Цербер Министерства магии

Ночью Гарри впервые за несколько месяцев хорошо спал. Без кошмаров. Без резких пробуждений. Без жара и головной боли. Утро выдалось на удивление свежим и чистым, и он принялся прокручивать в голове события прошлого дня. Малфой вытащил из него целый грузовой состав болезненных воспоминаний, однако за восемь лет Поттер уже успел немного оправиться от потери близких. Всё-таки правду говорят: время лечит. Да и смерть никогда не отпускала его до конца — он хоронил сослуживцев, хоронил старых школьных друзей, хоронил свои убеждения и моральные устои. Они со смертью шли бок о бок. Он привык. Воспоминания о потерях близких не шли ни в какое сравнение с тем, что он увидел в голове Драко. Потому что это было новым. Убийства, пытки и тот парень… Он знал, что Малфой по мальчикам — в школе ходили забавные слухи о похождениях слизеринского принца. Но чтобы ещё и садист… А ведь это был всего лишь маленький кусочек того, что Гарри успел урвать, пока Драко не вышвырнул его за шкирку. Он вообще не ожидал, что Малфой окажется настолько хорош в легилименции. Гарри отметил фокус с фейковой картинкой в собственной голове. Драко добрался до яблок — это было опасно. Ещё чуть-чуть, и эксперимент запустил бы необратимую реакцию. Поттер благодарил всех святых за то, что Драко решил пожалеть его и остановиться. Зато убедился, что не ошибся, выбрав для своего плана Малфоя. Даже не ожидал, что ледяной принц окажется настолько хорош в легилименции. Если он сделал такое на эмоциях, то на что будет способен, если соберётся и тщательно подготовится? Сможет ли вложить в чужие головы идеи настолько незаметно, что люди будут считать их своими? Мерлин, а если он это уже сделал? Что если Малфой уже вложил что-то в голову Поттера, и оно проросло корнями, слившись с мыслями? Что если одно из воспоминаний, в которых он так уверен, на самом деле подделка? Что если он вообще не сам принял решение сотрудничать с Малфоем? Он сходил с ума, когда начинал раскручивать эту карусель. Во время атаки на свои мысли Гарри будто потерял почву под ногами. Но он даже гордился собой, потому что успел осознанно кое-что спрятать. Когда Малфой добрался до воспоминания об их потасовке в туалете плаксы Миртл, Поттер судорожно растворил кусочек собственных чувств в воде на полу. В тот момент он чувствовал больше, чем боль. И это ощущение он не хотел показывать. Оно было словно стеклянная крошка, запущенная в вены и добравшаяся прямо до сердца. Клапаны не могли прокачать её, сердце разрывалось изнутри, исколотое и изрезанное битым стеклом. Когда Поттер понял, что за заклинание он случайно выбросил в злейшего врага, на голову будто вылили ушат воды. Стало так страшно и холодно, что он не смог сдержать крик, рвущийся из лёгких. Когда Снейп появился за спиной, Гарри помнил только трясущиеся заледеневшие руки, солёную воду на щеках и безумный, как заколдованный, шёпот: «Драко, Драко, Драко, Драко». Пока Снейп не остановил действие проклятия, Поттер как будто умирал вместе со слизеринцем. Гарри укрыл эту бурю в своей памяти. Всё началось ещё на третьем курсе. Он вдруг понял, что ненавидит Малфоя настолько, что готов сожрать. Он выискивал светлую макушку глазами в толпе, где бы ни находился: в столовой, на совмещённых лекциях, на соревнованиях по квиддичу, в Хогсмиде… Одержимый. Когда близнецы подарили карту мародёров, он совсем пропал. Следить за каждым шагом Драко Малфоя стало каким-то болезненным наваждением. Он искал с ним случайных встреч. Задирал, цеплял, не мог проигнорировать ни единого слова. Если они оказывались ближе, чем в паре метров друг от друга, неизбежно происходил обмен оскорблениями. Он просто не умел реагировать на Драко иначе. И это было взаимно. А потом (курсе на пятом) он понял, что перешёл за черту ненависти. При мыслях о бледной коже на шее, стальных глазах или надменной ухмылке кровь закипала, дыхание тяжелело. Он не хотел давать этому никаких названий. Вообще предпочитал об этом не думать. У него была куча других забот: война, проклятый безносый ублюдок, смерти близких, натянутые отношения с друзьями… Но каждый грёбаный раз, когда он закрывал глаза перед сном после очередного адского дня, перед внутренним взором появлялось это лицо. Эти глаза. Эти вены на руках. Этот запах зелёных яблок. Его крутило в центрифуге самообмана и ненависти к этим картинкам. Он хотел сдохнуть. Его заебало буквально всё, каждый день его жизни. Он хотел убивать. Злость кипела в венах, и он не знал, что с ней делать. Идти на встречу с Тёмным Лордом было страшно даже с дарами Смерти. Горячий пот гигантскими каплями стекал по спине. Но в глубине души он хотел этого. Надеялся, что воскрешающий камень не сработает, потому что его так всё заебало. Но камень сработал. Буквально очнувшись из мёртвых, Гарри не чувствовал себя живым. Он понимал, что теперь убьёт Волан-де-Морта. Сделает, справится. А что потом? Во что превратится жизнь, когда он выполнит единственную ебучую миссию, ради которой его взращивали, как молочного ягнёнка? Он не хотел вставать. Не хотел открывать глаза. Не мог найти в себе силы пойти и сделать один последний грёбаный шаг — уничтожить последний вонючий крестраж и выйти победителем. Ради кого? Ради чего? Он ненавидел всё. Он лежал на холодной земле и уговаривал себя не сдаваться на финишной прямой. Сделать это хотя бы для друзей, подарить близким мир без войны. Уговоры не работали. Как будто причины было недостаточно. И тогда Нарцисса наклонилась к нему и спросила: «Драко жив?» Что-то тёмное, рычащее, огненное подняло голову в его груди. Оно встрепенулось, как пылающий трёхголовый Цербер на входе в Ад, загремело тяжёлыми цепями и взревело. Драко жив. Безумно, но именно эти два слова заставили его дойти до конца. Он встал и победил. Но ещё безумнее было то, что произошло дальше. Ведомый странным рычащим зверем в груди, Поттер с пеной у рта доказывал следователям и судьям, что Драко и Нарцисса заслуживают свободы. Тогда он впервые использовал своё имя. Впервые почувствовал силу слов «Я убил Волан-де-Морта, подарил вам мир и спокойствие на ближайшее столетие, а вы не можете сделать для меня такую мелочь?». И он ахуел, когда это сработало. Ему понравилось. С тех пор он не мог прекратить бороться. И эти два блядских слова продолжали пульсировать в висках. Драко. Жив. Как будто Поттер мотивировал себя просыпаться каждое утро исключительно тем, что если Малфой жив, то он сможет разбить ему ебало. Он до сих пор не знал, как назвать пылающее нечто в груди, которое хотело победить. Не Тёмного Лорда, не Пожирателей и не тех, кто в него не верил. Победить Драко Малфоя. Это было странно. Они и не сражались. Сравнивая с остальными блядскими событиями жизни, у них с Драко не было поводов враждовать. И всё-таки над головами нависали тучи. Чувство обоюдной ненависти, независимое от обстоятельств, просто было. После их атаки на мысли друг друга в Мэноре голова у Поттера загорелась так, что, казалось, лопнет. Как красный воздушный шарик, в который всё качают и качают воздух, и он вот-вот взорвётся