Разоблачение

      Иногда на выходных можно было получить увольнительную и съездить домой. Кто-то использовал это время, чтобы провести его с семьёй или друзьями, кто-то решал свои дела на гражданке, кто-то просто выбирался погулять.       Прошло несколько дней с тех пор, как Хошина и Хибино в последний раз были вместе наедине. Они не обсуждали статус своих отношений, однако мужчине, казалось, было достаточно услышать от замкома заветные слова о том, что он ему принадлежит. Да и самому парню пока не хотелось заявлять большего — не хватало ещё, чтобы дядя навоображал себе того, чего не следует. Соширо предложил Кафке провести выходные вместе. Дяденька сильно удивился, однако, судя по его реакции, был рад и воодушевлён.       Они сидели в библиотеке, и Хошина делал вид, что читал книгу, а Хибино пытался учиться. Ему было непросто, так как мужчина постоянно отвлекался. Но поприставать к дяде по-настоящему сейчас не вышло бы — время ещё не шибко позднее, и порой к ним кто-нибудь заглядывал перекинуться парой слов, да и просто по коридору ходили люди. — Только вы не будете против, если я на пару часов раньше уеду, а потом встречу вас? — поинтересовался Кафка. — Почему? — Ну, у меня с прошлого приезда такой бардак дома, а уборку я не делал, — смутился мужчина. — Мне стыдно привести вас в такую грязь.       Соширо задумался. Он не очень любил встречи на чужой территории, поэтому сказал: — С чего ты взял, что я пойду к тебе в гости? — А… Нет? — Хибино сразу поник. — Тогда… Может, в отель… — Зачем в отель? Я приглашаю тебя к себе домой, — проговорил Хошина и закинул ногу на ногу. Он не сдержал самодовольной улыбки, увидев, как дяденька тут же просиял. — Ох, спасибо! — хоть мужчина и не мог скрыть радости, однако он всё же смутился. — Это так волнительно… Всегда хотел посмотреть, как вы живёте. — Тогда завтра утром выйдем вместе, — кивнул Соширо. — И я… Я смогу остаться на ночь? — робко спросил Хибино. — Да, в этот раз можешь. — Замком… — тихо произнёс Кафка и улыбнулся. Он обернулся на дверной проём и, увидев, что там никого нет, осторожно положил свою широкую и грубую ладонь на аристократичную руку замкома. Хошина улыбнулся в ответ, но ничего не сказал, боясь выдать собственные эмоции и предвкушение от свидания.       На следующее утро оба мужчины покинули военную часть. Кафка хотел было направиться в сторону станции, поскольку их задрипанный фургон забрал Ичикава, чтобы съездить домой, однако Соширо остановил его, указав на чёрный автомобиль, припаркованный на стоянке. — Ты же не думал, что мы бы поехали на поезде? — насмешливо спросил он. — Если честно, я именно об этом и думал, — Хибино неловко потёр затылок. — Рено нужно было домой, и он забрал мою машину. — Садись, — предложил Хошина, пикнув сигнализацией. — Терпеть не могу общественный транспорт. Утром субботы будет не такой большой поток на дорогах, надеюсь, доберёмся без пробок. — Классная тачка, — похвалил Кафка, забираясь внутрь. — А можно музыку включить? — Эм… Музыку? — Соширо несколько растерялся, так как он привык ездить вообще без неё. Но они с Кафкой ехали вдвоём в первый раз, и в глубине души парню хотелось впечатлить дяденьку. Поэтому он лишь пожал плечами, протягивая ему кабель: — Да, подключай телефон.       Они покинули стоянку, и Хошина приготовился к ужасному музыкальному сопровождению. Он не знал, что слушал Хибино, как-то не доводилось говорить на эту тему, однако юноша предполагал, что это будут какие-то старпёрские попсовые песни. Тем не менее когда музыка заиграла, Соширо приятно удивился.       В авто замкома была установлена неплохая стереосистема. Когда он услышал приятный для ушей бодрый гаражный рок, то поинтересовался: — Кафка, что это за группа? — Парень повернул руль, выезжая на шоссе. — Ааа… Это Thee Michelle Gun Elephant, — ответил Хибино, жутко коверкая английские слова на японский манер. — Не знаю такой. Но мне нравится. — Ну, они были известны, когда я ходил в школу, — смутился Кафка. — Двое участников уже умерли, и группа давно распалась.       Соширо скосил взгляд на Хибино, стараясь не шибко отвлекаться от дороги, после чего вновь посмотрел вперёд. Если подумать, сколько всего он не знал о Кафке? К примеру, что ему нравится, а что нет? Да и о прошлом известно не так много. Речь шла не об обычных фактах из биографии, например, в какую школу он ходил. Соширо захотелось услышать какие-то истории из детства, из подросткового возраста, из молодости. Ведь Хибино был старше, и у того наверняка имелось много интересного, о чём можно было бы расспросить. Хошина решил начать прямо сейчас: — Слушай, Кафка… А какая ещё музыка тебе нравится? — О, — мужчина оживился, — ну, если говорить о группах наподобие этой…       Остаток дороги Хибино болтал об японской альтернативной сцене 90-х и нулевых годов, время от времени переключая песни в телефоне. Соширо нравилось видеть мужчину таким воодушевлённым не только на тренировках, но и в жизни. Ведь когда человек говорит о том, что ему нравится, то у него обычно прямо глаза горят.       