заначка с бутылкой суджаммы и свёрнутые свитком обрывки пергамента. Ах да, Рален же рисует… Рисовал. Сейчас в Баар Дау вряд ли кто-то вручит ему уголь и пергамент, чтобы продолжить творить. Не разворачивая листы, он взял их под мышку, закрыл сундук и решил отдать их Тео. Той наверняка будет приятно иметь у себя хоть какое-то напоминание о возлюбленном, помимо куска тряпки.       Тео он нашёл, как и ожидал, в лазарете; данмерка стояла, отвернувшись лицом к полкам, и переставляла с места на место какие-то склянки. Стоило ему к ней подойти, как она сама обернулась и оглядела друга с ног до головы.       — Выглядишь так, будто тебя пережевали и выплюнули. Что-то случилось? — произнесла она, предлагая другу сесть на стул. Тот, не говоря ни слова, протянул ей пергаменты. Жрица, не понимая, что это, аккуратно развернула их и тихо, болезненно выдохнула. Рисунки. Поначалу — случайные предметы, зарисовки, наброски человекоподобных фигур; затем в этих очертаниях стали узнаваться её собственные черты. Рален рисовал её. Думал о ней, вспоминал. Наверное, он делал это, когда она уехала из Вивека в Альд’рун, и может ещё некоторое время после её возвращения… Ошибиться было сложно; мало ещё кто из их общих знакомых носил два низких хвостика, обмотанные лентами, да и с чертами лица он на удивление хорошо старался, и даже без отличительной причёски можно было узнать, кто нарисован. Тео поджала губы, стараясь скрыть тряску рук. Налоси молчал, — Откуда у тебя это?..       — Нашёл в сундуке Ралена. Подумал, ты захочешь оставить их себе.       — Я… да, ты угадал. Хочу, — она аккуратно провела рукой по пергаменту, стараясь не стереть штрихи, начирканные углём. Почему-то представить, как Рален рисовал её, было до боли легко: кажется, стоит прикрыть глаза, и картина сама предстаёт в воображении. Как он сидит на кровати, подложив себе на колени какую-то доску или книгу, от старания прикусывает нижнюю губу, вырисовывает каждую линию, создавая из этих очерков её образ… Вот кто-то из его сослуживцев наклоняется через плечо и лукаво смеётся: «Что, на жрицу запал, Драт?»... Тео с тяжёлой душой отложила листы пергамента в сторону, и, повернувшись к Налоси, произнесла: — Ты ведь пришёл сюда не только для того, чтобы их отдать?       — Да, я… У меня есть новости.       — Хорошие или плохие?       — Сам ещё не пойму, — он выдохнул и на автомате едва не достал из кармана портсигар, но, опомнившись, сложил руки на груди и начал пересказывать, что случилось с ним утром. Тео внимательно слушала его рассказ, и по мере повествования в её глазах всё больше и больше зажигался странный огонёк решимости. Когда Налоси договорил, она подбежала и схватила его за руки:       — Так это же хорошо! — прошептала она, — Теперь у тебя есть прямой доступ к Министерству, а значит, нам не придётся… А насчёт Альвелы, ну… Она жива, что уже хорошо. Её ведь не казнили.       — Нет, Тео, — обессиленно мотнул головой Налоси, поднимая взгляд на подругу, — То, что я теперь инквизитор, означает, что через каких-то пару дней мне нужно будет самолично отдать приказ о его казни. И если я этого не сделаю, то казнят нас обоих, а может и тебя заодно, как соучастницу преступления, которого никто из нас не совершал! Пойми же, прошу, я бы сделал что угодно, но мы не можем так рисковать!       — Ты лжёшь, — жёстко осадила его Теодора, сделав два медленных шага назад, — Ты просто не хочешь рисковать, и не хочешь больше ничего предпринимать, не так ли? Ты добился своего, Налоси. И теперь — чего брыкаться? Всё пошло как по маслу, да?       — Тео, прошу, только не надо снова рубить сгоряча! — взмолился друг, — Я уже тебе помог, чем смог, и—       — А сейчас можешь помочь ещё больше! У тебя больше возможностей, а ты не хочешь воспользоваться ни одной из них! — жрица перестала пытаться скрыть свою дрожь, и теперь, обезумев, высказывала Налоси всё, что думает о нём, — Если бы мы изначально придумали хороший план, то сейчас ты бы не стоял перед таким выбором! Ты ведь не казнишь его, — её голос сокрушился на шёпот, едва слышимый, — Правда? Ты же так не поступишь с ним…       — Конечно нет! Неужели ты правда думаешь, что я бы смог самолично его… нет, Тео. Клянусь тебе, пока ещё есть время, мы что-нибудь придумаем. Просто нужно—       — Нет, — Тео вдруг вскинула подбородок. По щекам даже не текли слёзы, на душе оставалась только сухая ярость, — Уходи. Я разберусь с этим сама. Не буду втягивать тебя в это дело. В конце концов, если я провалюсь, ты своё тёплое место не потеряешь; если вмешаешься — поставишь на кон всё, что имеешь. И ты этого не хочешь. А мне, отличие от тебя, терять нечего. Всё, что я обрела, я уже потеряла.       Налоси поджал губы и хотел было сказать что-то ещё, но в итоге понял, что переубеждать жрицу бессмысленно — как бы дружелюбно она к нему не относилась прежде, сейчас довериться кому-либо было просто страшно. Втягивать кого-то в это дело — тоже. Конечно, она продолжала упускать из виду тот факт, что Рален был не только её возлюбленным, но и в том числе другом Налоси. Впрочем, Тео явно для себя всё решила. Развернувшись на пятках, Налоси молча покинул лазарет, неспециально сильно хлопнув дверью напоследок. Тео слышала, как удаляется звук его шагов и рухнула на пол, сжимая пульсирующую от боли голову. Дышать стало тяжело, будто её рёбра сдавливала тугая верёвка. Мир перед глазами начал плыть; вокруг ни полноценного звука, лишь бесконечный гул, а свет от свечей будто бы стал слишком сильно ярким. Она начала тяжело дышать, словно рыба, попавшая на сушу, хватая ртом воздух. Сердце кольнуло, да так больно, что Тео едва не потеряла сознание насовсем и лишь подумала: «Я умираю? Я умираю! Боги, я умираю!».       