Streets: Damnsin

      Холст, созданный на крови.

***

The Way It Was — Gustavo Santaolalla

      Сынмин стоял в коридоре уже знакомого ему клуба RedL, внимательно разглядывая массивную дверь кабинета, за которой проходило собрание. Как он понял, в комнате обсуждали победителей бойцовского клуба. Сейчас внутри был Ёнджун, и временами через дверь доносились приглушённые голоса, словно напоминание о том, что его очередь приближается.       Утром Чанбин привёз его сюда на машине. По дороге альфа обмолвился, что Сынмина будут судить всей стаей, как и других победителей.        Сынмин гадал, как будет выглядеть это собрание. Ранее он видел каждого члена стаи в большинстве случаев по отдельности, и каждый раз отношения между ними казались ему загадкой. Он знал, что стая сейчас разобщена, но увидеть это своими глазами, почувствовать их динамику, когда все соберутся вместе, было чем-то совсем иным. Ему хотелось понять — не только их, но и то, как он вписывается в этот сложный, пока ещё чужой для него мир.       Киму было интересно, что они скажут о нём. Уже месяц он жил в их доме — в самом «гнезде», как они его называли. На чужой территории. За это время, (если не считать Чонина) Чанбин, Феликс и Джисон, казалось, привыкли к его присутствию. Их отношение стало чем-то привычным, почти тёплым, даже если временами осторожным. Однако о других он ничего сказать не мог.       Как Сынмин выяснил, у каждого из стаи была своя квартира, своё личное пространство, в котором они проводили большую часть времени. В дом возвращались лишь изредка, то ли из необходимости, то ли из чувства долга. И тем временем он, чужак, занимал это пространство. Несмотря на месяц, проведённый в этом месте, ощущение неловкости не исчезло.       Ким поймал себя на том, что напряжённо сжимает ладони, и заставил себя расслабиться. Он понимал, что это испытание — важная проверка. Не просто для них, но и для него самого.       Наконец послышались шаги, и дверь кабинета открылась. В коридор вышел Ёнджун, тот самый альфа, что одолел Сынмина на ринге. Ким не держал на него зла — ведь их поединок был всего лишь частью правил клуба, но не мог избавиться от чувства лёгкой неловкости.       Ёнджун, потирая затылок, неуклюже подошёл к нему и, вытянув руку, предложил рукопожатие. Сынмин быстро ответил на этот жест, крепко пожал его ладонь.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил Ёнджун, глядя на Сынмина, как будто пытаясь оценить его состояние.       — Нормально, — Ким слегка кивнул. После небольшой паузы добавил: — Ты хороший боец.       Альфа чуть смутился, но лишь усмехнулся в ответ. На несколько секунд между ними повисло молчание, пока Сынмин, не зная, о чём ещё можно говорить, не задал вопрос:       — Как прошло собрание?       Ёнджун чуть пожал плечами, затем объяснил:       — Всё по стандарту. У них есть недостающие позиции в банде. Каждый из стаи голосует, чтобы распределить победителей. Меня определили к приближённым солдатам Ли Ноу.       Сынмин молча кивнул, чувствуя, как становится всё более неловко. Он всё ещё не мог понять, зачем они вообще заговорили друг с другом. Возможно, просто из вежливости.       Наступило короткое молчание, в которое Сынмин задумался, но внезапно его нарушил Феликс. Тот вышел в коридор с лёгкой, уверенной походкой, направляясь прямо к ним.       — Сынмин, твоя очередь, — мягко сказал он, вежливо кивая Ёнджуну.       Красноволосый альфа поспешно попрощался и ушёл, оставляя Сынмина наедине с Феликсом. Бета чувствовал, как напряжение внутри начинает нарастать: его очередь действительно настала.       Феликс подошёл ближе, положил руки на плечи Сынмина и мягко, но уверенно развернул его лицом к себе. Бета встретился с его серьёзным взглядом, который не допускал возражений. Омега несколько секунд пристально рассматривал его, словно пытался убедиться, что Сынмин готов к тому, что его ждёт. Затем Феликс заговорил твёрдым, но всё же ободряющим голосом:       — Не беспокойся слишком сильно. Просто будь собой. Но помни: говори только тогда, когда тебя спросят. И не реагируй на колкости.       