Ты играешь с огнем, девочка (You're playing with fire, girl)

— Черт, — Драко застонал, закрыв глаза и откинув голову на полку позади себя. — Черт, черт, черт… — тихо проворчал он себе под нос. Как это случилось? Как он позволил ей взять над собой верх, контролировать его? Медленно выдохнув скопившийся в груди воздух, он оттолкнулся от полки и направился к выходу из библиотеки… Хотя это далось ему с некоторым трудом.

***

Раздался оглушительный треск… В это время Гермиона входила в гостиную Гриффиндора. Вскоре за треском последовали звуки чьего-то отчаянного кашля. Густой, обволакивающий дым заполнил один угол комнаты, и она едва могла различить очертания двух пар рук, яростно размахивающих руками, очевидно, в попытке разогнать дым. Громко вздохнув и закатив глаза, Гермиона поудобнее переложила с таким трудом добытую книгу и направилась к лестнице, ведущей в комнаты девочек. — Вы двое хотя бы начали работать над проектами к завтрашнему дню? — спросила она, поджав губы и приподняв бровь, глядя на Рона и Гарри, которые, наконец, стали видны, когда дым рассеялся. — Проекты? — спросил Рон между приступами кашля. Он уставился на Гермиону, как баран на новые ворота. — Какие проекты? — вмешался Гарри, выглядя не менее ошеломленным. Гермиона уставилась на них, не веря своим глазам. — Вы что, шутите? — затуманенные взгляды на их лицах были ответом на этот вопрос, и она укоризненно покачала головой. — Завтра утром мы должны сдать наши проекты по Трансфигурации, а после обеда — по Зельеварению! Рон и Гарри обменялись красноречивыми взглядами «ой…» и снова посмотрели на нее. — Хорошо… ох… и что, и когда… ну, точнее… — медленно начал Рон, склонив голову набок. Гермиона даже не потрудилась ответить ему, просто покачала головой и, громко топая, начала подниматься по лестнице, бормоча что-то себе под нос. Гарри услышал слова «невозможные, безответственные мальчишки», а затем звук хлопнувшей двери. Он поднял брови и повернулся к Рону. — Ну что, сыграем еще в одну игру со взрывчаткой? — небрежно спросил он после минутного неловкого молчания. — Давай, — согласился Рон, вытирая покрытую сажей щеку тыльной стороной ладони. Вздохнув, Гермиона присела на край кровати, положив книгу рядом с собой. Она прикусила кончик губы и задумалась о том, что произошло сегодня в библиотеке. Что заставило Драко так странно себя вести? Он никогда не проявлял к ней никакого интереса, разве что, конечно, в негативном ключе… Так почему же он так внезапно заинтересовался ею? Подумав об этом, она вспомнила, что сегодня за столом он как-то странно смотрел на нее, а затем, по-видимому, последовал за ней в библиотеку, где продолжал преследовать, пока не получил удар книгой по голове… Книгой, которую он решил использовать как приманку для флирта. Покачав головой, Гермиона снова взяла книгу и пересела за свой стол у окна. У нее было много работы, поэтому она задвинула Драко с его умелыми губами в самый дальний уголок своего сознания и открыла многострадальную книгу.

