Три месяца из жизни Буратино и Пьеро. Сказка для взрослых

Сегодня понедельник 15 июня. Прошел ровно месяц с того дня, как они стали вместе жить. Вчера Пьеро потряс его своим рассказом о том, как он двадцать лет сочинял историю их жизни в своем воображении. А сегодня Буратино хочет начать создавать их историю в реальности. Их первая маленькая дата - ровно один месяц. Буратино хочет устроить какой-нибудь сюрприз. После работы по дороге домой он заезжает в цветочный магазин и покупает букет белых роз. Почему-то Буратино хочется это сделать. На самом деле он не знает, нужно ли вообще дарить цветы в их ситуации, и кто кому должен дарить цветы. Непонятно. Но ему хочется, чтобы сегодня был праздник, а в праздник всегда бывают цветы. И почему-то ему кажется, что Пьеро тоже понравятся именно белые розы. Он так доволен, так спешит домой, как будто у них медовый месяц. Впрочем, так оно и есть. Ровно месяц. А еще, вечером они пойдут в ресторан.  Буратино открывает дверь ключом и входит в квартиру.  - Пьеро, ты где? У тебя есть большая ваза? Я тут нам цветы принес. Пьеро кричит из комнаты: - Буратино, у меня нет большой вазы. Сейчас, подожди минутку, я предложение допишу. «Неважно, - думает Буратино. - Возьмем трехлитровую банку».  Он знал, что банка была, потому что осталась от каких-то солений. В его прошлой жизни ему бы и в голову не пришло ставить розы в банку. Собственно, он бы вообще ничего никуда не ставил. Мальвина забрала бы у него букет и определила бы его в правильную по размеру, цвету и фактуре вазу. У них в доме имелись разные вазы - каждая под свой вид и размер цветов. Буратино улыбается своим мыслям и, сняв уличную обувь, входит в комнату. Он держит букет за спиной для сюрприза. Пьеро сидит за столом со своим ноутбуком, лицом к окну и спиной к нему. Буратино идет через всю комнату к окну. Пьеро бросает печатать, встает и поворачивается к Буратино, который уже почти дошел до него. - Ах, Буратино! Ты вспомнил, что сегодня ровно месяц, как мы вместе!  Пьеро тянется, чтобы поцеловать его. - Смотри, что я принес, - говорит Буратино и вкладывает свой букет в руки Пьеро.  - Одевайся. Мы идем в ресторан. Буратино очень доволен, но это продолжается всего доли секунды, а далее события стремительно развиваются в непредвиденном направлении. Пьеро меняется в лице, и букет из его рук падает на пол. Он смотрит остановившимся взглядом на розы на полу у своих ног. Он не двигается и, кажется, даже не дышит. Буратино ничего не понимает, кроме того, что что-то случилось.  - Пьеро, что с тобой? Что случилось? Тот поднимает голову и смотрит на Буратино пустым и мертвым взглядом. А еще он дрожит. Буратино хочет обнять его, но тот вдруг закрывает руками рот, как будто его тошнит, судорожно сглатывает и выбегает из гостиной. Буратино слышит, как открылась и закрылась дверь в ванную комнату, и щелкнула задвижка.  Все это произошло так быстро, что Буратино не успевает отреагировать. Он машинально поднимает букет с пола, кладет его на стол и быстро выходит из комнаты в коридор. Он слышит из ванной комнаты характерные звуки рвоты. Такое слышишь, когда кого-то выворачивает наизнанку. Потом - звук воды, сливающейся в унитазе. И больше он ничего не слышит. - Пьеро, открой дверь.  Молчание.  - Ты меня слышишь? Что случилось? Открой дверь.  В ответ - ни звука. «Так, - думает Буратино. - В панику впадать не будем. Дверь открывается во внутрь. Я легко ее выбью и даже не разнесу здесь все. Надо ударить точно в то место, где задвижка».  