Потрошитель Коппер-Сити

Мать Узи, Нори, отвезла её в школу на их потрепанном седане, двигатель заурчал, когда они подъехали к обочине. Узи, одетая в свой обычный темный наряд, с крашеными фиолетовыми волосами, зачесанными назад, чтобы она могла спрятать их под шапочку, взглянула на маму, которая ободряюще кивнула ей. – Хорошего дня, Узи — сказала Нори, в её голосе слышалась усталость после долгой ночи. – И помни, если кто-то доставит тебе неприятности, ты всегда можешь поговорить об этом со мной. – Да, конечно — пробормотала Узи, в её голосе прозвучал скептицизм. Она знала, что у матери добрые намерения, но говорить о своих проблемах было не в её стиле. Неохотно вздохнув, она закинула рюкзак на плечо и вышла из машины. Проходя через школьные ворота, она не могла не заметить обычные группы учеников, которые слонялись без дела, болтали и смеялись, готовясь к очередному дню тяжелой работы. Узи не поднимала головы, стараясь не привлекать к себе внимания. Не то чтобы она была застенчивой — вовсе нет, — но старшая школа была полем битвы, и она предпочитала оставаться в тени. Её путь пролегал мимо группы девочек, которых она слишком хорошо узнавала. Лиззи, самопровозглашенная пчелиная матка школы, стояла в центре своей компании, держась с присущим ей видом превосходства. Узи всегда считала её несносной, но сегодня что-то в их разговоре привлекло её внимание. Она услышала свое имя. – Узи? Ты серьезно? — Голос Ребекки был пронзительным от разочарования. –Вчера в парке он совершенно не обращал на меня внимания, и, похоже, все его внимание было сосредоточено на этой чудачке. Лиззи перебросила свои светлые волосы через плечо, на её лице отразилось легкое раздражение. – Я поговорю с Эном, если увижу его. Может быть, я смогу свести его с тобой, Ребекка. Ему просто нужно показать, что он теряет. Долл, девушка Лиззи, задумчиво вмешалась в разговор. – Но, Ребекка, у тебя же уже есть парень. Ребекка пожала плечами. – Я все равно думаю о том, чтобы бросить его. Он такой скучный. Я хочу кого-то другого, более... интересного. И Эн кажется идеальным. Долл скептически посмотрела на неё. –Может, Эну на самом деле нравится Узи. Не то чтобы ты была обязана нравиться ему в ответ, Ребекка. Лиззи усмехнулась этой идее, её тон был полон презрения. – Да ладно, в этом нет никакого смысла. Зачем ему связываться с какой-то тупой эмо-неудачницей вроде Узи, когда у него может быть такая сексуальная девушка, как Ребекка? Узи почувствовала укол гнева от слов Лиззи, но более того, она ощутила прилив холодного сомнения. Когда они разговаривали на заправке, Эн казался искренне дружелюбным, но что, если все это было лишь в её воображении? Он был популярным, привлекательным и добрым — качествами, которых она в себе не замечала. Вряд ли она могла его заинтересовать, верно? Она покачала головой, пытаясь отогнать эти мысли, и направилась на первый урок. Коридоры начали заполняться учениками, и Узи проскользнул в класс как раз в тот момент, когда прозвенел звонок. Она оглядела класс и со смешанным чувством разочарования и облегчения заметила, что Эна там не было. Его присутствие на уроке было настолько непредсказуемым, что учителя постоянно подшучивали над ним. Мистер Викерс, её учитель на первом уроке, стоял перед классом и называл имена учеников. Дойдя до имени Эн и не получив ответа, он вздохнул и пробормотал: – Ну что ж, десять баксов пропали даром. Класс захихикал, и Узи не мог не почувствовать сочувствия к Эну. Его ситуация была явно сложнее, чем представлялось большинству людей. Она вспомнила их разговор на заправке, как он, казалось, был искренне заинтересован в разговоре с ней, несмотря на её первоначальную холодность. Когда начался урок, мысли Узи вернулись к Эну. Может быть, только он увидел в ней что-то, чего не видели другие. Но даже когда она позволила себе этот маленький проблеск надежды, она не могла избавиться от мучительных сомнений, поселившихся в её голове. Почему такой парень, как он, может быть заинтересован в такой девушке, как она? День тянулся, одно занятие сменялось другим, пока Узи пыталась сосредоточиться на своей работе. Её мысли постоянно возвращались к подслушанному разговору, к возможности того, что она действительно может нравиться Эну. Это был опасный ход мыслей, и она не была уверена, что хочет его развивать. За обедом Узи сидела одна на своем обычном месте - за уединенным столиком в углу кафетерия. Она достала свой альбом для рисования, пытаясь погрузиться в свой последний дизайн, но шум учеников вокруг мешал сосредоточиться. Она уловила обрывки разговоров, типичную школьную драму, которая казалась такой тривиальной по сравнению с тем, с чем ей пришлось столкнуться.

