Eternal Nightmare

Догнав Старейшину Фею, Чистая Ваниль повернул к нему голову и тихо спросил: — Старейшина Фея, ты же не против, если я присоединюсь к твоей ночной прогулке когда закончу разбирать вещи, или ты больше не делаешь ночные обходы? - слегка смущённо проговорило ванильное печенье, прикрывая свои гетерохромные глаза. — Думаю, что ты можешь присоединиться ко мне, если успеешь это сделать не более чем за три часа, - ответил король фей, поворачивая голову к одному из больших окон в коридоре. — у нас состоится сбор сегодня в полдень перед фестивалем. Будет очень важный разговор и ты узнаешь, почему именно такой срок на возвращение домой я дал тебе и Белой Лилии. Чистая Ваниль кивнул в ответ и они продолжили свой путь дальше в тишине, нарушаемой лишь тихими стрекотаниями сверчков. По пути к своей комнате Ваниль уже обдумывал план того, как он разберёт свои вещи присоединится к Старейшине на его ночном обходе. По пути им встречались редкие стражники, что патрулировали коридоры замка. Чистая Ваниль и Старейшина Фея продолжали идти по узким коридорам замка, освещённым только тусклым светом люминесцентных цветов. Каждый их шаг отдавался эхом, словно сам замок внимательно прислушивался к их разговорам. Время от времени сквозь открытые окна доносился шорох листвы, создавая впечатление, будто мир за пределами этих стен тоже спит в тишине, ожидая завтрашний день. Когда они дошли до развилки коридоров, Старейшина Фея остановился и посмотрел на Чистую Ваниль. В его глазах на миг мелькнуло нечто, что Ваниль не смог сразу распознать - возможно, лёгкая тень тревоги, которую он тут же спрятал за своей обычной невозмутимостью. — Когда закончишь раскладывать вещи, подойди к моему кабинету, надеюсь ты все ещё помнишь где он находится. С этими словами он отвернулся и направился в сторону своей покоев, оставив Чистую Ваниль на развилке коридоров, погруженного в раздумья. Чистая Ваниль медленно шагал по каменному коридору, размышляя о том, как быстро он сможет разобрать вещи и присоединиться к Старейшине Фее. Его голова была занята мыслями о предстоящем собрании, но прохладный ночной воздух, проникающий сквозь окна замка, помогал ему немного расслабиться. Проходя мимо стражников, Ваниль замечал, как они почтительно кланялись ему, на их лицах были улыбки и несмотря на столь позднее время они выглядели довольно бодро. Он отвечал им короткими кивками и такой же улыбкой на лице. Стены замка, освещённые мягким светом светящихся грибов и люминесцентных цветов, отбрасывали причудливые тени, которые плавно перекатывались по камням. Лунный свет, проникающий сквозь окна, создавал таинственную и успокаивающую атмосферу. Ночь выдалась прохладной, и легкий ветерок шуршал листвой в садах за окнами, наполняя коридор шепотом природы. Когда он наконец добрался до своей комнаты, тишина снова окутала его. Сумки с вещами аккуратно стояли у стены, но теперь они казались лишь небольшим препятствием перед тем, что он действительно хотел сделать. Он быстро приступил к разбору вещей, стараясь не отвлекаться на тревожные мысли. *** Заканчивая разбор, Чистая Ваниль бросил взгляд на Луну, виднеющуюся за окном. Её свет был холодным и отстранённым, словно сама ночь наблюдала за ним. Ваниль вздохнул с улыбкой на лице, чувствуя, как энергия бьёт ключом под тестом, словно ток. Ночь прекрасна, особенно эта. Наконец полностью закончив с вещами Ваниль окинул свою комнату внимательным взлядом. Оставалась только сумка с книгами, но на их полноценный перенос на полки в нужном порядке займет около четырёх часов, так что было решено разобрать их чуть позже. Выйдя из комнаты с чувством выполненного долга он направился в сторону главных покоев Старейшины. Чистая Ваниль шел по пустым коридорам замка, наслаждаясь прохладным ночным воздухом, который проникал сквозь открытые окна. Знакомые, но давно забытые стены замка