Золотой Птенец

Он позвонил ей как только открыл глаза, не способный думать ни о чем другом. На звонок ответила горничная и отложила аппарат, чтобы позвать хозяйку. Ричард лежал и смотрел в потолок над своей постелью, вслушиваясь в звуки, которые могли просочиться в трубку телефона. — Кто это? — её голос искаженный связью звучал ещё приятнее прямиком в самое ухо, словно она могла коснуться его губами, — кто звонит? — Милая, — услышав его она замолчала, и заговорила через несколько мучительно долгих секунд. — Это ты, Ричард? — голос звучал так, будто она улыбалась. — Извини, что заставил тебя ждать. — Ну что ты! Я знала, что ты позвонишь. — Я смогу увидеть тебя сегодня? — с каждым словом всё происходящее будто становилось менее реальным. — Конечно сможешь, я жду тебя. — Я приеду, — он встряхнул руку и посмотрел на часы, — через час. Где ты живешь? Готовясь услышать ответ, он перевернулся на живот и потянулся к записной книжке рядом с телефонным аппаратом на тумбочке. — В Астории на Валтон стрит, апартаменты номер триста шесть. — Тогда через пару часов, — хмыкнул он, записывая адрес, — я сейчас в пригороде. Ты же дождешься меня? — Всегда, дорогой. Около получаса спустя поднявшись на первый этаж дома, Ричард услышал музыку и голоса, доносившиеся из гостиной. Птенец был уже собран для заветного свидания и сгорал от нетерпения. На секунду он понадеялся встретить Сира, чтобы разделить с ним свой триумф, но приближаясь, смог разобрать только голоса Жана и Стивена. Их же он и обнаружил, уютно устроившихся рядом с работающим проигрывателем — Стивен возлежал на диване, не боясь помять вечерний костюм, а Жан сидел напротив в кресле, буднично просматривая папки с бумагами и болтая. Несмотря на стильный пиджак с блестящей фурнитурой, выглядел он всё равно как готовящийся к экзамену школьник. Он мило морщил нос, бормоча что-то, и веснушки расползались по его лицу как живые. Стивен же был такой темный темнокожий, что издалека сложно было разобрать выражение его лица в рассеянном свете гостиной. Одна рука, унизанная золотыми украшениями, покачивалась в такт ненавязчивой мелодии, раздающейся из винилового проигрывателя, второй рукой он подпирал голову, обращенную к собеседнику. При этом он бархатно посмеивался, и жемчужно-белые зубы блеснули в улыбке. Хоть Птенцу и странно было каждый раз называть этих мужчин братьями по крови, он всё же начинал привыкать к их неизменной компании. Накануне никто не успел ничего обсудить — Стивен вернулся совсем близко к рассвету, а Ричард, окрыленный впечатлениями от собственной крутости, наоборот вырубился раньше обычного. — Знаешь, до сих пор с трудом верю в эту историю со свиданием, — говорил Жан, когда Птенец вышел к ним в гостиную, — за малым не снес ему пол-башки! — Но молодчина же! — Стивен взглядом поприветствовал Ричарда,  — а ты не верил в него. Вон какую девицу подцепил, у твоего Кайзера-то из-под носа! — Нет, в его способности что-то подцепить я в целом не сомневался, — проговорил себе под нос Жан, не желая встречаться взглядом с Птенцом. — Вот так птенчик Рики! С ума сойти! Сама Ракель Уэлч! — Стивен всплеснул свободной рукой, — мы ходили на все её фильмы! Клод тоже её просто обожает! От упоминания Сира, Жан сделался ещё более раздраженным, а Ричард очнулся от своего ликования. Ничего себе, Стивен настолько много времени проводит с ним? Что Сир вообще в нём нашел? — Вообще-то рано его ещё хвалить, — буркнул Жан, — у нас появился телефон женщины Кайзера, а не его фрески. — Этим я и займусь сегодня ночью, поеду к Ракель, — Птенец сиял, наслаждаясь тем, что Жану по сути не за что его отчитывать, как бы он ни старался, — она говорила