Сказка на ночь: Снежная королева

      По всей базе проносится жуткий грохот, будто огромный адский механизм приходит в движение. Кажется, Шутер все же придется разобраться с Бобби раньше, чем она найдет Клинта. Она не понимает, откуда звук, кажется, что гудят сами стены, кровоточа, как живые. Кровь заливает до щиколоток, впитывается в унты, но нет тяжелого металлического запаха, шаги звучат по полу с хрустом грязи, без чавканья. Значит, крови на стенах нет. Все просто. Наркотик действует на зрительные нервы, остальное делает воспаленный мозг, подключая слух, однако, когда твой единственный источник выживания связан с умением охотится и выслеживать, анализировать окружающую среду, зрение не всегда является главным источником информации.       Шум механизма сменяется воем, а затем криком неизвестного существа. В крике нет просьбы о помощи или мольбы о пощаде, нет, в нем злость и ярость, что отзывается в Шутер, распаляя. Жар внутри становится невыносимым, кажется, что кожа плавится от кипящей крови. Оболочка тела грозилась лопнуть, выпуская наружу несоизмеримую по мощи силу, что всегда спала. Радость, горе и любовь стали вдруг незначительными. Полное отсутствие чувств. Блаженное состояние отстраненности от всего. Словно она превращалась в могущественное существо, которому не требовался воздух, которое не понимало ненависти, любви или горя. Память даже о невероятно травмирующих событиях стала исчезать, стираясь от горячего света, что заливал все пространство вокруг, превращая его в раскаленную добела комнату… Только страх потерять себя успокоил крик до шепота.       Шутер остановилась, прислонившись к кровоточащей стене. Что это было? Все тело пробило мелкой противной дрожью, она почти захлебнулась слюной и желчью, сплюнула в сторону, закашлявшись горечью. Нет, она просто устала и вымоталась, долгое время в пути и нервное напряжение истощило все силы, а наркотик пытается добить. Концентрация на слухе вместо зрения уже не помогает. Зловещий шепот ведет ее дальше, зудит в голове, как назойливая муха, пойманная в банку. Что-то о «том, что не работает», о разрушении, новом рождении и движении. О бессмертной и изменчивой силе жизни. Это просто галлюцинации, ты справишься, ты все еще Мститель.       Когда Шутер добирается до огромного помещения, заставленного оборудованием, ящиками, каменными платформами, похожими на жертвенники, и высоким, теряющимся в темноте потолком, посреди которого ее ожидает разгневанная Бобби, она спрашивает первое, что приходит на ум: — Почему ты не взяла его фамилию?       Возможно, Морс ждала не этого, потому что ее разбирает истерический смех. — И стать Барбарой Бартон? Прости, девочка, но я не собиралась становиться послушной женушкой, что сидит дома, охраняя уют и мир, или быть тенью своего мужа. Я положила слишком много сил, чтобы стать агентом Морс, чтобы мое имя звучало и вызывало трепет и страх. Какой смысл быть его принцессой, если ты можешь быть своей собственной королевой? Кто из вас идет, когда вызывают агента Бартон? — Мы с Клинтом всегда в комплекте, — пожала плечами Ал. — Случаются… случаются разные нехорошие вещи, когда мы действуем не вместе. Как расщепление ядра атома. Ты должна сама была это понять. — Зато вместе у вас все прекрасно получается. Если бы вам не приспичило трахнуться на пляже, то вы бы не попали в супертюрьму, Капитану Америка не пришлось бы вас вытаскивать, и его бы не поймали и не убили. Как тебе мысль: в смерти Стива Роджерса виновата ты и твое неуемное либидо. — Вот это совсем некрасиво. Я думала, что мы подеремся, как агенты, разорвем друг другу глотки, разнесем здесь все, а ты просто ревнуешь и злишься, что твой бывший муж, которого ты оставила, нашел себе девушку моложе и радуется жизни без тебя. Вместо того, чтобы жить полной жизнью свободной женщины, платье там себе купить, сходить к косметологу, отправиться в кругосветное путешествие или осесть в доме с садом, ты стала главой космической преступной группировки, чтобы… Чтобы что? Чтобы прийти вот к этому, когда все будет разрушено? Слушай, давай начистоту, я в этих бабских разборках не сильна. Царапать тебе лицо, ломая ногти, я не буду. — Причем