казались ему почти чуждыми после столь долгого отсутствия. Каждое его движение отдавало легким эхом в каменных сводах, а светящиеся грибы и люминесцентные растения, расставленные вдоль стен, отбрасывали мягкие, спокойные тени, освещая путь. Подойдя к дверям главной комнаты Старейшины Феи, Чистая Ваниль слегка замедлил шаг, делая глубокий вдох. Он не был здесь больше десяти лет, и эта встреча с его приемным отцом и наставником, казалась особенно значимой. Остановившись перед дверью, Ваниль на мгновение задумался, слушая тишину, царящую внутри. Ваниль тихо постучал, и почти сразу дверь мягко открылась. Старейшина Фейри стоял перед ним, его фигура была окутана легким свечением от светящихся растений, словно сама природа обнимала его своим светом. — Ты пришёл вовремя, — сказал Старейшина с легкой улыбкой, которая смягчила его строгие черты. В его голосе звучало тёплое одобрение, и Ваниль почувствовал, как напряжение, накопленное за день, постепенно уходит. — Конечно, я не мог упустить возможность прогуляться с тобой, — ответил Чистая Ваниль, чувствуя, как его голос слегка дрожит от волнения. - Особенно после столь долгого отсутствия. Старейшина кивнул, приглашающе протягивая руку в сторону сада. — Тогда не будем терять времени, — сказал он, и они вместе направились к выходу из замка, где находился вход в большой сад. Как только они оказались на свежем воздухе, ночная прохлада мягко окутала их, приветствуя как старых друзей. Ночной сад был полон жизни, но не той, что бывает днем. Здесь, в тишине, обитали лишь ночные создания и растения, раскрывающие свою красоту только под покровом темноты. Светящиеся лилии и мягко мерцающие листья создавали причудливые узоры на земле, а лунный полумесяц высоко над головой мягко освещал сад. — Я скучал по этим прогулкам, — произнес Ваниль, осторожно ступая по дорожке, усеянной светящимися лепестками. — Здесь всё так, как я запомнил. Старейшина Фея внимательно посмотрел на него, и в его глазах заиграл лёгкий свет, отраженный от лунных лилий. — Ночные обходы всегда помогали мне сосредоточиться, найти ответы на вопросы, что не дают покоя, — сказал он, мягко улыбаясь. — И я рад, что ты теперь снова рядом, Чистая Ваниль. Впереди нас ждут сложные времена, и твоё присутствие будет особенно важно. Завтра ты все узнаешь. Они шли дальше, углубляясь в сад, в котором ночная прохлада и лунный свет создавали почти магическую атмосферу. Окруженные мерцающими огоньками и тишиной, нарушаемой лишь шёпотом листвы, они наслаждались этим редким моментом покоя и близости, который предоставила им ночь. Они шли бок о бок, не торопясь, погруженные в созерцание садов. Каждый шаг сопровождался тихим шуршанием травы под ногами и едва уловимыми звуками ночных существ. Светящиеся растения, словно маленькие маяки, освещали их путь. — Эти цветы, — тихо начал Старейшина Фея, прерывая тишину, — мы называем их лунные лилии. Они распускаются лишь ночью и поглощают лунный свет, чтобы потом светиться весь вечер. В их свете есть что-то умиротворяющее, не находишь? Они прошли через несколько арок, увитых светящимися лозами, каждая из которых казалась входом в новый, сказочный мир. Вокруг них скользили светлячки, и их мерцание создавало ощущение, будто они гуляют среди звезд. Старейшина Фея временами останавливался, чтобы рассмотреть какое-нибудь растение или просто насладиться тишиной, и каждый такой момент для Ванили был драгоценен. — Сегодня будет важный день, — заговорил Старейшина, не отрывая взгляда от далёкого горизонта, где луна медленно скрывалась за редкими облаками. — Ты должен быть готов к тому, что узнаешь. Мир изменился окончательно не в ту сторону. Двое печений продолжили свою неторопливую прогулку по ночному саду. Старейшина Фея порой замедлял шаг, останавливаясь у интересного растения или просто наслаждаясь моментом тишины. Чистая Ваниль, шагая рядом, чувствовал