Сказка на ночь: Снежная королева

      Вот и граница уже, за которой — любимый прежде дом. Ступает Королева в снег, и будто весь мир вновь с ней говорит. — Дай ответ, могучая стихия! Где мой возлюбленный? Я каждый уголок обшарю, найду, и ты его не удержишь! Мой он, мой! И пришла я за своим.       Беснуется стихия, смеется над выскочкой-королевой. — Не смеешь ты больше сюда являться, самозванка! Не смеешь мне указывать!       Воет ветер, закидывает снегом, засыпает с головой. Тяжко Королеве, но она идет под защитой своего любимого.       Вдруг увидела она среди стихии круглый домик, похожий на сугроб с небольшим окошечком. Внутри домика жили добрые люди. Они встречали путников, потерявшихся в снегах, давали им отогреться и направляли дальше. Рассказала им Королева всю свою историю: о своем Короле, о том, как он пропал, как она вышла в путь. Покачала головой добрая женщина, а добрый мужчина сказал: «Это будет трудный путь, но если ты его начала, то ты сможешь его пройти». Дали они ей в дорогу новую теплую одежду, немного еды, сильного коня, да и отправили дальше, наказали куда идти, чтобы к деревне выйти, вдруг, знает там кто о пропавшем чужеземном Короле.

***

      Видимость на трассе почти нулевая, ее тут же зажимают со всех рядов попутные машины. Ал бросает транспорт на обочине, взваливает на плечо сумку, кутается в шарф и идет вперед. Аляска не станет ей помогать, но она здесь не издохнет. Вскоре ее останавливают на пункте обогрева — парень-волонтер и такая же пострадавшая девушка затаскивают в палатку. Девушка задает уточняющие вопросы, попутно греясь чем-то вроде чая с виски, а парень, судя по лицу, лихорадочно думает. Алиса рассказывает про заглохшую машину, про парня, который ждет ее на Аляске и которому срочно нужна помощь, ведь он застрял в какой-то деревне, и только она знает координаты, а спасатели не могут добраться в эту глушь. Она даже не врет — чуть-чуть не договаривает о внеземных технологиях, о едва различимых следах космической радиации со времен Большого Взрыва. — Стоп, — прерывает ее парень, протягивая стаканчик с обжигающим безалкогольным глинтвейном. — Погрейся пока. Потом возьмешь мой снегоход и поедешь к своему парню.       Допивая согревающий напиток под рассказы девушки Колин о горах, в которые та направлялась, Ал отстраненно думает, что космоса в ее жизни стало куда больше, чем когда-либо хотелось. Уже через полчаса она сидит на стареньком, но мощном снегоходе, слушая об особенностях верного двигателя. — Ты знаешь, как переводится «Аляска»? — вдруг спрашивает парень, проверяя показатели на приборной панели. — «То, обо что бьется море».       Алиса считает это своеобразным пожеланием удачи. Железный конь ревет и резко стартует вперед.

***

      Поблагодарила их Королева, вышла из дома и растворилась в стихии. Вез ее верный конь упрямо вперед, да только злой ветер был им попутчиком, рвал он их на части. Вдруг появилась рядом с ними шайка разбойников, только счастливый случай помог Алисе не попасться им на глаза. Счастливый случай, да воспитанное неспокойной молодостью чутьё.       Странными были те разбойники: синелицыми, как замершие в снегах ожившие мертвецы, черноглазые, словно вырвавшиеся из самой Преисподней демоны, говорили на непонятном наречии. Увязалась с ними Королева, спрятав свой плащ под обносками, шла до самой деревни, скрытой за семью ветрами. Довели ее разбойники прямо до логова своего. В темной пещере, пропахшей дымом, спряталась Алиса и начала слушать их разговоры. Лились слова мутной рекой, с бурными порогами, со скользким илистым дном. Слушала Алиса, разбирая незнакомые слова, слушала, да понимала, что неспроста эти разбойники здесь оказались. Была это подмога шайке Барбары, и называли они её боязливо, признавая бессердечие и коварство, — «Снежная королева». Разозлилась Королева Алиса: не только её Короля украла Морс, но и ее титул, на крови написанный, по праву принадлежащий.

