Siren

—Ты не вертись, иначе придётся тебя приклеить к стулу попой,—язвительно отозвался Уён, бодро орудуя кисточкой над лицом Феликса и не слушая его выпады о том, что вообще-то щекотно. —Это кафе, вы могли бы накрасить его по дороге, нет?—спросил Сонхва, крутя между пальцев трубочку своего клубничного фраппучино и поглядывая на Ёсана, с открытым ртом красящего ресницы тушью. Уён отрицательно покачал головой и продолжил красить другу губы в странный коричневый блестящий нюд. —С чего вы вообще взяли, что в гей-клубы все так одеваются?—Хонджун закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди, одним движением головы опустив на нос очки "с фильтром Сумерки". Ну то есть у них просто были голубые восьмигранные линзы и через них всё выглядело, как первая часть знаменитой вампирской саги. То есть, с вот этим iconic синим фильтром. —Давно в зеркало смотрелся?—съязвил главный спонсор скромного нюдика Уён, по такому случаю купивший себе свободную рубашку, открывающую тату на шее и ключицы, и очки-обманки. Ёсан чуть не подавился своим коктейлем диабетика , когда увидел Уёна таким. Вместо обычного гардероба спортивного эмо-подростка ему посчастливилось лицезреть Уёна с укладкой, в хорошо скоординированном аутфите и , Бог мой, с еле заметными коричневыми веснушками. Как оказалось позже — реалистично нарисованными. Уён не выглядел вызывающе или что-то такое, но взгляд невольно цеплялся за него. Вот кто точно знает толк в притягивании мальчиков и приключений на свою беспокойную голову. А вот его друзья его же стараниями вообще изменились до неузнаваемости. Феликс вообще под заботливыми шаловливыми ручками превратился в какое-то нереальное существо. Воздушное, лёгкое и сияющее. А Хонджун... что-то неуловимое в нём стало иным, но пока никто из консилиума, состоящего из Ёсана и Сонхва, не понял, что именно. Но дело явно было не в том, что и его и Сонхва было приказано завить, чем старшие с утра и занимались. Ради этого пришлось экспроприировать укладочный фен Сана (хотя вот зачем ему он?), плойка Ёсана (он готовился подраться за неё) и две тонны укладочных средств, любезно предоставленных самим Сонхва, Уёном и Феликсом. Короче, в эти завитки на головах старших был вложен весь их бюджет на "маскировку". — Кто-то сказал Хва, в какое место он идёт?—спросил Сан, проходя мимо с подносом и кивая на Сонхва и его слегка OTT прикид. —А что вам не нравится?—возмутился тот, оглядывая себя с ног до головы : чёрные каблуки, брюки, тканевая имитация корсета с двумя рядами пуговиц, рубашка с двумя прорезями на руках и массивное украшение на шее. Ну я даже не знаю, что вам сказать и как это прокомментировать... —Нам всё нравится. Особенно кое-кому, кто смотрит на тебя с открытым ртом. —Реально, КимХон, подбери слюни. Ёсан и Уён захихикали над своим импровизированным диссом на Хонджуна, а тот словно из транса вышел. Он и правда косил глазом на Сонхва, но надеялся, что особо глазастые парни промолчат или хотя бы не так громко об этом заорут. А вот Ёсан и Феликс были одеты...обычно? Как-то так, как от них и ожидалось. Оба слегка растёпаны, оба в каких-то кофтах и оверсайз-брюках и оба обвешаны украшениями по самое "не хочу". И в случае обоих Уён с завидным упрямством настоял на нюдовой помаде (которую Ёсан стёр и сменил на свой излюбленный блеск) и подчёркнутых глазах. —А почему они все одеты как стереотипные геи из сериалов, а меня заставили напялить серьёзный деловой костюм?— спросил Сан, наконец подсаживаясь к ним и отмечаясь, что закончил смену. Ёсан звонко чмокнул его в щёку,отставляя после себя сиящий липкий след, провоцируя этим шумный негодующий вздох так называемого визажиста. —Может, потому что ты единственный серьёзный в этой компании?—уточнил Сонхва, с интересом наблюдающий за этой мини-драмой "он должен сам мне признаться, а я не буду". Уж больно комично развивались отношения у младших. Стремительно и ярко, но комично. —Вообще-то я...—начал было возражать Хонджун, подняв руку, но был перебит Уёном. —Ты гей. Ты реально по жизни так стереотипно одеваешься. —Вообще-то... —Я видел содержимое твоего шкафа. Все (даже Сонхва, но он старался это скрыть) так громко рассмеялись, что люди за соседними столиками уже не просто косились на них, а прям недобро так поглядывали и негодующе вздыхали. Пришлось снихить громкость, тем более , что Уён от боевого и абсолютно незаметного нюдового раскраса Феликса перешёл к накрахмаливанию Сонхва, бесцеремонно шлёпнувшись к тому на колени под возмущённый такой фамильярностью вздох обоих старших. —Так, ну что, макияж VIP-казашки? —Что?...