про какие-то древние каракули, что он ей подарил, наверняка это то самое! — Нет у меня времени возить тебя по бабам и проверять, те или не те! У меня две ночи до дня Благодарения! Ты вообще можешь себе представить, сколько у меня работы?! Но Ричард уже прихорошился и был готов к свиданию с женщиной мечты. Он растерянно глядел на Жана сверху, а тот не удостоил его ни единым взглядом, пока Ричард красовался посреди гостиной в белом костюме с пестрой рубашкой (и ботинки подобрал в цвет алого нагрудного платка). Его энтузиазм и самолюбование до этого момента так заряжали воздух в доме, что на это представление собрались украдкой поглазеть даже занятные работой гули.  И раздражение зарывшегося в бумажки Жана выбивало его из этого приятного состояния. — Да какая у него работа?! — вполголоса возмутился Птенец, обернувшись к Стивену. — Потише, ворчун, — вместо ответа проговорил своим упоительно расслабляющим голосом Стивен, приглашая Ричарда подойти ближе, — наш Птенчик показывает, как уже учится летать. Возможно, стоит продемонстрировать своё доверие и отпустить его одного? Стивен редко включался в их разговоры, обычно предоставляя Жану возможность накричаться вволю. Но если бы Птенец был свидетелем их разговора с самого начала, он бы заметил, с каким интересом Стивен слушал Жана с того момента, как тот упомянул имя Ракель Уэлч. Ричард обошёл диван и склонился поближе к среднему брату, опираясь в спинку дивана локтями. Тяжелая холодная ладонь сперва легла на его затылок и сползла на плечо. — Мне порой кажется, что ты смерти моей ждешь, — не агрессивно, но и не ласково проговорил рыжий, переключившись на Стивена. — Поверь, убить тебя я мог так много раз, что перестал считать ещё в девяносто втором, — елейный тон Стивена завораживал, но Ричарду начало казаться, что говорит он абсолютно серьезно. — Любезно с твоей стороны напоминать мне об этом, — хмыкнул Жан. — Всегда с теплом вспоминаю те ночи. Ричард слегка отодвинулся, чтобы взглянуть на этих двоих, смутно вообще воображая, какая история могла связывать настолько разных Сородичей, объединённых только общим Сиром. Но братья не дали ему возможности долго думать об этом. — Если что с ним случится, я перекладываю ответственность на тебя, — сощурился Жан, собирая папку с бумагами, — составлю договор, и без твоей подписи он из дома не выйдет. — Какое соблазнительное предложение, — Стивен медленно повернул голову к Ричарду и стиснул его плечо, — а что мне за это предложишь ты, Птенчик? Глядя в холодные янтарные глаза, Ричарду на мгновение захотелось остаться сегодня дома. — Да что он может тебе предложить, — усмехнулся Жан, — разве что свою жопу… — Есть же что-то более ценное? — Стивен плотоядно облизал пухлые коричневые губы. Они оба издевательски пялились на Птенца, в очередной раз напомнив, на каких правах он вообще здесь находится. Внезапно Стивен рассмеялся и хлопнул Ричарда по спине: — Да расслабься ты, есть одна услуга, — он метнул взгляд на Жана, — приведешь свою девушку на вечер в мой вертеп, на том и сочтемся. С сердца будто упал камень, а вот тяжелая рука Стивена всё ещё лежала на шее. — Пиши свой договор, я отправляю своего специального агента добывать нам реальные сокровища, — глубоким бархатным голосом скомандовал Стивен, — тебе твои фрески, а мне — дорогую женщину. Напряжение, висевшее в воздухе как лезвие гильотины, незаметно развеялось. Жан ушёл в кабинет печатать договор, а Стивен как ни в чём не бывало вдруг начал фантазировать, как и с какой программой он встретит в кабаре именитую гостью. Ричард развеселился, прогнав неприятное чувство, что согласился на сделку с дьяволом. А лучший дьявол, как