– Ты слышал о Ребекке и Даррене?

– Да, она точно бросит его ради Эна.

– Можно ли её винить? Эн такой горячий

Узи закатила глаза, жалея, что не может отключиться от всего этого. Она привыкла быть предметом сплетен, но, услышав, что её имя упоминается рядом с именем "Эн", почувствовала себя неловко. Она не хотела участвовать в их мелких разборках; у неё и так было достаточно забот. Вторая половина дня прошла в суматохе уравнений и исторических дат, и к тому времени, когда прозвенел последний звонок, Узи была более чем готова отправиться домой. Она собрала свои вещи и направилась к двери, стремясь вырваться из удушающей атмосферы школы.

______________________

В музее Коппер-Сити царила обычная для школьных экскурсий, туристов и любителей истории суета. Воздух был наполнен болтовней и редкими восторженными воплями детей, которые перебегали от экспоната к экспонату. В одной из больших комнат собралась группа старшеклассников, не проявлявших особого энтузиазма и вполуха слушавших презентацию о способах охоты теропод. Палеонтолог Тесса Джеймс Эллиот стояла в передней части аудитории, указывая на большой экран, на котором отображались различные изображения и диаграммы. Несмотря на отсутствие интереса у студентов, страсть Тессы к своему предмету была очевидна. В её голосе слышались нотки волнения, когда она рассказывала о месте своих недавних раскопок. – А это — сказала Тесса, указывая на изображение окаменелой лапы ютараптора — одна из самых интересных находок наших недавних раскопок. Ютараптор был невероятно эффективным хищником, он использовал свои серповидные когти, чтобы убивать добычу с точностью и силой. Глаза студентов затуманились, но Тесса продолжала, решив сделать свою презентацию увлекательной. Она сунула руку в карман и вытащила ожерелье с точной копией зуба ютараптора, отлитого из того, что она сама выкопала. – Это — сказала она, показывая ожерелье на всеобщее обозрение – точная копия зуба ютараптора. Оригинал был одним из моих самых захватывающих открытий. Зубы ютараптора были зазубрены и идеально подходили для того, чтобы разрывать плоть. Несколько студентов подняли глаза, на мгновение заинтригованные блестящим предметом. Тесса улыбнулась, радуясь, что привлекла их внимание, пусть даже всего на мгновение. Она продолжила свою презентацию, описывая методы охоты и поведение тероподов с пылом человека, который по-настоящему любит свою работу. Когда презентация закончилась, студенты вышли из аудитории, бормоча друг другу о том, как это скучно. Тесса вздохнула, разочарованная, но не удивленная. Палеонтология нравилась не всем, но это была её жизнь. Она вернулась в свой кабинет, маленькое, захламленное помещение, заполненное книгами, окаменелостями и различными артефактами из её раскопок. Открыв дверь, она с удивлением