***

Драко лежал на спине на своей кровати, положив руки под голову. Там у него все еще творилась неразбериха, на лице твердо обосновалось выражение замешательства, а его губы сложились в сердитую струнку. Как, как, как он это допустил? Она ушла с его книгой, оставив его лишь с чудовищной головной болью. И еще некоторыми неудобствами… Стиснув челюсть, он вскочил с кровати и направился в ванную, раскидывая по дороге свою одежду. К тому времени как он захлопнул за собой дверь ванны, на нем остались только его спортивные трусы. Он включил душ, повышая температуру воды до тех пор, пока пар не стал заволакивать ванную. Драко как раз собрался раздеться окончательно, когда случайно взглянул на свое отражение в зеркале. Все вроде было нормально… Его светлые волосы были, как обычно, зачесаны назад, глаза были все такие же серо-голубые, как и в тот день, когда он появился на свет, и тело его было таким же, как всегда… Он наклонил голову набок, придирчиво осматривая себя. С младших курсов его тело приобрело гораздо более правильные формы. Его плечи стали шире, и к тому же теперь он был намного выше. Он всегда думал, что останется невысоким как мать. Вплоть до пятого курса девчонки всегда были выше его, но затем он, наконец, начал расти и теперь, на шестом курсе, он был приблизительно один метр восемьдесят сантиметров в высоту. Плотно сжав губы, он провел рукой по животу. Хотя он был худ, на теле начали появляться мускулы. Его рука прошлась по твердым мускулам, и он слегка усмехнулся. Конечно же, это благодаря квиддичу. Он был прекрасно сложен и знал это, и очень скоро он затащит Грейнджер в постель. Он даже знал, как он это сделает. Спустив трусы со своих узких бедер, он встал под душ. Когда горячий поток окутал его тело, его глаза закрылись, и он откинул голову назад, позволяя горячей воде стекать на его лицо.

***

Гермиона сложила руки на столе, положив на них голову. Ее окружали горы исписанного пергамента, а под ногами валялись две пустые чернильницы, случайно сброшенные со стола и забытые. Она откинулась на спинку стула, постукивая кончиком пера по листу пергамента, лежащему перед ней. Раньше с проектами у нее никогда не возникало особых проблем, она справлялась с ними на одном дыхании и всегда получала высокие оценки. Все, что требовалось — это расположить все ее идеи в логической последовательности, и… вуаля! Шедевр создан. Почему же сейчас так не получилось? Этот вопрос по праву можно было назвать риторическим, поскольку для нее было совершенно очевидно, в чем проблема. Как бы она ни старалась, она не могла выбросить Драко из головы. Она не могла забыть ощущение его губ на своей коже, его тела, прижатого к ней, и даже запах одеколона, исходивший от него, когда он стоял рядом с ней. Вздохнув, она провела рукой по волосам. Возможно, было бы лучше оставить проект по Зельеварению на потом… когда она все хорошенько обдумает. Она неохотно встала и направилась в ванную, осторожно прикрыв за собой дверь. По мановению ее руки в комнате зажглись свечи, словно приветствуя ее. Улыбаясь, она задула несколько свечей, чтобы сделать освещение не таким ярким, и начала наполнять ванну. Проверив температуру воды рукой, Гермиона снова не смогла сдержать улыбку. Она любила нежиться в ванной, это помогало ей расслабиться, проветрить голову, а это были две вещи, в которых она сейчас нуждалась больше всего. Итак, она сняла школьную одежду и залезла в горячую воду, позволяя ей окутать ее тело. Ее глаза блаженно закрылись, и на какое-то время она забыла даже о Драко и его неуловимом одеколоне.

***

— Я встал первым! — Ну и что? Мне еще нужно принять ванну! — Уходи! — Убирайся отсюда сам! Глаза Драко расширились. В этой сцене не было ничего необычного, он часто просыпался от звуков перебранки Крэбба и Гойла, которые дрались за право первыми сходить в душ и создавали эффект ореола, как у стада раненых быков. С раздраженным стоном Драко перевернулся на другой бок и накрыл голову одной из подушек. Но это было бесполезно: он все еще слышал их вой. Решив, что с него хватит, Драко сел и бросил подушку на кровать. Передвинув ноги на край кровати, он раздвинул занавески, встал и потянулся, сопровождая все это громким стоном. Крэбб и Гойл не заметили, что он встал, и продолжили свои бесконечные препирательства. — Крэбб! Гойл! — рявкнул Драко, и в следующую секунду оба парня выпрямились и повернулись к нему, как будто он был сержантом, отдающим приказ новобранцам. — Я решил вашу проблему, — продолжил он гораздо более спокойным голосом. — Я сначала схожу в ванную, а вы двое… вы двое, просто заткнитесь, — он улыбнулся им и приподнял брови, а затем, закатив глаза, прошел мимо них в ванную. Они в замешательстве почесали в затылках, отодвигаясь друг от друга, чтобы дать ему пройти. Однако, как только за ним закрылась дверь, битва продолжилась.

