Звонки В Позднюю Ночь (Latenight Phonecalls)

Краткое содержание Уилбур и Томми кричат друг на друга, хотя это очень странно

Томми всегда считал Уилбура интересным человеком, он бы никогда не подумал, что сможет поймать себя на той мысли, что он не уверен в этом. Однако в последнее время ему казалось, что эта уникальность изменилась к худшему. Если честно, Томми почти ныряет на тревожную территорию. Эта вечеринка отложилась у него в памяти, всё, что происходило не было естественным. Он мог не обращать внимания на то, что после их звонка и во время трансляций Уилбур отрицал все фиаско с «Не засыпай». Парень, вероятно, пытался сохранить репутацию, несмотря на свои, несомненно, дерьмовые действия. Он мог отмахнуться от того, что Уилбур напрочь забыл о его повреждённой руке, когда Эш был рядом, только для того, чтобы позже, как трус, попросить прощения по телефону вместо того, чтобы сказать это ему в лицо. Он пытался отходить от хитрых замечаний Уилбура о том, что он ни с кем не разговаривал неделями, хотя Томми точно знает, что он звонит ему почти каждый день, вот, уже почти месяц. Ключевое слово – «пытался». Нечто особенное произошло, ведь он решил повторить свои извинения с глазу на глаз после того, как так долго притворялся, что всего этого разговора вообще не было. Но вести себя так, будто его совершенно не существует, – это совсем другое. Неужели ему правда было бы настолько стыдно из-за того, что его застукали во время разговора с ним? Он сказал Томми после их разговора и позже извинился, чтобы тот не упоминал об их звонках в реальной жизни. Никогда. К чему вся эта секретность? Последние три недели он только и делал, что спорил с самим собой, и от этого у Томми разболелась голова. Это может показаться незначительной деталью, но он устал от того, какую чушь несёт Уилбур. От того, как он притворяется, будто не забивает каждый вечер голову Томми всякими глупостями, будто он не обрывает его каждый раз и не разговаривает с ним, а не с ним самим. Если бы всё было, как обычно, то он бы поспорил по этому поводу с Уилбуром, но именно здесь кроется его вторая проблема. Каким бы лживым трусом Уилбур ни является, он также непостижимо страшен, когда хочет таковым быть. Каждый крошечный бессмысленный приказ, который он отдавал, заставлял его мозг чувствовать себя так, словно он находится на минном поле, где, если он не сделает то, что ему говорят, он разлетится на миллион кусочков. Ему тоже потребовалось некоторое время, чтобы понять это, и он почти каждый день вспоминает тот момент перед плитой. В тот момент всё было осмысленно, по крайней мере на бумаге. Его рациональный мозг был полностью согласен с планом Уилбура, и только его собственный инстинкт самосохранения боролся с ним. В последнее время ему редко удается помнить, о чём они с Уилбуром общаются. Обычно он вешал трубку и всего через несколько минут ловил себя на том, что с трудом связывает хотя бы два слова, которые этот человек, возможно, сказал ему. Похоже на сон, от которого он проснулся слишком давно, чтобы вспомнить. Он обнаружил, что встреча с ним лицом к лицу тоже не помогает. Уилбур возвращается к своему обычному облику, доброму и забавному, как всегда. Тем же образом он снова становится тем Уилбуром, которого он знает и любит, как только исчез из виду, а Томми не может ему доверять. Это выводит его из себя. Однако хуже всего для него было то, что никто, казалось, ничего не замечал. Ну, на самом деле, он ещё ни с кем не поделился своими подозрениями, но, наверняка, они это заметят. Или это только он заметил несостыковки? Он расхаживает по своей квартире, обдумывая возможные ответы, решения или что-либо ещё. Уилбур, казалось, перенял его нежелание разговаривать с ним в последнее время, и это только сильнее мотивировало его звонить ещё чаще, если это вообще было возможно. И теперь, когда вчера он практически сбежал из своего дома, он ждёт звонка. Когда он услышал телефонный звонок, он не видел смысла тянуть время. Ему надоело ходить вокруг Уилбура на цыпочках. – Алло? – Привет, Томми. ––––––––––– Всё шло так же хорошо, как он ожидал. – Я до сих пор не могу поверить в то, что ты сделал это. – Почему ты думаешь, что тебе снова нужно извиняться..? – Я пытался хорошо относится к тебе до тех пор, когда ты просто ушёл без предупреждения. – Ты сказал, что я могу идти домой. – Я сказал это из вежливости, ты не должен был никуда идти. Это совсем нехорошо. Они с Уилбуром уже некоторое время ходили вокруг да около, но ни один из них не добился особого прогресса в донесении своей точки зрения, поскольку всё, что они делали, – это кричали друг на друга. Это ничего не дало, кроме того, что это разозлило их обоих. – Ну, может, если ты начнешь говорить то, что действительно, чёрт возьми, думаешь, то я действительно послушаю, – Закричал он, может быть, немного слишком громко, и его соседи наверняка это слышали, но ему было плевать. – На что ты намекаешь? – Не отступал Уилбур. Если бы они сейчас оказались лицом к лицу, Томми мог поклясться, что его загнали бы в угол. Уилбур убрал весь гнев из своего голоса, сменив его на более холодное и расчетливое поведение. Он снова пытался напугать его. – Сразу после