здесь бабские разборки! — закричала Барбара. — Я могу это сделать, поэтому и делаю. Почему у всего должна быть причина? Какая причина у того, что шесть разных людей собрались вместе и стали героями планеты? Когда Гидра послала меня к ним, я знала, что смогу разрушить их, могу сломать одного за другим. Каким бы сильным ты не был, внутри все равно есть трещины, нужно только найти их и дожать, в чем я мастер. Тор с комплексом Бога и старшего ребенка в семье, Беннер, боящийся собственной тени, Романофф, которая самой себе не верит… И вдруг ты — ангелочек, игрушка и вечный ребенок. Абсолютное ничтожество, формальный член команды, как талисман, по квоте, чтобы показать общественности, что мы тоже поддерживаем убогих. Но вокруг тебя они сплотились непрошибаемой стеной. — Я думала, что это из жалости, — устало отвечает Шутер. Ей сложно стоять, ноги покрываются толстой коркой льда, поэтому она садится на первый попавшийся стул. — Все они. Из жалости. Мне было пятнадцать, я потеряла все в очередной раз, во мне злости и непонимания — океан. Я думала, что они относятся ко мне, как к сиротке из приюта, какой я и являлась. Не обуза, просто та, кому была нужна помощь, и кто могла помочь им. Особенно Стив — он всегда старался знать, что необходимо его людям, даже когда не мог дать им многого. Я была для него как сестрёнка, как племянница или девочка соседей, которую держали на руках с рождения, как я считала. Кто-то, о ком ему нужно позаботиться. Много позже, я поняла, что он старался быть мне отцом, которого я не заслуживала, но в котором всегда нуждалась. — Но ты его убила… — продолжает Барбара, скалясь. Трещины, как же она любит находить трещины, терзать и мучить, заставляя человека сомневаться. Однако, события, которые оставляют глубокие следы в душе, делают людей уникальными, сопереживающими и прекрасными. Через трещины в нас проникает свет. Брюс, может быть, и боялся собственной тени, но этот страх заставлял его делать обстановку вокруг себя безопасной и комфортной. Поэтому страх сам его боялся. Чтобы ценить хорошее, нужно сталкиваться с плохим. Одни дни могут быть тяжелее других, но нужно ощутить их все, прожить во всей полноте.       Отвлекающий шепот в голове удивленно замолкает, вытесненный мыслями о дорогих людях. Она больше не одинока, она — не сиротка, она — дочь, жена и друг. И она уверена, что кроме Логана, которой сейчас разбирается с небольшим инопланетным нашествием, сотни людей со всех концов Галактики готовы рискнуть собственной безопасностью, чтобы отправиться к ней на помощь.       Вместе с шепотом исчезают кровоточащие стены и холод, и ноги начинает сводить от горячего желания бежать. Возвращается контроль над телом, проясняется разум. Бобби пыталась сломать ее, надавив на трещины, но вместо этого только помогла, разогнала туман в голове. Снежная принцесса готова вступить с бой и отобрать свой титул у самозванки. — Так как ты все равно умрёшь, я открою тебе тайну, — доверительно начинает она. — Мы сделали это, потому что должны были попасть в «Негативную Зону». Капитану нужны были подготовленные лазутчики, и мы с Клинтом подошли идеально. Два пьяных человека, которые так захотели секса, что занялись им прямо на пляже. Разлить текилу по песку, бросить бутылку рядом, а заняться любовью под шум прибоя — наша давняя мечта. Потом полиция, сверка личностей, вся суета… И вот, двери новой суперохраняемой тюрьмы захлопнулись за спинами двух стрелков. Никто даже не стал разбираться, что у нас нет суперспособностей, мы были Мстителями на другой стороне, были теми, кто уже сбежал из Рафта, поэтому нас ждала только «Зона». Сутки спустя команда Капитана Америка пришла, чтобы освободить всех нас, и мы все были готовы. Как были готовы к тому, что за этим последует. Какими бы страшными не были для нас последствия, мы боролись за то, что считали правильным. — Вы проникли в новую тюрьму, чтобы организовать пленников. Выстрел ради выстрела — так скучно… Узнаю Бартона, — усмехнулась Морс, возможно, вспомнив, как сама обдуривала подобной беспомощностью других. — Тогда почему ты думаешь, что все это сойдёт тебе с рук? Не ты заманила меня в ловушку — моя захлопнулась, едва я ступила на землю Аляски.       