Я стал учителем главного героя (И бывшим вассалом главного злодея)

      В императорском кабинете за большим столом из красного дерева сидел государь Сяньлэ. Он бегло просматривал принесенные Мэй Няньцином отчеты, удовлетворенно кивая головой. Советник старался не показывать своего волнения, искоса рассматривая великолепное убранство комнаты. Его спутники, будто назло, вышли со словами: «Чтобы научить птицу летать, нужно ее выпустить из рук».        «И где ваше хваленое – «не дадим упасть в грязь»?». Советник мысленно готовился к вечерней игре, где, несомненно, заставит этих лгунов пожалеть о содеянном. В картах, благо, он знал толк. Эти мысли помогали справиться со стрессом, пока император не обратился лично к нему:        – Как ваше самочувствие, советник?       Мэй Няньцин удивленно поморгал.        – Ваши помощники мне сообщили, что вчера вы были больны и поэтому не выходили весь день из своих покоев. Моя супруга даже хотела отправить к вам нашего лучшего лекаря, но нас разуверили, что у вас лишь упадок сил.       Видимо, отсчет времени начался раньше, поэтому даосы придумали очень гениальную отговорку.       – Я в полном порядке, Ваше Величество, – стараясь не нервничать, начал Мэй Няньцин, – Благодарю за беспокойство и прошу прощения за хлопоты, что я доставил своей незначительной слабостью. Медитация поможет мне набраться сил.       – Очень рад это слышать. Даже Се Лянь загрустил, когда его не пустили вас проведать.       «Се Лянь? Боже, какое милое создание. Надо обязательно сократить его уроки чистописания».       – Не волнуйтесь, – улыбнулся советник, – Сегодня я успокою Его Высочество.       – Уж об этом я не беспокоюсь. Вы взваливаете на себя слишком много. Не забывайте, советник, отдыхать.       – И вы не забывайте об отдыхе, Ваше Величество. Если вы всем довольны, ваш покорный слуга вас покинет.       Поклонившись, Мэй Няньцин вышел из кабинета и чуть не столкнулся нос к носу с тремя любопытными крысками, что все время подслушивали под дверьми. Те коротко похвалили за отвагу и стойкость, и, как ни в чем не бывало, продолжили путь в зал переговоров.       Разговор с министрами прошел гладко и без неловкости. На месте высокопоставленных чиновников советник представил своих прежних коллег, и говорить стало чуточку легче. И снова троица гоши отмалчивалась у стены, но хорошо в деле помогало табло системы с выбором правильных ответов.       Гоши вернулись в монастырь Хуанцзи. По пути им попадались молодые монахи, которые, только издали завидев Мэй Няньцина, вставали как по стойке смирно и смиренно кланялись с криком «Приветствуем Гоши».       Прошло время обеда, и советник все же уговорил спутников сделать хотя бы  легкий перекус. Он не чувствовал голода как такового, но страх из прошлого, когда он во времена учебы чуть ли не в обморок падал от изнеможения, остался на подкорке его сознания. Сделав дело, лучше что-то съесть, чем не поесть совсем и к концу дня не чувствовать свое нутро от боли.       Даосы попросили слуг принести позже еду в кабинет для уроков и, не мешкая, отправили своего подопечного к наследному принцу. Естественно, одного. Идя по длинной галерее, Мэй Няньцин готовился к встрече с главным героем. Се Лянь, как герой, вызывал у него глубокое уважение. Пережив столько страданий и мучений, он сумел остаться самим собой. Конечно, сейчас это пока шестнадцатилетний наивный юнец, но не лишенный упорства, силы и искреннего желания помочь своему народу. Советник все никак не мог поверить, что вот сейчас он увидит любимого персонажа воочию. От напряжения его ладони и лоб покрылись каплями пота.       Се Лянь уже ждал своего наставника. Мэй Няньцин потрясенно замер у порога. Прекрасный юноша с белоснежной гладкой кожей в столь же белоснежных даосских одеяниях сидел за низким столиком, что-то увлеченно читая. При этом эта красота не казалась слишком нежной, будто девичьей, ведь по рукам принца было видно, что тот постоянно держит в руках меч и активно занимается боевой практикой.       Пока советник мялся, не решаясь войти, Се Лянь поднял голову и тепло улыбнулся:       – Наставник, вы пришли. Видимо, вы еще не оправились от болезни. Что вы стоите? Давайте, проходите.       Мальчик встал и протянул руку своему учителю. Не успел Мэй Няньцин ответить, как тот снова затараторил:       – Я так хотел вас навестить, но остальные гоши запретили. Но за то время, что вас не было, я дочитал трактат, который вы посоветовали. Позвольте мне рассказать мое мнение о нем.       