Калейдоскоп

Он шел, озираясь по сторонам. Запыленный, грязный, изнывающий от жары. Крылья, и те не держали с отвычки. Да и не нужно было заявлять о себе раньше времени... Раньше он ездил этой дорогой на коне, но украденного при побеге не хватило бы и на дохлую клячу. Благо, он мог хотя бы расплатиться за ночлег под крышей и путь на мимо проезжавших телегах. Но вот конец пути, как назло, пришлось преодолевать самому. Хотя, казалось бы, не так уж редко что-то везли в большое поместье... Впрочем, ему никогда не везло. Ни с семейной жизнью, ни с военной службой, ни с людьми рядом... С детьми разве что повезло. Они хотя бы не видели, как его увозят. А если верить Лараку, дети могут и вовсе его не вспомнить. Как и те, к кому он шел сейчас. Но... тех, к кому он собрался, он знал. Даже если о нем не вспомнят ничего, то хотя бы не отправят назад. Последнего допустить было никак нельзя. Разум мутился от жары, день выдался на редкость знойным для весны, еще не ставшей летом. Но поместье уже виделось впереди. Сейчас казалось, будет хорошо, уже если ему дадут хотя бы воды. Именно этого он и хотел попросить, подходя к охране поместья, что не намеревалась впускать оборванца. Но из горла вырвался только хрип. - Чего тебе? Говори толком! - нетерпеливо велел молодой стражник. - Подожди, - остановил его тот, что постарше, хмурясь. Он заглянул в лицо бродяги и пораженно отшатнулся. Неужели узнал? Неужели это правда возможно?... - Зови Ее Милость, быстро! Эгмонт только улыбнулся и рухнул, как подкошенный. Похоже, Арлетта все-таки его вспомнит... *** Эгмонт пришел в себя уже в постели. Горло саднило, но, едва он что-то прохрипел, как его тут же приподняли и дали напиться. Пока Эгмонт моргал, стараясь различить очертания комнаты, хлопнула дверь. Вероятно, тот, кто присматривал за ним, решил позвать кого-то еще... Комната была похожа на одну из гостевых спален поместья Сэ. Большинство их были отделаны одинаково... Эгмонт знал, как. Спустя какое-то время, что Эгмонт просто радовался, что лежит в чистой постели и даже, возможно, вымыт наконец, в комнату вошла и хозяйка дома. - Летта... - Эгмонт слабо улыбнулся, вздохнув с облегчением. Та только кивнула в ответ, хмурясь и опускаясь в кресло у постели. - Ты проспал три дня. Можешь поговорить со мной? - спросила она. - Потом я позову лекаря и прикажу тебя накормить. Но сперва мне нужно понять, что произошло. Эгмонт посерьезнел и слегка кивнул. Арлетта Савиньяк не станет действовать неосмотрительно. Это он понимал. - Почему я тебя забыла, Эмон? - задала Арлетта главный вопрос, которому не находила объяснения. - Забыла, как играли наши дети, как они вместе росли здесь, в Сэ... Как все слуги в доме могли забыть это? Почему тебя помнят лишь те, кто увидел? Наш лекарь тоже едва чувств не лишился, когда посмотрел на тебя и внезапно вспомнил совсем иное, чем знал о тебе еще вчера. Да и я посчитала бы, что схожу с ума, если бы не он. Хотя я все еще не уверена. - Это все Ларак, - выдохнул Эгмонт. - Штанцлер и его покровители придали его способностям невероятной силы... Не знаю, как. Но... так он меня и стер. Изменил все. Но... - Эгмонт закашлялся, но вскоре нашел в себе силы продолжить, - убить они не могли... стихии не обманешь... - Тише... - Летта погладила его по голове, успокаивая. - Мы еще поговорим позже. Главное я поняла. К тому же, вскоре приедет Арно. Я отправила к нему гонца, как только ты появился. Эгмонт благодарно вздохнул под ее рукой. Ему очень хотелось, чтобы любимый его вспомнил... *** Эгмонт