Save me, please

      Прежде чем выйти из комнаты, девушка снова посмотрела на свой еле различимый силуэт в зеркале. Не было видно ни её рук, ни ног, ни даже шеи: каждая частичка её тела была укрыта черным одеянием. Черный шелк, легкий и пышный, приятно контрастировал с белой маской, закрывавшей лицо. Это был кусок гипса без какой-либо анатомии: лишь белесый овал, прорезы для глаз, сквозь которые невозможно было разглядеть очей, и некий символ чуть выше переносицы. Знак бесконечности был неумело выцарапан на шершавей поверхности маски несколько лет назад собственноручно Валентино. Такой знак есть на маске каждого из отряда, хотя сейчас Кинг не уверена, что эти обозначения имеют хоть какой-то смысл. В детстве всё казалось иначе. И даже от подобных глупостей и бессмыслицах зависела жизнь.       Блондинку мутило. Не прошло даже суток с последнего приема препарата, а в висках уже начала отдавать пульсирующая и жгучая боль, ноги ломило от слабости, а в глазах темнело. Вдруг у девушки с невероятной силой сжался желудок, пытавшийся хоть как-то улучить ситуацию и избавиться от инородного тела, но вышло лишь повалить амфибию на пол и выгнать наружу желудочный сок. Организм зря старается бороться с этим, ведь нечто «чужое» находится внутри Валл почти всю её жизнь, и за это время оно успело пустить корни и назойливо вцепиться в абсолютно каждую частичку её тела.       Кое-как встав на ноги, девушка всё же отправилась в главный зал. Неуютно кутаясь в черное одеяние, Кинг пересекала темный коридор.       — О боги, Вторая! — подходя к лестнице, услышала Валентино, и чем ближе она подходила, тем отчетливее были голоса. — Неужели так сложно один раз потерпеть?! — Она наконец ступила на ступеньки и застыла, смотря на всю эту картину. Уил не часто повышал голос, но сейчас тот скорее рычал.       — Уильям! Не смей с ней говорить таким тоном, — раздался стальной голос брата. Майкл встал между симом и Джонсоном, как бы защищая первую.       — Ты издеваешься?! Она же только что на твоих глазах начала говорить такие ужасные вещи о твоей собственной сестре! И ты ещё за Вторую переживаешь?! — голос робота становился все громче и громче, и с каждым новым ударом криков о стены Валл казалось, что её бьют по голове чем-то тяжелым.       — Уил, тебе нужно успокоиться, — тихо попросила Лаура, но была проигнорирована.       — Да, Уил, она права. Остынь, ты же понимаешь, как… — вдохнув, начал спокойнее Майкл.       — Нет, не понимаю, Майк! Не понимаю! — блондин подошел ближе к амфибии, пихая в плечо.       — Джонсон, успокойся, Валентино не понравится… — нахмурив темные брови, начал кирк.       — Джонни, захлопни свою пасть! Я прекрасно знаю, что будет! — рыкнул, перебивая, парень. И снова начал, обращаясь к Кингу, — Я тоже видел, как она росла, Майк. Я тоже пробыл рядом с ней всё её детство. Вот только, тебя рядом никогда не было. Тебя не было рядом ни тогда, когда этот мудак начал над ней издеваться! Ни тогда, когда её напихивали таблетками! Ни даже тогда, когда он заставлял её убивать! А где ты был? Тебе напомнить? Сохранял свою чертову задницу!       — Ты понятия не имеешь, о чем сейчас говоришь… — его голос вдруг стал тише и настороженнее.       — О, нет-нет. Я прекрасно знал, как и Нео!       — Да?! Тогда почему Валл начала сбегать из дома? Хотя у неё был такой идеальный старший брат! — Майкл снова закричал, не в силах терпеть. — А я скажу почему! Потому что ты точно такой же трусливый кусок дерьма! — амфибия несильно ударил парня по плечу. — Ты не пытался даже ей помочь!       — Заткнитесь!       На весь главный зал раздался животный рев. В голосе всё ещё можно было разобрать слова и знакомые нотки, но преимущественно было слышно лишь дикое рычание. Этот хищный крик продрал до костей, заставляя всех застыть и покоситься на Эндрю. Маска его упала на пол, а форма тела немного изменилась. Из худого и продолговатого туловища оно превратилось в что-то более походящие на страшного зверя. А глаза… Его медовые, добрые глаза стали янтарными, будто в них кто-то пролил кровь. Зрачки сузились, с высоты своего роста смотря на вздоривших. В дикой природе хищники смотрят на жертву с голодом, а эти очи смотрели с чистой ненавистью и с неизвестным желанием нанести вред, а после часами смотреть за тем, как эта жертва страдает, пока сама не умрет.       Через секунду этот пугающий облик пропал, и пьер, пошатнувшись, упал на одно колено, прикрывая ладонью лицо. Из-за пальцев зыркнул всё такой же животный взгляд, показывающий на лестницу. Теперь уже все устремили взгляд туда.       Валентино стояла на одной из верхних ступенек неподвижно. Лишь плащ безмолвно колыхался, а сквозь прорезы для глаз на них смотрела пустота. Из-за маски не было понятно, что она чувствует. Злость? Разочарование? Ненависть? Или все же привычное уже всем безразличие? Наступила абсолютная тишина, стены больше не повторяли чьих-либо слов, никто не посмел больше кричать, и, кажется, даже дышать. Её голова медленно повернулась правее, смотря в сторону спуска. Девушка сделала первый шаг и звонкий звук тут же ударил по ушам, словно шаг этот был куда громче криков и рычания. Когда блондинка наконец спустилась в главный зал, только молча подошла к дверям лифта. Лифт этот позволял спуститься вниз и покинуть корабль. Тогда и остальные встали рядом, наконец успокоившись.       Звонкий звук и двери лифта отворились, позволяя живой массе зайти внутрь. Сквозь стекло показалось пасмурное небо. Черные массивные гиганты нависли над маленькой планеткой. Казалось, что облака следят за всем, что происходит вокруг.       — Знаете… — тихо начала девушка, не отрывая глаз от тяжёлых туч. — Мне страшно, — шепотом сказала Валентино.