House Clegane: The Point of Honour

Когда играешь в игру престолов, ты побеждаешь или умираешь. Третьего не дано.

(с) Серсея Ланнистер.

Королевская Гавань, Красный Замок.       Красный замок, казалось, дрожал от яростных криков, эхом отражавшихся от каменных сводов. «Нам ярость», — звучало в этих выкриках, полных гнева и злобы.       Баратеоны, в чьих жилах течёт не только кровь драконов, но и Штормовых королей, всегда были крайне вспыльчивы, и каждый из присутствующих в тронном зале мог убедиться в этом лично.       — Ты виноват! Ты! — кричал Роберт, едва не тыча пальцем в грудь лорда Тайвина. — Это всё твой вассал!       Эддард устало вздохнул, покачав головой: такую картину он видел далеко не в первый раз за всё время восстания.       Друг определённо был полной его противоположностью. Тихий Волк, однако, успел привыкнуть к этим вспышкам за долгие годы дружбы.       Переведя взгляд на уродливое чудовище из тысяч мечей, новоиспечённый лорд нахмурился. Сплавленные вместе драконьим пламенем, клинки вызывали смешанные эмоции, но положительных среди них не было.       Железный трон — символ власти, внушал страх.       Подле него, завёрнутый в красный плащ, лежал безумный король, и его тело, кажется, не успело даже остыть после рокового удара в спину.       «Не бойся, Старк. Я просто грел кресло для нашего друга Роберта. Увы, не слишком-то удобное сиденье», — вспомнилось ему.       Старк скривил лицо от непрошеных воспоминаний.       Джейме Ланнистер поклялся отдать за своего короля собственную жизнь, но вместо этого вонзил тому меч в спину, замарав свой белый плащ. Другие его братья из гвардии и вовсе не явились на битву на Трезубце.       Эддард вновь кинул взгляд на мёртвого и с леденящим кровь ужасом подумал о принцессе и детях, которые могли повторить судьбу Эйриса. Его передёрнуло от картины окровавленных детских тел у подножия трона: изломанных, искалеченных, зверски убитых.       «Роберт одобрил бы это, — вздрогнул северянин. — Неужели он принял бы это подношение с улыбкой?»       Детоубийства, к счастью, удалось избежать.       Мужчина и сам с трудом мог поверить, что вернейший пёс ланнистеров рискнёт своей жизнью, нарушив приказ сюзерена, чтобы спасти королевскую чету, но это было чистой правдой: сотни свидетельств служили тому доказательством.       — Ваша милость, уверяю, что погоня была отправлена незамедлительно, — сдержанно ответил Ланнистер, опасно прищурившись.       Эддард это заметил, покачав головой.       А бывший десница столь долго служил безумному королю, что привык и не к таким вспышкам гнева.       — Как ты мог это допустить?! — громко прорычал Баратеон, тряся сжатым кулаком прямо перед лицом льва.       Все догадывались, что беглецов они, скорее всего, упустили, но винить в этом богатейшего человека в королевстве, чьи войска прямо сейчас находились в столице, было опрометчиво.       Джон Аррен прекрасно это понимал, поэтому поспешил включиться в разговор, пока не случилось непоправимое. Воспитанник всё же не отдавал отчёта в своих действиях, когда находился в таком состоянии.       — Драконий Камень — единственное место, куда они могут сейчас отплыть, — сказал он как можно спокойнее. — Соединиться с силами, осаждающими Штормовой Предел, выше их возможностей.       — И что нам с этого? — грубо спросил молодой король.       — Последние драконы окажутся запертыми на острове, и союзники не смогут прийти к ним на помощь. Мейс Тирелл сложит оружие, он не будет сражаться в безнадёжной войне, а Дорн далеко и он слишком слаб, чтобы их вызволить. Даже если им удастся сбежать и спрятаться в Красных Горах, Доран вряд ли окажется таким наивным, чтобы вести войну против Шести Королевств — мы разбили их основные силы.       