Однако через долгих десять минут этот приступ прошёл. Дыхание постепенно восстановилось, мир перед глазами снова приобрёл форму. Тео взглянула на свои руки, очеркнула взглядом белёсые шрамы от ожогов на сине-серой коже. Эти шрамы… Перед глазами промелькнуло воспоминание, как когда-то давно она рассказывала о них Ралену и как он, не говоря ни слова, аккуратно, словно боясь навредить, оставил поцелуй на каждом из них. В горле встал ком. Нужно было подняться с пола и покинуть лазарет — хотя бы ненадолго, просто проверить голову, лишь бы стало чуть полегче. Пошатываясь, она встала, провела рукой по коротким волосам, окончательно возвращаясь в реальность, и всё-таки вышла из лазарета. Повезло ещё, что её внезапную истерику никто не увидел, иначе возникли бы вопросы — и явно не из разряда тех, которые следовало бы задавать. Выйдя в коридор, она замешкалась. Идти-то ей было особо некуда, да и надо было бы находиться при службе. Осмотревшись, жрица увидела лишь несколько ординаторов, о чём-то переговаривающихся, и больше никого. Тео решила двинуться к выходу из Собора, чтобы выйти на улицу — может быть, свежий воздух внесёт немного ясности в её повреждённый рассудок. Идя вдоль тусклых коридоров Храма, Тео поймала себя на том, что постоянно оборачивается назад, боясь невзначай попасть на глаза Толеру Сариони: вряд ли архиканоник будет к ней благосклонен, узнав, что она отлынивает от службы. Причины того у неё, конечно, были, в лице плохого самочувствия, но что-то подсказывало, что этого недостаточно. Она снова оглянулась, и, не увидев никого за своей спиной, повернулась обратно и вдруг врезалась в кого-то.       Мехра, словно нарочно оступившись, упала ровно в руки жрицы. Несколько ординаторов, стоявших неподалёку, хотели было подойти и помочь, но Тео сама помогла той встать. Мехра прикрыла рукавом обожжённую кожу на руке.       — Прости! Ты в порядке? — Тео взяла её за руку. Мехра вдруг поджала губы и выдернула руку, а затем поспешно удалилась. Жрица, не поняв, что только что произошло, не сразу поняла, что в её руке оказался скомканный листочек. Разворачивать тайную записку в присутствии ординаторов — сродни самоубийству, поэтому она, незаметно убрав её в карман, поспешила в свою комнатку и только закрыв за собой дверь с некоторым беспокойством развернула лист. С одной стороны было написано одно слово: «Амайе». Нахмурившись, она перевернула лист:       «Закат. Округ Святого Делина. Канал Север-Один. Последнее задание».       Захотелось взвыть то ли от обиды, то ли от злости. Задание? О каком задании может вообще идти речь, когда в Храме происходит полный кошмар, Ралена казнят со дня на день и… слишком странно, что старшая жрица решила сообщить об этом таким образом, а не обратиться лично. Обычно она так и делала. Значит, речь вряд ли шла о задании в том смысле, в котором Тео привыкла об этом думать. Тем более, что канал Север-Один… Не совсем далеко отсюда. Хотя, поразмыслив ещё чуток, Тео догадалась: скорее всего, Мехра решила там назначить встречу, а значит дело не храмовое и даже не от Клинков, а что-то личное, возможно. Жрица нервно сдирала зубами кожицу с губ. Наконец, убрав письмо в карман, она решительно развернулась и вышла из комнаты. Не успела она дойти до выхода из Собора, как случайно встретила того, кого больше всего избегала. По спине пробежал холодок.       — Жрица Теодора, почему вы не в лазарете? — безэмоционально произнёс архиканонник. Что ж, он, возможно, не злился; и на том спасибо. Тео пришлось быстро придумать отмазку:       — Я забыла в своей комнате один свиток, пришлось вернуться, — почти не пришлось врать; она действительно вышла из своей комнаты и двигалась в сторону лазарета. Повезло, что выход из Собора был в той же стороне. Толер несколько секунд пепелил её взглядом, а затем тяжело вздохнул и просто ушёл, будто бы без слов говоря ей «возвращайтесь к своим делам». Выдохнув с облегчением, Тео поспешила на выход. Ноги самостоятельно несли её к округу Святого Делина; благо, что она вообще умудрилась запомнить, где какой округ находится. На одном из мостов, перегибающих ручьи канализации под зиккуратами, Тео ожидала ещё одна встреча.       — Куда так торопишься? — Дирена засунула руки в карманы, преграждая жрице путь. Кажется, она выглядела как никогда беззаботной, но окинув подругу взглядом, свела брови вместе: — Что-то случилось?       — Дела, — отрезала Тео, — Ничего сверхъестественного. Но личное.       — Можно я пойду с тобой? Просто чтобы составить компанию.       Тео тяжело вздохнула, потирая переносицу.       — Я по тебе соскучилась вообще-то. Да и хочу рассказать тебе, что да как было после того, как ты уехала. И что случилось со мной. Если ты не против, конечно, и это не дело чрезвычайной важности, на которое ты так торопишься…       — Я не знаю, насколько это «чрезвычайно», но, подозреваю, что наверняка очень важно, — честно призналась жрица. Сложив руки на груди, она призадумалась и всё-таки кивнула, — Ладно. Мне нужно кое с кем встретиться. Возможно, это касается того, что мы вчера обсуждали. Раз уж ты всё равно в курсе, то пойдём…       Дирена засветилась от счастья и поплелась вслед за жрицей.       — Ну так вот, — начала она свой рассказ, — После твоего отъезда и.. и похорон, я ушла с головой в работу, ну, чтобы выбить из башки скорбь. Я ж считай, тогда, вместе с Юлиусом и тебя похоронила... Но не об этом сейчас. Дослужилась честным трудом — ну, сама понимаешь, насколько честным может быть труд в Гильдии воров, — до того, что стала правой рукой Серого Лиса и главой отделения Гильдии в Имперском городе. То есть, ноша на плечи упала ничего такая. Под моим руководством на пару с самим Лисом и остальными его прихвостнями, такими как я, дела Гильдии стали постепенно идти в гору. И пока у нас всё процветало, а в карманах моих товарищей становилось всё больше денежек — и своих, и краденных, само собой, — то здесь, в Вварденфелле, Гильдия умирала. И умирает. А всё из-за Камонны Тонг, чтоб их дреуги растерзали. Ну и, собственно, меня, как самую классную умничку и талантливую воровку с опытом ведения дел, отправили сюда — само собой, не совсем легально, — решать вопросики и обкашливать проблемки. Чтоб Камонна Тонг постепенно затухали, а моя Гильдия воскресала из мёртвых. И пока я... пыталась всё поправить... меня поймали. Перехватили по пути из Молаг Мара в Балмору. Орвас держал меня при себе на протяжении где-то года, наверное. Этому... кхм, меру очень нравится рабство, а?       