Мой будущий муж – Ли Минхо

      – Минхо, – пробубнил Джисон, только пробудившись.              Это их первое утро в качестве мужей, но Джисон об этом ещё совсем не думал. Минхо спал, однако от ноющего голоса младшего он сразу очнулся.              – Что? – Ли и так обнимал парня, но, ответив, прижал его крепче к себе, потому что хотелось.              – Вот, так лучше, – Джисон уткнулся носом в шею старшего, как обычно это делал, и промычал удовлетворенно. Ему совершенно не хотелось покидать этот момент. Так всю жизнь и валялся бы с Минхо в обнимку.              – Только для этого меня разбудил? – старший спрашивал без раздражения и претензий, просто интересовался.              – Угу, – так же глухо промычал Джисон.              – Дурной, – было слышно, как уголки губ альфы слегка приподнялись в улыбке.              Рукой, что лежала на Джисоне сверху, он взял его за бедро и положил чужую ногу на себя, чтобы они ещё плотнее прилегали друг к другу, а носом уткнулся в чужую макушку. Полежав так несколько секунд, Минхо слегка отстранился, чтобы лицо младшего открылось ему, и мягко поцеловал в лоб, затем в кончик носа. Хан неосознанно подставился под манипуляции альфы. От каждого прикосновения его губ на коже Джисона оставалось легкое невидимое пятнышко тепла, а когда он почувствовал это самое тепло на губах, то вовсе растаял словно мороженое.              – Мы же спать хотели, – пробубнил Хан между поцелуями.              – А это не сон?              – Нет, не сон.              – Получается, я целую своего реального мужа, да?              Ли зацепился зубами за одну из губ Джисона, оттянув ее, а после отпустил и провел языком так, что Хану пришлось открыть рот и впустить его в себя. Вдруг Минхо навис сверху так, что одно из колен, упирающихся в матрас, оказалось между ног омеги. После прошлой ночи они не успели одеться, поэтому союз их тел был полноценным. Джисон чуть приподнял бедро и ощутил им член старшего, пока тот начал поцелуями спускаться на чужую шею, где ранее метку оставил.              – Не больно? – спросил он, когда коснулся самой глубокой части укуса – там, где впивались клыки.              – Нет, все хорошо. Даже слишком хорошо.              Джисон, мягкий и податливый, вытягивал шею, подставляясь под нежность и ласку, которой ему не хватало двадцать четыре часа в сутки. Даже если Минхо не будет отлипать от него ни на миллиметр на протяжении всего дня, ему все равно будет мало, потому что со временем хотелось только больше. Но больше не будет, разве что когда-нибудь они сольются в единую субстанцию. И того, вероятно, Джисону будет мало.              Тело наливалось приятным жаром, когда Минхо продолжил вести свою линию поцелуев ниже, по ключицам, к груди, остановившись рядом с одним из сосков. Происходящее совершенно не было похоже на то, что было в их первую брачную ночь, но не стало хуже или лучше. Просто по-другому. Джисон любил Минхо и жесткого, и мягкого, и нежного, и властного. Любого. Потому что это Минхо. Но все же, стоя на коленях, изводить альфу играми с его членом Джисону очень понравилось.              – Интересно, мне когда-нибудь надоест восхищаться твоим телом? – спросил старший, проведя языком прямо по вставшей горошинке.              Джисон тяжело выдохнул с тихим мычанием. Он почувствовал, как нижняя челюсть вздрогнула, желая упасть и дать волю звуку, но омега отчего-то сдержался, накапливая напряжение.              – Не думаю, – спокойным тоном ответил он.              – Это еще почему?              – Другого у тебя не будет.              – Какое счастье, что другого мне и не нужно.              Минхо впился в кожу на груди Джисона сначала губами, а затем зубами, все же выдавив из омеги тихий стон.              – Ты теперь и на день не оставишь меня без секса?              – А ты против? – Минхо поднял голову, обратившись лицом к младшему.              – Поцелуй, – омега посмотрел на своего мужа взглядом, полным желания.              Теперь у него не повернется язык назвать его своим парнем. По идее, от колец на пальцах и бумажки, являющейся свидетельством об их отношениях, ничего не должно существенно измениться, но чувство, что вы официально являетесь парой, официально существуете в рамках чужой неприкосновенности, нравилось. Минхо-то уж точно. Это всего лишь буквы и чернила, всего лишь очередная бюрократическая писанина, но именно она являлась еще одним доказательством того, что Минхо смог. Возможно, Джисон был прав, когда говорил, что все это происходило для самоутверждения Ли Минхо. Но самоутверждение то было не перед кем-то посторонним, а перед самим собой, может быть, немного перед Джисоном, но уж точно не перед обществом, хоть и оно для Минхо не было пустым местом. Он не мог отрицать, что общество являлось чуть ли не главным инструментом в любом деле, поэтому и не собирался утверждать, что ему совсем на него плевать. Нет, не плевать, но были все же приоритеты, которые не делали его самым главным.              