—непонимающе округлил глаза Сонхва и обернулся на остальных в поисках какой-никакой поддержки. Те только пожали плечами под оглушительный хохот Уёна. И вот как с ним совершать тайные шпиёнские вылазки? Он же приметный как...как Чон Уён. Точнее и не описать. —Сиди , говорю, смирно. А Хонджун с замиранием сердца разглядывал, как под несколькими кисточками и двумя шустрыми ручками в офисном клерке раскрывается чакра секса. Или как её там индийцы называют? Короче говоря, он в очередной раз подумал, что "сирена" очень хорошо описало внутреннюю сущность Сонхва, которую тот не особо горел желанием демонстрировать направо и налево. Подведённые тёмным глаза с акцентом на подводку нижнего века, еле заметный золотистый шиммер по центру нижнего века, подкрашенные нижние ресницы и ресницы в уголках глаз — всё это обеспечивало тяжёлый гипнотический взгляд, который визажист-по-призванию Уён охарактеризовал, как взгляд хищной птицы. Губы он почти не трогал, лишь пробежавшись по ним гигиеничкой и подушечкой указательного. А Сонхва подавил в себе желание укусить визажиста за палец. —Все стриптизёры и папики твои,—ободряюще хмыкнул Ёсан, осматривая лицо друга, так резко из прелестного ставшее притягательным. Магнетическим, если такой эпитет вообще уместен. —Я иногда поражаюсь твоим умениям,— заметил Феликс, присоединяясь к разглядыванию чужого макияжа. —Модель удачная попалась,—усмехнулся Уён, чуть растрёпывая кончиками пальцев волосы Сонхва и отходя, чтоб полюбоваться,—Main character energy. —Мы с тобой так-то главная пара,—заметил Ёсан, с удовольствием посмеиваясь над тем, как младший из топазов стремительно краснеет и роняет спонж на пол, а потом , наклонившись, чтоб его поднять, стукается лбом об стол, а потом затылком об него же. —Оооооу, какие страсти,—прокомментировал провокативное высказывание Сан, подпирая голову кулаком. Ему на макушку Уён опустил широкополую шляпу-федору, тут же открещиваясь, что ярко-красные волосы стоит прикрывать, чтоб не бросаться в глаза, с чем всем пришлось согласиться. У них уже был в компании пара приметных парней. Хотя Ёсан и Феликс не считали себя таковыми, грех спорить, что их-то знает каждый третий в этом районе. Если не лично, то внешне или по слухам. Поэтому их и отправили в заведение совсем иного круга. Но об этом по порядку. Сан сел за руль , а на пассажирском тут же расположился Феликс, заговорщически подмигивая друзьям. Уёна тут же посетила несомненно очень оригинальная мысль — прокатить Ёсана до Halazia на мотоцикле топазов, но старший его осадил и кивнул на его сегодняшнего партнёра, Сонхва. Уён с уже чуть меньшим энтузиазмом завёл Кавасаки и похлопал по месту позади себя, заметив, что он без одной ночи занятой парень, чем вызвал неконтролируемую волну смеха у Ёсана и Феликса, которую они отказались объяснять. Они вообще так удивительно хорошо спелись — аж страшно. Все сверили часы, проверили, что телефоны заряжены (Уён хихикнул над напускной серьёзностью мероприятия ) — и разошлись по транспортным средствам. Музыка играет нежная и ненавязчивая, очень тихая и абсолютно не запоминающаяся. Человека три стоят у стойки, полностью занимая места под ярким светом вывески над головой бармена, симпатичного парня со странным окрашиванием. Феликс даже хмыкнул, что Ёсан бы вписался сюда в качестве сотрудника, за что получил несильный, но ощутимый тычок под рёбра. Большая часть помещения была не освещена ничем, кроме неоновых вывесок по стенам и потолку, а по углам в самой темноте ютились зыркающие с завистью и агрессией секьюрити. Отчего-то казалось, что за их вежливыми белозубыми улыбками скрывается что-то такое, до чего обывателям не стоит докапываться. Но самыми пугающим в этом заведении оставался бармен. Ёсан тут же скользнул в сторону танцпола, выцепляя взглядом тех, кто казался уязвимым. Феликс тихо хмыкнул, уловив как неутно напряглась спина партнёра по вылазке. Стоит развести его на пару коктейлей и беседу по душам. Всё-таки с Ёсаном у него самого было личное дельце. Музыка на танцполе чуть громче , но ровно настолько, чтоб заглушить шуршание дорогих нарядов и стук каблучков за тысячи долларов. Ёсан чувствовал мерцающий в неверном свете и искрящий при соприкосновении с кожей аромат денег и прожигания жизни. Запах впитывалсяв его поры и оседал в лёгких прядках чёлки : аура импульсивной траты состояния ради кроткосрочной дозы дофамина постепенно проникал ему под кожу в самую душу, отравляя мозг соблазном отдаться минутным порывам. Ёсан смутно вспоминал слова песни фоном, кажется, это была какая-то из старых песен Арианы Гранде, но в этом он уже был не уверен, уж больно многие использовали такое звучание после прихода к этой певице славы. Но