Тео поёжилась, скривившись. Тема явно не из приятных, хоть самой не то чтобы приходилось сталкиваться с этой проблемой; но она знала достаточно о Камонне и том, что в Морровинде рабство было чем-то обыденным.       — Могло быть и хуже, знаешь, — Дирена поймала её выражение лица, — Хотя б в живых оставил — уже хорошо. А я что, я ж не маленькая девочка, вытерпела, выдержала. Потом как возможность подвернулась — убежала. Разобралась с причинами, по которым меня поймали — долгая история, — и вернулась к делам. Действовать пришлось намного осторожнее, чтоб этот Хлаалу меня не перехватил снова. И как-то раз на задании, я столкнулась с Эдди. Там такая история презабавнейшая, может, потом расскажу тебе во всех деталях, но, если коротко: мы оба попались, вместе сбежали в итоге, и он мне предложил сотрудничество. С его стороны — протекция, с моей — информация. Неплохой союз, а? Ну и как архимагистр запропастился, Эдди меня и послал сюда, что называется, по горячему следу. Вот так вот.       — Эдди — вор? — Тео недоверчиво вскинула бровь, — Я думала он, как протеже Лерана, постоянно бумажными делами загружён.       — Ну, его работа почти не отличается от моей в Гильдии, на самом деле, — воровка пожала плечами, — Кстати, мы уже пришли?       Она огляделась вокруг. Перед ними была лишь простая деревянная дверь, обрамлённая аркой, напоминающей панцирь — как и любая другая дверь в Вивеке. Тео закусила губу:       — Кажется, это здесь, — произнесла она и тихо открыла дверь, заглядывая внутрь. И... чуть не потеряла дар речи. Жрица ожидала увидеть что угодно — пустое помещение, саму Мехру, или кого-то из жрецов или ординаторов внутри, но явно не то что увидела. Комната едва—едва освещалась странными красными свечами, расставленными по углам; вокруг на крюках подвешены странные куски мяса, на полках — диковинные алтари. В центре комнаты стояла одна такая же красная свеча, и напротив неё на расстеленных спальниках возлежали две данмерки и явно наслаждались друг другом. Нижняя прильнула губами к телу верхней, пока та шептала что-то невразумительное, Тео едва вычленила слова: “Из тьмы, он вооружён! Из света, он защищён!..”. Жрице что-то подсказывало, что они точно не должны были здесь находиться, а Дирена, видимо, не поняв, что конкретно предстало перед их глазами, едва сдержалась, чтобы не присвистнуть и шёпотом предложила Тео присоединиться к ним, за что получила от второй подзатыльник. Данмерки из комнаты тут же обернулись на шум у двери. Тео полуинстинктивно схватила подругу за руку и прошептала заклинание Хамелеон, чтобы спрятаться. Дирена, глядя на их с ней сцепленные пальцы, густо покраснела и закусила губу. Одна из девушек встала с пола, прошла к двери, высунулась и огляделась; не заметив прятающихся, она хмыкнула и с силой захлопнула дверь.       — Так, нас тут точно не ждут, а значит... Ну конечно, — Тео, отпустив ладонь Дирены, хлопнула себя по лбу, а затем развеяла заклинание, чтобы не тратить на него лишние силы, — Чёрт! Север-Один! Это Север-Два! Мы пришли не туда. Пойдём.       Дирена слегка грустно проводила взглядом развернувшуюся Тео, но всё же последовала за ней. Со второй попытки они всё-таки обнаружили необходимое им место и прошли в помещение: на этот раз ничего необычного, самая обычная комната; здесь их ждала Мехра.       — Тео! Я знала, что ты всё-таки придёшь. Но... Дирена?       — Давно не виделись, — воровка приветственно махнула рукой. Тео не без удивления перевела взгляд с одной подруги на вторую.       — Вы знакомы?       — Да. Мехра как-то мне помогла перекантоваться в Холамаяне.       Тео поджала губы. Она вскользь читала о Холамаяне в разных книжках, но думала, что этот храм давным давно забыт и разрушен.       — Рада, что вы обе целы и здоровы, — кивнула Мехра, — Проходите.       Подруги сели за круглый стол, и Мехра гостеприимно разлила вино по кружкам. Сделав несколько глотков, она села напротив них и начала свой рассказ, чтобы объяснить, зачем позвала их сюда.       — Ты когда-нибудь слышала об жрецах—отступниках, Тео?       — Кажется, да. Но какое они имеют отношение к нынешней ситуации?       — Возможно, прямое. Видишь ли, отступники спрашивают, является ли божественность Трибунала истинной, или исходит из тех же источников, что порочность Шармата. Они всегда утверждали второе, и стремились это доказать, описывая свои версии Битвы у Красной горы, основываясь на повестях эшлендеров. Учитывая события последних нескольких лет, вопрос стал особо острым. И так уж вышло, что недавно я выяснила, что...       — Не самое подходящее время для заданий и лирических отступлений о каких-то там отступниках, — взвыла Тео, нервно дёргая ногой под столом, — Мне нужно вытащить Ралена из Баар Дау пока его не казнили, а не тратить время и бегать по Вварденфеллу в поисках какого-то артефакта!       — Согласна, — Мехра нахмурилась, а затем мотнула головой: — Но для того, чтобы его вытащить, тебе сначала придётся мне поверить. А поверишь ты после того, как кое-что прочитаешь. И это кое-что как раз надо выкрасть.       Теодора устало вздохнула, закатив глаза:       — Выкладывай уже.       — В Тайной библиотеке Вивека, помимо артефактов и прочего, хранятся дискредитирующие Трибунал книги авторства некоторых отступников. В них может быть полезная и ценная информация в том числе и о самом Шармате. Следовательно, может быть какой-то способ... избавиться от его влияния до того, как “видящий” обратится в пепельную тварь. Учитывая то, что я слышала о состоянии Ралена, ему это не помешало бы.       — Может быть? — Тео истерично хохотнула, — Мехра, дорогая, мне не нужно “может быть”. И я всё ещё не понимаю, почему я вообще должна это всё проворачивать. Ты думаешь, что в каких-то книжках будет способ вытащить пленённого из Баар Дау?       — Всё не так просто, как ты думаешь, — спокойно ответила ей старшая жрица, — То, что содержится в этих книгах, не только поможет нам придумать способ спасти твоего ненаглядного, но и даст нам знания о возвращении Нереварина.       — Нереварин появился в Вварденфелле?       — Об этом я пока ещё ничего не слышала. Но, учитывая, что Трибунал с каждым днём всё слабее, а прихвостней Дагота становится всё больше и Призрачный Предел постепенно падает, скорее всего, скоро пророчество будет исполнено. Я о нём знаю не так уж и много, но достаточно, чтобы иметь повод полагать, что так и произойдёт, если это не просто слухи и поверья из Эшленда.       Тео закусила губу. С одной стороны, она всё ещё не видела причин согласиться: всё ещё не факт, что это как-то поможет спасти Ралена. С другой стороны... вероятность есть, а значит, это уже лучше, чем ничего. Тем более, ей не нужно было отправляться куда-нибудь в Шигорад, чтобы на окраине света искать какую-то богами позабытую побрякушку... Поколебавшись пару минут, она тяжело выдохнула и кивнула:       — Хорошо. Что нужно делать?       Мехра благодарно улыбнулась:       — Обещаю, что я помогу тебе, как только изучу эти записи. Так вот. Самый доступный вход в Тайную Библиотеку находится в канцелярии Ордена Дозора. В одной из комнат под ковром есть люк, запертый на ключ и некое защитное заклинание — извини, точнее сказать не могу. Как только ты попадёшь внутрь, мне нужно будет, чтобы ты принесла мне всего три книги. Я дам тебе кольцо, — она достала из внутреннего кармана мантии кольцо и протянула его жрице, — Как только ты достанешь эти книги, используй его, чтобы мгновенно оказаться в моей квартире. К сожалению, я не смогу помочь тебе попасть в саму Библиотеку, но ты уже смогла однажды проникнуть в Министерство, а значит и с таким делом справишься. Хотя, я могу разве что подсказать, в какой момент ординаторов на посту будет меньше всего, чтобы вы могли проникнуть внутрь незаметно и без последствий.       — Подожди... всё-таки, мы?       — Верно. Или ты сможешь орудовать щупом лучше, чем это сможет сделать Ирен?       Дирена самодовольно усмехнулась, по-дружески пихнув Тео в плечо:       — Я бы на это посмотрела.       Теодора лишь закатила глаза в очередной раз:       — Я бы с тем же успехом посмотрела на то, как ты расколдовываешь проход, чтобы проникнуть внутрь.       — Вообще-то приходилось пару раз.       — И что в итоге, справилась?       — Нет, — честно призналась Дирена, вздохнув, — Дверь обычно после этого взрывалась.       — Именно поэтому вы идёте вместе. К сожалению, обычной отмычкой открыть люк не получится, — Мехра перевела взгляд с Тео на Дирену, а затем на вино в кружке, — В общем-то, это всё. Ах, да. Пересменка в том помещении каждый день ровно в полночь и в полдень.       Все замолкли, осознавая тяжесть ситуации. По большей части, воровка и старшая жрица могли лишь искренне посочувствовать Тео; всё-таки их её беда касалась лишь отчасти. В этот самый момент её голову посетила одна мысль, но она сразу же отмела её — лишь на самый крайний случай. Ведь, кажется, Толер имел на неё свои планы...? Может быть, стоит ей согласиться, поддаться, и она сможет выторговать жизнь Ралена в обмен на свою. Такая простая идея, но чего же она стоит...       — О чём-то задумалась? — аккуратно поинтересовалась Ирен, кладя руку на плечо жрицы. Та лишь отмахнулась:       — Ни о чём. Просто волнуюсь.       — Я уверена, что вы справитесь с этим делом. Тео, кажется, госпожа Удача часто к тебе благосклонна?       — Я бы с этим поспорила, — криво усмехнулась жрица, а затем, быстро проглотив полную кружку вина, встала, хлопнув себя по карманам, — Что ж, надо приготовиться. Дирена, если ты намереваешься согласиться и попасть со мной в Храм, то придётся немножко... сменить имидж.       — А что с моим не так?       — Выглядишь как воровка.       — Вроде с утра я ею и была, — подмигнула Дирена, но, заметив, что Тео говорит серьёзно, чуть стушевалась.       — В любом случае, как закончите с сменой образа, загляните ко мне снова: будем готовиться вместе.       Попрощавшись с Мехрой, Тео повела подругу за покупками. Нужно было переодеть её в жрицу... Впрочем, от этой идеи Дирена сразу отказалась; ни одно из жреческих платьев ей по нраву не пришлось, поскольку она “выглядела в них, как дурочка с переулочка”. Тогда было решено подобрать одеяние монаха, на которое та с горем пополам согласилась — исключительно из необходимости. Сетуя на “да как вы это, больные, носите” всю дорогу, Дирена заглянула в ту же самую комнатушку в Север—Один, чтобы встретить Мехру и составить более подробный план. В итоге было решено, что Дирена задействует свои воровские—шарлатанские навыки, чтобы подделать письмо с сургучной храмовой печатью, а Мехра вечером занесёт его вместе с отчётом Толеру. Затем они отправятся в канцелярию ордена Дозора, чтобы якобы передать Берелу очень важные документы, и оттуда уже проникнут в Тайную Библиотеку. Так и поступили; пока всё шло гладко. На следующий вечер Толер вызвал жрицу с “монахом” к себе, чтобы самолично опросить новенького:       — Итак, мутсэра Айрен Андорил, — он хищно сщурился, пробегаясь взглядом по приказу. Он, конечно, не мог знать, что имя хоть и было почти настоящим, точнее, одной из его форм; то фамилия была полностью выдуманной, а точнее — исковерканной версией настоящей фамилии Дирены Индатим, — Я готов принять вас в Храм, но сначала небольшой вопрос, чтобы убедиться в искренности ваших помыслов. Сами понимаете, тёмные нынче времена настали... О каком из добродетелей идёт речь в строках моих проповедей: “Я не стану избегать риска и прятаться за маской осторожных советов, ибо удача сопутствует смелым”?       