Самый теплый камень

      Уставшие от ограничений ковидной реальности последних двух лет, две подруги - Эмбер и Лита - во что бы то ни стало решили выбраться на фестиваль, посвященный Хеллоуину. На удивление теплый октябрь располагал к свечам и мистике.       Они появились на празднике чуть после начала – едва пробило одиннадцать вечера. Вкусные напитки, яркие костюмы и бодрая музыка веселили изголодавшийся по праздникам народ. Ведущий зловеще что-то рассказывал с трибуны, объявляя конкурс костюмов.       Подруга, поправляя колпак с бубенцами, радостно толкнула Эмбер в бок:       - Смотри, какой крутой косплей на Тыквоголового Джека из мульта! Вот только медицинскую маску зачем поверх напялил?.. Эй, чудик, - крикнула она человеку, - ковид закончился! Не пугай народ, снимай маску!       Эмбер увидела того, кого задирала Лита сейчас: худое тело в старомодном фраке, исключительно высокий рост, странного желтоватого оттенка кожа, светящиеся в полумраке глаза... Однако вышеозначенный косплеер был явно не рад этому вниманию. Злобно зыркнув на голосящую девчонку, он постарался выйти из поля зрения подруги.       - Нет, ты видела? Давай догоним! - слегка опьяневшая девица была настроена догнать странного человека (человека ли?) и отправилась в направлении исчезнувшего с фразой "Я буду за твой костюм голосовать, ты чего?!"       Эмбер недолго стояла, разинув рот - все-таки незнакомец впечатлил и ее. Вот уж действительно всем костюмам костюм - аж мурашки по коже! Девушка бросилась вслед за неугомонной веселящейся подругой. Да что уж кривить сердцем, веселье окутало и ее. О! Сколько же они проторчали взаперти во время этой "чумы современности"! Наконец-то можно было вырваться на веселый праздник, выпить, потанцевать, а то и "задружиться" с каким-то особенно страшным Дракулой. Вон, Лита явно уже положила глаз на "Джека" (видимо кто-то уйдет сегодня с вечеринки с кавалером - мысленно хихикнула Эмбер). В способности Литы очаровать кого угодно противоположного пола девушка ничуть не сомневалась.       Однако, и она не собиралась сдаваться так просто. Девушка взбила пышные "ведьминские" волосы и одернула платье вниз, поправляя декольте немного осовремененного переосмысления деревенской простушки из девятнадцатого столетия.       Лучезарно улыбаясь, она догнала парочку, что уже убежали вперед. Подружка, загнавшая парня к барной стойке, уже тянула руку к медицинской маске (странно выбивающейся из костюма Тыквоголового Джека), с наигранной злостью выказывая раздражение "последствием ковида". Однако "Джек" ловко увернулся, отступив от барной стойки в тень ярмарочных шатров, так вписавшихся в общую хеллоуинскую атмосферу.       Лита, не привыкшая к отказам, двинулась за ним, задорно звеня бубенцами на одежде и пропала из поля зрения.       Когда же Эмбер, наконец нагнавшая парочку, зашла за шатры, в темноту, то увидела свою подругу, бездвижно лежащую на земле. В руках у той слабо отсвечивала пресловутая медицинская маска. Эмбер почувствовала, как ее схватили за плечи железной хваткой. И бархатный голос над ухом произнес:       - Вы и Ваша подруга живы и невредимы. Пока. Если не наделаете глупостей, так будет и впредь. Не кричите и отвечайте на мои вопросы. Закричите - пеняйте на себя.       Музыка грохотала так, что даже если закричать, не услышали бы.       Холодный липкий страх сковал было девушку. Перед ее глазами лежало безжизненное тело подруги. Этот маньяк убьет их, словно в плохом голливудском ужастике об убийце с Хэллоуина! Тут она яростно задергалась в железных объятиях, громко крича, наплевав на предупреждение незнакомца:       - На помощь! Помогите кто-нибудь! Убивают!       В какой-то момент сопротивления она попала по какому-то чувствительному месту маньяка, сильно лягнув пяткой туфель с тяжелым каблуком. Тот охнул, и чуть ослабил стальную хватку. Девушке хватило этого, чтобы вырваться, но убежать она так и не сумела. Мужчина дернул ее за проклятый средневековый подол, и она снова оказалась в его руках. Тяжело дыша, он прислонил Эмбер к какой-то стене, прижимая телом. Одной рукой он зажал ей рот, а другую положил на горло, крепко сжимая шею, правда не удушая (пока), а лишь обозначая намерение.       - Вы молодая напуганная мадмуазель, и я великодушно прощаю вам этот бессмысленный бунт.       Он тяжело дышал, наклонив свое лицо к ее. В кромешной темноте Эмбер не было видно его лица, лишь потусторонним светом ярко горели золотые глаза напротив. От ужаса волосы на затылке зашевелились. Мужчина довольно цокнул языком.       - Вижу, теперь вы более настроены к диалогу. Сейчас я уберу руку с вашего рта, и вы спокойно и внятно ответите на мои вопросы. Если же ты хоть пикнешь, или еще раз дернешься - я сломаю тебе шею.       