факт остаётся фактом, на танцполе нереально будет поговорить с кем-то. Спустя четыре с хвостиком песни и три круга по танцевальной площадке Ёсан окончательно убедился, что все из танцующих здесь или ради знакомств (на ночь или две) или ради напитков (судя по запаху — отстойник тот ещё) или ради танцев (в меру стрёмных, кстати). В общем, зря младший господин Кан тратил свои драгоценные силы на попытки влиться в это вялое подобие тусы под биты. Вечеринка — отстой, я их всех ненавижу. Феликс у стойки отжал им целых два стула и по коктейлю. Он даже запомнил, что Ёсан любит странные сочетания в еде и напитках и что-то в меру сильное по вкусу, чтоб отбить неприятный привкус никотинового пара электронных сигарет. Ой, простите, это же ДрУгОе. Но об этом даже не начинайте сейчас, пожалуйста. —Рановато приехали, мы так ничего не выловим,—заметил Феликс, пододвигая коктейль товарищу по несчастью и поворачиваясь к нему вполоборота. Ёсан сел напротив, неосознанно зеркаля позу собеседника и прося бармена заменить коктейль на идентичный. Он , конечно, старается плохо о людях не думать, но что-то у него перемыкало и вызывало настороженность и нервное напряжение, когда он оставался наедине с маленьким веснушчатым хищником. Уж больно таинственным был Феликс. Особенно таинственным в свете того, что он в узких кругах пости селебрити. Ёсан всегда хорошо добывал о таких милых дерзких мальчиках информацию. А потом узнал в паттерне поведения Феликса себя. И хмыкнул с удовольствием, уже предчувствуя, как его тоже попытаются расковырять, как засохшую ранку. —Что у вас с Уёном? Ёсан смотрит в улыбающийся оскал напротив, и принимает правила игры. Он сегодня будет честен, зная, что ему ни на грамм не верят. А ведь очень зря, он же такой хороший и правильный. Уён...он интересный человек. Трёхмерный. А главное — простой и понятный. Прозрачный. Если бы он был фигурой — он был бы пирамидкой с основанием из треугольника. И обязательно, чтоб как можно более далёкой от правильной пирамиды. О да, нелогичные и импульчивные люди с внешностью модели или суккуба, как же мы это любим. Ёсана аж трясло, когда он чувствовал, как Уёна к нему буквально на молекулярном уровне тянет (интересно, возможно ли такое с точки зрения физики?). Но вместе с тем он уже был не готов отказаться от таких предложений и таких чувств в свою сторону. Просто потому что вот это и есть настоящий соблазн. —У него нет шансов,—Ёсан задумчиво отпил коктейль, неосознанно морща кончик носа от чересчур сильного привкуса какой-то ягодной настойки. Горьковатое послевкусие ударило в голову чуть после. — А к чему весь этот театр с поцелуями?—слегка удивлённо приподнял брови Феликс, помешивая трубочкой коктейль и глядя слегка мимо Ёсана куда-то за его плечо. —Я одинокий парень, могу себе позволить две-три интриги, разве нет? Мне казалось, что у Уёна тоже не только один я "на крючке". —Когда кажется, креститься надо. —И где ты только такие выражения берёшь...—Ёсан приподнял бокал и взболтал содержимое, смотря, как на дне кружится осадок.—Нравлюсь я ему, получается? —Я скажу крамольную вещь, но он влюблён в тебя. Ему только не говори, что я всё рассказал. —Вот как...—Ёсан почувствовал предательскую необъяснимую дрожь в кончиках пальцев, поставил коктейль на стойку и растёр ладонь, как бы пытаясь их согреть, но неприятные ощущения и не думали проходить.—Если его чувства начнут мешаться, мне придётся прекратить наше общение. Феликс собрался задать ещё пару вопросов , но был прервал каким-то мужчиной средних лет. Почему-то Ёсан представлял себе геев как в сериалах — высоких, красивых и почему-то европейцев. И ещё накрашенных и одетых...ну...да наверно одетых обычно. И ещё геи обязательно должны быть молодыми. Потому что старшее поколение, наверно, не в курсе по большей части о гомосексуализме — и живут эти геи средних и преклонных лет со своими жёнами, думают, почему же они их не любят и не хотят. Хотя...может даже заставили себя их любить, но никакого абсолютно влечения не чувствуют и думают, что проблема в их женщинах. Но подсел к Феликсу крепкий мужичок в офисном костюме с сальной улыбочкой и почти полным отсутствием волос. В целом понятно, почему он одинок, уж извините за прямоту. Неприятный тип, почти такой же неприятный, как ягодная смесь в основе приторного коктейля. —Знакомишься?