Первым в Барбару летит стул, который Шутер просто подцепляет ногой. Ей вдруг становится до безумия легко, как в молодости, когда ею правил только гнев. Ее тело превратилось в оружие, в неотвратимый бросок, в движение. Жар от ног поднялся выше, схватил за горло, закрыл все лишнее ослепляющей смесью красного и раскаленного белого.       Отвернусь от стула с видимой легкостью, Бобби перехватывает кулак противницы, другой рукой сжимает локоть, чуть подкручивает до хруста суставов и отбрасывает Шутер от себя. Та падает мешком за каменную платформу. — Что такое, девочка? Где же твои зубы?       Бобби прыгает на платформу, но противницы за ней уже нет, та ужом скользит в сторону, за угол, и сбивает Морс с ног, целясь в горло. Но даже отработанные годами приемы не достигают цели. Тело под пальцами как камень, словно гладкий мрамор. Шутер смотрит в полностью черные глаза без белков, видит изогнутый в усмешке рот с черными губами. В ее живот упираются ноги, и она едва успевает уйти от удара, откатываясь в бок. Бобби пытается достать Ал ударом ноги в голову, та делает шаг назад, а затем ускользает в темноту, за шкафы, по железной арматуре вверх, в подобие лестниц и переходов. Высота дает ей ощущение контроля и спокойствия. — Как много ты поставила на карту, Пересмешница… — говорит Шутер, сплевывая кровь из вновь разбитой губы. Кажется, с поцелуями при встрече придется переменить. — Снежная Королева для тебя! — Какой в этом смысл? — Пытаешься меня заболтать? — Хочу понять, как один из лучших агентов Щита перешел на сторону Гидры, а потом принялся продавать инопланетные технологии по миру. С тобой все понятно, но Шерон Картер… Она вытащила тебя из тюрьмы, ты свела ее с нужными людьми в Мадрипуре, и ваши дела по продаже суперсил шли хорошо, но потом Шерон решила сыграть по-крупному и убила Капитана Америка. Какую роль в этом играет твой наркотик? — Шерри говорила, что передовое оружие в руках военных не намного безопаснее, чем в руках продавцов на черном рынке, так почему бы еще и не разбогатеть на этом. Здесь только ты наивно веришь в победу добра над злом. Остальные знают, что это лишь лицемерие. В этой истории нет героев — каждый злодей в той или иной степени. Не делай поспешных выводов, пока не узнаешь всей истины. — Я людей убивала, Бобби, не считай меня наивной. И тем более, не считай меня героем, пока не узнаешь всей истины, — передразнивает Ал. — Ты заставила Шерон убить Стива? — Нет, она сама это сделала. Вспомни, сколько «Капитанов Америка» появилось после смерти Роджерса. Продажи резко пошли вверх. Люди потеряли веру, им нужна была защита, к кому они обратились за силой, не к правительству ведь. Но Шерон просчиталась, упустила детали. Как я понимаю, она еще жива только потому, что тебя успели вовремя изолировать. Не ищи злодеев и героев, малышка. Мы можем поменяться местами в любую секунду.       Барбара улыбается и, почти не напрягаясь, делает прыжок, в мгновение оказываясь рядом с Шутер. Хлипкие перекрытия не выдерживают, и они обе падают вниз, группируясь и быстро вставая. Вновь друг напротив друга. Ал ждала удара, готовилась к захвату, но его не последовало, ее противница просто стояла и смотрела, словно… — Тебе не нужна моя смерть. Не сейчас. И Клинта ты не убила. — Убила. — Врешь как обычно, — отмахнулась Шутер. — Поэтому приволокла того скрулла. Без существенных доказательств у тебя есть шанс что-то получить. Просто будь честной, Бобби. Что ты хочешь?       Еще одна улыбка зазмеилась по черным губам, когда Пересмешница повела плечами и вытянула руку, приглашая следовать за ней. Они идут в самую гущу темноты, пристально следя друг за другом. В голове Шутер просыпается знакомый шепот, с каждым шагом все громче, он рассказывает что-то на своем языке, и когда Бобби щелкает выключателем, освещая рисунок на стене, шепот превращается в крик. Изображение на стене тоже кричит, проклятая птица исторгает из себя неземной вопль и щурится полными белой ярости глазами. Не добро и не зло, не жизнь и не смерть, только всепожирающее пламя льется с красно-желтых крыльев. — Наши гости с других планет приносят не только