Дирена замялась. Она читать вообще-то не очень любила, тем более пропаганду Трибун, поэтому пришлось полагаться на свою удачу и отвечать наугад:       — Это... честное слово, помню! Дар... Храбрости, — ответила она, пытаясь придать как можно более уверенный вид и тон. Толер хмуро оглядел “монаха”, выдержав мучительную паузу и бросив неодобрительный взгляд на Дирену и оценивающий — на Тео, прежде чем кивнул:       — Хорошо. Теодора, пусть этот монах будет вашим помощником в лазарете. Если вдруг окажется, что он навредил кому-либо или попортил имущество Храма, в первую очередь с плеч полетит именно ваша голова. Ступайте.       Девушки от облегчения едва ли не выдали своё волнение, но сдержали эмоции ровно до момента, пока не зашли в лазарет. Только там удалось выдохнуть и немного расслабиться. Сегодня, как и вчера, посетителей в лазарете почти что не было; однако, скоротать время каким-то образом до полуночи было необходимо. Тео не придумала ничего лучше, кроме как вручить своей “протеже” метлу и заставить убираться. От вида метлы у Дирены от лица отлила кровь.       — Что не так?       — Помнишь, я говорила, что была в рабстве у Орваса? — поёжилась она, нехотя принимая метлу из рук подруги, — Ну так вот... Драить всю его плантацию денно и нощно — то ещё увлечение.       — Прости. Но лучше так, чем кто-нибудь зайдёт и увидит, что мы обе отлыниваем.       — А так отлынивать будешь ты одна?       — Мне и без того хватает подозрений, — Тео вскинула бровь, — А тебе нужно показать себя в лучшем свете. Да и ладно, до полуночи всего несколько часов. Через полчаса сюда уже точно вряд ли кто сунется, и можно будет сделать вид, что ты сидишь и изучаешь книжки.       — Знаешь, пока я была в Камонне невольницей, Орвас меня любил отчитывать по поводу и без, не скупясь на рукоприкладство, — фыркнула Дирена, взмахивая метлой, — Не так подмела? Получай по лицу. Подмела чисто, но Орвасу не нравится? Бьёт по рукам. Не подмела вовсе? Сапогом по почкам. Больно было, зараза... Терпеть не могу уборку.       — Мне жаль, что так вышло, — сочувствующе произнесла Тео с другого конца лазарета, снова создавая имитацию бурной деятельности в лице работы со ступкой и пестиком: кажется, за последнее время она приготовила столько зелий, что хватило бы на весь Вивек, Балмору и осталось бы ещё для какого-нибудь Гнисиса или Альд’руна.       — А может махнёмся, а? Я буду зелья делать, а ты подметать? — выглянула из-за арки Дирена. Тео усмехнулась:       — Это было бы странно, не находишь?       — Ну почему... Уважаемая жрица Теодора учит несчастного новенького монаха варить зелья, параллельно делая ещё одно общественно полезное дело: уборку в лазарете.       — Эй, общественно полезное дело. Цыц, а то я ещё и соглашусь.       Дирена хихикнула, но, смирившись со своей участью, всё-таки начала нехотя подметать. За эти несколько часов, как назло, в лазарете не появилось ни души, так что всё это показушничество как итог было ни к чему, за что “монах” хотела бы и обидеться на Тео, но у неё просто не оказалось на это достаточно времени. Захватив с собой заранее собранные бумаги — на самом деле не больше, чем всякий мусор, — девушки поторопились в канцелярию. На входе им, к счастью, поверили и без лишних вопросов пропустили внутрь, даже не поинтересовавшись, что там за такие важные документы, которые Берелу было срочно необходимо увидеть; то была заслуга Дирены, которая так умело убеждала ординатора в том, что это дела чрезвычайной важности, будто эти бумаги писал лично Вивек под её диктовку. Ординатору в принципе ничего не оставалось, кроме как пропустить своих “сослуживцев” внутрь. Тео и раньше приходилось тут бывать; всего пару раз, правды ради, когда она заглядывала к Ралену, и сейчас сердце щемило от тоски и надежды случайно встретить его здесь — или хотя бы Налоси, — но ни того, ни другого здесь быть не могло. Стиснув зубы, Тео снова накинула на себя и Дирену “хамелеона” и повела подругу по коридорам до нужной комнаты. Как назло, там находилось двое ординаторов, и пройти мимо у них получилось бы чёрта с два. Пришлось сымпровизировать план: Тео вызовет парочку огненных атронахов в другой части Зала, затем снимет заклинание, а Дирена обезвредит ловушку. Времени в обрез, действовать нужно быстро; оставив Дирену, жрица побежала в дальние комнаты призывать атронахов. Раньше ей это делать ещё не приходилось: разве что в незапамятные дни обучения в Университете, когда постигала заклинания уровня адепта и выше. Приложив максимум усилий, Тео удалось всё-таки навести шума и вызвать атронахов, и это действительно сработало: на внезапную опасность сбежались все ординаторы, включая тех, кто был в нужной им комнате. Жрица поспешила обратно, игнорируя головокружение от того, что уже успела потратить довольно много магических сил на призыв атронахов, и, прибежав обратно в канцелярию, отодвинула ковёр и принялась снимать заклинание, запирающее люк. То оказалось на удивление мощным заклинанием, и с первой попытки и простого использования “отпирания” не поддалось. Пришлось попотеть, прежде чем Тео услышала долгожданный звук, означающий, что замок поддался и отперелся. Тогда она замахала в сторону Дирены, шёпотом подзывая её снять ловушку, а сама, пошатываясь, встала у двери и стала следить, чтобы не появилось ординаторов. Действие заклинания призыва атронахов должно было закончиться с минуты на минуту: долго его поддерживать всё равно бы не удалось, поскольку Тео была от них слишком далеко, а оставшиеся силы ушли на “хамелеона” и отпирание люка, поэтому теперь Тео казалось, что перед глазами опять всё плывёт и, кажется, из носа начала стекать струйка крови. Всматриваясь в полумрак, Тео вдруг показалось, что там, в коридорах, стоит и смотрит в её сторону до боли знакомая фигура.       