House Clegane: The Point of Honour

Мёртвая история пишется чернилами, живая — кровью. (с) Джордж Мартин, Пир Стервятников.

283 год от З.Э. Королевская Гавань.       Столица была в огне, объятая страшным пожаром, поглощающим деревянные дома, словно щепки. Красные плащи наводнили город, сея хаос и разрушения, будто спущенные с поводка псы, жаждущие крови. Дома загорались один за другим, пока горожане беспомощно метались меж ними, ища укрытия.       Клубы чёрного дыма вздымались высоко в небо, город пылал, в то время как отовсюду слышались истошные крики и плач. Ничто из этого, однако, не могло остановить разгром и бесчинства в столице — никакие мольбы и слёзы.       Гвардейцы и рыцари в красном почти без помех проникали всё глубже, приближаясь прямиком к Красному замку, насилуя, грабя и убивая беззащитных горожан.       Городская стража не была готова к такому вероломству и не смогла оказать сопротивление численно и качественно превосходящему их противнику. Редкие смельчаки быстро оказывались на земле, изрубленные острой сталью ланнистерских мечей.       Верные драконам рыцари также отправлялись на тот свет, будучи убитыми людьми львиного дома — дома, глава которого и допустил все эти зверства.       Обречённая столица надолго запомнит беспощадность красных плащей, за глаза называя их убийцами и насильниками. Этот проклятый день, пропитанный кровью, войдёт в историю как Разгром Королевской Гавани.       Поражение защитников города было неминуемо, но не все из них были готовы сдаться на милость врагу, душой и сердцем оставаясь верными дому, правящему королевством почти три сотни лет. Многие из них впоследствии отправятся на Стену или же будут казнены.       Красный замок, расположенный на холме Эйгона в восточной части города, стал одним из основных оплотов для жалких остатков сил, желающих дать последний бой, пусть даже и ценой собственных жизней. Замок служит крепостью и редутом, но защитники не имели и шанса его отстоять при таком соотношении сил.       Редкие очаги сопротивления в столице состояли из городской стражи, остатков гарнизона города и преданных рыцарей и оруженосцев, присоединившихся к ним. Иногда слышались отчаянные возгласы «Пламя и кровь!», но всё чаще их сменял громогласный «Услышь мой рёв!», знаменуя скорое падение дома дракона.       Захват замка был одной из ключевых целей, поставленных перед гвардейцами Ланнистеров, которые не подвели своего сюзерена, быстро добравшись до его сводов, а затем безжалостно перебив немногочисленную стражу. Грабежи, изнасилования и убийства теперь происходили и в самой твердыне.       Вместе со львами внутрь проникли двое рыцарей: огромный пёс и бессердечная мантикора, и у них была совсем другая задача.

