Que Sera

Не имея понятия, как одеться, Феникс проявил осторожность и надел свою обычную рабочую одежду. У него закралось подозрение, что повседневная одежда Эджворта была также его официальной. Это оказалось верным предположением, когда Эджворт занял место напротив Феникса. Правда, он пришёл на их встречу без шейного платка. — Хэй, — поприветствовал Феникс, снимая свой блейзер и вешая его на спинку стула. — Здравствуй. Было сложно найти это место? — Не-а. — Путь до кафе был достаточно простым. На тротуаре возле пахло свежеиспечённым хлебом и ванильной, и запах усиливался прямо на входе. Окно витрины также не обеспечивало достаточной конфиденциальности. Если бы Майя была с ним, им бы пришлось остановиться и прокомментировать стройные ряды десертов. Многие из них выглядели слишком хорошо, чтобы их есть. Ха, мне любопытно, Эджворт — сладкоежка? Феникс, пока что, остановился на кофе, не желая отвлекаться на то, что было бы на его тарелке. Эджворт взял лимонный тарт, который начал тыкать вилкой, будто бы он был подозрительным. Тарт был открытым, круглый бассейн начинки и сахарной пудры. — Итак, как мы будем решать этот вопрос? — спросил Феникс. — Я составил список. — сказал Эджворт, вынимая блокнот из своего органайзера. — Я предположил, что совместные выходы были бы наиболее простым вариантом, чтобы во всём разобраться. — Я-я тоже так подумал. — сказал Феникс, вытаскивая свой. По крайней мере он узнал, что не было странным или слишком методичным вот так записать свои идеи. Феникс потратил целый час, думая о том, на что может согласиться Эджворт. Было бы расточительством, не записать ничего после всего этого. Они обменялись списками. Феникс провёл по нему кончиком ручки, оставляя галочки у предложений, которые он одобрил. Эджворт делал то же самое, одновременно продолжая беспокоить свой несчастный десерт. Тесто раскрошилось, и зубцы вилки теперь делали дыры в начинке. — Закончил? — Ага. Они снова обменялись, чтобы посмотреть на то, что было отклонено. — Если честно, — начал Феникс, переворачивая страницу. — я думал, что больше буду для тебя причиной головной боли, а не временем для отдыха. Эджворт не говорил. Феникс поднял взгляд, чтобы увидеть, что мужчина всё ещё уничтожает свой тарт. — Я знаю, что это предполагалось как спасение от работы, но ты, эм, хочешь поговорить о том, что случилось? — спросил он. — Выглядит так, будто на тебя многое навалилось. Эджворт снова проткнул тарт вилкой и ответил: — У меня не будет эмоциональной исповеди посреди кафе, особенно тебе, Райт. — Тогда просто расскажи мне факты. Хотя Эджворт и пытался избегать этой темы, этого было достаточно. — Это началось после того, как я нашёл тело в— Тарт был забыт, Эджворт бросил вилку. Он начал рассказ с контрабандистской организации, преступления которой начались ещё со смерти его отца. За этим следовала глубокая коррупция в системе правосудия, которая создавала для него препятствия, но рухнула под его безжалостной логикой. — если я ещё хоть раз услышу фразу «экстратерриториальные права», думаю у меня будет сердечный приступ— Феникс принял решение не говорить слишком много и отмахиваться от официантки, когда она пыталась вмешаться. Он позволил Эджворту говорить обо всём, через что он прошёл за март и апрель, с минимальными комментариями и соответствующими гримасами жалости. Феникс верил, что если бы он стащил десерт Эджворта, то тот бы этого не заметил. Он был слишком поглощён миром расследований и неприятностей. — Муузила, потому что, внезапно, существования Гурди было для Лотты Харт недостаточно— Блин, он мог бы остановить свой рассказ на Ятагарасу и я бы уже всё понял. — Следственный Комитет Прокуратуры дышал мне в спину, несмотря на то, что сам по себе был бесполезен— Эджворт остановился, сделав резкий вдох, прежде чем сделал заключение: — И для меня становилось всё более и более очевидным, что все преступления и события, в которые мы оба были вовлечены, произошли из-за одного единственного человека, который не мог почувствовать вкус соли в декабре восемнадцать лет назад. И хотя Эджворт какое-то время сдерживал свои эмоции, любому слушателю было бы очевидно, что тот будет измотан. Ни один здравомыслящий человек не мог предположить иного. Заявление Эджворта о желании заняться чем-нибудь вместе, сбежать от залов суда, стало более понятным. — Блин. Мне было сложно, но никогда так много раз подряд. — Мне жаль. — Эджворт схватил себя за предплечье и отвёл взгляд. Его лицо было красным, но уже не из-за отдышки. — Я разразился тирадой. — Имею ввиду, я понял, почему сейчас проводить время со мной для тебя звучит как перерыв. Скорее всего будет только убийство или пять, а может быть ограбление, за которое кого-то попытаются осудить ради алиби в деле, по подозрению в убийстве. И вероятность того, что твоя бывшая, будучи серийной убийцей, превратится в ту, кто искренне любил тебя, только для того, чтобы её сестра восстала из могилы в теле твоей подруги-слэш-её-кузины, как участница заговора о престолонаследии… — слова Феникса затихли. И хотя это всё началось как шутка, он пришёл к тому же осознанию, что и Эджворт. — Я думаю, мне тоже нужен отпуск. Больше никакого осуществления защиты с амнезией, или людей, оказавшихся друг другу тайными родственниками. Затишье в разговоре было неловким, поскольку стало очевидно, что они извергли друг другу столько историй, сколько бы хватило на пять книг. Хотя их намерением не было поделиться эмоциями, истории