Я стал учителем главного героя (И бывшим вассалом главного злодея)

Мэй Няньцин плыл по реке воспоминаний. Время застыло на месте, разум погрузился в тягучие волны забытого прошлого. Кадры сменялись один за другим подобно записи на старой пленке. Голоса друзей сопровождали его в пути, рассказывая древнюю историю.

***

Полторы тысячи лет назад. Государство Уюн. История наследного принца. Его Высочество наследный принц Уюна с самого детства отличался особой резвостью и любознательностью. Единственный наследник, рано потерявший мать, рос подле отца-императора, словно диковинный цветок. Наставники расхваливали таланты мальчика и сулили ему великое будущее. Ребенок слушал их с благоговением и с удовольствием брался за любое новое дело в попытке оправдать ожидания взрослых. Он действительно обладал даром схватывать все на лету. Только была одна проблема. Принцу все быстро наскучивало. Учителя чуть ли не выли от досады, когда с рисования принц резко переходил на каллиграфию, а потом так же резво бежал во двор гонять птиц и покорять местные вершины. Ребенок не мог усидеть на месте. Его привлекал весь мир в его чарующем разнообразии. Отец-император всерьез забеспокоился, что сын вырастет несерьезным и неспособным к умственной деятельности молодым человеком и обратился за помощью к старому другу. Глава ордена придворных предсказателей Хань Цяо успокоил государя, объяснив, что с возрастом принц усмирит свой буйный нрав. Но на данный момент требовалось занять мальчика таким делом, которое развивало бы и его ум, и тело одновременно. Так и остановились на духовном самосовершенствовании. Мальчику вручили деревянный меч и посвятили в тайны небесного Дао. Он был в восторге. Наставники вздохнули с облегчением. Но, несмотря на все старания, принц оставался самим собой в любой ситуации. Начиная с восьми лет он постоянно влезал в разного рода неприятности и частенько сам не брезговал учинить пакость ради чистого интереса. И все бы ничего. Мелкие шалости принца вызывали лишь смех у дворян и королевской четы. Но в один прекрасный день у мальчика появился «собрат по разуму». На одном из знатных вечеров Его Высочеству представили юного господина, приходящегося ему троюродным братом по отцовской линии. Мальчик, лишь на год старше принца, был общительным и милым ребенком, ничуть не уступая в заискивании и подхалимстве самому наследнику престола. Его Высочество, обделенный близкими друзьями, сразу же взял новоиспеченного брата на вооружение и потащил творить глупости. Мальчик, нареченный Чжу Юйцзянь, оправдал ожидания царственного братца. Когда хмельные и веселые дворяне вышли во двор и обнаружили, что все фонари были сняты с высоких столбов и пущены по реке, словно дань уважения предкам, то сразу же поймали двух предполагаемых нарушителей порядка и задали конкретный вопрос: «Кто выдумал эту забавную шалость?». Мальчики, не сговариваясь, гордо указали друг на друга пальцем. Так и началась их крепкая, братская дружба. В последующие годы принц усердно занимался самосовершенствованием, пока Чжу гунцзы бродил по ночным улочкам, ища развлечений и страстных удовольствий. Его Высочество ценил друга и его своеобразное хобби, но чем взрослее он становился, тем больше понимал, что брат обречен рано или поздно скатиться по наклонной нравственной лестницы и его необходимо спасать. – «Бамбук гибок и прочен. Благородный муж должен быть непреклонным в своем мнении перед высшими чинами, помогать своей мудростью и правдой». Чжу-сюн, как ты собираешься оправдывать свое имя, лежа целыми днями на кушетке, а ночью завывая вместе с пьяньчугами в квартале удовольствий? Так журил негодника юный принц, вновь явившись к братцу в личные покои через окно. Чжу Юйцзянь в это время жевал виноградную мякоть, лениво обмахиваясь веером и ни капли не стыдясь собственного положения. – Ваше Высочество, я не выбирал свое имя. Если кому-то хочется изображать из себя благородное растение, то я не против. Но извините, я человек из плоти и крови. И мне надо есть, спать, пить и отдыхать, чем я собственно и занимаюсь. Потому прошу мне не мешать и пойти вон. По расписанию у меня дневной сон. – Ах ты маленький бамбучонок! Как ты смеешь так разговаривать со своим принцем? Язык бы тебе вырвать! Ну-ка, покажи свой поганый язык! Юный Чжу спрыгнул с кушетки и, вооружившись стулом, послушно показал принцу язык. Его Высочество хохотнул и погнал брата кружить по комнате. Юйцзянь уступал принцу в скорости и вскоре был ловко схвачен и наказан парочкой щелбанов по лбу. Его Высочество взъерошил шевелюру пленника и все же добавил: – Послушай, твои родители ведь все равно отправят тебя на учебу в дворцовую духовную школу. Так зачем ждать столько времени, если можно начать прямо сейчас изучать основы Пути и Достоинства? Я уже дал обет и теперь самосовершенствуюсь, постигая древнюю мудрость. Стань моим духовным другом. Вместе мы достигнем небывалых высот. Я ведь знаю, что ты способен на большее. – Хах, с вами, о благородное Высочество, мне точно не сравниться. Боги, какой же ты упрямый! Ладно, ладно, я подумаю! Только отпусти. – А еще, – заговорчески зашептал принц, – Предсказатели говорят, что у меня есть все шансы стать божеством. – Что? Ты сможешь вознестись? Неужели? – Да, но для этого мне нужно много тренироваться и копить духовную силу. Ты мне поможешь? Юйцзянь почесал подбородок и, прищурившись, уточнил: – И что же я получу взамен? Наследный принц хитро улыбнулся: – Преданный друг последует за мной на небеса и сам станет божеством. – Хмм. Звучит неплохо. Эх, была не была. По рукам! Мой принц, умеете же вы убеждать людей. Империя Уюн в надежных руках. Так у наследного принца появился первый вассал. Почти. Хоть Чжу Юйцзянь и пообещал перебраться в главную школу столицы для высших особ, он не особо спешил с переездом. Его Высочество терпеливо ждал, зная, что рыба уже села на крючок. А пока в ожидании прибытия непутевого братца принц погрузился в теологическую науку с головой.

