Лекарство от смерти

Тем же вечером Валя получила сообщение от матери. Прочитав короткое «зайди ко мне, родная», она тут же вскочила из-за стола и быстрым шагом преодолела длинный коридор и угловатую лестницу. — Что-то случилось, мама? — встревоженно спросила Валентина, едва успев открыть дверь. — Нет-нет, всё хорошо, просто хотела поговорить с тобой. — Зачем же так пугать! — Валя выдохнула, уперев руки в колени. Ещё полминуты она восстанавливала сбитое дыхание. — Прости, я не подумала, что ты так забеспокоишься, — женщина протянула руку в сторону дочери, ласково глядя на неё. — Иди ко мне. — Я испугалась, что с тобой что-то не так, — Валентина прилегла рядом, крепко обняв маму. — Точно всё хорошо? — Ну, насколько это возможно в нашей ситуации… Родная, я хотела поговорить про твою идею выбраться за грань. — Если вы никого не нашли, то это не значит, что я не отправлюсь туда одна! — твёрдо заявила Валя, явно не желая отступаться от своей цели. — Одна ты туда не пойдёшь, мы уже нашли тебе спутника, но я хочу кое-что тебе рассказать, — Мария прерывисто вздохнула, с выраженным трудом подбирая слова. — Родная, кроме легенды в нашей семье передают ещё и секрет. Несколько тайн, о существовании которых ты даже не догадывалась. — О чём ты говоришь, мама? — Валечка удивлённо и даже несколько оскорблённо хлопнула ресницами. Неужели не доверяли? — Есть несколько правил этого путешествия. Во-первых, самое простое и основное условие путешествия между мирами: сколько зашло — столько и вышло. Если вас зашло двое, то и выйти должно столько же, при этом неважно, живы вы будете, мертвы или больны, это не имеет значения. — Хочешь сказать, что если вдруг нанятый вами «спутник» умрёт, мне придётся тащить его к грани, чтобы попасть обратно? Что за вздор, это же нелогично, мне проще одной пойти. — Не хочу тебя обидеть, дорогая, но вероятность того, что тащить будут тебя, значительно выше, — женщина поджала губы и провела ладонью по волосам дочери. — Ты жестока, мама! — Справедлива. У тебя совершенно нет навыков для выживания, ты пуглива, неумела и слаба… Я говорю это не для того, чтобы обидеть. Надеюсь только немного отрезвить твою воспалённую надежду найти моё спасение. — В твоих словах есть правда, но мне нужно учиться. Сами по себе эти навыки не появятся, и если у меня есть напарник в этом деле, то, что же… Я готова повзрослеть. Последние слова дались Вале особенно тяжело, но потом она впервые почувствовала уверенность в себе и облегчение. Порой признаться в своих слабостях гораздо сложнее, чем кажется. — Когда же ты так выросла? — Я всегда буду твоим ребёнком, — Валентина тепло улыбнулась и поцеловала её в щеку. — Ты сказала, что тайн несколько, да? — Есть ещё одно условие. Вернее сказать, два в одном. Из-за грани можно принести только один предмет, — Мария чуть понизила голос и сделала небольшую паузу для усиления концентрации внимания дочери. — Это может быть абсолютно любая вещь, но всего лишь одна, отданная по воле её хозяина. — Это как? Нам нужен цветок, у кого просить? — У владельца территории, где он растёт. Или у земли… Понимаю, для тебя это всё звучит очень странно, но тебе ведь ничего не известно о мире, в который так рвёшься. — Ты говоришь так, будто сама всё о нём знаешь. — Далеко не всё, но и тех сведений, что у меня есть, достаточно, чтобы просить тебя оставить эту затею. Дочь… — Нет, мама. У меня нет ничего дороже вас с папой, — Валя снова поцеловала её в щеку, перебивая спор, и крепче обняла, скрывая внутреннюю дрожь и панику. — Я справлюсь, найду тебе этот цветок и вылечу тебя, обещаю. — Я люблю тебя, доченька, — Мария поцеловала её в ответ, тепло улыбнулась, но после тяжело и даже разочарованно вздохнула. — Мне жаль, что не получилось переубедить тебя, но мне греет сердце то, что ты пойдёшь туда не одна. Завтра в десять часов утра тебя будет ждать человек… Её зовут Маргарита, она бывший следователь. Папа будет на машине, так что ты с ним, они там обсуждали какие-то специализированные магазины, я ничего не смогла запомнить, слишком уставшей была. В любом случае отец будет рядом, не бойся. — Меня не напугает какая-то женщина, даже если она бывший сотрудник внутренних органов. — Я бы на твоём месте не была столь категорична, милая, — Мария рассмеялась вначале тихо, но после, увидев удивлённое и непонимающее лицо дочери, засмеялась так звонко как раньше, до болезни. Валя в ответ лишь улыбнулась, расслабившись от перемены настроения их беседы. В голове крутился бесконечный поток мыслей, одна сменяла другую, и было невозможно зацепиться хоть за какую-то из них. «Что будет, если я умру?» «А если мы не найдём этот цветок?» «Можно ли зайти с одним человеком, а выйти с другим?» «Почему мой защитник — женщина?» И самое главное: «Сколько с собой взять книжек?» Антонова пришла к закономерному выводу, что все эти вопросы лучше задать непосредственно своему напарнику. Точнее говоря, напарнице.

