Золотой Птенец

Здание в федеральном стиле было возведено ещё в 1892 году. Об этом возвещала памятная табличка у входа. Здесь всё хранило память девятнадцатого века как снаружи, так и внутри. Ричард зашёл в фойе и осмотрелся. Миленькая блондиночка с бейджиком, подписанным как «Барбара», встречала гостей у стойки регистрации, её уставшее молодое лицо намекало на то, что она тут новенькая и не привыкла работать в ночную смену. — Доброй ночи, сэр, — она рассматривала нового гостя с нескрываемым интересом. В эту холодную ночь, когда термометр опустился до четырнадцати по Фаренгейту, редко кто появлялся без теплого пальто, но высокий красивый блондин вошел в одном тонком клубном пиджаке и расстегнутой наполовину рубашке. Птенец подошел к стойке, вертя в руке карточки, состряпанные Жаном, и ещё раз брезгливо глянул в них. Нет, он не готов был ещё попрощаться со всеми привилегиями своей прежней жизни, а особенно с фамилией, которую знали намного дальше западного побережья. — Ваши документы и членская карточка, Сэр? Он встретился глазами с Барбарой и небрежно улыбнулся, положив перед ней свой настоящий айди и фальшивую членскую карточку: — Какой-то идиот сделал ошибку в оформлении, нужно исправить это, Барбара, — он веером вывалил на мраморную стойку кредитки, на которых было имя «Ричард Дж. Дорранс», в то время как на членской карточке с глупой старой фотографией было написано «Ричард Стронгман». — Одну минуту, сэр… — она уткнулась в его документы, — господин Дорранс, я немедленно этим займусь! Мы пришлём вам новую карточку… — Займитесь этим, я тороплюсь. — Но я не уверена, что Вы можете находиться внутри клуба, пока мы не… Она попыталась было вежливо отстраниться, но парень уже взял из её рук журнал, закрыл его и положил на стойку. Если в её регламенте и было прописано как поступать в таких случаях, Барбара ещё не скоро вспомнит как её вообще зовут после купания в его небесно-голубых глазах. Да что вообще может такого случиться? У него же уже был членский билет. Выражение лица, с каким Барбара замерла перед Ричардом, выправило тому настроение после выяснения отношений с Жаном. Птенец наконец почувствовал себя блистательным и готовым брать на абордаж всех миллиардеров во вселенной. Девушка что-то проблеяла ему вслед, но он уже её не слышал, исследуя направления коридоров. Если верить указателю, лаунж находился на втором этаже, вверх по старомодной лестнице, мимо бара и комнаты для леди и джентельменов. Встреченный по пути официант ещё раз показал ему дорогу. Внутри довольно просторной комнаты, выходящей окнами на поля, стоял тяжелый аромат сигар, такой густой, что сквозь завесу с трудом виднелись участники вечеринки. Мебель была хаотично расставлена для нескольких гостей, но сходу Ричард заметил только одного мужчину. Вторым человеком был ещё один официант у бара в полной готовности подливать гостю бренди. Во второй смежной комнате, соединённой с первой широкой аркой, были ещё люди, но сигарный дым скрывал от Ричарда их лица. Оттуда же доносилась лёгкая музыка, но определить живое это выступление или запись, было сложно. Однако, вряд ли в клубе в такое время ещё задержались музыканты. Птенец воспользовался моментом затаиться, пока никто не обратил на него внимание, и пригляделся. Мужчина, отдаленно похожий на того, что он видел на вырезках, сидел в глубоком кожаном кресле, очевидно нетрезвый и плохо контролирующий ситуацию, ворчал что-то под нос, держа у лица старомодный стакан с толстым дном. Официант тоже держался из последних сил, клевал носом и нетерпеливо ждал чаевых и конца смены. Но интересовал Ричарда только скучный немолодой толстосум, пьющий в одиночестве на краю города поздней ночью в понедельник. Но тут Ричард заметил её. Нет. ЕЁ. Она была одета в струящееся голубое платье, от того он и не заметил сразу её силуэт. С пышной роскошной прической из темных волос и в бриллиантах, утопающих в вызывающе глубоком декольте. К нему шла Ракель Уэлч. Она вышла из дымовой завесы изящно качая бедрами, и оба  мужчины в центре комнаты внимательно проводили её глазами. У Ричарда пропал дар речи. Перед ним была самая известная и сексуальная женщина Америки, икона, на которую он мог бы помолиться, если бы верил во что-то кроме собственной неотразимости. Будучи подростком, он ходил с приятелями в кино на первые картины с мисс Уэлч. Самой запоминавшейся была дикарка Лоана в бикини из шкур в «Миллион лет до нашей эры», от которой у малолетних рукоблудов впечатлений хватило на годы вперед.  