***

      — Клиган, что это с тобой сегодня?! — рыцарь чёрной мантикоры мысленно клял того последними словами, но не осмеливался произносить их вслух. Жить ему очень даже нравилось, а нрав у напарника был буйный. — Не зевай, мы уже почти на месте!       Вспоров грудь неудачно выскочившей на них из-за поворота служанке, он вновь помянул Седьмое пекло, заметив, что его спутник в который раз замешкался.       — Не стой столбом! — рявкнул мужчина, тяжело вздохнув, затем направил острие меча в сторону поворота, виднеющегося впереди, — Нам туда!       Встряхнув головой, его напарник будто бы отогнал наваждение, медленно направившись вслед за ним, но перед этим обернулся, кинув последний взгляд на бьющееся в предсмертной агонии тело несчастной.       Шлем у него закрытый: лицо толком и не разглядишь, если забрало опущено, но Амори на краткий миг привиделось, что он различил в его глазах сочувствие.       «Хм...а ведь он сегодня никого не убил, кажется, даже того поварёнка, который прямо перед ним вылез...» — подумал мужчина, но тут же покачал головой, усмехнувшись. Усталость, видимо, даёт о себе знать.       Гора — это последний человек, от которого можно ожидать жалости и сострадания.       Отбросив глупые мысли, рыцарь ускорил шаг, надеясь поскорее исполнить волю своего лорда, и уже через несколько томительных минут цель была достигнута: роскошные резные двери, представшие перед ними, могли вести только в королевские покои.       Лорх довольно оскалился:       — Ну наконец-то! — облегчённо воскликнул мужчина. Внутренне он ликовал, радуясь, что они успели. — Нужно сделать всё быстро, у нас осталось мало времени, чтобы... — он замер на полуслове, почувствовав тяжёлую ладонь спутника на своём плече. — Что ты..?       Договорить ему не дали.       — Спасибо, ты мне очень помог, — прогрохотал тот, перебивая, после чего сжал его плечо с такой силой, что мужчина невольно поморщился. Кажется, наплечник даже немного смялся, словно был слеплен из свежей глины.       Ч-что? — удивлённо переспросил Лорх, уверенный, что ослышался. Это был первый раз на его памяти, когда Скачущая Гора благодарил кого бы то ни было, за исключением Старого Льва, разумеется.       — Я не дошёл бы досюда без тебя, Амори, — последовал ответ. — Спасибо.       Рыцарь чёрной мантикоры ошеломлённо вытаращился на него, не в силах поверить в услышанное.       Клиган никогда не благодарит!       Никогда! Ни разу!       — Ну а теперь сдохни, мразь, — прорычал мужчина, грубо толкнув его на пол, и тот рухнул, не в силах удержаться на ногах. Ни один человек не смог бы выстоять против двух центнеров чистых мышц. Он даже меч выронил из руки от неожиданности, а Клиган уже заносил над ним двуручник, целясь прямо в шею. — Это тебе за Рейнис! — услышал он яростный рык, полный ненависти.       — П-постой! — испуганно просипел мужчина.       Последним, что увидел рыцарь в серебряных доспехах, был холодный взгляд напарника, и это был совсем не тот человек, которого он знал.       «Ка-кого...»       А затем меч опустился вниз.