***

Гермиона всегда вставала первой, и поэтому ей никогда не приходилось ни с кем спорить по поводу ванной. Однако, когда на следующее утро она посмотрела на свое отражение в зеркале, на ее лице появилось хмурое выражение. Она выглядела измученной, она не спала до трех часов ночи, пытаясь закончить этот чертов проект по Зельеварению. Так что она определенно не чувствовала себя отдохнувшей, проспав всего три часа. Громко зевнув, она вслепую потянулась за зубной щеткой, по пути сбив с полки средство для укладки волос Лаванды. Пока она медленно чистила зубы, ее глаза были опущены и вяло смотрели в одну точку. Даже сейчас она понимала, что этот день явно не обещает быть лучше. Еще раз зевнув, она умылась, причесалась, плюнула на чертову бигуди и просто завязала волосы в конский хвост. Решив, что она просто не может даже попытаться сделать макияж, она вернулась в комнату и начала одеваться. Даже на такую простую вещь, как застегивание рубашки, у нее ушло пять минут, а на надевание гольфов и юбки — почти десять. Это все из-за Малфоя, с ненавистью подумала она, аккуратно складывая книги в сумку. Если бы он просто дал ей книгу, ей не пришлось бы думать о его поцелуях… его умелых пальцах… его объятиях, и… и она могла бы спокойно сосредоточиться на проекте. Зачем? Зачем он это сделал? Этот вопрос все еще мучил ее, и она нахмурилась, погрузившись в размышления. И вдруг она вспомнила, что ей сегодня снилось. Ее глаза расширились, и она застыла на месте. Это было похоже на ремейк ее любимого фильма. «Ромео и Джульетта»… современная версия. Они с Драко лежали рядом, их руки и ноги были невероятно переплетены, и все было укрыто белыми простынями. Это были шелковые простыни, и они обернулись вокруг ее тела, прилипая и скользя, как будто были частью ее самой. На ней было легкое бордовое платье, верх которого едва прикрывал ее вздымающуюся грудь, а на нем — широкая белая рубашка, расстегнутая и обнажающая грудь, свисающую с его широких плеч. Они смеялись и улыбались друг другу… Он пощекотал ее, а она снова засмеялась и шутливо приказала ему остановиться. Но, конечно, он не послушался, а только еще больше ее пощекотал. Его нос был занят исследованием ее шеи, а руки выводили узоры на ее бедрах и животе, которые невольно напряглись от прикосновения его пальцев. День был солнечный… она чувствовала, как солнце излучает тепло, легко проникая сквозь тонкие покрывала, согревая ее тело… мурашки пробежали по ее коже в тех местах, которые ласкали его пальцы. Она повернула голову… его губы встретились с ее губами в нежном, но страстном поцелуе. Она полностью повернулась к нему лицом… он положил руку ей на спину, притягивая ближе к себе. Ее груди прижались к его груди, и она запустила руки в его волосы… они были такими шелковистыми, такими мягкими… Она даже сейчас ощущала их на своих пальцах. Сон был таким реальным… Смех постепенно перешел в стоны… щекотка превратилась в ласку… и затем… — Гермиона! — А? Что? — Гермиона моргнула, возвращаясь к реальности, и увидела, что стоит лицом к лицу с Лавандой, которая смотрит на нее так, словно у нее внезапно выросли рога. — Я тут подумала… сегодня будет контрольная по Трансфигурации? — медленно спросила Лаванда, все еще странно глядя на Гермиону и одновременно застегивая блузку. Она пыталась докричаться до нее, наверное, целую вечность, но Гермиона стояла неподвижно и выглядела как человек, на которого наложили оглушающее заклятие. — О… да… да, сегодня, — рассеянно ответила Гермиона и кивнула. Она услышала, как Лаванда поблагодарила ее и слабо улыбнулась, прежде чем вернуться к своей сумке. Что, черт возьми, с ней происходит? Она едва заснула, а когда наконец заснула… ну, это было просто дико. Конечно, иногда она летала или падала во сне… но никогда, никогда ей не снилось ничего подобного. И так… так реально, так живо… и к тому же с Малфоем?! Она скорчила гримасу отвращения, схватила свою сумку и направилась завтракать.