того, как я сбежал, ты позвонил мне, и мы помирились, всё было нормально до гребаной вечеринки, где ты, по какой-то гребаной причине, решил вести себя так, как будто всю прошлую неделю просто... Вообще ничего не произошло, и ты снова начал извиняться! – И ты продолжал перебивать меня... – Потому что в твоих словах не было никакого смысла! – Я не собираюсь спорить. – Ну, я сука! Так что спорь со мной! Он поднял трубку, ожидая ссоры, и был полон уверенности, что она произойдёт. – Ты тоже не будешь спорить. – Не оставил Уилбур места для вопросов, и Томми почувствовал, как его губы сжались, заставляя слова замереть у него в горле. Он попытался напугать его, и это сработало. Каждая его клеточка умоляла заткнуться. – Л-ладно, – нерешительно подчинился он, только потому, что не мог сделать ничего другого. – Послушай меня, хорошо? Слушаешь? Уилбур наклонился к микрофону. Томми практически чувствовал его дыхание у своего уха. – Слушаю. – Чудно. Я не думаю, что тебе стоит тусоваться со мной... По крайней мере, не в ближайшее время, я всё ещё очень зол из-за этого вопиющего неуважения, – читает ему лекцию Уилбур, то, что в последнее время было связано с уважением (или, скорее, с его отсутствием), полностью ускальзывало от Томми, но он всё равно слушал. – Однако я всё ещё хочу, чтобы мы были друзьями, Томми, я всё ещё буду звонить тебе и мы с тобой будем разговаривать. Он пытался говорить умоляюще, но его настойчивость была настолько очевидной, что Томми не мог её игнорировать, даже несмотря на подкрадывающуюся мигрень. – Ты ведь будешь отвечать на мои звонки, верно? Это был не вопрос, нужно было лишь подтверждение. Томми просто хотел повесить трубку, уже жалея, что вообще поднял её, прислоняясь к ближайшей стене, схватившись свободной рукой за голову. – Угу... – Слабо отвечает он после слишком долгой паузы. – Я возьму трубку... не беспокойся. – Угу, видишь? Мы будем разговаривать, как обычно, мы просто не будем тусоваться, плюс, – с каждым днем становится всё холоднее и холоднее, скоро зима, я бы не хотел, чтобы ты заболел, это совсем невесело. – Верно. – Видишь? Мы сошлись в одном. Они правильно поступили? – Да, сошлись. Им нужно было. – Хорошо, я больше не буду отнимать у тебя время, парень, не забивай голову тем, о чём мы говорили сегодня, просто сдерживай свои обещания, хорошо? Можешь забыть об остальном. Он открыл рот, чтобы заговорить, но Уилбур не дал ему возможности ответить, вместо этого он продолжал говорить. – Помни, я позвоню тебе позже. Не пропусти звонок. Позже – это довольно сжатые сроки, но он поймёт это позже. – Да... Я... Я не пропущу. Кажется, разговор на этом окончен в том случае, если Уилбуру было больше нечего сказать. Томми молился, чтобы ему было нечего сказать. – Пока, Уилбур. Он не ответил на прощание, вместо этого резко прервав разговор. Однако он этого не заметил, так как его голова, чёрт возьми, разрывалась от боли. Томми почувствовал, как по носу потекла жидкость, но не понял, что это, пока не почувствовал вкус железа на губах. Капля крови скатывается с подбородка на рубашку, окрашивая её в багровый цвет. Его рука опустилась, почти роняя телефон Он делает глубокий вдох и задерживает дыхание, позволяя своей голове наклониться вперед, выдыхая. Он чувствовал, как его сердце всё ещё колотится в груди. До этого он не замечал, насколько сильно, но теперь, когда оно успокаивается, он осознает это. Ещё одна капля падает ему в грудь, на этот раз чуть крупнее первой, его взгляд устремляется на открытую дверь ванной, однако ноги остаются прикованными к земле. Тихий стук о ковер заставляет его снова посмотреть вниз. Его телефон выпал из слабой хватки и теперь лежал на земле рядом с его ногами. Этого оказалось достаточно, чтобы вырвать его из (правда, туманных и незначительных) мыслей. Он тихо бормочет себе под нос «ох», прежде чем уйти, взять телефон и покрутить его в руках, чтобы проверить, не треснуло ли стекло, и, к счастью, оно было в порядке. После разблокировки открылся рабочий стол телефона. Томми секунду смотрел на него, пытаясь вспомнить, зачем он вообще его открыл. Ещё одна теплая капля упала ему на рубашку. Его контакты в экстренных случаях указаны вверху списка, там есть его мама, его папа и Фил, которого он добавил туда в шутку. Он посмотрел вниз на свою испачканную рубашку, а затем снова на свой телефон. На этот раз его взгляд специально задержался на номере его мамы, он давно ей не звонил, и если и был кто-то, кто знал, как смыть кровь, – так это она. Может быть, не стоит спрашивать об этом сразу, это действительно не очень хорошо выглядит. И, всё же, сейчас ему трудно о чём-то переживать. С этой мыслью он нажимает на кнопку вызова, как и предполагал, прежде, чем задуматься, а его матери не требуется много времени, чтобы взять трубку. – Том, привет! Сколько уже прошло? Почти неделя? Чем ты занимался? – Радостно приветствует его мать. Это приятное отличие от обычного... Что бы этого ни было, с Уилбуром. – Привет, мам, просто развлекался... Ничего особенного. Кстати... – он переосмысливает, как ему следует подойти к этому, но в конечном счете решает сказать всё так, как думает. – Ты случайно не знаешь, как смыть кровь с рубашки?