Но видя её ледяную красоту, Ричард обомлел. Ракель не переставала быть абсолютно великолепной. Вероятно в своей жизни или не-жизни Ричард ещё никогда не смотрел ни на одну женщину ТАК. Но и это была не какая-то женщина, а богиня. Мисс Уэлч его не заметила, как и её спутник. Он гулко поставил бокал на столик перед собой и поднялся на ноги. Между ними был не особенно приятный разговор, смысл которого сложно было уловить по долетавшим фразам: — Можно было перенести на месяц, но не на полтора года! — голос мужчины звучал хрипло и устало, словно он говорил уже несколько часов и выдохся. — Если ты отказываешься ждать, Эдгар, уступи место тому, кто готов ждать хоть всю свою жизнь! — в ответ она будто старалась говорить чуть тише, чтобы их не слышали люди в соседней комнате. Но Ричард слышал, и до него начал доходить смысл услышанного. Отлично, это точно был Эдгар Кайзер, но что связывало миллиардера-промышленника с самой дорогой женщиной Голливуда? Да, Ричард, глупый вопрос. Официант дернулся чтобы наполнить бокал, и как только закончил, мистер Кайзер отпустил его небрежным жестом. Парень вышел, не дождавшись чаевых. Голос мужчины стал жестче: — Нет, дорогая, от таких предложений не отказываются! — Я и не отказывалась, — женщина устало всплеснула руками и отступила от Кайзера, — в этом году я была дома от силы три недели! — Мы могли пожениться, если бы ты этого хотела! Неожиданно для всех раздался шлепок, от которого у Ричарда зазвенело в ушах. Силуэты во второй комнате словно стыдливо растворились в дыму, чтобы не вмешиваться в их разборки. За этим последовал ещё один шлепок. На глазах у Ричарда какой-то охреневший мудозвон ударил по лицу его богиню! Мисс Уэлч отшатнулась, и агрессивная фигура нависла над ней. — Благодарила бы меня, что позвал такую потаскуху как ты замуж! Перетрахалась уже со всем Голливудом!… Забыв зачем он вообще оказался здесь, Птенец в одно мгновение пересек помещение и уже держал Эдгара Кайзера за горло, готовый разорвать его на части. От неожиданности тот попытался отмахнуться, но превосходство силы было на стороне Ричарда. — Мисс Уэлч, я прошу Вас выйти. Вы не должны этого видеть, — сдерживаясь, чтобы не наброситься на Кайзера прямо сейчас, тихо проговорил Ричард, надеясь, что его не услышат во второй комнате.  Ракель послушалась и выбежала из лаунджа. Как только дверь за ней хлопнула, он вцепился в Эдгара зубами, и вырывающееся тело наконец обмякло. Ричард не был голоден, но проснувшийся зверь требовал крови и отступил только насытившись несколькими глотками. Ричард отбросил тело Кайзера в кресло. В любую секунду могли войти люди, и он не хотел бы ни с кем из них объясняться. Тем более, что он сам не мог себе объяснить, зачем только что всё это сделал. Прежде чем раздались приглушенные шаги, Птенец стремительно и незаметно поспешил покинуть комнату. Он как ни в чем не бывало вышел в коридор и предпочел бы исчезнуть. Но внутри теплилась надежда ещё разок встретиться с Ракель Уэлч. И они столкнулись в коридоре. Мисс Уэлч выходила из уборной растерянная и смущенная, и увидев Ричарда попыталась спрятать раскрасневшееся лицо за волосами. — Извините… я прошу прощения, что вы это видели… — Мадам! Он поплатится за это! — Ричард снова потерял голову, — он не имел никакого права трогать Вас! — Я так устала от всего этого… Слезы вновь покатились по её лицу, и Ричард обнял женщину, привлекая её голову к своему плечу. — Я хочу уехать отсюда, — она попыталась оттолкнуть его, и Ричард воспользовался последним шансом произвести на неё впечатление, выкрутив своё очарование на максимум. Ракель замерла и подняла на него глаза. На её лице больше не было смущения. — Я Вас знаю, молодой человек? От усердия, с которым Ричард пытался добиться её расположения, раскачивая в жилах витэ, казалось, вздуются обои. — Посмотрите на меня, мисс, я случайный свидетель вашей драмы, но готов убить любого, кто посмеет обидеть вас. — Ты такой юный и невинный мальчик, не то что Эдгар, — прошелестела губами женщина, словно загипнотизированная его голубыми глазами и ангельской улыбкой, — как тебя зовут? — Я Ричард, мадам, — он притянул её к