Три месяца из жизни Буратино и Пьеро. Сказка для взрослых

В субботу за завтраком Пьеро очень рассеян. Сначала он чашку мимо блюдца поставил, а потом три раза что-то переспрашивал и тут же забывал, что Буратино ему ответил. В конце концов Буратино это надоело. - Пьеро, что ты сочиняешь? Ты достал меня. Следующим номером ты сядешь мимо стула или вилку проглотишь.  Пьеро поднимает на него глаза, и Буратино читает в них удивление. - Удивляешься? Не удивляйся. Я тебя знаю как облупленного. И вот это твое настроение очень хорошо знаю - когда ты начинаешь на углы натыкаться. Значит на тебя нашло.  Пьеро тихо смеется.  - Ну давай, рассказывай. Чем там тебя осенило сегодня? - Буратино, я придумал альтернативный финал к Шептуну.  - Что это значит? Там будет другой конец что ли?  - Да. Я подумал, что я не хочу, чтобы мои герои умерли.  - Вот и хорошо. Я не люблю, когда умирают, - одобрительно говорит Буратино. - Пусть живут и пасутся.  - Ты не понимаешь… Это сместит все акценты в пьесе и даже ее основную тему. Когда я писал ее в прошлом году, у меня часто бывало плохое настроение. И руку я сломал по глупости.  - Потому что позволил какому-то уроду принимать за тебя решения, - злится Буратино. Пьеро вздыхает. - Вот и пьеса была про смерть на войне. Про разные типы героев - очевидных и неочевидных, которые отдали свои жизни, чтобы приблизить конец войны. Про разные виды героизма.  - Ну я понял. А каким будет твой другой конец?  - Шептун не погиб. Он стал капелланом. Он вытащил раненого Героя из-под обстрела и поддерживал его, пока их не нашли медики. В финале пьесы Шептун, которому дали медаль За Отвагу за спасение человека, навещает Героя в госпитале. И они разговаривают, как старые друзья. Герой спрашивает у него, что он будет делать, когда кончится война. И Шептун говорит ему, что он останется в армии.  - Не совсем в армии. Он же станет капелланом, а не военным. - Да. Но это все равно в армии. Но Герой этого не знает, поэтому он поражен. Ему непонятно, зачем Шептуну далась армия, и кому он сам в армии нужен. А еще он говорит, что сам он к армии больше близко не подойдет.  - Вот его я хорошо понимаю, - говорит Буратино. - Так что будет дальше? - Шептун объясняет ему, что он пойдет учиться на армейского капеллана. Что он нашел свое призвание - помогать людям, которые смотрят в лицо смерти каждый день.  Буратино ничего не говорит, но пытается себе представить, как это будет. В полиции такого нет, поэтому вся эта ситуация очень абстрактна для него. - Вот, я тут накидал их последний диалог. Посмотришь?  Пьеро протягивает ему бумажную салфетку, на которой написано ручкой: Шептун. Альтернативный финал Герой: Шептун, а что ты будешь делать, когда война кончится? Шептун: Пойду учиться на армейского капеллана.  Герой (с удивлением): Ты хочешь в армии остаться? Ты что, еще не навоевался? Шептун: Я хочу помогать людям, которым тяжело, и страшно, и неоткуда ждать помощи. Герой: А самому тебе не тяжело и не страшно?  Шептун: И тяжело, и страшно. Поэтому я понял, как нужна помощь. Солдат из меня никудышний. А еще я понял, что и ты не сильно отличаешься от меня. И другие. Всем нужно сочувствие, поддержка и молитва.  Закончив читать, Буратино разочаровано смотрит на Пьеро. - И это будет конец? Как-то скучно.  - Ну это просто наброски. Я сейчас продумываю, как построить сам финал. Я хочу песню написать в финал, о светлом пути.  - Сам будешь петь?  - Да. Под гитару. Буратино, ты видишь, как весь смысл пьесы теперь другой? Она не о смерти на войне и погибших героях. Ведь люди не только погибали, но и выживали.  - Какая здравая мысль, Пьеро, - смеется Буратино. - Если бы все погибли, нас бы с тобой не было.  - Ну да… Вот и получается, что пьеса теперь - о трансформации людей войной. Не о погибших, а о выживших. Акцент сместился со смерти на жизнь.  Он вздыхает и взволнованно смотрит на Буратино. - Ах, друг мой! Наверное это потому что моя собственная жизнь изменилась. Я теперь совершенно другой человек. Я стал чувствовать жизнь по-другому. Поэтому и писать стал по-другому.  Буратино, как всегда, интересует практический аспект творческого процесса.  - Пьеро, с твоим новым концом нам понадобится дополнительный реквизит. Для сцены в госпитале - кровать для Героя и табуретка для Шептуна. А также какие-нибудь госпитальные фотографии для проекций. - Какой ты молодец, - говорит Пьеро. - Как ты сразу видишь, что конкретно надо делать.  - Зато я истории не придумываю как ты.  А потом он говорит задумчиво и нежно:  - Ты знаешь, мне очень нравится твой новый финал. Я не хочу, чтобы ты умирал, даже на сцене. Будь армейским капелланом, если хочешь, пой песни о светлых путях и живи, пожалуйста.  На ланч они решили отправиться в пиццерию. Есть у них такая пиццерия на соседней улице, где вручную делают очень вкусную пиццу.  Пьеро смотрит меню в телефоне и начинает с энтузиазмом рассказывать: - Буратино, посмотри! У них есть пицца на совсем тоненькой хрустящей подложке, а еще есть пицца на подложке из цветной капусты. Во втором варианте совсем нет мучного, и калорий мало, а выглядит вкусно.  Буратино смотрит на фотографию на экране и вздыхает. - Слушай, может не пойдем туда? Как-то мне не катит эта диетическая пицца. Пиццу надо есть настоящую или вовсе не есть.  Пьеро смеется. - А что ты называешь настоящей пиццей? В Италии, где настоящая пицца, ее делают совершенно по-разному в разных провинциях. Вот такую, на тонкой подложке, делают в Милане.  Буратино думает, что может он и прав. Не надо быть консерватором. Можно и что-то новое попробовать.  - Ну ладно, мыслитель, уговорил. Пойдем. Будем есть тощую пиццу. Его тянет дурачиться. Он передразнивает Пьеро: - Что ты, дурак Буратино, считаешь настоящей пиццей?  Пьеро смеется, а потом говорит ему: - Буратино, пожалуйста, не называй себя дураком. Я так это не люблю.  - Вот ты себя называешь дураком, а я почему-то не могу? Это несправедливо, - резвится Буратино. - У нас с тобой равные права. - Не ерничай и не кусайся, - беззлобно говорит Пьеро и целует его в щеку. - Пойдем одеваться.  Буратино досадно, что ему приходится прикладывать так много усилий чтобы не набирать вес. Пьеро, видимо, относится к тем людям, у которых такой активный обмен веществ, что им не нужно думать, что они едят, и сколько они двигаются. Они всё равно остаются, как говорит Буратино, «тонкими и звонкими». А может, он просто все эти годы очень мало ел? Они приходят в пиццерию и, посчитав калории, заказывают две пиццы среднего размера. Одну - «миланскую» на тонкой подложке с томатным соусом, салями калабрезе и свежим базиликом, а вторую - на подложке из цветной капусты с грибами и сыром. Ко второй пицце Буратино относится очень скептически.  - Пьеро, эту гадость ешь сам. Мне кажется, что это несъедобно.  - Не ворчи. Посмотрим, - отвечает Пьеро. - Если окажется невкусно, больше не будем брать.  Когда их пиццы принесли, Буратино подозрительно обнюхивает пиццу на цветной капусте и с удивлением отмечает, что никакого капустного запаха она не имеет, а подложка румяная, хрустящая и вкусно пахнет свежей выпечкой. Им оказалось этого много. Они не съели даже половины, и остатки обеих пицц аппетитно выглядывают из коробок. Они уже готовы уходить, когда в пиццерию входит молодая пара - юноша и девушка. Они видят Пьеро и приветственно машут руками.  - Ты их знаешь? - спрашивает Буратино. - Да, это мои студенты с третьего курса. Арт и Мона. Дети подошли к ним. Буратино представляется, назвавшись по имени, но не вдаваясь в подробности, кто он приходится Пьеро. Но детей это не интересует.  - Доктор Пьеро, - говорит Мона, - как хорошо, что мы вас встретили. У нас опять проблемы. У нас летний курс по логике с Бертраном. Он дал нам целую кучу задач вчера. В учебнике ничего этого нет, а из его объяснений понять ничего невозможно. Вы не могли бы нам помочь? Когда вы объясняете, все совершенно понятно. У вас есть консультации летом?  - Официально - нет, - отвечает Пьеро. - Но я приду. Когда вам надо? - Чем раньше, тем лучше. Если можно, в понедельник.  - Ну в понедельник, так в понедельник. Я приду в одиннадцать. Подойдет? - Подойдет. Сейчас всем в группе напишем, и всей группой придем. - Не волнуйтесь. Я помогу, - Пьеро говорит успокаивающе. - Всё это очень не сложно. Я даже не знаю, почему каждый год это такая проблема. - Потому что это - Бертран, - говорит Арт. Мона тыкает его локтем в бок. - Буду рад помочь. Приходите. Мне все равно надо в офис, чтобы напечатать раздаточный материал для конференции. Он смотрит на остатки их пиццы. - Может быть вы хотите пиццу? У нас осталось целая пицца, из двух половинок. Возьмете? Дети из вежливости благодарят, но по ним видно, что они хотят какую-то другую пиццу, не такую как у Пьеро и Буратино. Мона говорит:  - Вы возьмите это домой. Холодная пицца - это тоже очень вкусно.  Пьеро и Буратино перекладывают обе пиццы в одну коробку и уходят. Арт и Мона заказывают свою пиццу у стойки. По пути домой Пьеро говорит: - Будет мне головомойка от Бертрана. Буратино хмурится. Ему не нравится идея головомойки для Пьеро от кого бы то ни было.  - Кто это? - спрашивает Буратино.  - Это один наш профессор. Он, в числе прочих курсов, преподает логику. Логика - это сложно для студентов. Это как математический анализ и программирование. К сожалению, у нас очень мало часов на этот предмет. Материал сложный. Его надо разбирать на примерах и сидеть на этом довольно долго. Особенно вначале. А Бертран этого не делает. Он дает студентам формулы и считает, что они должны сами знать, как решать с ними задачи. К сожалению, это так не работает. Людям нужно показывать на примерах и решать задачки вместе с ними. Буратино внимательно слушает. Профессиональная жизнь Пьеро отличается от его собственной как небо и земля. Почему-то, Буратино кажется, что философы – это богемного толка люди, занятые поиском смысла жизни. Почему же тогда Пьеро говорит о математике и программировании? - А чем ты ему не угодил? - спрашивает Буратино. Пьеро вздыхает.  - Ну, ты понимаешь, есть понятие академической свободы. Никто из нас не имеет права вмешиваться в научную или учебную деятельность своих коллег. А Бертран считает, что я выскочка и лезу не в свои дела. А как я могу не помочь детям, если они ко мне приходят на консультации? Буратино озадачен.   - Разве не всё равно, кто объяснит и покажет? Лишь бы студенты поняли. Разве все, что вы делаете, это не для них? - Конечно для них, - говорит Пьеро. - Поэтому я и помогаю. А потом Бертран говорит, что я кормлю их с ложки. И так они никогда ничему не научатся. И потом, это же его класс. Только он имеет право решать, как и что студенты должны учить. Пьеро смеётся.  - Ты знаешь, люди в университете - это как коты, которые метят территорию. Если ты зайдешь на чужую территорию, это может плохо кончиться. Вот такая проблема. Так что если они придут ко мне всей группой, чтобы я с ними занимался, Бертран меня съест живьем, если узнает.  