Да согреет меня тепло твоих дланей

      Неутомимо близился час отправления в путешествие, а Тео всё никак не могла взять себя в руки. Внезапная встреча с альтмером в округе чужеземцев никак не давала ей покоя. Она узнала его сразу — его было сложно не узнать с полувзгляда. Тот, из-за кого ей пришлось покинуть Сиродил, боясь тюрьмы или, ещё хуже, казни. Тот, кто совратил её, совсем как уже позабытый человек из её детства, заставил её… возлечь с ним. Когда-то они были знакомы, и вся их осведомлённость о существовании друг друга заключалась исключительно во взаимной неприязни. Забавно, что по прошествии стольких лет хотя бы это не изменилось. Тео думала, что ненароком убила его. Но вот он — вполне себе живой и здоровый. К сожалению.       Магия негодовающе щекотала кончики пальцев данмерки, и ей всё никак не удавалось успокоиться. Она наматывала уже, кажется, двадцатый круг по комнате. Рален сидел и молча наблюдал за её тихой истерикой, не понимая, чем это вызвано и что он может сделать, чтобы угомонить её. В конце концов ординатор осмелился встать и поймать Тео за запястье; опрометчивое решение — он чуть не обжёгся об её кожу.       — В чём дело, Тео? — тихо спросил он, глядя пристально в глаза жрицы. Та, наконец, остановилась, сделала глубокий вздох и мотнула головой.       — Всё в порядке. Я расскажу тебе чуть потом, когда успокоюсь. И когда не будет риска случайно подорвать целое здание из-за моих эмоций.       — В смысле? — Рален чуть наклонил голову в бок, явно не понимая, о чём идёт речь. Тео отмахнулась и уселась в гамак. До выезда из города оставалось каких-то несколько часов. Следовало бы постараться отоспаться, чтобы в дороге иметь побольше сил, но её слишком взволновала внезапная встреча, — и то, даже ведь не встреча: они успели лишь пересечься взглядом, — с Ильдармо. Даже воспоминание об его имени заставляло жрицу насупить брови и начать нервно заламывать пальцы, пытаясь утихомирить магию, ищущую способ вырваться наружу.       — Сколько у нас ещё времени?       — До рассвета где-то два или три часа, примерно, — ответил Рален, складывая руки на груди.       — Мне нужно выйти подышать воздухом. Хочу немного пройтись.       — Я могу пойти с тобой? — Рален искренне волновался за душевное состояние своей спутницы, но та вновь отмахнулась от него. Нет уж, ей этот ураган нужно пережить в одиночестве. И сжечь парочку деревяшек, которые попадутся ей под руку на побережье напротив Вивека.       Выйдя, — скорее, выкинув себя наружу, — она успела только накинуть на себя свою тёплую мантию, завязав её на шее, и решила двинуться напрямик, не без помощи заклинаний, на побережье, чтобы хотя бы просто яростно покидать камней в воду. Но она заведомо знала, что этого ей будет недостаточно — нужно выплюнуть из себя переизбыток эмоций, что скомкивался, застревал где-то в груди мерзкой обузой, в виде магии. Уйдя достаточно далеко по побережью, Тео сдвинула несколько небольших, мокрых насквозь брёвен так, чтобы они отдалённо напоминали антропоморфную фигуру хотя бы по размерам. Сделав пять-шесть шагов назад, она выдохнула, собралась с мыслями и… Начала нещадно, безжалостно лупасить по этой промокшей «постройке» огненными ударами, разного размера сгустками магического огня.       — Если бы не ты, сволочь, — шептала она, занося руку для очередного удара магией, — Мне бы не пришлось никогда уезжать! Мне не пришлось бы бросать отца! И Дирену! И… и всех, кто был мне близок в этом чёртовом Имперском городе!       Жрица ругалась, но не сходила на крик: наоборот, она осыпала альтмера проклятиями шёпотом, представляя, что это он перед ней стоит, а не кучка брёвен. Почему так — она не знала. Её бы точно никто не смог услышать, а если бы и услышали, то вряд ли бы стали подходить и спрашивать, всё ли в порядке. Единственный мер, кто мог бы так сделать исключительно из собственного безрассудства и ещё какой-то причины, в которой Тео признаться себе не могла, сейчас ждал её в скромной комнатушке в Зале мудрости.       — Да чтоб тебя дреморы драли до скончания времён! — хрипло выругалась она, ощущая, как постепенно злость начинает вытесняться долгожданным ощущением усталости. Брёвна, что были до этого насквозь мокрыми, от напора магическим огнём успели и высохнуть, и даже чуть затлеть, — Тварь! Сволочь! Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу…       Наконец измождение взяло над ней верх. Жрица опустилась на колени, тяжело дыша. Руки саднили, будто она не швырялась огненными шариками, а полола огород на протяжении нескольких мучительных часов. Плакать не получалось — кажется, всё она выплакала ещё несколько лет назад, когда покидала Имперский город, когда продавала отчий дом, когда добиралась до Морровинда. Ей потребовалось несколько минут оглушительной тишины, прерываемой разве что тихими перестукиваниями лапок скрибов и редкими звуками каких-то иных животных. В конце концов Тео встала, отряхнула подол платья и мантии от грязи, окинула взглядом стоящие всё так же ровно брёвна и, в качестве последней прихоти, подошла и пнула их ногой со всей силы, заставив всю конструкцию развалиться. Отряхнув руки ещё раз, она самодовольно хмыкнула и абсолютно спокойно направилась обратно в Зал мудрости.       Рален сидел там же, где и был, когда она ушла; только теперь чуть накренился, опираясь о письменный стол, придерживал голову рукой и, кажется, дремал. Тео старалась двигаться тише, чтобы не разбудить ординатора. Дверь, которую она старалась закрыть как можно тише, предательски скрипнула, и данмер тут же распахнул глаза, чуть не подпрыгнув на месте.       — А, это ты, — произнёс он, протирая глаза, — Ты как? Полегчало?       — Да, полегчало. Тебе удобно спать сидя за столом? — слегка насмешливо спросила она, — Может быть, вернёшься в Зал справедливости?       Рален мотнул головой. Он всё ещё был несколько сонный, и, мысленно поблагодарив самого себя за то, что ещё давно снял с себя индорильскую броню, нагло прошёл по комнате и упал на кровать Тео.       — Ложись со мной, выспимся хоть нормально перед отъездом.       — За пару часов мы вряд ли выспимся.       — Тогда поспим немного подольше, — он махнул рукой, призывая жрицу к себе. Та всё ещё сомневалась, — Ну Тави…       Теодора тяжело вздохнула, попытавшись кое-как скрыть тот факт, что это обращение только от Ралена вызывало у неё странные ощущения где-то в животе, и, наконец-то, сдалась. Сняв с себя мантию и наспех переодевшись в ночную рубашку, она залезла на кровать рядом с ординатором и неловко свернулась в клубочек, почти как кошка. Рален, видимо, сквозь сон, такого подхода не оценил и, повернувшись, прижал данмерку к себе, уткнувшись носом куда-то в её плечо со спины. Ему, может, и было удобно, а вот Тео не представляла, как проспит следующие пару часов…       

***

      — Проснись! Проснись же! — жрица неистово трясла Ралена за плечо, пытаясь пробудить того от глубокого сна. Ординатор нехотя приоткрыл глаза и сщурился. Она была уже одетая в своё привычное красное облачение и нависала над спящим, сурово выталкивая его из сладостного мира сновидений.       — Что такое? Пожар? Умер кто-то? — непонимающе спросил он, пытаясь сесть на кровать.       — Мы проспали. Я вышла посмотреть, где сейчас солнце… Уже полдень, Рален! Мы собирались выезжать с рассветом!       — Ну, ты выспалась?       Тео удивлённо моргнула.       — Что?       — Выспалась, спрашиваю?       — Ну… вроде как да.       — Вот и не на что жаловаться тогда. Ну выедем мы на пару часиков позже, зато точно в целости и сохранности до Галом Дэуса доберёмся, а не как какие-нибудь… мертвецы живые. Ладно, помоги мне с бронёй, пожалуйста, и поедем.       Тео помогла Ралену надеть броню — хотя вся её помощь заключалась разве что в том, что она, словно оруженосец, подносила ординатору латы, а тот сам на себе всё застёгивал, затягивал и поправлял. Тщательно протерев чистой тряпкой нагрудник — привычка, выученная за время службы, — Рален выдохнул, взял свой родимый рюкзак с необходимыми вещами, и двинулся на выход. Тео тоже не стала медлить: она взяла наплечную сумку, довольно крупную и даже тяжеловатую, в которой было почти всё, что они накупили за вчерашний поход в торговую часть округа чужеземцев, и уверенно зашагала следом за ординатором. Предстояло добраться первым делом до Молаг Мара, оттуда придётся уже пешком пробираться через горные массивы Эшленда. Главными ориентирами для них являлись разве что то, что Галом Дэус — это двемерские руины; напротив них находится крупное лавовое озеро; а ещё эти руины находятся почти ровно на запад от Тель Увирита, гриба-башни Телванни.       Дорога до Молаг Мара заняла меньше всего времени: всего лишь несколько часов в пути на силт-страйдере. Там было решено надолго не оставаться и двинуться сразу на север, в горы. Рален всю поездку напряжённо молчал, Тео, впрочем, тоже не горела желанием болтать со своим спутником. Каждый был погружён в свои раздумья и не смелился как-то затронуть чужие границы. И если Тео это почти что устраивало, то Ралену было совсем некомфортно. Он вроде и хотел поговорить с жрицей насчёт того, что случилось в округе чужеземцев, но всё никак не мог решиться начать диалог. Поэтому большую часть пути они провели в молчании, прерываясь разве что на привалы и на предупреждения о том, что за спиной вдруг появился скальный наездник.       