полусидел на постели, положив книгу к себе на колени. Арлетта позаботилась, чтобы он, восстанавливая силы, не лез на стену от безделья, но настояла, чтобы мужчина остался в постели хотя бы до приезда старшего Арно. Эгмонт покорился, зная, что с нею бесполезно спорить. Открывшаяся дверь не заставила его отвлечься от чтения, а вот резкий вздох - да. Эгмонт поднял взгляд. В дверях спальни стоял Арно, глядящий на него в смятении и хватавший ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Герцог Окделл откинул одеяло. Очень хотелось броситься к любимому, но в последний момент он сдержался. Пришел страх. Что, если Арно его не вспомнит? Или... если он пожалеет о том, что вспомнил? Если жил со своей семьей счастливо, и Эгмонт здесь вовсе не был нужен... В глазах Арно заблестели слезы. - Эмон... как я мог... Как я забыл тебя? Разве... Не понимаю, как это возможно... Я просто ужасен... - Это не твоя вина, - покачал головой Эгмонт, все же поднимаясь на ноги. Голову слегка повело, но вскоре Эгмонту хватило сил шагнуть к возлюбленному и осторожно коснуться его щеки, а потом, осмелев, притянуть к себе и охнуть, когда его стиснули крепко-крепко. - Это не ты... - повторил Эгмонт. - Это Ларак и Штанцлер. Из-за них все меня забыли. Возможно, даже наши дети... - Эгмонт чуть вздрогнул, выдавая главную свою тревогу, и Арно поднял голову, решительно хмурясь. - Они вспомнят. Мы сделаем все для этого. И для того, чтобы вернуть их домой. *** - ...Насколько я успел понять, просто убить меня они не рискнули, чтобы скрыть свой обман, - рассказывал Эгмонт, вновь решительно уложенный в постель. Арлетта, дав им с Арно время побыть вместе, снова навела порядок, и теперь супруги Савиньяк слушали полный рассказ о злоключениях Эгмонта. - Если бы меня убили тайно, все Повелители почуяли бы неладное. Если бы я умер при загадочных обстоятельствах, хоть кто-то из друзей явился бы на похороны и вспомнил истину, увидев тело. В любом случае пользоваться Надором и именем герцога беспрепятственно и не вызывая подозрений они бы не смогли. Поэтому... меня заковали в кандалы, не дающие обратиться к силам Повелителя, и увезли к доверенному лицу. В Гайифу, - мрачно вздохнул Эгмонт. Арно без слов крепко сжал его ладонь. Эгмонт только отвел глаза. Иногда слухи не врут... - Я пытался сбежать, но меня хорошо охраняли. Но... в один из таких вечеров... - Эгмонт не стал уточнять, каких, это было ясно и без слов, - у моего тюремщика остановилось сердце. Я должен был быть с ним до утра, так что обыскал все его покои в поисках ключа от кандалов. И мне повезло найти его. Но... я совсем отвык использовать свои силы, мимо охраны я бы все равно не прошел. Оставалось положить ладони на камень и молить Лита о чуде, - он прикрыл глаза, сглотнув подступивший к горлу ком. В тот момент Эгмонт готовился сражаться насмерть, если бы пришлось. По меньшей мере, это было бы трудно объяснить иначе, чем магией, если бы он применил остатки своих сил. Может, хоть так нашли бы хотя бы его тело... Но чудо свершилось. - Видно, Лит услышал мои молитвы. Или Леворукий... очнулся я у развалин Гальтары. И... не придумал, куда еще пойти. - И не нужно придумывать, - тут же нахмурилась Арлетта. - Ты здесь всегда будешь членом семьи, Эмон. - И мы всегда поможем, - тихо произнес Арно, гладя ладонь своего возлюбленного с тяжелым сердцем. Четыре года... Четыре года над его любимым мужчиной издевались, а он просто не помнил. Ничего, теперь уж точно все, по чьей вине пострадал Эгмонт, получат свое.