Слепой и глухой / Blind and Deaf

20:07 Ёбаный в рот. Ангельское Личико было Римусом. Римус был Детскими Кудряшками. Сириус был на настоящем свидании с Надутым Ртом. Как это вообще было... как? Сириус смотрел, как Детские Кудряшки — Римуса — его ёбаное свидание! — сидящего перед ним, разинув рот. Он уставился в эти неодинаковые глаза, но, как он надеялся, не настолько долго, чтобы это было неловко. Что, вероятно, и произошло, так как Римус разразился приступом смеха, обнажив свои совершенно очаровательные кривые клыки. — Ты знаешь, что смеешься как ребёнок? — промурлыкал он. Римус нахмурился. — Это восхитительно, — заметил Сириус. — Отъебись, — без злобы ответил Веснушка. — Я задел за живое? — поддразнил Сириус своим медовым голосом. — Вы на самом деле трое детей в плаще? Пожалуйста, скажи мне, что я не занимался сексом с ребёнком в туалете. — На мне даже нет плаща! — Ладно, трое детей в джемпере. Римус показал ему два пальца, с игривой улыбкой на губах. Это заставило Сириуса почувствовать странный, тёплый трепет в животе. Он попытался подавить то, чем это было, и вдруг подумал, не подшутил ли этот ублюдок-ангел над ним раньше. — Ты знал... когда ты сидел рядом со мной, что... Римус поднял руки в знак капитуляции. — Честное слово, не знал! Я 100% просто сидел там, чтобы поиздеваться над тобой, пока коротаю время, — ответил он. — Честно говоря, когда я пришел сюда, я ожидал увидеть кого-то похожего на Джеймса... — Что ж, жаль разочаровывать, но ты явно очень этого ждал, — сказал Сириус, пристально глядя на мятно-зелёный джемпер Римуса. Боже, этот джемпер. Этот джемпер с очень широким воротом, открывающий ему вид на молочный торс этого парня. Достаточно свободный, чтобы увидеть намёк на веснушки, что наконец-то ответило на внутренний вопрос Сириуса: были ли эти плечи тоже веснушчатыми? — Что не так с тем, что на мне надето? — спросил Римус, глядя вниз на свою одежду. — Тут гораздо больше ключиц, чем на других свиданиях, на которых я тебя видел, — заметил Сириус. Блядь, ключицы... — Ну, становится всё жарче. — Ты становишься горячее... Сильный румянец проступил на веснушчатом лице, как бы Римус ни старался держать себя в руках. — У тебя проблемы с моим выбором одежды? — У меня действительно, действительно нет с этим проблем, — сказал Сириус, проводя глазами по груди своего спутника. — Никаких обид на кроличий джемпер. — Какой кроличий джемпер? — Разве я не видел тебя в праздничном кроличьем джемпере? В прошлый раз? Я бы сказал, примерно в тот момент, когда твоя подруга отказалась наряжать тебя перед свиданием? — Во-первых, он был на пуговицах; во-вторых, это были джеколопы, как ты, блядь, смеешь; в-третьих, моей спутнице он понравился, иди на хуй... И, в-четвертых, ты пялишься на мою грудь? Глаза Сириуса вернулись к глазам Римуса. — Нет, — он сделал паузу. — Я пялился на твои ключицы. Трудно было сказать, была ли полуулыбка Римуса самодовольной или смущённой. Но она внезапно исчезла, его брови сошлись вместе, как в глубокой задумчивости. — Подожди... Это потому что... Ты читаешь по губам? — Ну, немного. То есть, не полностью, но это помогает... — он указал на свое правое ухо. — О, боже. А я-то думал, почему ты так пристально смотришь на мои губы... — Да, — усмехнулся Сириус, — люди склонны думать, что я хочу их поцеловать. Я уверен, что большинство моих знакомств так или иначе связаны с моей глухотой. — Я бы предположил, что это связано с тем, что ты в целом хорни, — Римус высунул язык. Сириусу стало немного легче. — Я имею в виду, что ты действительно намеревался трахнуть Мистера Француза после того, что звучало как одно из самых ужасно скучных свиданий... — он сделал глоток вина, на его лице медленно появилось выражение забавной озадаченности. — Ты трахнул его после этого, не так ли? — Ты знаешь, что я тоже частично француз? — Сириус попытался отклониться от темы. — О Боже, — захихикал Римус. — Я не могу в это поверить, возможно, вы двое были созданы друг для друга. — Пошёл ты... — Ты имеешь в виду, что я должен coucher avec moi? — Римус насмешливо произнёс французские слова со странным привкусом. — Хочешь отправиться туда, Валлиец? — с ухмылкой спросил Сириус. — Твой акцент настолько густой, что даже я его слышу. — У тебя с ним проблемы, Monsieur Croissan? — ответил Римус с преувеличенной артикуляцией. — Овцеёб. — Пожиратель лягушек. И вот снова этот проклятый трепет. Но... Но его грешные глаза, его дерзкая ухмылка... Сириуса нельзя было просить вести себя холодно и отстранённо, когда он всё ещё мог видеть начало плеча, и... И этот дьявольский язык, высунутый, чтобы смочить эти пухлые губы... К сожалению, злейший враг Сириуса, известный также как официант, прервавший их болтовню, подошёл к их столику. — Вы уже что-нибудь выбрали? Я думаю, что, возможно, да.