Секунду он колеблется, потому что не знает, где находится Пьеро. Что если он ударит его дверью? «Если он возле унитаза, то это довольно далеко от двери», - думает Буратино. Не надеясь на ответ, он в последний раз говорит:  - Пьеро, открой мне дверь!  А потом, он отходит на два шага назад и с разбега сильно бьет плечом в место, где изнутри находится задвижка. Дверь с треском открывается.  Буратино влетает в ванную комнату и видит, что Пьеро сидит на полу возле душевой кабины, опустив голову и обхватив руками колени. Он сильно дрожит. На треск выбитой двери, он поднимает голову и смотрит на Буратино. У него совсем-совсем больные глаза, и слезы текут по лицу. Буратино подходит к нему и садится рядом.   - Горе мое, что случилось? Буратино обнимает Пьеро за плечи и прижимает к себе. Тот захлебывается слезами. Он не может отвечать на вопросы.  - Не плачь, Пьеро! Я с тобой. Давай, успокойся.  Буратино целует его в висок. Он видит, что тот изо всех сил старается взять себя в руки, не дрожать и не клацать зубами. Минут пять он борется со спазмами. Постепенно к нему возвращается способность говорить. Он шмыгает носом. Буратино ждёт. - Б-буратино, т-ты можешь п-принести мне из ш-шкафа т-твою куртку? - он сильно заикается. - Какую куртку? Зачем? Тебе холодно?  Буратино ничего не может понять. При чем тут какая-то то куртка?  - Т-твою старую спортивную куртку … С эмблемой вашей к-команды … Ты з-забыл ее у меня в общежитии. Я не вернул ее т-тебе. Буратино решает ничего не спрашивать. Он поднимается и идет в их спальню. Там он открывает шкаф и начинает рыться в вещах на вешалках и на полках. В конце концов, он находит то, что просил Пьеро - его собственную старую спортивную куртку с эмблемой университета. У всех пловцов из команды были такие куртки. Он давным-давно забыл про нее. Он думал, что потерял ее где-то. Куртка была сильно поношенная, и он не особенно ее искал. «Так вот куда она делась», - думает Буратино. Он берет куртку и несет в ванную комнату. Там он заворачивает в нее Пьеро, которому она сильно велика, и снова обнимает его, прижимая к себе как ребенка.  Они сидят на полу рядом, опираясь на стенку душевой кабины. Буратино чувствует у себя на груди мокрое и горячее. Он ничего не спрашивает и не говорит. Он знает, что Пьеро скажет ему сам, когда будет готов. Так проходит минут пятнадцать.  Голова Пьеро опущена, и Буратино не видит его лица. Поцеловав его в макушку, Буратино осторожно спрашивает: - Горе мое, зачем тебе моя старая куртка? Когда Пьеро отвечает ему, он уже не плачет, не дрожит и не заикается, но у него очень хриплый голос, и говорит он так тихо, что Буратино приходится напрягаться, чтобы его услышать.  - Помнишь, после того погрома в моей комнате ты завернул меня в нее?  - Не помню.  - Не важно. Ты снял эту куртку с себя и завернул в нее меня. И она осталась у меня в комнате. Я много раз надевал ее, когда мне было плохо, и мне становилось легче. Как будто, ты был со мной. Даже тогда, в колледже. Ты же не мог быть со мной все время. Когда тебя не было, я надевал твою куртку. А потом я не отдал ее тебе.  Буратино что-то знает про это. Он видел людей, которые, потеряв близкого человека, одевались в одежду ушедшего или носили с собой предметы одежды. Особенно - любимую одежду. Чего он только не видел и не слышал как следователь. Пьеро шепчет ему: - Буратино, я не только негодяй и трус, я еще и вор.  Буратино пытается пошутить: - Ну это такое мелкое воровство, что за это и арестовать не могут. Разве только пожурить. Тебя в детстве плохо учили, что чужое брать нельзя.  