Dandelion

Сан вздохнул, когда шорох вокруг него стал еще громче. Он смотрел вперед, наблюдая за тем, как другие трибуты, поправляя на себе свои замысловатые костюмы, обсуждали внесенные только что изменения в процесс того, как им нужно было произвести впечатление на спонсоров, сидящих теперь в качестве зрителей. Некоторые заметно нервничали, в то время как другие были в полной готовности, их лица не выдавали ни малейшего волнения, которое, должно быть, все равно бушевало внутри. Он не видел других трибутов до этого самого момента. Большую часть поездки он провел в одиночестве, несмотря на то, что у него был партнер по дистрикту. Девушка, с которой он теперь делил одну судьбу на двоих, не хотела иметь с ним ничего общего, и он понимал это, хоть и был немного расстроен. При подготовке к Играм едва ли можно было завести дружбу с кем-то из детей, особенно потому, что в конце концов им придется столкнуться друг с другом на арене. Но он все еще хотел бы обзавестись приятной компанией. В каком-то смысле вина за его одиночество лежала на тех, кто дал ему самое опасное звание из возможных. Фаворит Капитолия. У всех остальных факт того, что именно он теперь был тем, на кого делали ставки спонсоры и другие высокопоставленные лица, пустил холодную дрожь по телу. Его посчитали угрозой еще сильно до начала настоящего кровопролития. Стоя на плацдарме в ожидании, он чувствовал их взгляды. Некоторые смотрели с завистью, как, например, мальчик из третьего дистрикта, который пустил смешок, проходя мимо него. Остальные просто шептались в сторонке, заставляя Сана беспокоиться о том, что именно они о нем думали. Репутация росла, и он не был уверен в том, что ему это нравилось. Хотя некоторые наверняка бы пожертвовали многим ради того, чтобы быть на его месте, сам он не был готов к обрушившимуся на него вниманию. На самом деле, когда его только выбрали на Жатве, он думал лишь о том, чтобы нужно следовать правилам и играть как предполагалось. Он видел себя среднячком и надеялся смешаться с толпой. И все же, пока он размышлял о том, что именно сделало его особенным, публика действительно любила его. Это было и наградой, и проклятием. Тем не менее, были и определенные преимущества быть так называем Фаворитом Капитолия. Люди в аудитории чуть ли не сворачивали головы, стоило ему пройти мимо, и это играло на руку не только ему, но и его партнерке. Они оба станут настоящим очаровывающим зрелищем для тех, кто был готов отдать большие деньги просто для того, чтобы разнообразить игру. Сейчас достаточно было просто стоять на месте и выглядеть красиво. И это оказалось куда сложнее, чем он думал. Хотя он и был осведомлен о том, как проходят подготовка к Играм, он все равно не ожидал, сколько всего придется вытерпеть всем детям. Долгие тяжелые взгляды незнакомцев, талмуды из разных правил, которым нужно было следовать, и очень неудобные костюмы. Его стилистка действительно постаралась изо всех сил над тем, чтобы он хорошо выглядел. Будь он одним из зрителей, он бы точно поразился мастерством исполнения всех их костюмов. Тот, что был надет на нем, выглядел как настоящий музейный экспонат. Это было что-то настолько сложное, что он боялся делать лишних движений, чтобы ненароком не повредить ни единую деталь. Шоколадно-коричневая шлейка в стиле барокко, скрепленная серебряными цепочками, будто создана была исключительно затем, чтобы ей любоваться. Хотя он чувствовал себя обнаженным из-за того, что верх состоял только из ремешков, он понимал, что это было необходимо. Верх подчеркивал его хорошо сложенное тело и дополнял медового цвета кожу. В сочетании с широкими брюками того же цвета, с зачесанными назад черными волосами с несколько спадающими на лоб прядями, он действительно казался божеством. И он был доволен собой даже несмотря на то, что хотел бы выглядеть чуть более скромно. Он никогда не видел себя таким и казался почти незнакомым самому себе. Когда стилистка вносила последние коррективы в его костюм, он внезапно почувствовал справа острую боль. Он взглянул вниз и встретился с ее взглядом, полным сожаления, в в нем даже промелькнул страх. — Прошу прощения, — ахнула она с расширенными от беспокойства глазами. — Моя рука соскользнула, когда я поправляла цепи, мне очень жаль. Сан посмотрел вниз на маленькую каплю крови, образовавшуюся на его коже, а затем снова на нее. Он слегка нахмурил брови, ошарашенный такой сильной реакцией стилистки. Он представил, как скорее всего отреагировала на это элита Капитолия: ярость, беспочвенные обвинения и грубые слова в ответ на малейшую ошибку. Сложно было предсавить, как сильно начальство злоупотребяло своей властью, чтобы наказывать тех, кто совершил случайную оплошность. Это было жестоко, и он не был таким. Когда боль отступила, Сан мягко улыбнулся ей. — Все в порядке. Это просто случайность, ничего больше. Ее лицо смягчилось от облегчения и она