Исправляя ошибки — свои и не только

Чэн Сяоши уверен, что никогда не верил ни в сверхъестественные силы, ни в супергероев, ни в их не поддающиеся логике умения. Всё, что находится вне поля зрения физики и не проверяется если не опытно-научным, то хотя бы бытовым путём, априори не существует. Не существует человека, способного поднять десятки и тысячи тонн одной рукой, растянуться так сильно, чтобы обогнуть своим телом целый квартал, или пробежать город по периметру за одно мгновение, равно как и скакать во времени или пространстве, решив позавтракать в Австралии, пообедать в Перу, а поужинать позавчера. Вернее, он был в этом уверен… До одного момента в своей жизни. Вот он счастливо, совершенно беззастенчиво улыбается и смеётся, не имея возможности оторвать взгляд от прекрасной девушки, идущей по левую руку от него и смущённо поправляющей на себе шарф. Они учатся на одном направлении, но в разных группах, чему Чэн Сяоши ужасно не рад. Как уж тут радоваться, когда Ли Вэй, его милая, прелестная Вэй-Вэй, не обделённая острым умом, сострадательным и чистым сердцем, большую часть дня находится не рядом с ним — всего лишь в аудитории на этаж ниже, но и это заставляет его до невозможности сильно сокрушаться от обиды. Ему нравится в ней всё — мелодичный и проникновенный голос, тёмные глаза, смотрящие, казалось, глубоко внутрь, пробираясь в саму душу, но особенно в её образе цепляет сама атмосфера, царящая каждую секунду нахождения рядом. Будто все беды отступают, становится легче дышать, а сам Чэн Сяоши излучает столько энергии и теплейшего света, будто готов здесь и сейчас зарядить не одну солнечную систему на веки веков вперёд. Будучи рядом с ней, хочется позаботиться даже о самой незначимой её прихоти и вытащить из любой передряги, будь то что-то серьёзное или всего лишь зимний мороз. — Сяо Вэй-Вэй, ты не замёрзла? Сегодня так холодно, а ты в одном пальто, — в голосе сквозит беспокойство, но взгляд его всё такой же тёплый и мягкий, будто именно он и есть дополнительный источник тепла в этот день. Ли Вэй чуть сдвигает свои тонкие тёмные брови, что всегда смотрится просто очаровательно, создавая контраст между её стремлением выглядеть серьёзнее и старше своих лет и совершенно по-детски милым личиком. — Нет-нет, всё в порядке. На мне же свитер, не забыл? — она тихо хихикает и протягивает руку в мягкой перчатке, сплетая пальцы со своим спутником и, не оборачиваясь в его сторону, тянет в сторону. — Но, знаешь, я бы не отказалась от кофе. Самое то сегодня! Ведомый женской рукой, Чэн Сяоши подходит к небольшому ларьку с кофе и делает заказ. Он не большой поклонник подобных напитков, но и от чего-то горячего явно отказываться не стоит, тем более когда им предстоит прогулка по заснеженному парку в столь приятной компании. В субботний спокойный вечер в парке немноголюдно, а в их тайном месте так тем более. Он продолжает держать её за руку, помогает спуститься по покрытой коркой льда каменной лестнице к озеру. Здесь, вдали от суеты большого города, их никто и никогда не тревожил, можно спокойно, коротая время за разговорами, встречать рассветы и провожать закаты, стоило лишь принести тёплый плед на лавочку у воды и, что важнее, самих себя. Ли Вэй делает глоток из своего стаканчика с кофе и укладывает голову на плечо Чэн Сяоши, выдыхает пар изо рта, силясь согреть пальцы, которым не помогают уж перчатки, но продолжает спокойно сидеть рядом. Ни слова не говорит. Слишком уж интимен момент и хрупко ощущение спокойствия. — Здесь так красиво, — ответом на фразу ему служит снисходительный взгляд снизу вверх и улыбка. — Нет, правда! Мы не так часто здесь бываем, но каждый раз незабываем. — Хочешь сказать, время, проведённое со мной, навсегда остаётся в твоей памяти? — Я… Да, именно так! — Да неужели? Он неловко сжимает в руке стаканчик и на секунду даже задумывается. — Вообще-то я хотел сказать, что здесь очень спокойно, будто само время останавливается, будто нет никаких проблем и никуда не нужно спешить. Мне казалось, ты чувствуешь то же самое. — Не переживай так, я просто шучу. Здесь и правда чудесно. — Но с тобой рядом всё-таки куда лучше. Где-то посреди фразы Чэн Сяоши избавляется от опустевшего стаканчика, и сейчас использует остаточное тепло на руках, чтобы согреть чужие пальцы, сжимая их в своих ладонях. — С тобой любой день станет лучше. Ли Вэй смеётся и легонько пихает его в бок. Она больше не боится