необычное для себя спокойствие заместо обычной нервозности и тревоги. Они говорили о многом: о прошлом, о том, как изменился их мир, о том, как иногда хочется вернуться в те времена, когда все казалось проще. Но несмотря на всю меланхолию, Ваниль понимал, что здесь и сейчас, в этом саду, он нашел временное утешение. Он хотел что бы это чувство длилось вечно. *** Когда они дошли до середины сада, время было уже за полночь. Луна медленно скрывалась за горизонтом, оставляя небо звёздным и ясным. В этот момент Старейшина Фея остановился у небольшого пруда, в котором отражались звезды и лунные лилии. — Думаю, нам пора возвращаться, — мягко сказал он, переводя взгляд с водной глади на ванильное печенье. — Нас ждёт длинный день, тебе нужно отдохнуть. Судя по всему, во время твоей учёбы тебя довольно часто награждала своими поцелуями Луна*. Чистая Ваниль смущённо кивнул, но не мог не заметить, как тяжесть нависла над их разговором. Они медленно развернулись и направились обратно к замку. По пути оба печенья молчали, но этот момент тишины был наполнен пониманием и поддержкой. Когда они вернулись к главному входу замка, Старейшина Фея остановился, глядя на Чистую Ваниль. — Спасибо за компанию, — сказал он, тепло улыбнувшись. — Встречу тебя завтра утром в малой столовой у моей спальной комнаты. Будь там в девять часов утра. — Спасибо, что согласился взять меня с собой, - ответил Ваниль с благодарностью. — Эта прогулка многое для меня значила. Король фей кивнул и, не произнося больше ни слова, направился в свою комнату, оставив Чистую Ваниль наедине с его мыслями. Ваниль ещё несколько мгновений постоял у входа, наслаждаясь тишиной, прежде чем последовать примеру Старейшины и отправиться спать. Когда силуэт Старейшины Феи окончательно исчез из поля зрения, ванильное печенье почувствовало, насколько сильно накопилась усталость в теле за день Как только Ваниль добрался до своей комнаты и переоделся в ночную одежду, он лёг в постель. Как только его голова коснулась подушки, он сразу же погрузился в удивительно спокойный и глубокий сон. *** На следующее утро Ваниль проснулся от первых лучей солнца, которые мягко проникали сквозь тяжелые занавески его комнаты. Внутри замка царила утренняя тишина, нарушаемая лишь лёгкими шагами слуг и стражников в коридорах. Первым делом после приятного пробуждения Чистая Ваниль потянулся, наслаждаясь утренней тишиной, что царила в его комнате. Лёгкий луч солнечного света пробился сквозь занавески, наполняя комнату мягким, золотистым светом. Он приподнялся с кровати и, улыбнувшись, подумал о том, как хорошо снова быть дома. Ваниль медленно направился в ванную комнату, которая была пристроена к его спальне. Оказавшись там, он на мгновение остановился, наслаждаясь ощущением уюта, что исходило от знакомой обстановки. Каждый уголок был ему до боли знаком - каждый предмет мебели, каждый оттенок плитки на стенах. Ваниль чувствовал себя в безопасности, как будто все его тревоги остались позади, за пределами этих стен. Он подошёл к умывальнику, открыл кран, и холодная вода зажурчала, освежая его мысли. Когда Чистая Ваниль наклонился, чтобы умыться, его руки ощутили прохладу воды, которая приятно освежала кожу. Ваниль аккуратно смыл с лица остатки сна, чувствуя, как бодрость постепенно наполняет его тело. Процедура была не только физической, но и своего рода ритуалом, возвращающим ему ясность мыслей и силы для нового дня. Посмотрев на себя в зеркало, он заметил, как его глаза — один голубой, другой жёлтый — ярко сияли в утреннем свете. Он улыбнулся своему отражению, ощущая внутреннее удовлетворение и спокойствие. Замок был местом, где всё было на своём месте, и это приносило ему удивительное чувство умиротворения. Закончив умываться, Чистая Ваниль почувствовал себя обновлённым и готовым встретить новый день. Он глубоко вдохнул, ощущая аромат свежести, который витал в воздухе. Наконец-то он вернулся туда, где всё начиналось, туда, где он всегда чувствовал себя собой. 