Буратино думает, что совершенно не понимает, как работает университет. Но из своего опыта он знает, что некоторые его коллеги хорошо работают в команде. А некоторые другие любят работать самостоятельно. Он знал и таких и таких. Наверно это везде так. Вот этот Бертран, видимо, из тех, кто работает только сам по себе. А Пьеро может, наверное, и так и так. Они пришли домой. Пицца отправилась в холодильник. - Пьеро, найди мне что-нибудь почитать. Только не классическое и не заумное. Я хочу что-нибудь, чтобы читать было интересно, и можно было отдыхать. Я что-то устаю сильно в последнее время. Найди мне что-нибудь, а то я в твоих книгах могу погибнуть. - А что бы тебе хотелось? - спрашивает Пьеро. - Ну, может быть, есть что-нибудь относительно новое, чего я не знаю, что сейчас все читают. Мне кажется, что я за последние 10 лет ни зачем не следил. И на 10 лет отстал от литературной моды. Пьеро несколько секунд думает, а потом куда-то уходит и возвращается со стопкой книг, которую протягивает Буратино. - Может, вот это попробуешь? Буратино опасливо смотрит на книги. Уж больно их много. Название ему мало о чем говорит - «Песнь льда и пламени». - А что это? - Это - фэнтези. По нему снят очень популярный сериал - Игры Престолов. Только ты знаешь, книги гораздо интересней. Но если ты захочешь, мы и фильмы посмотрим. Буратино вспоминает, что его дети смотрели Игры престолов. Что их было несколько сезонов. Но он не смотрел. У него не было времени. Так что, что-что он всё-таки знает, хотя бы понаслышке. - Хорошо, раз ты рекомендуешь, я попробую почитать. Предупреждаю, что если не понравится, брошу. Пьеро говорит:  - Я про эту серию узнал от наших математиков. Они все читали взапой. Мне кто-то дал, я тоже все прочитал очень быстро. В общем, мне понравилось. Хотя, как всегда, начинается хорошо, а чем дальше, тем становится предсказуемей и скучнее. Так что, может быть, все книги ты не прочтёшь. Надоест. Попробуй и скажи мне, как тебе нравится. Буратино берет книги и уносит их в спальню. Он любит читать лёжа. Он кладёт стопку книг на прикроватный столик со своей стороны. «Надо завести себе настольную лампу», - думает он. Их новая кровать это – просто сказка. Они больше не мешают друг другу спать. Пьеро даже не жалуется на храп. Хотя, может быть он просто терпит и не хочет расстраивать Буратино. Это надо выяснить. Буратино возвращается назад в гостиную–библиотеку и садится на диван. Его взгляд неосознанно скользит по рядам книг на полках. На одной из полок он замечает фотографию в рамке. Возможно он обратил внимание на эту фотографию потому, что она не похожа на другие. Фотография винтажная - монохромная в сепии. Приглядевшись, Буратино думает, что это выглядит как потрет, сделанный в фотоателье, только не сейчас, а в прошлом веке! Сфотографирован молодой человек, лет тридцати, с карими глазами и кудрявой шевелюрой. Почему-то Буратино кажется, что человек на этой фотографии похож на Пьеро. Взгляд у него какой-то особенный. Умный что ли? - Кто это? - спрашивает Буратино. - Это какой-то твой родственник? Предок из прошлого века? Ты на него похож. Пьеро в недоумении смотрит на него.  - Ах, что ты, Буратино! Это же Федерико Гарсия Лорка. Я конечно не имею к нему никакого отношения. Буратино думает, что если фотография этого Гарсии Лорки стоит у Пьеро на полках, то значит тут есть что-то интересное. Буратино любит, когда Пьеро  рассказывает ему о литературе и искусстве. Почему-то Буратино уверен, что этот Лорка - поэт или художник. - Расскажи мне про него, - просит Буратино. Пьеро смотрит на фотографию, а потом смотрит на Буратино и начинает рассказывать: - Федерико Гарсия Лорка - это испанский поэт-авангардист и драматург. У него был свой совершенно особенный язык, стиль и символизм. Я специально учил испанский, чтобы читать Лорку в оригинале. Это оказалось очень