с громким хлопком. А потом Драко взял его за руку, чтобы доказать оригинальность кольца. И всё как рукой сняло. По телу разлилась уже знакомая прохлада. Обволакивающие реки белоснежного покоя окутали, усыпили адского пса внутри. Всего лишь движение пальцев, и он остыл, как уголь, брошенный в воду. В тот момент Поттеру показалось, будто именно Драко Малфой был лекарством от странной болезни. В мрачных подземельях Мэнора Гарри впитал его воспоминания, боль и прохладное прикосновение пальцев, как целебное зелье. После этого ненависть ослабила свою хватку. Они даже поговорили нормально, разошлись спокойно. Странно. Нетипично. Приятно. Поттер лежал в постели и наслаждался чистой головой, обдумывая и проживая новые ощущения. Воскресное утро, тишина, не нужно никуда не спешить. Змея проползла по простыни и потёрлась о кожу холодной чешуёй. Гарри уложил рептилию на обнажённые ключицы. Ещё немного повалявшись в кровати (как давно он этого не делал) запланировал поговорить с колдомедиком по поводу своей теории и только собрался встать, как в комнате с хлопком оказался Кикимер. — Посетитель к хозяину. — Кто? — удивился Поттер, бросая взгляд на часы на тумбочке — те показывали девять сорок пять. — Грязнокровка Уизли, — презрительно представил Гермиону Кикимер. — Принять? — Принять. Гарри так и не смог научить своевольного домовика уважительно относиться к маглорожденным, даже к лучшей подруге. Он был как старый консервативный дед: вечно ворчал, поджимал морщинистые губы и несгибаемо стоял за свои ценности. В какой-то момент Поттер просто перестал пытаться. Он надел очки, накинул чёрную футболку, чтобы не щеголять перед подругой в одних пижамных брюках, и босиком вышел из спальни. Джеймс обвился вокруг левого предплечья. Коридор вёл в большой зал с огромными окнами. Сегодня опять было пасмурно, апартаменты окрасились в серый. Гермиона стояла посреди комнаты в фиолетовой куртке и простых джинсах, через плечо перекинута сумка, волосы собраны в хвост. — Привет, Герм, — Гарри обнял подругу одной правой рукой, пока змея внимательно наблюдала за гостьей с левой своими жёлтыми глазами. — Доброе утро, Гарри. Извини, если разбудила, — Гермиона опасливо покосилась на Джеймса. — Я уже не спал, всё в порядке. Кофе будешь? — Нет, спасибо. Я ненадолго, на самом деле. — Ладно. А я буду. Кикимер! — Гарри плюхнулся на огромный чёрный диван, что стоял по центру зала напротив камина. Домовик тут же появился за спиной. — Сделай мне кофе, — попросил Гарри, и прислужник с кивком исчез. — Что-то случилось? Гермиона не разделась (в квартире было слишком холодно), не села и начала теребить кожаный ремешок сумки. Плохой знак. Поттер окинул её взглядом с головы до ног, но визуально не обнаружил подсказок к нервозному состоянию девушки. — Мне неловко просить тебя, ты так занят… Но… — она выдохнула, собираясь с мыслями. — Есть просьба, да. Домовик появился с белой чашкой кофе на блюдце, Поттер принял её и взглядом попросил Гермиону сесть. Та аккуратно приземлилась рядом. — Завтра Рон со своим отрядом отправляется на сложную операцию в Дорсет. Ты же слышал об этом? — Гарри кивнул, отпивая чёрный кофе без сахара, и она продолжила. — Я переживаю. Это первая такая крупная операция с тех пор, как ты покинул должность. Рон в жизни не признается, но он тоже переживает. — Он справится, — пожал плечами Гарри. — Рон один из самых подготовленных мракоборцев, а ещё хороший командир. В Дорсете обосновался культ тёмных магов — они создавали мощные артефакты и продавали их по всей стране. Незаконно, разумеется. Но это было не главным. Именно дорсетский культ «славился» производством самой чистой пыльцы фей — сильнодействующего наркотика в виде порошка, который стал очень популярен у детей войны и выкосил добрую часть его бывших однокурсников. Мало того, что это дерьмо убивало молодых магов и пачками продавалось на чёрном рынке, так ещё и отравляло воздух для живущих в графстве. У дорсетского культа было несколько точек производства. Задача по истреблению и их самих, и проклятого порошка, стояла перед мракоборцами уже не первый год. Авроры назвали операцию «вторая чума», потому что в четырнадцатом веке вспышка чумы выкосила почти всё графство. Теперь почти тем же занимались и тёмные маги. «Вторая чума» начиналась с уничтожения первой и самой большой лаборатории культа. По словами информаторов, в гнезде, которое Рон и его команда должны разворошить, найдётся список остальных точек. Останется истребить их одно за одним. Это была очень важная операция, от которой зависело дальнейшее развитие бизнеса дорсетского культа. И не просто так на неё поставили именно Рональда. Гарри ни капли не сомневался в своём друге. Так почему его жена сомневалась? — Да. Да, конечно! Но есть кое-что, чего Рон не хотел тебе рассказывать. Вчера вечером информаторы сообщили, что вход в лабораторию охраняют… науськанные змеи. У дорсетского культа есть змееуст. — Ты думаешь, они не справятся с одной небольшой помехой? — Думаю, эта операция и без того очень сложная. Невероятно сложная. И Рон никогда не был на таких делах сам, понимаешь? Это огромная ответственность. А теперь ещё и это… Я боюсь потерять его, Гарри. Боюсь, что они понятия не имеют, куда идут. На глаза девушки навернулись слёзы. Она сморгнула их, отворачиваясь на стену и шмыгая покрасневшим носом. Джеймс соскользнул с руки и уполз в сторону кухни. — Ты хочешь, чтобы я поехал с ними? — Я не имею права просить — ты уже не мракоборец, у тебя куча работы, тебя и не должно там быть, — она развернулась, уставилась на друга мокрыми глазами и взяла его руку в свои ладони. — Но всё-таки прошу. Если бы ты был там, я была бы спокойна. Сильный волшебник. Опытный лидер. Хороший друг. Рон бы вернулся ко мне… в целости. Гарри вздохнул и отлевитировал чашку на стеклянный столик перед диваном. Та звякнула на блюдце. Слова Гермионы вызвали буйство тревоги. Технически он мог сам себя назначить на контроль «второй чумы», ведь косвенно управляет отделом мракоборцев и участвовал в планировании операции. Но как это расценит Рон? Он может взбрыкнуть и обвинить в недоверии. Поттер всерьёз прокрутил ситуацию в голове. Если такие важные подробности, как наличие в лаборатории змей, всплыли только вчера, то что ещё они не знают? Что если их информаторы скрыли или просто не смогли добыть важную информацию, которая перевернёт ход операции? Что если Рон попадёт в нестандартную ситуацию, к которой не готовился? А он в неё обязательно попадёт — это суть их работы. Мысли метались в голове чёрными демонами. Он понимал Гермиону. Он переживал за друга. Он не мог отвернуться от просьбы. — Я пойду. — Ох, Гарри! — вздох облегчения вырвался из её груди. — Всё будет хорошо, Герм, — Поттер обнял подругу за плечи, и она вздрогнула, давя в себе рыдания. — Я буду там. Прикрою их, но Рон всё равно будет лидером операции. Это важно. — Гарри, о большем я не могла и мечтать. Это… Ты самый лучший друг, ты знаешь? — она отстранилась и тепло улыбнулась. — Зачем ещё нужен друг-герой, если он не может защитить своих близких?