Сынмин чуть приподнял брови, но тут же опустил взгляд, осознавая, о каких ”колкостях” идёт речь. В голове всплыли два лица — Хенджин и Минхо. Их манера язвить была практически легендарной.       — Постараюсь, — ответил он, сдержанно кивнув.       Феликс прищурился, недовольство мелькнуло в его взгляде, когда он услышал слово ”постараюсь”. Ещё секунда, и казалось, омега собирался что-то сказать, но, к удивлению Сынмина, он лишь шумно выдохнул, будто решив, что спорить бессмысленно.       — Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду, — пробормотал Феликс, а потом неожиданно потрепал Сынмина по волосам.       От неожиданности бета чуть поморщился, но промолчал. Его отросшие пряди сбились, и он провёл рукой по голове, пытаясь вернуть порядок.       — Пошли, — добавил Феликс, мягко взяв его за локоть.       Он уверенно провёл Сынмина к массивной двери кабинета. Омега ненадолго остановился, бросил на Сынмина последний взгляд, полный молчаливой поддержки, и слегка подтолкнул его вперёд, открывая перед ним дверь.       Как только Сынмин вошёл в кабинет, в нос ударил запах стаи. Это была сложная смесь ароматов, в которой одни стали привычными и даже успокаивающими, а другие вызывали лёгкое раздражение. Однако, в общем, запах ощущался странно умиротворяющим. Ким заставил себя отвлечься от этого, сосредоточив внимание на происходящем.       Присутствие Сынмина ещё не заметили, что дало ему несколько драгоценных мгновений, чтобы оглядеться.       Стая расположилась возле камина, заняв диваны, кресла и даже ковёр на полу. Его взгляд первым зацепился за Чонина, что сидел прямо на мягком ворсистом ковре, увлечённо играя что-то на телефоне. Рядом с ним расположился Хан, комментируя каждое движение в игре, то и дело посмеиваясь.       Чуть дальше, на диване, Сынмин заметил Чанбина. Тот держал в одной руке бокал вина, а в другой — папку с документами. Рядом с ним, в центре дивана, сидел Крис, чья рука лежала на плече Чанбина, медленно массируя.       Сынмин невольно отметил, насколько иначе лидер выглядел сейчас по сравнению с их первой встречей. Тогда Крис был серьёзен и суров. А сейчас, в кругу стаи, он казался почти домашним, расслабленным.       Позади дивана, в тени, стоял Минхо, неподвижный, словно статуя. Его поза и выражение лица говорили о готовности вмешаться в любой момент, если потребуется.        И, наконец, Хенджин. Он сидел в отдельном кресле, ближе всех к выходу. Его поза была непринуждённой, но взгляд — бдительным. Именно он первым заметил их появление.       — О, кто к нам пожаловал, — протянул Хёнджин, его голос прозвучал чуть насмешливо, как и ожидал Сынмин. Омега лениво откинулся на спинку кресла, рассматривая бету с холодным взглядом.       Собравшиеся начали отвлекаться от своих дел и обращать внимание на прибывших. Сынмин почувствовал, как напряжение внутри него поднимается, но тут Феликс слегка сжал его локоть, напоминая о своём присутствии.       Чонин буквально подскочил с ковра, едва завидев Сынмина, его лицо мгновенно осветилось радостью. Но не успел он сделать и шаг, как Хан, недовольно шикнув, усадил его обратно.       Чонин нехотя вернулся на своё место, бросив на Сынмина виноватый взгляд, но тот всё равно почувствовал тепло. Даже в этой обстановке, полной напряжённого молчания и чужих взглядов, Чонин хотел быть рядом с ним. Это напоминало Киму, что он здесь не один.       Тем временем Джисон неожиданно улыбнулся Сынмину, и его улыбка была настолько тёплой и искренней, что бета почувствовал, как его напряжение слегка спало. Растерянно кивнув в ответ, Сынмин попытался сохранить нейтральное выражение лица, чтобы не привлекать лишнего внимания.       Позади него Феликс мягко подтолкнул его вперёд, направляя к свободному стулу, стоявшему рядом с креслом Хенджина. Сынмин сразу ощутил взгляд старшего омеги, холодный, изучающий, словно тот пытался пробиться сквозь его мысли. Это внимание заставило его невольно напрячься.       Краем глаза Ким заметил, как Феликс, двигаясь к месту рядом с Крисом, сделал всё, чтобы не приблизиться к Хенджину. Омега обошёл его за метр, демонстративно избегая взгляда.       