обнаружила Ноя, или "Эн", как он предпочитал называть себя в эти дни, сидящим в её кресле. Он посмотрел на неё с надеждой, и Тесса сразу поняла, что что-то не так. – Ной – сказала она, закрывая за собой дверь. –Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен быть в школе? Эн встал, теребя подол своей рубашки. – Привет, Тесса. Мне, э-э, нужно с тобой кое о чем поговорить. Это действительно важно. Тесса подошла к своему столу и села, жестом пригласив Эн присесть. – Хорошо, что случилось? Эн заколебался, сделав глубокий вдох, прежде чем заговорить. – Мне нужно где-то остановиться. Я и Син, моя младшая сестра. Мы больше не можем оставаться с моей мамой. Это... это небезопасно. Сердце Тессы сжалось, когда она посмотрела на мальчика перед собой. Она знала Ноя с самого его рождения и была одной из немногих, кто до сих пор называл его полным именем. Она видела отчаяние в его глазах, и это разбивало ей сердце. — Ной, я не знаю, смогу ли я... — начала Тесса, но Эн перебил её. – Пожалуйста, Тесса – умолял он. - Я работаю на двух работах. Я заплачу половину арендной платы и оплачу все, что мы с Син используем, например, еду. Я просто... нам нужно выбираться оттуда. Тесса вздохнула, её мысли метались. Она хотела помочь, но знала, что это будет нелегко. Взвешивая варианты, она заметила отметину на запястье Эна. Это было похоже на синяк, и она вдруг увидела, какой он худой. Она также подумала о Син, милой молодой девушке, которая заслуживала лучшего, чем та жизнь, которой она жила в настоящее время. – Я не хочу, чтобы с Син случилось что-то плохое — продолжил Эн срывающимся голосом. – Она так молода. Она этого не заслуживает. Решимость Тессы поколебалась. Ей была невыносима мысль о том, что что-то может случиться с Син или Ноем. Она глубоко вздохнула и приняла решение. – Хорошо — тихо сказала она. – Вы с Син можете пожить у меня некоторое время. Но ты должен пообещать мне, что останешься в школе и продолжишь работать над своим будущим. Я не хочу, чтобы ты загубил свою жизнь. Глаза Эна наполнились слезами облегчения. – Спасибо тебе, Тесса. Я обещаю. Я соберу все вещи сегодня вечером. Это немного, но к утру мы уедем отсюда. Тесса кивнула, испытывая смесь облегчения и тревоги. Она знала, что поступает правильно, но это будет нелегко. И все же она не могла отвернуться от Ноя и Син. Они нуждались в ней, и она сделает все возможное, чтобы помочь им. Когда Эн вышел из кабинета, Тесса откинулась на спинку стула, её мысли были заняты будущим. Она надеялась, что сможет обеспечить стабильность и поддержку, в которых отчаянно нуждались Ной и Син. И когда она посмотрела на точную копию зуба ютараптора на своем столе, то почувствовала прилив решимости. Она будет бороться за них, как боролась за каждое открытие, сделанное ею в этой области.