***

В учебном зале главного здания собирались все ученики школы, чтобы послушать лекции мудрых наставников и духовных практиков. Постигать древние знания могли только дети знатных родов Уюна и получившие сан старшие монахи, принадлежащие ордену придворных заклинателей и предсказателей судьбы. Первые особо не углублялись в теорию Даосизма и прочих течений, а вот вторые – не спали ночами, заучивая трактаты, и сдавали тяжелейшие экзамены, чтобы стать духовной опорой страны. Его Высочество принадлежал к первой категории, хоть его положение и обязывало знать больше даже без духовного сана. Но пока что он вместе со своими сверстниками из богатых домов внимал ученым мужам, засыпая под их мерные и тягучие голоса. Тут в гулкий поток лекции вклинились странные смешки. Принц раскрыл глаза и повернул голову. В отдалении от всех сидел угрюмый ученик и, склонившись над низким столом, сжимал свою ногу. По правилам все должны были сидеть строго в коленопреклонной позе, не смея даже вытянуть ноги или сложить их как-либо иначе. Судя по мученическому выражению лица, ученик страдал от боли, но стоически сдерживал себя, чтобы не нарушить запрет. За ним сидели, чуть посмеиваясь и тыча пальцами, молодые люди дурного характера. Им доставляло удовольствие потешаться над больным учеником и даже отвешивать гнусные шутки: – Пф, смотри, какая умора. Он даже сидеть не может, как нормальный человек. – Точно. Главная гордость семьи Цзюй стала ее главным позором. Боги, какой же он мерзкий и жуткий. Посмотрите на его физиономию. – Вы слышали? Не так давно он избил сына младшего министра и получил десять ударов палкой. – Боги, почему эту бешеную псину до сих пор не выгнали из дворца? Беспредел! А если и нас постигнет та же участь? Я не хочу, чтобы мое прекрасное лицо пострадало. Не выдержав, названный Цзюй ударил кулаком по столу и с приглушенным стоном выпрямил больную ногу. Все в зале замерли, обернувшись на источник шума. Наставник, проводивший лекцию, со всей строгостью обратился к юноше: – Цзюй Шэнли, встаньте! Держась за столик, ученик послушно встал под шумные вздохи толпы. – Сколько еще вы намереваетесь срывать уроки и мешать благородным господам постигать учение Дао?! Ваше поведение отвратительно и недопустимо! Вы позорите доброе имя нашей школы и выражаете полное неуважение ко мне и моему труду! Я назначаю вам наказание: двадцать ударов палками и преклонение перед стенами главного храма. Я все сказал! Наследный принц поднялся, поравнявшись с учеником, и в чинном поклоне выставил руки вперед: – Уважаемый наставник, прошу простить меня за дерзость, но соученик Цзюй не смог усидеть на месте ввиду серьезного недуга. Избиение палками только ухудшит его состояние. Не думаю, что это наказание пойдет ему на пользу. Будьте благоразумны и посмотрите на ситуацию с другой точки зрения. – Ваше Высочество, – нахмурился наставник, не желая отступать, – Я осведомлен о ране этого ученика. Но перед законом все равны. Если дать послабление одному, то вскоре этого захотят и другие. Тогда воцарится полный хаос, и обучение станет совершенно невозможным. – Допустим это так. Значит, если я прямо сейчас сломаю себе ногу и промолчу, то вы как ни в чем не бывало продолжите урок? А если перережу себе горло, и кровь окропит белоснежные полы? Тогда рассердитесь и накажите меня розгами? Неужели вы настолько бессердечны, что оставите меня умирать ради какого-то закона? Ученики удивленно переглянулись, поражаясь смелости Его Высочества. Наставник хотел возразить, но поспешно закрыл рот. Все во дворце знали, что спорить с принцем – значит заранее проиграть. Такой, как он, стоял на своем до конца. И статус был ему крепким подспорьем. Ни у кого не было желания ссориться с любимцем Небес. Дрожащий Цзюй Шэнли стиснул зубы и как можно быстрее покинул зал, подволакивая свою ногу. Наследный принц последовал за ним. – Постой! Молодой господин Цзюй! Цзюй Шэнли! Ученик остановился, понимая, что с такой ногой ему не скрыться от наследного принца. Обернувшись, он небрежно поклонился и раздраженно бросил: – Ваше Высочество, не нужно идти за мной. Я обычный смертный и не стою вашего внимания. Оставьте меня в покое. Принц улыбнулся и притворно вытер пот со лба: – Хух, а ты довольно быстрый даже с раной на ноге. Удивительно! Ты ведь из семьи Цзюй, потомственных генералов, что вот уже два века защищают границы Уюна? Прости, из-за самосовершенствования я совсем потерял связь с внешним миром, поэтому не узнал тебя. Что с тобой случилось? Ты был