сложно. Не из-за языка, а из-за сложности его образов и метафор. А ещё из-за их вписаности в испанскую культуру и фольклор. Я про это знаю очень мало. Хотя, испанский мне давался легко. Зная французский, испанский учить легко. Есть конечно и хорошие переводы, с комментариями, которые делали специалисты по испанской культуре и фольклору. Если хочешь, я тебе почитаю. - А чем он всё-таки известен? - спрашивает Буратино. - Почему у тебя стоит именно его фотография? Пьеро смотрит на Буратино, и его взгляд становится очень серьезным и даже трагическим. - Буратино, Федерико Гарсия Лорка был героем испанского антифашистского движения. Он был арестован и расстрелян в самом начале гражданской войны в Испании. А ещё он был гей. Многие считают, что именно за это его пытали и убили. Он был гениальный поэт и пламенный патриот своей Испании.  «Вот это я спросил, - думает Буратино. - Похоже, я только что познакомился с одним из личных героев самого Пьеро. По крайней мере, это безусловно очень лично для него».  Буратино молча смотрит на фотографию и знает, что он запомнит это имя и это лицо на всю жизнь.  *** Вечером Пьеро взялся читать про Седьмую Армию США. Конечно, он показывает войну в Шептуне обобщенно, не привязываясь к конкретным событиям или историческим лицам. Но для выбора проекций им нужно представлять, где это происходит, чтобы подобрать правильные фотографии. В Шептуне все происходит в Европе, скорее всего во Франции. А если бы описывались военные действия в Африке, то фотографии нужны были бы совсем другие. Пьеро изучает театр военных действий после высадки союзников в Нормандии и рассказывает Буратино, что он нашел. Судя по всему, для правильного исторического контекста им больше всего подходит Седьмая Американская армия, которая участвовала в ряде серьезных операций во время отражения бешеного немецкого контрнаступления Нордвинд. Вот тогда и происходят финальные события Шептуна, когда они попадают в окружение, и их утюжат бомбежками каждый день.  Пока Пьеро читает про военные действия во Франции, Буратино читает в интернете про Федерико Гарсия Лорку. Теперь он больше знает о том, кто был этот человек. Буратино прочитал, что его останки ищут до сих пор. Предположительно известно, где он был убит. Но в этом месте было убито несколько сотен людей, и найти конкретного человека очень сложно. Расстрелянных людей сбрасывали в ямы - одно тело на другое - и сейчас используют анализ ДНК для опознания, кто там захоронен. Эта информация заинтересовала его как следователя. Какие используют методы для установления личности людей, погибших восемьдесят лет назад и захороненных в общей могиле? Оказывается, это делают так - родственники погибших предоставляют образцы ДНК, и эксперты сопоставляют с ними то, что находят в захоронении. Точное установление личности невозможно, но определить с большой вероятностью можно. Лорку так и нашли.  Когда Пьеро закончил читать, они обсудили, какие нужны фотографии. А потом Пьеро, оглядевшись по сторонам, говорит ему: - Буратино, как ты смотришь на то, чтобы завтра устроить здесь уборку? Нам надо вооружиться пылесосом и тряпками и убрать здесь все. А то нас погребет под слоем вековой пыли, и понадобятся археологи, чтобы нас откопать. Буратино, посмотрев вокруг, с ним соглашается: - Нам надо вычистить наш свинятник. - Свинарник, - машинально поправляет его Пьеро.  - Нет, свинятник, - повторяет Буратино. - Вот если бы мы были настоящие свиньи, у нас был бы свинарник. А так как мы свиньи понарошку, то у нас - свинятник. Пьеро смеется. Видно, что он удивлен.  - Буратино, какое у тебя замечательное словотворчество! Какой ты молодец! Буратино хмыкает, но ему приятно! Его похвалил поэт.