Да согреет меня тепло твоих дланей

      Воля бесчестно погибшей Августы не совсем была исполнена: ни Юлиус, ни Тео не отважились продать её дом, но решили временно заселиться в него, пусть всё в нём и напоминало о ней. С возвращением в Бруму они торопиться не стали, решив на некоторое время засесть в Имперском городе, поскольку Тео зажглась идеей уйти с головой в изучение таинств магии. В частности, её интересовали школы Восстановления, Разрушения и, просто на всякий случай, Изменения. Так же она решила хоть поверхностно, но изучить и алхимию, чтобы знать рецепты хотя бы пары-тройки несложных зелий, таких как зелья лечения и восстановления. Смерть Августы сильно на неё повлияла, впрочем, как и на Юлиуса. Он стал реже появляться дома, проводя большую часть времени в таверне и упиваясь злосчастным бренди; по возвращению домой он перекидывался с дочерью парой-тройкой простых фраз и сразу же ложился спать, чтобы на следующий день история повторялась вновь и вновь.       Потребовалось очень, очень много времени, прежде чем они оба смогли наконец-то прийти в себя и окончательно проститься с Августой. Тео росла, и с каждым годом становилась всё больше и больше похожей на женщину. Соответственно, всё чаще и чаще на девушку стали обращать внимание мужчины. Поначалу это заставляло её смущаться, теряться и бояться, но в какой-то момент она стала получать странное, болезненное и извращённое наслаждение от чужого внимания. Не раз она коротала ночи в объятиях незнакомых мужчин, и это, хоть и всё ещё доставляло ей душевную боль, так же стало её личным наркотиком. Юлиус догадывался о её сомнительном хобби, но ничего не говорил, решив, что так нагло в жизнь дочери вмешиваться нет смысла, тем более что это был её осознанный выбор.        И если она расцветала, как цветки диких роз по весне, то Юлиус становился всё более и более походящим на старика. Его волосы побелели, на лице появилось ещё несколько морщин, а после беспробудного пьянства он набрал лишний вес. Дрожь в руках ещё долго не унималась, и только когда он решил перестать тратить свою жизнь на бесконечную скорбь по сестре и топить чувство вины на дне бутылки, он взял себя в руки и решил вернуться к службе. Он вновь наведался в одно из отделений Клинков, и некоторые его старые знакомые его даже узнали, радушно разрешив тому вернуться из отставки. Прежде чем Юлиус получил своё первое спустя столько лет задание, он ещё несколько месяцев потратил на то, чтобы вернуться в форму, и теперь уходил на весь день не в таверну, а в тренировочный зал. Несмотря на возраст, имперец всё так же хорошо управлялся с мечом.       В свою очередь, его дочь, помимо обучения у магов Гильдии и работы на них, решилась пойти заодно подрабатывать в книжном магазине. Читать она любила, и много, поэтому стала достойным работником в скорейшем времени. Пусть жалование там и было не таким уж и хорошим, но этого ей хватало с лихвой, чтобы жить достойной жизнью и откладывать деньги.       Когда ей было уже почти двадцать лет, она наконец-то была в силах исполнить давнюю мечту и поступить в Университет волшебства; накопленных денег как раз хватало на то, чтобы оплатить первые пару лет учёбы. Там она отполировала свои умения в заклинаниях Разрушения и Восстановления, а вот Изменение давалось данмерке с трудом, не говоря уже о тех школах, внимание на которых она прежде не обращала, таких как Мистицизм и Колдовство. Заметив, что новоиспечённая ученица достаточно хороша в этих трёх школах, учителями было позволено, чтобы она продолжила углубляться в их практиковании.       Стоял знойный летний день, когда Тео возвращалась с занятий. Она подумывала пойти домой, но вдруг решила, что хочет отпраздновать успешную сдачу экзамена, побаловав себя выпивкой из таверны. Ей было жаль лишь, что Юлиус не мог разделить радость с ней, поскольку в этот день отправился с заданием от Клинков на юго-восток Сиродила, в далёкий Лейавинн. Она не вникала в то, какие заказы ему поступают, но каждый раз молилась Девяти, чтобы Юлиус вернулся в целости и сохранности.       Войдя в таверну, данмерка сразу же поймала на себе несколько липких мужских взглядов, но, к счастью, уже знала что с этим делать. Достаточно было метнуть злобный взгляд в ответ, чтобы мужчины стушевались и отвернулись. Она больше не боялась, зная, что может, в случае чего, легко парализовать или ранить любого обидчика, чтобы тот не смог до неё дотронуться. Заказав себе выпить, она уселась за один из столиков и вдруг услышала смутно знакомый, хоть и изменившийся голос. Тео замотала головой, пытаясь понять, откуда он доносится, и вдруг увидела белобрысую макушку с такими же как у неё серо-синими острыми ушками. Моргнув несколько раз, чтобы убедиться, что ей это не привиделось, Тео встала со своего места и подошла ближе. Та тоже обернулась на звук шагов и удивлённо разинула рот.       — Тео…?       — Дирена!       Девушки крепко обнялись, замирая в объятиях на несколько мгновений.       — Что ты здесь делаешь? — спросила Тео, осматривая подругу с ног до головы, — Ты так изменилась!       Дирена посмеялась в ответ и с широкой улыбкой ответила:       — А я с недавних пор здесь живу! Я смогла наконец-то стать полноправным членом Гильдии, а не девочкой на попечении, и решила засесть здесь. Тут улова будет всяко побольше, чем в каком-нибудь Скинграде или той же Бруме. А как ты тут?       Она хотела спросить что-то ещё, но вдруг стушевалась.       — Когда ты уехала… твой отец сказал мне, чтобы я к тебе даже подходить не смела, — Дирена отвела взгляд, поджимая губы. Улыбка медленно сползла с её лица, но Тео, хлопнув девушку по плечу, задорно ответила:       — Всё в порядке, он через пару дней остыл и сказал мне, что погорячился, и что когда мы вернёмся в Бруму, я снова смогу с тобой дружить.       — Но ты не вернулась…       Тео кивнула, грустно усмехнувшись, и взглядом указала за свой столик. Поняв намёк, Дирена прошла к нему и села напротив подруги. У них завязался долгий и душевный разговор, в котором они обсудили всё произошедшее за последние пять лет, и по его завершению наконец погрузились каждая в свои мысли. Дирена глядела на Тео, а та неловко отвела взгляд, выпивая очередную кружку пива.       — Ты вспоминала обо мне? — вдруг спросила Дирена, отодвигая от себя кружку и складывая локти на столе, наклоняясь ближе к подруге. Та, в свою очередь, наконец посмотрела на Дирену и неловко кивнула.       — Иногда мне становилось интересно, встретимся ли мы вновь. Я на тебя не сердилась никогда за то, что… произошло, — призналась Тео, тоже отодвигая кружку, — Если тебя это волнует.       Дирена кивнула и посмотрела чуть в сторону, пытаясь придумать, как сформулировать мысль в её голове. Тео тоже молчала, словно бы темы для разговора закончились. Тем более, что разговаривали они очень долго.       — Пожалуй, мне пора домой… — сказала Тео, и уже было встала со своего места, слегка пошатнувшись после количества выпитого, но Дирена, вскочив, ухватила её за запястье:       — Постой! Можно я тебя провожу?       Тео удивлённо моргнула, и, поразмыслив несколько секунд, кивнула. Юлиуса дома не было, да и если был бы, вряд ли как-то помешал им. Наоборот, порадовался бы, что подруги вновь сошлись. Расплатившись с хозяином таверны, они вышли на улицу и почти синхронно набрали в грудь воздуха. Наконец-то зной дня спал, и вечер постепенно принимал город в свои объятия, обдавая его жителей легкой прохладой и бризом. Девушки шагали по мощёной дороге молча, каждая думала о чём-то своём, и только Дирена время от времени бросала взгляд в сторону Тео и, смутившись, отводила его обратно. До дома они дошли довольно скоро, хоть и шли прогулочным шагом, и, остановившись у калитки, Тео произнесла:       — Ну что ж, вот и мой дом…       Дирена всем своим видом говорила, что пока не хочет возвращаться к себе и хочет остаться с Тео хотя бы на сегодня. Тео узнала этот взгляд и, лукаво усмехнувшись, отступила в сторону, жестом предлагая подруге пройти в дом.       Они поднялись в комнату Тео, и Дирена присвистнула, глядя на количество книг, свитков и разных алхимических ингредиентов на полках шкафов. Теодора проследила за взглядом подруги и самодовольно усмехнулась:       — Ты ведь пришла не затем, чтобы смотреть на шкафы? — сказала она, распуская узел на корсете своего платья, — По лицу вижу, чего ты хочешь.       — А можно…? — спросила Дирена, делая неловкий шаг в сторону подруги. Та кивнула и вновь слегка пошатнулась, всё-таки, даже после прогулки она не была ещё до конца трезвой. Дирена слегка приобняла её за талию и потянулась к губам девушки, на что та охотно ответила, вовлекая подругу в поцелуй.       С каждой секундой девушки становились всё смелее и смелее, прижимаясь друг к другу так, будто без прикосновений им было холодно и пусто. Платье соскользнуло с плеч Тео, рухнув на пол бесполезной тряпкой, но никто не обратил на это внимания, будучи слишком занят ласками губ друг друга. Не отстраняясь, Тео начала сама снимать одежду с Дирены, и только закончив с этим несколько неловко произнесла:       — Признаться, я ни разу не делала этого с... другой девушкой.       