ранен в бою? Юному Шэнли было на вид не больше четырнадцати, но в семье Цзюй мальчиков уже с десяти лет брали с собой на границу и обучали тактикам ведения боя. Принц не знал, насколько тяжела подготовка будущих солдат, но слышал определенные слухи, считая их чересчур преувеличенными жадной до молвы толпой. Но сейчас он начал сомневаться в своих предположениях, внимательно наблюдая за молодым воином, ощетинившимся, словно раненый зверь. – Вам то что?! Тч, живите своей жизнью, а в мою не лезьте. Ваша жалость мне ни к чему. Любой бы на месте юноши уже готовил свою голову для казни. Такая грубость была категорически неприемлема в стенах школы, а уж тем более перед самим наследником престола. Оскорбленный аристократ сразу бы выпорол зазнавшегося юнца и лишил титула, но принц был немного не от мира сего. Кто-то даже считал его переродившимся древним мудрецом, ибо людей он любил до безумия и с радостью вскрывал их сердца, переворачивая мировосприятие вверх дном. Ему было все равно на статус и положение, количество монет под подушкой и число построенных дворцов. Он ценил в людях характер и чувство собственного достоинства. Ему было плевать на правила хорошего тона. Он считал, что если человек настолько смел, чтобы говорить с ним на равных, значит, этот человек достоин его уважения. И никак иначе. – Я тебя не жалею, друг Цзюй. Мне правда очень интересно узнать тебя и твои мысли. Ты сильный человек. Я хочу научиться твоей выдержке. Давай обменяемся опытом. Я обещаю, что не дам тебя в обиду. Что скажешь? – Вы издеваетесь надо мной?! Обменяться опытом?! Вы слепы и не видите, что я никчемный калека?! Хотите научиться выдержке? Пф, так сломайте себе ногу и учитесь на здоровье! Для этого моя помощь не нужна. Его Высочество подумал-подумал, воскликнул «А ведь действительно» и, схватившись за деревянный меч, со всей силой рубанул по своей ноге. Цзюй Шэнли ошарашенно уставился на распластавшегося по земле принца. Его Высочество нахмурился и тут же залился смехом, еще больше шокируя нового знакомого. – Ваше Высочество, что вы делаете? Принц вскочил и запрыгал на одной ноге, смеясь сквозь слезы: – Ауч, это действительно больно! Хахах, теперь мы с тобой равны! Хуу, нужно еще попробовать посидеть на коленях и выслушать брюзжание наставника. Вот тогда я смогу немного понять твои чувства, шисюн. Спасибо за наставление! Цзюй Шэнли приложил руку ко лбу. Ему приходилось иметь дело с разными видами дурачков, но такого он видел впервые. Наследный принц не дал ему хоть как-то обдумать произошедшее и, прислонившись к дереву, сказал: – Знаешь, предсказатель Хань говорит, что все поправимо. Можно лишиться конечностей, но продолжать бороться за счастье. А можно быть самым здоровым человеком во всем мире и жить без целей и желаний. Как думаешь, что хуже? Шэнли стиснул ткань на больной ноге. Глаза Его Высочества отражали солнечный свет, блистая, словно два ярких кристалла. Улыбаясь, принц протянул ему руку: – В этом мире есть множество путей. Раз одна дорога привела тебя к пропасти, почему бы не пойти по другой? Давай вместе учиться и постигать себя. Начав самосовершенствование тела и духа, ты излечишь свой недуг и покажешь всем, чего стоишь. Однажды мы прославим Уюн и станем его надежной опорой. Слава о нас не стихнет в веках. Ну, что скажешь? Готов последовать за мной? В этом году юному принцу исполнилось только одиннадцать, но он уже размышлял о будущих свершениях и подвигах во славу великого государства. Речь его лилась горным ручьем, завлекая в свои сети подобно песням лесных духов. Мало кто был способен воспротивиться его чарам. Только вот молодой господин Цзюй был не глуп. Он поступил согласно здравому смыслу: просто развернулся и ушел. Он еще не знал, насколько Его Высочество твердолоб и упрям. Цзюй Шэнли был обречен. Его Высочество ходил за ним по пятам, копировал его движения, болтал без умолку о боевых искусствах и духовных практиках. За это время принц узнал абсолютно все о своем шисюне и потихоньку начал завоевывать его доверие, все больше очаровывая загнанного в угол ученика. После травмы Шэнли совсем опустил руки, но знакомство с Его Высочество оживило его и дало новый ориентир в жизни. Пускай он и закатывал глаза на громкие возгласы принца и чаще бил себя по лбу, чем отбивался от противников, но одно он мог сказать точно: Его Высочество имел потенциал, и служить ему было не такой уж плохой идеей. Так к молодому принцу примкнул второй подчиненный, впоследствии ставший его личным телохранителем.