—хмыкнул мужичок,примостив потную ладонь на плечо Феликсу, которую тот весьма корректно сбросил, резко дёрнувшись и отсев на край своего стула,— Ну чё ты шугаешься, куколка... От него так разило спиртным, что Ёсану на секунду подумалось, что этот мужик бы очень быстро загорелся, если поднести к нему зажигалку. Но устраивать дебош в дорогом месте с влиятельными людьми это сомнительная идея, тем более, что и они сами лица довольно примечательные. Блин, стоило Уёна и Хва отправить сюда , они менее... привлекающие излишнее внимание. И Сонхва лучше избегает конфликтов. Кстати , интересно, как у них там дела... всё равно этот прилипала игнорирует существование Ёсана. Он достал телефон, отпил немного коктейля, чтоб снять растущее напряжение в мышцах, и собрался написать Сонхва, но из мыслей о том, как бы правильнее поинтересоваться о чужих делах, его выдернул резкий и громкий хруст сбоку. Ёсан аж вздрогнул и чуть не выронил свою сенсорную раскладушку последней модели от Самсунг. Он медленно поднял голову на Феликса, стоящего над мужичком на полу, корчащимся от боли. У глазах блондина лёгкое удивление, а костяшки слегка блестям пятнами крови и чужой слюны, а на паркете отсвечивает , кажется, выбитый зуб. За столиком у стены заулюлюкали несколько человек и возмущённо заспешили к месту избиения , бросая красивеньких хостов и транс-хостесс на произвол судьбы во имя товарищества. Бармен уже вызванивал секьюрити, но те только задавали дежурные вопросы и отмораживались. —Валим,—раздраженно прошипел Ёсан, вцепляясь в чужое запястье и таща Феликса за собой. Что за чёрт его дёрнул лезть в драку! Так, где выход-то, а , вон — на другом, блять, конце клуба, ну конечно, где ж ему ещё быть?! Он потянул товарища за собой и врезался в какого-то мужчину, пахнущего одекодоном вперемешку с еловым гелем для душа. Ага, Сан таким же пользовался, кстати, когда-то... жаль, что это не он, а какой-то , прости Господи, алкоголик. —Уже уходите?—нахально ухмыльнулся мужчина, сгребая Ёсана за локоть и дёргая на себя. Тот не особо раскидывал мозгами на тему моральных устоев и мужской солидарности, и зарядил тому каблуком дорогого кожаного ботиночка прям по гениталиям. Мужчина раскрыл рот в немом крике, захватывая глоток воздуха, и выпустил Ёсана из рук. Тот снова сцапал Феликса , толкнувшего в сторону барной стойки последнего из компании, за руку и утянул за собой на танцпол, стпраяясь слиться с толпой, по которой уже волнами побежали шепотки о том , как у бара два красавчика отказались от эскорта и сопровождения какого-то директора и двух его сыновей. Интересно, что эта семейка делала в таком заведении. —Иди к выходу, я догоню! Ёсан порадовался, что потратился на хороший мобильник с хорошей камерой, и ему не надо близко подходить к парням, уже что-то говорящим секьюрити. Он щёлкнул пару кадров , где точно было видно лица всех троих и наконец покинул заведение, слыша уже возле себя вопросы о том, кто их так и что это за парни отказывают таким людям. Чёрт, а они могли бы стать хорошей зацепкой или полезным источником инцормации. Какого. Хрена. Феликс. Его. Ударил. Вот и думай после этого, что разбираешься в людях. Ёсан искренне верил, что из всех Феликс самый полезный в плане вытаскивания информации их людей. А оно вон как обернулось. Ну хоть такси им вызвал до квартиры...до квартиры, блять , топазов. Похер. Вот честно. Заночую там. За окном мелькает неон ночного города, а мимо проехала машина полиции. Феликс вытирал с костяшек кровь и заклеивал ссадинку пластырем с цыплёнком. Такой милый, но теперь не кажущийся беззащитным. —Слушай, вот зачем ты это сделал?—Ёсан чувствовал, как у него дёргается нижнее веко. —Он склонял меня к интимной связи за деньги, облапал и пытался поцеловать,—пожал плечами Феликс,—Он не понимал слова "нет". Ёсан сжал кулаки. В любой другой ситуации он бы понял этот поступок, но сейчас...ощущение, что из-за этого они что-то упустили важное и какая-то нелепая детская обида уютно устроились у него в груди и душили его изнутри. —Ты не мог потерпеть? Ради дела же...! —Я не ты. Да и дело меня не особо касается. Вот так просто...и понятно. Логично. Правдиво. И от этого так обидно, аж подташнивает. Ёсан скрестил руки на груди, чувствуя, как горло сжимается в неясном спазме , а глаза мутнеют и наполняются влагой. Ещё расплакаться не хватало. Ёсан прислонился лбом к прохладному стеклу. —Ты пил после того, как тот парень к тебе подсел?—удивительно обеспокоенным голосом спросил Феликс, пододвигаясь чуть ближе и поворачивая Ёсана на себя.