Сынмин сел на стул, заставив себя выпрямиться. Он быстро понял, что место было выбрано не случайно: с этого стула он видел каждого члена стаи — их лица, позы, выражения. И каждый из них мог видеть его.       Феликс, теперь находясь рядом с Крисом, занял место на диване. Чан слегка наклонился вперёд, его взгляд был сосредоточен на новичке.       — Давайте начнём, — произнёс лидер стаи спокойным, но властным голосом. Все сразу же обратили внимание на альфу.       Чан, слегка кивнув, дал знак Чанбину зачитать информацию о Сынмине. Это была формальная часть процедуры, но никто в комнате даже не подумал перебивать. Все слушали внимательно, не показывая никаких эмоций.       Чанбин раскрыл папку, поправил очки и, не поднимая глаз, начал читать сухим, ровным тоном:       — Ким Сынмин, 23 года. Бывший сотрудник полиции. Попал в бойцовский клуб после ухода из органов. На данный момент официально разыскивается за убийство трёх семей.       Слова повисли в воздухе. Сынмин заметил, как несколько взглядов коротко задержались на нём, но никто не высказал недоумения или осуждения. Все в комнате прекрасно знали, что это ложь, что Сынмина подставили, но само звучание этих слов, поданных как факт, обжигало.       Сынмин невольно откинулся чуть назад, погружаясь в свои мысли. Было странно, почти пугающе, слышать свою жизнь, сведённую к нескольким строчкам на листе бумаги. Так сухо, так чуждо.       Ещё несколько месяцев назад он был другим человеком. Теперь эта жизнь казалась чем-то далёким, будто она принадлежала кому-то другому.       Его реальность сейчас была совершенно иной: бесконечные тренировки, драки, напряжение, заполняющее каждую клетку его тела. Нервотрёпка, истощение, постоянное чувство, будто земля под ногами рушится. Он больше не был человеком в форме, защищающим порядок. Теперь он был чужаком в этом мире криминала, чужаком, который с трудом пытался найти своё место.       ”Как я вообще здесь оказался?” — мелькнула мысль, прежде чем он заставил себя вернуться в реальность. Слова Чанбина всё ещё эхом отдавались в голове, но Сынмин заставил себя поднять глаза и посмотреть вперёд. На этот раз он не хотел упустить ничего важного.       Когда Чанбин закончил зачитывать резюме, стало ясно, что несмотря на поражение в бою, Сынмин получил больше всего голосов от солдат. Это официально делало его одним из победителей. Однако вопрос о том, какую позицию он займёт в банде, оставался открытым.       Чан коротко перечислил три возможные роли:       1.Рядовой солдат — участие в разборках с другими бандами, проживание в солдатском общежитии.       2.Элитный отряд — выполнение специальных заданий стаи и проживание в отдельном доме с другими членами элитного отряда, куда, как понял Сынмин, попал Ёнджун.       3.Телохранитель — индивидуальная защита одного из членов стаи, с дальнейшим обсуждением места жительства.       Тишину в комнате нарушил голос Хенджина.       — Я всё ещё сомневаюсь, что он вообще подходит для банды, — лениво протянул он, с явным скептицизмом в голосе. — Честно говоря, я не увидел ничего особенного в его бое.       Его слова вызвали моментальный всплеск недовольства. В комнате поднялся гомон, в котором выделялись два голоса: Чанбина и Джисона.       — Ты серьёзно? — резко отреагировал Чанбин, взгляд которого обжёг Хенджина. — Я целый месяц тренировал его, и он показал невероятный прогресс.       — Он точно заслуживает места в банде, — неожиданно тепло поддержал Джисон, взглянув на Сынмина.       Хенджин лишь усмехнулся, собираясь что-то ответить, но его перебил резкий, холодный голос.       — Достаточно, — проговорил Минхо, и в комнате моментально наступила тишина. Ли Ноу, стоящий всё это время неподвижно позади дивана, наконец сделал шаг вперёд. Его взгляд обвёл собравшихся, и, остановившись на Хенджине, он продолжил:       — Голос солдат никто не имеет права обесценивать. Если они выбрали его, то так тому и быть.       Сынмин замер, шокированный неожиданной защитой со стороны Минхо. На мгновение ему даже показалось, что альфа выступил на его стороне. Однако, прислушавшись к его тону, он быстро понял: Минхо говорил не как член стаи, а как командир, отвечающий за дисциплину и честь солдат. Даже если Сынмин ему не нравится, в этом собрании он должен был отставить в сторону свои чувства.       