'У него ещё было несколько часов, и Чистая Ваниль решил посвятить это время раскладке книг и свитков на полках. Систематизируя каждый том и свиток, он погружался в приятное чувство порядка, которое всегда приносило ему спокойствие. В его стеллажах хранились древние книги по магии, трактаты о мире и его устройствах, а также множество свитков, полученных во время учёбы в академии. *** Часы пролетали незаметно. Чистая Ваниль аккуратно раскладывал книги по алфавиту, по темам и по важности. Каждая полка была тщательно организована, каждая книга на своём месте. В какой-то момент, когда он почти закончил, его взгляд упал на свиток, который он до этого не замечал. Его глаза застыли на тёмной сургучной печати, и внутри него что-то ёкнуло. Это был свиток, о котором он пытался забыть. Свиток по изучению основ магии Тёмной Луны. Эта магия была крайне опасна и строго запрещена. Ваниль нервно сжал свиток в руке, вспоминая, что собирался вернуть его на место, но так и не сделал этого. И теперь, он умудрился случайно привезти его домой. Свиток лежал в его ладони, как тяжёлый груз, напоминая о том, насколько опасными могли быть те знания, которые он хранил, и какие проблемы его могут ждать, если господин директор обнаружит пропажу. — У меня будут большие проблемы, если кто-то узнает о том, что у меня сейчас в руках, — прошептал он, его голос дрожал, будто и сам воздух в комнате знал, как опасен этот свиток. Чистая Ваниль продолжал держать свиток, ощущая, как по спине пробегает холодный пот. Он знал, что этот свиток мог принести ему огромные неприятности. Мысли о том, что могло бы произойти, если директор Черничного Йогурта обнаружит пропажу, заставили его сердце биться быстрее. Одна только мысль о встрече с директором, который наверняка ожидал от него ответственности и честности, вызывала у него чувство вины и страха. С каждой секундой, что он держал свиток в руках, страх и вина только нарастали. Он знал, что должен избавиться от него, уничтожить или хотя бы вернуть его обратно в академию. Но сделать это было не так просто. Внутри Ваниля разгорался конфликт между долгом и любопытством, между страхом и желанием защитить тех, кто ему дорог. Решив, что сейчас не время для рискованных решений, Чистая Ваниль быстро спрятал свиток обратно в свою дорожную сумку. Он застегнул её с дрожью в руках, затем оглядел комнату, будто опасаясь, что кто-то мог его видеть. Взяв сумку, он осторожно просунул её под кровать, глубоко, настолько, чтобы никто случайно не заметил. На секунду он остановился, прислушиваясь к тишине в комнате, затем осторожно вздохнул и потёр виски, пытаясь унять накатывающее чувство паники. Он знал, что это был лишь временный выход, но на данный момент это казалось самым разумным решением. — Это всего лишь на время, — успокаивал он сам себя, отходя от кровати и присаживаясь на её край. — Я разберусь с этим позже. Но даже после того, как он спрятал свиток, чувство вины не отпускало его, как тёмное облако, нависшее над головой. Ваниль знал, что его спокойствие ненадолго, ведь тот выбор, который он сделал, будет преследовать его, пока он не решится окончательно избавиться от опасного знания, хранящегося под кроватью. *** Он привел себя окончательно в порядок и направился в столовую, где его ждал завтрак и Старейшина Фея. Замок был залит мягким утренним светом, создающим уютную и умиротворяющую атмосферу. Чистая Ваниль бросил мимолётный взгляд на Луну, которая уже давно скрылась в солнечном свете, и мысленно приготовился к тому, что сегодня ему предстоит узнать на собрании. Чистая Ваниль шагал по коридорам замка, стараясь сосредоточиться на предстоящем завтраке и разговоре со Старейшиной Феей, но мысли о спрятанном свитке никак не давали ему покоя. Едва удерживая