______________________

Доктор Элис Мэй закончила свой анализ в тихой, стерильной комнате морга полицейского управления Коппер-Сити. Она выпрямилась, взглянув на Еву, которая оказывала ей помощь. Обе женщины обменялись взглядами, тяжесть полученных результатов тяжело давила на них. Элис вышла из морга, стуча каблуками по линолеуму, и обнаружила шефа полиции Хана Дормана в его кабинете, который разглядывал пробковую доску, заваленную фотографиями и заметками, относящимися к недавним нападениям. Она тихонько постучала в дверной косяк, чтобы привлечь его внимание. – Хан — сказала Элис, входя, не дожидаясь приглашения. – Нам нужно поговорить. Хан повернулся к ней с серьезным выражением лица. – Что у вас есть, док? Элис глубоко вздохнула и начала – Судя по ранам, я могу сказать вам вот что: животное, с которым мы имеем дело, не может быть хищным млекопитающим. Зубы у него зазубренные, что не характерно для млекопитающих. У млекопитающих, особенно у хищников, гладкие зубы, предназначенные для жевания. Зазубренные зубы обычно встречаются у рептилий, таких как игуаны, но игуаны используют свои зубы для разрывания растений, а не плоти. Хан нахмурился – Так с чем же мы тогда имеем дело? Элис продолжила серьезным тоном – Характер нападения указывает на то, что жертва была прижата к земле и усмирена, прежде чем её разорвали большим когтем. Жертва умерла от шока и потери крови. Такого рода нападения распространены среди хищных птиц. Они используют свои когти, чтобы схватить добычу и разорвать её на части. Но вот в чем загвоздка — у хищных птиц нет зазубренных зубов. Хан вздохнул, потирая виски. – Так в чем же, черт возьми, дело? Элис скрестила руки на груди, выглядя задумчивой. – Я полагаю, что мы имеем дело с новым видом. Что-то, что обладает физическими характеристиками как рептилий, так и птиц. Нам нужно поймать его живым, если это возможно. Переместить его и изучить издалека. Это может стать важным научным открытием. Хан покачал головой. – Эта тварь уже убила человека. Я не могу позволить ей разгуливать на свободе, это может привести к гибели еще большего количества людей. Мы найдем её, и я разнесу ей голову из 12-го калибра. Как только Хан закончил свою фразу, двери морга снова распахнулись, и двое полицейских вкатили еще одно тело. Хан и Элис обменялись мрачными взглядами. – Поправка — сказал Хан – эта штука уже убила двух человек. Элис подошла ближе к телу, несмотря на ужасные обстоятельства, в ней проснулось профессиональное любопытство. Она опустилась на колени рядом с каталкой, осматривая свежие раны. Та же картина: глубокие порезы, следы зазубренных зубов и большая рана от когтей. Хан наблюдал за её работой, лихорадочно соображая. – Хорошо, док. Мне нужно, чтобы вы продолжали заниматься этим. Расскажите мне все, что сможете, о том, с чем мы имеем дело. Элис кивнула, её разум уже обдумывал возможные варианты. – Мне понадобится больше доказательств, Хан. Нам следует установить наблюдение в районах, где произошли эти нападения. Возможно, мы сможем составить четкое представление об этом. Хан согласился. – Я направлю команду на это дело. Нам нужно найти это существо, прежде чем оно нападет снова. В комнате воцарилась тишина, пока они оба обдумывали серьезность ситуации. Элис была полна решимости разгадать эту тайну, в то время как Хан был сосредоточен на защите своего города. Это был хрупкий баланс между научными открытиями и общественной безопасностью, и они оба прекрасно понимали, что поставлено на карту. Хан вызвал Рона, своего заместителя, и объяснил план. – Рон, мне нужно, чтобы ты собрал группу наблюдения. Мы устанавливаем камеры и датчики движения в парке и вокруг мест, где произошли нападения. Сделайте это как можно скорее. Рон кивнул, его обычное веселое настроение сменилось редкой серьезностью. – Понял, шеф. Мы начнем прямо сейчас. Когда Рон ушел собирать команду, Хан повернулся к Элис. – Док, мне нужно, чтобы вы были в курсе дела. Продолжайте анализировать улики и дайте мне знать, как только найдете что-нибудь полезное. Элис решительно кивнула. – Я сделаю все, что в моих силах, Хан. Нам нужно понять, с чем мы имеем дело. Приведя план в действие, Хан и Элис вернулись к своим обязанностям. Напряжение, повисшее в воздухе, было ощутимым, и все участники понимали, что они бегут наперегонки со временем. Безопасность Коппер-Сити висела на волоске, и провал был недопустим. Выходя из своего кабинета, Хан снова взглянул на пробковую доску. Лица жертв смотрели на него, как суровое напоминание о важности их миссии. Он был полон решимости — кем бы ни было это существо, его нужно было остановить. И он сделает все, что в его силах, чтобы это произошло.