Мэй Няньцин принял руку принца и вошел в кабинет. Все внутри было обставлено скромно, но лаконично. Присев на свое место, советник ответил:       – Ваше Высочество полон энергии, как и всегда. Со мной все хорошо, прошу прощения, что вас не пустили ко мне. Гоши руководствовались в первую очередь заботой о вас. Ведь вы наш дорогой принц, надежда Сяньлэ.       – Право, наставник. Вы слишком меня хвалите. Я столько всего хочу вам рассказать, но не знаю, с чего начать. Тогда…       Советник мягко прервал юношу:       – Раз зашел разговор о здоровье, может, побеседуем сегодня на прогулке? Погода хорошая, нечего сидеть в четырех стенах.       Се Лянь удивленно вскинул брови:       – Наставник сегодня весьма добр.       – Вы так говорите, Ваше Высочество, будто я постоянно зол, – заворчал Мэй Няньцин, уподобляясь своему оригиналу.       – Нет, нет, – смеясь, замахал руками принц, – Вы добры, но сейчас будто как-то по-особенному.       – Что ж, – усмехнулся советник, – пройдемся, и вы мне расскажите обо всем, что терзает и греет вашу душу.       Се Лянь решил, что наставник еще не окреп окончательно, и потому сегодня ведет себя немного небрежно. Но расстраиваться точно не стал. Выпив принесенный чай и прокляв сто раз своих подопечных за еще одно невыполненное обещание на просьбу принести хотя бы кусок хлеба, советник вместе с принцем направился к роще.       На дворе стояла поздняя весна. Еще не наступила по-летнему не щадящая ни птиц, ни людей жара, и можно было спокойно насладиться легким ветерком, колышущем молодые зеленые листки кленов.       Се Лянь не переставая болтал о приемах, что вычитал в книге, а Мэй Няньцин лишь согласно кивал, иногда давая некоторые комментарии. Он не особо разбирался в самосовершенствовании с помощью меча, но его язык будто жил своей жизнью. В эти моменты перед глазами мелькали иероглифы, странные фигуры и узоры. Может, это какой-то дополнительный скилл?       – Наставник, – вдруг воскликнул Се Лянь, будто вспомнил что-то очень важное, – Я хотел с вами серьезно поговорить.       – О чем же, Ваше Высочество?       Се Лянь остановился, и советник сделал тоже самое.       – Как вы знаете, скоро мой семнадцатый день рождения, а после чуть ли не сразу же жертвоприношение Небесам на Празднике Фонарей.       – Все верно, Ваше Высочество. Там вы будете традиционно исполнять роль воина, радующего Богов!       Одна из ярких и запоминающихся сцен новеллы – роковой прыжок на улице Шэньу и спасение юного Хунхун-эра. Роковая встреча, что предопределила и сплела воедино судьбу наследного принца и маленького мальчика. Советник с предвкушением ожидал этого момента, чтобы лично лицезреть его наяву, а не только в своем воображении и артах преданных поклонников.        – Все так, – продолжил Се Лянь, выведя советника из размышлений, – У нас есть воин, но нет демона.       «Демона? Точно, ведь эту роль исполнял Му Цин». Му Цин – личный слуга наследного принца. Юноша, не лишенный таланта, который помог ему стать один из выдающихся богов войны. Его привычное закатывание глаз и вечные терки с Фэн Синем вошли в историю. Помнится, оригинальный Мэй Няньцин недолюбливал Му Цина, и причина, скорее всего, крылась в той истории с листком сусального золота, который мальчик подобрал, но так и не вернул принцу. Листок нашли под матрасом Му Цина, и это послужило негласным доказательством его вины. Хоть Се Лянь и встал на защиту юного монаха и даже взял себе в услужение, репутация Му Цина упала и так и не поднялась с земли.       Неуживчивый характер и холодность стали еще один фактором неприязни к его персоне. И, конечно, происхождение. Какой-то безродный заморыш с улицы становится личным слугой наследного принца; кому из благородных аристократов это придется по нраву?       Значит, по словам принца, в данный момент претендент на роль демона не определен. Не трудно догадаться, для чего завел этот разговор Се Лянь.       – Наставник, я очень вас прошу взять на эту роль Му Цина. На прошлой тренировке он оказался лучшим из всех послушников. Я готов за него поручиться. Вы сами все поймете, когда увидите его в бою.       Мэй Няньцин не сомневался, что Му Цин выполнить свое дело без сучка и задоринки. Раз так подумать, всеми нелюбимый слуга все-таки играл «Демона» на платформе, значит, прошлый советник не был против этой затеи. Поэтому можно и согласиться.       Только советник хотел ответить, как перед ним выскочило табло и надпись жирным шрифтом: «Не меняйте характер своего героя!».       «Тогда как ответить Се Ляню? – активно думал советник, – Соглашаться сразу нельзя, нужно видимо потянуть резину. Так, сначала нужно напустить серьезности и хмурости».       – Ваше Высочество, вы должны понимать, что бой Воина и Демона это не просто забава, а дань небесному императору. Малейшая ошибка может серьезно повлиять на дальнейшую судьбу Сяньлэ.       «Да еще как повлияет, но отличится на празднике далеко не Му Цин».       – Я понимаю, наставник, – продолжал стоять на своем Се Лянь, – Поэтому и рекомендую Му Цина. Давайте вы сначала посмотрите на его технику и сравните с остальными. Я не отступлю, пока не смогу убедить вас в этом.       Глаза принца горели, руки были сжаты в кулаки. Вся его поза говорила о твердом желании стоять на своем до конца. Разве может советник не уважить просьбу своего дорогого ученика? Солнце еще было высоко, поэтому Мэй Няньцин не разочаровал Его Высочество.       Так радостный Се Лянь и предвкушающий встречу с еще одним героем Мэй Няньцин отправились на площадку для тренировок, где уже вовсю вырабатывали свои техники монахи. Му Цина среди них было легко найти: это был единственный юноша, активно махающий деревянным мечом в отдалении от остальных ребят. Се Лянь сразу же направился к нему. Остальные послушники оставили бой и с интересом стали наблюдать за происходящим. Наследный принц не вызывал удивления, а вот советник не так часто приходил на учебный плац. Все предвкушали какую-нибудь взбучку.       Му Цин, заметив приближающихся к нему особ, сложил руки в приветствии и наклонил голову.       – Приветствую советника, – промолвил он тихим голосом и поднял глаза.       И тут Мэй Няньцин замер. Что не говори, а эти глаза цвета обсидиана в контрасте с бледной кожей и правда создавали ощущение какого-то дискомфорта. Глаза юноши горели холодным пламенем, и любой неопытный собеседник мог подумать, что на него смотрят с величайшим презрением и дерзостью.  Бывает, что люди уже рождаются с лицом, ненавидящим этот мир. Что тут говорить, даже Мэй Няньцина можно отнести к их числу. И прошлого, и нынешнего. Но, как правило, подобные личности могут в душе оказаться вернее и надежнее, чем вечно улыбающиеся добряки.       Советник кивнул на приветствие юноши. Сейчас стоит быть осторожным, чтобы снова не получить нагоняй от системы.       – Его Высочество порекомендовал тебя для исполнения роли Демона на следующем празднике Фонарей. Ты считаешь, что справишься с этой задачей?       Му Цин искоса посмотрел на принца. Се Лянь хотел что-то сказать, но слуга покачал головой. Сейчас он лично должен дать ответ.       – Этот слуга считает, что справится с данной ему ролью.       Он говорил тихо, но четко. Глазами он старался не встречаться с Мэй Няньцином, смотря ему куда-то в воротник.       – Скромности тебе не занимать. Тогда покажи мне, чему ты здесь научился. Ваше Высочество, подзовите сюда самого умелого ученика.       Мэй Няньцин указал на столпившихся в кучку монахов. Се Лянь же, кажется, не этого ожидал:       – Наставник, если вы хотите увидеть бой, то кто, как не я, могу быть соперником Му Цина?       Принц говорил здравые вещи, но советнику пришла идея посмотреть на противостояние принижаемого и его обидчика.       – Ваше Высочество, все-таки я хочу сравнить навыки лучшего ученика и умения Му Цина, чтобы видеть разницу. Если у меня останутся сомнения, устроим бой уже вместе с вами.       Конечно, был риск нечестной игры. Но для этого здесь присутствует Мэй Няньцин. И Се Лянь, который сможет своим зорким глазом обличить обман.       Му Цин почуял подвох, но смиренно согласился. Напротив него встал рослый юноша семнадцати лет с довольно противной ухмылкой на лице.       – Ло Ян приветствует советника, – поклонился юнец, – Этот ученик не подведет учителя.       «Надеюсь, этот верзила не задавит Му Цина. Этот мальчик нужен нам живым». Так подумал Мэй Няньцин, но свое слово уже не вернешь.       Ученики встали на свои позиции. Группа поддержки весело уселась на ступени, для полной картины им не хватало попкорна или дынных семечек. А, нет, семечки все же кто-то достал. Се Лянь о чем-то переговаривался с Му Цином, тот лишь вяло кивал. Видимо, сейчас запал юноши резко иссяк.       С отсчетом Его Высочества начался бой. Ло Ян отчаянно напирал, но Му Цин ловко отбивал все атаки. Хоть ученики и орудовали деревянными мечами, выглядело это эпично. Резко Му Цин начал уступать. За спиной послышались смешки, но советник умерил пыл разгильдяев один хмурым взглядом. Му Цин все отступал и отступал. Даже стоящий рядом Се Лянь немного занервничал.       