* * *

Палочка в набедренной кобуре, нож — в наплечной, ампулы с зельями на ремне, грубые берцы на ногах, змея в кармане мантии. В пять сорок пять утра он уже стоял в одной линии с командой Рона. Друг удивился присутствию Поттера и пытался возмущаться, но Гарри был непреклонен. Неудивительно, что Герм не рассказала мужу — он бы ещё вчера устроил скандал. Уизли сдался, когда Поттер, нервничая, включил приказной тон. Зато ребята в отряде знатно воодушевились. Вместе с Роном и Гарри их было девять, в ряду стояли также две девушки. Дин Томас звонко хлопнул Поттера по руке: «Круто, что ты с нами». На смуглом лице бывшего однокурсника было несколько шрамов: на верхней губе, на переносице, под левым глазом и через всю правую бровь. Служба знатно на нём отыгралась. Было странно стоять по другую сторону — Гарри не был рядовым аврором уже шесть лет. Только первые два года работал под началом кого-то, а потом ему дали собственную группу. Если честно, он не был против стоять в линии — жизнь офисного планктона задолбала. Хотелось движения, хотелось крови. Ребяческое воодушевление заплясало под кожей. Это по крайней мере будет весело. Поттер не переживал из-за работы, потому что операция была четко спланирована. По подсчетам они должны взять лабу часов за шесть-семь, потом ещё сутки уйдут на то, чтобы вынести оттуда все вещдоки. Гарри даже мобильник оставил дома — за пару дней вряд ли случится что-то срочное. После беглого обсуждения операции (ребята уже выучили план наизусть, но Поттеру приходилось впитывать на ходу) девять мракоборцев аппарировали в Дорсет. Графство простиралось на побережье Ла-Манша, виды были невероятные: бесконечные поля потемневшей осенней травы круто обрывались у воды белыми меловыми скалами, с пролива несло запах соли. Порывистый осенний ветер обдавал лицо прохладой. Гарри вдохнул поглубже, лёгкие заполнились одурманивающей свободой. Когда-то здесь высаживались викинги. Рон молча махнул отряду двигаться. Чёрные боевые мантии с громким шумом трепал ветер. Поттер ради такого случая даже свою достал — с нашивками за проявленную смелость в бою. Они специально аппарировали за пару километров от места, чтобы не нарваться на магическую защиту. Лаборатория дортсетского культа находилась на побережье прямо в одной из скал, в глубокой пещере. Это будет сложная операция ещё и потому, что вход (он же выход) всего один. Одна ошибка, и они окажутся замурованы под землёй. Аппарировать прямо из лаборатории не получится — там стояло столько защит, что проще пустить себе в голову аваду. Расположение было не единственной сложностью «второй чумы», но у Гарри в груди скакали адреналиновые черти предвкушения. Они выбрали нейтральное время — раннее утро, когда большинство магов культа покидало лабораторию и отправлялось по домам. Основная работа шла ночью, днём в пещере оставалась только охрана и самые отъявленные энтузиасты. Всего девять мракоборцев — идеально, чтобы прикрыть друг другу спину и взять числом, при этом не палить сотни заклинаний под землёй. Рон и так запретил использовать всё, что гремит и взрывается. На подходе к пещере они разделились. Четверых авроров командир жестом отправил обходить справа, а они с Гарри, Дином, одной девушкой и самым юным парнем из группы — Питерсом — заходили слева. Наиболее сложной будет именно эта часть. Внутрь нужно пробраться очень тихо и не привлекая внимания, чтобы дорсетсы не завалили вход в пещеру ещё до того, как отряд приблизится. На этот случай Рон уже давно попросил у Поттера мантию невидимости, только по первоначальному плану идти под ней должен был Питерс — ловкий молодой парень маленького роста идеально подходил на эту роль. Сегодня утром в план внесли экстренные изменения — Рон считал, что под мантией должен заходить Гарри. Не только потому что был владельцем дара смерти, но ещё и потому что Поттеру Уизли с бОльшей лёгкостью доверил столь ответственную часть операции. Гарри накинул мантию. Часть отряда осталась за выступом скалы ожидать знака или просто отсчитывать время: если боец не подаст сигнал через четыре минуты тридцать секунд, они выдвинутся сами. Поттер пустил вперёд Джеймса, а сам ступал рядом со скалами. По правую руку на десятки метров вверх возвышались белые отвесные стены. Ребристые, как собранный в гармошку пергамент. Слева бушевал пролив, охваченный штормовым ветром. Мрачные голубые волны с белой пеной облизывали берег. Над головой небо затягивали серые тучи, а под ногами пересыпался белый песок. Эфа чувствовала себя в родной стихии и полубоком пошуршала вперёд. Пока Гарри никого не видел и надеялся, что змея вернётся с новостями. Так и случилось. Не прошло и минуты, как Джеймс проскользнул под скалой. — Двое у входа в пещ-щ-щ-щеру, — прошипело создание. — Жди сигнала, — тихо прошипел в ответ Гарри на парселтанге. Ещё несколько тихих шагов, поворот за скалу, и он увидел двоих магов. Один стоял совсем близко к нему и курил. Второй — метрах в двадцати, у самого берега — высматривал что-то в беснующейся воде. Слишком далеко. Плохо. Пока Гарри будет убивать одного, второй обернётся и поднимет шум. Мантия невидимости усложняла задачу — ухудшала видимость и мобильность. Подражая ветру, Поттер легко зачерпнул носком берца песок и бросил в сторону мага, что стоял дальше. Они ничего не заметили, шторм и без того насиловал уши. Это был сигнал для живого смертоносного оружия. Джеймс прошмыгнул под скалой и скользнул к магу, что стоял у воды. Змея быстро преодолела расстояние и выползла прямо перед ногами. — Чёрт! — маг отскочил назад и замер. — Синий, тут змея! — Змея? — тот, что стоял ближе, развернулся к Гарри спиной. Первый был весь увлечён рептилией. Их внимание заняли. — Откуда тут змеи? Ни разу не видел. — Да я откуда знаю? Пялится на меня! Что делать-то? — Прикончи её и всё. — Да жалко как-то… — Ты совсем что ли, Корявый? — Ладно, ладно… Пока Корявый пялился на Джеймса и пытался медленно, чтобы змея не напала, достать палочку, Гарри подошёл к Синему сзади и с тихим шёпотом выпустил в спину усыпляющее заклятие. Подхватил обмякшее тело под грудки и мягко усадил к скале. — Петрификус тоталус, — прошептал Гарри в сторону второго, и Корявый сложился солдатиком. Пока он не успел с глухим шлепком упасть на песок, Поттер бросил второе тихое заклинание, — мобиликорпус. Обездвиженное тело поднялось