***

Власова не спала всю ночь, размышляя о том, за каким фигом она согласилась на это «приключение». Её жизнь в последние несколько месяцев была совершенно спокойной и стабильной — именно такой, как в мечтах Риты. Со дня увольнения прошло девяносто четыре с половиной дня, и Маргарита совершенно не скучала ни по опасностям, ни по задержаниям, ни по дракам… Она совершенно не скучала! По крайней мере так она твердила себе каждую ночь перед сном. В первое время срабатывало, но после мозг догадался, что его обманывают, и включил режим «бессонница». Дождавшись звонка будильника, как во многие дни до этого, Рита встала с кровати и первым делом пошла заваривать кофе. Второе дело — выйти на балкон и покурить. Город встретил её равнодушной бесцветной серостью. По улицам кто-то бежал на работу, редкие машины сигналили друг другу, а ещё более одинокие деревья будто сжали листья, не желая вносить в этот чёрно-белый мир какой-то цвет. Сигарета закончилась очень быстро, и разочарованная Власова сделала глоток обжигающего горло кофе. Как всегда паршиво, никаких изменений. Из подсознания начала пробираться крысиная мысль о том, что стоит послать этих Антоновых куда подальше, но Рита быстро её пресекла. Ей ведь самой нужно было попасть за грань. Ну, да, с прицепом в виде девчонки, но зато не бесплатно! Она наверняка продержится меньше суток, а потом начнёт ныть и проситься домой. Главное за это время успеть найти свой интерес. Власова открыла на телефоне фотографию неаккуратного наброска обыкновенного на вид камня и удручённо вздохнула. Ей известно лишь приблизительное месторасположение этой вещи, но где именно искать… Мир за гранью совершенно непредсказуем, нет смысла полагаться на какие-либо карты или схемы. Горький кофе закончился, и Рита решила, что стоит перед выходом принять душ и хотя бы сделать вид, что она как-то готовилась к этой встрече. За пятнадцать минут до встречи пунктуальная Власова подошла к небольшому магазинчику, который своим экстерьером не внушал совершенно никакого доверия. Каждый бы прошёл мимо, да побыстрее, но не Маргарита: она-то знала, что книгу по обложке не судят. А уж магазины с вещами для путешествий «туда» точно не должны привлекать внимания. Антонова увидела Власову ещё издалека. «Господи, хоть бы не она», — первое, что пришло на ум. «Как можно довериться такому человеку?» — второе, уже более осознанное. — Всё в порядке, дочь, это очень надёжный человек, — подбодрил её отец, будто прочитав мысли. — Поверь, внешний вид бывает очень обманчив. Особенно там. — Да-да, лучшая книга — в потрёпанной обложке. Отец хотел было что-то ответить, но первой заговорила Власова: — Утро доброе. «Явно не у тебя», — подумала Антонова, но ответила молчаливой улыбкой и дружелюбно протянула руку. Власова почти безэмоционально выгнула бровь, оценивающе взглянула на аккуратную ладонь и легко пожала её. Прикосновение к непривычно мягкой коже Антоновой вызвало незначительное притормаживание всех процессов в голове Риты. Оставался только один вопрос: «И вот этот ребёнок хочет вылезти за грань?». — Меня зовут Рита, — сухо сообщила Власова и сунула обе руки в карманы. — Валентина, — Антонова снова улыбнулась ей, но с лёгкой опаской, явно осторожничая и каким-то непонятным образом проверяя. — Пап, мы тут сами справимся же, да? — Конечно, я не буду вам мешать. Тем более, у меня есть свои дела, ты только напиши, когда освободитесь, чтобы я смог забрать тебя. — Спасибо, пап. Валя проводила отца взглядом, прерывисто вздохнула и, пытаясь унять очередную волну страха, посмотрела на Власову. Эта статуя стояла абсолютно неподвижно, кажется, даже её лёгкие работали настолько послушно, что грудная клетка совершенно не поднималась. Воспользовавшись моментом, Антонова рассмотрела «наряд» напарницы. Чёрные брюки карго с кучей карманов и ещё большим