Когда, казалось, конец предрешен, Му Цин сделал резкий выпад, который чуть не выбил меч из рук Ло Яна. Тот не ожидал такой стремительной атаки и продолжил в прежней манере, но Му Цин уже оттеснял его к краю площадки, нанося удар за ударом. Было видно, что рослый монах выдохся. За спиной пробежал нервный шепоток.       – Давай, Му Цин, последний удар! – звонко подбадривал своего слугу Се Лянь.       Последняя атака выбила землю из-под ног Ло Яна. Его деревянный меч отлетел к потрясенной толпе, так яростно за него болевшей. Му Цин уступал в росте и силе Ло Яну, но в кое в чем у него было преимущество. В скорости. Его тактика была совершенно проста: отступая, заставить врага истратить все силы, а потом нанести сокрушающий удар. С умным соперником такое не провернешь. Но верзила слишком поздно заметил, что его хотят обвести вокруг пальца.       Се Лянь поспешил поздравить Му Цина, а советник подошел к Ло Яну. Тот встал, со стыдом опустив голову.       – Слишком много полагаешься на силу, – спокойно пожурил его Мэй Няньцин, – Используй, молодой человек, свою голову. Если бы все решалось силой, то и не было бы в мире духовных школ. Перепиши трактат о тактиках ведения боя до завтрашнего утра.       Ло Ян заскрежетал зубами, кинув напоследок злобный взгляд на Му Цина. По его глазам ясно читалось: «Ты у меня еще наешься песка».       Му Цин и Се Лянь стояли в ожидании вердикта.       – Наставник, если вы не удовлетворены, то я могу стать соперником, – начал Се Лянь, видя хмурое выражение лица учителя. Но тот усердно думал, как похвалить юнца, не нарвавшись на ошибку системы.       – Этого не требуется. Одного боя для меня достаточно.       Советник внимательно осмотрел слугу с ног до головы. Кажется, этот мальчишка даже не запыхался. Для него это была не такая уж сложная задача.       – Я увидел, что лучший ученик был повержен. Теперь его нельзя называть таковым. Система, предугадав мысли своего пользователя, предупредительно запиликала.       – Я увидел все, что хотел, – продолжил Мэй Няньцин, стараясь держать лицо, – Поэтому Му Цин пока единственный претендент на роль Демона.       Се Лянь уже хотел разразиться радостным кличем, как советник поднял палец:       – Но, только пока. Пусть репетирует вместе с тобой, проведем тренировочный бой ближе к празднику. Если меня что-то не устроит, мы найдем замену. Это мое последнее слово.       – Да, наставник, мы вас поняли. Спасибо за ваше участие, – поблагодарил Се Лянь, будто это он сейчас одержал победу, а не его спутник.       Му Цин коротко поклонился, но особой радости не наблюдалось на его лице. Солнце начинало садиться. Значит, скоро за советником придет троица гоши. Се Ляню пора было отправляться в свой флигель, и Му Цину заодно, чтобы помочь принцу переодеться.       Половина зевак отправилась на ужин, другая побежала успокаивать проигравшего Ло Яна. Советник издали заметил трех своих помощников, и собирался уже двинуться в их сторону, как мельком кинул взгляд на Му Цина. Тот почему-то замешкал и не пошел сразу за принцем, сгибая и разгибая свою правую руку.       «Хм, неужели потянул? Странно, что этого никто не заметил. Думаю, он знает, как себе помочь. Но что у него с лицом? Боится мести от соучеников? Где хоть капля радости от победы над врагом?» – думал Мэй Няньцин и ничего не понимал.       Изнывая от непонимания, советник тихо подошел к отшатнувшемуся от него Му Цину.       – Что с твоей рукой? – участливо спросил наставник, чувствуя вибрации системы в голове.       – Ничего, что стоило бы внимания, советник, – пробубнил Му Цин.       Трое гоши приближались, и Мэй Няньцин решил особо не напирать.       – Ты не рад своей победе?       Му Цин удивленно вскинул глаза. Впервые за весь разговор.       – Рад, советник.       – Я вижу.       Он не хотел пристыдить юношу, но с его тоном вышло именно так. Не очень хорошее завершение первой встречи. Троица уже махала ему руками, подзывая к себе. Советник решил сделать последний выпад, заранее смиряясь с будущей головной болью. Он чуть наклонился вперед, будто рассматривая что-то на земле, и тихо сказал:       – Хорошая работа.       Система завизжала, и Мэй Няньцин быстро развернулся, чтобы не выдать гримасу боли. Благо, даосы спасли его из затруднительного положения, потянув за собой прочь с тренировочной площадки. Советник так и не узнал, какое выражение лица было у оставшегося в одиночестве Му Цина.