Он стоял чуть поодаль, тепло улыбаясь — так же тепло, как всегда улыбался только ей, — и будто бы подзывал к себе, обещая долгожданный покой. На душе от одного его вида, хоть Тео и догадывалась, что это лишь галлюцинация, становилось так тихо, что даже больно. И так хотелось шагнуть вперёд; рухнуть в его объятия; забыться в родном запахе и его тепле, что горло словно сдавило невидимой верёвкой, а от потери концентрации кровь хлынула ручьём из носа, едва не пачкая воротник платья.       — Тео? Тео! Я почти открыла! Иди сюда, — шикнула Дирена, вырывая Тео из видения. Когда та поняла, что в коридоре по-прежнему было пусто, сердце кольнуло болью; но пришлось развернуться и, всё так же шатаясь, двинуться в сторону подруги. Воровка, заметив хлынущую из носа подруги кровь, напряглась и хотела ринуться помочь, но заставила себя сфокусироваться на еле поддающейся ловушке.       — Не смотри на меня! Давай шустрее, пока нас не поймали! — Тео уже держалась за люк, готовая в любой момент его открыть. Когда наконец вновь щёлкнул механизм, она с силой дёрнула крышку, пропуская Дирену вперёд, а затем спустилась и сама, наспех поправив ковёр и закрыв за собой люк. Махнула рукой, тратя остатки сил на то, чтобы запереть его магией: заклинание чуть слабее, чем изначальное, но достаточное, чтобы несведущие в магии ординаторы не догадались, что люк кто-то трогал. Повезло: всего через пару мгновений послышалось, как в канцелярию вернулись громко ругающиеся и недоумевающие ординаторы. Тео ощутила, как в жилах стынет кровь, когда послышался звук отодвигания ковра. Ординаторы повозились, пытаясь открыть люк, но в итоге даже не решили его дёрнуть и проверить; не хватало ещё, чтобы их опалило ловушкой. Только когда те, судя по всему, свернули ковёр обратно и отошли от люка, жрица позволила себе перевести дыхание. Дирена же смотрела на подругу в ужасе и прошептала:       — У тебя... — она протянула руку, намереваясь стереть струйку крови с лица Тео, но та отмахнулась, ударяя ладонь подруги и процеживая сквозь зубы, тем же едва слышимым шёпотом:       — Я знаю. Не впервой. Пойдём искать нужные книги. Только сначала нужно всё-таки на всякий случай обновить “хамелеона”.       — Ты уверена? Ты едва на ногах стоишь...       — Бывало и похуже. А теперь заткнись и дай мне сделать мою работу, — вновь сурово процедила Тео, и, взяв подругу за руку, прошептала заклинание. Теперь данмерки снова стали почти полностью прозрачными и разбрелись в разные стороны, чтобы поиск книг был чуть эффективнее. Найти нужно было всего три книги: “Битву у Красной Горы”, “Продвижение Истины” и “Неревар у Красной Горы”. По ощущениям — то же, что искать иголку в стоге сена; кто бы ни проектировал эту библиотеку, тот явно не задумывался над упорядочиванием её содержимого. Она, скорее, напоминала кладовку, наотмашь заполненную книгами. Никаких ориентиров; приходится полагаться только на чутьё и удачу. В конце одного из коридоров сидел всего лишь один ординатор, и девушкам пришлось применить максимум усилий, чтобы не попасться тому на глаза и надеяться, что он спит на посту, что, скорее всего, так и было.       Дирена внимательно осматривала стеллажи, выискивая не столько сами книги, сколько в принципе что-либо мало-мальски имеющее ценность — воровская привычка, сложно просто так от неё избавиться, хоть и головой понимала, что сейчас было вот вообще не до этого. Взгляд зацепился за странный, помеченный подписью “совершенно секретно” приказ, и девушка, не удержавшись от соблазна подглядеть, шустро закинула его себе в сумку: мало ли, что там интересного окажется внутри, но чуйка подсказывала, что им это может пригодиться. Да и если нет, вряд ли кто хватится одной бумажки среди всей этой горы барахла, что здесь хранилась. Тео тем временем честно выискивала нужные книги, и, найдя две, спрятала их в своей сумке. Оставалось найти ещё одну. Но, как и произошло с Диреной, Тео так же обнаружила интересную записку, сложенную в конверт. Она бы не обратила внимание на очередной кусок пергамента, если бы не прочла случайно, что он оглавлен... “Планы Дагот Ура”. Интерес победил здравый смысл, так что жрица тихо открыла конверт и принялась читать. Однако, не успела она прочитать хотя бы половину, как ощутила, что её запястье перехватила рука в знакомых золотых перчатках... От испуга Тео растеряла концентрацию на заклинании, и “хамелеон” спал, делая девушек снова видимыми. Её за руку держал тот же ординатор, про которого они подумали, что он спит. Отпустив её запястье, он снял шлем и Тео с облегчением выдохнула:       — Ещё никогда я не была так рада тебя видеть, Налоси... Что ты тут делаешь?       — Что вы тут делаете? — с непередаваемыми эмоциями на лице спросил Налоси, отставляя свой шлем на один из столиков, — Я-то на посту; а вот вас тут быть уж точно не должно. И, Тео... Почему у тебя кровь на лице? Опять слишком много магии потратила?       — Уф. Тебе лучше присесть...       Данмерки усадили его на стул и принялись ему наспех объяснять, зачем они здесь и как сюда попали. Рассказали про план Мехры Мило, про то, как проникли в канцелярию, отвлекли ординаторов атронахами, вскрыли люк и спустились сюда. Налоси внимательно их слушал, и, закатив глаза, саркастично хмыкнул:       — Так вот что за грохот меня разбудил. Ну, вы молодцы, конечно, но если вдруг кто-то умнее рядовых ординаторов решит сюда заглянуть и обнаружит пропажу, то шкуру сдерут в первую очередь с меня. Так что...       — Да чтоб тебя! — выпалила Тео, стирая с подбородка засохшую кровь, — Тебя совсем происходящее не волнует, да?!       — Да что ты опять заладила! — Налоси вскочил со своего места, — Мне не всё равно! Я просто не могу так шею подставлять, понимаешь? Не могу! Не все из нас готовы стать самоубийцами, знаешь ли!       Тео свирепо глядела в глаза Налоси, и, сделав несколько глубоких вдохов, заставила себя успокоиться; сжала и разжала кулаки пару раз, гася искорки на пальцах. Ей даже стало немного стыдно, что она так срывается не на кого-либо, а именно на Налоси, и далеко уже не в первый раз; а ведь она считала его своим другом. Если продолжать в том же духе, от их дружбы останется одно только слово.       — Ладно. Прости, — выдавила она из себя, — Я постоянно на нервах, вот и срываюсь.       — Да я-то понимаю, но это мне уже изрядно надоело. Почему ты вообще сделала меня козлом отпущения каким-то?       — Не знаю... — Тео обхватила себя руками: измождённая, она сейчас выглядела очень жалкой и слабой, но это впечатление было обманчивым. Она ещё стояла на ногах, а значит, сил у неё было достаточно; если бы их не было, она бы уже давным-давно сдалась и лишь оплакивала свою несчастную судьбу и Ралена. Налоси нервно потёр переносицу, и, вздохнув, закончил их разговор:       — Ладно. Я на вашу выходку закрою глаза и никому не скажу. Но если вдруг пропажу всё же обнаружат — пеняйте на себя.       — Спасибо, — безэмоционально поблагодарила его жрица, доставая из кармашка кольцо Мехры Мило и беря Дирену за руку.       — Кстати, — добавил ординатор напоследок, нахмурившись, — Я... составил приговор. Мне пришлось. Ралена казнят завтрашним днём на площади. И, какая книга тебе нужна была последняя? “Продвижение Истины”? Она на той полке.       Жрица ощутила, как душа убежала куда-то в пятки, а хватка Дирены стала чуть крепче. Точно так же, без каких-либо эмоций на лице, она кивнула, взяла последнюю книгу и надела кольцо. Через несколько мгновений они уже стояли в квартире Мехры Мило, кольцо сразу же рассыпалось в прах, а Тео рухнула на колени, пряча лицо в руках. Градом хлынули слёзы, хоть Тео и не думала уже, что у неё остались силы плакать. Вопреки её убеждениям, слёзы лились без устали, сдавливали горло и вызывали ужасную боль в висках, мешали дышать. Дирена упала на колени рядом с ней, притягивая к себе и пытаясь успокоить, шепча что-то успокаивающее и обнадёживающее, но Тео не могла даже расслышать, что именно. В голове крутилась лишь одна фраза.       “Ралена казнят завтрашним днём на площади”.       Долго, правда, скорбеть не пришлось: к девушкам подбежала Мехра, взяла сумку с книгами, закинула её под свою кровать и, подхватив Тео под руки, заставила ту встать с пола и вывела обеих из квартиры, ведя куда-то по коридорам. Привела она их в общее помещение Собора, где Берел Сэл допрашивал всех присутствующих служителей Храма на пару с архиканонником. Кто-то из ординаторов при виде жриц и “монаха” указал на них пальцем:       — Вот! Это были они!       Берел Сэл тут же оказался рядом с уже не соображающей от истерики Теодорой и готовой обороняться Диреной, и грозно прикрикнул:       — Так! Вы, жрица Теодора и монах Айрен, приходили отдать мне какие-то документы, значит? Тогда почему я ничего не получил, кроме разгрома в канцелярии?!       Мехра достала из сумки кипу бумаг, перевязанных верёвкой, и протянула их Берелу. Тот, не глядя, взял их и вернул свой взор к заплаканной Тео.       — Они действительно отправились к вам передать бумаги, мутсэра архиординатор, — спокойно и уверенно произнесла Мехра, — Но, как вы знаете, там вдруг случилось непредвиденное нападение атронахов, а затем мутсэре Теодоре стало плохо, ведь...       — Да, нападение атронахов. Призвать которых может только талантливый маг, верно, — он вцепился взглядом в лицо Теодоры; все признаки магического истощения жрицы были налицо, — Например, мутсэра Теодора. Не так ли?       — Вы что, не в своём уме?! — вскрикнула Дирена, всё ещё поддерживающая Тео под руки, — Мало того, что мы с мутсэрой перепугались от нападения, а она, между прочим, до сих пор переживает сильное потрясение после того, как вы посадили её возлюбленного в темницу, так ещё и обвиняете её в подобном деянии, как призыв атронахов и погром на всю канцелярию?! Вы посмотрите! Она же не в состоянии что-либо подобное провернуть, да и чего ради! Будьте ж вы как-то по-гуманнее, в конце-то концов!       Берел от удивления приоткрыл рот и почувствовал даже... стыд. Подумал даже, что ведь правду монах говорит, а он поспешил с обвинениями.       — Тогда почему именно после вашего с жрицей появления в канцелярии вдруг объявились атронахи? И почему жрица Теодора выглядит так, будто сильно истощилась, как будто после колдовства очень сильного заклинания, а то и не одного?! — прокричал кто-то из толпы ординаторов; кажется, тот же, что узнал их изначально.       — Ха! — Дирена вскинула голову, оценивающим взглядом выделяя его из толпы, — Будто вы не знаете, сколько сил и энергии вытягивает горе из скорбящего! Я бы посмотрел на вас, если бы вашего близкого вдруг осудили и собрались казнить, виновен он или нет!       