Эти слова, сказанные с неизменным авторитетом, моментально урезонили всех. Никто не осмелился спорить. Даже Хенджин, который уже открыл было рот, закрыл его, недовольно скрестив руки на груди.       Возникшую тишину нарушил Чан, который решил не терять времени:       — Хорошо, тогда давайте вернёмся к вопросу. Куда именно определяем Сынмина? — его взгляд обвёл присутствующих, проверяя готовность каждого высказать мнение.       Обсуждение вспыхнуло с новой силой. Каждый пытался высказать своё мнение, а порой и перекрикивал других. Сынмин сидел молча, чувствуя, как напряжение медленно нарастает. Сначала он пытался следить за ходом разговора, но вскоре потерял нить: слишком много слов, слишком много разных точек зрения. Он просто рассеянно наблюдал за происходящим и думал, что не ожидал такой динамики у стаи. Видимо, несмотря на разрозненность, они все равно объединялись в минуты спора.       Внимание Сынмина вернулось только тогда, когда прозвучал голос Феликса.       — Цербер слишком умен, чтобы быть обычным рядовым солдатом, — уверенно заявил он.       Сынмин удивлённо моргнул, его мысли тут же сосредоточились на одном слове. Цербер. Он мельком взглянул на Феликса, но тот говорил спокойно, глядя прямо на Чана. Казалось, прозвище было давно закреплено за ним, но сам Сынмин услышал его впервые.       Его размышления прервал голос Чонина, который до этого момента хранил молчание.       — Хен прав, — вмешался младший. — Вы сами видели, что он хорош в расследовании. Нам ведь это нужно, да?       Чонин повернулся к Чану, явно ожидая поддержки. Его слова прозвучали искренне, но в них чувствовалась нотка настойчивости. Младший мельком улыбнулся Киму, и тот кивнул в ответ.       Чан слегка нахмурился, обдумывая услышанное. В комнате вновь воцарилась тишина, и все взгляды были прикованы к лидеру, который, казалось, вот-вот примет решение.       — Хорошо, — сказал он, постукивая пальцами по подлокотнику дивана. — Если вы считаете, что его навыки могут быть полезны, значит, нам нужно решить, где они будут эффективнее всего.       Минхо хмыкнул, обрывая тишину:       — У нас вообще-то нет позиции детектива.       В его голосе звучала привычная холодная ирония, но он явно следил за реакцией остальных. Феликс, не обращая внимания на тон альфы, спокойно отозвался:       — Тогда стоит выбрать ту позицию, которая позволит Сынмину быть ближе всего к происходящему в городе. Там он сможет проявить свои навыки в расследованиях.       Его слова повисли в воздухе, но было видно, что идея начала оседать в сознании остальных. Каждый в комнате сразу понял, что омега намекает на позицию телохранителя. Эта роль подразумевала не только защиту конкретного члена стаи, но и доступ к информации, связям и событиям, которые происходят в Демнсине.       Сынмин мельком взглянул на Феликса, чувствуя странное смешение эмоций. Настойчивость Феликса удивляла. Почему он так защищает его? Почему пытается продвинуть его на эту позицию?       Тем временем Чанбин вмешался, добавляя аргументы.       — Если говорить о плюсах… — начал он, уверенно и спокойно, будто давно продумал всё заранее. — Во-первых, он месяц тренировался со мной и доказал, что может справляться с нагрузкой. Во-вторых, у него уже есть навыки аналитики, которые могут быть полезны. В-третьих, он показал себя в бою, даже если не победил. Солдаты проголосовали за него не просто так.       Чанбин, заметив, что внимание всей комнаты приковано к нему, сделал глубокий вдох и продолжил:       — Этот парень, если вы не забыли, защитил нашего макнэ от пули, подставив себя.       Его голос прозвучал твёрдо, с нотками укоризны в сторону тех, кто мог бы оспаривать эти слова.       — Даже если он не всегда сможет победить в бою, он обязательно сможет прикрыть кого-то из нас, чтобы выиграть пару минут на отступление. Иногда это куда важнее, чем просто умение драться.       Эти слова вызвали заметное движение среди собравшихся. Чонин, сидевший на ковре, не смог сдержать едва заметную улыбку, хотя тут же уткнулся взглядом в пол, чтобы не привлекать внимания.       