Ханахаки

С тех пор, как Винсент нанял Роди на работу, всё стало по-другому. Уже когда он впервые увидел его и на сердце стало как-то волнительно, он заподозрил, что ни к чему хорошему это не приведёт. Парень был такой знакомый, хоть и видел он его впервые. Такой солнечный, такой приятный и милый, такой... Такой... Что-то настолько родное и знакомое как из раннего детства, когда он ещё мог чувствовать вкус, когда жизнь была очень яркой, Роди был словно воплощением этого всего, и Винсент не знал почему. Чуя предстоящую беду, ему стоило бы пресечь это с самого начала и просто не нанимать его на работу, ведь умирать раньше времени он не планировал. Но словно какая-то надежда на лучшее и невозможность сопротивляться завлекающему теплу решили всё за него, и новый официант был принят на работу. Роковая ошибка. Ведь на этом же собеседовании парень обронил какие-то слова о девушке, которую он хочет удивить. Какой же дурак Винсент. Какой же дурак. Заранее взял проигрышный билет. *** Отхаркивать цветы он стал достаточно скоро. Уже на следующий день после того, как нанял официанта. Это было плохо, так как означало, что дела действительно идут очень серьёзно. И самое главное — не взаимно. Причину он знал: Роди уже был влюблен. В какую-то суку, которую нужно как можно скорее найти и обезвредить, чтобы она не мешала, и Роди мог стать только его. Это было очень важно, так как речь шла о жизни Винсента. Ему нужно было действовать в сжатые сроки, чтобы заполучить сердце Ламори, потому что он уже втянулся в эту игру и покинуть её просто так не сможет, а просиживать время зря, надеясь, что всё само разрешиться — работать на свою же смерть. Роди был очень воодушевлен своей идеей сделать бывшей романтический ужин и вернуть её, так как был один важный пункт — он не отхаркивал цветы. А это значило, что Манон тоже любит его! Надо только убедить её, что возобновление отношений станет правильным решением, без которого никуда. Она определенно согласится, она же любит его... Надо только постараться, надо только подождать и заработать. Винсент же ждать не мог. Как и не мог воспринимать тог факта, что у Роди с той бывшей всё взаимно. Это выворачивало наизнанку, крутило органы, а в особенности — лёгкие, в которых уже прорастали бутоны алых роз: знак пламенной любви, которая лишена платонической возвышенности и является как признаком страсти, так и признаком жестокой, одержимой любви. В особо тяжких случаях начинают отхаркиваться ликорисы. Они означают полное безумие и черную одержимость возлюбленным. Пока что Винс отхаркивал только по несколько маленьких листиков за один приступ кашля, который происходил примерно раз в 1-3 часа. Но он знал, что достаточно скоро начнет отхаркивать целые цветы. Но не подозревал насколько скоро... Роди тоже видел, что босс харкает цветами. Из любопытства он даже подходил расспросить об этом, на что Винсент соврал, что уже давно болеет ханахаки, прекрасно понимая иронию, что врёт по этому поводу человеку, в которого сам влюблен. Эх знал бы он только... Во время этого же диалога, словно невзначай, он поинтересовался, а кто же та самая бывшая, с которой он вроде как расстался, но всё же не отхаркивает цветов. И Роди по своей глупости признался. Манон. Услышав это имя и некоторые подробности о ней, которые точно указывали на то, что это та самая Манон, Винсент впал в шок. Это была девушка, с которой он сам сейчас встречался ради выгоды и абсолютно её не любил и держал при себе просто потому что её родители известные критики, от которых он хотел получить хороший отзыв. Она тоже его не любила. Винсент знал это, так как при том факте, что она была ему полностью безразлична, из её лёгких не росли цветы. Она была абсолютно здорова. А всё потому что этот дурак Роди её любит. Не ну какая пара — сука, которая бросила парня и сейчас встречается с другим просто чтобы по всей видимости забыть бывшего (то, что Винсент был с ней буквально из корысти, он благополучно опустил), и дурак, который всё ещё любит ту, которая не ценит его усилий и присутствия. Любит, но не ценит. Не ну надо же, а? А Винсент бы его ценил. Винсент бы любил его и оценил по достоинству. Винсент бы озолотил его, сделал главным в своём бистро, покупал всё, что его ненаглядному захочется, обнимал бы до хруста рёбер и крепко вжимал в кровать каждую ночь, слушая