в воздух. Гарри мягко отправил его в соседство к первому. Забавно привалившись друг к другу головами, охранники выглядели мирно спящими. Никакого страха. Только горячая кровь и холодный ветер. Точные и выверенные движения. Всё, чему научила война, курсы подготовки авроров и служба. Джеймс обвил Поттера, поднялся по ноге и скрутился на левом предплечье. Гарри отправил сигнал Рону через аврорский маячок — круглый металлический медальон, висящий на шее. Своего рода рация, которая передаёт не звук, а неяркие вспышки света. Одна вспышка — всё хорошо. У каждого маячка была своя магическая подпись, чтобы можно было отследить хозяина. Гарри не стал дожидаться отряда. Каждая секунда была на счету — кто-то мог выйти и обнаружить исчезновение двух магов, тогда сразу поднимется тревога. Всё ещё скрытый под мантией, Поттер двинулся к чёрной пасти пещеры. Вход оказался меньше, чем он думал. Внутрь он не ступит, не подняв шума — в лаборатории сразу завопит сигнализация, настроенная на любое несанкционированное вторжение. Прижимаясь к углублению в скале, прислушался. Внутри смешивались голоса. Трое? Нет. Четверо. Не повезло, много. Один из голосов приближался. Кажется, кто-то собирался выйти на пляж. Очень плохо. Гарри перебирал в голове варианты. А потом решил действовать на удачу, будто подкинул игральные кости. Помолился, чтобы госпожа оказалась на его стороне, и вышёл прямо ко входу, заглядывая внутрь. В упор на него шёл маг с чёрной бородой и в рабочей шляпе. Он не видел аврора в мантии, поэтому продолжал уверенно двигаться. Гарри кинул взгляд за спину бородатому — остальные трое в пещере разглядывали что-то на столе под факелом. Все стояли спиной. Спасибо, госпожа Удача. — Империо, — прошептал Гарри, и бородатый остановился, глаза заволокло дымкой. — Сейчас ты пойдёшь и отключишь сигнализацию. Молча. Волшебник послушно развернулся и направился обратно в пещеру. Прошёл куда-то в коридор, исчез из поля зрения. Послышался щелчок. — Что за фигня? — один из стоящих у стола повернулся на звук. — Крот, ты чего там делаешь? Но не успел любопытный волшебник это выяснить, как Гарри связал всю троицу петрификусом. Волшебники у стола прижали руки к себе и, словно шахматные фигурки, повалились на каменный пол. Гарри сделал шаг в пещеру. Сигнализация была отключена, можно колдовать и быть не замеченным. Из коридора вернулся бородатый (он же Крот) и сразу получил ещё один петрификус. Всю четвёрку Поттер сложил в угол левитацией. В этот момент в проход пещеры вошёл отряд Рона. Увидев их, Гарри снял мантию невидимости. — Ахуеть. Может, ты бы вообще без нас справился? — шёпотом пошутил рыжий. — Не драматизируй, — парировал Гарри, перешагивая через тела. Парни накинули на четырёх лежащих магов обездвиживающую золотую сеть. Кажется, самое сложное позади. Им везло. Может, справятся даже быстрее, чем за шесть часов. Отряд сгруппировался в узком проходе, освещённом двумя факелами. Золотое тёплое свечение мягко рассыпалось по мраку подземелья. Двоих ребят оставили у входа: на случай, если кто-то решит зайти, выйти или заново включить сигнализацию. Остальные прошли по выдолбленному в пещере коридору. Рон шёл первым. Гарри вторым. Потом девушки, ещё один мужчина (кажется, Эванс) и Питерс. Дин замыкал их, прикрывая спины. У выхода из коридора Рон остановился и выглянул за угол. Потом показал «одиннадцать» на пальцах. Гарри молча передал информацию дальше. Они простояли в коридоре ещё секунду. А потом Уизли кивнул, и авроры высыпались из коридора. Джеймс соскользнул с руки Гарри. Первый зал лаборатории, где создавались магические артефакты, был самым большим — они внимательно изучали его на примерных планах. Просторное полукруглое помещение, выбитое прямо в камне: стены, пол и высокие потолки были ребристыми. В разные стороны из зала, как вены, расходились шесть коридоров. Посреди лаборатории стояло два ряда столов, за которыми сидели шестеро магов. Кто-то переливал зелья в пробирках, кто-то стучал молоточком по металлу. Под потолком и на стенах горели факелы, в воздухе парили колбочки и пробирки, куски проволоки, драгоценные камни и инструменты. Выстрелы заклинаний засверкали в воздухе, парящие предметы посыпались на пол. Они застали волшебников врасплох, но охрана среагировала молниеносно. Одна из девушек-авроров держала щит, но через него всё равно долетали особенно мощные проклятия. Убивать авадой законопослушные авроры могли только в самых крайних случаях, каждый из которых рассматривался потом в суде под лупой, всё взрывающееся тоже было под запретом, так что в ход пошли поджигающие, режущие, отсекающие и расщепляющие заклятия. Двое магов рванули в разные стороны, устремляясь к коридорам, пока остальные сражались. Поттер успел ударить в одного ступефаем, но второй исчез в узком проходе. — Вы слепые что ли? — закричал Рон, отражая летящее в него круцио. — Один ушёл, на два часа! Дин чертыхнулся и побежал за магом. Гарри прикрывал его — попал в охранника оглушающим. В этот же момент маг культа замахнулся на Поттера — брюнет увидел поднятую палочку слишком поздно. Но не успела на кончике оружия зажечься искра, как палочка сама вылетела из рук мага. Ему в кисть зубами вцепилась змея. Мужчина закричал. Эфа ненадолго отпустила добычу и отпружинила, кусая за шею. Потом в плечо. Потом в лицо. Маг упал на землю, крича то ли от страха, то ли от боли, то ли от всего сразу. Ещё один укус в лицо. И ещё один. Смертоносная тварь была быстрой, как молния в летнем небе. Команда убрала ещё троих. Итого минус шесть, ещё один сбежал. В зале осталось четверо магов — они перевернули столы и спрятались за ними, как за укрытиями. Вспышки не прекращались. В Питерса попали режущим, у парня рассекло руку от плеча до локтя. Кровь хлынула на камень, молодой аврор вскрикнул и попятился к стене. — Джейн! — скомандовал Рон. Девушка сняла щит, чтобы помочь товарищу, иначе Питерс бы умер от потери крови. Они остались вчетвером: Поттер, Уизли, Эванс и девчонка с собранными в тугой хвост светлыми волосами. Все были в разных концах помещения. Четыре на четыре. Впрочем, у авроров всё-таки было преимущество. Судя по истошному крику, раздавшемуся из-за укрытия, Джеймс нашёл новое мясо, в которое можно было вонзить клыки. Значит, магов в зале осталось уже трое. И тут Гарри услышал странный шелест из коридора. Очень