У реки два берега

      Помниться, это было около 5 лет назад. Тогда старшей сестре было 14, она вот-вот вступит на новый этап, когда девушка вступит в этапы накодо, будет радовать глаз новоиспечённым женихам и поддакивать главам их семьи, а младшей буквально не так давно стукнуло 9 полных лет, а это значит ещё целый год беззаботной жизни до начала обучения всем навыкам будущей жены. Потому сейчас, мелкая мельтешила перед глазами своей родственницы, болтая ни о чём, тем самым мешая заниматься рукоделием и подготовкой юной девы к первой встрече с кандидатом в мужья. Сильно разведённый пигмент промокнул тонкий ворс кисточки, которая водила по кусочку ткани, кажется, это будет фамильный платок в подарок гостям. Но со степенью усиления шума, черноглазка понимала, что вот-вот запорет свою работу, потому, вся раздражённая и употевшая от кропотливой работы, она резко поднимается из своего скрюченного положения и разворачивается к источнику назойливых звуков.       - Хикари, пожалуйста, чуть потише. – раздражённая поведением мелочи, искусница вытерла насухо свой инструмент и отложила кисть в сторону, замечая изъян на полотне. Но в голове для себя решила, что добавит вышивки и прикроет этот конфуз. Но дитя лишь невинно взглянуло на работу родного человека и, вскинув плечиками, отложила игрушку в сторону, приобнимая подругу со спины. Её напряженные плечи немного настораживали ребёнка. – Ну вот…       - Сестрёнка, не расстраивайся ты так по мелочи. – слово «мелочь» очень зацепило молодую кровь. Всё детство Кагэ мать говорила, что главное – найти себе в суженные хорошего молодого человека и заботиться на благо совместного быта, быть опорой и поддержкой будущему супругу, в общем, не остаться одной. Но матушка твердила это, как заученный текст, по всей видимости который лишь должна была передать своим потомкам, а на деле желала иного детям. – Зато ты останешься со мной, навсегда и мы будем играть днями на пролёт.       Хикари всегда отличалась от своей родственницы тем, что в ней больше преобладала нотка беззаботной жизни, да и обучение манерам ещё при живой матери вообще не интересовало юную особу. Но как покажет дальнейшая жизнь, молодых парней больше влекло и тянуло к непринуждённости младшей сестры, недели «удобная» персона, которой являлась старшая из семьи Кусэтцу.       - Пойдём лучше рыбок из пруду ловить! Я сочки уже взяла.

***

      Тяжёлая голова девушки лежала на коленях у противницы, своими маленькими ручками, поглаживающими движениями, она будила свою жертву. Только вот, каждое её касание было вредоносно, однако обращённая в демона этого не осознавала. В своих глазах девчушка казалась себе красивой будущей невестой, живой и процветающей, словно бы ничего не произошло, только вот даровали ей огромную силу в добавок. И из-за собственных воображений, до девы не доходило её новое естество. Где-то там в душе всё ещё безобидный ребёнок, нуждающийся в компании и внимании.       - Ты станешь идеальной заменой моей сестры. – шёпот создания Мудзана понемногу отрезвлял, за счёт чего мечница могла уже слышать окружение, скоро она проснётся. Демоница перешла с тонких и аккуратных черт лица заложницы на её волосы: несмотря на грязь и недельную дальность от цивилизации, они всё ещё оставались незапутанными и с прядями при желании можно было поиграться, пропустить несколько пальцев по чёрному спокойному океану шевелюры. И даже их аромат ещё держался, и что-то он напоминал: больно знакомое, родное, душистое. Нечисть игралась дальше, зализывала грязную чёлку назад, оголяла лоб, ноготком проводила по коже вдоль, вырисовывая воображаемые полосы, будто морщины. – Ты меня не обидишь, и будешь всегда рядом. – руки пошли дальше, по ушкам, затем по горлу. Ладонь младшей сестры легка на шею девушки, а другая сравнивала со