испортить момент неуместной фразой, как было всего несколько минут назад, и может позволить себе чуть больше. Мягкие девичьи губы прижимаются к холодной от морозного ветра щеке, не оставляя след от помады, но трепетное чувство где-то внутри Чэн Сяоши — точно да. Она часто так делает, часто проявляет чувства как бы невзначай, неожиданно и после секунды пунцового смущения. — Что же… — голос звучит хрипловато от проснувшегося волнения, а он сам продолжает забавно улыбаться. — Я считаю, что этот момент стоит запечатлеть! Даже отличающийся некоторым безрассудством человек вроде него не стал бы тащить в мороз на прогулку дорогой фотоаппарат, а потому Чэн Сяоши оставалось лишь проснуться за телефоном и включить камеру. Его рука прижимает к себе девушку, а та лишь привычно, в своей беззлобной манере закатывает глаза и после чуть приподнимает подбородок, желая получиться на этом селфи как можно лучше. — Вэй-Вэй не стоит волноваться насчёт своей внешности на фото. Она всегда великолепно получается. Он оставляет поцелуй на макушке и снова нажимает на кнопку камеры. Пожалуй, это одна из немногих фотографий, которые отличаются хоть какой-то оригинальностью у их вечно липнущей друг к другу парочки. Да и новая фотография сразу же оказывается на главном экране телефона. Сворачивая плед, лежащий на парковой скамейке, они собираются уже уходить, как совсем недавно раздаётся мужской голос — насмешливый и грубый, явно не предвещающий ничего хорошего. — Надо же, Ли Вэй, не ожидал тебя здесь увидеть, правда, парни? Компания из троих неприятного вида парней окружает их. Звучат грубые смешки, а их лица искажает оскал. — Мне казалось, после нашей последней встречи ты вообще должна была дома запереться и сидеть там, пока любезно выйти не разрешат. Ты и твоя сестра просто небо и земля, так кем ты себя возомнила? Или просто жить надоело? — его слова полны злобы, их смысл долетает до спешившего Чэн Сяоши лишь пару секунд спустя, и бьют они не слабее холодного зимнего ветра, рассекая нежную кожу щёк, подобно колючей пощёчине. Переводя взгляд на трясущуюся совсем рядом с ним Вэй-Вэй, он видит лишь её опущенный взгляд с полными слёз глазами и только в этот момент чувствует насколько же сильна хватка её тоненьких пальцев на его запястье. Она нуждается в его защите, совсем неподвижная, застывшая от ужаса. Сидеть и наблюдать Чэн Сяоши уж точно позволить себе не может, а потому встаёт с лавочки и с пылающим от гнева лицом делает шаг вперёд. Рука тут же пустеет без чужого тепла, и это только больше его подстёгивает прекратить это унижение ни в чём не повинной девушки, что за последние месяцы одна единственная заставляет это улыбаться. — Прекратите. Немедленно прекратите! — он кричит, старается звучать уверенно, несмотря на дрожь в голосе. — Она не заслуживает подобного обращения! — Надо же, парень, а ты кто вообще? Неужто защитник её? То-то я думаю псиной мокрой запахло, так это ты здесь ошиваться вздумал, — он притягивает Чэн Сяоши к себе за воротник и злобно усмехается прямо ему в лицо, заставляя кровь заледенеть в жилах. — Дайте нам уйти, прошу! Вы больше никогда, никогда не увидите меня, обещаю! Он видит Ли Вэй на коленях, её сбрасывает с лавочки один из оставшихся позади двух мужчин. Слёзы застилают ей глаза, и страшно даже представить, что она сейчас чувствует, а Чэн Сяоши и не желает этого делать, он ненавидит это чувство страха и беспомощности. Ведомый праведным гневом, он бьёт наотмашь по лицу держащего его мужчину и тут же отскакивает от него, надеясь в секунду перехватить руки Ли Вэй и убежать вместе с ней, вытащить из этого ада, так резко ворвавшегося в их спокойно и размеренно текущие будни. Но чувствует он лишь удар в живот крепким кулаком и подсечку, сразу же оказываясь на земле. Его приподнимают за волосы и выплёвывают прямо в лицо: — Эту шавку надо бы воспитать, уж больно она кусачая. Его сердце колотится, приводимое в движение невыносимым чувством страха и подскочившим адреналином. Чэн Сяоши и не думал сдаваться, прилагая усилия для того, чтобы подняться на негнущихся ногах, но ценой одного пинка оказывается на льду, прокатившись по гладкой поверхности достаточно далеко, чтобы самостоятельно доползти и не рискнуть провалиться под лёд. Слыша треск льда под собственным телом, напоминающий о том, что в их краях подобные озера сложно назвать пригодными для прогулок по ним, катания на коньках и уж тем более