говорится, это тот, которого ты знаешь. И Стивена стоило узнать получше. — А ты вообще в курсе, что малой курит? — негромко проговорил Ричард, кивнув в сторону кабинета, куда вышел Жан. — А ты в курсе, что малым мы называем тебя? — перевел на него смеющийся взгляд Стивен. — Мне просто интересно, за такие вещи разве не должно последовать какого-то наказания? — наклонившись поближе, чтобы говорить ещё тише, поинтересовался Птенец. Стивен притянул его к себе, обхватив за плечо и толкнувшись лбом в его лоб; голос зазвучал вдруг очень тихо и мучительно: — Ещё совсем недавно ты сосал мамкину грудь и срался под себя, поэтому я сделаю скидку на твой крошечный возраст и интеллект, — он глядел ему прямо в глаза, сжав так крепко, чтобы у Птенца не было возможности освободиться, — но раз уж сегодня ночью я несу за тебя ответственность, то слушай. Учить тебя буду. — Окей, — проговорил Ричард, немного запаниковав где-то глубоко внутри. — Ты живешь с нами под одной крышей, и всё что происходит здесь может никогда не покинуть стен этого дома, — он помолчал, ожидая какого-то сигнала, что Ричард его внимательно слушает, и тот наконец коротко кивнул в ответ, — тем более, пока ты даже не представлен Князю. Так что чем сильнее ты будешь стараться понравиться нам с Жанчиком, тем больше мы сможем сделать для тебя, как стараемся друг для друга. Ричард ещё раз быстро кивнул. — И оставь свою блядскую игру для смертных, здесь ты ничем не отличаешься от нас, даже если Клоду сильно нравится твоя смазливая рожа, — Стивен притянул его ещё ближе и сочно чмокнул в щёку, — впрочем, мне она тоже нравится. Стивен наконец выпустил Ричарда из захвата, и если бы он мог дышать, то с удовольствием глотнул бы воздуха. — Изъясняешься ты намного доступнее рыжего, — Птенец поглядел на него с опаской, рефлекторно отодвигаясь подальше. — Твоё счастье, что твоим воспитанием занимается он, а не я или Клод, — теперь вместо тяжелой руки, на него лёг тяжелый взгляд, — Жан душка, и не нужно обижать его. — Я очень постараюсь, — вежливо улыбнулся Ричард, но гримаса, исказившая его лицо, больше походила на маску отвращения. Жан вернулся, неся набранный на печатной машинке текст, по экземпляру для каждой стороны. Если он и слышал их разговор, то сделал вид, что абсолютно к этому равнодушен. — Каждый подпишет, и я очень надеюсь, что оспаривать этот договор никому не приедет в голову, — он бросил брезгливый взгляд на Птенца, — отнесемся к этому по-взрослому. Он протянул по одному листу Стивену и Ричарду, и снова сел в своё кресло напротив них. Склонившись над кофейным столиком, чтобы ещё раз перечитать договор и поставить подпись, Стивен повернулся к Ричарду, как ни в чём не бывало шутливо растягивая слова: — Я ведь абсолютно серьезен. Для нас будет огромной честью познакомиться с твоей дамочкой лично. На секунду Птенец замешкался, забыв уже о чём они вообще разговаривали, но сунув нос в договор, опомнился. Сухой канцелярский текст предупреждал его о тяжелых последствиях на усмотрение двух других сторон, если он не выполнит свою часть сделки. Если бы он хоть изредка посещал юридический курс, может и понял бы что-то, но уточнять детали соглашения ему не хватило решимости. Подняв глаза над бумажкой, он встретился с зелеными глазами Жана, нетерпеливо кусающего перьевую ручку. — Я соглашаюсь на это только чтобы разгрузить тебя, — Ричард быстро оставил свою подпись внизу листа и стремительно поднялся над ним, — а ты пожалеешь о своём недоверии очень скоро. Жан ужасно закатил глаза, что казалось они не выкатятся обратно уже никогда. Но на него уже никто не обращал внимания. Ричард не помнил когда в последний раз один