***

       Элия знала, что не переживёт этот день: понимание пришло в тот же час, когда люди Ланнистеров обратили свои мечи против тех, кого должны были защищать, нарушив свои клятвы.       Королевская Гавань пылала, и крики, полные боли и ужаса, долетали до её покоев, царапая сердце и вселяя в него страх. Столица падёт, и бежать им некуда. Раньше ещё были шансы найти спасение, но теперь уже слишком поздно об этом думать.       Эйрис, чья паранойя, казалось, достигла пика, остро воспротивился её намерению покинуть столицу вместе с детьми, опасаясь предательства «подлых» дорнийцев. Дорн, по его замыслу, должен будет хранить верность до последнего, прекрасно понимая, что в руках короля находится их любимая принцесса. Никаких тёплых чувств к своим внукам он не питал. Рейгар не далеко ушёл от своего отца, оставив детей в опасности и променяв законную жену на северную волчицу.       Девушка вздрогнула, услышав шум, доносившийся из коридора. Грубый мужской голос, лязг металла и вскрики, услышанные ими, заставили её мальчика проснуться, начав хныкать.       Отойдя от окна, она направилась к кроватке, когда двери резко распахнулись, едва не слетев с петель. Удар был столь чудовищным, что лишь чудом они не оказались на полу.       Вскрикнув, она судорожно кинулась заслонять плачущего ребёнка, испытывая леденящий душу страх.       Мужчина, выломавший дверь, был огромен, почти восьми футов роста, самый высокий из всех, кого она знала. Арео Хотах, капитан мартелловской гвардии, тоже мог похвастаться гигантским ростом, но и он был заметно ниже этого великана.       Принцесса задрожала, увидев свежую кровь на его доспехах. Крики из коридора не оставляли ни шанса на двоякое толкование: он пришёл по их души.       Спасения ждать неоткуда.       — Только детей не трогайте, молю! — вырвалось у неё помимо воли. Но это, конечно, не могло спасти никого из них. Доченьку тоже скоро найдут и убьют...       Грозный воин в ответ рухнул на одно колено перед ней, отчего раздался громкий лязг, а затем протянул свой громадный меч на вытянутых руках. Лезвие двуручника было покрыто кровью, а самим оружием рыцарь, похоже, сражался только одной рукой.       Элия опешила, недоумённо воззрившись на него.       Секундой ранее она хотела схватить маленького Эйгона и попытаться убежать, но совсем не ожидала, что перед ней преклонит колено вероятный убийца. Бешено колотящееся сердце и не думало успокаиваться, но девушка впала в ступор от неожиданности и не могла сдвинуться с места.       — Сир Григор Клиган, помазанный рыцарь на службе... — раздался глухой голос из-под закрытого шлема. На мгновение он замолчал, затем, кинув взгляд на детскую кроватку, мужчина продолжил, — ...законного короля Семи Королевств, Эйгона VI из дома Таргариен. Я явился преклонить колено пред моим государем и предупредить о преступном приказе, данном мне.       — Тайвин Ланнистер, — прошептала она, сглотнув ставшую вязкой слюну. — Вам было приказано убить нас?       Рыцарь кивнул, затем поднял голову и внимательно посмотрел прямо в глаза. И она увидела в его взгляде то, чего совсем не ожидала: сочувствие.       — Верно, моя принцесса, — наконец ответил он, медленно поднимаясь на ноги. — Мне и сиру Амори Лорху, чьё бездыханное тело лежит на полу за этими дверьми, было поручено убить вас и ваших детей. А король...уже мёртв.       Элия вздрогнула, не зная, чего испугалась больше: слов рыцаря перед ней или того, насколько он огромен.       — Джейме Ланнистер отступился от...своих клятв, — тихо продолжил рыцарь. — Семеро ему судья.       «Что?» — она неверяще посмотрела на него, но промолчала. Внимание привлёк её сынок, который безутешно плакал, ища материнского тепла.       — Нам некуда бежать... — наконец сказала девушка, прижимая к себе ребёнка. Убивать их, кажется, не собираются... пока.       Опёршись лезвием меча об пол, мужчина возразил:       — Ничего ещё не кончено. Я спасу вас, клянусь честью. Где принцесса Рейнис? — кратко спросил он, сделав шаг в её сторону, заставив попятиться. — Прошу прощения за неучтивость, но времени у нас нет — либо верите мне, либо нет.       Элия замерла в нерешительности, не зная, что делать, но внезапно вспомнила, что именно муж посвятил мужчину перед ней в рыцари. И, если дело правда в этом, то Клиган уважает Рейгара явно больше, чем тот заслуживает.       — Вы решили нарушить приказ своего лорда, сир? — спросила девушка, желая узнать причину, по которой тот осмелился поступить вопреки воле своего сюзерена, обрекая себя на гибель в случае неудачи. — Почему?       Она поёжилась, представляя, какая участь ждала бы их в противном случае.       — Подлое предательство — Старый Лев решил расчистить путь к трону для своей дочери и будущих внуков, а вас было приказано убить. Я же решил поступить по чести. Убивать детей...какой рыцарь поступил бы так?       — Я верю, — твёрдо сказала в ответ принцесса дорнийская. — Вам воздастся за вашу непоколебимую верность.       — Ваша дочь, — напомнил рыцарь. Он явно пытался говорить как можно мягче, чтобы не напугать ещё больше, но не хотел тратить ещё больше времени на её убеждение.       — Кажется, она в покоях своего отца на внешнем этаже, — предположила она.       Девушка приняла решение поверить ему, хоть и далось это с большим трудом: причин довериться было очень немного, но другого выхода всё равно не было. Убить их всех сейчас проще простого, достаточно одного взмаха меча, но детей и её саму не тронули, даже пообещали спасти.       — Ведите!

