Когда двое сближались…

Рональд Уизли смотрел сверху вниз на корчащегося на полу Драко Малфоя. Рон вовсе не был глуп. Прекрасно понимая — и не одобряя — увиденное, он, тем не менее, вполне допускал, так скажем: свободную любовь для всех (и даже для Малфоя). Любовь такая тонкая штуковина. Как стены в «Норе». Где Рон уже третий год вынуждено наблюдал отношения своего старшего брата Билла и сексуальной Флер Делакур. С её кузиной, Люсьеной Делакур, у младшего из Уизли было не настолько серьёзно. Роман у них был, большей частью, эпистолярным. По причине того, что находились они друг от друга на расстоянии пролива Ла-Манш. Но это не означало, что у них не было секса этим летом, когда расстояние не разделяло их. Так что Рональд хорошо понимал, что происходит сейчас с Малфоем. И даже… сочувствовал ему где-то… пониже пупка. Как мужчина мужчине. Она ушла оставив его связанным, он лежит без сознания — жалкое зрелище. Впрочем, мужская солидарность не повлияла на сугубую уизливую неприязнь к «белобрысому хорьку». К тому же Уизли чувствовал вину перед Гермионой. Он её любил… Как друга. Ну, примерно как Гарри. Люсьену он любил по-другому. Не так, как он любил Гарри.

* * *

Гермиона быстро шла к гриффиндорской башне. В гостиной, к её немалому облегчению, уже никого не было. А вот в спальне Лаванда и Парвати занимались «предотъездным» сексом. Они занимались им каждый день с начала учебного года. Так что мисс Грейнджер было не привыкать. Осторожно — зачем мешать людям? — пробравшись к своей кровати, Гермиона разделась и легла, задёрнув полог и наложив звукоотталкивающее заклятие.

