Предан(ность)

      Соуп уплетал еду и прикрывал глаза от наслаждения. Наверняка он давно не ел, еще до того, как его поймали. А еда, приготовленная хорошим поваром с любовью, сделала свое дело. Нова, кажется, подобрел, даже улыбка появилась на его лице.       — О-ох, — протянул он, отодвигая от себя пустой контейнер, — День прошел не зря.       Саймон смотрел, как тот завалился на матрас, закинул руки за голову и потянулся. Ну, точно на отдыхе находился.       — Вилку верни, — потребовал Гоуст.       Соуп разочарованно вздохнул, а потом усмехнулся и поднялся, протягивая столовый прибор, который уже успел запихнуть под матрас.       — Не удивлен, что заметил. Все следят за мной, даже поссать спокойно нельзя, — проворчал Джон, — кроме этого, болезного.       — Кого? — Саймон дернул бровями, не понимая, о ком он говорит, да и не особо знал, кто за ним следит: эта информация его не волновала.       — Ну, с больной спиной, который, — Нова опять завалился на матрас, — любезно дает мне сходить в туалет и не пялится. Хороший такой, — Он улыбнулся, — Жалко будет, если умрет.       Его слова прозвучали угрожающе, но Гоуст постарался не накручивать себя. Мало ли, может, тот опять пытался вывести его на эмоции. Пусть у него это прекрасно получалось, лишняя паника не привела бы ни к чему хорошему. Нужно было просто быть внимательным. Если от настоящего Джона не всегда был понятен следующий шаг, то новый был еще опасней. Он был врагом. И чувства сокомандников были ему на руку. Нова прекрасно понимал, что его не убьют, поэтому был совершенно спокоен.       — Да, действительно, но значит, так Бог решил? — Саймон не знал, как вывести его на нормальный диалог, но даже такой его устраивал.       — А ты уже втягиваешься? — рассмеялся Соуп, — Но да, значит, так нужно.       — Даже если он получит пулю в лоб?       Джон закатил глаза, будто объясняет базовые человеческие понятия, которые все знают, а ему приходится разжевывать.       — Бог не может убить сам, — пояснил Нова, — он делает это чьими-то руками.       — А я думал, он несет в мир любовь и добро.       — Конечно! — воскликнул Джон, дергаясь вперед, — Просто в мире полно грешников, от которых нужно избавиться. Но для этого есть такие, как я.       Разговор о Боге расшевелил Соупа. Видимо, эта тема его очень волновала, что он не стал молчать или посылать, а вел вполне осмысленный диалог.       — Как-то не гуманно с его стороны, — ухмыльнулся Саймон, ему хотелось сильнее разговорить Соупа, — И что же, ты выступаешь в роли избавителя? Не большой ли груз?       — Такова жизнь. Мусор на улицах тоже не все убирать хотят, но есть же дворники, — Соуп окинул взглядом Гоуста, — Зато, когда от всех вас избавимся, на земле будет рай.       В его словах даже прослеживалась какая-то логика, но только Саймон знал Джона как человека, который говорил, что всем им уже приготовлен котел в аду. Он не был религиозным, просто так шутил. Знал, что они недостойны Рая.       — Получается, ты действуешь по божьей указке, но ради чего? Избавиться от всех грешников ты не сможешь, и, скорее всего, умрешь. Что потом? — Саймон сам не заметил, когда его начала волновать эта тема, — Хочешь сказать, за все свои деяния ты не попадешь в ад?       — Моя душа живет в этом теле. Я всего лишь делаю то, что должен. Он это знает. И когда это тело будет непригодно, я отправлюсь к Нему. Бог примет меня, потому что я следую его воле.       Соуп слишком ударился в религию. Если закрыть глаза и просто слушать, даже голос покажется чужим из-за этих фраз. Саймон хотел двинуть его по голове, в надежде, что все вернется на круги своя. Послышался стук в дверь, и Гоуст встал, отходя от Джона, забрав пустой стакан и контейнер с вилкой. Сержант, заглянувший внутрь, сообщил, что его вызывает генерал.       — Увидимся, — сказал Саймон, выходя за дверь, и не услышал ответ.       Выйдя в коридор, Гоуст направился в штаб, но обернулся. Сержант, что стоял у дверей, качнулся влево, потом вправо, наклонился и потянулся, будто разминался. Потерев спину, он выпрямился. Наверное, это был тот самый «болезный». Саймон решил подойди к нему позже, чтобы еще раз предостеречь. Казалось, будто эти молодые солдаты не до конца понимают, с кем они находятся.       Саймон бесшумно шагал по коридору, чтобы поговорить с командованием. Генерал сообщил, что в Мексике нужно в подкрепление, поэтому Гоуст и новоприбывшие должны немедленно отправиться на встречу с картелем. В это время Прайс с отрядом отступили и ждут помощи. Были потери. Саймон уточнил детали и сразу же направился собирать бойцов. Сам он считал, что они еще не готовы к Мексике. Гоуст не раз там бывал и трезво оценивал способности новеньких. Больших потерь не избежать.       Перед отправкой хотелось еще раз встретиться с Джоном. Может, операция будет очень тяжелой и Гоуст не вернется? В таком случае хотелось последний раз на него посмотреть. Но когда он дошел до камеры, не стал входить: подумал, что это глупо. Возле дверей стоял тот же самый парень. Он выпрямился, когда заметил лейтенанта.       — Твое имя, сержант, — спросил Саймон.       Тот дернулся, выпрямляясь еще сильнее.       — Майк Мартин, сэр.       — Будь осторожен, — предупредил его Гоуст и направился к новобранцам, пересилив себя, чтобы не зайти к Соупу.       В выстроившейся толпе Саймон заметил парня, которого почему-то не видел ранее. Он был похож на Джонни. Такой же рост, овал лица, кажется, даже цвет глаз был тот же, но только без дурацкой прически. Новобранцам чаще всего запрещали как-то эксперементировать с волосами. Парень улыбался, когда услышал, куда они отправляются. Было видно, что он предвкушал и находился в нетерпении. А потом надел шлем и окончательно выбил почву из-под ног у Гоуста, настолько похожим он стал.       Саймон старался не обращать на него внимания, но взгляд то и дело цеплялся за улыбчивого бойца. Особенно когда все погрузились в вертолеты и копия Джона оказалась рядом с ним. Тот крутился, болтал с сослуживцами, пытался заговорить с Саймоном, но он его проигнорировал — Вопросы были не по делу. Так себя оправдал Гоуст. На самом же деле все было куда сложнее: глядя на него, Саймон вспоминал Джона, то, каким он был, когда только пришел, как складывались их взаимоотношения и как сложились в итоге. Тяжело было принять то, что произошло.       — Такая крутая маска, — раздалось сбоку, — Вы ее сами делали? — парень, похожий на Джона, старался перекричать шум в вертолете.       Саймон повернулся и застыл. Он будто попал в прошлое. Джон когда-то тоже задавал ему вопрос про маску, сидя рядом в вертолете. Новобранец улыбался, ожидая его отклик, а Гоуст вспоминал, что тогда ответил. Или не отвечал?       — Меня, кстати, Чер зовут, — парень протянул руку.       Гоуст смотрел на нее несколько секунд и, вздохнув, пожал. Чер улыбнулся еще шире, заставляя Саймона почувствовать тоску. Он чертовски сильно соскучился по Джону, по постоянным разговорам, по шуткам, по его пониманию и терпению, по тому, как он мог выслушать несмотря на болтливость, по его умению поддержать, даже когда Саймон не просил. Соуп чувствовал его на каком-то нематериальном уровне. Он заставил довериться, открыться, перестать смотреть на всех волком, подозревая в чем-то, помог поверить в то, что Саймон жив. И пропал, оставив Гоуста одного со всеми этими чувствами.       — Все в порядке, сэр? — спросил Чер, с беспокойством заглядывая в глаза.       — Да.       Лейтенант отвернулся, пытаясь сосредоточиться на задании. Блуждать в мыслях было ни к чему, и даже опасно. Он постарался не слушать, о чем говорил Чер с сослуживцами, ведь и его голос напоминал о прошлом. На какое-то время даже удалось абстрагироваться. Когда они прибыли на точку, сразу разбились на группы: одни пошли с командой Прайса, вторые — с Гоустом. Лейтенант сам не понял, как Чер попал в отряд к нему, но было уже поздно разбираться в этом. Разделившись, они зашли в город с трех сторон, чтобы окружить башню в центре, где, по мнению разведки, сидели картельцы.       Мелкие мексиканские улочки встретили их совсем нерадостными объятиями, скорее раскрыли слюнявую пасть, обнажая острые клыки. Мексика и в крупных городах была опасна, не то, что богом забытые земли, в которые они попали. На каждом шагу поджидали участники картелей и террористы, которые нашли себе здесь дом.       Гоуст отстреливался от них и подсознательно старался сохранять на виду Чера. Тот вел себя спокойно, хоть многие из новобранцев держались неуверенно. Над головой свистели пули, слышались взрывы, а тот упрямо шел вперед. Может быть, его торопливость в чем-то и помогала, но не тогда, когда перед ним упала граната, а тот ее не заметил. Саймон рванул вперед и пнул ее, утягивая в сторону Чера, прикрывая собой. Не удержав равновесия, Гоуст завалился на него, и они оба рухнули на землю. Защищая своими руками голову новобранца, он услышал взрыв гранаты неподалеку, после чего их обсыпало землей. Быстро поднявшись, Гоуст схватил его и затащил в укрытие, даже не глядя на него. Поставив на ноги за углом здания, Саймон прижал Чера к стене.       — Цел? — спросил он, придерживая парня.       Тот коротко кивнул, откашливаясь от пыли, и поднял взгляд на Саймона. В синих глазах был страх: он осознал, что мгновение назад чуть не умер.       — Спасибо, — сказал тихо Чер.       Ободряюще похлопав его по плечу, Саймон продолжил работу, а тот сразу же пошел за ним. Чер бежал рядом не отставая. Они догнали часть группы, которая ушла вперед, и вместе стали продвигаться дальше. Саймон понял, что Чер слишком торопится. Он иногда пропускал людей на крышах, что могло быть для него фатальным, если бы рядом не было Гоуста.       — Простите, сэр! — крикнул Чер, когда Саймон толкнул его в сторону, прячась вместе от пуль.       Гоуст подумал, что нужно проще к нему относиться, сам ведь виноват, что не следит. Но проще не получалось. Хотелось накричать на него, сказать, какой он идиот, но виноватый взгляд синих глаз поумерил пыл. Саймон вздохнул, понимая, насколько стал сентиментальным. Наверное, пора на пенсию.       Подбираясь ближе к центру, Гоуст услышал Прайса, который говорил, что они уже на месте и ждут остальных. Медленно, но верно и команда лейтенанта смогла прорвать тяжелую оборону. Сколько новобранцев осталось обездвижено лежать позади? Гоуст не хотел их брать, но выбора было мало. Когда-то и он был щеглом, не знающим, как правильно разбирать автомат.       Саймон выдохнул, когда встретил Прайса и Гаса. Главное, что они были живы. Он оглянулся, ища в толпе Чера, но среди новеньких не нашел — тот стоял рядом смотря по сторонам. Это было похвально. В горячих точках всегда нужно быть начеку.       Прайс повторил дальнейший план. Штурм башни и захват главарей картеля. Желательно живыми. Саймон слушал его, замечая боковым зрением Чера. Тот уже стоял ближе, но все также оглядывался по сторонам. Прайс усмехнулся.       — Похож, да? — Он смотрел с улыбкой на Гоуста.       — Что? — переспросил Саймон, будто не понял, о чем капитан говорит.       Гас, стоящий рядом, угукнул, глядя за плечо Гоуста. Он повернулся на Чера. Тот, заметив, что на него обратили внимание, неловко улыбнулся.       — Как он? — Прайс посмотрел на Гоуста, и когда тот кивнул, обратился к новенькому, — Как зовут тебя?       Парень решительно шагнул вперед.       — Чер Эштон, сэр.       — С нами пойдешь.       Парень активно и радостно закивал. Саймон встал перед Чером, глядя на Прайса в недоумении, но тот лишь пожал плечами и отвернулся, всматриваясь в башню. Гоуст злился на него. Он ведь выбрал парня только потому, что тот был похож на Джона.       И даже не представлял, как этим сделал больно.       Чер, несмотря на неопытность, быстро вник в дело. Они медленно наступали к башне. Было подозрительно тихо и спокойно. Когда вошли внутрь, поняли, что там никого нет. Либо это была ловушка, либо все уже ушли. Но непонятно как — город был окружен со всех сторон. Шатаясь по комнатам, Прайс злился. Разведка не могла подвести, никто не улетал — они бы заметили.       — Может, их и не было здесь? — спросил Чер, когда они спустились на самый нижний этаж.       Капитан недобро на него зыркнул, и тот опустил плечи. Саймон усмехнулся и оглядел комнату. Было что-то странное.       — Понял… — тихо произнес Чер, — Тогда как?       Гоуст подошел к шкафу, заметив на полу следы, будто его двигали, и толкнул в сторону. За ним оказалась металлическая дверь.       — А вот так, — произнес он, глядя на нее.       Подошел Прайс и потянул ее на себя. Та тяжело, со скрипом, но открылась. Внутри был длинный и темный коридор, в конце которого горел свет. Капитан вздохнул.       — Вот тебе и свет в конце тоннеля, — он посмотрел вдаль и обернулся на Гоуста, — идем?       Саймон пожал плечами. С одной стороны, нужно было идти, а с другой…       — Похоже на ловушку, — озвучил его мысли Чер.       Прайс согласился и закрыл дверь. Нужно было связаться с командованием. Они вышли из здания и разбили небольшой лагерь рядом, пока ждали ответа. Прайс ушел говорить, Гоуст сидел в компании остальных, не слушая, о чем они болтали, пока не подал голос Чер.       — И у меня брат, — сказал он с улыбкой, но она быстро слезла с его лица, — был. Близнец. У мамы было плохо с фантазией, она назвала нас Чер и Джер.       Его слушали все, но он часто смотрел на Саймона, чего лейтенант не мог не заметить, будто делился только с ним. По разговору Гоуст понял, что у бойцов речь зашла про семью. Любили эти темы в армии. Каждый делился, кто их ждет, у кого невеста или жена, у кого-то мать. Саймона никто не ждал.       — Он пакостный был, доставал меня. Может, поэтому он был назван в честь этой противной мыши — Джерри, — Чер усмехнулся, — а я был очень милым ребенком. Мама звала меня Черри. Ну не подумайте, мы были в хороших отношениях. Просто иногда ему было скучно.       Бойцы слушали его рассказ про то, как Джерри мечтал пойти в армию, стать крутым военным, помогать людям и стране. Он не успел дорасти до совершеннолетия. Во время наводнения он заметил, как маленькую девочку унесло течением, и бросился за ней. Джер держал ее крепко до прихода спасателей, но когда те прибыли, большим потоком воды, его захватило и понесло. Тело Джерри так и не нашли.       — Я решил, что воплощу его мечту. Все-таки мы были очень похожи, — Чер нервничал, когда говорил это, — И пока я жив, его мечта живет со мной.       Чер смотрел на лейтенанта, словно ожидал его оценки, и Саймон вздохнул. После его рассказа он сильнее проникся к нему, что совсем не радовало Гоуста.       «Это не Джонни» — говорил он себе.       Но то ли схожесть с Соупом, то ли печальная история, а может все эти детали вместе заставили думать про Чера не как о постороннем. Уже на подсознательном уровне тот не воспринимался, как чужак. А может, Саймон и правда постарел.