улыбнулась в ответ. — Благодарю вас. — Кстати, я должен сказать, — продолжил Сан, глядя на свой нагрудник. — Этот костюм действительно прекрасен. — Только самое лучшее для Фаворита Капитолия, — сказал она, усмехнувшись. — Я уверена, что вы понравитесь им больше остальных. Такое стоит запомнить. И вот опять. Конечно, он улыбнулся в ответ на эти слова с благодарным кивком, но это не передавало то, что он действительно чувствовал. Всего лишь маленький комплимент превратил его обратно в Фаворита Капитолия. Это заставляло чувствовать себя каким-то дурацким призом, которым все вокруг хвастались. Одежда не передавала ни чуточки его самого как личности, это было лишь фасадом, чтобы производить впечатление на других людей. И ему придется соответствовать званию Фаворита. Время будто ускорилось, последние приготовления были завершены, и вот команда уже вела его колеснице. Финальные минуты перед взлетом. Сейчас или никогда. Он прекрасно осознавал, которое огромное значение Парад играл в том, как будут восприняты все трибуты в дальнейшем. Это отправная точка на пути к концу, и только от них зависело то, принесет ли она хоть какую-то пользу. Но несмотря на все варианты развития событий, Сан был полон решимости и не позволял мыслям и беспокойствам отвлекать его. Все, чего он когда-либо придерживался и во что верил, отошло на второй план как только он ступил на колесницу. К счастью, открывшийся ужасающий вид и ощущение того, как он постепенно двигался вперед, отвлекли его. В этом костюме он наверняка выглядел как принц, и пусть это было всего лишь шоу, он действительно чувствовал себя таковым. Лошади перед ним выглядели настолько же идеально, не оставив места несовершенству. Когда все остальные погрузились в колесницы, звуки вокруг, казалось, стали еще громче. Волнение витало в воздухе и заполняло собой все. Слегка склонив голову вправо, он увидел впереди другую колесницу. Это был Дистрикт 1, стоявший первым в очереди и готовящийся показать себя публике по всей красе. Он представил, насколько, должно быть, страшно было открывать такое мероприятие. — Итак, слушайте, — внезапно раздался голос, и когда Сан посмотрел в сторону своей напарницы, он увидел их наставника. — Сейчас начнется самое важное. Я хочу, чтобы вы делали все так, как я вам сказал, и только так. Любые изменения могут не понравиться спонсорам. Поэтому, пожалуйста, следуйте указаниям. Не подведите меня. — Любые? — вдруг спросила его напарница, и наставник твердо кивнул в ответ. — Вы должны помнить, что то впечатление, которое вы оставите сегодня, влияет на все дальнейшие события, — продолжил он с серьезным лицом. — Если вы только не выдумаете что-то действительно впечатляющее, вы потом не восстановите свою хорошую репутацию, если вообще получите ее. Но, думаю, все будет хорошо. Верно, любимчик Капитолия? Сан слегка улыбнулся и кивнул. — Я постараюсь изо всех сил. — Ну разумеется, — сказал наставник и на секунду ощутил на себе взгляд напарницы Сана. — Нет никаких сомнений, что вы покорите всех спонсоров сегодня. Сан был рад, когда громкий голос диктора разнесся по всему помещению, и ему не пришлось ничего отвечать. Он переключил все свое внимание вперед, а команда, в последний раз сказав им ободряющие слова, удалилась к другим зрителям. Он думал о том, что не даст страху завладеть собой, и будет делать все так, как сказал наставник, чтобы его заметили, запомнили, и чтобы он смог выжить. Его сердце протестовало, но это был единственный способ дойти до конца — играть ту роль, которая была ему отведена. Он должен был быть настоящим Фаворитом Капитолия. — Удачи, — сказал Сан, уверенно глядя на напарницу. — Давай покажем им, чего стоит наш Дистрикт. Девушка лишь усмехнулась, даже не удосужившись взглянуть на него. Не было времени задаваться вопросом, почему она не хотела с ним говорить, хоть это и было унизительно. В конце концов, им нужно было просто хорошо выполнить свою работу. — А вот и они! — голос ведущего раздался по арене, вызвав восторженные аплодисменты. — Дамы и господа, меня зовут Цезарь Фликерман, и добро пожаловать на 49-е Голодные игры! Сегодня вечером мы собрались здесь, чтобы насладиться зрелищем Парада трубутов, и, бог ты мой, разве они не прекрасны! Рев толпы походил на волну, что обрушивалась на него, настолько он был оглушительным, что дыхание перехватывало. Когда колесницы двинулись вперед, Сан почувствовал, как заколотилось в груди его сердце. Сильнее, чем когда-либо прежде. Кареты ускорились, лошади двигались ровно и аккуратно. Сан схватился рукой за левый борт, чувствуя легкий сопровождающий их ветерок. Наконец, выкатившись на основную сцену, он снова был оглушен криками толпы. Он сразу же принялся осматривать массу людей, сидящих на трибунах вокруг него. Их лица в сочетании с массивными аляпистыми нарядами, казалось, сливались в один большой визуальный шум. На мгновения все вокруг стихло, симфония