выбирался из дома Сира. Обычно они с Жаном брали одну из его машин в гараже. Сегодня ему «любезно» разрешили самому даже выбрать себе машину. Птенец давно поглядывал на форд торино оранжевого цвета, такой был у него в старшей школе, когда он ещё жил с родителями в Техасе. Только его был постарше и белого цвета с черной полосой посередине. Его парням всегда нравилась эта машина, хотя на заднем сидении особенно и не развернешься. Воспоминания о тех беззаботных деньках почти стерлись, и Ричарду приходилось прикладывать усилия, чтобы оживить их. В смешанных чувствах после разговора с братьями, он завел машину и выехал на шоссе, не в состоянии до конца радоваться грядущей ночи. Тому вообще было много причин, начиная с того, что с момента Становления, ему всё сложнее давались позитивные эмоции. Пока он не захлебывался самолюбованием, счастья как такового испытывать не получалось. Удовольствие заливалось внутрь только вместе с кровью. Зато страха было хоть отбавляй. А тревога, ненависть и гнев стали ещё более верными спутниками чем Жан, от которого он был так рад избавиться хотя бы сегодня. Эти трое словно ехали в машине рядом, на заднем сидении. Ричард мог поклясться, что почти физически ощущал их присутствие. Днем наконец выпал снег, но к наступлению ночи спецтехника уже расчищала дороги, из-за чего в Чикаго случился небольшой транспортный коллапс. Машины встали намертво на всех полосах на въезде и выезде из города. Простояв в пробке около часа, Ричард начал терять воодушевление. Он тащился в траффике, не вслушиваясь в бубнящее радио и нервно поглядывая на стрелку часов, близившейся к девяти. Найти цветы для девушки в такое время почти не представлялось возможным, но очень хотелось продолжать производить на неё впечатление. Ракель снимала апартаменты в центре Чикаго, в новом и активно разрастающимся районе с невероятным видом на озеро Мичиган. Высотное здание отеля на пересечении крупных улиц было окружено ресторанами и кинотеатрами. Сама же Астория до самой верхушки переливаясь огнями, что ее было видно за несколько кварталов. Ричард поднялся на предпоследний этаж и нашёл дверь с номером 306. Та была приоткрыта. Он заглянул внутрь, постучав костяшками по деревянному косяку. — Кто-нибудь есть дома? Холл оказался уставлен вазами со свежими цветами, а хрустальная люстра в центре ярко освещала всё это великолепие. Рики неловко вошёл, разглядывая квартиру в поисках более выгодного места для ожидания хозяйки. — Это ты! — Ракель выпорхнула из соседней комнаты, прекрасная и чем-то озабоченная, — я думала это снова курьер… Она развела руками, показывая на букеты в вазах: — Это Эдгар так извиняется…  я люблю гортензии, но то как он их дарит, делает их слишком пошлыми… — Впредь буду знать, что ты любишь гортензии, — он преподнес мисс Уэлч бутылку самого приличного шампанского, какое смог раздобыть по пути, — а не пузырьки. — Ну что ты! Пузырьки я тоже люблю, — с благодарностью приняла подарок Ракель. Ричард покинул вслед за ней холл и попал в гостиную. — Эдгар звонил сегодня днём, представляешь, он сказал что так напился, что уснул в клубе и ничего не помнит, — в её печальном голосе промелькнули ноты отвращения, — какой лицемер. Ракель вышла, чтобы закрыть входную дверь и вернулась в гостиную, и Ричард наконец смог оценить её вечерний образ восточной царицы: шелковый костюм, убранные в высокий хвост волосы и густо накрашенные глаза. Расцветка её одежды приятно гармонировала с современно обставленной квартирой с низкими диванчиками и шторами в крупный орнамент. Женщина замерла над кофейным столиком, чтобы зажечь свечи, и Птенец жадно уставился на неё. Он смутно понимал, что