***

      Быструю шайку на снегоходах Ал слышит, когда сильный ветер доносит до нее рев их моторов. Она знает, как работают двигатели земных машин: резко, грозно, почти до боли в перепонках. На Аляске среди снегов и бурь могут выжить не все, силы в двигателе должно быть много, но при этом его нужно защитить от снега, который превращается в воду, а потом застывает льдом. Однако, звук тонкий, высокий, какой-то ленивый, почти неразличимый в шуме собственного снегохода. Шутер бы и не услышала, если бы не натренированный слух и привычка к ветру. Машина послушно сворачивает с просеки, тормозит за деревьями, за высоким, в половину роста сугробом. Ее следы поземка сметает за полминуты. Аляска смеется, делая вид, что на ее стороне. Или на этой земле еще осталось для нее место.       Счетчик космической радиации начинает трепетать, когда звук выходит за пределы слышимости. Значит, они уже близко и сбавляют скорость. Троица на воздушных байках проносится мимо, даже не разглядеть толком ездоков. Слишком поздно приходит мысль, что ее предупреждали — Аляска кишит подручными Бобби, они буквально нашпигована инопланетянами и теми, кто решил поживиться внеземной силой. По памяти Алиса восстанавливает карту, рисует на снегу вслепую свой маршрут. Здесь неподалеку есть деревня, такая же, как была Умсу, возле артерии-трассы. Зачем кому-то ехать туда на инопланетных двигателях?       Ее снегоход ворчит, скрипит, но заводится, едет за звуком, что обрывается у первых домов со светящимися окнами.       Все деревни на Аляске похожи одна на другую. Зайдя за остатки ограждающей стены, Шутер находит взглядом самое большое деревянное здание в центре, смотрит на улицы, отходящие прямыми линиями от него. Она думает о своей Фиоре, что находится в другой стороне, и которая уже пострадала от ее присутствия. Теперь она готовится разрушить эту маленькую деревню.       Центральный дом неожиданно тих и почти пуст. Ал проскальзывает внутрь, едва скрипнув дверью. Те трое подгоняют официантку у стойки — немолодую, но красивую женщину, требуя на своем наречии еды и местного пива. Передатчик, собранный Небулой и прикрепленный под кожей в районе уха, исправно переводит их слова. Кажется, они давно терроризируют эту деревню, если местные начали разбирать их язык и быстро выполнять требования. Еда и алкоголь… Как далеко не располагались бы их родные планеты — запросы оставались такими же. После они потребуют женщин и драк. Это Алиса Шутер им с радостью обеспечит.       Одного она заманивает в туалет, как бы пошло и мерзко это не звучало. Сцепиться взглядами около стойки, поманить за собой и ждать. Ал стоит у бочки с допотопным рукомойником, смотрит на себя в потемневшее от времени, расколотое зеркало. Трещины ломают ее на десятки личностей, что сейчас воют стройным хором в ее голове, требуя крови и мести.       Подошедший инопланетянин смотрит на нее плотоядно, проводит синим языком по черным губам. Только вместо быстрого секса он получает удар шокером Крии, по случаю подаренным Кэрол. Мощный разряд валит с ног, а затем Шутер добивает точным в горло. Странно, что стоит ей заглянуть в глаза пришельцу, как мир вдруг окрашивается в оранжевый цвет вместо красного. И существо проглатывает тьма. Ее мозг затягивает туман ярости и ненависти. К этим подручным безумной блондинки Морс, к ней самой, к себе за все свои остановки и промедления. Она слышит хруст ломающихся костей, сухой и мерзкий, но для нее он звучит лучше музыки. В комнату заходят остальные двое. Возможно, они пришли искать своего друга, а нашли свою смерть. — О, ты все мне расскажешь, — мелодично сообщает она, вонзая ногти в горло существа, попеременно пережимая те места, где у людей сонная артерия и трахея, останавливая жизненно важные процессы.       