Например, вот этот парень, которого он все же добился и которого мог целовать в любой момент, когда захочет и когда была физическая возможность. Парень, чье тело всегда приветливо встречало его, потому что его обладатель чувствовал не меньше. Если была любовь на свете, то их отношения являлись одними из показательных в ее качестве. Минхо спал и видел, как они вместе проведут всю эту нелегкую жизнь, держась плечом к плечу. Завладев Джисоном, он приобрел еще большую подпитку своим силам, потому что знал, что даже если наступят смутные времена, то у него будет человек, который всегда останется с ним рядом и никогда не откажется от него. Проверить это можно только на практике, и они еще не попадали в настолько никудышные ситуации, однако уверенность Минхо ничто не могло пошатнуть.              И вот Минхо потянулся, чтобы поцеловать самые любимые в его жизни губы, и только он оказался в считанных миллиметрах от них, как послышался стук в дверь номера, который заставил альфу на секунду приостановиться, но тут же одуматься и заткнуть младшего поцелуем.              – Парни, вы не спите? – послышался голос Феликса.              Минхо тут же пожалел, что сам, лично, сообщил ему, в каком номере они с Джисоном поселились, но не остановился. Он раздвинул ноги младшего, который тут же отреагировал на голос друга, упершись ладонями в грудь Минхо и пытаясь его отстранить от себя, пока он ни в какую не позволял произнести ни слова, разместился между его ног, а членом прижался к чужой промежности.              У Джисона глаза на лоб полезли, но он не решался заговорить или закричать, потому что не знал, чего ожидать от своего новоиспеченного мужа. Вдруг он ответит Феликсу, а Минхо начнет еще серьезнее над ним издеваться? Что он тогда будет делать? Отвечать, прерываясь на сладкие стоны удовольствия? Не самый лучший вариант, не так ли? Но он все же попытался прервать поцелуй, чтобы хотя бы с самим Минхо поговорить прежде, чем тот совершит что-то непоправимое. Но стоило ему вновь попытаться отстраниться, как старший укусил его за губу, специально посильнее, чтобы тот замешкался от боли. Следом он утянул Джисона в новый поцелуй и вошел в него, идеально скользнув по стеночкам внутри омеги до самого упора и заставив его высоко промычать, распахнув глаза. Конечно, Хан мог предположить, что Минхо выкинет что-то эдакое, но он старался не думать об этом и верить в его благоразумность, которая отключалась каждый раз, когда представлялась возможность внести в их сексуальную жизнь нечто новое.              Ощутив ту самую приятную заполненность, от которой отлетали всякие остатки адекватности, Джисон сжался весь (и внутри, и снаружи), а Минхо одними глазами хитрюще улыбнулся, показывая удовлетворение собственными действиями, и после освободил рот Джисона.              – Молчи, если не хочешь, чтобы нас спалили.              Сразу после слов Ли Джисон услышал чуть более тихое и скромное:              – Джисон? – Феликс решил предпринять еще одну попытку на случай, если прошлую не услышали по каким-то другим причинам, отличным от сна.              Минхо и секунды не дал Джисону подумать, а снова толкнулся в него резко. Омега только пискнуть успел от неожиданности, когда страший накрыл его рот ладонью, сжав посильнее, чтобы не пропустить громких звуков.              – Я неясно выразился? – прошептал он, смотря прямо в глаза напротив.              На Джисона так резко нахлынули все чувства: и возбуждение, и стыд, и неразбериха в том, как ему вообще себя вести, что в уголках глаз влага скопилась. Его всего буквально переполнило за какую-то пару секунд. Он не успел опомниться, как уже хватался руками за плечи Минхо, впиваясь в них пальцами со всей дури.              – Даю тебе еще один шанс, мелкий, – Ли сказал это тогда, когда начал плавно покидать чужое нутро, и убрал руку. Пока голос Феликса не был слышен. Минхо наклонился к омеге и прошептал ему теперь на ухо: – Можешь поскулить, но только совсем-совсем тихо, – голос его мягкий и обволакивающий, заставляющий новый рой мурашек пройтись по спине младшего.              – Минхо… – выдавил из себя Хан, – …нам нужно остановиться, – а после он снова почувствовал, как в него вошел возбужденный и толстый член альфы, заставляя выгнуться в пояснице и откинуть голову назад, вздохнув горячо и беззвучно.              – Ты такой молодец, – Минхо полностью проигнорировал чужие слова, обратив внимание исключительно на то наслаждение, которое источал Джисон, не издавая лишних звуков. – Если ты думал, что самый дальний номер спасет нас от свидетелей, то ты сильно ошибался. Так что тебе придется научиться быть очень тихим, малыш, – Ли продолжал говорить вполголоса, хоть и не совсем шепотом. Он взял Джисона за челюсть и повернул его голову в сторону, открывая себе вид на метку, которую оставил этой ночью. – М-м, тебе идет, – следом его взгляд скользнул по излюбленному телу. Он пожирал этим взглядом, ему даже физически ничего не нужно было делать, чтобы дать почувствовать Джисону свои прикосновения. Под таким взглядом Джисон готов был сдаться с поличным. Следом старший внезапно навалился всем телом, зажимая омегу покрепче между собой и постелью. – Ты всегда такой мокрый, когда я в тебя вхожу, будто только и ждешь круглые сутки, чтобы я тебя трахнул, – продолжил он шептать, а затем снова толкнулся, ловя тихое и очень короткое «а», выдавленное голосом Джисона. – Прикинь, я теперь буду трахать тебя до скончания веков. Я заставлю тебя перепробовать столько поз… Блять, Джисон, я не могу не думать о том, как бы трахнуть тебя. Это помешательство, да?              