мисс Уэлч была старше его лет на десять, но она была знаменитостью, и наверняка её внешность обошлась ей недешево. Как интересно, Жан говорил, что витэ делает смертных почти неуязвимыми для естественного старения. А он мог бы подарить этой женщине бесконечную молодость? — Что же, мы совсем одни? — нетерпеливо спросил Ричард. — Я отпустила горничную, чтобы никто нас не подслушивал, — она подняла на него свои прекрасные глаза, затушив спичку, — знаешь, сейчас так сложно найти прислугу, которая не сливает сплетни газетчикам! — Чем же мы займемся? — он медленно расхаживал по гостиной, разглядывая картины, — я никогда не планировал свидание… со знаменитостью, но хотел бы тебя как-то удивить. Он конечно хотел сказать «с женщиной», но пытался сохранить ещё какую-то загадку. Надо было продолжать поить её витэ и выяснить про чертовы фрески. А в каких обстоятельствах это будет происходить, в принципе значения не имело. — Меня слишком сложно удивить, дорогой, давай не будем завышать планку, — она присела на диван и подтянула к себе ноги. — Я думал о том, чтобы повести тебя поужинать, но погода не сильно располагает. Возможно, в другой раз. — Дорогой, какой ужин в такое время? Я могу позволить себе только шампанское, — она кивнула в сторону пустых бокалов, уже ждавших своего часа на кофейном столе. — А пить шампанское на первом свидании не слишком пошло? — театрально ужаснулся Ричард. Он старался не выходить из образа невинного юноши, но внутри себя сгорал от ликования. — Если это свидание, — уточнила мисс Уэлч, — а не рандеву. В Европе нас бы поняли. Не ожидая других пожеланий, он открыл для неё принесенную бутылку и разлил по приготовленным заранее бокалам, хотя даже не собирался делать вид, что пьет вместе с ней. Ракель потянулась навстречу и коснулась краешком своего бокала о бокал в руке Ричарда. — За тебя, мой милый, — ласково улыбнулась она. Птенец глядел на нее в некотором замешательстве, пытаясь распознать насколько она действительно увлечена им, а насколько его кровь влияет на её сознание. Он, конечно, пытался бесповоротно очаровать её, но масштаб этой силы ещё не распробовал. И чтобы понять, как работает витэ, нужно было довести эксперимент до конца. Ракель улыбалась, говорила о чём-то, не отрывая выразительных глаз от собеседника, который в это время погружался в собственные размышления. Наблюдая за тем как она отпила шампанское и поставила бокал перед собой, Ричард чувствовал, как что-то темное и неизведанное распускается внутри, заполучившее под свой контроль самую драгоценную женщину Америки. Такую уязвимую и не подозревающую, что её жизнь зависит от того, что он решит с ней сделать. Можно оборвать её жизнь в точке наивысшего триумфа, забрать её будущее, перспективы и возможности. Или Ричард сделает ей одолжение? Кому она будет нужна через десять лет? Через пятнадцать её красота завянет, а имя будет откликаться жестокой насмешкой, напоминая о быстротечной молодости. Возможно, она будет пить, как эти голивудские старлетки, играть в дешевых ситкомах, рекламировать коттеджи в буклетах, которые никто не смотрит. Ричард отставил нетронутый бокал и сел к Ракель. Она ждала этого и готова была прильнуть к нему. Забрать её жизнь легче, чем сорвать с ветки яблоко, такое сочное и алое. Птенец опомнился, когда горячий глоток витэ орошил ему рот. Ракель обмякла, и в непонятном оцепенении Ричард вынул из её шеи клыки. Он не понимал, что только что познакомился со своим Зверем, буквально поздоровавшись с ним за руку. Такого дурманящего желания забрать что-то ценное для другого человека он ещё не испытывал. Но возможно только от того, что его предыдущие жертвы не