______________________

Син с трудом вышла из здания школы, перекинув рюкзак через плечо. Она заметила машину своей матери, припаркованную у обочины, и вздохнула, зная, что её, скорее всего, ждет впереди. Направляясь к машине, она остановилась, чтобы поговорить с Джейком, мальчиком из её класса. Они смеялись над какими-то пустяками, вели легкую, беззаботную беседу, которая делала суровость её домашней жизни немного более терпимой. – Увидимся завтра, Джейк — сказала Син, помахав рукой, когда подошла к машине своей матери. Её мать, строгая женщина с холодными глазами и выражением постоянного неодобрения на лице, наблюдала за происходящим с водительского места. Когда Син открыла дверцу и скользнула на пассажирское сиденье, взгляд её матери не дрогнул. – Кто этот мальчик? — спросила её мать резким и обвиняющим тоном. Син старалась, чтобы её голос звучал непринужденно. – Это Джейк, мам. Он мой друг. Губы её матери сжались в тонкую линию. – Я не хочу, чтобы ты больше проводила время с мальчиками. От них одни неприятности. Сердце Син упало, но она знала, что лучше не спорить. Она просто кивнула, глядя в окно, пока они отъезжали от школы. Она давно поняла, что спорить с матерью бесполезно и обычно заканчивается новыми криками и слезами. В машине повисла тяжелая тишина, и мысли Син вернулись к Эну. Он сказал ей, что они скоро уедут, и надежда на лучшую жизнь была единственным, что поддерживало её настроение. Ободрившись этим обещанием, она решила задать матери вопрос, который давно не выходил у неё из головы. – Мама — нерешительно начала Син – почему ты всегда ссоришься с Эном? Мать крепче сжала руль, и Син заметила, как в её глазах вспыхнул гнев. – Мальчики - это зло, Син. Они по своей сути грешны. Син с трудом сглотнула, у неё внезапно пересохло во рту. – Но Эн не такой. Он добрый и.. Мать оборвала её. – Ты не понимаешь. Мальчики грязные, неуважительные, и они хотят только одного. Они самые ужасные существа, какие только можно вообразить. Син замолчала, переваривая резкие слова. Её мать продолжила, и в её голосе звучали горечь и боль. – Когда я была в твоем возрасте, я пошла на вечеринку. Кто-то подсыпал снотворное в мой напиток, и на меня напали. Девять месяцев спустя родился Эн. Глаза Син расширились от шока. Её мать никогда раньше не говорила об этом. – Его зачатие было по-настоящему злым поступком — продолжила её мать, её голос дрожал от сдерживаемого гнева. – И каждый раз, когда я смотрю на него, я вижу человека, который причинил мне боль. Я так и не смогла выместить свой гнев на этом чудовище. Ему все сошло с рук. Это только вопрос времени, когда цикл продолжится и у него. Син почувствовала, как к горлу подкатывает комок. Она хотела сказать что-нибудь, что угодно, чтобы заставить мать понять, насколько это неправильно, но слова не шли с языка. Она просто сидела, ошеломленная этим открытием. – Мама, Эн не сделал ничего плохого — тихо произнесла Син дрожащим голосом. – Он не просил, чтобы его рожали. Выражение лица её матери стало суровым. – Он — напоминание, Син. Напоминание обо всем, через что мне пришлось пройти. Парни опасны. Они все одинаковы. То, что он еще ничего не сделал, не значит, что он этого не сделает Остаток пути мы ехали в тишине, воздух был насыщен невысказанными словами и неразрешенной болью. В голове Син царили смятение и печаль. Она всегда знала, что её мать была суровой, но эта новая информация представила всё в ином свете. Когда они, наконец, подъехали к дому, Син почувствовала себя опустошенной. Она вышла из машины и поплелась в дом, её мать последовала за ней по пятам. Она направилась прямиком в свою комнату, ей нужно было побыть наедине со своими мыслями. Сев на кровать, Син попыталась осмыслить все, что она только что узнала. Это было слишком сложно для восприятия, и она испытывала смесь сочувствия к травме своей матери и гнева на то, как та относилась к Эну из-за этого. Мысли Син обратились к её брату. Сейчас, как никогда, она понимала, что им нужно уехать. Она надеялась, что план Эна сработает и они смогут начать все сначала где-нибудь вдали от боли и горечи, которые переполняли их дом.