—Давай, мы доехали, выходим. Пока они поднимались в какой-то темноте с яркими пятнами и режущим по ушам шоновым шумом, Ёсан пытался сказать, что ему больно. Что-то крепко его сжимало и не давало даже опереть такую тяжёлую голову. Перед глазами расплылись очертания двери и всё вдруг стало чётким. Даже не так. Слишком чётким. Как будто кто-то выкрутил резкость в его глазах на отметку +100 и контрастность на столько же. Горло снова сжало спазмом до такой степени, что Ёсан зашёлся хриплым лающим кашлем и потерял равновесие, хватаясь за ближайшую поверхность. —Хорошо тебя обработали, что ты аж в обмороки падать удумал,—раздался слишком низкий голос рядом, звучащий как сквозь слой мокрой ваты, глухо и отдалённо. Ёсан помнит, как ему в рот толкали два пальца так, что он давился ими и собственной слюной, помнит, как желудок выворачивало наизнанку и его рвало с кровью и желчью. Помнит, но уже чуть хуже, как кто-то убирал мокрые от холодного пота пряди волос , прилипшие ко лбу. Очень смутно помнит, как его полоскало от пары стаканов воды и как от любого резкого движения ныли виски и затылок. Почти не помнит, как отрубился. Или потерял сознание. Или ударился обо что-то. Или... Ранний вечер, на лавочках уже начали поселяться люди с баночкой пива, слишком старые для клубных тусовочных марафонов, но слишком молодые для семейного счастья и традиционных устоев. Детские площадки пустеют, свет в некоторых окнах уже гаснет, где-то сменяется на синий свет от экранов телевизоров, где показывают другую жизнь. Иногда хорошую, иногда плохую — но другую. Чужую. Далёкую и непонятную. Сонхва вздохнул, вжимаясь в спину водителя мотоцикла и снова принюхиваясь к его духам. Кажется, Ёсан говорил, что это Валентино... —Не вздыхай, скоро приедем,—хмыкнул Уён, а его улыбка буквально звенела в каждом слове. Ему нравился Сонхва. У него был удивительно приятный характер, после общения с ним хотелось жить и творить. Вдохновляющий молодой человек. Неудивительно, что Хонджун после знакомства с ним как загипнотизированный ходит которую неделю. Это идеально подходящая его мятежной творческой натуре муза. Недостижимая и немножко неидеальная, но в этом вся и прелесть. И что греха таить — Сонхва просто безумно привлекательный парень. Один только его выразительный взгляд чего стоил. Уён соврал бы, если б сказал, что увидев его в вагоне метро не захотел подкатить. Но тогда дружеские чувства перевесили и теперь он рассматривает Сонхва с точки зрения человека не заинтересованного в нём. Басы ударяют по перепонкам так, что в висках отдаётся вибрация на низких частотах. Знаете, когда стоишь у колонок, чувствуется, будто биты стучат у тебя во внутренностях, преимущественно — в желудке и лёгких. Вот настолько плохо был сведён звук в этом заведении, от него было физически больно. Уён мотнул головой, опуская на нос тёмные очки (кажется минут сорок назад так же сделал КимХон ) и потянул за собой Сонхва к барной стойке. Во-первых, она была довольно далеко от танцпола и можно было поговорить и не бояться, что мозг через нос вытечет от местной отстойной музыки. Во-вторых, отсюда хорошо было видно вход в зону с кривым "VIP" над ней. А все влиятельные люди, если доверять чутью Уёна должны проходить от этой двери к стойке и обратно. Странная теория, высосанная из пальца, но он просто так чувствовал. Сонхва был настолько зажатым, что Уёну показалось,что того щас удар хватит от волнения. Боже, его актёрских способностей явно не хватает на то, чтоб скрыть дискомфорт. В целом, понятно, зачем ему Уёна приставили. Пропал бы парень без него, вот как пить дать. Пожалуй, не стоит к нему лишний раз лезть. Стоит просто сделать вид, что мы вместе, чтоб окружающие тоже так подумали. Уён сел на соседний от него стул и облокотился на барную стойку. Сонхва остался стоять, скрестив руки на груди. —Слушай...можно я тебя поцелую? Это что ещё за приколы с утра пора- а, ну да, сейчас десять вечера. Может, Сонхва сказал что-то другое? —Мне надо поцеловать какого-нибудь парня. А тебе я доверяю больше, чем незнакомцам. —А зачем? —Понимаешь, иногда я хочу поцеловать моего сожителя... —Ну вот его и целуй. —Нет, всё не так просто. Дело в том, что если я его поцелую...он может подумать, что это шанс. А мне просто ну...хочется его поцеловать. —Погоди, зачем ты додумываешь, что он там подумает? Сонхва вместо ответа вздохнул и прикрыл глаза, облокачиваясь спиной на стойку. Наверно, такими рождаются — элегантными и грациозными. Иначе стоит задуматься, откуда он такой вообще взялся. Охотится тут ещё на нашего КимХона, капец ваще. Ну то есть не тут, а там, дома. Но охотится же! Зачем, кстати? —Он тебе нравится,—со всей уверенностью заявил Уён, разворачивая леденец. Блин, и зачем их так упаковывают, что потом не открыть? —Думаешь?