Но Пьеро не улыбается. Он думает о чем-то своем. - Буратино, эта куртка долго пахла тобой. Знаешь, какой у тебя был запах? - Одеколона, которым я иногда пользовался? - Да. И еще хлорки из бассейна. Этот запах был только твой. Я помнил его всю жизнь.  Буратино нюхает куртку, но она ничем не пахнет. То что Пьеро двадцать лет оплакивал потерю любимого человека и обвинял в этом себя, Буратино понял еще месяц назад, в их первый вечер вместе в мае. Но сегодня с этой историей с курткой он понял что-то еще. Он и представить себе не мог, до какой степени Пьеро был привязан к нему.  Буратино видит, что к Пьеро постепенно возвращается жизнь и цвет. Он уже не похож на смерть, а имеет вполне нормальный (для него) очень-очень бледно розовый цвет. - Пьеро, пойдем в комнату. Я тебе помогу подняться. Я потом починю и уберу здесь все.  - Буратино, спасибо. Я сам. А ты … пожалуйста, унеси цветы из комнаты и открой там окно. Я сейчас приду, - говорит Пьеро. Голос у него тихий и хриплый, но уже похожий на его голос, а не на стон. Буратино, ничего не спрашивая, поднимается, идет в гостиную, открывает окно и уносит розы в кухню. Когда он возвращается, Пьеро медленно и глубоко дышит, закрыв глаза. Буратино помогает ему подняться. Потом они вместе идут в гостиную и садятся на диван. Буратино снова обнимает Пьеро за плечи. Он терпеливо ждёт, пока тот будет готов рассказать ему, что произошло. Они несколько минут сидят вместе в полной тишине.  И вот Пьеро готов говорить. Он тяжело вздыхает и начинает рассказывать: - Буратино, пятнадцать лет назад со мной произошла одна … неприятность, из-за которой я не выношу запах роз.  Буратино молча слушает. - Я учился на последнем году аспирантуры. Было начало лета, и по всему городу цвели розы. Прямо перед входом в мой корпус университета была аллейка, обсаженная розовыми кустами. Это были высокие кустовые розы, почти в мой рост, и они удивительно пахли. Утром того дня я шел к себе в офис работать. Я еще постоял там, чтобы понюхать. У меня было хорошее настроение. Я работал над диссертацией, и в этот день мне удалось здорово продвинуться. Я был доволен. Я провел в офисе целый день и собрался уходить уже после девяти вечера. Когда я вышел на улицу, розы все также пахли, а, может быть, и сильнее к вечеру. Дальше, я не знаю, что произошло. Вероятно, меня ударили по голове, потому, что я помню боль и толчок, а потом больше ничего не помню. Очнулся я уже глубокой ночью за розовыми кустами.  Пьеро замолкает и смотрит перед собой ничего невидящим взглядом. Буратино целует его в висок и гладит по щеке.  - Ты не должен мне ничего рассказывать. Рассказывай, только если ты хочешь этого сам. - Я должен, - говорит Пьеро. - Мне очень тяжело и стыдно говорить с тобой об этом, но я должен рассказать тебе.  Он собирается с мыслями, а может быть и с силами, и продолжает: - Я был один. Одежда на мне была разорвана. Я был весь в грязи и в крови. У меня был разбит глаз, и, как я узнал потом, сломано несколько ребер. На земле была кровь. У меня было сильное сотрясение мозга, и я долго был без сознания.  Он несколько секунд молчит. Видимо, он думает, что сказать дальше. И продолжает очень тихо: - Сколько их было - тех, кто издевались надо мной, - я не знаю. Потом, когда приехала полиция, они нашли много разных следов. Я помню чувство омерзения, которое накатило на меня, когда я понял, что произошло. Мне было очень больно, но еще больше я ощущал страх и выворачивающий кишки стыд. Я не мог смотреть на людей. Я чувствовал в себе такую скверну, такую грязь, что меня несколько раз стошнило. Медики со скорой помощи положили меня на носилки и укрыли одеялами. Меня трясло, и было очень трудно дышать. Потом меня увезли в больницу.  