Толпа зашушукалась, на что Берел Сэл обернулся и приказал всем замолчать. Затем, обратив своё внимание вновь на еле живую Тео и на удивление бодрую Дирену, уже более спокойным голосом разрешил им удалиться. Тео слабо понимала, что происходит; или же понимала, но была уже просто-напросто не в силах реагировать. Единственное, что она увидела прежде, чем покинуть Зал — всё такой же как всегда хищный прищур Толера, проникающий ей будто бы под кожу. Мехра на пару с Диреной поблагодарили Берела за то, что тот их отпустил, убедившись, что они не виновны; и поспешили вернуться обратно в квартиру Мехры. Тео постепенно приходила в себя, и, когда они переступили порог квартиры и закрыли дверь, она уже была в состоянии хотя бы стоять на ногах и мало-мальски понимать, что происходит. Конечно, ей ещё было плохо; руки тряслись, голос дрожал, глаза чесались после слёз, а по голове будто бы ударили тяжёлой кувалдой; но она отрицала свою слабость и, оставшись наедине с подругами, только спросила:       — Что будем делать дальше?       — Успокойся, Тео. Для начала нам всем нужно отдохнуть, — вздохнула Мехра, доставая из—под кровати сумку жрицы и вручая ей, — Изучи как-нибудь на досуге, утром зайди — обсудим.       — Ладно, — без каких-либо эмоций произнесла Тео, вешая сумку на плечо. Дирена с некоторой грустью смотрела то на неё, то на Мехру, и, еле собравшись с силами, задала свой вопрос:       — А где я могу поспать?...       — Только если в общем помещении канонов, — пожала плечами Тео. Мехра в ответ кивнула, подтверждая, что для Дирены это единственный вариант, который не вызовет у остальных подозрений; если бы Тео держала Дирену при себе круглые сутки, то остальные служители храма могли бы начать задавать вопросы, а им это сейчас нужно в последнюю очередь. Дирене пришлось смириться с этим, так что она удалилась искать общую комнату, а Тео пошла к себе.       Вернувшись, она, вместо того чтобы сразу же лечь спать, решила дочитать ту загадочную записку с “Планами Дагота Ура”, и по мере того, как она читала, руки холодели.       Трибунал знал об угрозе, исходящей от Ворина.       Они всё знали, отслеживали с самого начала; знали, что тот собирается делать; знали о его действиях и замыслах; и ничего не предпринимали, или же пытались и не справлялись.       Но это было лишь первой вестью, шокировавшей Теодору. Ужасы продолжились, когда она после “Продвижения Истины”, ведающих о мировоззрении отступников, и “Неревара у Красной горы”, учёного пересказа эшлендерских поверий, взяла в руки “Битву у Красной горы” и с искренним удивлением обнаружила на предисловии, что это не просто какая-то повесть устного народного творчества, а задокументированный монолог самого Вивека, повествовавший о том, что же произошло у Красной горы на самом деле:       “И в эти позднейшие дни Морровинда, уменьшившегося до подчинённой провинции Западной Империи, пока слава Храма слабеет, а тёмная волна поднимается от Красной Горы, нам вспомнилась Азура и обещанное ею возвращение её героя. Мы ждали, слепые, во тьме, простые тени, лишённые наших пылких видений, в страхе нашего суждения, надеясь, что мы будем определены. Мы не знаем, есть ли чужеземец, заявляющий об исполнении пророчества о Нереваре, наш возрождённый старый соратник Неревар, или заложник Императора, или орудие в руках Азуры, или простой поворот судьбы. Но мы настаиваем, чтобы ты подчинился доктрине Храма, и подчинился структурам, разделяющим Иерограф и Апограф, и не говорил о том, о чём нельзя говорить открыто. Действуй как должен действовать исполнительный жрец, в согласии со своей клятвой повиновения канонам и архиканонам, и всё будет прощено. Отвергни сказанное мной, и ты узнаешь, что такое противостоять богу.”       Дышать стало тяжело. Тео вспомнила, как когда-то очень давно отринула истину, которую ей рассказывали ещё её родители в бытность детства в Эшленде, в том самом, давно позабытом и ею и всеми богами племени Аэттусниум. Поющий город. Народ, воспевавший Неревара и верящий в его возвращение. Народ, знавший, что великий хортатор был предан, и что Азура обозлилась на своих подданных, когда те нарушили клятву и использовали прокажённые инструменты двемеров, чтобы обрести божественность — оттуда же и Ворин тогда получил свою проклятую силу, став Дагот Уром. Всё, чему её когда-то учили родители было правдой, которую она осознанно отвергла ради слепой веры в “живых богов”.       Всё, во что она верила до сего дня, оказалось ложью. Манипуляцией, чтобы обрести власть. Трибунал — не великие герои, спасшие Ресдайн от влияния “гномов”; Трибунал — всего лишь лживые и жадные до власти меры, век которых уже, к счастью, подходил к концу. Захлопнув книги, Тео спрятала их под кровать и легла, накрываясь одеялом с головой и уходя в размышления.       Что ж, хорошо — всё, чем она жила, оказалось неправдой. Но как это поможет спасти Ралена от казни, которая произойдёт примерно через сутки? Ничего из того, что она прочла в этих книгах, не дало ей даже единой догадки, кроме того, что некоторые “Видящие”, те, что сильнее обычного человека или мера, не превращаются сразу в корпрусных тварей и пепельных ходячих мертвецов, а сохраняют на некоторое время свой облик, но теряют рассудок, становясь верными псами Дагота. Полководцами, если угодно. Эта мысль приносила небольшое, но всё же облегчение; если бы Рален был слаб, он бы обратился в пепельного мертвеца уже тогда, когда она навестила его в Баар Дау. Значит, он как минимум ещё эльф. Может быть, его рассудок и тронулся, но Тео знала — где-то в глубине души он должен был оставаться тем же самым Раленом, которого она знала и любила. Ей вдруг стало тошно от волнения.       Ещё немного, и его выведут на публичную казнь. Перед глазами сам собой всплыл образ, воспоминание о том, как его точно так же публично избивали плетью на площади. Как он смотрел перед собой, не видя ничего. Как только на пару мгновений словно едва заметил возлюбленную и смотрел на неё — печально и благодарно.       Как бы то ни было, у неё ещё оставались крупицы последнего ценного ресурса — времени. Один день. За один день нужно было составить план и осуществить его, чтобы спасти Ралена.       И Тео знала, что всё-таки не справится одна.