болезненного падения, Чэн Сяоши успевает лишь поднять глаза и мутно увидеть дисплей лежащего рядом телефона и услышать рыдания мчащейся за ним к озеру Ли Вэй, что всего мгновение назад улыбалась ему с фотографии. Последним он запоминает холод. Обволакивающий всё тело с ног до головы, пронизывающий до костей холод. Из него нет спасения, а уже неспособные двигаться руки в кровь разбиты о лёд с другой стороны озера. Он знает, что это конец. Знает, что это конец, но отчего-то всё равно из последних сил распахивает зудящие глаза, надеясь увидеть напоследок хоть что-то, хоть что-то… Это «что-то» нежно улыбается ему в лицо, а сам Чэн Сяоши не может поверить в то, что видит. Лавочка в парке у озера, тёплый плед и заставляющие что-то внутри трепетать объятия. Вэй-Вэй что-то щебечет ему, но слух не улавливает ни слова. — …дке? Ты в порядке? Сяоши, всё хорошо? Когда до Чэн Сяоши всё-таки доходит взволнованный женский голос, он снова замирает на долгие несколько секунд, силясь поверить в то, что видит сейчас своими же собственными глазами. — Что… произошло? — он запинается на вопросе, прокашливаясь, будто и правда наглотался холодной воды, но ощущение никуда не пропадает, совсем как настоящее. Да и тот могильный холод тоже кажется вполне реальным. — Ты в миг побледнел и начал кашлять, я очень испугалась. Сяоши, ты, случаем, не заболел? — девушка приложила ладонь тыльной стороной к его лбу, хотя на улице подобная проверка при любом раскладе мало бы что дала, но она сама будто бы и успокаивается. Сердце его колотится в груди как бешеное, отдавая вибрацией то в горле и разгоняя совсем недавно ставшую хладной кровь, то глухо стуча по рёбрам, грозясь прорваться наружу. А в голове всё ещё звучит плач Сяо Вэй и шум воды под трещащим льдом. — Вэй-Вэй, прошу, давай уйдём отсюда поскорее. Ли Вэй вновь бросает на него полный беспокойства взгляд, но не решается ни о чём спросить. Слишком уж потерянным и убитым выглядит до того этот весёлый и всегда жизнерадостный человек. По дороге из парка она накидывает на него лежащий до того на лавочке плед, испугавшись, что Чэн Сяоши продрог до костей.

***

Случай в парке ещё долгое время не выходит из его головы. Нависающие над ним дамокловым мечом мысли не дают покоя, а разум не может осознать произошедшее. Чэн Сяоши явственно помнит, как сама смерть тянет к нему свои костлявые безжалостные руки, а его в тот же миг будто бы выдёргивает из сна. Обсуждать ни с кем он и не думает — сам понимает насколько странно подобное прозвучит, да и помнит ведь перепуганную Ли Вэй, непонимающе глядящую на него. Глупости какие, это лишь его бурная фантазия шалит и подбрасывает ничего не значащие для реальности картинки. Не может он находиться на волосок от гибели и в ту же секунду отскочить в прошлое. Такое бывает только в не самых приятных по качеству супергеройских фильмах. Цяо Лин встречает его с улыбкой на лице и шутливо подстёгивает, торопит к столу в небольшой гостиной их студии, а ему приходится слушаться, не пропадать ведь уже заказанной пицце, если кто-то чувствует себя как не в своей тарелке. За незатейливой беседой и протекает вечер, пересыхающее горло смачивается газировкой, а желудок наполняется пикантной пиццей. Дурные мысли отступают, на смену им приходит спокойствие и ощущение безопасности от нахождения дома. — Слушай, Сяоши, — девушка заговорщически косится на него и отставляет опустевшую баночку газировки в сторону. Такой тон значит только одно… — Так, значит, у вас с Ли Вэй всё серьёзно? Слыша вопрос, он давится газировкой. Начинается веселье… — Ну, я хочу сказать, вы часто проводите время вместе, держитесь за руки, целуетесь на улице. Неужели не встречаетесь? — Мы… не говорили об этом. — Да? И почему же? Девушка стаскивает домашние тапочки и поджимает ноги на кресле. Слушать наивные речи Чэн Сяоши для неё уже подобно сказке на ночь, порой он бывает слишком он непонятлив. — Она хорошая девушка и я не знаю, что делать. — Не знаешь «что делать?» это в каком смысле? Не знаешь как с ней поговорить или как с ней действовать? Мне казалось, раз вы уже целовались, то и проблем быть не дол… — Цяо Лин! К щекам приливает румянец и он не знает, куда же деть руки, слишком выдающие волнение слабой тряской и будто слишком пустые для уютных домашних посиделок. И он не находит ничего лучше, чем просто разгладить футболку и после сцепить их в замок. — Я не хочу ставить её в неловкое