Голливудская история

Глава 2 1935 год. Где-то в южной Африке. Недалеко от водопада Виктория. Клонившееся к земле алое солнце казалось огромным и настолько горячим, что едва не выжгло саванну. Сухой воздух плавился до состояния вязкого жара, который приходил в движение от каждого взмаха опахала в руках тощего негритёнка. Его приставили к актрисе, исполняющей главную роль в фильме и в перерыве между сценами страдающей от удушливого зноя в тени белого парусинового навеса. Мальчонка повидал достаточно бледнолицых людей: поселенцев на ранчо, врачей и монахинь в миссионерской школе, приехавших на сафари охотников. Но впервые он видел такую, как мисс Мэрилин Форбс. Не человек – божество. Волосы цвета речного песка спускались на плечи завитками, а кожа и вовсе не отличалась от сияющего жемчугом фарфора, прямо как у чашки, из которой девушка пила холодный чай, оставляя малиновый след от помады. Сделав глоток освещающего напитка, актриса поставила чашку на блюдце. Взяв в руки зеркало, она придирчиво осмотрела отражение губ, достала из косметички красный карандаш и подправила контур, доведя линию до идеала. Взглянула, не размазались ли тени и тушь вокруг небесно-голубых глаз, и осталась довольна сохранностью макияжа в условиях африканского пекла. В конце концов, ее работа заключалась в том, чтобы на камеру оставаться совершенством. - Мэрилин, пора на площадку, - ассистент пришел за ней, чтобы проводить к месту съемки. Режиссер, похоже, истинный почитатель природы здешних мест, поставил главных героев своего проекта в лучи заходящего солнца на край каменного выступа так, чтобы в кадр попал живописный фон стелящейся до горизонта саванны с редкими баобабами и колючими карликовыми кустами. По ковру пожелтевшей травы прогуливалось несколько антилоп, выискивая разбросанные для них лакомства, и пара жирафов, совсем не пугающихся активному движению съемочной группы. Пейзаж действительно восхищал, чего нельзя было сказать о сценарии. Однако мисс Форбс понимала всю важность этого шанса для карьеры. Для ее мечты. Возможность сыграть главную героиню не упала с небес к ногам хорошенькой голубоглазой блондинки, за плечами которой было не так уж много проектов. Она участвовала в рекламных акциях в качестве модели, играла в нескольких бродвейских постановках, получивших неплохие отзывы критиков, и появилась в паре-тройке фильмов, но лишь эпизодически. Пройдя множество кинопроб, получив десятки отказов, Мэрилин уяснила, что Голливуд требовал не только прелестного личика и школы актерского мастерства, но и мецената, готового оплатить ее взлет до вершин кинодивы. «Миром правят деньги» - говорил отец девушки и, похоже, был прав. Деньги, которыми она не располагала. Мэрилин Форбс родилась в семье среднего класса и детство провела в пригороде, за невысоким белым забором резвясь на лужайке перед домом. Ее отец служил по кредитной части, звезд с неба не хватал, но жену и маленькую дочурку обеспечивал всем необходимым. Кто же знал, что однажды девочка вырастет в амбициозную старлетку и обратит свой взор на киноиндустрию, грезя о том, чтоб блистать в софитах на красной ковровой дорожке? - Звезда моя, ты готова? – спросил режиссер, когда мисс Форбс встала на краю обрыва, стараясь не смотреть вниз. Страх высоты вызывал ощущение легкого головокружения, но она не осмелилась из-за этой слабости просить внести изменения в сцену. - Конечно, Говард, - ответила исполнительница главной роли и улыбнулась ему, как хорошему приятелю. По крайней мере, режиссер считал именно так и даже немного жалел, что у Мэрилин имелся более перспективный ухажер, который, согласно слухам, вложился в создание фильма, чтобы впечатлить гордую красавицу. А, может быть, если верить злым языкам, он и вовсе давно купил ее благосклонность участием в этом проекте. Богатые мира сего нередко заводили любовниц среди голливудских артисток. - Давайте уже приступим, - нетерпеливый и слегка раздраженный голос принадлежал главному герою ленты – актеру Джеймсу Гибсону. Работать с ним мечтали, пожалуй, все без исключения актрисы, поэтому мисс Форбс, услышав имя своего