Эддард подошёл к нему, успокаивающе положив руку на плечо:       — Я как можно скорее отправлюсь на помощь твоему брату и сниму осаду, — сказал северянин, — а затем отыщу свою сестру.       Баратеон, красный от гнева, медленно зашагал к трону и плюнул от злости на труп безумного короля.       Дальнейшие его слова заставили большую часть людей в зале вздрогнуть:       — Я заставлю их страдать, — зловещим тоном проговорил король, — каждого из них, — он поднял гневный взгляд на друга. — Лианна будет отмщена. З.Черноводный, Быстроходная Галея «Морская Дева»       Элия крадучись вышла из каюты, стараясь не разбудить мирно спящих детей. Затворив за собой скрипнувшую дверь, она медленно вышла на палубу, освещённую луной и звёздами, которые казались поразительно яркими в кромешной тьме.       Светильники зажигать было опасно, ведь мятежники вполне могли отправить за ними погоню, пока ещё оставались шансы их поймать.       Капитан, угрюмый мужчина в летах, конечно, уверял, что даже лучшие корабли железнорождённых пиратов не смогут догнать его «Морскую Деву», но грозился лично вздёрнуть на рее любого, кто посмеет зажечь на судне огонь.       Мастер над шептунами, видимо, давно нанял капитана корабля для шпионажа и отправки тайных писем, но на сей раз поставил перед ним задачу защитить молодого короля, и тот решил выполнять запрос нанимателя со всей скрупулёзностью.       Стражи с кровавыми повязками учтиво поклонились, едва увидели свою королеву, смущённо пробормотав слова приветствия.       Девушка улыбнулась, поблагодарив охранников, исполняющих свой долг даже несмотря на довольно серьёзные ранения: они были не единственными, но состояние других не позволяло долго стоять на ногах или вставать в принципе.       Отдав приказ охранять детей, дорнийка медленно направилась к человеку, которому была обязана всем.       Рыцарь мрачным изваянием стоял на носу корабля, устремив взгляд куда-то вдаль. Облачённый в доспехи угольного цвета, зловещие, как и он сам, мужчина внушал страх и молчаливое уважение всем на этом судне.       Рейнис недалеко ушла от истины, называя его великаном, ибо рост и размеры были поистине нечеловеческими.       Мужчина перед ней был одним из сотен героев этого дня. Гавань осталась позади, но многие защитники отдали свои жизни, сдерживая натиск ланнистеров.       Раненых, которые уже не могли более сражаться, спешно погрузили на галею, где моряки старались оказать им посильную помощь: повезло уцелеть и спастись лишь немногим, но каждый из них заслужил безмерное уважение королевы наравне с теми, кто остался на причале.       Элия постаралась уделить время каждому, обменявшись парой слов с этими храбрыми воинами и матросами. Даже такой знак внимания вызвал слёзы на глазах уставших и измученных мужчин: они клялись в верности, искренне благодаря свою королеву. Раненые даже старались терпеть боль, чтобы не напугать детей своими криками.       Дорнийка не знала, но догадывалась, что своими действиями на корабле завоевала преданность этих людей, но в её поведении не было лживости и лицемерия. И они всей душой верили своей доброй королеве.       Такое нельзя было оставлять без ответа, и она поклялась отблагодарить мужчин по прибытию на Драконий Камень.       Капитан же был столь любезен, что ещё у причала предложил ей и детям свою личную каюту, и девушка поспешила согласиться, заботясь о сыне и дочери. Компанию тем составил чудом спасённый котёнок, чёрный как смоль, имя которому было Балерион.       Григор Клиган, конечно же, услышал её шаги, обернувшись на звук.       Видя его, она всякий раз испытывала необъяснимый страх, но старательно отгоняла это чувство, понимая, что обязана ему своей жизнью и жизнями детей.       Низко поклонившись и прогромыхав доспехами, тот словами выразил своё почтение. Стоял на ногах он твёрдо, пусть качка и была приличной, даже предложил ей руку, но она отказалась.       