положение. По всем признакам мы и правда встречаемся, но если спросить об этом прямо, кажется, ну… Кажется, что я по полной облажаюсь. — Знаешь, мне кажется, что ты иногда слишком уж всё усложняешь, — на признание она лишь вздыхает, не понимая, как из обычной небольшой недомолвки можно было вывести целую проблему. Цяо Лин, улыбаясь, наклоняется ближе к Чэн Сяоши, её глаза блестят от любопытства и лёгкой иронии. Она явно наслаждается его смущением, но в то же время старается быть поддержкой. — Ну, Сяоши, — начинает она, слегка покачивая головой, — ты же не маленький мальчик, чтобы бояться таких простых вещей. Если вы уже целовались и проводите время вместе, то что тебя останавливает? Ли Вэй, насколько я знаю, не из тех, кто будет играть в игры. Если бы ей это не нравилось, она бы давно дала тебе понять. Чэн Сяоши вздыхает, его пальцы непроизвольно сжимаются в замке. Он чувствует, как его щёки горят, и отводит взгляд в сторону. — Я просто… не хочу всё испортить. Она мне действительно важна, и я не хочу, чтобы она подумала, что я слишком навязчивый или что-то в этом роде. Цяо Лин качает головой, её улыбка становится мягче. — Сяоши, ты слишком много думаешь. Ли Вэй — не кукла, которая сломается от одного неловкого слова. Она такая же, как и ты, и, скорее всего, задаётся теми же вопросами. Может, она ждёт, что ты сделаешь первый шаг? Он смотрит на неё, его глаза полны сомнений. — Ты думаешь? — Конечно! — Цяо Лин хлопает его по плечу, как будто пытаясь встряхнуть его изнутри. — Ты же не хочешь, чтобы она подумала, что ты не заинтересован? Если ты ничего не скажешь, она может решить, что ты не относишься к времени, проведённом вместе, серьёзно. Чэн Сяоши задумывается, его взгляд устремляется в пустоту. Он вспоминает моменты, проведённые с Ли Вэй: их прогулки, разговоры, её улыбку, которая, казалось, освещала мир вокруг. Он действительно не хочет терять эти мгновения счастья. — Но как мне начать этот разговор? — спрашивает он и голос звучит до ужаса неуверенно. Цяо Лин пожимает плечами, её выражение лица становится более серьёзным. — Ну, начни с чего-то простого. Скажи, что тебе нравится проводить время с ней, что она для тебя важна. Не нужно сразу говорить о каких-то глобальных вещах. Просто дай ей понять, что ты чувствуешь. Он кивает, но его лицо всё ещё выражает сомнение. — А если она скажет, что это всё было просто дружбой? Цяо Лин вздыхает, но её голос остаётся спокойным. — Тогда ты хотя бы будешь знать о её отношении к тебе. Лучше знать правду, чем мучиться догадками, не так ли? Чэн Сяоши молчит, его мысли крутятся вокруг её слов. Он понимает, что она права, но страх всё ещё держит его в своих объятиях. — Я просто боюсь, что всё изменится, — признаётся он, его голос звучит тихо. Цяо Лин смотрит на него с пониманием, её глаза мягкие и тёплые. — Всё всегда меняется, Сяоши. Но это не значит, что изменения — это плохо. Иногда они приводят к чему-то лучшему. Он смотрит на неё, и в его глазах появляется искра решимости. — Ты права. Я должен это сделать. Цяо Лин улыбается, её лицо освещается радостью. — Вот и хорошо! И не переживай, всё будет в порядке. Чэн Сяоши кивает, но его мысли уже далеко. Он представляет, как будет говорить с Ли Вэй, как попытается выразить свои чувства. Он знает, что это будет нелегко, но он также понимает, что это необходимо. — Спасибо, Цяо Лин, — говорит он совершенно искренне, по-другому, кажется, и не умеет. — Не за что, — отвечает она, её улыбка становится шире. — Просто не забудь рассказать мне, как всё прошло. Он кивает, наконец-то понимая, что должен сделать, и, несмотря на страх, он чувствует, что готов. Вечер продолжается, но теперь в воздухе витает лёгкость. Чэн Сяоши чувствует, что груз с его плеч немного снят, и он может дышать свободнее. Он знает, что впереди его ждёт непростой разговор, но он также знает, что это шаг, который он должен сделать. Цяо Лин, видя его задумчивость, решает сменить тему. — Ну, а теперь давай поговорим о чём-то другом. Как там твой новый проект? Чэн Сяоши улыбается, чувствуя, как напряжение постепенно уходит. — Всё идёт хорошо, — начинает он, и разговор перетекает в более лёгкое русло. Но в глубине души он знает, что этот вечер стал для него переломным моментом. Он больше не будет убегать от своих чувств. Он готов встретиться с ними лицом к лицу, какими бы они ни были. И, возможно, это будет началом чего-то нового и прекрасного.

