Сказка на ночь: Снежная королева

      Сюртук больше похож на орудие пыток. Душный ворот, жесткая ткань, дурной покрой. Рукава настолько узкие, что не пошевелить руками, а пуговицы точно отвалятся, если вздохнуть глубже. Королю кажется, что придворные швеи издевались над ним, создавая этот шедевр. — Ваше Высочество! — басовито шипит кто-то из свиты за спиной, когда он ерзает, пытаясь принять удобное положение, которое не разорвет его новый парадный костюм в клочья.       Объявляют имя следующей принцессы, что прибыла сюда в надежде получить его руку и королевство в придачу. Они все почти одинаковы — их взгляд скромно опущен в пол, но роскошные дорогие платья волнуются от каждого движения, они говорят о своих талантах, однако кто скажет, что эти белые ручки сделают что-то полезное. Король поворачивается что-то сказать советнику, но смотрит на распорядителя, прикидывая, сколько денег от алчных земных монархов он получил, когда составлял порядок выхода, основываясь на только ему одному известном церемониале. Когда закончился передел земель, и не осталось клочка, с которого бы не брались налоги, люди обратили внимание на небеса, на королевство над облаками. И на неженатого Короля.       Он уже почти не видел, какие красавицы делали реверанс перед ним, ослепляя блеском драгоценностей. Каждая пыталась поразить Короля каким-то талантом: одна была сильна в математике и торговле, другая знала почти все о том, как устроен мир под облаками, третья могла танцевать, будто парила над землей, не касаясь пола, другая создавала изумительные наряды…       По залу вдруг пронесся ропот, аристократия начала волноваться, до слуха Короля доносились возмущенные интонации. Группа принцесс показалась шипящим клубком змей, когда дверь открылась в очередной раз. — Принцесса Снежного королевства, — распорядитель неловко закашлялся, скрывая смех.       Девушка быстро прошла по ковровой дорожке, запуталась в платье, раздраженно пнула юбку, чертыхнулась, почти прошла нужную точку, где нужно было сделать реверанс, и с вызовом уставилась на Короля. Просто невозможное нарушение всех норм и правил придворного этикета! — Я охотник и воин, Ваше Величество, — бросила она с ужасным акцентом, почти оскалившись в улыбке. — Думаю, мой талант лучше здесь не демонстрировать. — Снежная дикарка, Сир, — тихо произнес советник. — Ни земли, ни богатств. Ее мать сбежала к лесному разбойнику, а потом заявила свои права на трон, как королева.       Простое без изысков зеленое платье, рыжие волосы, уложенные в косу, сильные руки с полосками мелких шрамов и царапин. Под одеждой только угадываются проработанные мышцы и пара тонких клинков. Совсем не принцесса, вправду — дикарка.       Бесконечные вальсы и принцессы, старающееся завладеть его вниманием, быстро наскучивают. Король бросает заученные фразы в ответ на пустое щебетание. В молодости ему нравились подобные праздники и вычурные маскарады, сейчас обязанность вести светскую жизнь и поддерживать политические связи удручает. Как странно, часть его гостей совсем им не интересуются, собравшись в дальнем углу. Приглашенные королевские особы и мужчины из их свиты что-то горячо обсуждают и смеются, отвлекаясь, когда официанты подносят закуски.       Сюртук давит неимоверно, от недостатка кислорода кружится голова. Король спешит в библиотеку, полную мудрости веков, которой точно никто не интересуется в данную минуту. Он почти срывает тесную одежду и глубоко вдыхает свежий прохладный воздух, с силой толкнув створки окна. — А дальше? — спрашивает насмешливо темнота. — О, я не силен в искусстве красиво раздеваться под музыку, — отвечает он, поднимая голову к верхнему ярусу.       Под светильником, на передвижной лестнице, сидит та самая снежная дикарка. Её туфельки без каблуков лежат внизу, а босые ножки возмутительно открыты миру, цепляясь за ступеньки. На одной ступне не хватает трех пальцев. В ее руках толстая книга, которую она с увлечением читала, когда ее покой был нарушен. — Не верю, что вашу королевскую особу не обучили столь изящным танцам, — парировала она с улыбкой, вновь погружаясь в чтение. — Вы говорите! — замечает Король. — Да, лет с трех, — дернула плечом принцесса. — Простите. В смысле… Вы говорите без акцента!       