Даже Хенджин, который до этого выражал явное скептическое отношение к Сынмину, ничего не сказал.       Сынмин напрягся. Он опустил взгляд на свои руки, вспоминая тот день. Все произошло слишком быстро, чтобы он успел осознать свои действия. Тогда это было инстинктивным выбором.       Феликс едва заметно кивнул, подтверждая слова Чанбина. Омега выглядел собранным и серьёзным, словно заранее знал, что эти аргументы окажутся решающими.       Теперь комната вновь погрузилась в ожидание. Всё внимание обратилось к Чану, чьё лицо оставалось непроницаемым. Лидер стаи, задумавшись, откинулся на спинку дивана, словно взвешивая всё, что было сказано.       Чан задумчиво покачал головой, сложив руки на груди, и наконец заговорил:       — Позиция телохранителя звучит неплохо, учитывая его навыки и опыт. Но давайте не забывать: Сынмин всё ещё в розыске. Его лицо может легко засветиться.       Комната замерла на мгновение, но затем холодный голос Минхо разрезал тишину:       — Все солдаты носят маски. Среди нас не мало тех, кто имеет своё досье в полиции, — его тон был сухим и безэмоциональным, но в словах звучала железная логика.       Чан посмотрел на него, обдумывая комментарий, и кивнул.       — Точно, — согласился лидер. — Тогда этот вопрос снимается.       Он поднял взгляд, обводя комнату.       — Все согласны с этой позицией?       В ответ в комнате снова зазвучали голоса, но теперь уже не спорящие, а скорее уточняющие и поддерживающие. Феликс снова кивнул, Чанбин коротко подтвердил своё согласие, а Джисон, взглянув на Сынмина, тихо добавил:       — Думаю, это правильный выбор.       Хенджин скрестил руки на груди и ничего не сказал. Чонин сидел с напряжённым выражением лица, но, судя по его виду, тоже поддерживал это решение.       Минхо, казалось, не собирался больше ничего добавлять. Он только слегка пожал плечами, давая понять, что его устраивает то, что уже было решено.       Вопрос о том, кому именно будет назначен Сынмин, быстро вызвал новую волну обсуждений. Когда все взгляды обратились к Минхо, тот лишь тяжело вздохнул.       — У нас есть трое, кому не хватает телохранителей, — начал он, обводя присутствующих взглядом. — Хан, Хенджин и Феликс.       Чонин, который всё это время сидел молча, вдруг выпрямился.       — Пусть он будет со мной, — предложил он, явно оживившись.       Однако реакция остальных была молниеносной.       — Нет, — отрезал Чан, даже не давая другим времени на размышления.       — Абсолютно точно нет, — добавил Минхо.       Чонин открыл рот, будто собирался возразить, но Джисон тихо хмыкнул, склонив голову.       — Да брось, он с тобой точно работать не будет, — усмехнулся он. — Я ведь прав?       Сынмин почувствовал себя ужасно неловко. Он все еще помнил, что на нем был запах Чонина. Эти два дня альфа не отлипал от него, что сделало их связь более заметной для остальных в стае. Ян, видимо, поняв это, отступил.       Теперь внимание переключилось на оставшихся кандидатов.       — Первому телохранители не нужны, — отметил Чан, кивнув в сторону Хана. — Ты редко выходишь на публику, так что смысла в этом нет.       Хан только пожал плечами, не особо переживая из-за отказа.       — Тогда я могу взять его, — спокойно сказал Феликс, нарушив короткую паузу. — После недавнего нападения часть моих людей выбыла из строя.       Но Чан тут же отрицательно покачал головой.       — Нет. Ты слишком публичная личность. Он всё ещё в розыске, Ангел. Его заметят, и это создаст нам проблемы.       Феликс вздохнул, понимая логику лидера, но всё равно выглядел недовольным.       Тишина в комнате начала растягиваться, пока вдруг её не нарушил неожиданный голос.       — Тогда я беру его себе, — проговорил Хенджин, откинувшись в кресле.       Его слова прозвучали так неожиданно, что все замерли, а взгляды обратились к нему. Хёнджин смотрел прямо на Чана, как будто вызывал его на немой спор.       — Ты? — переспросил Чан, чуть приподняв бровь.       — Да, — ответил Хенджин, тоном, не допускающим возражений. — Мне сейчас не помешает человек, который сможет быстро реагировать. Если уж его навыки такие полезные, как вы все говорите, почему бы не использовать их?       