знакомый, как будто кто-то выливал холодную воду на раскалённую сковородку. — Змеи! — с криком Дин выскочил из прохода, подтверждая догадки. Поттер встал перед тёмным коридором и увидел их — десятки блестящих глаз, устремляющихся из темноты. Они ползли убивать. Значит, змееуст культа был где-то там. Дин прислонился к плечу Поттера и поставил щит. — Сделай что-нибудь. — Стоять, — не отрываясь от блестящих огоньков, прошипел Гарри на парселтанге. — Ты нам не указ-з-з-з, — шипели они в ответ, но всё-таки замедлились. — Вы умрёте здесь. Стоять. — С-с-сегодня умрёш-ш-шь только ты, — прошипели змеи, верные своему хозяину, — нас-с-с больш-ш-ше, чем ты думаеш-ш-шь. — Больше? — переспросил Гарри уже не на змеином. Дальше всё произошло за доли секунды. Поттер поджёг коридор со змеями, и те зашипели, пылая красно-золотым, как китайские фонарики. Дин выпустил ступефай в одного из магов, и тот отлетел, снося собой столы-укрытия. Ещё один, убегая в коридор на десять часов, выстрелил в Рона депульсо, и рыжая макушка ударилась о каменную стену с глухим неприятным стуком. Где-то слева послышалось шипение. — Змеи на двенадцать! — Поттер предупредил команду, разворачиваясь к другому проходу, чтобы поджечь и его, но не успел. Бомбарда взорвалась над головой, и вход в коридор обрушился, засыпая ядовитых рептилий каменным градом. Гарри повернул голову в ужасе и понял, что это светловолосая девушка-аврор выпустила заклинание, строго запрещённое на задании. Судя по обалдевшему виду, она и сама поздно осознала, что сделала. Пещера завибрировала, взбудораженная внезапной встряской. С потолка посыпались камни. Авроры наколдовали над головами щиты — все, кроме девчонки, которая останавливала кровь Питерсу, и камень приземлился прямо ей на голову. Она упала на парня замертво, как мешок с мукой. Питерс вытаращил глаза. Тот же маг, что ударил Рона, воспользовался моментом и направил палочку на проход, в который они вошли. Прозвучала ещё одна бомбарда. Вход завалило. Гарри невербально отправил во врага огненный шар, и тот достиг цели с пылающим всплеском. Оглушительный крик утонул в рёве земли, маг заметался, охваченный пламенем. Кожа слезала с него, как плавящийся пластик. Завоняло горелым мясом и палёной тканью. Маг истошно вопил, умирая от огня, сжирающего его заживо, пока все авроры замерли. Они стояли неподвижно, держа щиты над головами, а камни всё продолжали осыпаться. Земля словно покачивалась, тряслась в истерическом хохоте. Это продолжалось минуты три, но показалось вечностью. Наконец, всё стихло. Маг упал замертво, догорая. Это был последний в помещении. Несколько долгих секунд все оставались на позициях, прислушиваясь. Тихо, как в могиле. В их собственной могиле. Единственный вход, которым они вошли и которым могли выйти, оказался завален камнями. Как будто Цербер в груди Поттера поднял три головы и разъярённо зарычал. Гарри сорвался с места и подскочил к девушке с тугим светлым хвостом на макушке. Он схватил её за ворот мантии и встряхнул, как куклу. — Я убью тебя! — Я не… — попыталась оправдаться девушка, перехватывая его руки. — Не хотела? Что в словах «запрещено использовать любые взрывающие чары» тебе непонятно? — ревел глава ОМП. — Змеи, они бы… Они были слишком близко к вам с Томасом, я хотела помочь! — голос у неё был дрожащий, но со стержнем где-то в недрах. — Помочь? Если бы не ты, он бы не кинул вторую бомбарду! — Мы не знаем этого, Гарри, — подал хриплый голос Рон. Уизли полулежал, опёршись о стену. Поднял руку к голове, ощупал волосы. Посмотрел на ладонь — алая. Питерс медленно снял с себя мёртвое тело девушки-аврора. Эвансу тоже не повезло — его ранили режущим в ногу, из-под разорванной брючины на бедре сочилась кровь. — Нет, знаем. Он понял, что уже нечего терять, и выкинул вторую бомбарду. Если бы не ты, он бы этого не сделал. Как зовут? — Гарри кричал на девушку, продолжая удерживать её за ворот. — Ванесса Лейн, — она опустила руки и попыталась выпрямить спину, сказать это гордо, глядя ему в лицо своими голубыми глазами. — Это твоя последняя вылазка, Лейн, — угрожающе прошипел Поттер и отпустил её, оборачиваясь к Рону. — Она нас чуть не угробила, ослушавшись приказа. Почему ты вообще её взял? Чья-то дочь, попала по блату? — А вы? — послышался резкий голос за спиной. Поттер обернулся и наклонил голову. — Что ты сказала? — Я сказала: а вы? — девушка гордо подняла голову. На щеках была грязь. — Вы разве тут не по блату? Курсы подготовки закончили «экстерном», быстрее всех когда-либо живших магов получили своё место… Я читала про вас. Сами-то сколько званий и экзаменов перепрыгнули благодаря имени? Все молчали. Рон переводил глаза с друга на девчонку и обратно. Поттер снова подошёл к ней, смотря сверху вниз. Он понизил голос и прохрипел прямо в лицо: — А ты знаешь, как я заработал это имя, соплячка? — Хватит, — оборвал Рон, пытаясь подняться. — Гарри, давай потом. Лейн, ты бы прикусила язык при разговоре со старшими по званию. Это как минимум. Как максимум, я ясно говорил, какие чары можно использовать, а какие — нет. Нашли место для выяснения отношений. Уизли встал, шатаясь, и послал световой сигнал на маячок двух ребят, что остались снаружи. Два раза — всё плохо, но зато понятно, что хозяин маячка жив. В ответ пришёл один световой сигнал. Уже что-то. Дин наложил исцеляющее на рыжую голову с вердиктом, что «жить будет». Чего не скажешь о девочке, которую им придётся отнести семье в гробу. Если сами выберутся отсюда. — Мы замурованы, — залечивая раненую ногу, огляделся Эванс. — Может, всё-таки нет, — Гарри присел на корточки возле убитого змеёй мага и обшарил чужие карманы. Мёртвые стеклянные глаза уставились в потолок, из открытого рта и носа линиями расползлась уже застывшая кровь. Лицо было бледным и испещрённым сине-фиолетовыми точками от по меньшей мере четырёх укусов. На нём будто замер крик. Не найдя ничего интересного в карманах члена культа, кроме пары леденцов и мешочка с монетами, Гарри перешёл к следующему. — Что ты ищешь? — спросил Дин, подходя к другому трупу (половина лица размазана в кашу упавшим сверху камнем) и повторяя то же самое действие. Он доверял Гарри безоговорочно. Блондинка фыркнула. — Шифры, пароли, инструкции на случай нестандартной ситуации. Никогда не недооценивай карманы убитого врага. Многие из тех, кого они