Девушка вздохнула, поняв, что мир книги для нее потерян в пользу любопытного Короля. Она закрыла фолиант, заложив пальцы между страниц в надежде на продолжение, и подобрала ноги под юбку. — Мама предупреждала, чтобы я не переигрывала, однако соблазн слишком велик. — Но вы дикарка, ваш отец — лесной разбойник… — В моем отце больше благородства, чем во всех ваших гостях вместе взятых! — оскалилась она, а затем сощурилась, окидывая Короля презрительным взглядом. Взглядом человека, уверенного в своей правоте. — Сир, мы все играем отведенные нам роли. Вы — Король, я — Дикарка, девушки в зале — Принцессы. С половиной из них я училась, мы делили комнаты в пансионе и все секреты, наши семьи тесно дружат, а королевства составляют несокрушимый союз, но сейчас они стыдливо делают вид, что не знают меня. Никто не спрашивает, кем мы являемся на самом деле. — И как же я должен выбрать жену среди женщин, которые только притворяются легкомысленными и недалекими. Это очень нечестно, Дикарка. Мне нужна жена, которой я смогу доверять. — Мой Король, все давно решено за вас. Все прекрасно знают, кому обещана ваша рука и королевство. Это мероприятие используют для того, чтобы узнать ваши возможности, оценить потенциал союза. Или встретиться со старыми друзьями. Я здесь ради библиотеки и еды, например. — Почему тогда я не знаю, с кем буду делить трон? — рассердился Король. — Кто это? — Сюрприз, — ехидничает девушка, а затем весело напевает: — Все могут короли, но что ни говори, жениться по любви не могут даже короли. — Слезай! — Король молнией взлетает на верхний ярус и подает ей руку. — Слезай, ну же!       Дикарка удивлена, но ставит книгу на место и прыгает с лестницы, игнорируя помощь. — Библиотека и еда, говоришь. Будут тебе и библиотека, и еда, — шипит мужчина, больно хватая ее за руку.       Король даже не утруждает себя приличным видом, так и летит вместе с девушкой в бальный зал — растрепанный, без тесного сюртука, в нелепой широкой рубахе с воланами, кружевными манжетами и распахнутым воротом. Чисто разбойник или дамский угодник, спешащий от разъяренного мужа. Вид у него залихватский. Дикарка только успела дернуть его за волосы на затылке, чтобы не торчали в разные стороны, да заткнула рубаху за пояс. — Дамы и господа! — громко объявил Король, появляясь на лестнице.       Музыка прекратилась тут же, только обиженно тренькнули струны скрипки. Растерянные гости остановились на половине очередного танцевального па. Кто-то запнулся и почти упал. После шума бала это затишье привело Дикарку в трепет. Король ощутил, как напряглась ее рука, как она усмехнулась в ожидании нападения. — Я представляю вам свою будущую жену! — крикнул он.       Толпа внизу охнула, началось волнение, кто-то из советников закричал в ужасе: «Она околдовала его!», наверх побежала вооруженная стража. Дикарка выхватила один из ножей, что прятался под корсетом, и оттеснила Короля за спину. — Задай им, дочка! — выкрикнули из толпы гостей. — А как тебя зовут? — невинно решил поинтересоваться Король перед началом кровопролития. — Знаешь, порядочные люди…       Выражение красивого лица Дикарки — «Какой идиот!» — в сочетании с воинственным настроем и клинками в ее руках дали понять всем, что именно она и станет Королевой. И сразится с любым, кто посмеет навредить ее Королю.       Впервые за долгое время Клинт просыпается не от боли, не от кошмара — от смеха. И тут же испуганно замолкает, поворачиваясь зрячей стороной к мирно спящей жене. Та чуть морщится, но продолжает спать, подложив ладони под щеку. Это так странно, видеть ее спокойно спящей. В последнее время она постоянно находилась на ногах, пыталась заразить его своей бодростью и активностью. Утром Ал будила его на завтрак и утренние процедуры, а вечером давала снотворное и желала спокойной ночи. Но сейчас она спала, поэтому Клинт хотел бы вырвать немного времени полюбоваться любимой женщиной.       Время, которое Ал так нахально однажды обыграла, теперь неумолимо двигалось, конкретно на нее разозлившись. Маленькие морщинки прятались в уголках глаз и губ, привычные седые волоски казались бликами в ярко-рыжих волосах. Еще один прожитый год, еще один шаг вперед. Ледяная пустыня Аляски тоже оставила свои метки морозными ожогами и обветренной до шрамов кожей. Пустяки, как отзывалась Ал. Такие же пустяки, как отсутствие трех пальцев на ноге.       