Его предложение вызвало короткий шёпот и обмен взглядами, но никто не стал открыто возражать. Даже Минхо слегка хмыкнул, но ничего не сказал.       Сынмин нахмурился, едва услышав слова Хенджина. Всё внутри него протестовало против этой неожиданной идеи. Из всех присутствующих именно к Хенджину он чувствовал наибольшую неприязнь. Этот высокомерный ублюдок, который был готов рискнуть всем ради своих целей, казался Киму самым ненадёжным человеком в стае.       Сынмин вспомнил тот инцидент в клубе с напитком, и гнев вспыхнул где-то глубоко внутри. Даже Джисона, который тогда тоже был замешан, Сынмин на удивление смог простить. Тот хотя бы признал свою вину и проявил хоть какое-то сожаление. Но Хенджин? Он ни разу не извинился, не показал ни капли раскаяния.       “Почему? Почему он?” — эта мысль стучала в голове Сынмина, пока он мрачно смотрел на омегу, который теперь предлагал сделать его своим телохранителем.       Хенджин встретил его взгляд с характерной холодной усмешкой, будто заранее знал, что именно Ким подумает. Его уверенность и, возможно, даже нарочитое равнодушие раздражали только сильнее.       Но Сынмин промолчал. Он знал, что не имеет права вмешиваться в решение стаи. Протестовать было бесполезно, а любой его комментарий мог только усугубить ситуацию. Он заставил себя отвернуться и сосредоточиться на равнодушной маске, хотя внутри всё кипело.       Чан задумчиво оглядел присутствующих, оценивая реакцию. В комнате воцарилось напряжённое молчание, и лидер, видимо, уже готовился принять окончательное решение. И он закрыл собрание коротким кивком:       — Пусть будет так. Минхо, проведи инструктаж с Сынмином в своем кабинете и обсудите оставшиеся детали.       Минхо коротко кивнул в ответ, и собравшиеся начали расходиться. Сынмин почувствовал, как напряжение в комнате постепенно ослабевает, но его собственное состояние осталось на прежнем уровне.       На выходе, мимо Кима прошёл Чонин. Лёгкое, едва заметное касание его ладони застало Сынмина врасплох. Этот жест был быстрым и незаметным для остальных, но оставил тёплое ощущение, заставив Кима на мгновение отвлечься от своих мрачных мыслей. Чонин ушёл, не сказав ни слова, а Сынмин последовал за Минхо и Хенджином, которые уже направлялись в кабинет.       В коридоре разговор завязался неожиданно.       — Знаешь, эта работа оплачивается, — лениво протянул Хенджин, не глядя на Сынмина. — Так что ты сможешь вернуть мне долг за сожжённый костюм.       Сынмин фыркнул, цокнув языком.       — Ты это серьёзно?       — Абсолютно, — небрежно ответил Хенджин с ухмылкой.       Их шаги эхом раздавались по коридору, но Сынмин чувствовал, как его раздражение растёт.       — Тебе лучше действительно защищать меня, а не просто стоять рядом, — добавил Хенджин с холодным высокомерием.       — Чанбин-щи отлично позаботился о моих навыках, — коротко отозвался Сынмин, намеренно делая акцент на уважительном обращении к Чанбину.       Это, конечно же, не осталось незамеченным.       — Почему с ним ты разговариваешь уважительно, а со мной нет? — спросил Хенджин.       Сынмин замедлил шаг и, бросив на Хенджина острый взгляд, ответил без колебаний:       — Потому что ты мудак.       Хенджин приподнял бровь, но, к удивлению Сынмина, выглядел реально задетым.       — Ну… Я бы поспорил.       Сынмин, чувствуя нарастающее раздражение, наконец спросил то, что не давало ему покоя:       — Почему ты выбрал меня? Почему не кто-то другой?       Хенджин остановился на мгновение, разглядывая его с ленивым любопытством.       — Потому что ты единственный из кандидатов, кто не пытается лизать мне сапоги, — ответил он. — Это раздражает, но… удивительно честно.       Сынмин замер, сбитый с толку. Эти слова прозвучали так неожиданно, что он на мгновение потерял дар речи.       — И это всё? — наконец спросил он, пытаясь сохранить уверенный тон.       Хенджин ухмыльнулся, повернувшись к двери кабинета, за которой скрылся молчащий всю дорогу Минхо.       — Пока что, — бросил он через плечо. — А теперь успокойся, щенок, и делай свою работу.       Сынмин шумно выдохнул, стараясь подавить раздражение, и последовал за ними, чувствуя, как в голове крутятся десятки вопросов.