мелодичные стоны, которые, если честно, хотелось услышать очень сильно... Шеф думал об официанте 24/7, и с течением времени отхаркивал всё больше лепестков, что означало, что болезнь становится всё более запущенной. Надо действовать, определенно. Он позвал её на свидание посреди ночи, сказав, чтобы она никому не говорила, так как это бы испортило "сюрприз". Какой сюрприз и как именно рассказ кому-то другому испортил бы его, Винсент объяснять не стал. И она пришла. Нарядная, красивая, с милой улыбкой на лице. Ебаная помеха. Шарбонно проводил её на кухню с элегантной улыбкой, а когда она отвернулась, заехал ей по голове молотком, проломив череп. Смерть была моментальная. Труп он сначала расчленил в ванной, потом нарезал на куски мяса, одежду сжёг, а медальон... Сука, она посмела надеть медальон со своим бывшим на встречу с нынешним Он спрятал у себя в тумбочке. Фото Манон он предусмотрительно замазал кровью, а вот фотку Роди... Её он рассматривал долго, с нескрываемой любовью. Хотелось, чтобы Ламори с такой же влюбленной улыбкой смотрел на него, как он на этом фото смотрит в сторону Манон. После этого случая он стал харкать больше, а приступы кашля становились всё отчаянней. Лепестки выходили бесформенными комками, смешанными с кровью, и трудно было определить к какому именно виду они относятся. И только когда он выхаркал однажды один целый ликорис, он понял — дело дрянь. Просто дрянная дрянь. Он действительно одержим. Потому что эти цветы встречаются крайне редко. Вообще, их по идее единицы. Винсент не думал, что когда-нибудь пополнит их число, как и не думал никогда, что пополнит число не взаимно влюбленных, потому что сам никогда романтических чувств не испытывал. Роди был первым в своем роде, и это по-своему раздражало. Раздражало, потому что он этого блять не ценит. Он об этом даже не знает. А даже если и узнал бы — просто испугался и послал Винса куда подальше, что неизбежно привело бы к разрыву лёгких, так как в этот момент количество цветов в них увеличится во множество раз из-за отказа. Роди был таким тупым, таким бездарным. Парню лет 30, он ничего в жизни не добился и работает официантом. Так почему Винсента НАСТОЛЬКО к нему тянет? Сердце замирает и даже конечности перестают нормально слушаться в присутствии него. Ламори словно абсолютно слепой смотрел на полупарализованного Винсента, который всеми силами пытался свое волнение скрыть, со спокойной и дружелюбной улыбкой, приходя просто "поболтать". Причем так часто, что создавалось впечатление, что на самом деле он всё видит и знает, и ему просто нравится издеваться над несчастным влюбленным. Повара тоже видели, что босс заболел ханахаки. Это было удивительно. Сложно поверить, что он вообще способен на такие чувства. Но что ещё более удивительно и подозрительно — он начал болеть как только на работу устроился новый официант. Повара видели, что шеф глядит на него неотрывно, что начинает кашлять сильнее, когда его нет рядом. Сложить два плюс два не составило труда, но оставалось единственное: мало ли бывает совпадений в жизни. Вдруг так просто складываются обстоятельства, а объект страсти у босса совсем другой. А ещё повара видели, что официант этого совсем не замечает. Его лицо никак не менялось в присутствии шефа, даже под его пристальным взглядом. Его язык тела оставался совершенно спокойным. Если бы он подозревал, что босс болеет ханахаки и отхаркивает ликорисы из-за него, то определенно вёл бы себя по-другому. Более настороженно. Более любопытно. Может быть вообще уволился или наоборот заинтересовался бы шефом, и в скором времени все остальные заметили бы, что тот выздоровел. Стали делать ставки, что будет дальше. Большая половина поварского состава ставило на то, что шеф влюблен именно в официанта. Другая половина поменьше утверждала, что это не он. Те, кто не сомневались в любви босса именно к Роди, сделали ещё другую ставку: умрет ли он от не взаимных чувств или всё-таки вытянет счастливый билет. А между тем Винсент всё больше сходил с ума. Здоровье ухудшалось. Он итак курил, а эта ебаная болезнь разъедала лёгкие как рак, и чертов Ламори ускользал из рук как вода, так легко и быстро. Хотелось скрутить его и переломать всё кости, а в частности конечности, чтобы тот больше не сбежал. Поместить в клетку для достоверности и поставить на стол, чтобы любоваться