***

      Маленькая принцесса Рейнис, слышавшая крики боли и лязг металла вокруг, никогда бы не вылезла из-под отцовской кровати, чувствуя себя здесь в безопасности, но из коридора послышался голос матери, и она поспешила выползти, чтобы обнять её и почувствовать родное тепло.       — Мама! — радостно взвизгнула девочка, но тут же застыла на месте как вкопанная.       Позади матери стоял настоящий великан-людоед из северных сказок, которые ей читали. Захотелось снова залезть под кровать.       — Милая, — мама лихорадочно её обняла, тщательно ощупала, убеждаясь, что дочь в порядке, затем настойчиво потянула за собой, второй рукой прижимая к груди её испуганного брата. — Нужно бежать, скорее!       — Я не хочу, — запротестовала она, не сводя глаз с громадины. Он даже больше дяденьки, который иногда её охранял.       — Он не причинит нам зла. Пожалуйста! — взмолилась её мама, едва не плача. — Мы должны спешить!       — Девочка, ты слышала когда-то о Дункане Высоком? — раздался из-под шлема грубый голос, заставивший вздрогнуть и девочку, и её мать.       Рейнис испуганно кивнула.       — Моё имя — Григор Клиган. Я тоже выгляжу пугающе, я тоже очень высокий, но защищу вас ценой своей жизни и буду так же добр и справедлив, как и сир Дунк. Идёмте со мной, принцесса, я защищу вашу семью от врагов.       — Честно? — недоверчиво спросила она.       — Клянусь честью!       — Хорошо. Ой, нет, низя! — внезапно воскликнула девочка, отпрянув от матери и гиганта в доспехах. — Надо найти Балериона! Я никуда не пойду без него!       Элия потянула её за руку, но та вырвалась и выбежала в коридор, лихо прошмыгнув мимо мужчины. Сир Григор окликнул принцессу, но не получил ответа.       — Заприте дверь, — твёрдым голосом сказал он, а затем быстро добавил, — Моя принцесса, я найду вашу дочь! Услышите три стука с задержкой в две секунды — отпирайте!       Убедившись, что она понятливо кивнула, рыцарь стрелой вылетел из покоев, гремя массивными доспехами.

***

      Зверь, похоже, совсем не хотел быть пойманным.       Она бежала туда, где того чаще всего можно было найти: возле кухни, спящим на одном из подоконников с солнечной стороны. Услышав крики из соседнего коридора, принцесса вздрогнула, а ведь котёнок уже показался впереди!       Мужские голоса, к счастью, вскоре начали отдаляться, и она облегчённо вздохнула. Балерион был частью её семьи, поэтому она никак не могла уйти без него. Пусть даже родители потом ругаться будут. Папа всё равно возьмёт её на колени и расскажет новую сказку, а мама поцелует в макушку.       — Ну не убегай! — попросила она. — Ты идёшь с нами!       Поймав своего друга, девочка нежно прижала его к груди и развернулась, чтобы поскорее вернуться к маме и тому огромному рыцарю, но замерла, увидев его прямо перед собой.       — Ой...       Девочке пришлось высоко задрать голову, чтобы посмотреть тому в глаза, почти не видимые в прорези чёрного шлема.       — Ты точно не обидишь нас?       — Точно, маленькая принцесса, — устало вздохнул сир Великан. — Лев никогда не победит дракона, что уж говорить о безродном псе.       Она не очень его поняла. Это было видно по глазам, но мужчина ничего объяснять не планировал: слишком мала ещё, да и убираться отсюда надо.       Встряхнув головой, ребёнок снова лучезарно улыбнулся:       — Познакомься! — маленькая принцесса с гордостью показала на вытянутых руках чёрного котёнка с зелёными глазами, ошалело смотрящего на происходящее. — Эть Балерион!       — Приятно познакомиться, Балерион, — важно кивнул мужчина, приветствуя животину.       — А я могу звать тебя Сир Великан?       — Да, конечно, а теперь пойдём-ка, нам нужно уходить. Твоя мама и брат ждут.       Рейнис согласно кивнула, уже почти и не боясь его, хотя он и был самым огромным и могучим рыцарем, которого она только видела в своей жизни.       — А вы умеете удивлять, сир Клиган, — из соседнего коридора послышался голос незнакомца.       Девочка вздрогнула, едва не выпустив котёнка из рук.       Великан же удивлённо спросил:       — Варис?

