Ты играешь с огнем, девочка (You're playing with fire, girl)

На улице было холодно, но когда Драко переступил порог поместья, ему показалось, что в доме еще холоднее. Отец не разговаривал с ним с тех пор, как они покинули школу, и это заставило сердце Драко сильно забиться. У его ног возник домовой эльф, и Драко неохотно протянул ему плащ, расставаясь с последними остатками тепла. Даже не оглянувшись на сына, Люциус скинул свой плащ на голову появившегося эльфа и, едва не наступив на него, прошел в зал. — Нарцисса! — крикнул он, глядя на лестницу, и, облокотившись на перила, щелкнул пальцами. Драко остался стоять в холле. У ног отца появился еще один эльф — дрожащий Брауни всплеснул руками, поклонился и спросил тоненьким голоском. — Да, хозяин? Чего желает хозяин? — Подавай ужин, — сказал Люциус и жестом отослал эльфа. — Нарцисса! — крикнул он снова, когда эльф исчез с громким хлопком. — Я уже иду, Люциус, — Нарцисса спускалась по лестнице, придерживая подол платья. Она только открыла рот, чтобы спросить, что нужно ее мужу, как вдруг заметила Драко. Озадаченно нахмурившись, она перевела взгляд на Люциуса. — Что он здесь делает? Разве он не должен быть в школе, Люциус? — Он не пропустит ни одного урока и вернется в школу завтра утром. А теперь пойдем, — Люциус предложил жене руку, скорее по привычке, чем из вежливости. — Пообедаем всей семьей. Люциус развернулся и повел Нарциссу по коридору в огромный обеденный зал поместья. Драко обменялся обеспокоенным взглядом с матерью и неохотно последовал за ней. Оставив жену пододвигать себе стул, Люциус сел во главе стола и подождал, пока Драко и Нарцисса займут свои места, затем заговорил снова. — Итак, как вы провели свой день? Взгляд, которым обменялись Драко и Нарцисса, сильно отличался от предыдущего. Они оба выглядели так, словно Люциус только что сообщил им, что покинул ряды пожирателей смерти и присоединился к маггловскому балету. Нарцисса ответила первой. — Спасибо, хорошо… А как ты провел свой день?.. Люциус? — спросила она медленно, почти осторожно, краем глаза поглядывая на мужа. Затем в бокалах появилось вино, и Драко заметил, что впервые за всю его жизнь в поместье ему тоже подали алкоголь. В детстве, наблюдая за тем, как его отец пьет красную жидкость за обедом, Драко тоже захотелось попробовать это, но сейчас, когда вино покачивалось в его бокале, юноша почувствовал, как у него скрутило живот, и отвел взгляд. — Мм, — пробормотал Люциус в ответ, потянувшись за своим бокалом. — У меня был довольно интересный день, — он сделал крошечный глоток и поставил стакан на место. Явно не привыкшая к вежливому общению со своим мужем, Нарцисса в полном замешательстве кашлянула и начала нервно разминать пальцы. — Д… да? — спросила она, колеблясь, как будто сомневаясь в том, что последует дальше. — О, да, — небрежно ответил Люциус и, коротко кивнув, аккуратно положил салфетку себе на колени. Драко, слегка кивнув, медленно перевел взгляд с отца на мать. Человеку, который не знал его отца, могло показаться, что он присутствует на теплой семейной трапезе. Но Драко лучше знал своего отца и не мог избавиться от тошнотворного ощущения, что они с матерью были всего лишь пешками в очередной отцовской игре. Размышления были прерваны появлением супа, и родители молча принялись за еду. Единственным звуком в огромной столовой было звяканье столового серебра о фарфор, и по какой-то причине тишина, наполнившая комнату, встревожила Драко еще больше. У него внутри все переворачивалось, и он чувствовал, что не смог бы проглотить суп, даже если бы провел последние шестнадцать лет на необитаемом острове. Люциус заметил это первым, отложил ложку, склонил голову набок и приподнял бровь. — Не голоден? Драко только покачал головой, не отрывая взгляда от нетронутого бокала с красным вином. — Почему так? — Люциус откинулся на спинку стула, склонив голову набок. — Ты что, больше ничего не можешь сделать в этой семье? Уголки губ Нарциссы поползли вниз, она тоже отложила ложку и взглянула на сына. Беспокойно поерзав на стуле, Драко на секунду