своим шрамом, от этого злодейку немного разозлило их отличие, резко захотелось ранить пленённую и беззащитную, но некое чувство одёргивало от этого. – Уверена, если я поговорю с господином, он обратит тебя в демона, и мы будем играть вечность. – летая в своих больных фантазиях, та не заметила, как ученица хашира уже открыла глаза и в упор уставилась на противницу. – Ты покладистая, тихая – сестра, о которой можно только мечтать. М? – глаза с кандзи опустились вниз и застали много недопонимания, злости и печали. – Что с тобой? Не бойся, я о тебе позабочусь как следует.       Кагэ молчала, чтобы не сказать лишнего. Наконец она может услышать истинное отношение родственницы к ней, а сама в это время лежала смирно, немного напряжённо, ведь в тряпках своей одежды она прятала ножны с отравленным клинком.       — Вот помню, моя сестрёнка была вечной хмурой и строгой, даже отец таким не был. – с каждым новым словом на пальчик наматывалось ещё больше тёмных густых волос. – Она часто мне всё запрещала, указывала, и заставляла делать то, что я не хочу. Злюка и эгоистка. – затылком юная дева могла чувствовать присутствие холодного оружия у врага, оно немного резало линию роста волос, такое ощущение, будто если двинуться – тебя тут же подстригут. – Как вспомню, так хочется встретиться с ней и высказать всё, что я о ней думаю.       - Ты можешь довериться мне. – Кусэтцу надеялась, что увлечённый разговор по душам отвлечёт противницу, и она сможет нанести первый удар. Но даже ей надо время на собраться с мыслями: вот-вот девушка лишит жизни свою младшую сестру, последнюю кровь из своей семьи. Проницательный взгляд кандидатки в охотники всматривался в ночную глубину леса, там стояли силуэты её родителей и печально смотрели на всю эту картину, закрыв рты, отец даже отвернулся чтобы не видеть больше смертей.       - … - на удивление, шестая луна ещё призадумалась, скорее всего подбирала правильные слова, но тут её глаза заметались, будто в ярости, на которую она сама себя и посадила, стала выдавать всё как на духу. – Ненавижу её. – Кагэ не сдержала своего удивления и вопросительно уставилась на вещающую. – Всегда ненавидела и буду ненавидеть. – перед глазами пробегали все моменты из детства, когда мелкая наоборот, улыбалась, смеялась, плакалась, когда накапливалось всё негативное внутри. Неужели это всё было притворством? – Будь она проклята! – резко выдернув руку из волос девушки, демоница схватилась за своё горло и её лицо наполнилось презрением. От резко головной боли ремесленница подскочила со своего места, схватившись за затылок. – Она кинула меня в тот момент, когда я умирала. Сбежала, как прокажённая, оставила меня и папу умирать!       «- Папа, прошу, просыпайтесь, беда! Молодому господину не… - спустя кучу тряски и попыток разбудить мужчину, она стала понимать, что что-то не так, реакции на голос нету, плечи холодные, как и само лицо. – хорошо... Отец? – резким движением руки одеяло слетело с туловища человека, оголяя самый что ни наесть омерзительный вид: всё одеяло было пропитано кровью, живот вспорен, внутренние органы пристали к ткани покрывала и извлеклись вместе с отрезом полотна. Женский визг раздался оглушительно и пронёсся по всей хижине.»       - Кинула?       «- ХИКАРИ! - Дрожащими руками единственная выжившая из семьи схватила себя за рот, чтобы заглушить панический крик ужаса. Пошатнувшись, особа рухнула на деревянные доски и подползла к остывающему телу сестрицы, которое билось в конвульсиях. Ладони ходили ходуном, старались придерживать голову девочки и прижимали к себе, чтобы укрыться от всего этого, как под одеялом от страшного сна. – Нет, нет… пожалуйста! Смотри на меня. Не закрывай глаза! ХИКАРИ, СЛЫШИШЬ? - Кровавые глазные яблоки уже умершей сестры смотрели прямо на неё, а за её спиной в соседней комнате лежит её мертвый отец. Она осталась совершенно одна. Наедине с монстром в человеческом обличаи. – Я тебя укрою, врачи тебе помогут. – находясь в бреду, словно лихорадочная сумасшедшая, девушка с глазами цвета ночи принялась приподнимать, словно грязь. Вязкое тело родного человека и пыталась как можно быстрее ретироваться назад в огромный коридор и сбежать, расценивая бездействие демона как шанс на побег, но это была игра, фигурой в которой она стала, сама того не подозревая. Бульканье в лёгких постепенно сходило на нет, означая из заполняемость с кровью с каждой секундой всё больше и больше. Кровавый след оставлял безобразный рисунок, впитываясь в древесину, показывая путь беженки. Дойдя до выхода из хижины, Кагэ схватила тканевую переноску для корзины, и обвила им тело сестры, сделала завязки и, продев туда руки, принялась бежать.»       Плач обидчицы эхом разносился по лесу, заставляя всех птиц разлетаться куда глаза глядят. И дальше гробовая тишина.        - Сестрёнка, но ты то мня не оставишь! Правда? – сидя на земле, луна поднялась на колени и захотела найти поддержки в объятиях новой подруги, поползла той на встречу, но исцарапав ноги и подол прекрасного наряда, столкнулась с внезапной атакой, лишившись вытянутой руки навстречу незнакомке. – Сестрица…       Непоколебимая ученица пламенного столпа поднимается с колен, в загадочной манере стоит спиной к своей обидчице, а в руках от света луны сверкает отравленное оружие, яд с которого стекал маленькими каплями с наконечника. С уст демона полилась кровь, и испуганный взгляд замельтешил по отрубленной конечности: фарфоровая кожа целой руки мигом окрасилась в алый, пальцы могли нащупать мышцы и кости. Создание напрягалось со всей силы, стараясь восстановиться, но из-за заготовленной отравы регенерация не шла, и нечисть начинала паниковать. Заливаясь слезами, будущая охотница оглядывает результат своей работы и мысленно улыбается полученному результату       - Что я только что услышала?       Голос черноглазки резко похолодел, словно доносился из самых непроходимых и зяблых земель, от чего враг заколотился от страха, по телу побежали мурашки, а на деле девочка лучше бы уносила ноги, но оцепенела на месте. Зрачки Кусэтцу сузились от переполняемого гнева и ярости, и в подобном злорадном виде она предстала перед душегубицей. Костяшки рук побелели от сильного сжатия кулака и рукояти оружия, на боль, причиняемую этими действиями, было наплевать. Это мелочь, по сравнению с тем, что сейчас на душе у подчинённой пламенного столпа. Хрупкая особа сейчас казалась быком, которому перед невинной мордой помахали красной тряпкой, дабы спровоцировать. Ещё никогда злость не овладевала ей в полной мере.       – ЧТО Я ТОЛЬКО ЧТО УСЛЫШАЛА? Я СПРАШИВАЮ!       Зеваки-вороны, что решили отоспаться в умиротворённом лесу дёрнулись со своих мест, когда фибры от такого крика донеслись до самых крон деревьев. Ноги стали будто каменные, но каждый медленный шаг был уверенным, вооружённая подходила аккуратно, и даже немного издеваясь над убийцей сотни людей. Ничего непонимающий демон уставился на фехтовальщицу, которая постепенно стала надвигаться на неё.       – Не благодарная!        В последний раз нечисть так дрожала от ужаса, когда перед ней был сам Мудзан, который даровал ей спасение и наставление. Медленно, одной рукой, растеряв всяческую уверенность, враг стал отступать назад, боясь столкнуться с препятствием. Крестец уже знатно пересчитал корней деревьев и камней на пути назад. Время от времени перепуганная резкой сменой поведения собеседницы, она выставляла руку, словно защищаясь, не сразу она вспомнила про свой веер в поясе. Девчушка попыталась его кинуть, но из-за отсутствия опорной руки получилось криво. В противницу она попала, но только слегка зацепила руку, которая и без того была изувечена.         «– Я БЫ НИ ЗА ЧТО ИХ НЕ БРОСИЛА! КАК ОНИ СМЕЮТ?! - Гёмэй ещё сильнее сжимал хрупкое тело девушки, давая ей знаки что он тут, рядом, опасности нету, это всё дурной сон. – Я пыталась спасти хотя бы сестру… но у меня ничего не вышло.»       – Больше всего на свете я ценила тебя, после смерти матери пыталась заменить её тебе, пеклась о ТВОЁМ благополучии. – голова была забита впредь только негативом, теперь все беззаботные деньки, прожитые нормальной жизнью, обернулись наизнанку. Старшая из семьи Кусэтцу смогла увидеть истинную составляющую поступков младшей и её семьи по отношению к самой себе.       Обмакнув клинок в ножны, длинноволосая, набравшись решимости и сил, наносит неконтролируемую серию ударов перед собой на врага, чтобы заглушить нарастающую боль от сказанных слов.       - Из раза в раз я жертвовала своим счастьем, чтобы помогать, но слышу подобное!       Воспользовавшись одной из техник в учениях Мичикацу, черноглазка скрылась в тени низшей луны и принялась кромсать всё, что видела, из своего укрытия. Дорогие ткани её одежды теперь стали непригодными тряпками, не пожалела даже накидки, которую сшила сама в подарок на первое накодо своей младшей сестрёнки. Осознавая гнусное поведение обращённой в демона, от того было приятнее, в прямом смысле слова, обрезать связь с прошлым, словно крепкие нити. Тем временем демоница кричала на всю лесную опушку, заливаясь слезами от боли, которую ей причиняли, но в силу постоянных атак – не могла и с места сдвинуться. Вся спина подростка была в углублённых порезах от катаны старшей сестры, которые не затягивались, ей успели отсечь ножку, которая вылезла из-под подола нижнего платья. В попытках остановить эти муки, создание Мудзана взвыло в мольбе остановиться, но ослеплённая яростью не собиралась останавливаться.       В мгновение ока, из тени перед душегубицей появляется её противница:       - ТЫ, - взяв разбег, разъярённая обволакивает лезвие составом, и швыряет катану в демона, пригвоздив ту к толстому стволу старинного дуба. Её яд стал распространяться по туловищу девочки, заставляя ту корчиться от мук. – ПОСЛЕДНЯЯ ЭГОИСТКА, ХИКАРИ!       – Моим долгом было заботиться о благополучии своей семьи. И я не справилась с этой задачей. Но я не сбегала. – волна отчаяния накрыла с новой силой. – СЛЫШИШЬ?! НЕ СБЕГАЛА!»       Из-за перенапряжения стало сбиваться дыхание, не получалось сделать полноценный глубокий вдох. Кусэтцу рухнула на колени перед своим врагом, старалась восстановиться, но кислорода не хватало и единственное, что сейчас хотелось сделать – выплюнуть лёгкие. Кряхтящая, она давила на грудь, пыталась будто бы завести лёгкие, но, по всей видимости, при преследовании, они забрели на высокую точку холма, где кислорода мало и сжатый воздух. Пришлось переступать через себя, и, несмотря на отсутствие насыщения, мечница поднялась, и вылила с футляра отраву прямо на демона. Та сразу зашипела от попадания злорадного вещества на себя, в гневе выставляла когтистую руку на обидчицу, но ничего сделать не могла, так как мешал клинок в её голове.       Пока демон яростно болтала ножками, пытаясь высвободиться из плена, Кагэ собиралась с мыслями: вот-вот надо прикончить последнего близкого человека. Она уже не понимала от чего у неё дрожат руки? От усталости, перенапряжения, полученных ран или же страха? Но спиной молодая особа чувствовала присутствие родителей, их моральную поддержку, она помнит их последнюю волю – освободить младшую сестру. Силуэт кормильца семьи строго уставился на свою боевую дочь, а мама, полная ужаса за происходящее, умоляюще просила подняться и не сдаваться на пол пути.       - Давай, покончи со мной! Чего же ты ждёшь? – непослушная нечисть дерзила кандидатке в охотницы, продолжала провоцировать, ждала. Когда же оступиться. – Ты этого так хочешь! Подойди сюда! – вот только плавящаяся кожа и глазные яблоки уже обезобразили её лик, это просто был монстр, которым движет жажда крови и жизни, здесь не было сестрёнки.       Призрак отца подходит к старшей дочери сзади, и помогает той подняться, подбадривает.       - Хикари, я тебя по-настоящему ценила, и, знай, не бросала тебя в ту роковую ночь. Я искренне любила тебя, моя дорогая сестра. – плывущие глазницы низшей луны стали мокреть, окрапляя кожу в ядовитых пятнах солёными слезами. Тронутая этими словами, раненая девочка ослабла и буквально повисла на клинке, каясь, глядела на соперницу. – Но, за свои поступки надо отвечать. – Кусэтцу даже представить не могла, сколько невинных душ могла погубить молодая низшая луна. Даже если вспомнить дневник Гото, который она читала тогда в библиотеке, служитель-какуши сталкивался именно с её обращённой родственницей, но это было чуть больше года назад. Больно осознавать, что твой родной человек ходит по головам без зазрения совести. – Я сделаю всё быстро. – расставание наступало всё ближе и ближе. Отдавшись эмоциям, длинноволосая подходит к угрозе и обнимает её вместе со стволом дерева. Было глубоко плевать, что соприкосновение с демонической кожей доставляло жгучую боль, но она не сравнимо с разрывом её сердца от осознания скорой кончины и разлуки. – Прости, если я была плохой сестрой, я правда старалась. – клинок был наставлен на шрам, оставленный Мудзаном, сейчас вновь малышка испытает это неприятное чувство. – Дыхание тени. Второй стиль: Тенистый луч. – тёмный, словно смола, серп разрубает голову шестой луны, от чего та падает на грудь девы. Искалеченное тельце падает в ноги охотницы, выставляя на показ окровавленную шею с тонким до точности гладким срезом, сама ремесленница держит голову совей сестры у себя в руках.       Израненные ладони гладили личико близкого человека в последний раз. Наконец осознав свои действия, Кагэ истошно закричала, прижимала отрубленную часть тела к себе несмотря на то, что сама же получала ожоги от соприкосновения с демонической кожей. Ствол дерева, которое она прорубила вместе с хребтом не выдержало вес, и с грохотом рухнуло на земь, от чего по округе прошлась волна пыли и листьев.       - Все туда! – молодые бойцы разделились на стартовой точке на несколько спасательных команд, в каждой из которых было по столпу, который отдавал приказы, и по меньшей мере 5 охотников на демонов. Каждый из них был вооружён до мозга и костей, все ожидали столкнуться с самураями, ведущими разбойный образ жизни. Молодые люди разрубали все кусты и мелкие деревья на своё пути, лишь бы быстрее и без препятствий оказать помощь выжившим участникам финального отбора. – В рассыпную! Обязательно кричите, если обнаружите подозрительных личностей либо живого человека. – наконец поток воздуха, вызванный ударом разрубленного ствола об опушку, дошёл до поспешивших на помощь людей из организации истребителей, а вместе с ним и истошный женский крик, от которого некоторые юнцы дёрнулись и остановились, немного побаивались идти дальше. – Что за?        Но несмотря на это девушка продолжала плакать от осознания того, что собственными руками погубила своего члена семьи. Она шептала бесконечные извинения, казалось, что её руки так обвили отсечённую голову, будто та хотела укрыть её от всех бед. Тем не менее, время шло, наступал рассвет. Утренние лучи спускались на гору, озаряя солнечными зайчиками поляны. Попадая под их влияние тело демона стало растворяться, оставляя после себя тряпки и лохмотья.       - Каааар, Кагэ одолела шестую низшую луну! Каааар! – Кагая, что остался ждать своих подопечных около входа на гору, вытянул руку на встречу своему пернатому товарищу, внимательно и с изумлением слушая его. Изумлённый данными новостями, фиолетовые очи вопросительно, и в тоже время с надеждой уставились на кровавую тропу.       