—Сонхва приоткрыл один глаз, глянув как-то искоса на собеседника, и протянул руку, чтоб помочь развернуть конфету. Уён непонимающе посмотрел на него , потом на ленедец. И ведикодушно дал ему себе помочь. —Уверен,—кивнул он, кладя леденец в рот и слегка прикусывая палочку от него. Сонхва неуютно поёжился и потёр переносицу. Интересно, что у него в голове сейчас происходит? Он потерян? Расстроен? Разочарован? О чём он думает?... —Так я могу поцеловать тебя? —Извини, но я не могу согласиться, в тебя влюблён мой друг,—Уён перекатил леденец языком и облизал губы.—Хотя очень хочу. Но друг важнее. Сонхва нахмурился, осмысливая то, что ему сказали, нервно теребя пуговку на рукаве и крутя колечко на пальце. Кажется, он сейчсс сгрызёт всю кожу на нижней губе. А что если это акт селфхарма такой — губы кусать? Или пытаться неосознанно сломать себе суставы пальцев. Или тереть одно и то же место до красных пятен на коже. —Знаешь, а я и не хочу, наверно, чтоб это было с тобой. Может я всё-таки натурал? —Ага, и фантазируешь о своём сожителе. Очень стрейт. Очень скрепно. Очень гетеро. —Я слышу в твоих словах сарказм. —Да неужели? Уён расхохотался так, что чуть не подавился слюной, отчего рассмеялся уже Сонхва. А потом Уён поцеловал его, стремительно и звонко. От широкой души и всего сердца. Мир замер , сузился до этих миллисекунд и на миг все крики и шумы стали фоновыми помехами. Но внутри ничего не шелохнулось. Сердечко не сбилось с ритма и бабочки в пищеварительной системе не поселились. —Хорошо, я не натурал. —А вот я плохой друг,—вздохнул Уён, вытирая рот и слегка причмокнув губами. —Хороший. —С чего бы? —Я понял, что не натурал. А раз я хочу поцеловать не любого парня, а конкретно твоего друга. Значит, у него есть ша- Погоди, я реально ему нравлюсь?! Уён расхохотался громче предыдущего и перестал только когда коктейль попал ему в нос от смеха. Сонхва аж испугался за его сохранность. Мало ли, захлебнётся ещё , откачивай его потом. —Ты это понял в какой, простите, момент? —Вот прям щас. Ну то есть понял, наверно, раньше,—Сонхва стушевался и снова вернулся к неосознанным попыткам открутить пуговичку на рукаве,— но осознал в полной мере только сейчас. И не знаю, что мне с этим делать. —Попробуйте встречаться?—развёл руками Уён, снова перекатив во рту леденец с громким стуком о зубы. Сонхва потёр лоб и попросил бармена налить шот текилы и записать в счёт Уёна. От одного чека на сколько-там-вон не обеднеет, раз может себе позволить клеиться к кому-то типа Ёсана. Кстати о них...у Сонхва тоже накопилось несколько неудобных вопросиков к партнёру по заданию. Ах да, они же тут с какой-то целью... —А вот что у вас с Ёсаном? Уён задумчиво прикусил палочку от леденца, оставив на ней след зубов и пятнышко тинта в каком-то дурацком оттенке типа "Пэрсык Пакупай" или что-то типа того. Кстати и привкус от него был какой-то фруктовый. Сонхва нервно облизал нижнюю губу. —У нас? Ничего, но я работаю над этим. —В смысле? —Он мне страсть как нравится, и- —Тормози,—Сонхва отпрокинул в себя шот и поморщился. Фу ты, смерть натуральная, в чистом виде. Кактус погиб зря, но зато эта попойка обойдётся Уёну дёшево.—Ты вообще не в его вкусе. Извини. —Ты уверен? —Я знал лично всех его парней. Ты недостаточно...сложный и травмирующий? Без обид. Уён тихо хмыкнул и отошёл от стойки. Он скользнул на танцпол и уже спустя пару минут оценивал всех обитателей клуба. Вон у самой стойки диджея орут девчонки (то есть...как к ним обращаться?) в миниюбках поверх каких-то мужских стринг — фанатки парня с гриллзами и цепью на груди. Пафосно и дёшево. Достойно местного контингента, уж простите за такое снисходительное отношение. Слушайте, а что там в неосвещённом углу? Оу, Господь Бог забыл об этом месте и теперь им управляет Само Сладострастие. Слишком вычурное слово. Блуд. Разврат. Содомия. Блин, опять пафосно. Люди в латексе, девушки, парни, небинарные, кто-то со слезами на глазах давится членом во рту, у кого-то грудь нараспашку, руки-ноги неясно чьи и что делают, слюни блестят под софитами, у кого-то не только они... Уён считал себя человеком свободных взглядов и в особо ебаные дни мог назвать себя шлюхой — но это переходит все границы даже в его понимании. Отворачивемся. А то вырвет ещё. Как потом Ёсана утром целовать и провожать на работу? А тут у нас...о, дети, которые тут видимо тут тайно от мамочек и папаш. Хех, интересно, были ли мы такими в их годы? Да наверняка. Что ж, они ещё не знают, какая пиздиловка за своё существование их ждёт после каминг-аута. А что если...да, пожалуй, один из них тут на спор, а остальные ржут над ним. Отлично. Что остаётся? О, вот тебя мы и искали! Парень в нормальной (наконец-то) одежде и вообще довольно презентабельно выглядящий . Да это прямо подарок судьбы! Блин, как там Сонхва? Хоть он и подлый жук, но ему тут наверняка некомфортно. Щас ещё вляпается в какую-нибудь историю. Вытаскивай его из неё потом. —Вечерочка, найдётся лишняя денежка на коктейль симпатичному незнакомцу?