дрожь в руках, он пытался успокоить себя, напоминая, что свиток сейчас вне досягаемости, скрыт под кроватью в его комнате. Но это не снимало тяжести с его сердца. Как он мог так глупо поступить? Как мог позволить себе привезти домой столь опасную вещь? А правильно ли вообще считать это просто вещью, если это пособие по тёмной магии было написано одним из пяти великих правителей — Хранителем Знания? Он остановился у одного из окон, чтобы перевести дух, наслаждаясь видом замка, залитого мягким утренним светом. Лучи солнца проникали внутрь, согревая и успокаивая, словно напоминая о том, что даже в самые тёмные моменты есть место свету. Но даже этот свет не мог полностью развеять тёмные тени его страха и вины. "Я должен быть осторожен," мысленно напомнил себе Ваниль, продолжая идти. Когда он, наконец, дошел до столовой, то увидел Старейшину Фею, сидящего за столом, на котором уже были разложены блюда. В его присутствии всегда была какая-то величественная сила, и Чистая Ваниль чувствовал эту мощь даже сейчас, когда Старейшина выглядел умиротворённым и расслабленным. — Доброе утро, печенье Чистая Ваниль, — приветствовал его Старейшина с теплой улыбкой, поднимая голову от утреннего напитка. — Как тебе спалось в этих стенах? — Доброе утро, печенье Старейшина Фея, — Ваниль старался говорить спокойно и уверенно, несмотря на дрожь внутри. — Спал я хорошо, спасибо. Почти как в детстве, когда я проводил здесь столько времени. Они обменялись несколькими словами о погоде, красоте утреннего света и новостях, но Ваниль не мог избавиться от ощущения, что Старейшина Фея замечает его нервозность. Каждый раз, когда взгляд Старейшины задерживался на нем, Ванилю казалось, что его мысли читают, что ужасный секрет вот-вот раскроется. — Ты выглядишь обеспокоенным, — вдруг произнёс Старейшина Фея, изучающе смотря на Чистую Ваниль. — Что-то не так? Ваниль едва не выдал себя, но быстро собрался, наклоняя голову, чтобы спрятать свои глаза. — Нет, ничего такого, — ответил он, делая всё возможное, чтобы его голос звучал ровно. — Просто слишком много думал о предстоящем собрании, о том, что может быть обсуждено. Старейшина Фея слегка кивнул, кажется, удовлетворившись ответом, но в его глазах ещё оставалась тень сомнения. — Завтрак нас подкрепит, — сказал Старейшина, мягко улыбаясь. — А после мы отправимся на собрание. Не волнуйся, ты узнаешь всё, что тебе нужно знать. Ваниль улыбнулся в ответ, пытаясь скрыть свою тревогу. Он сосредоточился на еде, но каждый кусок давался ему тяжело. Мысли о свитке и о том, что он мог бы потерять доверие Старейшины, если тот узнает правду, не покидали его ни на секунду. Впереди было много вопросов, ответы на которые он был не готов услышать, но знал одно: нужно быть предельно осторожным. Ваниль продолжал есть, хотя каждый кусок казался ему безвкусным. Он украдкой бросал взгляды на Старейшину Фею, пытаясь скрыть свою тревогу за спокойной маской. Старейшина ел медленно и сосредоточенно, словно обдумывая каждый свой шаг, и Ваниль чувствовал, что что-то важное вот-вот будет сказано. Завтрак был простым, но сытным. Ваниль пытался сосредоточиться на вкусе тёплых булочек с медом и свежих фруктов, но мысли о свитке не давали ему покоя. Чувство вины и страха усиливались с каждой минутой, особенно когда Старейшина Фея заговорил о предстоящем собрании. Когда они закончили завтрак, Старейшина Фея посмотрел на Чистую Ваниль с лёгкой улыбкой, но глаза его оставались серьёзными. — Пора идти, — сказал он, вставая из-за стола. — Сегодня мы узнаем новости, которые изменят наше будущее. Они вышли из столовой и направились к главной площади. Утреннее солнце мягко освещало замок, но холодок в сердце ванильного печенья не исчезал. Он знал, что грядущие события будут иметь серьёзные последствия. *** На площади уже собрались все жители их небольшого королевства. Чистая Ваниль и