вырубили, оказались мертвы — на обездвиженных членов культа приземлились камни во время обвала. — Нам нужно продвинуться дальше. Тот первый, что сбежал, должен быть жив. Плюс змееуст. Плюс те, что должны работать во втором зале, где варят пыль. По меньшей мере пятеро волшебников или даже больше уже знают, что мы здесь, и ждут, — считал Рон. — Согласен. Мы должны сейчас собраться и выебать их, — прорычал Дин. — Надеюсь, они не вызовут подмогу. — Некуда вызывать, — хмуро заметил Питерс, придерживая раненую руку и глядя на заваленный выход. — Аппарировать сюда они не могут — мы это знаем, слишком много защит. — Как и мы не можем аппарировать отсюда, — сухо заключила Ванесса. — У нас осталось ещё двое бойцов снаружи, так что хватит ныть, — отрезал Поттер. — Если они не такие придурки, как Лейн, то уже вызвали подкрепление. А наши дорогие тёмные маги в ещё бОльшей жопе, чем мы. За ними никто не придёт. Если кто увидит авроров у пещеры, и носа не сунет сюда. Они оставят это место. Единственное хуёвое в ситуации — экстренно прикроют остальные лаборатории, вам придётся ловить их всех заново. А пока что… мы здесь застряли. Надолго. Пока кто-нибудь в Министерстве не взломает защиту от аппарации или не придумает, как разобрать завалы, не тревожа матушку землю. Сейчас наша цель — вскрыть лабу с пылью, вырезать остальных членов культа и не сойти с ума в этой блядской пещере. Последнее будет самым сложным. Один аврор мёртв. Трое ранены. Гарри думал о том, как круто было бы отправить сюда отряд вампиров вместо магов. Даже окажись они без воды и еды на два месяца, выжили бы. А ему не пришлось бы терять людей. Стоило использовать этот аргумент на слушании по принятию закона. Всех магов, что были в отключке, они ласково собрали в углу и накинули ещё одну золотую сеть. Волшебницу уложили на деревянный стол — она была молодой, лет двадцать пять на вид. Тёмные волосы разметались по столешнице, слипшиеся и окрашенные в красный. Тело уже успело затвердеть — на ощупь, как бетон. Дин накрыл девушку собственной мантией. — Рон, командуй, — Гарри закурил и заметил, как Ванесса скривилась и отошла подальше от дыма. Поттер знал, что у него было не только много фанатов, но и много хейтеров — людей, которые считали весь успех героя незаслуженным, а образ надуманным. Ванесса была из вторых, они бы подружились с Малфоем. — Да… — Уизли отвёл грустный взгляд от мёртвой девушки и прочистил горло. — Дин, что ты видел в коридоре на два часа, где Гарри спалил змей? — Там лаба. Всё как на планах. Но я не успел зайти внутрь. — Хорошо, — кивнул Рон. — Значит, нам туда. Думаю, змееуст там, так что осторожнее. Я пойду первым, за мной Поттер, потом Эванс, Лейн и Томас. Питерс, ты остаёшься здесь под мантией. Следить за пленными и сообщать нам, если ещё кто-то появится из других коридоров. Никуда не ходить, ни с кем не драться — просто сидеть под мантией и маякнуть дважды, если что-то произойдёт. И ещё раз напоминаю всем: никаких взрывающих чар. Если кто-то громко чихнёт, я лично подпишу ваше увольнение. Ясно всё? Отряд дружно кивнул. Они сделали так, как сказал Рон. Стоило им войти в лабораторию, как всё пошло по пизде.

* * *

Ванесса плакала, размазывая грязь по щекам пальцами. — Я не могу больше! Я не могу больше здесь находиться! — она уткнулась в плечо Дину, задыхаясь от рыданий. Она просто устала. Они все устали. Он сам был вымотан так, что еле-еле находил силы двигаться. — Они должны уже были что-то сделать! Хоть что-то! Пресвятая Дева Мария, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — всхлипывала девушка, и Дин со стеклянными глазами гладил её по плечу. Они не знали, сколько точно дней прошло. У Рона были часы, но они разбились в битве, так что пришлось ориентироваться на внутренние ощущения. Больше никто с собой часов на задания не брал — они тикали. По подсчётам Рона (он чертил на стене линии ножом), это был восьмой день их заточения. По подсчётам Гарри, девятый — Рон пропустил сутки, потому что был в отключке. После первой относительной удачи во втором зале подстерегал полный пиздец. Их ждали. Рона покусал анимаг, обратившийся в гиену. Оттаскивая животное с куском плоти в зубах от истекающего кровью друга, Гарри поймал спиной круцио и упал на левый локоть с такой силой, что внутри хрустнула кость. Боль вонзилась под кожу наконечниками тысячи стрел. У Ванессы в ходе сражения двое магов выбили палочку и потащили девушку под руки в угол, связали там чарами. На Дина налетел здоровенный тип без палочки — сквиб, но такой громила, что никакая магия ему не понадобилась. Эванс успел убить громилу авадой ровно в момент, когда тот поднял огромную каменную глыбу и собирался опустить её на голову Томасу. Дин вовремя уклонился, рядом с его головой упал камень, а за ним сверху навалилась и вся туша. Пока Эванс разворачивался к другому врагу, с его лицом уже встретилась сектумсемпра и украсила всё алыми линиями. Глаза, щёки, губы, лоб — кожа словно отслаивалась, пока аврор ошалевшими глазами глядел перед собой. Ванесса вопила — ублюдки срывали с неё мантию. Рон сражался с гиеной, подставляя руку, когда она собиралась вонзить зубы в горло. Эванс упал на колени, а потом изрезанным лицом в пол. Вспышка боли от круцио, терзающая Поттера, резко пропала — на атакующего напал Дин, вовремя выбравшийся из-под туши и нашедший свою палочку. Гарри глубоко втянул воздух и бросился к гиене, хватая её голыми руками за шкуру и произнося тихое злобное «бомбарда». Анимага разорвало изнутри, внутренности разметало по лаборатории. В щеку Рона отлетел окровавленный клык. — Твою мать! — это орала уже не Ванесса, а один из магов. Она впилась зубами в ухо ублюдку и оторвала его. Забрызганные внутренностями гиены столы были заставлены пробирками, колбами и стеклянными баночками. Маг с откушенным ухом пошатнулся назад и задел одну, полную пыльцы фей. Банка рухнула на пол и разбилась о камень. Белый порошок воспарил в воздух и заискрился. — Не дышать! — заорал Гарри. — Ещё и не дышать? Да ты, блять, издеваешься! — с криком Дин выстрелил расщепляющим в безухого. Они убили всех в этой ебучей лаборатории. А потом и тех, кто лежал под золотой сеткой в первом зале. Выжившие маги начали очухиваться от заклятий. Отряд попытался применить к ним империо и узнать, как выбраться из пещеры, но пленники уверили, что только змееуст