представляли и десятой части того, что представляла из себя мисс Уэлч. Ричард уложил её рядом, подоткнув под голову подушек и отсел, наблюдая за тем, как она спит в блаженной неизвестности, что чуть было не отправилась к праотцам. Он не мог отделаться от жажды заполучить сейчас же что-то ценное. Но наблюдая за её соблазнительной красотой и беззащитностью, всё больше убеждался в необходимости брать эту жажду под свой контроль. От живой Ракель Уэлч будет больше пользы, чем от её трупа. Тем более, что ему абсолютно не хотелось заморачиваться с его утилизацией. Собравшись с мыслями, Ричард решил пройтись по квартире, вместо того, чтобы ждать ее пробуждения. Возможно, он утолит голод чем-то что есть у мисс Уэлч помимо её бессмертной души. Ближайшей комнатой оказалась кухня — ничего интересного, кроме забитого дорогим шампанским холодильника. Не то двадцатидолларовое пойло, что он принес ей.  Однако, создалось впечатление, что в квартире всё было абсолютно не пригодно для жизни. Просто апартаменты, где мисс Уэлч иногда ночевала. Хотя в ванной неожиданно обнаружилась артиллерия  медицинских баночек, какие Ричард находил и у своей матери. Названия не сказали ему ни о чём, кроме того, что были выписаны на чужое имя. Спальня мисс Уэлч была ещё менее уютным помещением в светло-желтых тонах, залитая светом полной луны из высокого окна. Разве что отсюда был прекрасный вид на озеро. Ричард посмотрел вниз и задернул шторы. Ему показалось, что за ними могут наблюдать из других зданий на соседней улице. Он ходил по квартире, заглядывая в пустые комнаты и надеясь найти что-то интересное. Вчера Ракель говорила о подарках Эдгара Кайзера, так где же они? Ричард ненадолго останавливался перед украшавшими стены картинами, но вряд ли это было то старьё, что он искал. Какое-то слишком современное искусство. Уж в современном искусстве он как наследник семьи, производящей супы в банках, разбирался. Теряя терпение, он вернулся в гостиную, чтобы привести Ракель в чувства. — Дорогая, возможно на сегодня хватит шампанского? — он приподнял её с дивана и мягко похлопал по щеке, — давай я налью тебе кое-чего получше. Он помнил как это не раз проделывал с ним Сир — прикусил своё запястье, и из прокола выступила кровь. Тонкой струйкой она побежала по холму большого пальца, которым он приоткрыл её губы. Ракель не просыпалась, но рот её тем не менее стал жадно пить затекающую кровь. Это было зрелище, от которого темная жажда снова открыла свой черный глаз, поэтому Птенец предпочёл отвернуться. Вот сейчас точно кровь сработает сильнее его изысканий. С этого момента внутри этой красивой обертки не осталось никакой Ракель Уэлч, и пускай для начала он украдет её волю, а не жизнь. — Ты сказала вчера, Кайзер сделал тебе какой-то подарок, древние картины, помнишь? — он бесцеремонно пощелкал пальцами перед её лицом, — мне очень хочется на них посмотреть! Ракель открыла глаза и будто впервые увидела Ричарда, таким испуганным и смущенным показалось выражение её лица. Она поморгала и огляделась. — Который сейчас час? — Около десяти, — нетерпеливо сообщил он. — Галерея работает до шести, сегодня уже не получится, — она попыталась подняться с дивана. — Нет-нет, милая, меня это не волнует, — Ричард остановил её и усадил обратно, — ты сейчас возьмешь телефон, позвонишь кому надо, и галерею откроют для нас. Она глядела на него без былого вожделения, но не сопротивлялась ни пренебрежительному тону, ни грубым прикосновениям. — И мы с тобой этой ночью поедем и заберем их, поняла, родная? — он говорил с акцентом на каждое слово, и судя по её лицу, они впечатывались куда-то в подкорку. — Я поняла, сейчас всё сделаю.