каждый день. Ламори... Ламори, Ламори, Роди Ламори. Его имя словно означает "любовник". Он рождён, чтобы быть любовью. Никаких других положительных качеств кроме дьявольского магнетизма, который работал только на Винсента. Или не только на Винсента...? Мысль о том, что кто-то другой тоже может быть также заинтересован в нем, словно добивала. Одного такого человека он точно устранил, но вдруг есть остальные? Как он их вычислит? Нельзя допускать конкуренции, это значительно усложнит всю работу. Надо срочно идти с Роди на контакт, чтобы сблизится с ним постепенно. Так хотя бы можно замедлить течение болезни, ведь рядом с объектом влюбленности она немного затухает и в особо благоприятных случаях переходит в состояние ремиссии. Это здорово, но это часто путают с ответными чувствами, что приводит к большому количеству смертных случаев от разрыва лёгких. Да, план был определенно оправдан и конечно же не исполнить его нельзя. Но было одно но — Винсент до одури боялся отказа. Боялся, что все его усилия окажутся напрасны, и Роди просто испугается, отвергнет. Это будет означать верную смерть. Он предпринимал какие-то попытки. Делал блюда для официанта в конце каждой смены непонятно вообще зачем, подходил иногда сам и иногда даже близко... Слишком близко... *** Роди стоял у стены, прижав к груди поднос. Взгляд он упёр в пол. Винсент стоял совсем рядом и возвышался над ним, разница в пять сантиметров сейчас казалась оглушительной. У Шарбонно словно сознание сузилось. Он не смотрел на то, что со стороны это может показаться странным, он смотрел на то, что Роди сейчас стоит близко и не отталкивает его. — Клиент недоволен, Ламори, ты понимаешь это? — Угу... — он кивает и прижимается к стене сильнее, потому что Винсент делает ещё шаг вперёд. Ситуация определенно становилась неоднозначной. Роди мог почувствовать горячее тяжёлое дыхание босса у себя на шее. Неужели он действительно так зол? — Это ущерб для бистро, понимаешь, Ламори? — он смотрит на официанта. Тот всё ещё стоит, уперев взгляд в пол. — Посмотри на меня. Он поднимает взгляд. У шефа перехватывает дыхание. Хочется поцеловать. Он же блять так близко. Просто взять и наклонится ещё чуть-чуть, чтобы взять своё. Останавливало лишь то, что это номер, сравнимый со смертельным, так как если Роди оттолкнет его, то случится страшное. Винсент решает действовать аккуратно и не спеша. Вкрадчиво и флегматично он касается пальцами щеки официанта и приближает своё лицо ещё на миллиметр. — Плохо, дурак. Очень плохо. Это был уважаемый человек. Похуй на какого-то там уважаемого человека, когда Роди так близко. — Теперь он даст плохое рекомендации и вполне возможно, что заведение потерпит убытки. Похуй. Винсент совсем не злился. Не тогда, когда лицо хорошенького официанта выглядит таким удивлённым, и при этом в лёгких даже не ощущается цветов. Это значит, что всё идёт как надо. — И что делать будешь, Роди? Как искуплять свою вину? Он отводит взгляд и немного краснеет. О боже, о боже. Неужели?! Неужели правда есть какой-то шанс?! Винсент на радостях действует слишком резко и берет лицо Ламори обеими руками, почти прижимаясь к нему. Намек очевиден. Официант определенно это понимает и при этом приступ кашля вроде бы пока не чувствуется. — Можешь вычесть его обед из моей зарплаты... — выдохнул он, отводя взгляд. У Винсента мутнеет разум. — Тогда ты в целом оплату за свою работу в конце недели не получишь... Роди сглотнул и его мысли в голове нервно завертелись. — Придётся поголодать... — он усмехнулся, и этой фразы Винсент немножко не понял. — Голодать не будешь, я же даю тебе блюда, которые готовлю сам. — Я их не ем. — Всмысле? — у него в груди что-то ухнуло. — Ну в прямом... Не ем и всё. — Почему? — его хватка неосознанно стала чуть крепче. И Роди это заметил. Он неловко и немного испуганно себя чувствовал, в купе с появившимся чувством вины. Вряд-ли получится как-то это объяснить. Еда-то хорошая. Вот только есть её правда не хочется. — Ну просто не хочу и всё. Не знаю получится ли объяснить. Винсент замолчал и уставился в глаза Роди как-то... Жутко. И хмуро. Он почувствовал, как лёгкие разрывают лепестки ликорисов, и поспешил отвернутся и уйти. Ламори наблюдал как босс уходит, неожиданно заведясь в приступе кашле ханахаки. И кажется в этот момент до него что-то дошло. А ведь шеф болеет не спроста.