***

Третьего вассала не пришлось долго ждать. В этом же году среди дворцовых монахов появилось прибавление. Пошел слух, что в обитель предсказаний прибыл то ли дальний родственник, то ли преемник главы ордена Хань. До этого неизвестный юноша учился под руководством чжэньжэня вершины Тайи, известного во всем Цзянху как великого даоса, достигшего высшего уровня просветления. Никто не видел его в лицо. Мастер уже как полвека не спускался с горы, но оставил на земле своих потомков. Он не имел учеников, полностью посвятив себя медитациям и слиянию с первозданным хаосом. Но однажды его двоюродный брат, уже в достаточно преклонном возрасте, посетил его и с мольбами упросил приютить маленького внука, так как в их родном городе разразилась страшная болезнь и унесла много жизней, в том числе и родителей мальчика. Сам брат был на последнем издыхании, и чжэньчжэнь не смог ему отказать. Так у великого мастера появился ученик. Никто не знал, как пятилетний мальчик смог выжить с отшельником, отринувшим все мирские блага. Но годы шли, и, будучи уже юношей, ученик начал спускаться с горы за пропитанием и одеждой. Люди про себя порадовались, что бедняга, благословленный небом, не замерз на вершине и не умер от голода. И все же вскоре одна жизнь стала висеть на волоске. Почтенный даос занемог и спешно направил ученика во дворец к своему двоюродному племяннику Хань Цао. Тот с радостью взял мальчика под свое крыло, став его ифу. И так тринадцатилетний даос, названный мастером Тай Цзи , вступил в ряды монахов дворцового ордена предсказателей. Юный Тай Цзи был умен не по годам. Его знания поражали даже самых мудрых наставников дворца. Хань Цао твердо решил, что такому таланту грех пропадать под сводами храма. Поэтому быстро нашел ему полезное применение. Никто не удивился, когда такого просветленного юношу приставили к наследному принцу в качестве помощника в обучении. Его Высочество как раз испытывал трудности в теологических и философских науках. Молодой монах идеально подходил на роль обучающего соученика. Принц, конечно же, не был против. Он жаждал раскусить новую личность, как слоеное печенье, и проверить на вшивость. Тай Цзи оказался невысоким и худым мальчиком, лишь чуть выше самого принца. Выглядел он моложе своих лет. Раскосые темные глаза смотрели прямо и открыто. Монах не боялся людей, но вел себя осторожно и тщательно подбирал слова, прежде чем заговорить. Принц вертел в руке кисть и тщательно изучал повадки своего маленького учителя. – Тай Цзи. Хм, что это за имя такое? Странное и несуразное. – Тай Цзи – это великий предел. Из него рождается два состояния – инь и ян, а затем и все сущее. Он конец, он и причина. Великий мастер дал мне это имя в тот день, когда я отринул себя прошлого и осознал себя настоящего. Если Вашему Высочеству интересно, я подробнее расскажу о Тай Цзи и Тай И. Монах сидел напротив принца с прямой спиной и сложенными на коленях руками. Образец праведного даоса, пример для подражания. Как же принцу хотелось взъерошить аккуратно убранную шевелюру и растормошить натянутое, как струна, тело. Но он терпел. Нельзя было пугать мальчика в первый день знакомства. Его Высочество фыркнул, сказав: – Это не имя. Имя должно говорить о характере человека, его поступках, мыслях, занятии или просто иметь ладное звучание, не режущее слух. Тебя так назвал чжэньчжэнь Тайи? А как тебя звали до этого? У тебя должно быть детское имя, раз ты жил в обычной семье. Тай Цзи чуть нахмурился, но тут же вернул на лицо маску смирения, и ответил: – Мое первое имя осталось в прошлом. Мастер запретил его вспоминать. – Тогда я сам придумаю тебе новое имя. Монах выразил непонимание, и принц разъяснил: – Теперь ты больше не ученик старого чжэньчжэня, а мой вассал и поданный королевства Уюн. Начался новый период твоей жизни, поэтому необходимо сменить это чудное имя. – Но Ваше Высочество… – Никаких «но»! Я твой принц и господин. Ты смеешь противиться мне? Монах поджал губы, но дальше спорить не стал. Ему разъяснили перед первым уроком, что с принцем любые пререкания бесполезны. Прихоть Его Высочества – закон. Чтобы и дальше оставаться во дворце, Тай Цзи должен был беспрекословно подчиняться высшей знати. И Его Высочеству в первую очередь. – Ладно, не сердись. Лучше расскажи о себе. Я хочу знать, как ты жил все эти годы на горе Тайи. Это правда, что там водятся древние мифические звери и растут редкие травы, способные продлить жизнь и излечить от любой болезни? Юный учитель так и не понял, почему принц решил, что он