Старейшина Фея заняли свои места в центре, и Старейшина поднялся на небольшой подиум, чтобы начать свою речь. — Дорогие печенья, — начал он, — мир за пределами нашего королевства меняется, и, увы, не в лучшую сторону. Пятеро великих древних правителей окончательно сошли с ума. Двое из них, как стало известно, уже более пятисот лет ведут жестокую войну, которая теперь угрожает и другим королевствам. Толпа замерла в ужасе. Старейшина продолжил: — В ответ на эти тревожные события мы вынуждены полностью закрыть границы нашего королевства. Мы установим барьер, и если хоть одно печенье выйдет за его пределы, то уже никогда не вернётся. Его слова вызвали волну шёпота и беспокойства среди собравшихся, но Старейшина поднял руку, призывая к тишине. — Я понимаю ваши страхи, — сказал он. — Не хочу более омрачать ваш день, ведь на кануне начало празднества в честь самого солнечного дня года. Прошу вас быть разумными и осторожными в ночное время. После объявления начала летнего фестиваля, Старейшина Фея сделал паузу, позволяя толпе переварить услышанное. Взгляд его был сосредоточен, но в нём также читалась усталость. Чистая Ваниль видел, как напряжение охватило всех собравшихся, но большинство старались скрыть свои эмоции под масками спокойствия. Даже в такой тяжёлый момент нельзя было допустить паники. — И помните, — продолжил Старейшина, — наша сила в единстве. Пусть этот фестиваль станет для нас напоминанием о том, что мы должны поддерживать друг друга в трудные времена. Я прошу вас сохранять благоразумие и осторожность. Всё, что происходит за пределами наших стен, не должно лишать нас надежды и веры. Да укажет нам всем Солнце дорогу. Толпа начала рассеиваться, но Ваниль заметил, что у Старейшины был ещё один вопрос. Он внимательно оглядел всех присутствующих и, не обнаружив кого-то в толпе, нахмурился. — Но где же семья печенья Мятного Листа? — с беспокойством в голосе спросил он. — Чистая Ваниль, можешь ли ты сходить к ним домой и проверить, что с ними? Ваниль кивнул, стараясь не показывать своего беспокойства, и направился в сторону жилища семьи печенья Мятного Листа. *** Чистая Ваниль подошёл к небольшому дому, из которого минуту назад донеслось несколько громких звуков, схожих с выстрелами. На улице было жарко, солнце пекло нещадно, а небесная синь была без единого облачка. Вход в дом был заперт, и в тени высоких деревьев перед домом не оставалось ни капли прохлады. Постучав в дверь, Чистая Ваниль не получил ответа. Ощущение, что здесь произошло что-то серьёзное, лишь усиливало его тревогу. Он принял решение пробраться через окно: стекло разбить было проще, чем выломать массивную деревянную дверь. Оглядевшись по сторонам, он заметил камень, который мог послужить инструментом. Подняв его, он направился к одному из окон. Одна из оконных рам была открыта настежь, будто приглашая его войти. Он осторожно отбросил камень и прокрался в дом. Только ступив обеими ногами на пол кухни, Чистая Ваниль ощутил резкий переход от удушающего зноя к леденящему холоду, который, казалось, исходил не от каменных стен, а от чего-то более зловещего. Комната, ранее казавшиеся безопасным укрытием, теперь выглядели угрожающе. Солнце, светящееся сквозь окна, создавало жуткие, перекрученные тени, танцующие на стенах, как призрачные фигуры. Жаркий день снаружи резко контрастировал с внутренним холодом, который проникал под его тесто. Чистая Ваниль продвигался из кухни в коридор, где уже начинало нарастать отвратительное чувство страха и чего-то неправильного. С каждым шагом звук его дыхания казался громче, а сердце билось в унисон с гулом внутри пустых комнат. В главном зале он увидел тени нескольких печений, их силуэты расплывались и искажались в тусклом свете. Каждое движение, каждый скрип пола казались зловещими, словно что-то скрывалось в темных углах, ожидая своего часа. В этом доме, погруженном