заколебался, пытаясь обрести дар речи, но Люциус перебил его прежде, чем он успел что-либо сказать. — Что это? Люциус сунул руку в передний карман. На мгновение Драко показалось, что его отец собирается достать свою волшебную палочку, и его сердце екнуло, но затем он медленно вздохнул с облегчением, увидев, что палочка отца все еще в трости. Передышка в его легкой панике длилась недолго, и когда отец достал слегка помятое письмо, Драко захлестнула волна ужаса. Все еще озадаченная, Нарцисса снова нахмурилась, переводя взгляд с мужа на сына. — Что происходит? — тихо спросила она. Люциус обычно выходил из себя, если его жена осмеливалась заговорить без разрешения, но на этот раз замечание, казалось, соответствовало его цели, и он повернулся к ней, удивленно подняв брови. — О, Нарцисса, не спрашивай… Мерлин мне свидетель — я и так понятия не имею, что происходит в жизни Драко. Почему бы тебе не спросить своего сына, что происходит? Пристально посмотрев на письмо в руке Люциуса, Нарцисса медленно перевела взгляд на своего сына. — Драко? Снова покачав головой, Драко не отвел взгляда от бокала с вином. Казалось, легче смотреть сквозь стекло, чем встретиться с ледяным взглядом отца. Люциус встал, и Драко закрыл глаза, когда его отец развернул письмо Пэнси и, прочистив горло, начал читать: — Я подумал, что вам, вероятно, следует знать… Искренне ваша, Пэнси Паркинсон, — Люциус сложил письмо и начал постукивать им по ладони. — Ты ничего не хочешь сказать? В письме было все сказано. Как она, Пэнси, заставила его, Драко, признаться ей в этом. Были перечислены почти все случаи, как красочно выразилась Пэнси, его таинственных исчезновений из гостиной и многое другое, из-за чего на лбу Драко должно было появиться слово «виновен». Что он мог сказать? Простите? Это было все равно, что разговаривать с отцом на незнакомом языке, поэтому Драко покачал головой. Люциус приподнял бровь. — Ты не отрицаешь этого? — Нет, — ответил Драко, заговорив впервые за несколько часов. Голос был едва слышен, и Драко слегка вздрогнул, когда отец приказал ему повторить. На этот раз Драко постарался, чтобы это слово прозвучало отчетливо. Лицо Нарциссы исказила болезненная гримаса, а его мать закрыла глаза и опустила голову. В голосе Люциуса послышались нотки гнева. Отец сел, не обращая ни малейшего внимания на еду, стоящую перед ним. — Ты знаешь, что сейчас происходит, Драко? Драко снова покачал головой, отстраненно глядя на свое отражение в стекле. — Если ты хочешь остаться в нашей семье, ты должен доказать, что по-прежнему достоин носить нашу фамилию, — сказал Люциус как нечто само собой разумеющееся. Драко отчаянно хотелось сказать, что он больше не хочет быть частью семьи. Он предпочел бы, чтобы от него отреклись, чем носить позорное имя Малфой хотя бы еще одну минуту, но он знал, что в чистокровных семьях отречение было немыслимо, как и развод. Если вы выберете изгнание, вы его получите, но самым худшим из возможных способов. Смерть. Насколько он знал, из семьи Малфоев был исключен только один человек… молодой человек с портрета, который висел в коридоре прямо за дверью его спальни. Драко не знал точно, почему умер молодой человек, на портрете он выглядел всего на несколько лет старше Драко, но всякий раз, когда Драко спрашивал своего отца, что случилось с этим человеком, Люциус только пожимал плечами и отвечал: он выбрал изгнание, и в конце концов получил его. Все картины в поместье разговаривали, но ни разу Драко не услышал ни слова из уст этого портрета. Молодой человек только нахмурился, глядя на правый нижний угол рамы. У Драко было смутное подозрение, что портрет повесили перед его комнатой в качестве напоминания… но он не задумывался об этом до сегодняшнего дня. — И что же мне делать?.. — Драко спросил медленно, едва слышно, и, наконец, поднял взгляд на отца. Люциус приподнял бровь и собирался ответить, но тут Нарцисса заговорила снова. — Люциус, ты же не хочешь сказать… — ее глаза слегка расширились при виде мужа. — Ты же не ожидал, что он совершит что-то настолько варварское, не так ли?.. Люциус