Постепенно с музыки разговор перетёк на кино, и тут уже Хошина смог вставить свои пять копеек. Оказалось, что им обоим нравились старые чёрно-белые фильмы Акиры Куросавы. Соширо смотрел их в детстве, потому что вырос в традиционной семье, где старшие часто включали эти ставшие классикой фильмы о самураях.       Тем временем автомобиль свернул с главной дороги, направляясь в спальный район. Хошина обратил внимание, что Кафка уставился в окно, изменившись в лице. — Что такое? — поинтересовался замком. — Не знал, что вы в таком богатом районе живёте, — тихо проговорил мужчина.       Соширо нахмурился. Дяденька переживает о разнице в доходах? Глупо, это не то, о чём стоило бы сейчас думать. — Ты сегодня завтракал? — спросил Хошина, переводя тему разговора. Машина к этому времени припарковалась у одного из домов. — Нет, времени не было, — признался Кафка. — Отлично, я тоже ничего не ел. Сейчас позавтракаем, а потом всё остальное, — кивнул Соширо, открывая двери. — Вы умеете готовить? — Готовить? — переспросил парень и полез в телефон. — Ты о чём? Я закажу доставку. Идём, нам туда. — Он указал на подъезд.       Поприветствовав консьержа, Хошина и Хибино зашли в лифт. Соширо не мог не обратить внимания, что Кафка и правда ощущал себя не в своей тарелке. Неужели ранее не бывал в домах, находящихся в благополучных районах?       Лифт поднялся на последний этаж, после чего мужчины зашли в квартиру. Хошина сказал: — Проходи, располагайся, будь как дома. Сейчас я тебе всё здесь покажу. — Это что, пентхаус? — спросил Хибино. — М? Ну да, — Соширо пожал плечами. — Но, признаться честно, я не очень люблю квартиры. Купил эту, потому что хотел отдельно от своей семьи жить, а следить за домом времени нет. У моих родителей частный дом, где я вырос. Там, конечно, жизнь ощущается совсем по-другому. Так, смотри, туалет — вот здесь, вон там — кухня… — парень начал экскурсию, показывая Кафке свои апартаменты.       После этого они разместились на диване в просторной гостиной с панорамными окнами. Соширо потянулся к пульту, чисто машинально включив телевизор. Кафка совсем притих, и Хошина невольно захотелось заполнить тишину в комнате фоновым шумом. Он посмотрел на мужчину и спросил: — Что с тобой? Не понравилась моя квартира? — Понравилась, — вздохнул Хибино. — Просто ощущаю себя таким нищебродом по сравнению с вами. А я ведь ещё хотел к себе домой вас привести… Вы бы там наверняка и пяти минут не захотели пробыть. — Да брось, — махнул рукой Соширо. — Уверен, у тебя не так уж всё и плохо.       Кафка подвинулся на край дивана, нервно сжимая колени ладонями. Хошина знал этот жест, поэтому положил руку поверх руки Хибино. Мужчина сказал: — А почему вы со мной? — Что я с тобой? — Юноша прищурился. — Ну, встречаетесь. — Повисла неловкая пауза, и Кафка, проглотив слюну, уточнил: — Мы ведь встречаемся, замком?       Соширо не знал, что ответить. Он вообще не хотел серьёзных отношений, а с Хибино изначально завёл интрижку, потому что подозревал его в том, что он связан с кайдзю. Но теперь все чувства смешались в душе. Также парень понимал, что нужно ответить Кафке хоть что-нибудь, иначе тот уйдёт. Поэтому Хошина сказал: — Да. Если тебя устраивает то, что мы не будем афишировать наши отношения. Мы ведь люди военные. Сам понимаешь… — Конечно, — кивнул Хибино и облегчённо вздохнул. — Разумеется, я не просил предавать это огласке. Просто хотел от вас услышать подтверждение… Извините, что заваливаю вопросами, но я ведь вам нравлюсь? Просто не могу поверить, что такой, как вы, обратили внимание на такого, как я, — Кафка вновь начал нервничать и последние слова произнёс практически скороговоркой. — Да, Кафка, — выдохнул Соширо, собираясь с духом, и всё-таки сказал: — Ты мне нравишься.       Кровь прилила к лицу, и голос дрогнул. Хошина ощутил, что сердце забилось быстрее, а дышать стало тяжелее. Может, поспешил с признанием? Может, не стоило говорить такого? Соширо не успел как следует отругать себя за пускай и правдивые, но опрометчиво сказанные слова, потому что все мысли вытеснил Хибино.       Кафка буквально навалился на Хошину, целуя его так нежно и страстно, что Соширо просто растаял, а голова стала будто ватная. Оторвавшись от губ парня, мужчина перешёл на шею, покрывая её поцелуями и слегка покусывая. В коротких перерывах между ними Хибино тихо бормотал: — И вы мне… И вы мне так нравитесь, так нравитесь, о, боже… — Кафка, — проговорил Хошина, ощущая, как в теле зарождается огонь сексуального желания, — можешь называть меня на «ты», когда мы наедине. — Точно можно? — неверяще спросил Кафка. — Да. И… и по имени. — Я так не могу… — Можешь, я разрешаю. Просто Хошина. — Хошина… — произнёс Хибино по слогам, словно пробовал имя на вкус. — Хошина, я так хочу… хочу тебя.       Дяденька потянул Соширо на себя, усадив того на колени, и Хошина промежностью ощутил, что член Кафки требовательно дёрнулся от соприкосновения их тел через одежду. Соширо не успел ничего сказать, потому что в домофон позвонили. — Прости… Доставка, — выравнивая дыхание, сказал Хошина. — Да, точно, — смутился Хибино, — я уже и забыл. — Сначала поедим. — Соширо пригладил волосы рукой, приводя себя в божеский вид, глубоко вдохнул и выдохнул, справляясь с нахлынувшим возбуждением, и подошёл к двери.