***

— Они всегда, всегда целятся в нужное кольцо, — возразил Гарри Рону. Рон недавно стал защитником Гриффиндора, и, поскольку был ноябрь, приближался первый матч по квиддичу — против Слизерина. Гермиона размазывала вилкой по тарелке нетронутую еду. Она никак не могла забыть этот сон… Просто он был таким… таким реальным, даже слишком реальным, чтобы его можно было легко забыть. Медленно, нерешительно она посмотрела на Драко. Он сидел на своем обычном месте за слизеринским столом… как всегда, спиной к ней. Когда ее взгляд упал на его волосы, ее сердце на секунду остановилось. Она сразу вспомнила, как ощущала его волосы на своих пальцах, когда они… Нет! Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет… Гермиона почувствовала, что краснеет, и ее глаза расширились, когда она снова уставилась в тарелку. Она не могла так думать о Малфое. Он ей не нравится. Ни капельки. Он отвратительный, омерзительный, тошнотворный… и потрясающе красивый. Ну и что? Она не отрицала этого… он действительно стал очень привлекательным. Но она не идиотка, внешность ничего не значит, если душа ей не соответствует, а душа Драко Малфоя, конечно, была полной противоположностью его внешности. Кивнув самой себе, она вернулась к завтраку, сосредоточив все свое внимание на разбитых яйцах. — Хорошо… но если они атакуют слева, а я промахнусь, это твоя вина, Поттер… — сказал Рон, тыкая в Гарри вилкой. Гарри закатил глаза. — Ладно, ладно, просто поверь мне, Рон, они всегда атакуют правое кольцо. Гермиона тихо вздохнула. Ей нравилось проводить время с Гарри и Роном, но когда наступил сезон квиддича, все их разговоры свелись к одной теме. Полеты на метле никогда не были для нее достаточно хороши, она не могла научиться этому, прочитав дюжину книг. Гермионе редко нравилось то, что нельзя было описать словами. Поэтому, когда речь заходила о квиддиче, она обычно утыкалась носом в книгу, в мир точных, обнадеживающих фактов. Она как раз собиралась открыть пакет, когда что-то привлекло ее внимание. Пэнси Паркинсон что-то шептала Драко на ухо, а ее рука лежала у него на бедре. Но странным было не это… Все знали, что Пэнси Паркинсон вешалась на Драко с первого курса в Хогвартсе, поэтому часто можно было увидеть, как она держит его за руку, или утыкается носом в его шею, или что-то в этом роде, но никогда… Гермиона ни разу не обращала на это внимания. Странным было то, что сейчас, когда она смотрела, как Пэнси почти облизывает ухо Драко, она почувствовала какое-то необычное движение в животе. Это действительно ревность? Нет… еще чего не хватало. Нахмурившись, она отвела взгляд от двух слизеринок и повернулась к Лаванде и Парвати, которые сидели слева от нее и теперь хихикали и о чем-то разговаривали приглушенным шепотом. — Э-э… — начала она, но они проигнорировали ее. Затем она прочистила горло, привлекая к себе внимание. Откинувшись на спинку стула, Парвати подняла бровь и посмотрела на Гермиону, а Лаванда улыбнулась и заправила локон волос за ухо. — Прошу прощения? — спросила Парвати. Гермиона тоже улыбнулась и придвинулась к ним поближе. — Э-э-э… — снова начала она и, подражая Лаванде, заправила локон за ухо. — Я просто подумала… — продолжила она немного смущенно, ее взгляд был прикован к поверхности стола. Парвати еще больше приподняла