До Галом Дэуса добрались довольно скоро — всего за два с половиной дня, считая путь до Молаг Мара. Они стояли перед озером лавы, пытаясь придумать, как добраться до входа в руины безопаснее всего. Жрице пришлось собраться с силами и, крепко схватив Ралена за руку, начать произносить вполголоса заклинание левитации. Тот, быстро смекнув, в чём дело, заранее приготовился к тому самому странному ощущению отсутствия собственного веса, и оттолкнулся ногами от земли ровно в момент, когда Тео закончила колдовать. Проплывать по воздуху прямо над бурлящей, кипящей лавой было не на шутку страшно, но ординатор знал: это ещё цветочки, по сравнению с тем, что ждёт их внутри руин. Вампиры…       По коже под бронёй пробежался холодок, когда Рален задумался о болезни, или, скорее, проклятии, которому подвержены вампиры и которое они могут запросто передать или ему, или Тео. У этого заболевания было множество названий в разных уголках Тамриэля: в Морровинде его называли гемофилией венценосных, в Сиродиле — порфириновой гемофилией. Кажется, были ещё какие-то названия, но Рален о них не помнил и не очень-то хотел вспоминать. Но почему-то он не мог понять, отчего какие-то вампиры его так пугают. Они с Тео же заведомо запаслись противоядием — даже если вдруг что случится, они точно не пропадут… но чувство тревоги, даже паники, не покидало ординатора. Оно оставалось где-то под рёбрами, сдавливая, мешая дышать, заставляя ощущать лёгкий озноб даже несмотря на то, что от лавы было, без приуменьшения, очень жарко, тем более в полном комплекте брони. Жрица мягко отпустила его на землю, оказавшись прямо перед входом в руины, и как раз в эту секунду Рален ощутил, что заклинание закончилось. Переведя дыхание и привыкнув обратно к собственному весу, данмер старательно сделал вид что ему всё ни по чём и первым двинулся вперёд. Не то чтобы он пытался показаться крутым и бесстрашным перед Тео: наоборот, пытался убедить в этом самого себя. Тео остановила его перед дверью, положив руку на надплечник брони. Ординатор остановился и медленно повернулся к ней лицом: совладать с собой получалось плохо, брови сами собой хмурились, взгляд судорожно бегал по сторонам, а пальцы нервно теребили ремешки на боках.       — Рален, — уверенно произнесла жрица, держа руку на плече данмера, — Всё будет хорошо. Я защищу тебя, если что. А ты сможешь защитить меня.       Легче ему от этих слов не стало. Наоборот, нахлынуло странное, ужасающее и тревожащее ощущение дежавю: будто когда-то давно кто-то говорил ему те же слова, наверное, в точно такой же ситуации… кто-то, очень похожий на Тео, но непонятно, чем именно. Сглотнув, Рален смог только кивнуть и шагнуть внутрь руин.       В воздухе витал запах сырости, гниения и железа. На стенах мелькали пятна крови, неизвестно чьей; Рален старался лишний раз ни до чего не дотрагиваться. Коридор оказался довольно коротким и привёл их в маленькую комнату с неприятным сюрпризом в виде лавовой дыры посередине и явно недружелюбно настроенного вампира, тут же заметившего их. Ординатор сделал глубокий вдох и достал свой меч, Тео тут же накинула на него и на себя магический щит. Вампир ринулся на них с нечеловеческой скоростью, и жрица за секунду успела лишь поймать себя на том, что, в принципе, понимает, почему Рален их так боится. Уследить за его передвижениями было сложно: он в мгновение ока оказывался то справа от неё, то слева, то уже был около Ралена, готовый нанести тому удар. Жрица в суматохе пыталась вовремя и увернуться, и атаковать самой, и, наконец, придумала, что можно сделать, чтобы облегчить схватку с нечистью: отбежав в угол, она принялась быстро шептать заклинание и пасом рук направила его на вампира. Тот согнулся в коленях, будто на его плечи упал тяжёлый груз, и не просто замедлился: остановился, припал на колено. Рален удивлённо взглянул на него, затем на долю секунды перевёл взгляд на Тео; та только кивнула ему, сдерживая заклинание. Замахнувшись, Рален отсёк вампиру голову яростным ударом. Что он в него вложил, какую боль или ужас, Тео могла лишь догадываться. Она ощутила рвотный позыв, когда голова с закатившимися наверх глазами и приоткрытым ртом покатилась к её ногам. Тео, побледнев, вжалась в стену спиной. Рален отпихнул тело ногой в сторону дыры в полу, и оно рухнуло прямо в лужу лавы. Смрад стал ещё невыносимее: к прежней вони добавился запах палёных волос и жареной кожи, и жрице стало тяжело дышать. Закрыв глаза, она отвернулась и двинулась в сторону следующего прохода.       — Ты в порядке? — спросил Рален, но его голос звучал будто бы чужим. Тео поёжилась и предпочла не отвечать на этот вопрос, а идти дальше, пока ещё есть хоть какие-то силы. Казалось, если она заговорит, то её точно вытошнит в ту же секунду. Все ужасы ждали впереди…       В следующей комнате был только один вампир, и с ним спутники расправились той же тактикой, что и с первым. Жрице по-прежнему было тяжело дышать, а Рален, кажется, совсем потерял связь с реальностью и убивал вампиров машинально, неосознанно. Будто им кто-то управлял, а над своим телом сам он воли не имел. Тео было страшно. Страшно видеть его таким, отчуждённым; страшно подхватить вампирскую заразу; страшно умереть, ненароком споткнувшись и упав прямо в лаву… Она понемногу справлялась со своим страхом, и была почти спокойна, когда они открывали какую-то железную дверь, за которой ожидали встретить очередных вампиров, но вместо этого…       В углу сидел ребёнок. На вид — не больше лет восьми; слабый, маленький, он забивался в угол запуганным зверьком. У него были чёрные кудрявые волосы и не по-детски уставший взгляд. Заметив новопришедших, он спрятался ещё дальше в тень, закрыв голову руками. Тео сделала шаг вперёд и едва не отпрянула от него: приглядевшись, она заметила, что тоненькое тельце мальчика усыпано багровыми язвами. Их сложно было с чем-либо спутать: мальчик был заражён «божественной болезнью»…       — Привет, — Тео переступила через свой страх и сделала шаг навстречу мальчику, — Как тебя зовут? Как ты сюда попал?       — Тео, не надо-       — Это же ребёнок, — жёстко процедила жрица, — Тебе его совсем не жаль?       — Он больной, — отчуждённо прочеканил в ответ Рален, — Вместо того, чтобы сюсюкаться с ним, было бы милосерднее прямо на месте прикончить его страдания, здесь и сейчас.       — Н-не надо… — шепнул ребёнок, ещё крепче обхватывая голову руками и разражаясь кашлем, — Меня з-зовут Асилор. Мне восемь… Они украли меня. Сначала просто потешались надо мной, хотели меня… убить… кажется.       Тео опустилась на корточки, явно не боясь заразиться. Рален встал в дверном проёме, сложив руки на груди. Ему эта идея явно не нравилась.       — А потом я заболел… не знаю, не помню как. И они бросили меня здесь. Иногда кидали мне сырое мясо, чтобы мне было чем питаться.       Жрица оглядела его: он был тощ, низок, и явно запуган до смерти. Одет в какие-то обноски, местами окровавленные, местами рваные. Рядом с ним стояла миска сгнившей сырой еды и, кажется, какая-то переполненная бадья, которая служила мальчику ночным горшком. В горле застрял ком: ей было искренне жаль мальчика.       — Один из этих кровососов, кажется, его называли Леон, особенно любил надо мной поиздеваться. Или это была женщина… — мальчик мотнул головой, — Не важно. Они мертвы?       Рален, не отводя взгляда от больного, медленно кивнул. Если бы Тео решила придвинуться ближе к нему, он бы оттянул её чуть ли не за шкирку.       — Мы заберём тебя отсюда, — пообещала Тео, и Рален вытянулся, как по струне:       — Нет!       — Рален!       — От корпруса нет лечения, — нахмурился он, — Не пойми меня неправильно, я не монстр какой-нибудь, но обрекать его на подобное существование — это ужасное испытание для него. Я бы на твоём месте освободил его от… телесных мук.       — И у тебя поднимется рука убить ребёнка?! — жрица вскочила с места, будто бы закрывая мальчика собой. Рален был сам не свой: он словно обезумел.       — А что, если помимо корпруса, этот мальчик подхватил ещё и гемофилию венценосных? Не подумала об этом? Тео, он жил с кровососами на протяжении скамп его знает скольких дней! Или недель? Или месяцев? — ординатор продолжал ругаться, и где-то за его спиной послышался шум, на который он не обратил внимания, — Поверить не могу, что ты так наивна. Что ты собираешься с ним делать?       — Мы после этого места собирались двигаться в Садрит Мору, чтобы поговорить с арх… с твоим братом. По дороге как раз находится Тель Фир, там — Корпрусариум. Заглянем туда по дороге, заодно узнаем у этого… Дивайта что-нибудь про Лерана, если повезёт, — Тео говорила спокойно, почти что холодно, но Рален не унимался. Шум за его спиной нарастал. Нахмурившись, она встала чтобы выглянуть из-за плеча ординатора на происходящее сзади него. Она не знала, что совершит тем самым крупную ошибку, и в момент, когда она шагнёт вбок, в её плечо, почти прямо под ключицу, попадёт арбалетная стрела. Жрица упала на колено, издав странный гулкий звук, и схватилась за плечо. Хотелось вытащить стрелу, но она знала, что тем самым спровоцирует кровотечение, которое будет сложно остановить без подручных средств, тем более в разгар бойни…       — Вы, сволочи, убили моих братьев и сестёр! — раздался крик, нет, рык. Рален развернулся ровно в момент, когда имперец с пустыми белыми глазами собрался заносить меч для удара, — Да вы хоть представляете, сколько мне потребовалось времени, чтобы собрать эту семью?!       — Сука! Подохни, ёбаная нечисть! — не своим голосом рыкнул в ответ ему ординатор, и Тео ощутила, как где-то в животе комом связался узел ужаса. Она отползла в сторону, чтобы помочь данмеру магией со спины, и при этом закрыть собой мальчика. Пока она творила заклинание обузы, Рален старательно, яростно парировал удары вампира, и, хоть он и держался хорошо, с каждым ударом ему было сложнее и сложнее. Меч вампира рубанул по наручу, раздался гулкий стук — железо стукнуло о руку Ралена, гарантируя как минимум ушиб. Ординатор вновь выругался, и Тео захотелось закрыть Асилору, всё ещё прячущемуся за ней, уши. Наконец закончив колдовать, она пересеклась взглядом с вампиром: от его взгляда по спине вновь побежал холодок. Он будто бы одним взглядом говорил, что сейчас вырвется из пут обузы и первым делом нападёт на неё. Рален, не медля, тут же занёс над ним меч и рассёк его от плеча до грудной клетки. Вампир упал под его ноги, а Тео ощутила, как только заклинание обузы спало с уже бездыханного трупа, приступ головной боли. Она явно преодолела все свои магические лимиты сегодня. Рален тяжело дышал, глядя на тело вампира под его ногами. Когда он обернулся, жрица заметила, как его руки бьёт крупной дрожью. Точно… он же боится.       — Ты в порядке? — Тео встала с каменного пола, и, держась за торчащую из руки стрелу, подошла к Ралену. Тот тяжело дышал, по лбу стекали крупные капли пота и, кажется, он не видел перед собой ничего, кроме раны на руке Тео. Перед глазами пронеслось давно потерянное воспоминание…              Она лежала на земле, холодная, бездыханная. Глаза закатились, в приоткрытом рту виднелись новообретённые клыки, которые даже не уродовали её… но лишили рассудка. Вторая половина её тела, ниже талии, была отсечена мощным ударом секиры. Он лежал напротив, глядя на некогда любимое лицо. У неё были короткие коричневые волосы, такая же, как у него самого, серая кожа; и круглые красные серёжки на ушах. Он сделал усилие, чтобы придвинуться ближе. Мёртвая никак не отреагировала, когда данмер с нежностью провёл ладонью по её щеке. По его собственным щекам тяжёлыми каплями стекали слёзы вперемешку с кровью: в битве кто-то из его друзей умудрился сильно ударить его по затылку, так что вставать надежды сейчас даже не было. И пусть.       Лучше умереть здесь. Рядом с ней. И надеяться, что в том из миров, где бы они не встретились после смерти, они будут вместе. Всё той же шумной компанией.       — Мартина… — с губ слетело позабытое имя, — Мне жаль, мне так жаль…       Ему пришлось приложить немалое усилие, чтобы подняться хотя бы на локтях и придвинуться ещё ближе к ней. Положив её голову себе на колени, данмер не выдержал — согнулся пополам и сорвался в истошном крике, прижимая мёртвую девушку к себе с той нежностью, с которой матери прижимают к себе новорождённое дитя. В округе не было никого, кто услышал бы его крик. А кричал ли он тогда вовсе?..              — Рален? Рален?! — Тео стояла прямо перед ним, обеспокоенно заглядывая в пустые глаза, — Хвала Троим, отозвался… Ты как?       — Я вспомнил, почему боюсь вампиров, — шепнул он, и набрал уже было воздуха, чтобы рассказать о своём страхе, но мотнул головой, — Давай я помогу тебе с твоей раной сначала…       Асилор сидел в углу, с ужасом глядя на ординатора. Он видел многое — и людей, и меров, и нечисть — но сейчас ощущал от ординатора искренний, неподдельный ужас, и сам не мог разобрать, откуда это чувство возникло. Он не вставал со своего места, изредка только прерываясь на кашель. Тео села на пол напротив него, Рален уселся рядом с ней и принялся аккуратно вытаскивать стрелу.       — Потерпи, будет больно.       — Я знаю… — Тео кивнула, показывая, что готова. Она солгала, впрочем, в первую очередь самой себе: к такой боли было невозможно подготовиться. Асилор со страхом в глазах наблюдал, как ординатор достаёт из предплечья стрелу, как Тео сгинается в болезненном припадке, безмолвно хватая воздух ртом; как он ловко достаёт из своей сумки какую-то верёвку и крепко обвязывает её поверх раны, а затем прикладывает к ней тряпку из того же рюкзака.       — Тео, сможешь залечить свою рану магией?       Жрица мотнула головой.       — Я вымоталась. Точнее… Я смогу, но не сейчас.       Из угла послышался тихий кашель. Рален повернулся в сторону мальчика, и тот вздрогнул, пытаясь, видимо, спрятаться уже не просто в углу, а в стене комнаты. Ординатор, вздохнув, взглянул на Тео. Та поджала губы в немом вопросе, и он кивнул. На лице жрицы расплылась улыбка.       — Мы не будем убивать тебя. И не будем оставлять тебя здесь, — сказал Рален, поворачиваясь к испуганному мальчику, — Отведём тебя в Корпрусариум. Извини, что напугал тебя, малой. Я сам очень сильно испугался.       Асилор был всё ещё испуган, но теперь позволил себе облегчённо выдохнуть. Немного помедлив, он вдруг сказал, тихо, бесцветно:       — Вообще-то… мне без разницы, где умирать.       Тео с трудом повернулась лицом к мальчику и печально улыбнулась.       — В Корпрусариуме у тебя хотя бы будет шанс выжить, оставив при этом хоть какую-то часть рассудка, — уверила его она. Кровь из раны уже переставала течь, и Тео, переведя дыхание, стала потихоньку пытаться её залечить, разодрав ткань платья дабы воздействовать на кожу напрямую, без препятствий в виде одежды. Асилор мотнул головой.       — Я в это не верю… Но я рад убраться подальше отсюда, — наконец, мальчик встал. Он был на две головы ниже Тео, и, глядя на жрицу, счастливо улыбнулся ей. Несмотря на язвы и болячки по всему телу, он выглядел… почти как обычный ребёнок. Разве что на шее от постоянного расчёсывания прыщей неподрезанными ногтями остались тонкие, частые красные полосы.       — Тогда нам пора выдвигаться в Тель Фир, — Рален поднял с пола свой меч, даже не отозвав в своей голове момент, когда он его выронил, и убрал его в ножны. Тео отняла руку от порванного платья и попыталась взглянуть на свою рану — у неё не вышло. Тогда она показалась Ралену, — Ого! Быстро ты её залатала. Круто.       — Шрама не будет, как думаешь? Я же не сразу её…       — Не будет, а если и останется след, то аккуратный и красивый. Я так думаю, — Рален пожал плечами. Сейчас только что заросшая рана выглядела красной и припухлой, и он не мог знать наверняка, как она будет выглядеть через несколько дней.       — Ладно… Нам нужно сделать привал.       — Согласен. Выберемся наружу, пройдём подальше от этого места на восток, и там, где уже будет поприемлемее, разобъём лагерь на ночь. Малой, — Рален повернулся к Асилору, и тот, ещё не привыкнув к ординатору и его резкой перемене характера со стального и сурового на какой-то более расслабленный и лукавствующий, вздрогнул, — Да не боись меня! В общем… мы не рассчитывали на ещё одного попутчика, поэтому спальников лишних нет.       — Не проблема. Я привык спать на камне, — мальчик указал на кусок ткани, который, по-видимому, служил ему и кроватью, и обеденным столом, и ещё боги знают чем, — Так что переживу как-нибудь отсутствие спальника. В кустах посплю.       Тео хотела возразить, но успела сообразить, что это, в принципе, единственное решение.       — Рален, у тебя найдётся лишнее одеяло?       — После нашего прошлого задания всегда ношу с собой на всякий случай, ага, — фыркнул ординатор, но Тео знала, что вообще-то он говорит правду. Тяжело вздохнув, жрица сказала:       — Давайте-ка выбираться отсюда. Только пройдёмся, посмотрим, чего там интересного награбили наши кровососы.       — Зачем?       — В прошлый раз мы нашли у некроманта шлем Клавикуса Вайла, — шёпотом напомнила ему Тео, приподнявшись на носочках к самому его уху, — Вдруг и здесь есть что-нибудь необычное?       — Ладно, ты права, — Рален поднял руки, сдаваясь, — Пойдём, посмотрим. Может, найдём ещё каких-то выживших и добьём. Малой, будь рядом с нами и старайся далеко не отходить — раз уж мы взяли тебя… под опеку, пока что, будет очень неловко, если с тобой что-то вдруг случится.       — Я умею орудовать кинжалом, не пропаду.       — Ага, а если споткнёшься и в лавовое озеро грохнешься — тоже кинжалом отбиваться будешь? Тем более, что у тебя его нет, — ординатор пожал плечами и шутливо щёлкнул мальчика по носу. Тот удивлённо проморгался и покраснел. Тео взглянула на их разговор и ощутила странное тепло, разливающее где-то в груди.       — Пойдёмте уже, — добродушно закатила глаза Тео, и они наконец вышли из затхлой комнаты.