повернулся к жене и, прищурившись, холодно процедил сквозь зубы. — Сколько раз мне тебе повторять?.. Игнорируя ее, Нарцисса поднялась со своего места. — Ты просто смешон, это просто нелепо. Ты же не думаешь, что… — Сядь! — рявкнул Люциус. На его лице смешались отвращение и страх. — Знай свое место, Нарцисса, если не хочешь, чтобы я указал тебе на него… — пригрозил он, поднимая ладонь. Снова взглянув на Драко, Нарцисса неохотно села, продолжая хранить молчание. Пока его родители разговаривали, Драко смотрел в пол. Он терпеть не мог, когда они спорили, и его очень беспокоило то, как его отец, по его словам, «ставит его мать на место». Увидев, что мать садится, Драко почувствовал облегчение и медленно перевел взгляд на отца. Бросив предостерегающий взгляд на Нарциссу, Люциус повернулся к сыну и слегка выпрямился. — Ты должен помнить, Драко: твои поступки говорят сами за себя. Что бы ты мне сейчас ни сказал, я не поверю, что ты все еще заслуживаешь быть частью нашей семьи.… Ты должен доказать это, Драко, и если ты этого не сделаешь… если ты решишь стать изгнанником… Что ж, — Люциус, слегка улыбнувшись, приподнял бровь. — Ты отправишься в изгнание, уверяю тебя. Драко моргнул и опустил голову, тихо спрашивая. — Убьешь меня? Задумчиво поджав губы, Люциус склонил голову набок. — Ммм, по крайней мере, это может случиться, но на самом деле я спасу тебя, избавлю от ужасной и постыдной жизни, которая ждет тебя, если ты выберешь неверный путь. Медленно открыв глаза, Драко посмотрел на свою мать, которая, к его удивлению, смотрела прямо на него. На ее милом личике застыло печальное выражение. — Ты расслабил ее, — прервал его размышления Люциус. — Она убедила себя, что любит тебя, верно? Она доверяет тебе, — эта мысль, казалось, очень позабавила Люциуса, и он с легкой улыбкой приподнял брови. — Глупая девчонка пойдет за тобой куда угодно. Отведи ее в Запретный лес. Ты был достаточно умен, чтобы водить меня за нос столько месяцев, Мерлин знает, ты найдешь предлог, чтобы заманить ее в чащу леса, — слегка покачав головой, Люциус пристально посмотрел на Нарциссу. — Она всего лишь девушка.… Примитивные существа, вот кто они такие. — Я бы не стала недооценивать влюбленную девушку, Люциус, — мягко сказала Нарцисса, изогнув бровь и встретившись взглядом с мужем. — Это было бы действительно глупо. — Отличный пример, — Люциус повернулся к Драко и, недоверчиво рассмеявшись, указал в сторону Нарциссы. — Я думал, я ясно выразился, когда сказал твоей матери, что произойдет, если она снова заговорит без разрешения. Побледнев при мысли о том, что за этим последует, Драко выпрямился на стуле. — Нет, она… — его возражения были прерваны, когда Люциус отвернулся и ударил Нарциссу по щеке. Звук пощечины, казалось, эхом разнесся по всей столовой. Драко поморщился, закрыл глаза и отвернулся. — Не открывай рта, пока тебе не скажут. Неужели это так трудно понять? — Люциус закричал на Нарциссу, которая от удара чуть не свалилась со стула. Нарцисса все еще стояла с полузакрытыми глазами, слегка покачивая головой и осторожно держа щеку одной рукой. Покачав головой, словно отвергая что-то, Люциус схватил ее за руку и заставил подняться со стула. — Убирайся отсюда! — рявкнул он, небрежно подталкивая Нарциссу к двери. Нарцисса сделала пару неверных шагов, выпрямилась, быстро вытерла слезы и выбежала из комнаты. Люциус повернулся к Драко с совершенно непроницаемым выражением лица. — Итак, сегодня ты останешься в своей комнате, возвращаться в школу нет смысла. Я буду ждать тебя в кабинете завтра ровно в шесть утра, мы отправимся в Хогвартс, и в течение дня ты выполнишь необходимые задания. Ты понял меня, Драко? — Конечно, отец, — Драко повернул голову и посмотрел отцу прямо в глаза. — Я все сделаю. На этот раз Люциус был явно доволен. Он медленно расплылся в улыбке. — Это здорово. Ты еще поблагодаришь меня позже, Драко. Это для твоего же блага. Кивнув, Драко медленно поднялся со своего места и, выслушав пару ободряющих слов от отца, направился к лестнице… не имея ни малейшего намерения кого-либо убивать.