бровь, и Лаванда ободряюще кивнула ей. — Продолжай… — тихо сказала она. — Ну, это может прозвучать абсурдно, и я даже не знаю, почему спрашиваю вас об этом, но… вам когда-нибудь… э-э… снились сны о ком-то, кто вам на самом деле… не нравится, и… так что этот сон… меняет отношение к этому человеку… и, может быть, даже… он начинает вам нравиться… может быть? Я, должно быть, сбила вас с толку… — она нервно рассмеялась, снова заправляя свои вьющиеся волосы за ухо. Она что-то бессвязно бормотала, зачем она вообще начала это говорить? Мне следовало держать рот на замке. Теперь обе брови Парвати взлетели вверх, но Лаванда широко раскрыла глаза и кивнула, протянув руку и прикоснувшись к Гермионе. — Забавно, что ты это сказала. Вот так мы с Симусом начали встречаться. Я всегда думала, что он немного… — она остановилась, чтобы посмотреть на Симуса, который был поглощен разговором с Дином. Она слегка понизила голос и повернулась к Гермионе. — Он немного глуповат… но однажды ночью… Мне приснился сон, в котором мы были вместе. Он был таким… таким… — она сжала губы и покачала головой, словно подыскивая подходящее слово. Гермиона с надеждой посмотрела на нее. — Это правда? Лаванда щелкнула пальцами и кивнула, снова широко раскрыв глаза. — Да, именно так. Так реально… и на следующий день, когда я проснулась… сначала я подумала, что сон был… отвратительным, я не могла поверить, что мне могло присниться такое с Симусом, но потом… когда я увидела его утром в Общей комнате… и он улыбнулся мне… — тут Лаванда сделала паузу, словно наслаждаясь приятным воспоминанием. — Я просто… Я увидела его в совершенно новом свете, — она на секунду замолчала, а затем снова посмотрела на Гермиону. — И я улыбнулась ему в ответ, и с тех пор мы вместе. Гермиона выдавила слабую улыбку. Она была рада, что кто-то понял, о чем она говорит… но это были разные вещи. Ее ситуация была не такой, как у Лаванды. Симус никогда не задирал и не дразнил Лаванду. Она мысленно дала себе пощечину, почему… почему… почему она заговорила об этом? Лаванда улыбнулась и, взяв Симуса за руку, поцеловала его в щеку, а затем повернулась к Гермионе. — Ну, и кто этот парень? — спросила она, тихо хихикая, когда Симус наклонился и пощекотал носом ее шею. — О… — Гермиона выдавила из себя легкую улыбку и покачала головой. — Никто… Я просто спросила, — она оторвала взгляд от счастливой парочки и с трудом сглотнула, глядя в свою тарелку. Она была рада, что пришло время идти на занятия. Встав из-за стола, она схватила свою сумку и последовала за Гарри и Роном из зала. Теперь мальчики спорили о своих любимых командах по квиддичу. — Ни одна команда с девизом «давайте просто скрестим пальцы и будем надеяться на лучшее» не может быть хорошей в моих глазах, — возразил Гарри. Рон закатил глаза и покачал головой. — Ну, да, или, может быть, тебе просто нужно протереть очки? — он рассмеялся, получив хороший пинок от Гарри, и повернулся к Гермионе. — Ты на моей стороне, не так ли? Гермиона рассмеялась и покачала головой. — Все кончено, она не на твоей стороне. Она умная, значит, она на моей стороне. Не так ли, Миона? «Пушки» ужасны… — Что ты понимаешь! Шутливый спор продолжался всю дорогу до класса, и Гермиона, покачав головой, слабо улыбнулась. Урок Трансфигурации начался.