***

      Речные ворота уже показались впереди: до них осталось совсем чуть-чуть. Черноводная унесёт их подальше от врага, даст шанс на спасение. Принцесса бежала не помня себя, неся на руках маленького сына, не понимающего, что происходит вокруг. Платье сильно мешало, она едва не спотыкалась о его полы, но не сбавляла темп.       Сир Клиган же одной рукой прижимал к себе Рейнис, а второй сжимал двуручный меч, обильно покрытый кровью людей ланнистеров. Элия до этого и предположить не могла, насколько легко лезвие меча, оказывается, может пробивать чужие доспехи.       Ужасы этого дня не заканчивались, но девушка едва не разрыдалась от счастья и облегчения, когда услышала три стука в дверь с заветной задержкой в две секунды, и, отворив, увидела свою дочурку. Целую и невредимую, только немного испуганную. Сдержав своё слово, рыцарь и дальше продолжил делать всё возможное, чтобы вызволить их из обречённой столицы.       Мастер над шептунами, по его словам, почти сразу узнал об их чудесном спасении. Убедившись в правдивости слухов, он послал мальчишку-поварёнка, чтобы тот вывел их тайными проходами прочь из замка.       Клиган в силу роста не мог ими воспользоваться, но пообещал встретить их на выходе. И он сдержал слово. Теперь она знала, что Григор Клиган — человек чести.       Рыцарь и принцесса неслись так быстро, как только могли, пока им навстречу не вышли несколько золотых плащей, среди которых, кажется, были и рыцари. Перемешанный отряд был очень потрёпан, но оружие из рук не выпустил.       До этого момента они встречали вражеских воинов, но те либо не собирались вставать на пути у гиганта, считая, что он исполняет приказ их лорда, либо быстро погибали от его руки — теперь же им встретились друзья.       Мужчина осторожно опустил темноволосую девочку на землю, покрепче сжимая двуручник в руке.       — Верны ли вы короне?! — грозно вопросил он. — Готовы ли вы сразиться за своего короля?!       Золотые плащи начали переглядываться. Картина, свидетелями которой они стали, мягко говоря, изумляла, но в их глазах было узнавание. Она, казалось, услышала среди них тихий ропот: «Принцесса?», «А что с королём?», «Это Гора?», «Пёс Тайвина за нас?»       — Принцесса Элия? — послышалось со стороны разношёрстного отряда. Мужчина с длинными чёрными волосами даже сделал шаг в её сторону.       Клиган тут же вперил в говорившего пристальный взгляд угольно-чёрных глаз.       — Имя! Назови имя! — рыкнул он. — С кем я говорю?!       — Сир Аллисер Торн, — ответил брюнет, неотрывно смотря при этом на принцессу и детей с почтением и преданностью во взгляде.       — Отлично! — хмыкнул Гора. — Бери всех, кто под руку подвернётся! Именем короля! Нам кровь из носу нужно найти корабль на Драконий Камень! Нужно спасти государя! — он вытянул руку, указывая пальцем в сторону принцессы, держащей в руках хнычущий свёрток. — Эйрис мёртв! Рейгар мёртв! Эйгон жив!       Торн побледнел, до побеления костяшек пальцев сжав рукоять меча, затем обернулся к другим и прокричал что есть мочи, словно всю жизнь готовился к этому:       — За короля! Вы меня слышите! За короля Эйгона! Король умер! Да здравствует король!       Элия с удивлением и потаённой радостью наблюдала, как в глазах мужчин перед ней мгновенно зажигается огонь. Страх смещается гневом, и уже каждый из них кричит, потрясая оружием в руках:       — За короля!       — Эйгон! За Эйгона!       — Смерть Ланнистерам!       — Пламя и кровь! — слышалось отовсюду. — Пламя и кровь!       — Пламя и кровь! — крикнул Григор, после добавил уже другим тоном, от которого окружающие вздрогнули: — Пламя и смерть!