***

Пару минут спустя Драко был уже у двери своей комнаты, когда внезапно за его спиной раздался голос. — Я слышал, что он там говорил. — Правда? — безразлично спросил Драко. Большинство портретов, висевших на стенах поместья, были ужасно любопытными, так что Драко совсем не удивился. — Что ты собираешься делать? — спросил портрет. Все картины в поместье были посвящены его отцу, и Драко решил, что владелец портрета побежит со своим ответом, каким бы он ни был, прямиком к Люциусу, поэтому прищурился и повернулся лицом к портрету. — Я собираюсь убить ее. Я думаю, ты все слышал. — Я слышал, — ответил портрет, и только тогда Драко понял, кто с ним говорит. — На мгновение я подумал, что ты действительно любишь ее, но… Наверное, я ошибался. Молодой человек внимательно оглядел Драко и снова уставился на нижний угол рамки. Драко нерешительно сделал несколько шагов и оказался лицом к лицу с человеком, изображенным на полуразрушенной картине. — Что… почему ты думаешь, что я люблю ее? Молодой человек медленно поднял свои серо-голубые глаза и посмотрел в почти такие же глаза Драко. — Потому что я тоже когда-то любил девушку, и даже если такой человек, как твой отец, который любит только себя, не способен увидеть страсть в твоих глазах, я могу, потому что чувствовал то же самое. Драко на мгновение замолчал, глядя на портрет. Молодой человек чем-то напоминал ему самого себя. Он такой же светлокожий, как и все Малфои, с аристократическими чертами лица и глазами, в которых бушуют бури. Только волосы были другими. Волосы были чуть темнее и ниспадали ниже плеч. Одежда юноши, насколько Драко мог судить, тоже была старомодной. Драко шагнул вперед и наклонился, чтобы прочитать надпись на покрытой пятнами ржавчины табличке, прикрепленной к основанию рамы. — Меня зовут Реник, — сказал портрет, — Реник Малфой. Драко выпрямился и кивнул. — Ты был изгнан из своей семьи много веков назад, не так ли? — Да, был изгнан, — неожиданно спокойно ответил Реник, снова опуская глаза. — Почему? — с любопытством спросил Драко. Не отрывая взгляда от основания картины, Реник слегка скривил губы. — Я тоже любил девушку, которую не одобряла моя семья, и мне был предоставлен тот же выбор, что и тебе. Но вместо того, чтобы убить ее, как было приказано, я вернулся к ней… объяснил все, и она, такая упрямая, отказалась оставить меня, несмотря на очевидную опасность, — Реник сделал паузу. Внимательно слушая, Драко нахмурился. — И что случилось потом? Реник пожал плечами и слегка покачал головой. — Мы сбежали… Мы пытались спрятаться, но прошел почти месяц, месяц счастья, когда мы уже не сомневались, что потратили его впустую… Наш самый страшный кошмар стал явью. — Они нашли тебя, — еле слышно прошептал Драко. — Нашли ее, — тихо продолжил Реник, кивая. — Я просто поехал во Францию поискать для нас какое-нибудь жилье. Прошел всего один день, и они нашли ее… в тот же день я получил от нее прощальную записку. — Прощальная записка? — повторил Драко, озадаченно хмурясь, гадая, кто из его дальних родственников был настолько добр, что позволил умирающей девушке оставить прощальное письмо своему возлюбленному. Его отец определенно не допустил бы этого. — О, да, — подтвердил Реник с ноткой гнева в голосе. — Это так просто. Записка, в которой говорилось «Прощай», ни больше, ни меньше. Написанная ее собственной кровью, — он поморщился и покачал головой. — Я не думаю, что эта записка была отправлена по доброте душевной или из сочувствия. На мой взгляд, это было больше похоже на… подтверждение: поскольку ты предал имя Малфоев, тебе не избежать своей судьбы. Драко вздрогнул и опустил взгляд. Он мог только представить, что бы почувствовал, если бы получил такое письмо. Последовало долгое молчание. Наконец Реник заговорил снова. — Она стала призраком, и ее дух все еще бродит по земле, такая же прекрасная, какой я ее помню… Казалось, он погрузился