Голова также распадалась, уже подбородка, который упирался в грудь ученице пламенного столпа, она не чувствовала. В одно мгновение закончился детский плач - уголки рта соединились одной сечёной линией. Плоть обращалась пеплом на кимоно и штанах, ладони были в ней измазаны, и часть лица. Всё это время, что луна покидала мечницу, та молчала. Она и так сказала всё, что хотела, к чему пустые речи.       Призраки родителей стояли гордые за свою храбрую дочь, что пережила физические страдания и муки совести. Они подошли ближе к фехтовальщице, их взгляды были полны благодарности, гладили по макушке свою опору, хотелось вытереть её слёзы, но ладони видений разу растворялись. Но теплоты, исходящей от них, было вполне достаточно. Руки черноглазки держали воздух. Она, не сдерживая солёную воду, в замешательстве подняла голову на родителей, пока их не разделил с живой особой яркий свет, из которого вырисовывался силуэт младшей дочери. Наконец-то она была собой: те непослушные волосы, глазки живые и яркие, как дневное небо, пухлые щёчки и тонкие изящные руки.       Она с ними.       Наконец-то черноглазка смогла выдохнуть спокойно.       - Я так рада, боже, я так рада. – шептал дрожащий голос, а его владелица обхватила себя руками, словно тёплым шарфом, пыталась унять подступающую истерику, успокоиться, предотвратить нервный срыв. Грудь часто вздымалась, из-за чего не получалось сделать нормальный вдох и выдох, чтобы прийти в себя.       - Спасибо, Кагэ. – оперная певица притянула младшую дочь к себе, обнимала крепко, разделённая долгой разлукой, старалась сдержать свои эмоции, как подобает примерному родителю, другая её ладонь легка на красную щёку своего дитя.       - Мама, папа... – из-за пелены в глазах, казалось, ремесленница уже не различала тех, кого видит. Да и вообще, скорее всего она бредит уже от усталости и истощения, но решила отдаться своим воспоминаниям.       - Сестрёнка, прости, я наговорила тебе столько глупостей! Прости пожалуйста! – перед мечницей на колени упал призрак её сестры, принося извинения за своё отвратительное поведение и поступки, причинённые по отношению к своей освободительнице.       - Ты помогла своей сестре, как подобает старшей. Я горжусь тобой, девочка моя. – Миямура опустился на одно колено перед истребительницей и, заглядывая той в очи, горделиво заулыбался, после чего склонил голову в поклоне, полным признательности.       - Я по Вам так скучаю! Ужасно скучаю! Вы мне так нужны! – дрожащие струны души стали проигрывать настоящую тревожную мелодию, от чего шёпот сменился на крик, чтобы донести свои чувства до призраков. Хотелось остаться вместе с ними, обнять каждого из них, заснуть в этих объятиях, задержаться как можно на подольше.       - Мы тоже, родная.       Силуэты семьи стали распадаться на мелкие светящиеся частички прямо перед единственной выжившей их рода, грядёт тяжёлая разлука, к которой девушка, как бы не хотела, но не было готова. Но всё равно старалась казаться сильной, чтобы родственники ушли со спокойной душой.       - Но тебе пока рано к нам. Проживи эту жизнь, мы будем рядом.       Мать и отец желали преуспеть в каждом из начинаний, желали найти своё истинное счастье, супруга, наказали жить для него и не сдаваться. Ну словно пожелания на день рождения, от чего Кусэтцу даже немногого приободрилась и обнадёжила измученной улыбкой.       - Будь счастлива, сестричка.       Яркий свет, и перед ученицей хашира уже пустота: всё те же лесные массивы, срубленное дерево и лохмотья, оставшиеся после убийства демона.       Группа вооруженных мечников бежит по направлению к упавшему дереву и застает девушку. Пустой взгляд, уставший вид с впалыми щеками, вся в грязи и крови, но улыбалась, широко и искренне, плакала, завороженная смотрела куда-то в сторону.       - Кагэ! – голос Химеджима, казалось. Привёл её в себя, и она медленно обернулась в сторону исходящего звука, где увидела толпу обеспокоенных мечников во главе с пламенным столпом и новоиспечённым ослеплённым охотником.       - Девушка, вы как? Мы идём к вам! – в спасательной операции даже принимали участие бывшие охотники – какуши, что носили за спиной огромные ящики с переносками и лекарствами, видимо, предназначенные для других кандидатов финального отбора.       - Есть кто ещё живой? – громкие голоса эхом разносились по опушке, но немного отрезвляли, и помогали концентрировать внимание на пробирающихся через тернии людей. Наконец увидев помощь, длинноволосая решила побежать к ним на встречу, опираясь на ножны, но только вот ранение на ноге дало о себе знать, от чего шаг стал тяжелее булыжника, и мешало общее недомогание.       Часть мечников с хашира и монахом бегут ей на встречу, остальные по приказу пошли искать выживших. Самый отчаянный и обеспокоенный парень ринулся впереди всех, успевает подхватить подругу, когда та, казалось, могла вот-вот оступиться и упасть. Она тут же обмякла на мужских руках, чувствую комфорт и безопасность, наконец выдохнула со спокойствием.       - Ты ранена? Это был демон? Что он сделал? – его крупные ладони замельтешили по телу: поднимали подолы рваных штанов, где увидели глубокий порез, женские руки были в язвах, синяках, следах от яда, словно бы нанесённые касаниями, на внутренней стороне обеих ладоней тоже раны и порез такой, будто она держалась за лезвие собственного меча. В общем, картина плачевная была. Весь перепуганный, охотник обнимает её, скрывая свою голову и лицо от найденной девушки, чтобы не показать своей слабости и страха.       Тем временем подоспели остальные из их группы - все ужасно шумели, от чего выжившая стала отмахиваться от друзей, затыкая уши. Резко стало плохо, у нее кружилась голова и глаза метались по силуэтам, делая зарядку для глаз, чтобы не отключиться.         - Что с демоном? Слышал тут шестая низшая луна. – нерасторопной походкой столп надвигался к своей ученице, заглядывая в кокон объятий брюнета, выискивал в нём мечницу. – Ну и видок. – он явно издевался, чтобы отвлечься от плохого, рукой он скомандовал пешим лекарям, дабы те поторопились с поиском лекарства для оказания первой помощи, в ход пришлось применять злобный взгляд, когда Гото медлил с подготовкой антидота.       - Её больше нет. – с улыбкой произнесла Кусэтцу, вводя в ступор опытного бойца, а сама уткнулась носом в грудь милого друга, замечая шприц в руках служителя поместья Убуяшики.       - Как это? – молодой человек, скрывающий свой лик за полотном, вытянул слабую руку прошедшей испытание на себя, перетянул её крепким полотном в поисках вены, и стал постепенно вводить препарат. Его карие глаза пали на остальные многочисленные ранения знакомой, и понял, что работы у него предстоит много.       Мужчины вопросительно переглянулись, обсуждая через чур довольную деву. Идиллию пришедших на помощь нарушал отвратительный запах гниющих тел, которые были разбросаны неподалёку от места нахождения дочери купца. Шинджуро скомандовал своему подопечному пойти на разведку к мёртвым, и сильно впечатлительный охотник, заглядывая в размозжённые глазницы мертвецов, принялся составлять рапорт по погибшим. Однако, благодаря подробному описанию птицы достопочтенного господина, паренёк понял, что это были убийцы кандидатов, которых, по всей видимости, постигла кара демона.       - Каааар, Кагэ одолела шестую низшую луну! Каааар! – крылатый помощник Убуяшики стал облетать гору для финального отбора, изрекая радостную новость всем собравшимся и подоспевшим на помощь. – Шестая низшая луна повержена!