Взгляд скользит по линиям татуировок на запястьях. Он помнит, как Стив восстанавливал со своей фотографической памятью рисунки, когда прежние татуировки стерлись вместе с кожей, а потом порывался освоить профессию татуировщика, жарко споря с мастером о цветовой гамме. Примерно в то же время Роджерс создал эскиз для третьей татуировки на ключице Алисы — переплел лозы и разные соцветия с крошечными перьями, сплел в центре паутину из инициалов их семьи. Кто же мог знать, что в ближайшее время все полетит к черту? Барбару эти рисунки очень интересовали, она пыталась искать в них скрытый смысл, часами рассматривала грозный «рукав», который сам Клинт набил в Японии. Восхищалась черепом самурая, как символом Ронина, оставившего хозяина. Рассуждала о библейском значении змеи, обвившей дерево, и рассказывающей о темной стороне Бартона. И злилась, когда все же нашла крошечный подснежник, спрятанный у сгиба локтя. «Я срежу его и отправлю твой подружке», — шипела она, поигрывая ножом, слегка царапая кончиком лезвия.       Но было еще кое-что, то, о чем с таким волнением рассказывал Логан, то, о чем так грезила Барбара, делясь с ним своим планом в редкие моменты просветления. Феникс — космическая тварь с бесконечными возможностями манипулировать прошлым, настоящим и будущим. «Я смогу воскресить любого, поскольку сама стану воплощением жизни и смерти!» — говорила с восхищением Пересмешница.Она хотела держать всю Вселенную в руках, обладая бесконечной силой исполнять любое свое желание в любой момент времени, изменяя при этом воспоминания всех в самой реальности. Неужели Феникс способен и на это?       Воздух в палатке начинает нагреваться. Ал тяжело дышит, по ее коже пробегают желто-красные блики, быстрые и незаметные, словно искры мелькают по венам, по линиям татуировок и шрамов. Может, это отсветы фонариков на влажной коже, но Клинта не проведешь так просто какими-то фокусами со светом. Женщина хмурится, глазные яблоки под веками быстро вращаются. Ей снится Феникс, уничтожающий все вокруг, — он уверен. — Ал? — тихо зовет Клинт.       Она не откликается, потерявшись в своем кошмаре. — Ал! — Бартон выбрасывает вперед руку и несильно бьет в плечо пальцами. Чужая кожа обжигает.       Женщина вздрагивает и просыпается. Радужки глаз красные и, кажется, светятся, вокруг них лопнули сосуды. — Что? — сонно спрашивает она, моргая. — Тебе приснился кошмар? — Нет, — успокаивающе начинает Клинт. — Мне приснился очень красивый сон. Это был бал принцесс, на котором познакомились Король и Дикарка. — Я была прекрасна? — О, ты была ужасна, как всегда. Не захотела соблюсти приличия перед Королем, а потом вовсе ушла в библиотеку читать. — Подозреваю, что и там Король меня нашел. — Я везде тебе найду, Алиса Бартон.       Она смущенно улыбается и трет глаза. Тихо ойкает, когда забывает про поврежденное запястье и неловко изгибает сустав. Ал медленно садится и потягивается, хрустя позвонками. Она широко расставляет руки в стороны, выгибается вперед. Тонкая майка с Мистером Лисом натягивается, вызывающе облепляя все формы. Она закидывает руки назад, за голову, и прогибается еще сильнее. Инстинктивно сжимается и резко выдыхает, когда Клинт скользит кончиками пальцев по оголившемуся животу.       Его переломанные пальцы только недавно начали гнуться и что-то чувствовать. Он уже может держать ложку, нажимать кнопки, брать предметы, но пока не способен на более мелкие действия. Это, конечно же, не значит, что он не пытается лезть, куда не следует. Поэтому мягко, но настойчиво, Ал достает его ладонь из-под своей пижамы. Бартон немного разочарован, однако не показывает вида. Между ними повисает уютная пауза, разбавляемая тихим дыханием и шорохом электрического камина. — Расскажи мне, — вдруг просит Алиса. — Расскажи мне о том, что там было. — Побои, пытки, унижения, наркотики, — перечисляет он, стараясь оставаться равнодушным. — Все стандартно. Я заталкивал ей иголки под ногти, и она решила мучить меня так же. Отсроченной болью. — Вот это? — горячая ладонь скользит по телу, к внутренней поверхности бедра.       