свои технологии, но и свои страхи, а с ними истории, — голос Барбары слышится как через каменную стену, но в нем восторг, граничащий с истерией. — Мне рассказали о силе Феникса, что способен уничтожить целую планету за секунды. Кто-то о нем слышал, кто-то видел последствия. Бессмертное, неразрушимое и изменчивое проявление первичной универсальной жизни. Сила создавать и разрушать все и вся. Совершенное оружие. — Это не оружие. — Брось, мы обе знаем, что все зависит с точки зрения. И ты можешь стать ружьем, вопрос в том, кто нажмет на курок. Представь, что можно сделать, какую власть получить, если завладеть этой мощью. Сама жизнь и смерть в моих руках. Искра, которая зажигает творение, и пламя, которое его поглощает.       …Возможно, с изменениями в прошлом, меняются и ее воспоминания о будущем, но как стереть это? Выжженная земля, которая не смогла восстановиться даже через десяток лет. Мертвый песок на километры вглубь. Когда туда попадаешь, то невозможно дышать без ощущения ужаса смерти, что проникает через отравленный воздух в кровь. Жизнь в страхе сторонится и бежит. Как проказа, как раковая опухоль, последствия поглощают мир. Вечная война, бессмысленная борьба за выживание посреди ничего… Ничего… Не останется ничего… — Ты безумная. Это просто страшная сказка. — О, так ты тоже в курсе, — кажется, Бобби рада благодарному слушателю. — Поверь, этой твари будет наплевать на все твои мысли и планы! Она просто уничтожит все, превратит Землю в радиоактивную пустыню, оставит планету мертвым камнем. Ты не сможешь ее контролировать. — Для этого мне и нужна ты. Твоя ярость привлечет его, а вечные чистые помыслы — направят. — Это не так работает. Разум должен выйти за пределы физического мира, разум, который резонировал бы с его энергией. Например, в момент смерти попросить о помощи кого угодно, лишь бы спастись. Или в критической ситуации выжать из себя максимум для спасения. — И я знаю, что ради спасения Клинта ты готова на страшные вещи, Шальная Шутер.       Эта рана никогда не заживет, только спрячется под уютными слоями повязок из любви чужих людей, чтобы однажды дать о себе знать. Ал считала эту тварь истинным проявлением силы Джин Грей, однако, если о ней говорили на разных планетах, то… Не думать! Она давно подавила эти воспоминания и старалась никогда не доставать. Ее память — не самый надежный рассказчик, все путается и изменяется, поэтому не думать. Не думать, что помнишь, как этот огонь пытался поглотить тебя в момент рождения. Не думать, что слышала крики сгорающих заживо людей и рев пламени. Не думать, что помнишь сожженные до металлических костей руки Логана, единственного, кто смог пройти через ураган смерти, чтобы тебя забрать. Ты не помнишь. Ты не могла этого запомнить. — У тебя ничего не получится, — дергает плечом Шутер. Она кладет руку на рисунок Феникса, закрывает ладонью белый глаз, «ослепляя» тварь, что выжгла планету в момент ее рождения. Рана на затылке противно зудит, словно что-то старается просверлить мозг извне. — С недавних пор я уважаю право на смерть.       Стена с рисунком холодная, за толщей бетона застыла жизнь, какой она была на Аляске — хладнокровная, кажущаяся спокойной, даже спящей, однако она показывала свою силу и неукротимость, стоило поверить, что можешь ее подчинить. Сила Феникса и сила Аляски были похожи в желании движения и существования, с той лишь разницей, что Аляска не стремилась к тотальному уничтожению, она давала шанс на изменение, заставляла с ней бороться. Может поэтому пережившая пламя Феникса, Алиса смогла исцелиться здесь, где вода все слышит и понимает.       Бобби стоит достаточно близко, чтобы просто размахнуться и всадить нож между третьим и четвертым ребрами слева. Лезвие входит с треском разрываемой плоти и скрежетом костей, как в сухую древесину. Одежда вокруг разрыва даже не темнеет от крови. Шутер только что пробила сердце, но ее противница выглядит так, словно получила лишь маленькую царапину, а не вошедший по рукоять клинок. Бобби уже мертва, ее сердце не билось, когда Ал схватила ее за горло, отсутствие крови и равнодушие к смертельному удару лишь подтверждает. Какие технологии удерживают разум в этом теле, какая сила ею управляет? — А давай проверим мою теорию, — весело произносит Шальная Шутер, прикасаясь к бусинам Ваканды на запястье. Те светятся красным, становясь ярче с каждым мгновением. Стоит дернуть, разрывая плотный круг, как они летят в стену поклонения Фениксу сверкающими каплями пламени. — Что… — вопрос повисает в воздухе, когда раздается мощный взрыв.       