Пьеро замолкает. Его пальцы сжаты в кулак так сильно, что кажется, что кожа может лопнуть. Костяшки пальцев побелели. Буратино кладет свою ладонь на его руку.  - Это тогда у меня в голове смешался запах роз с запахами крови, рвоты и спермы. Я ненавижу розы, Буратино. Этот запах вызывает у меня падучую. Удивительно, что я сейчас не катаюсь в пене по полу. Наверное, это потому, что ты со мной. Прости меня, Буратино. Я испортил наш вечер. Пьеро замолкает. Его веки опущены, и ресницы дрожат, но он больше  не плачет. Внезапно, Буратино понимает, что сейчас надо сделать. - Подожди меня, - говорит он. - Я сейчас вернусь.  Он отпускает руку Пьеро и быстро идет на кухню. Там он хватает свой букет и выбегает из квартиры. Он бежит на третий этаж, где живет сосед, отдавший им лестницу. Он стучится в дверь. Теперь он знает и мужа, и жену. Они оба очень рады, что рядом с ними живет полицейский. Ему открывают. Он говорит: - Здравствуйте, вы не возьмете эти цветы? У Пьеро аллергия, а я не знал и принес.  Соседи с удовольствием забирают букет.  Он бегом возвращается домой.  Пьеро ждет его. Он зябко кутается в куртку. Он очень бледный, и он опять дрожит. Буратино снова садится рядом с ним.  - Можно я тебя обниму? Тот молча кивает, и Буратино обнимает его. Пьеро буквально тонет в этой страшной, огромной для него, куртке. Он выглядит таким жалким и больным, что Буратино тяжело смотреть на него.  - Буратино, меня … зашивали. А еще я страшно боялся, что заболею СПИДом или еще каким-нибудь венерическим заболеванием. Я несколько раз ходил проверяться. Это было очень стыдно. Но, слава Богу, все обошлось.  Пьеро замолкает. Буратино смотрит на него и видит, что он хочет еще что-то сказать, но не решается.  - Пьеро, о чем ты думаешь? Не скрывай от меня ничего. Расскажи мне. Пьеро грустно смотрит ему в глаза, а потом говорит: - Буратино, я не знаю, как ты теперь будешь относиться ко мне.  И опускает голову. Буратино озадачен. - О чем ты?  Пьеро молчит. Его голова опущена, и он смотрит в пол. Но Буратино и сам начинает понимать, про что это. Если он прав, то это надо немедленно прекратить. - Пьеро, ты боишься, что я не захочу быть с тобой?  Пьеро кивает, не поднимая головы. Буратино очень нежно кладет ладони по обе стороны его лица и поднимает голову так, чтобы он мог видеть глаза.  - Пьеро, я отдал бы жизнь, чтобы этого не случилось с тобой. Но это невозможно. А вот, что я могу сделать: я могу любить тебя, быть с тобой и помогать тебе.  Пьеро смотрит на него с грустью и нежностью. Буратино осторожно проводит указательным пальцем по тоненькой ниточке старого, зажившего шрама у Пьеро под левым глазом и вопросительно смотрит на него. Тот чуть заметно кивает головой.  - Пьеро, я могу завернуть тебя в куртку, вытирать твои слезы, обнимать тебя и защищать от плохого. Я могу следить, чтобы ты ел, спал и двигался! Я могу держать тебя за руку. Я могу целовать тебя так, чтобы ты все забыл. Пьеро, я твой близкий человек. Мне больно за тебя. Но то, что ты рассказал мне, не может изменить мое отношение к тебе. Совсем наоборот. Мне кажется, что я люблю тебя еще сильнее. Но это, наверное, просто невозможно.  Пьеро закрывает глаза. Он больше не дрожит. Буратино очень осторожно, едва прикасаясь, целует его сначала в веки закрытых глаз, потом - в виски, лоб, щеки, и подбородок. И только потом, очень нежно, - в губы. После этого они просто сидят вместе, обнявшись, молча, и очень долго. Начинает темнеть. - Пьеро, мы уже не пойдем никуда сегодня. Ресторан никуда не убежит. У него ножек нету. Хочешь, пойдём завтра. А не хочешь, не пойдем совсем.  