Шутер сжимает ногтями хрипящее горло, ощущая, как выходит последний воздух вместе с жизнью, как в желтом мареве растворяется разум. — Говори, — этот голос ей не знаком, но он принадлежит ей, слова рывками дерут глотку. Позже она могла бы свалить все на барахлящий голосовой аппарат в поврежденных связках, но Ал не привыкла лгать себе так откровенно. — Ты… Это ты… — хрипит испуганно пришелец, сверкая полностью черными глазами. — Тебя она ждет. Звезды… Звезды всемогущие… — Где Барбара Морс? — жарко. Почему ей так жарко? — Звезды всемогущие…       Вокруг брызжет вода и все разбито в мелкую крошку. На коленях перед Шутер — скулящий наемник, рядом — его уже мертвый напарник, в проходе еще труп. Алиса не помнит, как вытаскивала сведения, она помнит только саму информацию, а не метод, помнит, как смывала ледяной водой с рук биологическую черную жидкость, что заменяла им кровь. Кажется, тот, что рядом, был человеком.       Барбара ждала ее, знала, что за агентом Бартоном придет не отряд агентов, а одна Алиса Бартон, и боялась, судя по тому, что планировала перевезти свою приманку глубже в горы. Пока она собирала наемников, подтягивая силы.       На шум драки скапливаются деревенские жители, женщине, что только что убила троих существ, терроризировавших их деревню, тут же наливают крепкого в мутный стакан. — Я вызову военных, — твердо говорит Ал, направляя по передатчику сигнал. Вакандские символы на бусинах Шури, собранные вокруг запястья, весело мерцают голубым светом и затухают, когда сообщение доходит до адресата. — У них будет форма с вот таким знаком, — она показывает им гордую птицу на своем рукаве. — Расскажите им об этих людях. А мне нужно идти дальше.       Она пытается встать, но к ней тут же подлетает деревенская женщина в пестром платке. Старуха хватает за руки, с силой сжимает предплечье. Только сейчас с удивлением Шутер видит, что рукав куртки намок от свежей крови. — Дай я тебя перебинтую хоть, девочка. Ты же весь пол кровью зальешь. — У меня мало времени… — Может быть еще меньше, — отрезает женщина, подталкивая к двери за стойкой. — Ты, — она указывает узловатым пальцем на грузного мужчину в заляпанном фартуке, — неси горячую воду и мыло, а ты — найди нам чистые тряпки, — кричит она женщине у плиты. — Пошевеливайтесь, отрепье! Мужики с медведя ростом, а все вас маленькие женщины должны спасать.       Ножевые, два пулевых вскользь, синяки, наливающиеся цветом прямо на глазах. Опять запах трав, но в этот раз знакомый, и жгучий антисептик. Старуха знает своё дело, мешая современную науку и древние знания. Рядом светловолосая девочка наспех штопает рваную одежду. Ал рассматривает ее, как быстро мелькают маленькие пальчики, как сверкает иголка. Возможно, стоило принять предложение Т’Чаллы взять не только бусины, но и ткань, которая сама себя чинит. — Ты куда хоть направляешься, маленькая? — проскрипела старуха. — За мужем, — на выдохе произносит Алиса, когда иголка пронзает кожу. — Я похоронила двух мужей. А сколько мужчин перебывало в моей постели — я сбилась со счету. И ни один из них не стоил того, чтобы идти к той ведьме, что насылает своих людей грабить наши дома. В этом ты точно не пойдешь, — смеется та беззубо, от чего морщины на нее темном лице становятся еще глубже. — Я дам тебе одежду. — Это современные материалы, хорошо сохраняющие тепло, мэм, — пытается спорить Ал, но женщина уже делает девочке знак, та бросает работу и бежит со всех ног за дверь. Её топот слышен на верхнем этаже, затем в боковой комнате. Возвращается она с ворохом дубленой овчины и меха, едва зажимая в руке огромные унты. — Вот, бабушка, — девочка кладет все на табуретку, из-под потертой дубленки выпадает толстый свитер и красивые перчатки. Ал прикидывает, удобно ли будет стрелять в них из лука. — Ага, хорошо, Кейти, — кивает старуха, затягивая повязку. — Крикни на кухне, чтобы собрали еды. Больше вяленого мяса. И лыжи мои найди. — Я не умею на лыжах, — смущенно признается Алиса. — И как же ты хочешь пересечь Аляску? На своей машине? Ведьма живет в страшном холоде, мы в ту сторону только летом и рискуем. Эта машина откажет через три километра. Придется идти пешком.       На удивление, собрав, старуха даже не задерживает ее, наоборот — подгоняет, мол, беги скорее. Подсказывает направление, куда идти — на счастье Ал, она как раз остановилась в деревушке, откуда до логова Морс совсем немного, это старая ГЭС времен великих строек и несбыточных проектов…