сердится. Его лицо не должно было выражать лишних эмоций, как и требовалось по этикету. Логично рассудив, что он мог случайно совершить оплошность, Тай Цзи продолжил разговор. Он не стал вдаваться в подробности своей жизни, лишь опровергнув пару слухов и домыслов, описав гору как самое обыкновенное место, довольно мрачное и пустынное. – Как скучно! Чем вы там занимались целыми днями? Медитировали и спали? – Не только. У мастера в хижине было много книг и свитков, собранных в странствиях по всему миру. В основном я постигал древнюю мудрость с помощью этих рукописей. – И как ты не умер от скуки? – Я научился занимать свое сознание размышлениями и духовными поисками. Это помогло мне сосредоточиться не на внешнем бытие, а на внутреннем. Так время для меня остановилось, а для всего мира продолжило идти в привычном темпе. Восемь лет пролетели, как один сезон. Но даже так я остался далек от просветления, поэтому учитель отправил меня в столицу. Его Высочество выронил кисть и удивленно спросил: – Разве не потому, что он оказался на грани смерти и решил доверить тебя гоши ради твоего же блага? Тай Цзи промолчал, сжав пальцами подол своих скромных одежд. Принц почувствовал, что перешел черту, и решил пока остановиться в своем копании под корень чужой судьбы. В последующие дни Его Высочество под руководством юного учителя штудировал трактаты и слушал истории о святых и мудрецах прошлого. Эмоционально Тай Цзи держался в стороне, уворачиваясь от каверзных вопросов принца и его попыток сблизиться. С каждой новой неудачей Его Высочество только больше распалялся, вынашивая грандиозные планы в своей голове. Естественно грандиозные по меркам одиннадцатилетнего сорванца, еще не вышедшего из возраста, когда о последствиях своих поступков начинаешь задумываться только после совершения очередной пакости. Одним теплым днем принц прогуливался вместе со своим учителем по дворцовому саду. Пока Тай Цзи наслаждался тишиной, Его Высочество с особым вниманием наблюдал за спутником. Каменное лицо монаха ожило, брови расслабленно взлетели вверх, губы застыли в полуулыбке. Принц возликовал. Наконец-то древнее изваяние зашевелилось и показало, что оно тоже живой человек. – Тебе нравится королевский сад? Монах повернулся к принцу и кивнул: – Да, здесь очень красиво. И спокойно. Такого разнообразия цветов и трав я еще не видел. – Этот сад раньше принадлежал императрице. А после ее смерти стал моим по праву. Матушка очень любила цветы. Сама садила и ухаживала за побегами, трепетно оберегая, как собственных детей. Все дворяне знали об увлечении госпожи и на праздники преподносили ей новые экземпляры. В каждой книге отца есть хотя бы один высушенный цветок, его покои оплетены вьюнками, а внутренний двор благоухает и цветет. Матушка везде оставила свой след. Это ее царство. Тай Цзи выдал удивленно «о» и присел рядом с кустом роз. Его щеки порозовели, улыбка стала еще мягче и милее. Его Высочество оценил представленную перед ним картину и не повременил кинуть красивое словцо: – Твои губы подобно лепесткам нежных роз, а глаза словно искры на темном звездном небе. Зачем же прятать такую красоту за маской смирения и одухотворенной гордости? Нет, так не пойдет. Ну же, улыбнись мне, дорогой наставник. Принц шуточно продемонстрировал, как надо улыбаться, и, заметив реакцию монаха, громко рассмеялся. Тай Цзи вскочил, сжав кулаки. Его лицо запунцевело от лба до подбородка, в глазах блеснул огонек горькой обиды. Над ним впервые так елейно насмехались. Он не знал, как в таком случае нужно себя вести. Но так как перед ним был наследный принц, он избрал метод взывания к чужой совести. – Ваше Высочество, не шутите так! Поберегите такие комплименты для будущей супруги. Что о вас подумают люди, если вы будете приветствовать каждого встречного в подобном духе? – Во-первых, мне не важно, что обо мне подумают люди. Пока я на стороне добра, злые языки мне не страшны. А во-вторых, я не разбрасываюсь словами попусту. Если я сказал, что ты красивый, значит так и есть. И говорю я подобное только тем, кому полностью доверяю. Прими это к сведению, чтобы в будущем не оплошать. – Ваше Высочество доверяет мне? – А не должен? Или ты в тайне вынашиваешь подлые мысли? Смотри у меня, я все вижу. Смущенный Тай Цзи замахал руками, ответив: – Нет, Ваше Высочество! Этот слуга ничего не замышляет. Я даже и думать не смею о том, чтобы предать вас. Просто вы совсем ничего обо мне не знаете. Мы знакомы лишь несколько дней. Разве можно за такой короткий срок проникнуться доверием