Джисон не был в силах отвечать на все, что говорил Ли. Ему будто перекрыли доступ к голосовым связкам. А затем Минхо снова толкнулся. И снова. В Джисоне действительно было очень много влаги, и не только потому, что этой ночью они трахались, а потому, что он все так же возбуждался рядом с Ли за долю секунды, стоило ему пальцем повести. Он уже был на грани, когда кроме сбитого дыхания Минхо за дверью послышались новые звуки: стук и…              – Минхо, блять, просыпайтесь! У нас ЧП! – голос Чана.              Ебаная парочка! Минхо бы им уже взбучку устроил, если бы их вероломное поведение с утра пораньше не влияло на Джисона так. Младший снова короткий звук проронил и следом сам схватился за руку альфы, положив ее ладонью себе на рот. Хан смотрел на него в поисках поддержки. Да, Минхо всю эту ситуацию и создал, но теперь Джисон сам себе не доверял, а только Минхо, которой мигом понял, чего тот хотел. Он зажал его рот посильнее и увеличил скорость проникновения раза в два точно, а то и в три, насаживая Джисона до самого упора, когда тот начал мычать так громко, насколько мог. Если бы Минхо не заткнул его, то эти глухие звуки наверняка разнеслись бы громкими стонами по всей комнате и за ее пределами. Джисон глаза закатил от удовольствия, держась за предплечье той же руки, что закрывала ему рот. Он весь извивался под альфой, настолько хорошо ему было. Джисону с самого начала не нужно было помогать себе рукой, чтобы кончить. За ночь он мог несколько раз подряд излиться без какой-либо дополнительной стимуляции. Только он и член его любимого, теперь, мужа. Чертов Ли Минхо. Он был слишком хорош.              – Что?! – вдруг ответил Минхо голосу за дверью, не сводя глаз с Джисона, у которого на лице еще большая паника нарисовалась. Он уж точно не подозревал, что, трахая его, Минхо умудрится вести диалог.              – Родители Джисона ищут вас!              – Погоди, мы трахаемся!              Джисон чуть ли не родился заново, услышав последние слова старшего. Он сдавил ногами альфу в районе талии, но это нельзя было назвать сопротивлением, потому что Минхо этого практически не почувствовал, снова улыбнувшись с той же своей довольной миной, которая показывалась, когда он замечал в каком остром состоянии пребывал его мальчик.              – А теперь кончи для меня, – тише сказал он, начав толкать медленнее, но резче, чем было до этого, стараясь особо сильно надавливать на простату под нужным углом.              – Что вы делаете?! – Чан то ли идиот, то ли действительно не расслышал.              Минхо умел это делать: заставлять Джисона млеть за долю секунды и выполнять свои приказы и просьбы безусловно. Стоило Минхо начать трахать Джисона, как последний превращался в самого послушного зверька, которого только можно было воспитать. Поэтому Джисон с присущей ему покорностью кончил, как только Минхо сказал ему это сделать. По его ногам дрожь прошлась от нахлынувших ощущений, он не был в силах держать глаза открытыми, а хватка на руке Минхо ослабла. Альфа кончил следом, через еще несколько секунд, спустив в своего омегу, как уже привык это делать. Ему не нравилось больше кончать куда-то в другое место. Только в Джисона. Только в его рот и задницу.              Когда Ли убрал ладонь с лица младшего, тот раскрыл губы в наслаждении. Нежный звук удовлетворения вышел из его рта. Теоретически его даже могли услышать за дверью, так как он не сдержался, оставаясь тихим, но было уже все равно. Ему стало слишком хорошо. Он всем телом ощущал своего мужа. Ему даже показалось, что этот оргазм был мощнее всех предыдущих. Может, наличие метки на это повлияло? Но можно соврать, если сказать, что каждый оргазм, который он ощущал с Минхо, не был особенным. Поэтому утверждать наверняка нельзя.              – Минхо… – Джисон пребывал в легком полубреду, еще не отойдя от произошедшего.              – Да, мой сладкий, – альфа мягко провел ладонью по чужой щеке, которую только недавно сдавливал, заставляя Джисона молчать.              – Я разрешаю послать нахуй моих родителей и трахать меня весь день, – Хану совершенно не хотелось покидать постель и чтобы Минхо покидал его тело.              – Ли Минхо! – послышался голос папы Джисона, а следом и яростный стук в дверь. Какое счастье, что они автоматически блокировались при закрытии.              – Боюсь, твой папа мне яйца отрежет, если я пошлю его нахуй, милый.              Джисон тяжело вздохнул, понимая своим нетрезвым сознанием, что Минхо прав, а его яйца им еще ой как нужны, поэтому открыл рот и выдал:              – Пап, иди нахуй!