Дирена отпихнула ногой одежду на полу куда-то в сторону и, вскинув брови, посмотрела на Тео:       — Правда? Ну что ж, позволь мне стать твоей проводницей в мир женских ласок, моя прелесть, — она слегка усмехнулась, — В конце концов, никто не знает, как доставить женщине удовольствие лучше, чем другая женщина, уж ты мне поверь…       Тео смутилась, но отступать даже не планировала. Вместо этого она прошла к кровати и легла, предлагая подруге устроиться рядом с ней. Дирена села напротив неё и, разведя ноги девушки в стороны, устроилась между ними. Её руки нежно ласкали обнажённое тело подруги, дразня её тем, что до сих пор даже не задевали ни внутреннюю часть бёдер, ни намокшее от возбуждения лоно между ними.       — Где у тебя можно помыть руки?       — Что… зачем?       — А ты хочешь, чтобы я трогала тебя грязными руками?       В ответ данмерка промолчала и просто сказала Дирене, где можно помыть руки. Та кивнула и молча ушла, а Тео задумалась и поймала себя на далеко не приятном осознании: несколько лет назад в этом же дома умерла Августа, человек, который всего за пару дней стал ей родным, а теперь Тео здесь занимается прелюбодеяниями с подругой… Данмерка решила для себя, что, наверное, её тётя больше всего хотела бы, чтобы та просто продолжала жить для себя. Скажем, была бы не против, что Тео так развлекается в этом доме. Дирена вернулась через каких-то пару минут и первым же делом накрыла губы подруги своими, вновь вовлекая в поцелуй. Отстранившись, она посмотрела на неё:       — Всё в порядке? Выглядишь будто разочарованной…       — Да, я... просто вспомнила кое-что, неважно, — Тео выдавила из себя улыбку и притянула Дирену к себе, снова целуя. Та охотно ответила на поцелуй и продолжила ласкать тело подруги, теперь уже не страшась касаться пальцами её влажных губ, заставляя её тихо выдыхать от удовольствия. Дирена и впрямь знала, как нужно касаться, чтобы было приятнее. Уложив Тео на спину, она спустилась вниз, оставляя на её теле дорожку из поцелуев, пока не устроилась между её бёдер, целуя промежность. Тео удивлённо взглянула на подругу, но та, не ответив на её взгляд, начала ласкать её языком, отчего Тео прикрыла глаза и всхлипнула, сжимая руки в кулаки. Дирена не останавливалась, поначалу нежно играясь с чувствительной точкой на теле подруги, а затем усиливая давление и ускоряя движения языка. В какой-то момент Тео начала извиваться в блаженной неге, пока вдруг не изогнулась в спине, замерев, и с громким стоном выдохнула. Только тогда Дирена отстранилась от неё, самодовольно усмехаясь, и вытерла уголок губы, облизнувшись. Тео, отдышавшись, первая нарушила тишину:       — Это... было необычно.       — В хорошем смысле?       — Естественно, — Тео посмеялась, а затем вскинула одну бровь, глядя на подругу, — А как же ты?       Дирена пожала плечами.       — Мне обычно хватает того, сколько удовольствия я доставляю девушке, а не-       — Меня это не устраивает, — усмехнувшись, Тео едва ли не накинулась на Дирену, теперь укладывая её на лопатки на кровати сама и осыпая её поцелуями.              

***

      Когда Тео проснулась утром, рядом с ней уже было пусто. Она даже сначала подумала, что вчерашнее ей всего лишь приснилось, но, заметив скомканную в углу комнаты одежду, которую никто не позаботился убрать на место, данмерка поняла, что вчерашний вечер был очень даже реален. Тем более, она до сих пор чувствовала приятную расслабленность и пустоту в голове, как каждый раз бывало с ней после жаркой ночи. Поднявшись, она лениво оделась и спустилась вниз, чтобы приготовить себе завтрак.       После этой ночи Тео ещё не раз встречала подругу в таверне, и практически каждый раз их посиделки с кружкой пива заканчивались одинаково: либо они шли продолжать вечер домой к Теодоре, либо снимали комнату в таверне, и лишь пару раз Дирена привела её к себе в одну из гильдейских комнат. Как бы хороша в постели Дирена ни была, Тео в какой-то момент поняла, что ей всё равно этого мало, и тогда она вернулась к старому своему развлечению, а именно к соблазну незнакомых мужчин, чтобы переспать с ними один раз и больше никогда не встретиться. И это, в общем-то, устраивало всех, кроме Дирены.       Дирена то и дело пыталась проявлять свои чувства к Тео публично, когда они вместе были в таверне, или шли по улице, или даже просто пересекались в Торговом районе. Тео или предпочитала игнорировать подобные действия со стороны подруги, или же реагировала на них, бросая в её сторону недоумённый взгляд. Для неё проведённые вместе ночи были лишь способом расслабиться, как и со всеми остальными. Со стороны Дирены это было более интимным, как, наверное, и должно быть, проявлением любви.       Тео её не любила. Она ценила её как подругу, как партнёра на ночь, но не как потенциальную пару, но Дирена была готова стерпеть всё что угодно, лишь бы быть рядом. Первое время были ссоры, скандалы из-за того, что Тео не хочет, например, поцеловаться посреди площади Дендрария, но затем Дирена просто… Смирилась.       Так неутолимо бежали годы.