к человеку? – Да, ты прав. Я так мало знаю о тебе. Но не потому ли, что ты скрываешься, стоит мне только подойти поближе? Ммм? Как поступим? Монах всерьез задумался над этим вопросом, потеребив красную нить на запястье. Принц давно заметил, что это было единственное украшение на теле юноши. Его Высочество принял это к сведению и сразу решил, какой первый подарок преподнесёт маленькому наставнику. – Ваше Высочество, такой уж я человек. Я слишком долго прожил на горе и не знаю, как правильно общаться с людьми. Если вы дадите мне время, я обязательно оправдаю ваши ожидания. Его Высочество подошел вплотную к соученику и стал пристально разглядывать тонкие черты миловидного лица. Тай Цзи опешил, то отводя взгляд, то вновь направляя на молодого принца. Длинные ресницы Его Высочества смешно хлопали вверх-вниз, как у дикой лошади. Это сравнение вызвало усмешку у монаха и привлекло чужое внимание. – Что такое, дорогой наставник? Я такой забавный? У меня что-то на лице? Ну же, расскажи, что заставило слугу посмеяться со своего господина? Монах вдруг посмурнел и отошел на шаг назад. За ним текла медленная река, питая земли дворцового сада. Дальше отступать было некуда. – Нет, ничего. Прошу прощения за грубость. Я забыл о своем месте. Такое больше не повторится. Тай Цзи смиренно поклонился, а Его Высочество цокнул от раздражения. Они опять зашли в тупик. Но принц не собирался просто так сдаваться. Это было не в его правилах. Его Высочество посмотрел на небо. Не найдя ничего интересного, он опустил глаза вниз. Под его ногами на тонкой ножке качался лиловый колокольчик. Тут в буйную голову принца пришла новая идея. – Знаешь, мне кажется, тебе чего-то не хватает для полного раскрытия. Цветы ведь тоже не расцветают просто так. Для этого им необходимы определенные условия и ресурсы. Хорошая почва, удобрения, солнечные лучи. А еще… Принц по-лисьи усмехнулся. Тай Цзи почуял опасность. – Самое главное – вода! Не успел монах осознать услышанное, как принц легонько толкнул его навстречу речному течению. Тай Цзи упал спиной в воду, замахав от паники руками. Река была неглубокой, взрослому человеку по пояс. Падение с небольшого холма тоже не было опасным для жизни. Но сама ситуация выглядела, как откровенное издевательство. Принц прыснул со смеху и закричал: – Ну как?! Что скажите теперь, уважаемый наставник? Стало лучше? Его Высочество не хотел обидеть или ранить чувства монаха. Он не был настолько жестоким и черствым господином. Нет. Его целью было заставить вассала заговорить. И не просто раскрыть душу, но и сменить этот официальный тон. Принц ждал. Тай Цзи понял, что над ним вновь грубо поиздевались, сел на мелководье и опустил голову. Его прическа сбилась, и серебристые пряди упали на лицо, блестя от воды на солнце. Его Высочество ликовал, но постепенно его радость сошла на нет. Монах угрюмо сидел в воде, всем своим видом выказывая обиду и огорчение. Принц вздохнул и направился к вассалу: – Ладно, прости. Это была всего лишь шутка. Я не хотел тебя обидеть. Ты не ранен? Давай, вставай. Я помогу высушить твою одежду. Его Высочество навис над подчиненным и протянул руку. Монах потянулся в ответ, и когда принц уже хотел вытащить соученика из воды, его грубо завлекли вниз, вызвав целый фонтан брызг. Наследник престола вынырнул из реки и глупо уставился на поднявшегося монаха. Тай Цзи откинул назад мокрую прядь и упер руки в бока. В его взгляде читалось учительское возмущение, смешанное с удовольствием от совершенной мести. – Ну как, Ваше Высочество? Вам есть, что сказать? Очень неприятно средь бела дня промокнуть до нитки, не так ли? В будущем вы несколько раз подумаете перед тем, как совершить подобную глупость. За любое деяние рано или поздно приходит расплата. Не забывайте об этом. Его Высочество сдержанно кивнул и тут же взмахнул рукой, обрызгав монаха. Тай Цзи закрылся рукавом и проворчал: – Ах вы наглец! Как вы себя ведете? Вы наследный принц или лягушка? Хватит, кому говорю! – Ахахахах, маленький наставник показал свою натуру! Вода излечила недуг! Теперь ты живой человек! – Вот негодник! Получите еще у меня! Перепишите Дао Дэ Цзин три раза и без помарок! Вы меня услышали? Ай, холодно! Его Высочество ничего не слышал. Он праздновал победу, запуская в воздух искрящиеся брызги. Это была радость обычного ребенка, добравшегося до заветного плода. Тай Цзи раскрыл свои лепестки, и в саду принца зацвел еще один цветок. Его Высочество еще не дал ему имя, но в скором времени судьба сама предоставила ему такую возможность.