себе и не давая возможности передумать, впился в её губы своими. Мысленно дав «пять» себе пятнадцатилетнему и немного замешкавшись, раздумывая над механикой дальнейших действий, он всё-таки сильно надкусил собственную губу, чтобы его кровь пролилась в её рот. Ракель жадно глотнула и руками вцепилась в его спину. — Мадам! — ему пришлось приложить усилия, чтобы отстранить её от себя после нескольких глотков, и капли его крови пролились по подбородку на воротник рубашки, прежде чем ранка на губе затянулась. — Милый, я поранила тебя? — она нежно стерла кровь с его лица и машинально облизнула пальцы, — извини, я не думала, что ты такой сладкий… Судя по тому, что Ричард слышал от Жана, сейчас он мог делать с женщиной всё, что могло прийти ему на ум, но вот зачем он всё это затеял, Птенцу пришлось напрячься, чтобы вспомнить. Из коридора послышались голоса, и стоило поторопиться, чтобы не пришлось оправдываться. — Стоит уехать отсюда, мадам, пока ваш жених не очнулся, — Ричард мягко и настойчиво попытался увести её дальше к выходу, и Ракель совершенно не сопротивлялась. — Да кто он мне после этого… ублюдок, — горько проговорила она, — представляешь, милый, я летела через пол-мира, из Франции, чтобы он попытался унизить меня перед своими друзьями… — Он не достоин вас, мадам! — почти искренне возмутился Ричард, придерживая её под руку, чтобы побыстрее спуститься вместе по лестнице. — Сегодня же верну ему его чертовы подарки, — она крепко сжала руку Ричарда и заглянула ему в глаза, — все эти бриллианты, сапфиры… ха! представляешь, он купил мне какие-то древние каракули! Всё равно я понятия не имела что с ними делать! — О, не торопитесь, мадам, возможно мы придумаем что-то получше, — в голове Птенца пробежала какая-то отдаленная догадка, и он не решился разбрасываться хорошими мыслями, — лучше встретимся вечером и вы мне тоже покажите?… — Поехали ко мне, я всё-равно не усну, в Европе сейчас полдень, — она вышла в фойе, и краем глаза Ричард заметил Барбару в компании пары охранников у входа. — Ну мне точно придется поспать, — он выдавил виноватую улыбку и изображая абсолютную заинтересованность разговором с мисс Уэлч, попытался пройти мимо них. — Господин Дорранс! Сэр! — окликнула его Барбара, и Ракель, будто очнувшись, резко остановилась. — Моё пальто, пожалуйста, — бросила она через плечо, и человек в костюме кинулся к гардеробу. Ричард прислушался к голосам, что слышал в коридоре на втором этаже. Кажется, они не спешили, но рисковать всё же не стоило. — Мистер Дорранс, — с не самой доброжелательной улыбкой появилась перед ними Барбара, протягивая документы, — к сожалению в это время мы не смогли связаться с банком, чтобы проверить ваши карты, не могли бы вы выписать чек за сегодняшний визит? Вашу новую членскую карточку мы вышлем на этой неделе. Пока Ричард копался с тем, чтобы выписать чек и оставить почтовый адрес, Ракель накинула пальто и дождалась подачу машины. Вышли из клуба они вместе — Ричард не терял ни единой возможности повести под руку единственную женщину, достойную его объятий. У выхода, перед открытой дверью черного роллсройса, Ракель снова прильнула к Ричарду и поцеловала в губы: — Мой милый Ричард, я бы хотела чтобы мы познакомились в менее волнительной обстановке, но я всё равно так счастлива, что встретила тебя… Жан наблюдал за происходящим из машины, даже стекло опустил, чтобы услышать их разговор. Когда Ричард спустя пару минут, обменявшись телефонами и попрощавшись, подошел к нему, то встретил то самое выражение лица, которое предшествовало гневной тираде. — А Кайзер где? — Кайзер отдыхает, — Птенец открыл дверь и впорхнул на пассажирское сидение, игнорируя Жана и тем самым ещё более распаляя его интерес. — О! Всего полпятого, — он наконец вспомнил о часах на своем запястье. — Ты справился?! — настойчивее проговорил Жан, сверля его глазами. — Можно и так сказать. Поехали уже, я ужасно устал! Жан завел машину, переведя взгляд на парковку и выезд из клуба. Перед ними выехала черная машина Ракель Уэлч, и рыжий напряженно проводил её глазами. — Кто она? Ричард закрыл глаза и мечтательно улыбнулся: — Женщина моей мечты. У нас завтра свидание. Жану потребовалось меньше секунды, чтобы приставить к виску Птенца неизвестно откуда взявшийся револьвер, и взвести курок: — Кто ты и куда дел Ричарда?