—бодро отчеканил Уён, плюхаясь попой возле парня, подсознательно отмечая, что где-то видел кого-то похожего. Увереннось. Улыбка. И ещё что-то на букву У. Ах да. У-ДИВ-ЛЕ-НИ-Е. —Незнакомцу ли? Парень Ким-Как-Его-Там-По-Имени , одержимо сталкеривший его год или около того назад и отсидевший за это несколько месяцев. Вот уж приятная встреча, просто пиздец, спасибо, Вселенная. Что дальше? Те челы, у которых топазы угнали байк? Нет, не Кавасаки, тот, который тогда пострадал в аварии с Хансе. Красивый, кстати, был. А что , очень вовремя — получить по роже от байкеров в гей-клубе , названном в честь считалки. Десять из десяти. —Вы меня с кем-то путаете,—нервно попытался отшутиться Уён, понимая, что по дрожи в голосе легко понять, что парня он узнал. Ким-как-его-блять тихо усмехнулся и положил руку с несколькими купюрами ему на бедро, а по спине Уёна пробежалсяне посто холодок, а табун колких мурашек, от которых хотелось расцарапать кожу. Но он замер, молясь, чтоб Сонхва сообразил, что пора бы и побеспокоиться о лучшем друге своего любовного интереса. —Сладусик, я тебя среди сотен людей по тембру смеха смогу узнать,—рука на бедре сжалась, подтягивая Уёна к себе и не давая не то что сбежать — обернуться. Парень наклонился к жертве и вдохнул запах его духов, отпустив какой-то комментарий шёпотом. —Уён! Над ними стоял Сонхва, скрестив руки на груди и сложив губки бантиком. Два варианта : он закатит истерику, что товарищ бросил его ради какого-то мужика, или он поймёт, что что-то не так. И вот бы второе, господи, он же такой чуткий и чувствительный...Сонхва сцапал несчастного за руку и дёрнул на себя так, что послышался скрип кожаного диванчика под Уёном. Фух. Сообразил. —Идём, нас дети дома заждались! Господи, какой же тупой предлог. Но , Господи, как же вовремя Сонхва не стал задавать лишних вопросов. Ким-за-что-ты-мне тихо хмыкнул и отсалютовал Уёну ручкой, пообещав скоро свидеться. А Сонхва уже тащил его через весь танцпол к выходу, сыпля ругательствами. Уён вдохнул свежий воздух и на него тут же надавило осознание того, что именно сейчас произошло. Здорово, теперь у нас на хвосте постоянно тусит сталкер. Что ж, не всё наверно так плохо? Всё так плохо. Они даже не справились с поручением Ёсана. Блин. Обидно. —Я вызвал такси. Если можешь, объясни, пожалуйста, кто этот парень.

***

В привычном полумраке лениво шевелились странно одетые тела под приглушённые латина-ритмы и испанскую речь из динамиков колонок. Изредка кто-то лез к умирающему от старости пианино в углу, но его быстро отгоняла пожилая женщина в старомодной шляпке и с красными суховатыми губёшками. Сан припоминал это место. Он подрабатывал в соседнем помещении, но работники казино обычно не вмешиваются в дела этого клуба. Он здорово отмывает деньги, он привлекает клиентов, он круто помогает торговать людьми в том или ином понимании — вот и все его функции. Неприятное место, с привкусом гнили и тухлятинки. В переносном смысле. В прямом смысле здесь пахло благовониями , винными парами и дымом. Въедливый запах, осядет в волосах и на некоторой одежде, придётся всё простирать и голову помыть. Постоянные клиенты всегда выбирали парфюм со схожими амбровыми тяжёлыми запахами, потому что только они скрывали прилипшие ароматы этого заведения. Сан обернулся на своего дёрганого спутника и удивлённо поднял брови, не обнаружив его рядом с собой. Ну и куда он уже подевался? Два варианта : соседний зал для курящих и туалет. В туалетах здесь часто можно было разжиться чем-то не совсем законным и совсем незаконным начиная от дешёвого человечка на ночь и заканчивая несколькими зиплоками с синтетической наркотой, которую перепродают и перепокупают все местные завсегдатаи у тех, кому срочно нужны деньги. Хорошая бизнес стратегия у казино в соседней комнате, это правда. Подлая и бесчеловечная. Как и полагается стратегии нелегального бизнеса. —На ваш вкус,—улыбнулся Сан бармену, подмечая, что когда он увольнялся, этого парня в штате сотрудников не было. Как и двух девушек-официанток , снующих от одного столика к другому. Фи, ну и рабочая форма у них. С каждым годом всё безвкуснее и безвкуснее. В 2019 была здоровская, было весело заставлять Сонхва её надевать и- Что-то мы отвлеклись от дела. Бармен поставил перед ним высокий стакан с чем-то ядрёно-голубого цвета с сильным запахом лесных ягод. Раньше у Ёсана одноразки так пахли, а потом он перешёл на вишнёвые. Так-с, что у нас там по бейджику? Хан-се. Красивое имя, а главное, запоминающееся. Кажется, кто-то из топазов упоминал это в своих ругательствах. —Есть время перекинуться парой слов?