      ***

      До привала дошли с горем пополам. Асилор был очень слаб и быстро мёрз, поэтому Тео пришлось отдать ему свою запасную накидку, в которую тот укутался с головой. Остановиться было решено на берегу прямо напротив Тель Фира. До башни оставалось всего ничего, но Асилору поплохело, и Тео убедила Ралена не заставлять мальчика переосиливать себя, тем более, что и она сама бы еле смогла наложить сразу на всех троих заклинание левитации или ходьбы по воде. Ей тоже требовался отдых. Согласившись остаться на привал, Рален стал понемногу раскладывать вещи из своего рюкзака, а Тео отправилась собирать сухие ветки на костёр. Один Асилор не знал куда себя деть и просто сидел на бревне, по-прежнему кутаясь в красную накидку. Наконец Тео решила пожертвовать ещё и своим спальником, чтобы ребёнок мог поспать в тепле и комфорте, а с Раленом спать по очереди: здесь хоть и было неподалёку эшлендерское племя Эрабенимсунов, и вряд ли бы они стали нападать на данмеров без веской причины, но лучше всё равно не пренебрегать мерами безопасности. Был уже вечер, и спутники решили, что до заката солнца будет дежурить Рален, а от заката до рассвета — Тео. С рассветом, — а может, и чуть попозже, — планировалось продолжить путь до Тель Фира. Асилор быстро уснул, подкошенный событиями долгих тяжёлых дней и радостный тому, что в кои-то веки ему не придётся спать на голом камне; а вот Тео не спалось. Она несколько минут наблюдала со спины как тот размеренно дышит и размышляла о его сегодняшней перемене в настроении. Такое ведь случалось и в прошлый раз…       — Ты так во мне дырку взглядом просверлишь, — усмехнулся ординатор, и Тео ощутила, как к щекам прилил жар.       — Как ты понял, что я на тебя смотрю?       — Нутром почувствовал. Иди сюда, поболтаем, раз тебе тоже не спится.       Тео вылезла из спальника, взяла в руки флягу, точно такую же, какую ординатор брал в прошлое их путешествие, — она не сомневалась и в том, что содержимое её ничем не отличалось, разве что обновилось, — и с тихим вздохом села рядом с ним.       — Тебе, наверное, интересно, почему я был так напуган, — пробубнил Рален, глядя на свои пальцы. Перчатки он снял и отложил в сторону, и Тео, опустив взгляд, заметила, как много мозолей пестрело на его ладонях. Захотелось накрыть его руки своими, подарить тепло… Рален взял из её рук флягу и сделал несколько больших глотков. Поморщившись, он подождал, пока неприятное послевкусие во рту спадёт, и только тогда начал говорить: — Ну, как я и сказал, я вспомнил, почему так их боюсь. Видишь ли… У меня была любимая девушка.       Мне тогда было что-то около восемнадцати или двадцати лет, в общем, сама понимаешь — зелёный совсем был. Мы с Лераном выживали как могли, и пока он занимался какими-то своими делами, уж не помню, чем он там на жизнь зарабатывал — я подался в наёмники. Поначалу работал один. Потом ко мне стали приставлять напарников, отправлять на всё более опасные задания. И я видел их смерти. Смерти каждого, кто был мне близок и дорог. В конце концов, я просто перестал привязываться к своим коллегам. Очерствел, можно сказать. И так продолжалось до тех пор, пока у меня неведомым образом не появилась своя… как бы это назвать… Банда. Команда. Группировка. Нас было четверо, считая меня. Босмерка Тэлендрил — очевидно, наша лучница; средних лет аргонианин Знающий-Тысячи-Историй, имперец и талантливый маг в каком-то там поколении Фалько Люциус и… и Мартина Фавония. Данмерка, хоть и уроженка Сиродила. С ней, кхм, я особенно сблизился… уже не помню, как так вышло. Мы любили друг друга той буйной, неистовой страстью, которую могут испытывать только подростки и прочий молодняк. Планировали жизнь; когда с заданий отложим достаточно денег, чтобы купить дом; я подумывал взять её в жёны, засесть где-нибудь в том же Чейдинхоле, и жить вместе с ней долго и счастливо. Но нашему «долго и счастливо» не суждено было воплотиться в жизнь. Нам однажды гильдия дала задание, похожее на то, куда мы с тобой отправились только что. Зачистить вампирское логово. И все обстоятельства были обёрнуты против нас.       Тео догадывалась, к чему ведёт рассказ. Закусив губу, она продолжала внимательно слушать, с тревогой поглядывая на Ралена время от времени.       — И Знающий, и Фалько, и Тэлендрил, и Мартина… Все они подхватили вампирскую заразу. Я каким-то чудом уцелел, — ординатор нервно заламывал пальцы; по мере того, как он погружался в воспоминания, его голос начинал всё больше и больше дрожать, взгляд — бросаться с одного на другое, — И пытался раздобыть хоть какое-нибудь лекарство, чтобы спасти их. Спасти свою любимую, спасти своих друзей. Но я не нашёл. Представляешь? То, что находил, банально не помогало. Как итог — по истечении трёх дней мои друзья потеряли рассудок и мне пришлось… закончить их страдания. Я лично убил свою невесту. Разрубил её ударом секиры, и даже не знал, чья это секира и откуда она взялась.       Рален дотронулся до своих серёжек. Осознание того, откуда они у него появились, заставляло его поёжиться. Все эти годы он… носил частичку своей прошлой любви с собой. И даже не помнил об этом. Тео всё-таки накрыла его ладонь своей.       — Мне так жаль… — хриплым шёпотом произнесла она, сжимая его пальцы своими, — Как ты справился с этим?       — Хреново, — честно ответил он, глядя куда-то в пустоту перед собой, — Настолько хреново, что мне кусок жизни из памяти просто вырвало. Я не помню, что со мной происходило. Что я делал. Кем я был. С кем я был. Что я говорил… Как много лет вырвало из моей головы? Сколько раз подобное происходило?       Он приложил ладонь ко лбу и тяжело вздохнул, сгорбившись. Тео прижалась к его боку и упёрлась щекой в его плечо. Хотелось оказать хоть какую-то поддержку, но нужные слова не шли на ум. Поэтому она молчала, слушая неровное, беспокойное сердцебиение Ралена и его сбитое дыхание.       — Раз уж такое дело, — начала она спустя несколько длительных минут молчания, — Мне тоже стоит рассказать тебе кое-что… Помнишь, когда мы собирались уезжать, ты встретил альтмера в округе чужеземцев?       Рален удивлённо вскинул брови.       — Да, помню. Ты его знаешь?       — К сожалению, да. Из-за него я уехала из Сиродила.       — Что? — ординатору будто из лёгких весь воздух выбило.       Тео пожала плечами и поджала губы. Ей одновременно не хотелось расковыривать старые раны, и одновременно хотелось наконец высказать всё, что у неё наболело. И она начала с самого начала: о том, как с трудом добилась поступления в Университет волшебства в Имперском городе; про то, что Ильдармо учился там же и пользовался огромной популярностью у девушек со всех курсов; про их взаимную неприязнь. О том, как они встретились спустя несколько лет после выпуска, решили поболтать, как «старые друзья», а в итоге альтмер манипуляцией, обманом и магией иллюзий принудил её переспать с ним. На этой части повествования Тео заметила, как у Ралена заиграли желваки, а пальцы неосознанно сжали её чуть сильнее прежнего.       Жрица продолжила рассказ. Сказала о том, как, осознав, что Ильдармо обманул её, она вспылила и отбросила его магией в стену. Как за ней гналась стража — или не гналась? Она уже не могла верить своей памяти наверняка. Как она в слезах, на негнущихся ногах забежала в дом, плакалась названному отцу о том, что произошло, как боялась, что ненароком убила живого мера… Переезд в Бруму, затем оттуда через несколько лет — в Морровинд.       По мере рассказа Тео вновь осознала, что из-за того, что альтмер, имя которого ей было противно не то что упоминать, а даже думать о нём, не мог удержать своё «достоинство» в штанах, ей пришлось потерять всех, кто был ей близок. Она уехала, не предупредив Дирену. Оставив Юлиуса, которого она гордо называла своим отцом, умирать в одиночестве. Она даже не знала, были ли у него достойные похороны…       Закончив свой рассказ, Тео сделала глубокий вдох и осилилась перевести взгляд на Ралена. Тот сидел, поджав губы и нахмурившись.       — Вот почему Ильд… эта мразь говорил о том, что «ему интересно, все ли данмерки шлюхи, или данмеры тоже»… — ординатор тяжело вздохнул и, видимо, отпустив гнев, который ему девать сейчас было некуда, ласково провёл большим пальцем по ладони жрицы. Рассмотрел повнимательнее: на задравшемся рукаве запястья виднелись старые, совсем бледные шрамы от ожогов.       — Это… — Тео хотела объясниться, поделиться с ним историей о том, откуда она получила эти ожоги, но не успела она произнести и слова, как Рален поднял её ладонь и аккуратно, будто боясь причинить боль, поцеловал несколько крупных шрамов. Тео наблюдала за ним, как завороженная, и спросила едва шевеля губами: — Что ты делаешь?..       Рален не ответил. Наверное, израсходовал свой запас слов на сегодня — оставалось только невербальное общение, проявление долгожданной заботы не словами, но действиями. Тео не стала противиться и возражать.       В кои-то веки ночь прошла спокойно.