количеством разнообразных цепей, о предназначении которых Валечке даже думать не хотелось; чёрная кофта, плотно закрывающая горло и того же оттенка куртка поверх. Образ дополняли плотно завязанные берцы всё того же цвета и огромный рюкзак. Нежно-голубое платье и светлые кудряшки Антоновой абсолютно не сочетались с этой чёрной тучей, стоящей рядом. Обе напряжённо выдохнули. — Значит так, девочка, есть несколько правил нашего с тобой общения, — начала Рита, но её тут же перебил звонкий голос Валечки. — У меня вообще-то есть имя: Валя, — заявила Антонова, грозно сведя брови. Власова чуть не заржала в голос, увидев этот взгляд «свирепого тушканчика», но всеми силами сдержала смех. — У тебя нет имени, пока ты не прожила за гранью хотя бы три дня. Тогда и поговорим об этом, сейчас ты девочка, уяснила? Валя покорно опустила голову, недовольно бурча себе под нос. Рита сделала вид, что не замечает этого. — Итак, правила очень простые: не перебивать, — Власова загнула мизинец, твёрдо глядя на Антонову. — Не спорить и делать всё, что я скажу, — Рита загнула ещё два пальца. — Не называть никаких имён, особенно наших, — загнув указательный, она хотела продолжить, но Валя снова вмешалась. — Почему не называть имён? — И не задавать глупых вопросов, — Власова загнула большой палец и придвинула кулак ближе к Антоновой, чтобы та сама построила логическую цепочку и поняла, что её ждёт, если она будет нарушать правила. — Как я научусь чему-то, если не буду задавать глупых вопросов? — Смотри и запоминай. К тому же, умные вопросы задавать никто не запрещал, — Рита усмехнулась, и это была вторая эмоция после безэмоциональности, которую увидела Валентина. — Называть имена нельзя, потому что кто-то может услышать? — Вот, ты быстро учишься, молодец. Да, там мир устроен иначе, и… Знаешь, это здесь имя как будто мелочь, но там имя — самая настоящая душа. Если кто-то узнает твоё имя, то сможет управлять тобой. Конечно, в твоём случае это маловероятно, но лучше не рисковать, — Власова снова усмехнулась, а Валечка покраснела и снова опустила голову, прячась в кудрях, словно подросток, которого отругали за позднее возвращение с прогулки. — Сколько раз ты там была? — аккуратно спросила Антонова, боязливо подняв взгляд на Риту. — Пять. Её холодные глаза не выражали абсолютно никаких эмоций и чувств, Валя даже не поняла, много это или мало в случае таких как Власова. Но спрашивать больше не стала, лишь просто кивнула, мол, поняла и оценила. — А что мы планируем здесь купить? Выглядит не очень-то привлекающе. — В этом и смысл, — Рита резко развернулась на пятках и пошагала ко входу в неприметный магазинчик. — А сколько мне нужно брать с собой вещей? А можно взять книги? Что по поводу еды и места для сна? И как мы найдём обратную дорогу? Власова закатила глаза и молча зашла в небольшое помещение, прошла по коридору широкими шагами, потом так круто свернула влево, что Валечка чуть не потерялась и, в конце концов, остановилась посреди огромного зала со всевозможными вещами… О названиях и функциях которых Антонова не знала совершенно ничего. — Ах да, глупые вопросы… — тихо сказала Валя, думая, что её никто не услышит. — Говорю же, ты быстро учишься, — Рита хлопнула её по плечу своей неожиданно тяжёлой рукой и подошла к мужчине, меланхолично расставляющего по полочкам какие-то непривлекательные банки. — Привет. — О, здарова, — он тут же повернулся, пожал Власовой руку. — Снова туда? Эх, угробишь себя ведь однажды, не может тебе везти вечно! И что я скажу нашим общим знакомым, если ты помрёшь? — Как это «что»? Скажешь: «А я ведь ей говорил». Власова со своим другом громко засмеялись, а Валечка невольно сглотнула застрявший в горле ком. «Может быть, это очередная попытка мамы отвадить меня от граней? Нет, нельзя так натурально играть, эта Рита точно отбитая. То, что мне нужно».