***

Четвертый вассал появился ближе к концу года. К этому времени Чжу Юйцзянь уже стал учеником дворцовой школы, Цзюй Шэнли занялся изучением основ самосовершенствования, а Тай Цзи вошел в круг предсказателей и усердно готовился к сдаче последнего экзамена. Троица успела немного поладить, хотя и без ссор никак не обошлось. Молодой господин Чжу раздражал монаха своей безалаберностью и леностью, что часто приводило к стычкам и проверке бамбучонка на выносливость. Шэнли не вмешивался в дела соратников, лишь иногда вставляя в разговор пару колкостей и саркастичных высказываний. Чувствуя себя оскорбленным, Юйцзянь вызывал друга на поединки и всегда с треском проигрывал. Господин Цзюй становился все увереннее, оставив старые раны в прошлом. Его Высочество не переставал смеяться, гордясь своими преданными сторонниками. Время шло. Государство Уюн вело переговоры с небольшой северной страной, по чьей территории пролегал самый крупный торговый путь на континенте. Послам удалось договориться с северным королем, предложив соразмерную плату за пользование чужой территорией в своих целях. Взамен король обязался открыть дорогу и отправить в Уюн своего младшего сына и двух дочерей, чтобы укрепить связь между странами. Так юный северный принц оказался в столице империи. Его Высочество сразу же заинтересовался диковинной личностью. Он ожидал увидеть сильного и грозного принца, но перед ним предстал болезненный и хрупкий ребенок, младше его года на два-три. Его звали Лань Цайхэ. В первый день мальчик держался подле старших сестер и не показывал носа из своих покоев. Но рано или поздно выйти пришлось, и вот тогда-то его поймал принц Уюна. – Его Высочество пятый принц Лань Цайхэ! Я наследный принц Уюна приветствую вас! Надеюсь, что вам пришлось по вкусу убранство дворца. Если у вас будут какие-то пожелания, сразу же обращайтесь ко мне. Я с радостью помогу вам. Принц Уюна сверкал, словно солнце в зените. Юный Лань жался у стены, потея и трясясь от страха. Северный принц что-то пробормотал себе под нос, и Уюн наклонился, чтобы лучше расслышать юношу. Лань Цайхэ отскочил, затараторив: – В-ваше В-высочество, я-я т-тоже п-приветств-вую в-вас! В-все х-хорошо! М-меня в-все уустраивает! Я…Я… Его Высочество в недоумении склонил голову, еще больше напугав бедного Цайхэ. Ситуацию спас свиток, плавно опустившийся на голову принца. Его Высочество потер свою макушку и обернулся. За его спиной стоял Тай Цзи и угрожающе потряхивал увесистой рукописью. – Ваше Высочество, что у вас за дурная привычка пугать наших гостей! Имейте совесть и дайте принцу Ланю прийти в себя! – Ох, маленький наставник! Разве я отнесся грубо к Его Высочеству? Сяо Лань, я вас напугал? Принц Лань отрицательно потряс головой, не переставая трястись, как лист на ветру. Тай Цзи вздохнул и встал рядом с принцем Уюна, поклонившись гостю: – Ваше Высочество принц Лань, мое имя Тай Цзи. Я принадлежу ордену предсказателей и отвечаю за обучение наследного принца. Я готов сопровождать вас как личный компаньон. Если вам здесь некомфортно, мы предоставим покои в безлюдной части дворца, и, как только вы будете готовы, проведем вас по столице. Не волнуйтесь. Мы не дадим вас в обиду и защитим от любой напасти. Спокойный и размеренный тон монаха немного успокоил принца Ланя. Его Высочество Уюн преисполнился гордостью за вассала и, чуть усмирив свой пыл, продолжил завоевывать доверие Цайхэ. В компании принца и трех вассалов Сяо Лань облегченно выдохнул и даже реже стал заикаться. В первое время он очень скучал по семье и родным краям, прекрасно зная, что, скорее всего, уже не вернется домой. Старшие сестры оказались посмелее братца и посвятили уюнцев в тайны северного народа, научив традиционным танцам, угостив странно пахнущей пищей и разукрасив лицо на манер загадочных шаманов. Его Высочество Уюн распугал всех слуг своим экстравагантным макияжем, пока Чжу и Цзюй умирали со смеху. Последней тайной техникой поделился уже Сяо Лань, разложив на столе бумажных куколок без лиц. – Что это? – спросил Чжу Юйцзянь, подхватив одну куколку пальцами, – Какая-то игра? Цзюй Шэнли усмехнулся: – О, лучше положи это на место. Вторая игра точно лишит тебя наследства. – Чего?! Да отдам я твои деньги! Я проиграл то всего один раз. Вон, шисюн Тай проигрывает уже пятый раз подряд за три вечера. Чего с него не требуешь платы? – За него платит Его Высочество. Мне этого достаточно. – Что за разговоры!? – вклинился в разговор монах, – Никто за меня не платит! Я должник, и скоро сам закрою свои долги. А вы бы лучше помалкивали! Если кто-то из старших нас услышит, стоять нам месяц у позорного столба! – Да, да, – притворно закивал головой