Около самого паха остался нешлифованный шрам — несколько линий и точек, складывающихся в инициалы «Б.М.». Такие раны покрывали все его тело, когда Алиса его нашла. Она не увидела их в месиве синяков и кровоподтеков, но доктора рассказали ей потом. Острым ножом Бобби вырезала свои инициалы, короткие обидные слова или сердечки, проткнутые стрелами, издевалась над его телом, как влюбленные малолетки терзают вековые деревья. Ал чуть поглаживает место шрама, следя за реакцией. Конечно же, тело Бартона откликается на ласку после вынужденного перерыва и агрессивных лекарств, убивающих все возбуждение на корню.       Клинт закрывает предплечьем глаза и тихо всхлипывает. — Ты… Ты же не хочешь меня… — Кто сказал такую глупость? Я не хочу навредить тебе, если мы будем неосторожны. — Она меня изуродовала… — Она ничего с тобой не сделала, — уговаривает Алиса, перемещаясь чуть в сторону, чтобы устроиться между широко разведенными ногами. — Ты все еще Клинт Бартон, самый меткий лучник и мой любимый человек. Мой моральный компас.       Мужчина сдавленно матерится, когда ощущает первый поцелуй на колене. Резко дышит с присвистом, стоит пройтись губами по внутренней стороне бедра. Стонет, когда эти губы касаются через ткань белья. — Я люблю тебя. Все твои шрамы. Все твои трещины. Всю твою историю, — произносит Алиса, целуя чуть выше пупка.       Она трется щекой о живот, с удовольствием ощущая, как сокращаются мышцы под ее прикосновениями. Под ее ладонью — жар настоящей страсти, твердость желаний. — Просто держи свои руки при себе.Стрендж превратит меня в лягушку, если мы испортим его работу.       Клинт выгибается, ища контакта. Ему нужно это прекратить, он знает, нужно остановиться. Он не должен требовать, чтобы его жена доказывала свою любовь таким способом. Не сейчас, когда он не сможет ей ответить. Но голос сердца сильнее глупого разума. И он точно рехнется, если в ближайшую секунду она ничего не сделает. Ал будто слышит его мысли, а, может, он сказал это вслух, или за проведенные вместе годы они научились чувствовать друг друга, или какая еще может быть причина, однако она дергает резинку белья, и её горячий влажный рот накрывает член Клинта и… все. Думать Клинт больше не может. «Я люблю тебя», «Люблю тебя», «Люблю»… Ее слова, ее простое и вечное признание — это единственное, что бьется в его мозгу. Он хочет кричать, но вместо этого прикусывает кулак. Другой рукой пытается вцепиться в волосы Ал. — Руки, Клинт, — предупреждает она, отвлекаясь. — Я стану лягушкой, и тебе придется выкопать для меня пруд. — Я тебя поцелую, и ты снова станешь моей принцессой.       От вибрации ее смеха по телу становится просто невыносимо. Уже на самой грани мужчина подкидывает бедра вверх, заставляя полностью отпустить, и тянет к себе. Ал сжимает пальцы на скользком от слюны члене, задает быстрый, резкий темп движения руки и целует, почти лишая рассудка тем, как вылизывает чужой рот. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Алиса, мягко целуя и одновременно вытирая их майкой, что еще на нее надета. Затем просто снимает ее и выбирается из форта, чтобы переодеться. — Восхитительно, — шепчет мужчина, попытавшись шлепнуть по удаляющейся от него попе, затянутой в пижамные шорты.       Когда Алиса возвращается через минуту в новой футболке, Клинт пытается дотянуться до остатков салата в миске за пределами форта. — Голоден? — Здесь слишком много соблазнов. — Я рада, что тебе уже лучше.       Мужчина разваливается на спальном месте, расставляя руки в стороны в приглашающем жесте. Взвесив варианты, Ал кивает и устраивается под боком, головой на его плече. Тут же ее осыпают мелкими быстрыми поцелуями, слепо тычась сухими губами в нос, щеки, лоб и висок. Клинт забавно фыркает, когда в рот попадают волосы. Она смеется от щекотки, утягивая любимого человека в глубокий долгий поцелуй, лишающий разума и кислорода. — Я хочу новую татуировку, — тихо произносит Клинт, восстанавливая дыхание. — Например… — он крутит свободной рукой в воздухе. Наконец, выбирает и показывает пальцем на сердце. — Например, вот здесь. Как тебе «Al.S»? — «Боковой амиотрофический склероз»? Лучше «AlCl». — «Хлорид алюминия»? — Алиса и Клинт. Вместе. — Вместе.