Эйгон был слишком мал, чтобы править, поэтому на её плечах был груз ответственности за будущее королевства. Награждение за верность было одной из её обязанностей.       — Сир, вы спасли нас, — голос девушки немного дрожал, — меня и моих детей, — подняв на него взгляд, дорнийка продолжила уже чуть твёрже,— Какую награду вы предпочли бы за ваш подвиг?       Григор склонил голову, принимая похвалу, но его лицо оставалось задумчивым и немного напряжённым: предложение получить награду явно не встретило отклика в сердце этого хмурого человека.       — Моя принцесса, я буду счастлив и дальше верой и правдой служить нашему государю. Мои меч и щит послужат ему лучшей защитой, — спустя пару секунд раздумий последовал осторожный ответ.       Элия кивнула, соглашаясь.       Эти слова без устали повторяли и моряки, и воины, которым посчастливилось оказаться на корабле, но служба и награда за неё — вещи разные.       — Королевская гвардия требует пополнения, — заметила она. — Желаете ли вы войти в обновлённый состав?       — Я надену белый плащ, если на то будет ваша воля, — подумав, ответил рыцарь, однако голос был полон сомнений, — но достоин ли я такой чести?       Усталая, но тёплая улыбка украсила её бледное лицо, освещённое луной, и глаза мужчины распахнулись от удивления.       — Только вы и достойны, сир.       Рыцарь несмело улыбнулся в ответ, и улыбка явно очень редко появлялась у него на лице, поэтому вышел жутковатый оскал.       Поразительно, но дочь совсем перестала бояться этого мужчину, под робкие улыбки окружающих называя «Сир Великан», чем вызывала у него добрую усмешку.       — Я буду счастлив стать присягнувшим братом белых мечей, — поклонился он, принимая предложение. — Семеро будут моими свидетелями, моя принцесса, но гвардия в её нынешнем виде — зрелище удручающее. Вы оказываете мне великую честь, но орден можно сделать лучше.       Сказать, что девушка была удивлена — не сказать ничего.       Образ не вязался с его манерой говорить, строить предложения, но искренность не вызывала сомнений: он был чрезвычайно нежен с её дочерью, пока нёс к причалу и показал себя мягким внутри человеком.              Конечно, дорнийка не могла не прислушаться к его словам,но это всё случится позже: пока нет времени для реформирования гвардии.       — Джейме Ланнистер? — спросила она, не в силах злиться на юношу, избавившего их от гнёта безумного короля.       — У него были на то причины, — тихо сказал рыцарь, но тут же осёкся.       Элия ответила ему понимающей улыбкой, кончиками пальцев взяв за руку:       — Постарайтесь ни с кем не делиться этой мыслью, — посоветовала она.       Клиган закивал, кажется, даже слегка покраснев.       Убийство короля гвардейцем в белом плаще ни в каком виде нельзя одобрять.       Дорнийка отпустила его руку, внимательно посмотрев в глаза:       — Таргариены...почему вы так верны им? — спросила вдруг принцесса, намеренно не употребив местоимение «нам».       Драконами были её дети, королева Рейла и принц Визерис, но не она.       — Я хочу, чтобы zaldrīzes снова летали по небу, — тихо ответил ей мужчина, не обратив внимания на то, насколько сильно удивилась она его словам. — А ещё, моя принцесса, я не мог не спасти семью человека, посвятившего меня в рыцари.       — В-вы говорите на валирийском?       Он покачал головой, усмехнувшись, но после потупил взгляд, понимая, что это невежливо. Манеры не были его сильной стороной — это было для неё очевидно.       — Нет, но буду рад выучить этот прекрасный язык, — признался он.       — Вы станете самым верным гвардейцем молодого короля, — подбодрила она рыцаря. — Никто не посмеет причинить ему вред, — девушка слабо улыбнулась. — И, быть может, вскоре драконы снова будут летать высоко в небе.