Ледяная рука на ее шее дернулась, обозначив намерения мужчины.       - Что здесь за шабаш? И сколько проспал Эрик, что безобидные патефоны превратились в адовы трубы?.. Жюль Греви ещё у власти и это допустил?       В голосе сквозила некоторая растерянность и нервозность.       Эмбер, мысленно уже готовая попасть прямиком в Ад (да, мистическими ужастиками она сильно увлекалась в подростковые годы), растеряно захлопала глазами.       - Греви? О чем ты? О президенте из девятнадцатого века?       Эмбер увлекалась становлением республики и президентов знала наперечет.       - Но он же умер давно... И при чем тут патефоны? Я ни одного не заметила, тут же сплошные колонки и усилители...       Эрик пошатнулся и провел по лицу рукой. Уголок рта дернулся в нервной усмешке. Девчонка сказала "из девятнадцатого века"... Девятнадцатого века... В голове разноцветной каруселью пронеслись яркие огни Парижа, бешеные повозки, летящие по дорогам, смех людей... Из девятнадцатого века... А какой же сейчас?       - Мужчина, вы в себе? Двадцать первый... 2021 год... - ошеломленно пробормотала Эмбер.       Видимо, последнюю фразу он сказал вслух. Эрик глухо рассмеялся и отпустил горло девушки. Та дернулась было в сторону подруги, но наткнулась на его резкий взгляд и замерла, словно пришпиленная булавкой бабочка.       - Вы свободны, спасибо за ответы, мадмуазель, хоть я и не рад им. Прошу простить грубость Эрика.       Мужчина отвесил старомодный поклон, едва уловимый в полумраке теней, ловко подхватил маску из руки Литы, все еще лежащей в беспамятстве, и тотчас же растворился в тенях палаток.       Эмбер бросилась к подруге, дрожащими руками нащупывая пульс.       Девушка, как и сказал странный человек, действительно была жива. От действий подруги та отмахнулась с фразой "Мне ко второй, честное слово!" перевернувшись на другой бок. Однако, почувствовав под собой не теплую кровать, а холодную землю, Лита приподнялась на локтях:       - Что это было? Ох, Моя голова!..       При осмотре сумочки девушки подругами, стало понятно, что пропала мелочь из кошелька. Удивительно, но карточки были на месте, как и телефон.       В последствии неугомонной Литой в Твиттер было записано следующее: "Ограблена мелочным маньяком. Вот тебе и Хеллоуин!".       Поутру, чистя зубы перед зеркалом в ванной, Эмбер хмуро прокручивала тот вечер в голове. Как напал незнакомец, какие вопросы тот задавал. Как она сжала в объятиях "убитую" Литу, пока та хмуро пыталась ее оттолкнуть.       Лита... Эмбер так и не сказала ей об загадочном Эрике. Сперва она не хотела волновать подругу, которая толком и не запомнила нападения. Потом рассказывать о маньяке на вечеринке маньяков и прочей нечисти было совсем уж не с руки. Чудом оказалось, что у нее самой не осталось синяков на шее! Одно было точно - праздник не заладился, и девушки разъехались по домам.       Эмбер проторчала все воскресенье дома, опасаясь выйти на улицу - даже в магазин, находящийся на первом этаже ее дома. На звонки она не отвечала, а от гневного восклицания подруги в Твиттере нервно пожала плечами.       Впрочем, человеку свойственно забывать плохое. Сегодня утром она встала уже бодрячком, рутинно собираясь на работу.       Надо сказать, что жила Эмбер в десятом квартале Парижа, снимая квартирку в маленьком тупичке улицы Сите д`Отвиль. Да, криминальная обстановка в десятом квартале не отличалась положительной оценкой, но всякая жуть творилась дальше, за Северным вокзалом. Обычно преступники не забредали так близко к центру города, однако жилье тут стоило, конечно гораздо дешевле соседнего третьего квартала. Да и до работы было рукой подать. Сегодня, кстати, ей предстояла командировка в Оперу Гарнье. Их дизайнерское бюро выиграло конкурс на восстановление интерьеров части здания, а точнее – маршрута от крыши до подвалов Оперы. Директора хотели открыть для туристов этот участок, в качестве получения дополнительной прибыли (весьма заметно упавшей в ковид). Эмбер Дюмон лично занималась участком с третьего по пятый этажи, отведенного под гримерные комнаты артистов. Надо было обмерить, занести данные в конструкторскую программу, постараться оценить обстановку для восстановления дизайна помещения девятнадцатого века.       "Из девятнадцатого века?"       Мороз снова пробежал по позвоночнику девушки. Но она резко выбросила из головы эти глупые мысли.       - Все, хватит! - девушка обличающе наставила на свое отражение в зеркале зубную щетку. - Запомни, это был какой-то пьянчуга, перебравший с препаратами. Ты больше никогда в жизни его не встретишь, и нечего тут и переживать! Ясно?       Изображение в зеркале послушно кивнуло в ответ.