сапфировый город

      Чонгук стоит под зонтом на краю дороги недалеко от офисного центра. Ждет, постоянно поглядывая на часы. Их назначенное время почти пришло, и у него от нетерпения немного дрожат коленки.       Недавнее повышение обернулось для него не только привелегиями и дополнительными нулями в зарплате, но и графиком, стремительно сползавшим к ночи. Чонгук устал сегодня, как собака, и единственное, чего ему хотелось, это оказаться в маленьком мире, который они с Тэхеном создали друг для друга.       Нежный и страстный крохотный мирок только для них двоих, там нет ни семьи, ни работы, ни этого противного города, что пытается раз за разом его разрушить.       Черный лимузин с наполированными боками подплывает к нему, как лайнер, и мягко тормозит. Чонгук хочет запрыгнуть в салон прямо сейчас, скинуть пальто и наброситься на Тэхена, но ждет. Так нужно. Водитель в костюме выходит из машины и подходит к нему, чтобы открыть дверь. Белые кожаные перчатки, непроницаемое лицо. Он не смотрит пассажиру в глаза, не положено. Это просто работа. Он знает, что будет происходить на мягких кожаных диванах, но в этом Крайслере есть звукоизоляция, так что его это не касается.       Чонгук учтиво кивает ему, благодаря, закрывает зонт и аккуратно залезает внутрь. Там тепло и темно. Бирюзовая линия подсветки очерчивает длинный диван, отбрасывает розовые тени на самое красивое на свете лицо. Пока машина медленно возвращается на дорогу, Чонгук убирает зонт в специальный отсек, с усталым вздохом скидывает влажное от дождя пальто и кладет рядом.       Тэхен сидит чуть в стороне, молча смотрит на него. Сегодня его брови прикрывают кудряшки, они чуть подпрыгивают, когда машина въезжает на мост. Сидит расслабленно, руки раскинуты на спинке дивана, одна нога на другой.       Чонгук нервно поправляет волосы, они в том же проборе, как ему сделал Чимин недавно, дергает и расстегивает верхнюю пуговицу рубашки, оттягивает галстук. Воротник давит, ему становится жарко. Тэхен ждет, когда они отъедут подальше от центра, когда доберутся до окружной, но Чонгук не может больше терпеть.       Дышать тяжело, когда Тэхен такой. Он придвигается к нему и осторожно целует, нервно выдыхая в губы. Спрашивает разрешение и тут же получает его. Обычно он сверху, любит сидеть на его коленях, но сегодня Тэхен отталкивает его и меняет все наоборот. Три коротких несдержанных поцелуя. Проводит языком по колечку в его нижней губе и усмехается.       — Это еще что такое? — спрашивает низким шепотом и оглядывает его новый вид.       — Тебе нравится? — Чонгук смотрит на него глазами, полными надежды.       Его сердце правда волнуется. А вдруг…       — Признавайся сразу, кто с тобой это сделал? — голос звучит недовольным, но Тэхен уже сгорает от желания. — Чимин?       — Да, — Чонгук сглатывает, не отводя взгляда от его губ.       — Так и знал, что он испортит тебя, — усмехнулся Тэхен и приподнялся, запуская руки Чонгука себе под рубашку. Они уже знали, что нужно делать. — Знает, как соблазнять, сволочь.       — Если хочешь, я верну все, как было.       Чонгук припадает дрожащими губами к его оголенному животу.       — Даже не думай, я уже купил кучу смазки со вкусом банана.       Тэхен стал расстегивать свою рубашку, ерзая задницей по каменному стояку, и Чонгук тихо рассмеялся.       — Он что, спалил всю контору?       — Нет, я давно не говорил с ним, — он скинул рубашку и направил ненасытный язык Чонгука к своим соскам. — Просто было хорошее предчувствие.       — Скажи еще, что ты готовился, — Чонгук усмехнулся, отрываясь от его сладкого тела и поднимая замутненный взгляд.       — А ты проверь и узнаешь, — хитрая ухмылка.       Чонгук прикусывает пирсинг, забираясь рукой в его брюки и боксеры. Свежий прокол побаливает, но это мелочь. Когда пальцы находят ребристое основание пробки, он нервно выдыхает и упирается лбом в грудь Тэхена.       — Я так люблю тебя, хен…       — Нет, подожди, еще рано.       Чонгук притягивает его для глубокого поцелуя и также медленно и осторожно, как язык пробирается в рот, вынимает пробку. Она тихо хлюпает смазкой.       На ощупь кажется синей. Глубокий сапфировый, как огни города, оставшегося позади.       Они раздеваются, не отпуская друг друга. Так важно поймать каждый вдох и выдох, не упустить ни одного стона. Тэхену холодно без него, и он прижимается всем телом, впервые позволяя его нежным пальцам войти в себя. Он ни капли не жалеет об этом, когда сладкий запах банана окутывает их маленький мир на двоих, когда сдавленный стон срывает с губ Чонгука, и он медленно входит в него, сжимая и придерживая за бедра.       Тэхен хочет, чтобы на коже остались тусклые, едва заметные синяки от его рук. Но Чонгук слишком осторожен, слишком нежен. И за это он его так сильно любит.       — Теперь пора, малыш, — шепчет Тэхен, улыбаясь и вынуждая его ускоряться вместе с ним.       — Боже… — стонет Чонгук между поцелуями. — Я так люблю тебя… люблю…