***

Чэн Сяоши сидит на краю своей кровати, пальцы нервно перебирают край одеяла. В голове крутится разговор с Цяо Лин, её слова о Вэй-Вэй, о том, как он должен подойти к совсем уж нелёгкому разговору с ней. Но мысли его путаются, возвращаясь к тому, что произошло сегодня. К тому, что он не может объяснить. К тому, что, кажется, не должно было произойти. Он сжимает виски, пытаясь вытеснить из памяти холод. Тот леденящий, пронизывающий до костей холод, который он чувствовал, когда падал под лёд. Он помнит, как лёд трещал под его весом, как вода смыкалась над его головой, как он бился о лёд, пытаясь выбраться, но сил уже не было. Он помнит, как знал, что это конец. Но потом… потом он оказался на лавочке в парке, рядом с Ли Вэй, которая смотрела на него с беспокойством. Как это возможно? Он же был там, подо льдом. Он же чувствовал, как жизнь уходит из него. Но он здесь. Живой. Целый. Её обеспокоенный голос звучит в его голове, как эхо. Он не знает, что ответить. Он не знает, что происходит. Он не знает, сходит ли он с ума. Его взгляд падает на старую фотографию, лежащую на столе. Она выпала из книги, которую он перебирал вчера. Фотография из университета. Он берёт её в руки, рассматривает. На ней он с одногруппниками, все смеются, кто-то держит в руках стакан с шампанским, предвкушая приятный вечер в компании друзей. Это было так давно, но он помнит этот день. Помнит, как было весело, как они шутили, как всё казалось таким простым. И вдруг… вдруг он чувствует, как мир вокруг него будто бы начинает плыть, а фотография в его руках словно оживает, краски становятся ярче, звуки громче. Он слышит смех, голоса, музыку. Он видит себя, совсем ещё юного, беззаботного, стоящего в кругу друзей. Он чувствует запах еды, ощущает тепло солнца на коже. Это… это реально? Он здесь? В прошлом? Он оглядывается, пытаясь понять, что происходит. И взгляд его он бешено мечется по помещению, видя множество знакомых лиц, но будто смотрит сквозь них, цепляясь лишь за парня со светлыми, подобно хладному снегу, волосами, стоящего в другом конце коридора. Он смотрит на Чэн Сяоши, и в его взгляде столько грусти, столько боли, что Сяоши замирает. Кто он? Почему он смотрит на него так? Он хочет подойти, спросить, но не успевает. Мир вокруг него снова начинает плыть, звуки стихают, краски блекнут. И вот он снова сидит на кровати, фотография в руках. Сердце колотится, дыхание сбивчивое. Что это было? Галлюцинация? Сон наяву? Он смотрит на фотографию, пытаясь найти на ней того парня с белыми волосами, но его там нет. И Чэн Сяоши в миг осознаёт: его там никогда и не было. — Я схожу с ума, — шепчет он себе, роняя фотографию на пол. Он чувствует, как дрожь пробегает по его телу, как холод снова охватывает его. Он не может объяснить, что происходит. Он не может понять, реально ли это. Но одно он знает точно: что-то не так. Что-то абсолютно точно не так. Он ложится на кровать, закрывает глаза, пытаясь успокоиться. Но в голове снова звучит тот голос, тот плач, тот шум воды подо льдом. Он не может это выключить. Он не может это остановить. В голову приходят сцены из фантастических фильмов с осознанием героев чего-то сверхъестественного рядом. Но он в это не верит, такого не бывает, а он, кажется, сходит с ума… — Что со мной происходит? — шепчет он в темноту, но ответа нет. Только тишина. Только холод. Только страх.