Цзюй, прекрасно зная, кто ему платит и в каких размерах. Его Высочество наблюдал за стычкой со стороны. Он действительно тайно спонсировал своих друзей, особенно Тай Цзи, ради удовольствия и просто потому что имел возможность поддерживать азарт карточных игроков. Любые игры на территории школы были строго запрещены. Но скучающие ученики находили способы развлечь себя тихими вечерами. Принц сам частенько нарушал правила и поэтому покрывал своих вассалов, как мог. Особенно ему нравилось сидеть рядом, не участвуя в игре, и читать эмоции на лицах возбужденных соратников. Это радовало его и приносило чувство наслаждения. Сяо Лань тихонько слушал своих шисюнов и ждал, когда они снова обратят на него внимание. Принц Уюна кашлянул в кулак и все успокоились, вернувшись к разложенным куклам. – Кхм, итак, – продолжил Цайхэ, – Это не игра. Это пустые сосуды для душ. – Сосуды для душ? – заинтересовался принц, – Зачем они нужны? – Эти куклы выступают своеобразными проводниками для духов предков. Во время ритуала Воскрешения шаман открывает врата мира мертвых и дает душам возможность поговорить с живыми через бумажные сосуды. – И что же говорят духи? – Они могут сказать, кто в ближайшее время умрет и сколько родится детей. Будет ли в этом году урожай и хороший охотничий сезон. Духи часто предупреждают об опасностях: будь то природное явление или нападение вражеской армии. Предки любят нас, и мы относимся к ним с глубоким почтением. – Это очень интересно, – рассудил Тай Цзи, скрестив руки на груди, – Мы поклоняемся богам, и те одаривают нас своим благословением. Предкам мы преподносим дары и поминаем их в дни траура. Но у нас не принято говорить с духами лицом к лицу. Два мира не зря разделены рекой Забвения. Так близко соприкасаться с миром мертвых опасно. Ваши шаманы впадали во время призыва в состояние безумия или прострации? Сяо Лань ответил утвердительно, добавив: – Такое происходило с неопытными шаманами. Но их быстро приводили в себя. Еще были случаи, когда духи не хотели говорить или были негативно настроены против людей. Тогда ритуал прерывали и запечатывали врата в мир духов. – Да, души, наполненные злобой и отчаянием, не способны мыслить здраво и в итоге сводят с ума живых людей. Таких мы либо излавливаем, либо уничтожаем. В лучшем случае очищаем их разум и молимся за духовное благополучие. Небеса – наше спасение и опора. О, благослови нас Великий Небесный Император. На мгновение все умолкли, погрузившись каждый в свои мысли. Пока Сяо Лань не влил в кукол немного внутренней энергии ци и не заставил их плясать на столе. Компания ожила и радостно захлопала в ладоши, поражаясь умениям северного принца. Так Лань Цайхэ стал последним четвертым вассалом наследного принца Уюна.

***

Во дворце дворяне и слуги часто посмеивались, что принц вместо гарема завел себе цветник иного рода. Ведь каждый из вассалов имел фамилию, созвучную с названием одного из благородных растений. Цзюй – хризантема, Чжу – бамбук, Лань – орхидея. И только монах носил несуразное имя, старящее его лет на сто. Его Высочество недолго думал и гордо указал на маленького наставника со словами: – Мэй. Я назову тебя Мэй. Чистота и стойкость. Вот твои главные качества. Это имя тебе прекрасно подходит. Ну, что скажешь? Тебе нравится? Тай Цзи раскрыл глаза от удивления, коснулся груди и прошептал: – На горе Тайи росло одно сливовое дерево. Я часто наблюдал его цветение перед весной. Мастер говорил, что я похож на него. Такой же сухой, высокопарный, но цветущий даже в лютые холода точно в срок. Он говорил, что такое дерево может цвести веками. И каждый раз не забывать о своем предназначении – предвещать конец зимы и начало весенней поры. – Я действительно угадал! Это же замечательно! Все, я нарекаю тебя Мэй Хуа. Теперь ты моя прекрасная слива. Его Высочество на радостях обнял своего любимого вассала. Нареченный Мэй Хуа неловко прижался к принцу в ответ, умолчав о последних словах мастера, что тот высказал, сравнив ученика со сливой. Он сказал: «Как это засыхающее дерево будешь жить долго. Так долго, что и богам не снилось. Никогда ни к кому не привязывайся. Иначе умрешь от тоски раньше, чем погибнет тело. Держи сердце легким, а ум гибким. Однажды полюбив солнце, потеряешь себя навсегда. Помни, что вечность твоя сестра. Тебе не сбежать от законов судьбы. Не будь, как я. Следуй за звездами. Рано или поздно они приведут тебя домой». Так Его Высочество наследный принц обрел верных друзей и стал настоящим солнцем Уюна. Никто не удивился, когда в семнадцать лет он вознесся на небеса. Но кто бы мог подумать, что один вещий сон предопределит дальнейшую судьбу Его Высочества и всего государства в целом.