звуков доносилась будто из-под толщи воды, а толпа поглотила его целиком. Руки сжали борты колесницы еще крепче, костяшки пальцев побелели, а грудь быстро вздымалась вверх и вниз. Посреди всего этого он даже, казалось, больше не слышал звука собственного дыхания. Все было нереальным и надвигалось на него огромной волной. Плечи все тяжелели и тяжелели, пусть ему и казалось, что он парил в воздухе. И ничто не могло его удержать, кроме бортов колесницы. — Более ста тысяч человек с нетерпением ждут возможности впервые увидеть трибутов в этом году, и, конечно же, наши спонсоры. Важность этого момента невозможно переоценить! Взгляд Сана переместился на развешанные повсюду большие экраны. И на мгновение его лицо появилось на них, теперь все могли увидеть его. Он сам посмотрел на то, как аккуратно были уложены его волосы, на свое красивое наряженное тело, но самое главное — его глаза. Глаза не могли врать. И ему пришлось изменить выражение лица, сосредоточиться. Так что, посмотрев вперед, он сузил взгляд. Это был момент самого масштабного в его жизни спектакля. Он выпрямил спину, всем видом показывая свою уверенность, и выдавил улыбку. Реакция толпы была мгновенной. Аплодисменты становились все громче, люди бросали розы и всевозможные цветы, чтобы показать свое обожание, когда его колесница проезжала достаточно близко. Он махал рукой в ответ, стараясь посмотреть в глаза как можно большему количеству людей и показывая ту сторону себя, о которой он и сам не знал. — А вот и Чхве Сан из рыбацкого Дистрикта 4, Фаворит Капитолия — и очевидно почему! — провозгласил Цезарь Фликерман. — Взгляните на эту уверенность, эту харизму! Он будто говорит: «Я горжусь тем, что я из Дистрикта 4. Я буду соответствовать своему званию, я люблю это!» Улыбка Сана стала шире, его глаза сверкали решимостью. Было важно показать всего себя, и он это знал. И пусть это и был не настоящий он, он обязан был завоевать всех спонсоров. Чем больше поддержки он получит сейчас, тем выше его шансы на выживание в жестоком будущем. Парад продолжался, а Сан продолжал идеально отыгрывать свою роль. Это единственное, что он должен был делать, не позволяя себе даже вздрогнуть, чтобы не испортить впечатление. На сердце полегчало, стоило увидеть одобрительные кивки элиты Капитолия. Обожание толпы снова захлестнуло волной. Это работало. Он отлично справлялся. Мероприятие подходило к концу, а колесницы постепенно возвращались обратно на плацдарм. Шум толпы стихал, устапая место тяжелой тишине за кулисами. Ощущение было странное. Мгновение назад он чувствовал себя таким живым, а в следующее все исчезло. В голове не было ничего, кроме душащей тишины. Он знал, что отчасти в этом был виноват прилив адреналина во время Парада, но все же задавался вопросом, были ли еще причины, отчего его охватило такое состояние. Спустившись с колесницы, он стал прогонять в голове свое выступление, даже не в силах это контролировать. Он дал Капитолию именно то, чего они ждали, и нужно было продолжать в том же духе, если он хотел сохранить свою жизнь. — Так вот как тебе удалось их всех покорить! — донесся восторженный голос наставника, который приближался к ним с улыбкой на лице. — Я уже могу сказать, что очень многие готовы спонсировать вас, и это правильное решение! Принц Капитолия сумел покорить целую нацию, просто появившись на публике на несколько минут. Невероятно! Сан смущенно улыбнулся, неловко потирая затылок. Он и правда не знал, что сказать, но в каком-то смысле чувствовал благодарность. Посмотрев за спину своего наставник, он на несколько коротких мгновений заметил прядь ярко-красных волос вдалеке. Слегка удивившись, поскольку он никогда еще не видел волос настолько яркого цвета, он склонил голову, чтобы получше рассмотреть этого человека, и понял, что это был один из трибутов. Он слышал, как наставник говорил ему что-то, но слова пролетали мимо. Все его внимание было приковано к мальчику с красными волосами. К мальчику из Дистрикта 1. Сан, должно быть, выглядел нелепо, глядя на него так пристально, но, к его большому удивлению, мальчик заметил его и мягко улыбнулся, а после чуть помахал рукой. От этого жеста он почувствовал неожиданное разлившееся по телу тепло. И чем дольше он него смотрел, тем сильнее очаровывался. Возможно потому, что его улыбка, в отличие от остальных, казалась искренней и настоящей. Но прежде чем Сан успел ответить на этот жест, мальчик отвернулся и ушел вслед за своей командой, оставив его в недоумении. Сан моргнул, пытаясь избавиться от странного ощущения. Но как бы он не старался сосредоточиться на словах наставника, его мысли, казалось, все стремились и стремились к нему — мальчику с красными волосами. Улыбка с такой искренностью — чувством, про существование которого Сан уже успел забыть. Возможно, среди всех этих бесконечных игр, он нашел того, кто смог бы стать его величайшей истиной.