в воспоминания, и Драко молчал, не желая его беспокоить. — Возможно, она носит с собой фолиант, она так любила читать, — тихо сказал Ренник, словно разговаривая сам с собой. Он, казалось, вспомнил, что Драко все еще здесь, и посмотрел на него. — Конечно, я взял вину на себя и покончил с собой в тот вечер, не понимая, что людям, которые выбирают этот путь, не позволено решать, куда отправятся их души после смерти… Так что… — Реник печально отвел взгляд. — Даже после смерти мы не вместе. — Прости, — тихо произнес Драко, не зная, что сказать в ответ на такое болезненное признание. — Это не твоя вина… — Реник снова посмотрел на Драко. — Не позволяй себе повторить ту же ошибку, Драко… Ты не боишься любви, так не позволяй себе бояться чего-либо еще. После недолгого молчания Драко медленно кивнул и улыбнулся. — Спасибо, Реник. Слегка склонив голову, Реник печально улыбнулся в ответ. — Спокойной ночи, мистер Малфой. — Спокойной ночи, — Драко в последний раз взглянул на Реника, а затем повернулся и вошел в спальню.

***

Привыкший к тесным комнатам Хогвартса, Драко был слегка ошеломлен — такой огромной показалась ему его собственная спальня после столь долгого отсутствия. Оглядевшись, он медленно расстегнул мантию и бросил ее на спинку стула. Закусив губу, Драко подошел к элегантному французскому окну, из которого открывался вид на лужайки перед поместьем. На улице было совершенно темно, поэтому, услышав какой-то стук, Драко подпрыгнул почти на фут. Пристально вглядевшись, он различил что-то крошечное, парящее за окном, и, приподняв бровь, нерешительно открыл окно. В тот же миг в комнату влетел щебечущий комок перьев с такой скоростью, что Драко едва успел увернуться. Комок начал кружить по спальне, ухая и чирикая, и только когда он выпрямился и хорошенько пригляделся, Драко понял, что это было. Сова. Крошечная и очень взволнованная, но, тем не менее, сова. Закрыв окно, Драко отчаянно пытался заставить ее замолчать и в то же время избежать нападения с пикирования. — Успокойся, — прошипел он, протягивая руку и хватая сову. Птица продолжала радостно щебетать у него в кулаке, и Драко показалось, что он пытается отобрать письмо у пернатого снитча. Наконец, после минутной борьбы с крошечной птицей, пергамент оказался у него в руках. Драко выпустил сову, но не успел открыть письмо, как услышал звонкий стук. Драко вздрогнул и оглянулся через плечо: миниатюрная птица влетела прямо в стекло и теперь сидела на полу с очень удивленным и обиженным видом. — Черт возьми, — пробормотал Драко и снова открыл окно. Наклонившись, он подхватил сову свободной рукой, дал ей секунду прийти в себя (что она и сделала, чихнув и распушив перья) и выбросил ее в окно. Сова улетела неровными зигзагами. Снова закрыв окно, Драко присел на край кровати, развернул пергамент и начал читать… — Гермиона, — прошептал он, прочитав эти слова несколько раз. Только сейчас он вспомнил, что обещал встретиться с ней в башне той ночью, и девушка понятия не имела, где он был… или почему он был здесь. Решив, что делать, Драко посмотрел на свою сову. Когда Драко покупал птицу, ему сказали, что эта порода сов чрезвычайно предана хозяину и никогда не собьется с пути, но сова все равно не уставала удивлять Драко. Теперь сова выглядела довольно сердитой и возмущенной из-за поведения маленького филина. Драко тихо засмеялся, садясь за стол. — Vous avez une lettre trиs sрйciale а livrer pour moi que ce soir… ne prenez pas а l ennui au retour une fois qu on lui fournit avec suссиs, sйjour avec la fille, elle prendra soin de vous, me font confiance, — Драко посмотрел на Филина. Казалось, его немного смутили инструкции Драко, и молодой человек легонько погладил птицу по перьям. — Me fier. Сова наклонила голову и тихо ухнула в знак понимания. Драко потянулся за пером и чернилами и разгладил пергамент на столе. Ему нужно написать очень важное письмо.