—как можно менее дежурно улыбнулся Сан, помешивая трубочкой лёд в стакане и глчдя прямо в лицо собеседника. Примечательная внешность : странное окрашивание, колечко-кликер на губе, постоянно будто прищуренные глаза. Напоминает по манерам и взгляду парня, который вёл бывшего водителя Феликса на последнем заезде. —Если только оплата разговора будет почасовой,—хмыкнул бармен, с лёгкой полуулыбкой трогая языком пирсинг. —Ты ведь не посвятишь меня в дела бизнеса , я не один из драгоценных постоянников, зависающих за рулеткой и по туалетам,—хмыкнул Сан, понимая, что вежливая официальная часть диалога окончена и можно переходить сразу к делу. Он достал из кармашка свой старый пропуск работника и положил на стойку. Хансе пробежался по нему неторопливым внимательным взглядом из-под ресниц и хмыкнул, прикусив нижнюю губу. —А почему уволился? —Не поверишь, начальник "Аррибы", которая казино, конченный и бесил меня страшно,—рассмеялся Сан, убирая пятернёй волосы с лица и отпивая коктейль. Неплох, но подтаявший лёд немного разбавляет крепость и вкус. Оно и к лучшему, нам не к спеху напиваться. Пожалуй, этому бармену можно и пожаловаться на владельца казино. С этим типом тогда работал отец Ёсана, так , собственно Сан и познакомился с зеленоволосым парнем, который на тот момент был блондином, и его странным другом постарше. А потом Сан уволился, а дружба осталась. Но это уже другая история. —Сейчас это всё принадлежит другому человеку. Чуть менее стервозному,— глухо рассмеялся бармен, протирая тряпкой винный бокал с отколотым краешком,—Ауч. Блин. Списать надо весь этот набор, он уже в руках разваливается. —Я сейчас зашёл с парнем в дурацкой кепке, и... —Такой, с завивкой и в зелёной кофте? —Да-да,—Сан про себя отметил, что Хансе следил за ними с момента их появления,—Ты не заметил, куда он пропал? —Заметил. Он в туалете уже минут 15 тусует. Ты уверен, что он ничем не ширяется? Он у тебя дёрганый какой-то. —Только если кофеином,—покачал головой Сан, вставая из-за стойки и с сожалением оставляя коктейль. Он был вкусным, но оставленный без присмотра даже на пару мгновений напиток уже нельзя пить без опаски за своё состояние. Тем более в таком месте. Что ж, надеемся, остальные знают об этом правиле. Туалетов тут аж три : мужской, женский и унисекс. Ваши версии — кем по гендеру ощущает себя Ким Хонджун? Шутка. Скорее всего он не в мужском, даже тут несёт оттуда травой. Скорее всего он прячется от кого-то, поэтому выбрал бы менее людное и подозрительное место. Лезть в женский — плохая затея, всё-таки это туалет для персон другого пола. Значит, остаётся унисекс. Сан пришёл к таким выводам и вошёл в женский. В нос ему ударил сильный запах ванильных и пионовых духов. Блин, годы идут, а курящие и пьющие женщины продолжают обливаться духами, потому что рецепторы отбило. Хоть что-то вечно под луной. —Выходи, это я,—тихо позвал Сан, садясь на мраморную панель, в которую были вмонтированы три раковины, и разглядывая себя в мутное надтреснутое с краю зеркало. Он в этой шляпе похож на пародию на ковбоя, но тот пацан так улыбался, когда её на него надевал...Сан вздохнул и отвернулся. Хонджун высунулся из второй слева кабинки с красно-белыми пятнами от волнения по всему лицу. —Как ты понял, что я тут? —Любой, кто мало-мальски с тобой общался, догадался бы,—пожал плечами Сан, в глубине души не имея понятия о том, с чего он взял, где именно прячется его компаньон. Но впечатление он произвёл внушительное. Отлично. —Там парень...Хансе, он... —О, ты его заметил? Я как раз хотел поинтересоваться... —Я не хочу говорить об этом, это не совсем история обо мне. Спроси Уёна, если хочешь. Сан понимающе кивнул, мысленно оценил возможности откопать в этом заведении ещё хоть что-то и пришёл к выводу, что проще уехать. Без заказывания алкоголя бармен с ним говорить не станет, а толерантность к алкоголю у Сана оставляла желать лучшего. На танцполе и в ресторанной зоне были просто обычные миммо-пробегалло, пришедшие в поисках людей на ночь, любви всей жизни (зря, кстати) и веселья на копчик. Стоит наведаться в туалет, но для этого лучше подойдёт кто-то типа Феликса. Он проницательнее и лучше втирается в доверие. Милая мордашка вкупе с пронырливым характером — идеальное комбо для охмурения накродилеров, сутенёров и прочих опустившихся на социальное дно. —Идём домой? —А не рано? —Мне почему-то кажется , что никто до утра не протусит. —Тогда поехали сразу на нашу с Хва квартиру. Тут недалеко, пройдёмся пешком. "Нашу с Хва квартиру". Какая прелесть. И они молчали о существовании каких-то "мы". Не по-товарищески.