***

Драко намеренно не смотрел в ее сторону все утро. Он не мог позволить ей думать, что хочет ее, о нет, это не входило в его планы. Однако он знал, что она наблюдает за ним. Он чувствовал, как ее взгляд прожигает дыры в его спине и затылке. Даже сейчас, когда он опустился на свой стул в самом конце урока трансфигурации, он мог видеть ее краем глаза… Она была умна, смотрела на него только глазами, не поворачивая головы. Ха! Можно было подумать, что он не заметит, что она смотрит на него, если она не повернет голову. Однако его взгляд был прикован к доске. Пусть маленькая грязнокровка страдает, так ей и надо. Макгонагалл велела всем представить свои проекты. — Сложите их ровной стопкой на моем столе, — сказала она, поворачиваясь и начиная писать на доске. Драко уже собирался встать и присоединиться к остальным студентам, которые сдавали задания, как вдруг ему в голову пришла блестящая идея… Впервые за этот день он позволил своему взгляду задержаться на Гермионе. Она стояла к нему спиной, потому что, конечно же, первой подбежала, чтобы вручить свой проект, и он позволил легкой улыбке промелькнуть на его губах, а затем сложил свой проект и положил его обратно в сумку. Остальные ученики аккуратно складывали бумаги на учительском столе, но Драко откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Как раз в этот момент профессор Макгонагалл обернулась и приподняла бровь. — Мистер Малфой, давайте закончим вашу работу… — она поджала губы и постучала палочкой по столу. Почти все ученики уже вернулись на свои места, и некоторые обернулись, чтобы посмотреть на него. Драко лишь слегка поерзал на стуле, уставившись в пол. — Я не делал, — тихо сказал он, непроизвольно сжав челюсти. Макгонагалл выгнула бровь еще сильнее, а ее губы сжались в тонкую линию. — Почему нет, мистер Малфой? — спросила она, уперев руку в бедро. Драко пожал плечами. Ее губы стали еще тоньше, если это возможно. — Я задала вам вопрос, мистер Малфой, почему вы не сделали проект? — Я не понял, — ответил Драко едва слышным голосом. Теперь почти все ученики повернулись, чтобы посмотреть на него, и он заерзал на стуле, по-прежнему не отрывая взгляда от пола. — Прошу прощения? — теперь Макгонагалл была очень зла и нависла над Драко, как орел над добычей. — Я сказал, что не понял… — тихо повторил Драко. — Что… — начала Макгонагалл, но прежде чем она успела закончить свой вопрос, Драко внезапно вскочил, да так, что его стул опрокинулся. — Я сказал, что не понял. Сколько раз вы хотите, чтобы я это повторил? Я не понял! — он закричал, а затем покачал головой и выбежал из класса, хлопнув за собой дверью.

***

Зрачки Макгонагалл расширились, и она покачала головой, а затем начала рассеянно поправлять бумаги на столе. Гермиона подпрыгнула от звука хлопнувшей двери, но когда ученики начали тихо перешептываться, она сильно нахмурилась и оглянулась через плечо на дверь. Она знала, каким был Драко. Признать, что он чего-то не понимает перед всем классом, было для него настоящей пыткой. Вздохнув, она отвернулась от двери, как раз в тот момент, когда Рон начал бормотать что-то вроде «тупой придурок», а Гарри захихикал. — Вы двое… — Гермиона строго посмотрела на них обоих. Оба парня удивленно уставились на нее. — Что? — спросили они в унисон. — Ничего… просто не надо, — сказала она, нахмурившись и покачав головой, в то же время доставая из сумки учебник по Трансфигурации. — Гермиона! Он полный придурок, — презрительно фыркнул Рон. — Я не понял, я не понял… — он начал подражать Драко. — Наверное, сейчас он побежал писать письмо своему папочке, который исповедует… — Давай оставим эту тему, хорошо? — резко спросила Гермиона, удивив даже саму себя. Рон нахмурился и подозрительно посмотрел на Гермиону. Гарри только приподнял брови и уставился в книгу. — Почему ты… — начал Рон, но Гермиона перебила его. — Я сказала, давайте оставим эту тему, — сказала она более мягким голосом, чем в прошлый раз. Облизнув губы, она кивнула Макгонагалл, не отрывая взгляда от профессора. — Слушайте новую тему. Рон и Гарри обменялись взглядами, а затем Рон снова фыркнул, покачал головой и открыл книгу. Гермиона только что защищала Малфоя?..