Вода, что копилась десятилетиями заключения, со всей силой ринулась через глубокие трещины. Стена разрушилась, и мощные потоки камней, песка, грязи заполнили все вокруг. Алиса инстинктивно задержала дыхание. Осколок стены пролетел мимо, подхваченный волной, зацепил по плечу, но она успела подскочить, забираясь выше. И вода накрыла ее с головой. Она попыталась открыть глаза, но их тут же залепило грязью. Начались судороги, когда тело пытается спастись, руки беспомощно болтались, пытаясь выбраться. Боль и мощный рев крови заглушили мысли. В мозгу вспыхивал яркий свет. Белые вспышки чаще и чаще. Долгий гулкий грохот, кажется, она катилась вниз по громадной, нескончаемой лестнице. И вот где-то внизу, она рухнула во тьму.       «Пока у тебя есть воздух в легких, вода не сможет тебя забрать», — сказал однажды Сэм Уилсон. Прозвучало это как «Пока у тебя есть за что бороться, ты выживешь». А в борьбе за жизнь они всегда были хороши — и Алиса, и Шальная Шутер.       Пытаясь ориентироваться в месиве, прикрывая глаза от грязи, пытаясь по движению в массе ледяной воды угадывать, откуда прилетит следующий камень и выбьет из легких драгоценный воздух, Ал поднимает руку и выпускает абордажный крюк из браслета Черной Вдовы, что всю дорогу держался на левом запястье заботливым прикосновением. Это ее последний шанс на спасение. Когда крюк цепляется за что-то наверху, она мысленно просит Наташу дать ей немного своей удачи, и включает лебедку.

***

      Среди шума боя услышала Королева в стенах замка призывающий ее голос. Спрятала, заточила Барбара не только Короля, но и могучую стихию, что так и не покорилась ей. — Выпусти, выпусти меня, Снежная принцесса, госпожа моя… Дай мне свободу, и всей своей силой тебе помогу.       Видит Королева заклятие мощное в углу залы, делает обманный маневр, направляя удар Барбары в сторону, ставя противницу ровно туда, где нужно. Вырывается на волю бурлящая вода, неудержимая стихия, основа всего сущего на Земле. Едва успевает спастись Алиса, но на Снежную королеву обрушивается вся ярость. Рассерженный океан поглощает посмевшую заточить его самозванку.       К самой Алисе вода добра и ласкова: — Ты ведь помнишь, как называется твой дом — «Место, что омывается морем». Благодарю, моя принцесса…

***

      Она вырывается из-под воды, когда безусловный рефлекс заставляет сделать вдох, и легкие со всей силой пытаются заполниться воздухом. Драгоценный кислород попадает вперемешку с грязью и водой. Шутер закашливается, и от этого приходит в себя. Руки цепляются за металлическую перекладину — почти под потолком что-то вроде помоста, прикрепленного к стене и заканчивающегося дверью. Теплые штаны, которые дали в деревне, жутко мешают, Ал скидывает их вместе с ботинками, и те исчезают в глубине. Из последних сил она карабкается, выбираясь на решетчатый пол. Поднимается, свешиваясь через перила, чтобы выплюнуть воду из легких. Та выходит белой пеной с красными хлопьями.       Барбара появляется из прибывающей воды неожиданно. Она ослеплена, ее голова разбита, и клоки волос окрашены в грязно-красный, ее рот раскрыт в жутком хрипе, ее изломанная рука тянется зацепиться за спасительный помост. Не думая, Шутер пытается схватить эту руку и вытащить Бобби из воды, но та тянет вниз, сложив уродливый рот в злую складку. В руке сверкает нож и вслепую бьет, попадая по ступне. Не чувствуя боли, Ал перехватывает нож и режет вцепившуюся руку по пальцам. То, что когда-то было гордой Пересмешницей, а теперь жалкие обломки человеческого тела, смывает очередной волной.       Нужно бежать. Тяжелая дверь подается с неохотой, но дает достаточную щель, чтобы проскользнуть и закрыть, уперевшись спиной, дрожащими пальцами повернув винтовой механизм. Шутер падает на грязный, влажный пол.