***

      Торн с немалым облегчением наблюдал, как королевская чета взошла на корабль, готовящийся к отплытию, но им, к сожалению, слишком поздно удалось отыскать нужное судно среди всех бесчинств, творящихся вокруг.       Моряки и несколько раненых рыцарей составили принцессе компанию, но все остальные, кто ещё мог стоять на ногах, обороняли пристань.       Красные плащи почти захватили город, перебивая остатки стражников, либо вынуждая тех сдаться в плен.       Добраться до причала им не составило труда, правда именно здесь ублюдки в красных плащах и встретили упорное сопротивление. Удивительнее всего было то, что против них сражался вернейший пёс львиного дома — Григор Клиган.       Рыцарь один сдерживал натиск целых отрядов врага, рубя, кромсая и сбрасывая тела в мутную воду, тут же окрашивающуюся в красный.       Алисер сражался рядом с ним, молясь Семерым, чтобы матросы поскорее отплыли от столицы, спасая короля.       — Клиган, ты что, спятил?! — послышалось со стороны красных плащей.       — Лорд Тайвин вздёрнет тебя за это!       Скачущая Гора в ответ лишь расхохотался, покрепче сжимая рукоять громадного меча.       — Люблю резать Ланнистеров, — усмехнулся он, грозно надвинувшись на противников. Затем, глумливо улыбнувшись, затянул:

— С чего бы мне, — сказал тот лорд, — Склоняться пред тобой?

      Двуручный меч рубил врагов одного за другим, пока со стороны подтягивались всё новые силы. Но и это нисколько не поколебало его решимость:

На стяге твоём такой же кот. Лишь только цвет другой.

      Верных драконам людей оставалось всё меньше, но и груда тел противников тоже росла — все они понимали, что именно стоит на кону. Честью было пасть в сражении за правое дело.

Хоть алый лев, хоть лев златой,— Важней длина когтей.

      Алисер сквозь шум битвы слышал его голос, громкий и рокочущий, полный праведного гнева. Да он лучше сдохнет здесь за своего государя, чем будет морозить задницу на стене. Ринувшись вперёд, он протянул вместе с ним:

Не верю я, что коготь твой Острее и прочней.

      Клиган сражался с удвоенной силой, не обращая внимания на то, что уже и сам был изрядно потрёпан. Этим он воодушевлял людей вокруг него:

Так он сказал, так он сказал, Из Кастамере лорд.

      Корабль в этот миг медленно начал отчаливать под проклятия Ланнистеров и победные кличи оставшихся в живых стражников и рыцарей. Они правда свершили нечто невозможное. А песнь всё продолжалась:

С тех пор лишь дождь В пустынный зал По лорду слёзы льёт.

      Торн счастливо улыбнулся, понимая, что у них получилось спасти маленького короля Эйгона, принцессу Рейнис и Элию.       Королевская Гавань пала, но дом дракона будет жить.       Защитники исполнили свой долг.       — Клиган, — мужчина толкнул плечом громадину впереди. — Прошу, плыви с ними, — он кивнул в сторону корабля. — Защити нашего короля!       Поколебавшись, тот кивнул, затем спустя пару секунд ринулся прочь, успев взойти на борт за мгновение до отплытия.       — И помни, что сир Алисер Торн исполнил свою клятву! — крикнул брюнет вслед, махнув рукой с зажатым в ней мечом. Голос его звучал уверенно, без тени страха. — За короля!