в гробовую тишину, Чистая Ваниль почувствовал, как страх заполнил его, вытеснив все мысли и сомнения. Он решительно направился в зал, где ему предстала поистине ужасная картина: три мертвых тела. Вот что увидел Ваниль: тело девушки и ребенка, чьи лица были искажены от ужаса, лежали у стены с простреленными головами. Красный джем медленно вытекал из них, наполняя помещение мерзким приторным запахом засахаренных ягод. Третье тело висело на люстре, судя по всему, это был отец семейства. Его глаза были закатаны глубоко к потолку, рот приоткрыт, из него медленно стекала слюна. На полу находилась перевернутая набок табуретка и револьвер. В голове было пусто, ни единой связанной мысли не приходило. Лицо Чистой Ванили не выражало ничего, кроме ужаса от увиденного, его глаза бегали от тела к телу. Ему не верилось, что такое могло произойти. Нет, Ваниль, конечно, знал, что смерть - вечный спутник их мира, но он никогда не мог и предположить, что столь ужасное событие произойдет именно в королевстве Фей - месте, которое славилось своим безбедным образом жизни, где не утихают песни и легенды о сотворении Хлебоземья, а масштабные празднества происходят чуть ли не каждую неделю. В нос проникал этот фруктовый запах, хотелось от него вывернуть себе все внутренности, ну либо же вспороть лёгкие, дыхание не замедлялось ни на секунду, наоборот - становилось более быстрым и глубоким, голова кружилась. В какой-то момент Чистая Ваниль принял решение схватить себя за шею руками и сжать их со всей силы. Запах не уходил, он будто становился гуще и слаще, забирался под одежду и тесто ванильного печенья. Когда кислород почти полностью закончился в организме Чистой Ванили, тот резко отпустил себя и шатаясь, подошёл к стене, ища в ней хоть какую то опору. Чем больше Ваниль всматривался в безжизненные тела, тем яснее перед ним проявлялись их взгляды, казавшиеся почти живыми, словно они по-прежнему следили за ним. Приторный запах ягодного джема, сперва наполнивший комнату своим тяжёлым, удушающим ароматом, постепенно начал отступать. На смену ему пришёл более мягкий и нежный аромат свежих ягод, словно запахи перекрывались, вытесняя друг друга в этом странном, почти нереальном мгновении. Этот новый аромат, казалось, вызывал у Ванили лёгкое головокружение, усиливая ощущение того, что в происходящем есть нечто неправильное, тревожное, но вместе с тем неуловимо притягательное. Во рту пересохло, и на миг у Ванили возникла шальная мысль попробовать это варенье, запах которого так напоминал его любимое угощение, которым он привык наслаждаться по утрам с чаем. Его пальцы непроизвольно дёрнулись к голове женщины, но он тут же дал себе сильную пощёчину, словно очнувшись от наваждения. Как можно было даже допустить такую мысль? Как можно думать о таком, стоя среди семьи погибших печений? Тревожное чувство не отпускало его. Ваниль пытался отогнать от себя эти мысли, но они лишь сильнее врезались в его сознание, отравляя и без того ужасный момент. Он с трудом сделал шаг назад, осознавая, насколько опасна была эта странная смесь страха и любопытства, как если бы тьма, обволакивающая его разум, начала прорастать внутрь, отравляя его моральные устои. Чистая Ваниль попытался сконцентрироваться, напоминая себе о важности оставаться бдительным и непоколебимым, особенно сейчас, когда его долгом было разобраться в том, что случилось с этой семьёй. Пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями, он ещё раз оглядел комнату, стараясь найти хоть какую-то подсказку, которая могла бы объяснить произошедшее. Ваниль, простояв на месте ещё минут пять, осознавал, что не нашёл ничего полезного, но его не отпускало странное чувство, что что-то важное ускользает от него. Он снова перевёл взгляд на окровавленные тела, ощущая необъяснимое притяжение. Возможно, ответ был ближе, чем он думал. Подойдя ближе, он медленно