______________________

Эн вернулся домой поздно, измученный долгим рабочим днём. Он тихо проскользнул в дом, стараясь никого не разбудить. Направляясь в комнату, которую делил с Син, он надеялся, что она уже спит. Ей не нужно было видеть его таким — усталым, измученным и обремененным бесконечной жестокостью их матери. Открыв дверь, он увидел, что Син сидит на кровати, прижав колени к груди. Её глаза были красными от слез. Обеспокоенный, Эн подошел к ней, намереваясь обнять, чтобы утешить. – Привет, Син – тихо сказал он. – ты в порядке? Но Син отшатнулась, её глаза расширились от страха и замешательства. – Не прикасайся ко мне! — выпалила она, пятясь от него. Эн остановился как вкопанный, его сердце упало. – Син, что случилось? Что-то случилось? Она заколебалась, глядя на свои руки. – Это просто... мама. По дороге домой она кое-что сказала о тебе. Желудок Эна сжался от страха. – Что она сказала? Син глубоко вздохнула, вспоминая резкие и полные ненависти слова, которые их мать извергала о том, что мальчики по своей сути греховны и порочны. Она рассказала Эну о травмирующем событии, которое пережила их мать, и о том, как она вымещала на нем свой гнев. Лицо Эна стало напряженным от гнева. – Она не имела права говорить тебе это — сказал он дрожащим голосом. – Она извращенная и жестокая, Син. То, что она сказала… это неправда. – Я знаю — прошептала Син, по её лицу текли слезы. – Но иногда трудно не испытывать страх. Сердце Эна болело за сестру. Он хотел утешить её, но уважал её личное пространство. – Я собираюсь поговорить с ней — сказал он твердым голосом. – Я сейчас вернусь. Эн прошел по коридору к комнате их матери, кипя от гнева. Он постучал в дверь, но ответа не последовало. Он открыл её и вошел внутрь. Его мать лежала, растянувшись на кровати, на тумбочке стояла пустая бутылка из-под "Jack Daniels".  Когда Эн вошёл, она подняла голову, и выражение её лица быстро сменилось с растерянного на гневное. – Чего ты хочешь? — невнятно произнесла она, её слова были пропитаны алкоголем. Эн стоял на своем. – Зачем ты рассказала Син все это обо мне? Почему ты продолжаешь отравлять ее разум? Лицо его матери исказилось от гнева. – Потому что это правда! — закричала она. – Ты такой же, как он! Ты злой! Эн сжал кулаки, пытаясь сдержать свой гнев. – Я совсем не такой, как он — сказал он дрожащим голосом. – Я сделал все, что мог, чтобы быть хорошим, заботиться о Син и сделать все для нас лучше. Но ты… это ты - воплощение зла. Её глаза сверкали яростью. – Как ты смеешь так со мной разговаривать! — закричала она, соскакивая с кровати. – Ты просто бесполезное напоминание о худшей ночи в моей жизни! Прежде чем Эн успел среагировать, она взмахнула рукой и сильно ударила его по лицу. От силы удара он растянулся на полу, его щеку пронзила боль. Ошеломленный Эн остался лежать. Знакомое ощущение грубого ковра на лице, жгучая боль от удара матери, резкий запах плесени, смешанный с запахом пролитого виски — все это было слишком знакомо. Он бывал здесь бесчисленное количество раз, и все же боль от этого не становилась меньше. Его мать продолжала кричать, осыпая его оскорблениями и обвинениями. Каждое слово было как удар кинжала в сердце. Он остался лежать на полу, его разум оцепенел от шока и боли. Он так старался быть добрым, послушным, но этого всегда было недостаточно. В глубине души, часть его верила её словам. Возможно, он был злым. Возможно, с ним что-то было не так. В конце концов, тирада его матери утихла, и она, пошатываясь, вернулась к своей кровати, бормоча проклятия себе под нос. Эн долго лежал, боясь пошевелиться. Он не хотел, чтобы Син видела его таким. Ей не нужно было быть свидетелем этого безобразия. Пока он лежал, по его лицу текли слезы. Тяжесть ненависти матери и бремя его собственной неуверенности в себе раздавили его. Он тихо плакал, его рыдания заглушал ковер. Он чувствовал себя таким маленьким, таким никчемным. Это чувство было ему знакомо слишком хорошо. Казалось, что Эн пролежал так несколько часов, плача, пока не заснул. Темнота в комнате отражала темноту в его сердце. Он чувствовал себя пойманным в ловушку, неспособным вырваться из круга боли и жестокого обращения. На следующее утро Эн проснулся, всё ещё прижавшись лицом к ковру. Его тело ныло от неудобной позы, а щека пульсировала в том месте, куда его ударила мать. Он медленно сел, морщась от напряжения в мышцах. Он оглядел комнату, чтобы убедиться, что его мать все ещё спит. Бутылка "Jack Daniels" лежала на полу, мрачное напоминание о событиях прошлой ночи. Эн сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Ему нужно было увести Син из этого места. Ему нужно было вытащить их обоих. Сегодня был тот самый день. Они больше не могли здесь оставаться. Эн тихо вернулся в свою комнату. Он открыл дверь и увидел, что Син сидит на кровати, её глаза полны беспокойства. – Эн? — прошептала она дрожащим голосом. – ты в порядке? Эн выдавил из себя улыбку, хотя она не коснулась его глаз. – Я в порядке, Син. Мы уезжаем сегодня, помнишь? Мы скоро уедем отсюда. Син кивнула, но в её глазах по-прежнему читалась тревога. Она видела боль в глазах брата, боль, которая была глубже любой физической раны...