знал заклинание, снимающее защитные чары на аппарацию. Однако змееуста во всей пещере не было. Они обошли её трижды: обе лаборатории, все коридоры и закутки. Очевидно, он аппарировал через защиту сразу же, как запахло жареным. Когда Поттер предложил убить пленных, Лейн посмотрела на него с таким ужасом в глазах, будто тот был ожившим Тёмным Лордом. Но Уизли поддержал эту идею: не было никакого смысла морить ублюдков голодом. — Они подписали себе смертный приговор, когда согласились на эту работу, — сказал Рон. Гарри расстрелял их авадой. В первый день после битвы было особенно херово. Они надышались пылью и почти сутки ловили странные бензиновые маяки. Особенно не повезло Рону, который потерял много крови в схватке с гиеной — он выключился наглухо. Гарри боялся, что он вообще не очнётся. Зато боли благодаря наркотикам в венах они почти не чувствовали. Все в грязи и крови (своей и чужой), они заклинаниями привели себя в чувства и подлечили друг друга, как могли. Рону нужна была более квалифицированная помощь, но Ванесса хорошо справилась с укусами, остановила кровь и не дала пойти заражению. Кость на локте Гарри вправили заклинанием и обеспечили неподвижность руки с помощью ножки стула и кусков ткани. Дин был почти в порядке — пара сломанных рёбер, но в целом ничего. Эванса они потеряли. Только Питерсу повезло — он послушно сидел под мантией в первом зале всё это время. Авроры разместили трупы дорсетцев во второй лаборотарии, обыскали её и вынесли всё, что могли вынести: пыльцу фей, артефакты, бумаги из столов, химические формулы… Находиться там было невозможно: кишки гиены, размазанные по стенам, начинали гнить и вонять мертвечиной. В первом зале разожгли костёр и собрали в кучу всё ценное. Сгрудились вокруг огня, как мотыльки. На третий день обошли остальные коридоры и помещения. Там было что-то вроде кабинетов, обнаружилась куча важных бумаг с информацией по остальным лабораториям, как и докладывали информаторы. Всё будет не зря, если смогут выбраться. К счастью, у них была вода. Заклинанием из палочек могли создать сколько угодно жидкости, но вот с едой… с едой были проблемы. Они нашли пару злаковых батончиков в карманах убитых, пакет какого-то старого печенья в одном из кабинетов, несколько леденцов, две бутылки пива и мешок яблок. Вот и весь улов на пятерых взрослых. Еду приходилось беречь, растягивая. Неизвестно, сколько им ещё тут торчать. К девятому дню они перечитали все найденные бумаги, ещё трижды прошерстили каждый уголок пещеры, безуспешно попытались разобрать завалы и возненавидели звук собственных голосов. А ещё совершенно потерялись во времени, потому что понятия не имели, день сейчас или ночь. Осталось только полмешка яблок. Их бесили лица друг друга. Бесили мёртвые тела товарищей. Бесила боль от ранений. Бесила гора трупов в лаборатории. Бесила темнота. Бесило отсутствие свежего воздуха. Бесило постоянное гулкое эхо при каждом слове. Бесила тишина молчания. Бесил голод. Бесил холод, от которого с трудом спасал даже разожжённый огонь. Они даже не помнили, как спали, да и спали ли вообще. Как будто находились в постоянном анабиозе. Каждый реагировал на ситуацию по-своему, обнажая истинную сущность. Ванесса истерила и злилась. Дин нашёл силу в утешении девушки и рассказывании глупых историй. Питерс бродил по пещере, в сотый раз проверяя одни и те же ящики. Рон копался в бумагах под тусклым светом заколдованных факелов. Гарри выбрал ни с кем не разговаривать и уйти глубоко в себя, чтобы не сорваться. С каким-то странным чувством упущенной возможности Поттер подумал о том, что не сообщил Малфою о миссии. За восемь лет он никому ничего не говорил, отправляясь на задания, и никогда не жалел. Но сейчас почему-то почувствовал нечто близкое к сожалению. Оно неприятно зудело под рёбрами. Оставленный наедине со своими мыслями, он раз за разом возвращался к воспоминаниям о надменной улыбке и стальных глазах. В ярких и сочных красках ему виделось, как светлая прядь волос падает на лоб, и Малфой откидывает её назад рывком головы. Как Драко ведёт плечами, когда чувствует себя некомфортно. Как фыркает и задумчиво смотрит в сторону. Как морщится от дыма сигарилл. И та картинка, так ловко подкинутая в голову, где Малфой ловил тонкими пальцами зелёное яблоко и издевательски усмехался. «Нравится, Поттер?». Гарри пытался отвлекаться другими мыслями, но они, как намагниченные, постоянно неслись в одну сторону. Это сводило с ума. Они слабели. Истончались от голода, отсутствия солнечного света и обилия нервного напряжения. Поттер периодически страдал от адских приступов головной боли и жжения в груди, но в целом прохлада пещеры была даже на руку. Он старался держаться подальше от костра. — Мы не можем умереть вот так, — глядя стеклянными глазами в огонь пробормотал Дин. — Мы победили проклятого Волан-де-Морта. С нами Гарри чёртов Поттер. Мы не можем сдохнуть от голода в какой-то вонючей пещере. — Ты удивишься, но жизнь обычно так и работает, — голос Гарри был хриплым и отрешённым. Он опирался на стену, впитывая прохладу. — Ты думаешь, мы умрём? — задохнулась от слёз Ванесса. — Мы не можем умереть! — Скажи это им, — Питерс кивнул на тела своих соратников, прикрытые мантиями. На второй день они заморозили их магией и периодически поддерживали заклинаниями, чтобы не начали разлагаться. — А что если ребята снаружи… — Хватит. Мы это уже обсуждали, — отрезал Рон. — Вы можете все просто заткнуться? Команда уже четырежды обсосала возможные варианты развития событий, и все были неутешительными. Они пытались сами снять чары на запрет против аппарации, но даже Поттера ударило защитой. Там не помогала грубая сила — откроет только ключ. Никто не знал, насколько успешно идёт работа над этим в Министерстве, да и идёт ли вообще. Разобрать завалы не вышло. Лежащие снаружи мелкие камушки легко двигались палочкой, но всё, что дальше, не поддавалось. Стоило применить силу, как пещеру снова начинало трясти, потолок сыпался каменным градом. Рисковать не стали. Хотели даже выбраться через вентиляцию, но каналы были такими узкими, что в них прополз бы разве что Джеймс, но как змея могла помочь, будучи снаружи? И только на десятый (или одиннадцатый) день в их уже привычный порядок вещей вмешался резкий хлопок аппарации. Отряд спал. Гарри услышал сквозь спутанные мысли, что