присел на корточки, пытаясь понять, что именно в этих телах не давало ему покоя. На первый взгляд, они выглядели как жертвы обычного нападения: кровь, раны, сломанные конечности. Но что-то в этих телах казалось ему... неправильным. Он осторожно провёл пальцем по одному из тел тыльной стороной ладони, стараясь ничего не потревожить, но достаточно близко, чтобы рассмотреть раны поближе. Кровь уже начала подсыхать, но её запах, перемешанный с ароматом ягод, заполнил его ноздри, снова вызывая то странное ощущение, что что-то не сходится. Рассматривая раны на голове, он заметил, что они были сделаны не только обычным оружием. Там были ещё очень тонкие разрезы, но такие, как будто они появились изнутри, как если бы что-то взорвалось в телах этих печений. Ваниль почувствовал дрожь, пробежавшую по его спине. Что могло вызвать такое? Какое тёмное, извращённое магическое воздействие могло оставить такие следы? Его сердце забилось быстрее. В этом было что-то... знакомое? Чистая Ваниль не мог точно вспомнить, где он уже видел нечто подобное, но ощущение было пугающе знакомым. Он провёл рукой по шее, внезапно ощутив, как его дыхание участилось. Он должен был что-то сделать, но что? Его мысли вернулись к свитку, спрятанному под кроватью. Возможно ли, что он каким-то образом связан с этим ужасом? Но сами по себе заклинания никому не могут навредить, должен быть тот, кто ими воспользуется. Да и не далеко от него находился пистолет, которым были застрелены двое несчастных, хотя сам предположительный убийца мёртв, не с кого спрашивать. "Попробуй" Ваниль вздрогнул, услышав шепот, который, казалось, раздался прямо у него в голове. Он резко поднялся, отступая на шаг назад, и посмотрел на тела. Шальная мысль снова всплыла в его сознании, более настойчивая, более отчётливая. "Это всего лишь простое варенье, попробуй его", — твердил внутренний голос. Он пытался сопротивляться, но этот сладкий аромат, казалось, окутал его с головой, манил, как будто внушая, что в этом нет ничего плохого. Разве это не то, чем он наслаждался по утрам с чашкой чая? Чистая Ваниль почувствовал, как в горле пересохло ещё сильнее. Мысль о том, что он даже подумал об этом, вызывала отвращение, но что-то, какая-то тёмная часть его существа, тянулась к этому запретному фруктовому лакомству. Сердце забилось чаще, и руки начали дрожать, когда он медленно, как в тумане, протянул руку к липкому пятну на полу. Его разум кричал ему остановиться, но тело словно не слушалось. Палец осторожно коснулся липкой, чуть тёплой субстанции, которая прилипла к тесту, оставляя на нём тёмно-красные следы. Он медленно дотронулся языком до испачканных пальцев, медленно проводя им по ним вдоль, во вру медленно распространялся необычный ягодный вкус. Ваниль застыл, глядя на свою руку, осознавая, что он только что сделал. Этот момент показался ему вечностью, пока он смотрел на кровь, которую едва не принял за обычное варенье. Шок и ужас разом вернулись, и он отдёрнул руку, срываясь с места и пятясь к двери. "Почему я вообще решил, что делать это отличная затея?" — подумал он, чувствуя, как страх и отвращение борются внутри него. Внезапно комната показалась ему удушающе тесной, как будто стены давили на него. Взгляд снова скользнул к мёртвым печеньям, и в этот момент он решил, что точно пора уходить прямо сейчас. Не думая больше ни о чём, Ваниль стремительно выскочил из комнаты, едва не спотыкаясь на пороге. Глоток свежего воздуха в коридоре казался спасением, но неприятное чувство всё ещё бурлило внутри, не отпуская его. Ему срочно нужно доложить об этом печенью Старейшине Фее, но для начала стоит отмыть руку от джема. Как только Ваниль полностью удалился из дома, из-за одного из шкафов вышло печенье. Оно внимательно наблюдало за удаляющимся Чистой Ванилью. — Чистая Ванилль, как интересно, а ты выходит не такой уж робкий и невинный.