партнера, пребывала в состоянии восторженного шока и нетерпеливого предвкушения. Она не надеялась даже, что признанный талант первой величины, у которого отбоя от сценариев нет, согласился б принять участие в настолько незамысловатой приключенческой истории. Разве что за баснословный гонорар он мог бы сыграть храброго путешественника и пилота легкого самолета, вместе с юной американкой отправившегося на поиски ее отца, с группой ученых пропавшего без вести в южной Африке. Красивая сказка, в лучших традициях Фабрики грез завершающаяся хэппи эндом, нуждалась в популярном актере, любимце миллионов женщин, гарантирующем успех в прокате. Поэтому создатели фильма, чтобы обеспечить ему положительные кассовые сборы, каким-то чудесным образом уговорили самого Джеймса Гибсона. Он вписывался в образ персонажа как никто другой и с первого дня на площадке поражал Мэрилин мастерством перевоплощения в мужчину мечты и, стоило только выключиться камерам – заносчивостью и снобизмом по отношению к ней. - Да, закат не ждет. Все на позициях? – режиссер окинул взглядом съемочную группу. – Камера! Мотор! Закрыв глаза, актриса сосредоточилась на том, что требовала от нее сцена: крайней степени отчаяния, замешанного на беспокойстве за жизнь родного человека. Девушка несколько раз моргнула, ощущая собирающуюся в глазах влагу. Понуро опустив плечи и прижав ладони к груди, она заплакала с надрывом, до рвущихся из горла всхлипов. Слезы расчертили щеки мокрыми полосами ровно в тот миг, когда камера приблизилась, чтобы запечатлеть страдания героини. - Элли, - на выдохе надломлено произнес храбрый путешественник и пилот и осторожно, будто хрупкую ценность, заключил девушку в объятия, - тише, успокойся. Сведения контрабандистов ненадежны. Несколько необходимых камере мгновений девушка стояла смирно в кольце рук, в уютном коконе искренней заботы, а после, приподняла голову и посмотрела на мужчину. У него красивое лицо: точеные черты, идеальный нос, небольшая ямочка на подбородке, длинные ресницы и взгляд полный сострадания, когда подушечками пальцев нежно провел чуть ниже ее скулы, стирая соленые капли. В этого экранного персонажа, действительно, можно было влюбиться. - Финн, я не переживу, если с ним что-то случилось, - прошептала Элли, напуганная тем, что говорили об экспедиции отца искатели. - Мы обязательно отыщем его живым и невредимым, - пообещал ей мужчина так, словно иного исхода не допустил бы никогда и ни за что. Пусть даже ценой своей жизни. Он чуть склонился над девушкой и коснулся губами лба, оставляя целомудренный поцелуй. - Верь мне. За ними пылал закат, отсвечивая рубиновыми всполохами на белых рубашках из хлопка, крадучись по тронутой легким южным загаром коже и путаясь в волосах. Создавая уникальную атмосферу между двумя людьми, перед которыми простиралась саванна. Жирафы, покачивая длинными шеями, медленно брели от одного баобаба к другому, за ними пристально следили пугливые антилопы, готовые при малейшей опасности бежать врассыпную, а на переднем плане, в фокусе кинокамеры летели две веерокрылые бабочки. Как залог того, что все обязательно будет. - Снято! – выкрикнул режиссер, ознаменовав окончание эмоционально сложной и невероятно красочной сцены. Больше не Финн, а признанный мэтр кино Джеймс Гибсон выпустил из объятий не Элли, а восходящую звезду Мэрилин Форбс, и отступил на шаг назад. Она тут же отвернулась, чуть не зацепив его всколыхнувшейся волной светлых волос, и, оставив партнера, направилась в тень навеса, под которым расположилась съемочная группа. Она была женщиной, значит, априори имела право вести себя обидчиво и высокомерно по отношению к своему именитому партнеру. - Говард, ты всем доволен? – спросила она режиссера и, ощутив приятное колебание воздуха, увидела рядом услужливого темнокожего мальчонку с опахалом в руках. Он везде неотрывно следовал за Мэрилин, стараясь помочь перенести африканскую жару. Не забыть бы в знак признательности оставить негритенку в подарок какую-нибудь мелочь, например, зеркало. - Великолепно. Эта роль тебя прославит, - горячо заверил мисс Форбс режиссер. И не ошибся.