Пьеро говорит, уже почти нормальным голосом:  - У нас и дома есть еда. Зачем нам ресторан? Дома проще следить, что мы едим и сколько. Я еще сегодня купил бутылку того белого вина, которое ты любишь. Ты, наверное, очень кушать хочешь? Буратино думает, что он должен быть голоден, но сейчас он не ощущает ничего, кроме сильнейшего нервного напряжения. Он потрясен тем, что услышал. У него миллион вопросов, один из которых - нашли ли подонков, напавших на Пьеро. Но это сейчас не главное. Сейчас им не надо начинать ворошить это все по новой. Он задаст свои вопросы завтра. И завтра подумает, что вообще с этим делать. А сейчас он хочет, чтобы остаток этого вечера все-таки был праздничным. Ему кажется, что это нужно им обоим. - Есть я не хочу. Но я очень хочу, чтобы мы с тобой как-то отметили наш праздник. Не дадим никому портить нам жизнь.  Пьеро вздыхает. - Ах, Буратино, конечно ты прав. Это я все испортил.  - Не говори глупостей, Пьеро. Буратино нежно целует его в лоб. Он кажется придумал, как им отвлечься и настроиться на хорошее.  - Пьеро, если ты можешь, спой мне арию про Лолу из Сельской чести, - просит Буратино. - Я не могу забыть, как ты ее пел для меня. Это было как зов сирены. Это тогда я понял, что люблю тебя. Это тогда мне стало все равно, мальчик ты или девочка. Я понял, что мне нужен именно ты. А еще, это, наверное, был самый эротический момент всей моей жизни. Спой мне серенаду, Пьеро! Кажется, сработало. Пьеро слабо улыбается. Он польщен, и его бледные щеки заливает румянцем. - Конечно, я спою. Я плохо пою оперу, и я охрип от рева. Но я так люблю петь и играть для тебя. Давай будем праздновать! - Почему ты говоришь, что плохо поешь? На комплимент нарываешься? -  Буратино изо всех сил старается говорить нормальным голосом в своей шутливо-нахальной манере.  - Ах, Буратино, что ты! Для меня самый лучший комплимент - это то, что ты хочешь меня слушать.  Буратино продолжает допытываться: - Ты хочешь сказать, что ты не профессиональный оперный певец? Что по сравнению с Карузо ты поешь плохо? Ну у тебя и самомнение! Да кто же тебя сравнивает с Карузо?  - Буратино, я знаю, что я никогда не буду как Карузо.  Пьеро вздыхает. Буратино понимает, что сказал что-то не то. - Я не это хотел сказать. Я хотел сказать, что у тебя нет стенобитного оперного голоса. А оно нужно? От таких вибраций дом может рассыпаться.  Пьеро грустно улыбается. Буратино продолжает уговаривать: - Ты же сам решил, что не хочешь быть профессионалом. Вот и слава Богу. Я ужасно ревнив. Я не хочу делить тебя с целым светом. Вот выступаешь в любительском театре, и хватит с нас. Там я не ревную.  Пьеро тихо смеётся. - Друг мой, у тебя просто талант - выводить меня из депрессии. Я так тебя люблю. - Будешь играть на Вандерфогеле? Мне кажется, он для этого подходит.  Пьеро нежно улыбается ему.  - Друг мой, как ты прав! Там в аккомпанементе - арфа. Вандерфогель очень подходит для этого.  Буратино встает и приносит его лютневую гитару. Пьеро некоторое время перебирает струны, чтобы настроиться, а потом берет дыхание, закидывает голову, и волшебная музыка льется в комнату. Буратино кажется, что сейчас он поет даже лучше чем тогда. И хрипота ничего не портит, даже наоборот. Сегодня в его голосе и больше оттенков, и больше глубины, и больше призыва. И грусти, и боли - ведь Турриду потерял свою любовь, когда его забрали в солдаты. Интересно, сколько людей в современном мире понимают, что опера - это эротика 19 века?