***

      Быстро узнала Королева от болтливых хмельных разбойников, что они сделали с её Королем, как схватили, да куда спрятали. Узнала она так же, что ждёт Барбара Королеву, ждёт и лелеет план по отмщению. Ждёт, но признаёт, что покусилась на чужое, потому и собирает все силы, знает, насколько страшна в гневе Королева Алиса — Снежная принцесса. Пусть хвалятся, хмельные, — не поймав ясного сокола, рано перья щипать.       Ал рисует тенями гордую птицу, летящую между лампочками на потолке, и торжествующе произносит: — Не поймав ясного сокола, рано перья щипать… — Мне нравится эта фраза, я ее запомню, — игриво говорит Бартон, пытаясь словами заглушить шелест кожи о кожу. Глупый человек, неужели он думает, что чуткий охотничий слух так просто обмануть. — Глаз чешется? — Ал поворачивается в его сторону, откладывая все вырезки. — Не трогай, дай я посмотрю.       Оценить состояние, промыть, убрать прилипшую ресничку, нанести мазь, приклеить новую повязку из сложенного несколько раз бинта и пластыря — эти действия отработаны десяток раз. Пока глаз не будет готов к операции, они будут менять бинты и ждать, а Клинт — горько хвастаться, как круто выглядит в больших солнцезащитных очках. Или разыгрывать из себя пирата. — Йо-хо-хо, красавица, я захватываю этот корабль и всю команду в придачу!       От смеха Ал чуть не падает. Она едва держит равновесие мышцами живота, стоя на коленях над Клинтом. Тот только мешает, цепляясь пальцами за ткань ее шорт, лаская мягкую кожу под ними. В рассеянном свете рана на глазу кажется не такой страшной, какой была. Барбара щадила лицо, приговаривая, что кощунственно портить такие скулы. Пальцы чуть трясет, мелко-мелко, противно, такой дрожью, как на курке, когда целишься в желанную мишень, когда гнев доходит до точки, после которой либо покой, либо смерть. Горе попадает в твое сердце и остается там навсегда. Но когда ты сосредоточен — печаль становится решимостью и боль становится действием. Алиса касается губами под зрячим глазом, потом к виску и останавливается над бровью, борясь со своими эмоциями. Рваное дыхание выходит с хрипами, почти с рычанием. — Все хорошо, — почти умоляет Клинт. — Все хорошо, — соглашается она, поднимаясь, опираясь на руки около его головы. — Мы здесь, дома, вместе, больше ничего не имеет значения.       Она вспоминает ту женщину из деревни. Женщину, у которой было много мужчин, но она никого не любила. Как это страшно — жить без любви, Алиса едва не обрекла себя на подобное. Будь она чуть настойчивее, реши Клинт, что она не стоит потраченных сил, встали не так звезды, что бы с ними было? Просыпаясь в холодной постели, в одиночестве, Ал кажется, что она все себе придумала. Свидания, поцелуи и совместные приключения просто заполняли пространство между щелчками личного счетчика. Она встанет, окунаясь в страшный мир без Клинта, встанет, продолжая свой пустой путь к желанному концу. И она воет, уткнувшись в колени, сначала от горя, а затем от отвращения к себе, к своей неуверенности, вспоминая, что все на самом деле, Клинт на задании, он скоро вернется, и будет рядом. А она опять все себе придумала.       «Меня без тебя не будет существовать», — единственное, что бьется в мозгу. Ал сглатывает вязкую слюну и целует своего пирата-героя, едва касаясь губ, играя, уходя, но Клинт выжидает, ловит момент и безжалостно утягивает в бушующий водоворот своей любви, выстраданной под пытками. Он скользит пальцами ниже, по бокам, к внутренней стороне бедер, круговыми движениями поднимается к… — Нет, — резко говорит Алиса, отстраняясь. — Миссис Бартон, не отказывайте вашему законному мужу в шалости! — Доктор сказал, что тебе нельзя. — Но я в состоянии сделать хорошо тебе, — он складывает брови домиком, делая умоляющий взгляд. — Поправишься, сделаешь со мной все, что пожелаешь. — Обещаешь? Даже самые мои извращенные фантазии? — В пределах разумного, Клинт Бартон. Фартук на голое тело я не надену, это не гигиенично. Знаешь, как нас называли в центре реабилитации? — Помимо Кая и Герды? — Семейкой Аддамс. За яркие публичные проявления чувств! — Ах, я был бы хорош с усами Гомеса и его шпагой! Клянусь, я танцую танго не хуже. — И твои бесконечные комплименты в его духе, — улыбается Шутер, рисуя кончиком пальца тонкие усы над его верхней губой. — Вот моя неразумная фантазия, Cara Mía. О, если бы мне предложили небо в подарок, я бы все звёзды и луну отдал за один поцелуй любимой. Излечи меня от страха, возьми меня под руку и иди рядом. И я сумею доказать тебе, как сильно я тебя люблю, — тихо говорит мужчина, позволяя своему дыханию запутывать слова, как заклинание, в рыжие волосы, чтобы остаться навечно. — «Мятежный дух»? Ах, мой храбрый корсар, да ты не только корабли угоняешь, но и слова крадешь… — Однажды я научусь произносить цитаты так, чтобы все думали, что это мои слова. И я краду их только для одной пары ушей, моя Снежная принцесса! А теперь, не будешь ли ты так добра продолжить рассказ о приключениях на пути к своему Королю?