* * *

Мозаика мировосприятия, рассыпанная во время оргазма, постепенно сложилась для Драко в лицо Рона Уизли. И это было вовсе не то лицо, что Малфой мечтал увидеть. Слизеринец переместился из положения скукожившегося на полу, в сидячее, более приличествующее отпрыску Малфоев и Блэков. — Чего пялишься? — буркнул он. — Наслаждаюсь зрелищем, — хмыкнул Уизли. Драко, скрипнув зубами, опустил ресницы и прикрылся полотенцем. — Напомнило четвёртый курс и подпрыгивающего хорька, — уточнил Рон. — Как ты тогда шмякался об пол! — ностальгировал рыжий, не переставая ухмыляться. Слизеринец злобно посмотрел на него из-под лохматой белобрысой чёлки, очень напоминая сейчас вышеупомянутое животное. — Скажи, Малфой, как себя чувствуешь, когда тебя провела Гермиона? — издевался Рон. — А с чего ты взял, Визли, — протянул Драко, — что она меня обманывала? — Ты был связан, — напомнил гриффиндорец. — А может это часть игры? — вкрадчиво предположил Малфой. — И я получил от неё то, что хотел? Тут нездоровая эмоциональность Рона нашла выход через его, обутую в шлёпанец, ногу, нацелившуюся слизеринцу по почкам. Он промазал, хотя его противник даже не успел среагировать — сидел, пуча серенькие глазки. Более того, поскользнувшись и потеряв равновесие, гриффиндорец, исполнив в воздухе замысловатый кульбит, пребольно приложился копчиком о кафельный пол. Чем весьма развеселил оппонента. — Чтоб тебя разорвало, Малфой!.. — проскрежетал Рон, корчась от боли. Рядом точно также корчился Драко. Только от смеха. — Ага, жди! — хихикая, Малфой натянул штаны и рубашку. Склонился над Уизли: — Никогда не понимал, почему лежачего не бьют. А теперь понял. Спасибо за демонстрацию, Визли. И… приятных снов! Отвернулся и пошёл к двери. Рон выхватил палочку и послал в малфоеву спину Левикорпус — заклинание из любимой книги Гарри Поттера. Он попал. Озвучив свой испуг соответствующе громким воплем, слизеринец повис вниз головой. Его палочка вывалилась из кармана и покатилась по полу. Драко и сам был не прочь ударить в спину. Только вот, когда сам получаешь такой «подарочек», приятности мало. Глядя, как враг извивается и кряхтит, Рон даже улыбнулся, хотя спина (и чуть ниже) болела страшно. Перекатился на живот и поднялся на четвереньки. Встал, держась за отбитую… спину. — Так что ты там бормотал на счёт получения «того, что хотел»? — продолжил светскую беседу Рон. Малфой, переворачиваясь вокруг собственной оси, упорно отмалчивался. — Если ты обидишь Гермиону… — начал гриффиндорец, но закончить не успел. Слишком близко он подошел к Малфою, болтающемуся в полутора метрах от пола. Малфой, извернувшись, оттолкнулся от двери ногами и качнулся в строну Уизли, захватив Рона за одежду. Фактор неожиданности сыграл на руку Драко. Хряпнув Визли по физиономии, он стал душить гриффиндорца. Рон в долгу не остался. Съездил слизеринцу в зубы. Получил ответный в лоб. И поехало… Теперь Рон оказался привязанным к заколдованному им слизеринцу. Но если гриффиндорец имел намерение как можно удачнее проехаться по смазливой малфоевой физиономии, дабы образовать на оной малоэстетичных фингалов в елико возможном разнообразии, Драко преследовал иную цель. А именно: завладеть вражеской палочкой. Но противный противник, уминая кулачонками малфоев выставочный облик, не спешил расставаться с магическим оружием. Так как силы были равны, толклись они пока не устали. Но даже вяло обмениваясь плюхами и тумаками, враги не переставали поливать оппонента отборной бранью. — Ну, что? — пропыхтел Малфой, капая на вражеское личико потом и юшкою. — Хочешь добавки, Визли? — Не откажусь, — отплёвываясь от физиологических жидкостей, моросящих с подвешенного, язвил гриффиндорец, жмуря заплывшие зрительные органы. — Или уже засох? — Пфф!.. — оросил всем, чем можно Драко, опровергая последний тезис. — Предлагаю перемирие, — выплюнул он. Тяжко ему было висеть вниз головой. Кровь к голове приливала не хило. — Чего? — Рон даже глаза открыл, чтобы посмотреть в зависшие над ним багровое облако, именуемое лицом Драко Малфоя. Рон тоже утомился. Когда тебя пытаются утопить подобным образом — приятного находить тут может только тюлень. Глаз не откроешь — как льёт! — Повторять не буду, — насупился Драко. — И не надо, — гриффиндорец полез за палочкой и, шевеля от умственного усилия разбитыми губами, прохрипел контрзаклятие. Малфой рухнул на Уизли, тоже не удержавшегося на ослабших ногах. Квело барахтаясь в переплетении своих и чужих конечностей, неприятели вели вполне мирную беседу: — Скажи спасибо, что я сегодня добрый, — Рон приложил Драко кулачком под дых. — Иди себе, — тюкая Уизли ножкою, ответствовал Малфой. — Доброта несусветная! — Следующий раз… — начали они одновременно. Подняли друг на друга заплывшие глаза на опухших лицах. — Я тебе врежу, — одновременно закончили они и расползлись в разные стороны. Каждый в свою спальню.

* * *

В воскресенье оба вышли к завтраку с разукрашенными физиономиями. Гермиона сделала вид, что нет ничего интересней на свете, чем учебник по астрономии. Рон сверлил взглядом сидевшего за столом Слизерина Драко. И, так как Гермиона упорно отводила глаза, тот, дико набычившись, пялился на Уизли. — Когда ты уделал Малфоя? — Гарри оторвал свои губы от Джинни, с которой сидел в обнимку. Поттер обнаружил на рыжей головке крошечные рожки (магическое последствие примеренной диадемы). И нашёл их невероятно милыми (всё же его патронусом был олень). — Почему меня там не было? Рон покосился на Гермиону — она спряталась за книгой, только прическа кудрявая торчала. — Ночью. Ванную старост не поделили, — промямлил Рон. Он осторожно дотронулся до разбитой губы. Кушать было больно, а есть всё же хотелось. Мисс Грейнджер вскочила и, пробормотав, что ей де надо уточнить астрономические траектории, ударилась в бегство. — Гермиона, — окликнул её Рон. — У меня с траекториями полный обвал. Дашь списать? Она задержалась на мгновение, чтобы кивнуть, и умчалась в гриффиндорскую башню. — А теперь поподробней про делёж ванной, — попросил Гарри. И Рон её сдал. Рассказал всё, чему был свидетель.

……………………... В тот же час — вините будочника: Что ж он не усторожил?! — В город медленно входил Человек в зеленом — с дудочкой. ……………………...