кто-то оказался внутри пещеры. Кажется, звук шёл из кабинета на восемь часов. Он нашёл в себе силы подняться, Ванесса тоже проснулась и кивнула, что пойдёт с ним. Вместе они бесшумными тенями двинулись к коридору. В конце прохода брезжил слабый золотой свет — кто-то зажёг факел на стене. Гарри жестом показал девушке молчать, та кивнула. Она выглядела собранной. Где-то в затуманенном сознании всплыла мысль, что стоило разбудить Рона, но головная боль быстро заглушила любые проблески мудрости. Поттер резко выбросил империо из-за стены. Он ещё не знал, в кого целится, но был уверен, что в кабинете есть живое. Послышался свист — заклинание отразили. — Не разочаровывайте меня, мистер Поттер, — послышался голос изнутри. Женский, расслабленный, незнакомый. Гарри вышел из прохода в кабинет. Каменные стены освещал заколдованный факел, из деревянного стола и шкафчиков торчали кипы бумаг. На полу валялся красный узорчатый ковёр. Они уже давно всё здесь разворошили. По центру стояла женщина лет сорока. Худощавая, с острыми запястьями. На ней было чёрное платье-футляр чуть ниже колена, красные лодочки и алая помада. Тёмные волосы перекинуты на правую стороны, локоны спадают на грудь. В карих глазах пляшет отражение пламени. Она напоминала балерину, уходящую со сцены: слишком острые черты лица, слишком худые кисти и лодыжки и такая осанка, будто к спине привязали доску. — Вы змееуст, — догадался Гарри. Ванесса встала ему за спину. — И вы надеялись взять меня под империо, чтобы снять блок на аппарацию, — кивнула женщина. У неё был тихий, томный голос. Как густое вино, растекающееся по стенкам бокала. — Вы можете снять его добровольно. — С чего бы? — она скрестила руки на груди и присела на край стола. — Вы ещё не попытались нас убить. Женщина коротко засмеялась. — Если честно, я надеялась, что вы уже мертвы. Но вы на удивление живучи, мистер Поттер. — Вы не слышали о том, что я бессмертный? — съязвил Гарри, намекая на заголовки газет, которые любили так его обзывать. Атмосфера была странной. От женщины как будто не исходило угрозы, хотя палочку из рук она не выпускала. — Да, слышала. Вы доставили мне много неудобств. Что вообще здесь делаете? Вы ведь не аврор, — недовольно фыркнула женщина. Поттер начал кое-что понимать своим затуманенным сознанием и поспешил озвучить догадку. — Доставил неудобства вам? Подождите, вы не просто рядовой змееуст, верно? Вы мать культа. Дорсетская ведьма. — Вы догадливы, — кивнула женщина с улыбкой. От абсурдности происходящего Поттеру захотелось рассмеяться. Ванесса резко вытащила палочку и выстрелила алой вспышкой круциатуса в сторону ведьмы. Та легко отразила заклятие, подняв руку. — Мистер Поттер, прикажите своей собачке сидеть, и мы поговорим. Гарри вздохнул и кивнул Ванессе. Девушка ошарашенно опустила палочку. — Что ж, значит, переговоры, — Поттер сделал пару шагов вглубь кабинета, прислонился к стене и достал портсигар. Там осталось всего две сигариллы — он берёг их с первого дня в этом аду. Послышалось шипение на полу. Джеймс прополз за хозяином и попытался угрожать женщине-змееусту высунутым языком и трением чешуи. — У вас хорошая змея, — улыбнулась ведьма. — Преданная. — У вас тоже довольно много питомцев. И они тоже довольно преданные… были, — усмехнулся Поттер, намекая на то, что теперь все они мертвы. — Главный секрет в том, что я не держу их насильно. Мои змеи вольны уйти, когда хотят. — Я тоже не держу Джеймса насильно. — А что насчёт людей, мистер Поттер? Гарри непонимающе склонил голову, выдыхая дым, а потом вдруг подумал о Малфое, которого приковал к Министерству на пять лет обязательных отработок. Была ли это попытка удержать насильно? Она ведь не могла этого знать? Голова раскалывалась. Он как будто улавливал только половину происходящего. — Чего вы хотите? Просто поболтать? — Вы ведь понимаете, что я не могу просто взять и отпустить вас? — Но и убивать не хотите? Раз ещё этого не сделали. Женщина кивнула. Он не знал, как её зовут — в делах по дорсетскому культу были только клички-позывные. Гарри попробовал прощупать мысли ведьмы легилименцией, но встретил там стену. Он был слишком слаб, чтобы пытаться её пробить. — Хочу предложить вам сделку. — С чего взяли, что я соглашусь? — Я слышала, что вы за человек, мистер Поттер. Уверена, мои условия вас заинтересуют. — Вы ошибаетесь: я не веду дел с преступниками. — Неужели? — вдруг усмехнулась женщина, и по позвоночнику проползло чувство, с которыми Поттер не встречался уже очень давно. Страх. Что она знала? На что она намекала? Кто она, блять, вообще такая? — Вам придётся затолкать свои условия себе в задницу, — подала стальной голос Лейн. Гарри и забыл, что девушка всё время была здесь. Ведьма нахмурилась. Бледная кожа собралась морщинами на лбу. — Я говорю не с вами, девушка. Вы меня не интересуете. Женщина вдруг замолчала и подняла глаза на потолок. Прислушалась. Или что-то почувствовала? Гарри тоже почувствовал. Какое-то изменение, словно воздух поменял молекулярную структуру. Магия в пещере начала работать иначе. Ванесса, кажется, ничего не заметила, только гневно сверлила женщину взглядом. Глаза ведьмы заметались по помещению, она занервничала. — И вы явно лишнее звено в этом разговоре, — резко добавила она. Эта резкость и нервозность, вдруг появившаяся в голосе, выдали ведьму с потрохами. Она была так уверена в себе, когда держала ситуацию под контролем, но что-то изменилось, и Гарри быстро сообразил, что именно. В Министерстве смогли взломать защиту от аппарации. Дальше всё произошло слишком быстро — Поттер видел комнату как в замедленной съёмке. У него была сотая секунды на принятие решения. Женщина подняла палочку на девушку-аврора. Поттер выкрикнул короткое и громкое «Рон», бросил сигариллу и метнулся к Лейн. Из палочки ведьмы вырвалась фиолетовая вспышка. Змея сжалась пружиной и прыгнула на своего хозяина, цепляясь за мантию. Гарри схватил Ванессу за плечи здоровой рукой, нащупал точку входа для аппарации. Вспышка заклинания стремительно преодолевала расстояние в комнате. Хлопок. Они аппарировали. Секунда в тёмном вихре, и оба упали на блестящий мраморный пол. Поттер выпустил девчонку и захлебнулся воздухом. В спине бомбой взорвалась разрывающая боль, в ушах гудел ультразвук, лёгкие взорвались пожаром. Он вдохнул и не смог выдохнуть. И мир выключился.