говорили сами за себя. — Итак, эм, — Эджворт снова принялся возиться со своим тартом. — как сёстры Фей? — Пока что дома в Курайне. Я думаю, что возвращение туда было для них действительно необходимо. На время, Феникс пытался держать мысли Майи и Перл подальше от Храма Хазакура; они вместе сходили в Банто Лэнд и даже посетили Гранд Тауэр. В конце концов, это было меньшее, что мог сделать Феникс, чтобы они почувствовали себя лучше. После смерти матери, Майя теперь получила полный контроль над семейством Фей и их финансами. Ей необходимо научиться контролировать всё это одновременно с тренировками для становления мастером. А Перл… Феникс не мог притвориться, что понимает всю политику и обычаи их деревни, но он знал, что им нужно вернуться. Чтобы отдохнуть. Чтобы оплакать потери. — А. Кафе было стильным и современным. Не заняло бы много времени, чтобы Майя поправила здешнюю обстановку. Она бы захотела совершить набег на все эти сладко пахнущие пирожные и идеальные сэндвичи. Возможно, это смогло бы подбодрить её и Перл, лучше, чем те места, где они были… — Тебя устраивает окончательный список? — Позволь мне быстро переписать для себя копию. — попросил Феникс, переворачивая страницу. — Что хочешь сделать в первую очередь? — На этой неделе в галерее открывается новая выставка. По большей части она от коллекционера, который скончался, и подарил свою коллекцию галерее. Когда мне забрать тебя? Феникс почувствовал, как его лицо загорелось. Только потому, что него не было водительской лицензии не означало, что он не мог самостоятельно передвигаться по городу. За годы работы адвокатом, он мастерски научился бегать от места преступления в следственный изолятор с минимальным потоотделением. Навык, которым бы гордился любой разумный юрист. — Движение в тот день будет затруднено из-за строительных работ. Я думаю, поезд будет более безопасным решением. Мы можем сесть на линии Тозай, доберемся до станции, где, если поторопимся, пересядем на линию Синдзюку в десять минут десятого, и сойдём на двадцать первой станции. Если я правильно помню расписание на выходные, прибытие будет где-то в девять тридцать пять. Эджворт выглядел несколько дезориентированным объяснениями Феникса, когда тот пытался прямо доносить информацию. Феникс осознал, что у Эджворта не было причин пользоваться общественным транспортом. Он мог поехать куда пожелает, так что эти планы минули его голову.           — Не беспокойся. Я позабочусь об этом. — заверил его Феникс. Пока они обсуждали детали, Феникс вспомнил о своём нетронутом кофе. Керамическая кружка всё ещё была тёплой, когда он коснулся её костяшками пальцев. Он добавлял молоко и сахар до тех пор, пока они не перестали растворяться в его ложке. — Наверное, тебе не нужно добавлять так много. — прокомментировал Эджворт, наблюдавший за этим действом с не впечатлённым видом. — Я только недавно начал употреблять сахар. — сказал Феникс, делая глоток. — Из вредности. Осознав почему, Эджворт посмеялся. Затем, он, похоже, вспомнил о тарте перед ним, и начал есть. — Ты неисправим, Райт. На лице Эджворта на мгновение промелькнула озорная улыбка, с которой Фениксу уже приходилось встречаться. Хотя Феникс вошёл в кафе с полной уверенностью, что их встреча была подстроена двойником-ассасином, его сомнения улеглись. Они закончили и расплатились в относительной тишине. Когда они собирались на выход, Фениксу позвонили. — Здравствуйте, говорит Феникс Райт, адвокат. Он остановился, как и Эджворт. Мужчина фыркнул, а Феникс знал, что Эджворт хотел заявить. Значит, только со мной ты здороваешься по телефону каким-то нелепым способом. — Райт? Это Зак Грамари. Похоже мы столкнулись с… проблемой в разбирательстве. — Проблемой? Какой? — Пришёл неожиданный свидетель, и заявил, что мой адвокат подделал часть доказательств. Я уволил его, но на данный момент это не имеет большого значения. Значит ему придётся, в конце концов, взять дело Грамари. Феникс издал тихий свист, принимая последствия. По слухам, Коллегия Адвокатов в последнее время активно боролась против коррупции. Теперь он может сложить кусочки паззла; разоблачение Эджвортом контрабандистской организации и злоупотреблений Следственного Комитета Прокуратуры должно иметь что-то общее с новым случаем. За последние два месяца Эджворт наводил порядок, предъявляя обвинения охранникам, детективам и другим юристам. Учитывая весь тот свет, который пролился в последнее время на эту проблему, они хотели показать, что будто тоже что-то делают для решения этой задачи. — Когда возобновляются слушания? — Когда вы доберётесь сюда. Уууф. Даже нет времени на подготовку. — вздрогнул Феникс. — Не то, чтобы у меня не было подобного опыта в прошлом. — Вы возьмёте дело? — Д-да, я направляюсь прямиком туда. Феникс повесил трубку, и тихо выдохнул. Он сделал простые упражнения на растяжку для ног и согнул пальцы, готовясь поймать автобус, идущий на север к окружному суду. Хорошо, что на ланч он надел свой костюм. Идти домой, чтобы забрать его, было бы той ещё тратой сил и времени, и в это время суток ему бы пришлось идти длинным путём. — Проблема? — спросил Эджворт. — Поддельное доказательство. Дело в середине судебного разбирательства. — Тогда неприятность была бы лучшим определением. — он исправился с чувством завершённости. — Удачи. — Спасибо. — Феникс остановился на полпути и обернулся к открытой двери. — О, и, Эджворт? — Д-да? — Я могу с уверенностью сказать, что с нетерпением жду нашего отпуска.